Защита адвоката от уголовного преследования

ЗАЩИТА АДВОКАТА ОТ УГОЛОВНОГО ПРЕСЛЕДОВАНИЯ

Ю. И. СТЕЦОВСКИЙ

Стецовский Ю. И., доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РСФСР.

Деятельность адвокатов тесно связана с проблемами их гражданско-правовой, административной, дисциплинарной и уголовной ответственности. Рассматривая проблему уголовной ответственности адвокатов, отметим следующее. Уголовную ответственность адвоката предусматривало Учреждение судебных установлений 1864 г. (ст. ст. 403, 368). Известна она и зарубежному уголовному законодательству - за нарушение профессиональной тайны, оказание услуг противной стороне, внесение незаконных предложений и т. п. Предоставляя юридическую помощь, адвокат разъясняет подзащитному смысл инкриминируемого деяния, значение доказательств и его показаний. Подзащитный имеет право их давать либо не давать. Не несет он ответственность и за содержание своих показаний. Разъяснение подзащитному любого его права и значения его показаний не представляет собой не только состава какого-либо преступления, но и состава дисциплинарного проступка адвоката. Однако здесь имеется в виду именно разъяснение. Адвокат не подсказывает подзащитному, какие именно следует давать показания, признать себя виновным или, напротив, отказаться от сделанного признания. На суде адвокат должен пользоваться свободой речи и, осуществляя свой профессиональный долг, он вправе говорить все, что считает необходимым. Во многих делах ему приходится характеризовать тех или иных лиц, признавать их показания не заслуживающими доверия и т. п. При этом, разумеется, исключены какие-либо неприличные выражения. Адвокат не должен нести ответственность за высказывания, которые хотя и глубоко задевают чувство собственного достоинства человека, но сделаны в общеупотребительной форме. В контексте уголовного преследования адвоката следует отметить, что он не вправе нарушать правила оплаты юридической помощи. Однако адвокатская деятельность - это не выполнение должностных обязанностей. Адвокат не имеет должностного оклада, сам способ его вознаграждения иной, чем оплата труда служащего. Будучи членом общественного объединения и осуществляя свой профессиональный долг, адвокат не является субъектом должностных преступлений. Выполняя функцию защитника или иного представителя, адвокат не наделяется правами и обязанностями организационно-распорядительного характера. Оказание юридической помощи - выполнение профессиональных, а не должностных обязанностей. Поэтому адвокат не может признаваться субъектом такого должностного преступления, как получение взятки <1>. -------------------------------- <1> См.: Утевский Б. С. Общее учение о должностных преступлениях. М., 1948. С. 380; Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР. М., 1962. С. 308; Здравомыслов Б. В. Должностные преступления. М., 1975. С. 42; Курс советского уголовного права. Л., 1978. С. 292.

По выводу Верховного Суда СССР, нарушение правил оплаты юридической помощи уголовно наказуемо лишь при следующих условиях: а) если получение гонорара совершено путем злоупотребления доверием или обмана лица, обратившегося за юридической помощью. В этом случае действия адвоката являются мошенничеством; б) если излишние деньги получаются с клиентов якобы для передачи должностному лицу в качестве взятки. Такие действия адвоката квалифицируются как подстрекательство к даче взятки. Лишь руководители адвокатских палат, их заместители и заведующие юридическими консультациями являются должностными лицами и могут быть субъектами должностного преступления, когда их деяние было непосредственно связано с выполнением возложенных на них управленческих функций. Все иные члены корпорации в период выполнения профессиональных функций не могут рассматриваться как должностные лица, а значит, не могут быть субъектами должностного преступления. Вывод о том, что адвокат не является субъектом должностного преступления, лишь иногда подтверждался судебной практикой <2>. Так, Пленум Верховного Суда СССР признал отсутствие должностного преступления в действиях В., который, состоя членом коллегии, получал гонорар помимо кассы юридической консультации. Исследуя юридическую природу адвокатуры и обратив внимание на данное дело, Н. Н. Полянский писал: "Если бы выполнение обязанностей члена коллегии защитников приравнивалось к выполнению должностным лицом его обязанностей, то в образе действий В. нельзя было бы не видеть должностного преступления, что имело бы своим логическим последствием и приравнение коллегии защитников к государственной организации. Однако Пленум Верховного Суда СССР не только не усмотрел в действиях В. должностного преступления, но и не нашел в них вообще состава преступления, признав, что они представляют собой лишь дисциплинарный проступок, подлежащий рассмотрению в дисциплинарном порядке". Аналогичный вывод следует и из нынешнего закона. -------------------------------- <2> См.: Вопросы уголовного права и процесса в практике Верховных Судов СССР и РСФСР. М., 1980. С. 193, 210.

Нередко уголовное преследование адвоката осуществляется с использованием испытанной технологии лжи. Так, к способам нейтрализации добросовестного и активного адвоката относится его вызов на допрос в качестве свидетеля. Используются полученные с помощью обещаний и угроз показания об адвокате от доверителя либо других лиц. К таким способам относится выемка документов, связанных с оказанием юридической помощи. С выемкой документов, находившихся у адвоката, в СССР были сопряжены весьма грубые нарушения <3>. Дело в том, что в регистрационных карточках, квитанционных и ордерных книжках содержатся сведения о частной жизни граждан, и у оперативных и (или) следственных работников нет оснований для сплошного осмотра или изъятия адвокатских документов и выявления таким путем лиц, обращающихся за юридической помощью. Изъятие регистрационных карточек адвокатов или других документов адвокатуры имеет узковедомственную цель: любым путем отыскать компрометирующие материалы. Между тем выемка регистрационных карточек возможна только в случае возбуждения уголовного дела в отношении адвоката, а не третьего лица. Исходя из правил об отводах, вопрос о возбуждении дела и привлечении адвоката к уголовной ответственности не должен находиться в компетенции того органа, в котором адвокату приходилось оказывать юридическую помощь конкретному лицу. -------------------------------- <3> См.: Стецовский Ю. И. Советская адвокатура. М., 1989. С. 196, 197.

Любая выемка возможна лишь с соблюдением всех требований закона. Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР выемка предусматривалась не для изъятия предметов и документов, которые могут иметь значение для дела, а для "изъятия определенных предметов и документов, имеющих значение для дела" (ч. 1 ст. 167). Производство выемки предусматривалось по мотивированному постановлению следователя (ч. 3 ст. 167), подпись которого заверялась печатью органа предварительного следствия. В постановлении следователь был обязан указать, какой индивидуально определенный документ (какая конкретно регистрационная карточка) подлежит изъятию и какое значение этот документ имеет для дела (ст. 68). Постановление должно было быть не только мотивированным, но и обоснованным. Фактическими основаниями для выемки являлись данные, полученные в результате проведения процессуальных действий, а не каких-либо других, в том числе оперативно-розыскных, мер. О производстве выемки составлялся протокол; кроме протокола следователь составлял особую опись изъятых документов и предметов (ст. ст. 175, 176). Выемка была возможна в присутствии понятых и заведующего юридической консультацией или другого должностного лица, уполномоченного президиумом коллегии адвокатов. Заявления присутствующих лиц подлежали занесению в протокол выемки; эти лица имели право обжаловать действия следователя прокурору (ст. ст. 169, 218, 219). Копия протокола вручалась под расписку заведующему юридической консультацией или иному должностному лицу, уполномоченному президиумом (ст. ст. 176, 177). Иного порядка не должно быть и по УПК РФ. Уголовное преследование адвоката в постсоветский период. При необходимости изъятия определенных предметов и документов, имеющих значение для уголовного дела, когда точно известно, у кого они находятся, производится их выемка (ст. 183 УПК РФ). Существенны вопросы, относящиеся не только к выемке, но и к обыску. Согласно УПК РФ при обыске участвует лицо, в помещении которого производится обыск, либо совершеннолетние члены его семьи (ч. 11 ст. 182). В интересах законности и для защиты прав лица его содержание под стражей не должно препятствовать его присутствию при производстве обыска. Верховный Суд считает незаконным обыск в отсутствие лица, у которого он производится, если есть возможность обеспечить его присутствие <4>. -------------------------------- <4> БВС РФ. 1997. N 2. С. 18.

В ходе обыска вправе присутствовать защитник, а также адвокат того лица, в помещении которого производится обыск. Необеспечение при наличии к тому возможности участия владельца помещения при обыске Верховный Суд РФ рассматривает как грубое нарушение закона, прав и законных интересов обвиняемого и исключает признание в качестве доказательств полученных данных <5>. -------------------------------- <5> БВС РФ. 2003. N 8. С. 19.

