Единство и дифференциация функции уголовного преследования

(Королев Г.)

("Законность", 2007, N 9)

Текст документа

ЕДИНСТВО И ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ФУНКЦИИ УГОЛОВНОГО ПРЕСЛЕДОВАНИЯ

Г. КОРОЛЕВ

Г. Королев, доктор юридических наук, профессор.

Вернувшись почти через полвека в нормы российского права, несколько подзабытая, но не утратившая своей значимости научная категория "уголовное преследование" вновь "приковала" к себе пристальное внимание современных исследователей. Дополнительный импульс дискуссиям о сущности этого правового института придало кардинальное изменение процессуального статуса прокурора в связи с созданием в России Следственного комитета при прокуратуре РФ.

Употребляемая в действующем отечественном законодательстве в нескольких значениях: и как "процессуальная деятельность стороны обвинения" (п. 55 ст. 5 УПК), и как функция российской прокуратуры (ст. 1 Закона о прокуратуре), - эта категория ознаменовала собой переход современной России в сфере уголовного судопроизводства от "инквизиционной" правовой идеологии к идеологии состязательной.

Однако, несмотря на то, что с момента принятия нового УПК, в котором дана в целом развернутая характеристика уголовного преследования, прошло уже более пяти лет, на страницах юридических изданий все еще встречаются отдельные публикации, авторы которых, на наш взгляд, не до конца уяснили сущность и содержание этого правового института. Обратимся к конкретному примеру.

Так, в статье "Функции прокуратуры и предмет надзора" (Законность, 2006, N 12) ее автор С. Осипян предлагает в Законе о прокуратуре "четко" обозначить "базовые функции прокуратуры", среди которых, наряду с функцией надзора, выделяет функцию уголовного преследования и функцию поддержания государственного обвинения. Из позиции автора однозначно следует, что уголовное преследование и поддержание государственного обвинения им рассматриваются как разные, самостоятельные направления деятельности российской прокуратуры. С таким подходом трудно согласиться, поскольку для выделения поддержания государственного обвинения в качестве самостоятельной, "базовой" функции прокуратуры нет ни теоретических, ни правовых оснований.

Поверхностное же толкование норм права, как представляется, не способствует оптимизации уголовно-процессуальной деятельности и в конечном итоге может дезориентировать субъектов правоприменения.

Уголовное преследование как правовая категория, в нашем сознании прочно ассоциируется с борьбой с преступностью и в первую очередь тесно связано с деятельностью органов прокуратуры. И не случайно после длительного перерыва этот термин впервые появился именно в тексте Закона о прокуратуре, а затем уже в УПК.

Так, в ст. 1 Закона о прокуратуре в качестве одного из основных направлений ее деятельности выделено "уголовное преследование в соответствии с полномочиями, установленными уголовно-процессуальным законодательством РФ".

Это положение было развито в ст. 31 (в редакции от 17 ноября 1995 г.), закрепившей, что, "осуществляя уголовное преследование, органы прокуратуры проводят расследование по делам о преступлениях, отнесенных уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации к их компетенции". И наконец, ч. 2 ст. 35 закрепляет, что, "осуществляя уголовное преследование в суде, прокурор выступает в качестве государственного обвинителя".

Закрепление в Законе о прокуратуре отдельных положений, касающихся уголовного преследования, безусловно, имело положительное значение для судебной реформы, которое заключается в следующем.

Во-первых, поскольку термин "уголовное преследование" отражает суть состязательного способа подготовки и поддержания обвинения, тем самым законодатель нормативно обозначил направление последующего реформирования уголовно-процессуального права в сторону состязательного процесса.

Во-вторых, на законодательном уровне было подтверждено, что прокуратура становится основным органом уголовного преследования, которое подразделяется на две части: досудебное уголовное преследование и уголовное преследование в суде. При этом первое осуществляется в форме расследования преступлений, а второе - в форме поддержания государственного обвинения в суде.

Принятие Федерального закона от 5 июня 2007 г. N 87-ФЗ и признание утратившей силу ст. 31 Закона о прокуратуре не изменило сущности уголовного преследования. Законодатель внес определенные коррективы в полномочия субъектов уголовного преследования, к которым из числа должностных лиц, ведущих процесс, относятся: следователь, руководитель следственного органа, дознаватель, орган дознания и по-прежнему прокурор. Однако последний утратил некоторые полномочия по осуществлению уголовного преследования. Прокурор лишен права возбуждать уголовное дело, принимать его к своему производству, проводить лично отдельные следственные действия либо расследование преступлений в полном объеме. Законодатель отвел ему в досудебном производстве ведущую роль в осуществлении уголовного преследования, но с ограниченными (по сравнению с предыдущими) возможностями.

Досудебное уголовное преследование, согласно действующему законодательству, осуществляется, как было отмечено выше, в форме расследования преступлений и включает в себя: проверку основания для возбуждения уголовного дела, производство дознания и проведение предварительного следствия. Эта часть уголовного преследования начинается с момента поступления в соответствующий компетентный орган сообщения о совершенном или готовящемся преступлении и заканчивается направлением дела в суд для рассмотрения по существу.

По нашему мнению, сущность досудебного уголовного преследования состоит в доказывании стороной обвинения события преступления в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом, в целях изобличения лица, виновного в его совершении, и подготовки обоснованного обвинения.