Следователям необходимо в полной мере соблюдать требования о недопустимости разглашения выявленных в ходе обыска обстоятельств частной жизни лица, в помещении которого был произведен обыск, его личной или семейной тайны, а также обстоятельств частной жизни других лиц. Несоблюдение указанных требований - это нарушение не только процессуальной нормы, содержащейся в ч. 7 ст. 182 УПК РФ, но и норм Конституции РФ <6>. -------------------------------- <6> См.: Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. Комментарий. М., 2004. С. 376.

Произвол, беззаконное давление порой заставляет опускать руки даже бескомпромиссного адвоката. В результате страдает не только адвокат; под угрозу ставится доступ к правосудию и возможность реализации других ценностей <7>. -------------------------------- <7> См.: Савицкий В. Престиж адвокатуры // Правда. 1987. 22 марта.

По справедливому замечанию академиков Н. Боголюбова и Е. Мищенко, вопросы эффективной адвокатской деятельности волнуют многих, и устранение серьезных нарушений законности, допускаемых государственными органами, возможно лишь при наличии прочных гарантий адвокатской работы. "За преследование адвокатов, принципиально отстаивающих интересы граждан, а тем самым правосудия, виновных надо привлекать к строгой ответственности, а не ограничиваться "замечаниями" и "предупреждениями", как это часто бывает в жизни", - отмечали в 1987 г. ученые <8>. -------------------------------- <8> Правда. 1987. 4 апреля.

Прошло много лет, а необоснованное преследование адвокатов, в том числе с помощью незаконных выемок и обысков, продолжается. В связи с этим представляет интерес зарубежный опыт. Так, известный французский адвокат Эмманюель Аийо дю Тилли сообщил об утвердившемся во Франции правиле, согласно которому "представители правоохранительных органов обязаны о предстоящем вторжении в офис адвоката ставить в известность руководство коллегии. И теперь один из членов президиума коллегии входит в служебный кабинет защитника вместе с теми, кому поручено произвести обыск и изъять документы. Причем он не только присутствует, а определяет, какой из приглянувшихся гостям документов содержит адвокатскую тайну и не подлежит изъятию" <>. -------------------------------- <9> Российский адвокат. 2000. N 1. С. 20, 29.

Было бы очень важно не оставлять лишь на бумаге указания статьи 18 Федерального закона от 31 мая 2002 г. "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" о запрете вмешательства в адвокатскую деятельность и воспрепятствования этой деятельности каким бы то ни было образом (п. 1); о запрете привлечения адвоката к какой-либо ответственности, в том числе после приостановления или прекращения его статуса, за выражение мнения, если вина адвоката не установлена вступившим в законную силу приговором суда (п. 2); о запрете истребования от адвокатов и работников адвокатских структур сведений, связанных с оказанием юридической помощи (п. 3); о нахождении адвоката, членов его семьи и их имущества под защитой государства и об обязанности органов внутренних дел принимать меры по обеспечению безопасности адвоката, членов его семьи, сохранности их имущества (п. 4); об уголовном преследовании адвоката с соблюдением гарантий, предусмотренных уголовно-процессуальным законодательством (п. 5). Как известно, в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина (ст. 55 Конституции). В полной мере это касается и законов об уголовной ответственности адвоката. В силу презумпции невиновности факт подозрения или привлечения в качестве обвиняемого не предрешает вину адвоката и не служит основанием для прекращения его статуса. Такое возможно лишь при наличии в распоряжении органа адвокатуры доказательств совершения действий, не совместимых с профессией адвоката. По УПК РФ на адвоката распространяются общепринятые принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации (ч. 3 ст. 1). Согласно Кодексу адвокат входит в число лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам. 5 июня 2007 г. принят Федеральный закон N 87-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон "О прокуратуре Российской Федерации". Изменения, в частности, касаются ст. 448, посвященной возбуждению уголовного дела. Теперь в подп. 10 п. 1 статьи 448 говорится: "В отношении следователя, адвоката - прокурором на основании заключения судьи районного суда или гарнизонного военного суда, а в отношении прокурора - вышестоящим прокурором" заменить словами "в отношении прокурора, руководителя следственного органа, следователя Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации на основании заключения судьи районного суда или гарнизонного военного суда по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления, а в отношении адвоката - руководителем следственного органа Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по району, городу". Существенны и не должны превращаться в фикцию положения Закона об адвокатуре <10>, определяющие, в частности, правовой статус адвокатов при производстве по их уголовным делам: адвокат не подлежит вызову и допросу в качестве свидетеля об обстоятельствах, связанных с адвокатской деятельностью (п. 2 ст. 8); проведение оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий в отношении адвоката допускается только на основании судебного решения, а полученные при этом сведения, предметы и документы можно использовать в качестве доказательств обвинения только в тех случаях, когда они не входят в производство адвоката по делам его доверителей (п. 3 ст. 8); предусмотрены и иные гарантии независимости адвоката (ст. 18). -------------------------------- <10> См.: Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. М., 2004. С. 755.

В соответствии с ч. 5 ст. 450 УПК РФ избрание меры пресечения и производство отдельных следственных действий в отношении адвоката осуществляются опять-таки не иначе как с согласия суда, указанного в ч. 1 ст. 448 Кодекса. Для проведения в отношении адвокатов следственных и иных процессуальных действий, производство которых осуществляется только при наличии судебного решения (обыски и выемки в жилище, контроль и запись телефонных и иных переговоров, арест, осмотр и выемка корреспонденции и др.), необходимо соблюдать процедуры, предусмотренные ч. 1 ст. 448 <11> (имеется в виду ст. 448 в редакции от 5 июня 2007 г.). -------------------------------- <11> См.: Там же. С. 765.

К сожалению, упомянутые нормы в ходе уголовного судопроизводства и оперативно-розыскных мероприятий подчас игнорируются. Например, стремясь избавиться от знающего и активного адвоката, в отношении него возбудили уголовное дело по обвинению в разглашении данных предварительного расследования. Согласно ст. 114 УПК РФ при привлечении должностного лица в качестве обвиняемого возможно вынесение постановления о временном отстранении от должности. Но если в качестве обвиняемого привлечен адвокат, такое постановление не должно выноситься, поскольку адвокат должностным лицом не является. Статус адвоката не лишает его права на юридическую помощь. На него распространяются положения ч. 2 ст. 48 Конституции РФ: "Каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения". В случае угрозы уголовного преследования адвоката столь же важна реализация предписаний ст. 50 Конституции РФ, по которым не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. Согласно ст. 75 УПК РФ недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения. К недопустимым доказательствам относятся показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде, а также иные доказательства, полученные путем нарушения федерального закона. Гарантии прав адвоката в случае его привлечения к уголовной ответственности вряд ли достаточны. В особой мере это относится к единоличному разбирательству дела судьей. Ведь именно с таким судьей адвокат повседневно участвует в различных делах. УПК РФ предусматривает единоличное разбирательство судьей дел с назначением наказания до 10 лет лишения свободы. Известно, что по ходатайству федерального судьи, заявленному до начала судебного разбирательства, его уголовное дело рассматривается Верховным Судом РФ (статья 452). Аналогичный порядок, по-видимому, следует узаконить и в случае разбирательства уголовного дела в отношении адвоката. Уголовное преследование адвокатов возбуждается и осуществляется далеко не всегда справедливо. Властные структуры открыто попирают принципы и нормы не только российского, но и международного права. Силовые ведомства безнаказанно фальсифицируют уголовные дела в отношении адвокатов, подвергают их задержаниям и арестам, досмотрам и обыскам. Произвол правоохранительных органов судами эффективно не пресекается. В ряде случаев об уголовном преследовании адвокатов сообщают СМИ. Проблеме нарушения прав адвокатов посвящен специальный доклад общероссийского общественного движения (ООД) "За права человека". Так, уголовное преследование адвоката С. В. Бровченко началось в 1996 г. <12>, а в мае 1997 г. его автомобиль был остановлен на московской улице. Адвоката задержали лица в штатском, которые применили наручники; а затем обнаружили в машине портфель с четырьмя килограммами кокаина. Адвоката арестовали. В суде выяснилось, что на пакете с наркотиками имелись характерные следы бирки, что подтверждало хранение кокаина в правоохранительных органах в качестве вещественных доказательств по какому-то другому делу. -------------------------------- <12> До него в уголовном деле участвовали два других адвоката. Одного из них жестоко избили. Второй подвергался угрозам со стороны сотрудников ФСБ. Позднее в процессе по делу самого Бровченко эти адвокаты давали показания по фактам его преследования, однако суд с их доводами не посчитался.

В результате провокаций оперативников и их лжесвидетельства адвоката приговорили к девяти годам лишения свободы. Осуждение было явно незаконным, и по протестам заместителей Председателя Верховного Суда РФ приговор трижды отменяли. Было подтверждено, что сотрудники ФСБ по Калужской области предлагали Сергею Бровченко прекращение дела в обмен на конфиденциальную информацию о его подзащитных. В связи с рассматриваемым делом выявлены документы, свидетельствующие о причастности спецслужб к незаконному обороту наркотиков. Важно и то, что уголовное преследование Сергея Бровченко используется для запугивания других адвокатов. Находясь в СИЗО и исправительной колонии, Бровченко оказывал юридическую помощь сокамерникам и в колонии осужденным. 13 января 2005 г. после 80 месяцев содержания под стражей его освободили. Власть воздействовала на суд с целью недопущения оправдательного приговора <13>. К тому же Управление Минюста по г. Москве отказывало в восстановлении С. В. Бровченко в региональном реестре адвокатов, хотя законные основания для отказа отсутствовали. Лишь после ряда жалоб Бровченко восстановили в реестре Адвокатской палаты города Москвы, он продолжает адвокатскую деятельность, однако производство по его уголовному делу не прекращено. -------------------------------- <13> См.: специальный доклад общероссийского общественного движения "За права человека". М., 2005. 25 октября. С. 8 - 10.

Михаил Иванович Трепашкин - член Адвокатской палаты г. Москвы. В прошлом он был офицером госбезопасности. Стал известен после участия в 1998 г. в скандальной пресс-конференции сотрудников ФСБ. На ней прозвучали обвинения в адрес ФСБ в организации бессудных казней и повальной коррупции. Говорилось, что эти методы спецслужбы России применяют для достижения политических целей. По мнению Михаила Трепашкина, не следует забывать и дело о покушении на Б. Березовского, по которому было много конкретных доказательств <14>. -------------------------------- <14> Санникова Е. Политзаключенный Михаил Трепашкин. М., 2007. С. 6 (публикация общественного комитета в защиту Михаила Трепашкина и общественного движения "За права человека"). См. также: Голос правозащитников. Заявления, принятые участниками инициативной группы "Общее действие", и обращения общественности. М., 2007.

В органах госбезопасности Михаил Трепашкин служил с 1 августа 1979 г. По 1 августа 1984 г. был слушателем следственного факультета Высшей школы КГБ. В августе 1984 г. начал работать младшим следователем следственного отдела КГБ, закончил старшим следователем по особо важным делам. Занимался расследованием дел по крупным контрабандным группам, нелегально вывозившим за рубеж культурные ценности (иконы, картины, антиквариат и т. п.), а также дел по организованной преступности, получивших общественный резонанс. Дела об антисоветской агитации и пропаганде и о распространении заведомо ложных измышлений, порочащих советский строй (ст. ст. 70 и 190.1 УК РСФСР), Трепашкин никогда не вел. Он пишет, что расследовал более 300 уголовных дел и никого не лишил свободы незаконно <15>. -------------------------------- <15> См.: Там же. С. 25, 26.

В 1994 г. Трепашкин получил звание подполковника юстиции, с июля 1995 г. работал старшим консультантом в третьем отделе УСБ ФСБ РФ. 12 мая 1997 г. он был уволен из органов госбезопасности и работал юристом фармацевтической фирмы. С января по август 1998 г. Трепашкин работал начальником следственного отдела Управления Федеральной службы налоговой полиции по Московской области. В звании полковника уволился в связи с уходом на пенсию <16>. -------------------------------- <16> См.: Там же. С. 7, 8.

31 января 2001 г. М. И. Трепашкин стал адвокатом коллегии адвокатов "Межрегион", где проработал до дня ареста - 22 октября 2003 г. <17>. -------------------------------- <17> См.: Там же. С. 7, 8.

Михаил Иванович озабочен тем, что в результате ареста оказались не выполненными обязательства перед потерпевшими от взрывов домов, и он должен продолжить эту работу как адвокат. Он считает: "У нас произошел поворот от демократии к худшему. На словах звучит очень здорово. Путин выступает, говорит все правильно, все хорошо, а на деле все наоборот получается. Мы очень далеко отошли от тех демократических завоеваний, которые мы получили в конце 80 - начале 90-х годов. Совершенно в противоположную сторону ушли. В связи с этим мне хотелось бы продолжить свою работу, заниматься адвокатской деятельностью. Также буду заниматься правозащитной деятельностью" <18>. -------------------------------- <18> См.: Там же. С. 17.

М. И. Трепашкин пишет: "Путин стремится показать, что права человека - это внутреннее дело государства. Но надо понять: "Хельсинкскими соглашениями закреплено, что защита прав человека является международным, а не внутренним делом отдельного государства. И тогда российские граждане не будут бежать на Запад, спасая свои жизни, а ФСБ РФ не будет травить их полонием-210!" <19>. -------------------------------- <19> См.: Там же. С. 27.

После взрыва в 1999 г. жилых домов в Москве на улице Гурьянова Трепашкин заявил, что ФСБ не заинтересована в расследовании этих террористических актов. Депутат Госдумы Сергей Юшенков пригласил Михаила Ивановича принять участие в общественном расследовании взрывов жилых домов в сентябре 1999 г. - терактов, в которых подозревают спецслужбы. Юшенков был председателем общественной комиссии по расследованию этих взрывов. В комиссию входил еще один депутат Госдумы - Сергей Ковалев. Членом комиссии был и Юрий Щекочихин. 17 апреля 2003 г. Юшенков был расстрелян на пороге своего дома. Щекочихин умер, предположительно в результате отравления. Общественная комиссия фактически прекратила свою деятельность. К Трепашкину за юридической помощью обратились сестры Морозовы, мать которых погибла 9 сентября 1999 г. в одном из домов. Потерпевшие Морозовы просили представлять их в процессе по делу кавказцев, обвиняемых во взрывах. Готовясь к процессу, адвокат стал обладателем информации, способной изменить ход следствия по делу о взрыве жилого дома в суде; ожидалось оглашение Трепашкиным результатов его расследования о причастности к взрыву российских спецслужб. Однако за неделю до начала процесса (22 октября 2003 г.) о взрыве жилых домов М. И. Трепашкин оказался в СИЗО. Адвокат считает, что руководство России боится правды о взрывах жилых домов, и подчеркивает, что его судили в закрытом заседании. Причина: руководство России не желает правды о взрывах домов в 1999 г. Михаил Иванович отмечает, что Закон РФ о государственной тайне от 21 июля 1993 г. "запрещает "секретить" дела, где имеется массовая гибель людей либо нарушаются права человека. А у нас такие дела "секретят". Почему? Это говорит о многом" <20>. -------------------------------- <20> См.: Санникова Е. Указ. соч. С. 12, 13, 15.

М. И. Трепашкина обвинили в разглашении сведений, составляющих государственную тайну, при отсутствии признаков государственной измены, а также в злоупотреблении должностными полномочиями и незаконном хранении боеприпасов. По версии обвинения, проходя службу в органах КГБ, МБ, ФСК и ФСБ, он копировал служебные документы, которые незаконно хранил дома. Уголовное преследование Трепашкина обусловлено политическими мотивами. Все обвинения адвокат категорически отрицает и утверждает, что на Московский окружной военный суд, в который поступило его дело, оказывалось давление со стороны ФСБ и Главной военной прокуратуры. Суд проходил при закрытых дверях, прессу и друзей обвиняемого в зал суда не пускали. Как заявил перед началом процесса преследуемый адвокат, ему не дали полностью изучить дело. Более того, во время ознакомления с делом в помещении военного суда одну руку Трепашкина приковали наручниками, вследствие чего он не мог делать выписки, листать тома дела и т. д. В декабре 2003 г. около здания Московского окружного военного суда, где начался процесс по делу Трепашкина, задержали участников пикета в его защиту. Граждане ссылались на предусмотренное ст. 31 Конституции РФ право "собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование". Однако сотрудники милиции силой прервали акцию пикетчиков <21>. -------------------------------- <21> См.: Новая газета. 2003. 4 - 7 декабря; Новые Известия. 2004. 18 мая; Коммерсантъ. 2003. 25 дек.; Независимая газета. 2003. 25 декабря.

Трепашкин считает, что все его дело заказное и заказчик - ФСБ в целом и руководитель спецслужбы Николай Патрушев лично. Придя в ФСБ из Администрации Президента России, Патрушев проводил нездоровую политику: прием на должности за деньги, одних давить, других не трогать, хотя за ними не одно убийство, и т. д. Трепашкин пишет об этом, считая Патрушева беспредельщиком, для которого законность - очень туманное понятие. По выводу Трепашкина, ему мстят <22>. Они мстят ему за многое - в том числе за участие в расследовании московских взрывов 1999 г. <23>. -------------------------------- <22> См.: Санникова Е. Указ. соч. С. 23, 25. <23> См.: Федосенко В. Гостайну слушали военные // РГ. 2004. 19 сентября.