При исследовании уголовного преследования в суде отправной, исходной нормой, на наш взгляд, является положение ч. 1 ст. 20 УПК. С нее начинается гл. 3 Кодекса, именуемая "Уголовное преследование". Приведем ее дословно, поскольку она имеет важное методологическое значение. В ней закреплено: "В зависимости от характера и тяжести совершенного преступления уголовное преследование, включая обвинение в суде, осуществляется в публичном, частно-публичном и частном порядке". Принципиальное значение имеют слова "...уголовное преследование, включая обвинение в суде...". Именно они дают основание оценивать уголовное преследование как единый уголовно-процессуальный институт, охватывающий все уголовное судопроизводство.

Таким образом, из приведенных норм Закона о прокуратуре и УПК следует одно важное положение. Суть его заключается в том, что поддержание государственного обвинения в суде является составной частью единой функции уголовного преследования, осуществляемого прокурором в сфере уголовного судопроизводства. Эта деятельность прокурора выступает в качестве второй процессуальной формы реализации им названной функции, но уже не в досудебном производстве, а в стадии рассмотрения и разрешения дела по существу (ч. 2 ст. 35 Закона о прокуратуре; ч. 1 ст. 20, ч. 4 ст. 37, ст. 246 УПК и др.).

Указанный подход к определению места поддержания государственного обвинения в системе основных направлений деятельности прокурора разделяют и другие современные исследователи (Ю. Кореневский, А. Александров).

Признание такого свойства функции уголовного преследования, как единство, позволяет сделать вывод о неизменности его сущности в зависимости от стадии уголовного процесса. Из этого следует, что сущность поддержания государственного обвинения в суде, как части уголовного преследования состоит в уголовно-процессуальном доказывании, осуществляемом в целях изобличения обвиняемого (подсудимого).

Безусловно, в различных стадиях судопроизводства доказывание как сущность уголовного преследования имеет свои особенности.

На первоначальном этапе уголовного процесса доказывание носит в большей степени поисковый характер. Деятельность органов предварительного расследования направлена на собирание, проверку и оценку доказательств. Что касается прокурора, то он по действующему уголовно-процессуальному закону в досудебном производстве участвует в доказывании в основном опосредованно, т. е. путем надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования. Но и в этом случае он не перестает быть субъектом доказывания. Осуществляя этот надзор, прокурор дает указания о направлении расследования, инициирует начало уголовного преследования, утверждает обвинительное заключение или обвинительный акт и выполняет иные действия, направленные на изобличение лица или лиц, виновных в совершении преступления. Как орган надзора за процессуальной деятельностью, он ответственен за качество предварительного расследования, его законность и обоснованность. В этом смысле прокурор является также субъектом доказывания в досудебном производстве, хотя сам лично ни одного доказательства и не устанавливает.

Часть 1 ст. 73 нынешнего УПК содержит перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу. Сам термин "доказывание" раскрывается в ст. 85. В ней, в частности, закреплено, что "доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, предусмотренных ст. 73 настоящего Кодекса". Как видим, современный законодатель вводит в оборот термин "установление". Тем самым доказывание терминологически отождествляется с установлением.

Таким образом, доказывание в значении "установление", "выяснение", "обнаружение" проявляется в том, что познающий субъект "в каждом случае обнаружения признаков преступления" в силу своего служебного положения занимается поиском доказательств в целях "изобличения лица или лиц, виновных в совершении преступления". И не случайно уголовно-процессуальный закон (ст. 21 УПК) в числе субъектов познания на этом начальном этапе называет прокурора, следователя, орган дознания и дознавателя.

Следует отметить, что эти субъекты осуществляют не только доказывание-познание, но и доказывание-обоснование, в частности, в том случае, когда принимаемые ими меры по установлению события преступления приводят к определенному результату, дающему основание утверждать о совершении данного преступления конкретным лицом. Этот вывод обосновывается в процессуальном решении: вначале в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, а затем - в обвинительном заключении (либо сразу в обвинительном акте).

Несколько другой смысл и иную направленность приобретает доказывание, осуществляемое государственным обвинителем, в стадии рассмотрения и разрешения дела по существу. Здесь на первый план выдвигается деятельность по доказыванию - обоснованию перед судом утверждения, изложенного в обвинительном заключении (обвинительном акте), о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом.

В этой стадии осуществляется и познание. Весьма корректен в этом отношении законодатель, который записал, что "государственный обвинитель представляет доказательства и участвует в их исследовании..." (ч. 5 ст. 246 УПК). Перед ним теперь стоит задача доказать в суде обоснованность выводов обвинительного заключения и достоверность лежащих в его основе сведений.

Подытоживая сказанное, отметим следующее. Функция уголовного преследования как основное направление деятельности российской прокуратуры, обладая свойством единства, начинается с момента поступления информации о совершении определенным лицом преступления и последовательно реализуется вначале в досудебном производстве, а затем в судебных стадиях уголовного процесса.

Его сущность заключается в уголовно-процессуальном доказывании стороной обвинения события преступления в рамках процедуры, установленной уголовно-процессуальным законом, в целях изобличения лица, виновного в его совершении, подготовки обоснованного обвинения и поддержании его перед судом от имени государства.

Как единое целое уголовное преследование, будучи уголовно-процессуальной функцией, дифференцируется в уголовном процессе на две составные части - досудебное и уголовное преследование в суде, различающиеся по методам производства, а также по субъектам и формам реализации. При этом, согласно действующему законодательству, формами реализации уголовного преследования являются: в досудебном производстве - предварительное расследование преступлений, в судебном производстве - поддержание государственного обвинения.

Название документа