19 мая 2004 г. Московский окружной военный суд признал Михаила Ивановича виновным в разглашении сведений, составляющих государственную тайну, при отсутствии признаков государственной измены (ст. 283 УК РФ) и в незаконном хранении боеприпасов (ч. 1 ст. 222 УК РФ). Военный суд приговорил бывшего контрразведчика к четырем годам лишения свободы в колонии-поселении. Его кассационная жалоба была принята к рассмотрению Военной коллегией Верховного Суда РФ. Трепашкин заявил отвод военным судьям, потому что после увольнения из ФСБ в 1997 г. он является гражданским лицом, а инкриминированные деяния относятся к 2001 г. Адвокат Е. Л. Липцер - защитник Трепашкина - подчеркнула, что по закону данное дело могло бы рассматриваться военным судом, если бы деяния были совершены военнослужащим или гражданином, проходившим военные сборы. Однако Военная коллегия все-таки рассмотрела кассационную жалобу в закрытом режиме и в сентябре 2004 г. оставила приговор без изменения. Обвиняли адвоката Трепашкина и в том, что при задержании 22 октября 2003 г. на 47 км Дмитровского шоссе в его автомобиле обнаружили сумку с пистолетом Макарова. При рассмотрении в декабре 2004 - апреле 2005-го в Дмитровском горсуде дела о незаконном ношении оружия адвокат Липцер выявила ряд обстоятельств, не совместимых с версией обвинения. 15 апреля 2005 г. судья подмосковного Дмитрова приговорила Трепашкина за незаконное хранение пистолета к двум годам лишения свободы в колонии-поселении. Защита была возмущена приговором, так как подсудимому незаконно назначено наказание более суровое, чем предлагал прокурор. Как отметила адвокат Липцер, судья фактически взяла на себя роль обвинителя. Обвиняемый с самого начала утверждал, что пистолет ему подбросили <24>. 1 июля 2005 г. Мособлсуд удовлетворил кассационную жалобу стороны защиты на приговор Дмитровского суда. Таким образом, кассационная инстанция фактически подтвердила, что пистолет действительно был подброшен <25>. -------------------------------- <24> См.: Андрюхин А. Михаилу Трепашкину добавили год за пистолет // Известия. 2005. 18 апр.; Панков А. Дополнительное время. Михаилу Трепашкину увеличили срок // Новые Известия. 2005. 18 апр.; "Теперь фальсификацией занимается не только обвинение, но и суд..." // За права человека. 2005. N 24(42). <25> См.: Берсенева А. Суд признал, что экс-полковнику ФСБ Михаилу Трепашкину подкинули пистолет // Новые Известия. 2005. 4 июля; Мособлсуд признал: столь неугодный для ФСБ Михаил Трепашкин не виновен в хранении оружия. Даже подбросить не могут... // Новая газета. 2005. 4, 5 июля.

1 июля 2005 г. кассационное определение Мособлсуда вступило в законную силу. В соответствии с ч. 2 ст. 22 Конституции РФ содержание под стражей допускается только по судебному решению. Поскольку такое решение суд не принимал, никаких правовых оснований для направления Трепашкина под конвоем в колонию-поселение не имелось. Существен и вопрос о месте отбывания наказания, назначенного адвокату. Согласно статье 73 Уголовно-исполнительного кодекса РФ: "1. Осужденные к лишению свободы... отбывают наказания в исправительных учреждениях в пределах территории субъекта Российской Федерации, в котором они проживали или были осуждены. В исключительных случаях по состоянию здоровья осужденных или для обеспечения их личной безопасности либо с их согласия осужденные могут быть направлены для отбывания наказания в соответствующее исправительное учреждение, расположенное на территории другого субъекта Российской Федерации". "2. При отсутствии по месту жительства или по месту осуждения исправительного учреждения соответствующего вида или невозможности размещения осужденных в имеющихся исправительных учреждениях осужденные направляются в ближайшие исправительные учреждения, расположенные на территории данного субъекта Российской Федерации, либо по согласованию с соответствующими вышестоящими органами управления уголовно-исполнительной системы в исправительные учреждения, расположенные на территории другого субъекта Российской Федерации". Как видим, в соответствии со ст. 73 УИК РФ адвоката Трепашкина могли направить отбывать наказание в пределах той территории, в которой он проживал или был осужден. Для него это Москва или Подмосковье (в исключительных случаях могли направить в ближайшее исправительное учреждение, но не куда-то за Урал). Пребывание на Урале делает невозможным общение с детьми, что особенно травмирует М. И. Трепашкина. Адвокат пишет: "Может быть, спецслужбы потому боятся меня пустить близко к Москве, что я на конкретных примерах могу рассказать о том, что Россия как никогда с момента перестройки приблизилась к 30-м годам сталинского НКВД" <26>. -------------------------------- <26> См.: Санникова Е. Указ. соч. С. 28.

Согласно закону "...в колониях-поселениях осужденные к лишению свободы: а) содержатся без охраны, но под надзором администрации колонии-поселения; в часы от подъема до отбоя пользуются правом свободного передвижения в пределах колонии-поселения; с разрешения администрации колонии-поселения могут передвигаться без надзора вне колонии-поселения, но в пределах территории соответствующего административно-территориального образования, если это необходимо по характеру выполняемой ими работы либо в связи с обучением; могут носить гражданскую одежду; могут иметь при себе деньги и ценные вещи; пользоваться деньгами без ограничения; получать посылки, передачи и бандероли; могут иметь свидания без ограничения их количества..." (ст. 129 УИК РФ). Для Трепашкина же установили иное. В феврале 2007-го трое активистов "Екатеринбургского движения против насилия" приехали в Нижний Тагил для встречи с адвокатом. Однако при этом был создан ряд незаконных преград <27>. -------------------------------- <27> См.: Санникова Е. Указ. соч. С. 29 - 32.

21 марта 2007-го Е. Л. Липцер, С. В. Бровченко, Л. Б. Косик, Л. А. Пономарев и другие защитники Михаила Трепашкина выступили с заявлением, в котором обращено внимание на ряд существенных обстоятельств. В заявлении указано, что на протяжении 1 года и 10 месяцев адвокат Трепашкин необоснованно содержался в следственных изоляторах, изоляторах временного содержания и штрафном изоляторе. С конца августа 2005-го по 9 марта 2007-го Трепашкин находился на так называемом "участке колонии-поселения", созданном "в режимной зоне путем переименования "расконвойки"... "Поселение" внутри режимной зоны - это юридический абсурд, ибо такая зона предусматривает охрану" <28>. -------------------------------- <28> См.: Там же. С. 48, 49.

Михаил Трепашкин страдает тяжелой формой аллергической бронхиальной астмы. В лечении ему систематически отказывают и продолжают содержать в условиях, способствующих обострению болезни. Колония находится рядом с металлургическим комбинатом, где от запаха и дыма горелого железа (ферротитана) даже здоровые люди начинают задыхаться. Это вызывает у Михаила Ивановича постоянные приступы астмы, доходящие до четвертой степени при обострении, с дыхательной недостаточностью II - III степени. По мнению защитников Трепашкина и общественного комитета в его защиту, жизнь адвоката находится в серьезной опасности <29>. -------------------------------- <29> См.: Там же. С. 6.

19 июля 2007 г. Президент РФ подписал Федеральный закон N 142-ФЗ "О внесении изменений в ст. 73 УИК РФ". Из части второй исключены слова "осужденные направляются в ближайшие исправительные учреждения" <30>. -------------------------------- <30> РГ. 2007. 25 июля.

Принятое решение существенно ухудшает положение осужденных и их близких. Оно явно противоречит Конституции РФ, согласно которой установлен приоритет общепризнанных принципов и норм международного права (п. 4 ст. 15) и запрещено издавать законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина (ст. 55). Противоречит оно и принципу non bis in idem. Ухудшено положение не только М. Ходорковского, П. Лебедева, М. Трепашкина, но и многих других осужденных. В заключении на проект Федерального закона "О внесении изменений в статью 73 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации" Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации 4 декабря 2006 г. с полным основанием отметил, что законопроект лишает осужденных возможности отбывать наказание в пределах того субъекта Российской Федерации, в котором они проживали или были осуждены. Положения законопроекта распространяются на всех осужденных, проживающих в других субъектах, где проблемы с их размещением в соответствующих исправительных учреждениях не существует. В своем заключении омбудсмен с полным основанием указал: "Предложенными в законопроекте изменениями создаются, таким образом, условия, при которых осужденный утрачивает связь с членами своей семьи, ближайшими родственниками и знакомыми, которые могли бы оказывать позитивное влияние на его исправление, поскольку не каждый из них обладает финансовыми средствами, необходимыми для поездки к нему. Указанные затруднения в посещении осужденного устраняют тем самым институт поощрений в виде предоставления ему дополнительных свиданий с родственниками и другими лицами. В результате принятия законопроекта для осужденного будет создана обстановка, не способствующая его подготовке после освобождения к условиям жизни в нормальной социальной среде (социальной адаптации) и стимулированию у него правомерного поведения. Между тем позитивное формирование его поведения зависит в том числе от того, насколько государство уделяет внимание налаживанию и укреплению контактов осужденного с членами семьи, близкими родственниками и знакомыми. Лишь при соблюдении этих условий у него появляется мотивация к заботе о них, стремлению быть к ним ближе, облегчаются контакты в решении вопросов своего будущего трудового и бытового обустройства. Принимая во внимание, что реализация этих условий ограничивается, законопроект в части соблюдения прав и законных интересов осужденных, в том числе подготовки их к условиям жизни в нормальной социальной среде, требываниям возлагаемым на уголовно-исполнительную систему статьями 1 и 9 УИК Российской Федерации и пунктами 79 и 80 Минимальных стандартных правил обращения с заключенными (Резолюция ЭКОСОС N 663 C (XXIV) от 31 июля 1957 г.), не отвечает" <31>. -------------------------------- <31> См.: Доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2006 год. М., 2007. С. 386 - 388.

19 августа 2005 г. городской суд Нижнего Тагила освободил адвоката условно-досрочно, и он вернулся домой. Когда городской суд принимал решение, в судебном заседании участвовал прокурор, который условно-досрочное освобождение не оспаривал, и решение вступило в законную силу. Однако 16 сентября 2005 г. Свердловский облсуд по кассационному представлению областной прокуратуры отменил решение от 19 августа 2005 г. об условно-досрочном освобождении Трепашкина, вступившее в законную силу. 19 сентября адвоката арестовали. Прокуратура Свердловской области оспаривала освобождение, даже не запрашивая какие-либо материалы. У Трепашкина сложилось впечатление, что все решалось за один день по звонку из Москвы <32>. По мнению адвоката Е. Липцер, отмена вступившего в законную силу решения суда под неубедительным предлогом является спланированной акцией с целью вернуть Михаила Трепашкина в колонию <33>. Это означает одно: его не хотят оставить в покое, ему опять мстят. Игнорируется, что на его иждивении находятся дети, что он страдает бронхиальной астмой с аллергическим компонентом, имеет правительственные награды. -------------------------------- <32> См.: Рогачева М. ФСБ хочет вернуть Трепашкина в колонию // Известия. 2005. 5 сентября. <33> См.: Шлейнов Р. Бывшего сотрудника ФСБ Михаила Трепашкина не могут толком ни посадить, ни выпустить // Новая газета. 2005. 19 - 21 августа.

Очевидность мести бесспорна. По решению суда Нижнего Тагила наказание М. И. Трепашкина ужесточено. Администрация колонии обвиняла осужденного в нарушениях и помещала его в штрафной изолятор. Сам Трепашкин и его адвокаты считают обвинения надуманными и полагают, что на суд оказывалось давление. Все доводы представителей администрации основывались на пресловутых докладных заключенных, которых в суде не допрашивали, отмечает адвокат Елена Липцер. По просьбе стороны защиты в суд вызывали других заключенных, которые рассказали о незаконной практике сбора докладных представителями администрации <34>. -------------------------------- <34> См.: Указ. специальный доклад. С. 11 - 17; Ковалевский И. Органы настояли на пересадке. Бывшему офицеру ФСБ Михаилу Трепашкину ужесточили режим содержания // Новая газета. 2007. 12 - 14 марта.

Тем не менее в марте 2007 г. по решению Тагилстроевского суда М. Трепашкина перевели из колонии-поселения в колонию общего режима, а после условно-досрочного освобождения повторно лишили свободы без совершения им нового правонарушения. Для дела адвоката Трепашкина существен запрет повторного осуждения и наказания за одно и то же (non bis in idem), который веками не вызывал сомнений. В соответствии с этим принципом в российском Уставе уголовного судопроизводства 1864 г. указывалось: никто не может быть судим вторично за одно и то же преступление (ст. ст. 21, 22). Данное положение не распространялось лишь на случаи, когда судом установлено, что состоявшийся приговор был следствием подлога, подкупа или иного преступления (ст. 23). С конца 1917 г. множество людей после первого наказания подвергались репрессиям неоднократно. Арестовывали не "за что", а "потому что". "Они не для того берут, чтобы отпускать. Они навечно приваривают", - писал в "Факультете ненужных вещей" Ю. Домбровский <35>. -------------------------------- <35> Новый мир. 1988. N 8. С. 77.

Незаконные репрессии осуществлялись и после ратификации Советским Союзом в 1973 г. Международного пакта о гражданских и политических правах, согласно которому никто не должен быть вторично судим или наказан за одно и то же преступление (п. 7 ст. 14). В ч. 1 ст. 50 Конституции РФ 1993 г. также говорится: "Никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление". Данный принцип имеет универсальный характер. В УК РФ он закреплен в качестве принципа справедливости: "Никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление" (ч. 2 ст. 6). Аналогично решен вопрос о дисциплинарной (абз. 5 ст. 193 Трудового кодекса РФ) и административной ответственности (ч. 5 ст. 4.1 Кодекса РФ об административных правонарушениях). По выводу Конституционного Суда РФ, взыскания за одни и те же действия налагаются у нас "вопреки общему принципу справедливой ответственности, согласно которому лицо не может быть дважды подвергнуто взысканию за одно и то же. Отступление от данного принципа приводило бы к чрезмерным ограничениям, не соответствующим целям защиты конституционно значимых интересов, и, по сути, к умалению конституционных прав и свобод" <36>. -------------------------------- <36> Постановление Конституционного Суда РФ от 15 июля 1999 г. N 11-П по делу о проверке конституционности отдельных положений налогового законодательства // СЗ РФ. 1999. N 30. Ст. 3988.

О запрете повторного осуждения за одно и то же преступление говорится также в Постановлении Конституционного Суда РФ от 25 апреля 2001 г. N 6-П по делу о проверке конституционности статьи 265 УК РФ в связи с жалобой А. А. Шевякова. В п. 4 Постановления напоминается, что согласно ч. 1 ст. 50 Конституции РФ никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление: "Положение, закрепляющее принцип "non bis in idem", суть которого сводится к тому, что никто не может быть повторно судим или наказан в уголовном порядке в рамках юрисдикции одного и того же государства за преступление, за которое он уже был окончательно оправдан или осужден в соответствии с законом и уголовно-процессуальными нормами этого государства, содержится в Международном пакте о гражданских и политических правах (пункт 7 статьи 14) и Протоколе N 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 1 статьи 4). Европейская конвенция о выдаче, вступившая в силу для Российской Федерации 9 марта 2000 г., определяет действие данного принципа в отношениях между государствами" <37>. -------------------------------- <37> СЗ РФ. 2001. N 23. Ст. 2408.

После освобождения из-под стражи адвокат Трепашкин каких-либо правонарушений не совершал. Постановлением от 25 апреля 2001 г. и другими решениями Конституционного Суда РФ не подтверждается необходимость повторного рассмотрения судом вопроса об условно-досрочном освобождении адвоката. В июле 2007-го Европейский суд по правам человека рассмотрел жалобу М. Трепашкина <38>. -------------------------------- <38> В июле 2007-го Страсбургский суд по правам человека признал нарушение статьи 3 Европейской конвенции об условиях содержания заключенных под стражей. В связи с обращением адвоката Елены Липцер Суд потребовал от России выплатить Михаилу Трепашкину три тысячи евро. Признано, что в 2003-м Трепашкин 25 дней находился в изоляторе УВД города Дмитрова Московской области, а затем две недели был в СИЗО Волоколамска. Несмотря на то что у Трепашкина было серьезное заболевание - бронхиальная астма, в Дмитрове он содержался в камере, где на одного заключенного приходилось меньше полутора кв. метров. В одиночной камере изолятора временного содержания, отмечает адвокат Е. Л. Липцер, ее подзащитного искусали клопы. Сотрудники изолятора дали ему специальное средство от клопов, от которого подзащитный стал задыхаться. В СИЗО Волоколамска Трепашкин находился в переполненной камере, в том числе с людьми, имеющими серьезные кожные заболевания; они по очереди спали в одной постели. Кроме того, многие курили, что плохо сказывалось на здоровье человека, больного астмой (см.: Ольшанский А. Михаил Трепашкин получит три тысячи евро // Новые Известия. 20 - 26 июля).

У М. И. Трепашкина пятеро детей, двое из них - малолетние. Не только им адресовано Обращение Второго всероссийского съезда в защиту прав человека от 10 декабря 2006 г.: "Необходимо расследовать теракты и политические убийства, необходимо защитить политзаключенного Михаила Трепашкина". В Обращении говорится: "Убийства Анны Политковской и Александра Литвиненко потрясли мир... У нас есть серьезные основания полагать, что Трепашкин может стать очередной жертвой в серии расправ...". "Международная амнистия" признала Трепашкина преследуемым по политическим мотивам, сочла, что бывший офицер ФСБ занимался проблемой причастности спецслужб к взрывам домов в Москве в сентябре 1999 г., что он стал защитником пострадавших от этих взрывов. В Обращении говорится: "Необходимо расследовать теракты и политические убийства, необходимо защитить политзаключенного Михаила Трепашкина" <39>. В марте 2007-го "Международная амнистия" выступила с соответствующим заявлением <40>. -------------------------------- <39> См.: Санникова Е. Указ. соч. С. 21, 28. <40> Там же. С. 45, 46.

Как отмечено выше, произвольные репрессии допускаются и в отношении других адвокатов. Так, Р. П. Чернов, член Адвокатской палаты города Москвы, был вызван в районную прокуратуру Ростова-на-Дону для участия в производстве следственных действий. Там его пытались допросить в качестве свидетеля, от чего он отказался. 18 мая 2005 г. старший следователь районной прокуратуры А. В. Тембай вызвал Чернова на 25 мая. Адвокат сообщил следователю о том, что в этот день он сдает аспирантский экзамен и представил соответствующие документы. Однако, имея подтверждения, следователь незаконно объявил о розыске Чернова. Как известно, 25 мая 2005 г. в Москве произошла энергетическая авария, повлекшая перебои в работе общественного транспорта. Чернова, прибывшего в прокуратуру 26 мая, следователь задержал. К адвокату применили наручники и водворили в изолятор временного содержания, а 28 мая направили ходатайство об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей. 29 мая Рустем Чернов оказался в следственном изоляторе Ростова-на-Дону. Действия следователя, прокурора и суда свидетельствуют о явном беззаконии. Они были обжалованы адвокатом и его защитником. Активную работу в защиту Р. П. Чернова проводили правозащитное движение "За права человека", Адвокатская палата г. Москвы, адвокат Ю. А. Костанов. Исполнительный директор ООД Л. А. Пономарев направил письма в защиту адвоката председателю Ростовского облсуда, прокурору Ростовской области и Генпрокурору РФ. Ситуацию, сложившуюся вокруг адвоката Р. П. Чернова, правозащитники расценили как грубейшее нарушение, особенно опасное своим прецедентным характером. 2 июня ООД "За права человека" обратилось за помощью к международным правозащитникам. Мера пресечения была изменена. Р. П. Чернова освободили из-под стражи, и он, оставаясь под следствием, получил возможность заниматься адвокатской практикой <41>. -------------------------------- <41> См.: Указ. специальный доклад. С. 17 - 20.

А. Н. Макуха и С. Л. Заец - члены адвокатской палаты Свердловской области, которых пригласили вести защиту Равиля Хакимова. 21 февраля 2005 г. следователь прокуратуры Ю. А. Сальков вызвал адвоката А. Н. Макуху на допрос в качестве свидетеля по делу Хакимова. Незаконные действия следователя адвокат обжаловал прокурору. Однако зампрокурора Свердловской области счел действия следователя законными и обоснованными. Жалобу адвоката прокурор области оставил без надлежащего рассмотрения. Тем временем адвокат Макуха продолжал осуществлять защиту Хакимова. 8 февраля 2005 г. работники милиции задержали адвоката в следственном кабинете СИЗО и препроводили его в прокуратуру для допроса. Комиссия по защите прав адвокатов Адвокатской палаты Свердловской области направила в прокуратуру заключение о незаконности вызова А. Н. Макухи на допрос в качестве свидетеля. В тот же день, 8 апреля 2005 г., следователь вынес постановление об отводе адвоката. Таким образом, от участия в деле Хакимова адвокат был отстранен незаконно. Аналогично следователь и прокурор действовали и в отношении адвоката С. Л. Заец. 18 мая 2005 г. ее вызвали повесткой на допрос в качестве свидетеля по тому же делу. Кроме того, в устной форме следователь пригрозил адвокату, что в случае неявки подвергнет ее приводу. 19 мая 2005 г. следователь вынес постановление об отводе адвоката от участия в деле в качестве защитника Хакимова. 6 июня 2006 г. адвокат возвращалась поездом из отпуска. При выходе из вагона ее задержали четверо лиц, один из которых предъявил удостоверение сотрудника милиции. Ссылаясь на постановление следователя о принудительном приводе, они потребовали от нее явиться в прокуратуру для допроса в качестве свидетеля. К приводу были привлечены еще трое сотрудников милиции, вооруженных табельным оружием. Другими словами, для исполнения незаконного постановления о приводе и допроса адвоката в качестве свидетеля следователь привлек семь вооруженных работников милиции. Произвол в отношении адвокатов и их подзащитного допустили прокурор Свердловской области и его заместитель. Жалобы адвокатов в суд оказались безрезультатны. На данные обстоятельства обращал внимание Генпрокурора РФ и других лиц руководитель правозащитного движения "За права человека" Лев Пономарев <42>. -------------------------------- <42> См.: Там же. С. 20 - 25.

Т. В. Бактемирова - член Адвокатской палаты г. Москвы. Она одна из адвокатов, защищающих Ф. Х. Садреддинова, обвиняемого по делу об убийстве главного редактора российского издания "Форбс" Пола Хлебникова. Расследование этого дела было поручено следователю прокуратуры г. Москвы О. В. Пипченкову. В июне 2005 г. при посещении подзащитного в СИЗО адвокат встретила следователя, который пытался допросить обвиняемого без защитника. Адвокат воспротивилась незаконному допросу, и следователь стал угрожать обвиняемому. Позднее подзащитный рассказал адвокату, что следователь сфальсифицировал против него два уголовных дела. Кроме того, адвокату стало известно об угрозах Пипченкова свидетелям, не желающим давать ложные показания. 9 сентября 2005 г. адвоката вызвали на допрос в качестве свидетеля по уголовному делу подзащитного. Угрожали, что в ином случае ее подвергнут административному взысканию и приводу. Таким образом, адвокат была подвергнута психологическому давлению и угрозам. Т. В. Бактемирова обратилась в прокуратуру и Адвокатскую палату г. Москвы. Работники прокуратуры оказывали давление и на других адвокатов, участвующих в данном уголовном деле. По мнению стороны защиты, давление на адвокатов связано с их процессуальной позицией и тем, что известно о фальсификации дела. В заявлении, опубликованном в печати, брат убитого журналиста Майкл Хлебников после ознакомления с материалами дела выразил недоверие выводам предварительного следствия. Правозащитное движение "За права человека" предприняло ряд действий в защиту адвоката Т. В. Бактемировой. В результате согласованных с адвокатским сообществом усилий адвоката оставили в покое <43>. -------------------------------- <43> См.: Указ. специальный доклад. С. 26, 27.

Е. С. Родионова, член Адвокатской палаты г. Москвы, была арестована и содержалась под стражей более двух месяцев. Как отмечено выше, согласно п. 10 ч. 1 ст. 448 УПК РФ (в прежней редакции) решение о возбуждении уголовного дела в отношении адвоката либо о привлечении его в качестве обвиняемого принималось прокурором на основании заключения судьи районного суда. С Родионовой поступили иначе: Бабушкинский межтерриториальный прокурор г. Москвы заключения судьи не имел и решение о привлечении адвоката в качестве обвиняемого судья не принимал. 22 декабря 2004 г. адвоката задержали в порядке ст. ст. 91, 92 УПК РФ. 24 декабря Бабушкинский районный суд применил к ней меру пресечения в виде заключения под стражу, а 29 декабря Е. С. Родионовой предъявили обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ. 8 февраля 2005 г. ее уголовное дело было передано в прокуратуру СВАО г. Москвы. 18 февраля 2005 г. Останкинский районный суд г. Москвы срок содержания адвоката под стражей продлил до 19 апреля 2005 г. 3 марта 2005 г. Московский городской суд постановление Останкинского суда отменил и Родионову из-под стражи освободил. Мосгорсуд, учтя положения ст. 448 УПК РФ (в прежней редакции), констатировал также незаконность постановления о привлечении адвоката в качестве обвиняемой и ее допроса. Из СИЗО адвоката освободили 4 марта 2005 г. Однако у выхода ее ждали вооруженные сотрудники милиции под руководством следователя А. И. Косинова. 3 марта Косинов, зная, что адвокат находится в СИЗО, направил повестку по месту ее жительства с вызовом в суд к 11 час. 50 мин. 4 марта. В суде должно было рассматриваться представление прокуратуры в порядке ст. 448 УПК РФ. Выписывая повестку и согласовывая время с судьей, Косинов умышленно ввел в заблуждение как судью, так и прокурора. Встретив Е. С. Родионову у ворот СИЗО, Косинов дал указание сотрудникам милиции доставить ее под конвоем в суд. В связи с пребыванием в СИЗО состояние здоровья Родионовой ухудшилось, и была вызвана машина "скорой помощи". Машину до Бабушкинского районного суда сопровождали сотрудники милиции. Прибыв к зданию суда, они по указанию Косинова пытались вытащить задержанную из машины. Но врачи попросили кого-нибудь из сотрудников взять на себя ответственность за жизнь и здоровье женщины, и ее доставили в отделение реанимации клиники - Академии имени Сеченова. На этом незаконные действия следователя и оперативников не кончились. На врачей и больную оказывалось психологическое давление: врачам ежедневно звонили и сообщали, что Е. С. Родионова - опасная преступница и скрывается от следствия в больнице. В конце концов врач сказал Родионовой, что из-за огромного давления продолжать лечение невозможно, и она перешла на лечение в Центральную клиническую больницу. Там все повторилось, и врачи попросили ее выписаться. Благодаря "действиям" работников правоохранительных органов женщина попала в клинику неврозов. Но и туда систематически звонили из прокуратуры и требовали выписки Е. С. Родионовой. В результате она постоянно находилась в стрессовом состоянии, которое осложнялось ее беременностью: возникли токсикоз и угроза выкидыша. В защиту конституционных прав и свобод Е. С. Родионовой к Генпрокурору России обратилось правозащитное движение "За права человека". Было заявлено о заведомо незаконном заключении под стражу, совершенном следователем Бабушкинской межрайонной прокуратуры Косиновым и сотрудниками прокуратуры СВАО г. Москвы. Исполнительный директор правозащитного движения "За права человека" Л. А. Пономарев в письме от 21 июня 2005 г. просил Генерального прокурора РФ: - прекратить в порядке надзора материалы уголовного дела и факты, изложенные в данном обращении; - проверить, на каком основании расследование деяния, подпадающего под признаки ч. 3 ст. 159 УК РФ (мошенничество), ведет прокуратура, а не милиция; - отстранить от расследования следователя Косинова за грубейшие нарушения закона; наказать за умышленное введение в заблуждение суда для отягчения состояния Родионовой; - провести расследование по факту нарушения закона прокурором Бабушкинской межрайонной прокуратуры, который также нарушил закон; - при подтверждении приведенных фактов возбудить уголовные дела против: а) виновных в создании обстоятельств, приведших к незаконному лишению свободы адвоката Родионовой; б) виновных в попытках вновь лишить ее свободы; в) сотрудников прокуратуры, проявивших преступную бездеятельность при нарушении прав Родионовой; - обратить внимание на нарушение законности в органах прокуратуры г. Москвы. Руководителя движения "За права человека" известили, что в результате обращения: - органы прокуратуры провели проверку; - виновные понесли наказание; - Е. С. Родионова стала свидетелем, а не обвиняемой. Изложенное позволило правозащитникам прийти к следующим выводам: попрание прав адвокатов носит распространенный характер и угрожает основам конституционного строя Российской Федерации. Органы прокуратуры и суды зачастую становятся на сторону должностных лиц, нарушающих права адвокатов. В ряде случаев объединенные усилия адвокатского сообщества и ООД "За права человека" приводят к положительным результатам, и это сотрудничество необходимо продолжать и совершенствовать <44>. -------------------------------- <44> См.: Указ. специальный доклад. С. 27 - 33.

Значение защиты адвокатов от незаконного уголовного преследования трудно переоценить. При этом должно иметь значение, что их правовой статус должен определяться как уголовным правом и процессом, так и Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". Специфика правового статуса адвоката далеко не всегда понимается лицами, ведущими уголовный процесс. Например, в обвинительном заключении следователь указал о совершении неким адвокатом уголовно наказуемого хулиганства при следующих обстоятельствах. 1. Тот, мол, был принят в коллегию адвокатов и работает в должности адвоката. Между тем прием в коллегию адвокатов преступлением не является. Столь же абсурдны и необоснованны утверждения следователя и прокурора о работе "в должности адвоката". Но этот персонаж в такой должности никогда не работал. 2. Согласно обвинительному заключению, доказательством совершения преступления являются показания адвоката, который "вину не признал и от дачи показаний отказался, воспользовавшись ст. 51 Конституции РФ". Но разве использование Конституции, отрицание обвинения и отказ от дачи показаний являются преступлением? В соответствии со ст. 448 УПК РФ адвокат является специальным субъектом и для возбуждения уголовного дела необходимо заключение суда о наличии в действиях адвоката признаков преступления. Каковы же требования УПК РФ, предъявляемые к этому заключению? Думаю, заключение судьи должно соответствовать принципу состязательности. Согласно ст. 15 УПК принцип состязательности распространяется на все судопроизводство, в том числе на стадию возбуждения уголовного дела. В стадии возбуждения дела должно рассматриваться не только представление прокурора. Нельзя забывать, что принцип состязательности предназначен и для защиты лиц, вовлеченных в судопроизводство, от произвольного ограничения их прав и свобод. Согласно ч. 1 ст. 11 УПК суд обязан обеспечить охрану прав и свобод личности в уголовном судопроизводстве. В судебном заседании специальный субъект вправе пользоваться помощью приглашенного защитника. Участие назначенного защитника возможно лишь в случае отказа спецсубъекта участвовать в рассмотрении дела. В стадии возбуждения уголовного дела должно рассматриваться не только представление стороны обвинения. Ведь в деле имеются объяснения и другие материалы, представленные специальным субъектом - адвокатом, поэтому в заключении судьи должна быть указана причина, по которой все это отвергнуто. Подчас же спецсубъект просит заслушать в судебном заседании названных им граждан, приобщить к делу их письменные объяснения. Однако судьи в удовлетворении ходатайств отказывают. Таким образом, на практике вопреки принципу состязательности судьи выступают на стороне обвинения; в их заключениях излагаются лишь обстоятельства, указанные прокуратурой. Заключения судей подчас свидетельствуют об их явной предвзятости и нарушении основных положений УПК РФ, согласно которым порядок уголовного судопроизводства, установленный Уголовно-процессуальным кодексом, является обязательным для судов, органов прокуратуры, органов предварительного следствия и органов дознания, а также для иных участников уголовного судопроизводства (ч. 2 ст. 1 УПК РФ). Вряд ли соблюдаются и положения ст. 240 УПК РФ о непосредственности судебного разбирательства. Ведь к судье поступают копии заявлений и объяснений граждан, но никого из них в судебном заседании не заслушивают. Все это "в отличие от суда как такового", о чем сразу (14 февраля 1919 г.) заявили большевики <45>. В итоге вместо суда действует безотказный орган расправы. Адвокатам известно, что заключение судьи грозит им утратой профессионального статуса и личной свободы. Давление на адвокатов превращается в опасную тенденцию, имеющую политический подтекст. Такая тенденция опасна не только для рядовых адвокатов, но и для широко известных. -------------------------------- <45> В. И. Ленин и ВЧК. Сборник документов (1917 - 1922 гг.). М., 1987. С. 118.

Так, 4 июля 2007 г. Тверской суд г. Москвы дал заключение о наличии в действиях адвоката Бориса Кузнецова признаков разглашения государственной тайны. В тот же день Б. А. Кузнецов выехал из России. Чем объясняется его отъезд? В материалах дела бывшего члена Совета Федерации Кузнецов обнаружил документ о прослушивании телефонных разговоров своего клиента (Левона Чахмахчяна). Документ адвокат увидел на одном из слушаний в Верховном Суде РФ, подписали его сотрудники ФСБ. В нем говорилось, что телефонные переговоры Чахмахчяна прослушивались с 22 мая 2006 г., хотя соответствующее разрешение было дано только 23 мая. Кузнецов сфотографировал документ и на этой основе составил обращение в Конституционный Суд РФ. Кузнецов виновным себя не признает и считает, что выполнял свой долг по защите экс-сенатора Чахмахчяна, обвиняемого в мошенничестве. Адвокат уверен: ни о каком разглашении государственной тайны не может быть и речи, так как по Закону о государственной тайне сведения о нарушении прав человека и злоупотреблениях должностных лиц к государственной тайне не относятся. На сторону Кузнецова встали его коллеги-адвокаты. До отъезда из России Б. А. Кузнецов дал интервью радио "Свобода", в котором сообщил, что, возможно, попросит где-нибудь политическое убежище. Адвокат полагал, что его хотят выбить из нескольких дел, и возникшие проблемы связывал с делами, в которых он мог перейти дорогу следствию. Отрицая свою вину, Кузнецов отмечал: "Я же направил материал не в ЦРУ и не в МОССАД, а в родной Конституционный Суд России". Адвокат считает, что, отправляя уголовное дело в отношении экс-сенатора в Тверской суд с грифом "секретно", прокурор сам разгласил государственную тайну <46>. -------------------------------- <46> См.: Козлова Н. Приговор гостайне // РГ. 2007. 12 июля; Козлова Н. Обвинение защите. Против известного адвоката возбуждено уголовное дело // РГ. 2007. 18 июля. См. также: Кочемин Ю., Голубева И., Елисов А. Пострадавшие за гостайну. На неугодных адвокатов все чаще оказывают давление люди в погонах // Новые Известия. 2007. 4 июля.

Кузнецов тайно покинул Россию после заключения судьи о наличии в его действиях признаков преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 283 УК РФ "Разглашение государственной тайны". В эксклюзивном интервью "Новому времени" адвокат сказал, что ему пришлось скрываться от наружного наблюдения, так как "если бы я не уехал из России, я бы уже сидел в Лефортово". Его не удивило заключение судьи "потому, что судебная система в России является продолжением исполнительной власти и жестко выполняет правоохранительную функцию, а не судебную... Тайна состоит в том, что наша ФСБ занимается не чем иным, как нарушением Конституции РФ. Оно заключается в том, что они незаконно прослушивают переговоры граждан, и не только простых граждан, а даже лиц, которые обладают депутатским иммунитетом. Они незаконно прослушивали Левона Чахмахчяна, который на тот момент был членом Совета Федерации... Результат этого уголовного дела - чистой воды провокация. Вот в чем суть" <47>. -------------------------------- <47> См.: Новое время. 2007. 16 июля. С. 8.

Подслушивание телефонных переговоров затрагивает, естественно, не только права адвокатов. Поправки в Федеральный закон "Об оперативно-розыскной деятельности", в кратчайший срок принятые Государственной Думой и уже через день утвержденные Советом Федерации, теперь снимают ограничения и на прослушивание граждан. Согласно прежней формулировке Закона, по решению суда можно было прослушивать лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, а также всех, кто может располагать данными, необходимыми для раскрытия этих преступлений. Теперь основанием для прослушивания может стать подозрение в совершении преступлений средней тяжести или простая информация о наличии связей с подозреваемым в правонарушении, за которое предусмотрено наказание от двух до семи лет лишения свободы. "Теперь можно будет слушать вообще всех", - заявил в интервью "Новому времени" депутат Госдумы полковник ФСБ в запасе Геннадий Гудков. Конечно, просто за участие в "Марше несогласных" прослушивать будет нельзя - для суда это не может являться основанием. Но никто и не будет озвучивать таких мотивов: напишут в рапорте, что такие-то лица подозреваются в подготовке и организации уличных беспорядков или в участии в организации экстремистского характера. Вот и все". "Гарри Каспарова, к слову, наверняка будут прослушивать по подозрению в сговоре с лесником в Можайском лесу по обвинению в контрабанде бревен", - резюмирует Гудков. Существующие технические средства позволяют прослушивать человека практически везде. При нынешнем уровне развития технологий защита от прослушивания государственными органами нереальна. На сегодняшний день единственным, но не стопроцентным способом защиты от прослушивания является отказ от разговоров по телефону или в помещениях. С этим согласен адвокат Борис Кузнецов: "Я знаю способ себя обезопасить - не говорить по телефону. Когда это касается конфиденциальных вещей - никогда" <48>. -------------------------------- <48> См.: Морарь Н. Твои слова да Богу в уши // Новое время. 2007. 16 июля. С. 10 - 13.

Как известно, заговор против адвокатуры состоялся 25 октября (7 ноября) 1917 г., когда советский режим уничтожил суд и адвокатуру. Хотя с принятием 26 мая 1922 г. Постановления ВЦИК "Об адвокатуре" положение изменилось, негативное отношение к адвокатуре не прекратилось. В постсоветской России уголовное преследование адвокатов и иные посягательства на их правовой статус не являются какой-то редкостью, это общая тенденция. И все же Г. М. Резник заявляет, что не верит в масштабный заговор против адвокатуры. Что касается дела Б. А. Кузнецова, то Резник уверен: "дело закроется в самое ближайшее время, а для его "авторов" все закончится сильной "поркой" в каком-нибудь высоком кабинете" <49>. К сожалению, пока в это верится с трудом. -------------------------------- <49> См.: Новое время. 2007. 23 июля.

Дело против Кузнецова 13 июля 2007 г. возбудила прокуратура г. Москвы. Однако инициатором была ФСБ, которая "перевозбудилась" до такой степени, что запросила копию его жалобы в Конституционном Суде РФ. Кузнецов считает: "Когда над делом нависает ФСБ, независимости у нашей прокуратуры, у нашего суда как-то не наблюдается" <50>. -------------------------------- <50> Там же. С. 37, 38. См. также: Никитинский Л. Морской адвокат. Борис Кузнецов держит курс против ветра // Новая газета. 2007. 16 - 18 июля.

Кузнецов утверждает, что при отъезде из России прихватил с собой 300 гигабайтов компромата на ФСБ. По его словам, раскрывать компромат он не торопится, так как пока еще беспокоится за престиж государства. "Новая газета" опубликовала ряд его утверждений. "Чахмахчяна слушали с 22 мая по 2 июня 2006-го включительно. А санкцию на это дал Верховный Суд 23 мая. Причем саму санкцию на прослушивание судья дал незаконно, потому что сначала члена Совета Федерации нужно было лишить неприкосновенности. Я понимаю, конечно, что это как бы нонсенс: как только Совет Федерации выскажется о лишении неприкосновенности сенатора, то ему об этом становится известно. Но таков закон. И ФСБ это тоже хорошо понимает: мало того что они сутки слушали незаконно, но еще и подставили судью Верховного Суда, склонили, уговорили, запугали... В Законе о государственной тайне есть перечень сведений, которые относятся к государственной тайне. Статья 7 говорит, что не подлежат засекречиванию сведения о нарушении прав человека и о неправомерных действиях должностных лиц и органов. Но самое главное - этот документ подтверждает тот факт, что, когда Чахмахчяна начали прослушивать, знали, что он обладает неприкосновенностью и его прослушивание нарушает Конституцию РФ и Закон "О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации". Поэтому засекретили специально для того, чтобы это скрыть. ...Патрушев истребовал материалы из Конституционного Суда и передал в Генпрокуратуру. Я думаю, что это и личная месть мне, и попытки ущемить права адвокатского сообщества в целом. Месть мне, во-первых, за книгу о "Курске" "Она утонула". Уже были попытки возбудить уголовное дело по этой книге за нарушение гостайны. Это и месть за дело Сутягина - ведь защитой было доказано, что ФСБ внедрила в число присяжных сотрудника внешней разведки. Я участвую в целом ряде дел, где так или иначе ФСБ либо замешана напрямую, либо торчат ее уши. Это дело Мананы Асламазян, представление интересов семьи Анны Политковской, дело об убийстве Ивана Кивелиди. А ограничение прав адвокатов - общая тенденция... Вообще, конечно, Президенту поискать бы на должность главы ФСБ умного человека. О прослушке Чахмахчяна раньше знало достаточно ограниченное число людей. А после возбуждения уголовного дела против меня о том, чем занимается ФСБ, знает практически вся Россия... Я просто предупредил о том, что располагаю некоей информацией, в которой речь идет о совершении преступлений сотрудниками ФСБ и прокуратуры... 300 гигабайтов информации, которые у меня, - это информация за весь перестроечный период" <51>. -------------------------------- <51> Кузнецов Б. Я все же беспокоюсь за престиж нашего государства // Новая газета. 2007. 30 июля - 1 авг.

Название документа