Истоки и эволюция борстальской тюремной системы

ИСТОКИ И ЭВОЛЮЦИЯ БОРСТАЛЬСКОЙ ТЮРЕМНОЙ СИСТЕМЫ

П. В. ТЕПЛЯШИН

Тепляшин П. В., доцент кафедры уголовного права и криминологии Сибирского юридического института МВД России (г. Красноярск), кандидат юридических наук, доцент.

Английская уголовно-правовая доктрина XIX в. в целом еще не отказывалась от устрашающей (репрессивной) цели наказания, которая постепенно трансформировалась в общую и частную превенцию. При этом ближайшую цель наказания продолжала занимать общая превенция и лишь с научно обоснованным и криминологически значимым появлением различных типов преступников, в частности молодых (несовершеннолетних) преступников, и причин преступного поведения стала настоятельно и отчетливо проявляться цель специального предупреждения и исправления преступников. В результате появляются специализированные тюремные системы (проекты), одной из которых посвящена данная статья. Борстальская тюремная система получила свое название в честь Борстальской тюрьмы близь города Рочестера (графство Кент), где в 1902 г. директором Управления каторжных тюрем Рэггльс-Брайсом впервые были испытаны специальные меры обращения с преступниками мужского пола в возрасте от 16 до 21 года. Однако идея воспитания "испорченных и порочных детей", несовершеннолетних бродяг и нищих, которые не подпадали под прямое действие уголовного законодательства и не подлежали на общих основаниях тюремному заключению, была практически осуществлена намного раньше. Так, в 1786 г. Лондонское филантропическое общество в селении Гакней организовало специальные "убежища" (или иначе "азили"), представляющие собой коттеджи (cottage-homes), в каждом из которых проживали воспитанники по 12 человек, объединенных по принципу одной семьи. Во главе каждой "семьи" находился непременно женатый наставник, обладавший профессией башмачника, портного, садовника или владевший иным ремеслом и приобщавший своих подопечных к соответствующим трудовым навыкам. Для того чтобы можно было овладеть конкретным ремеслом, воспитанники обучались азам грамоты. В 1790 г. этим Обществом был открыт подобный приют, но уже не только для беспризорных детей, а также и для лиц, осужденных к тюремному заключению, но по своему малолетству и соображениям членов Общества не подвергавшихся реальному отбытию назначенного наказания. С 1815 г. начало существовать Общество улучшения тюремных условий и исправления молодых преступников (Society for the Improvement of Prison Discipline and for the Reformation of Juvenile Offenders), деятельность которого была более направлена на оказание различной помощи (как правило, улучшение условий содержания) несовершеннолетним преступникам, отбывающим тюремное заключение. В силу фактического отсутствия финансирования и социально-политического кризиса британского общества конца XVIII - начала XIX столетия данные (более благотворительные) заведения не привлекли к себе особого внимания и долго не просуществовали. Лишь в 1818 г. в Варвикском графстве частным лицом была открыта небольшая закрытая школа для мальчиков в возрасте до 12 - 13 лет, совершивших преступные деяния. Воспитанники обучались в основном сапожному и башмачному ремеслу. По причине отсутствия четкой идеи функционирования данной школы и широкого общественного понимания смысла работы с молодыми преступниками в подобной форме данное заведение не привлекло серьезного внимания государственных органов и лишь благодаря энтузиазму ее основателя просуществовало до 1853 г. Определенный фундамент для становления борстальской тюремной системы закрытого типа был взят из опыта функционирования Брэнтоновского азиля, начавшего свое существование в 1833 г. Так, в 1830 г. в Вест-Гамском аббатстве Эссекского графства открылась школа для воспитания "испорченных и порочных детей", которая, положительно себя зарекомендовав, в 1833 г. перешла в местечко Гакней-Вик, где и просуществовала еще 7 лет под именем Брэнтоновского азиля. По праву данное учреждение считается первым исправительным заведением, в котором получила определенное практическое воплощение идея воспитательного воздействия на молодых преступников. Основателем данного Азиля является Эдуард Брэнтон, который в общем-то со значительным успехом осуществлял свое дело, имел четкое представление о стоящих перед ним задачах и вполне ясно видел практическую сторону работы заведения. По словам Брэнтона, ни один малолетний преступник "до 16 лет <1> не должен быть приговариваем к обыкновенным законным наказаниям: он должен быть вместо наказания отдаваем в исправительное заведение, где его нужно воспитывать главным образом посредством Библии и обучать главным образом посредством заступа и лопаты. И если поведут с ним дело хорошо, то под конец необходимо переселение его в одну из колоний, чтобы поддержать начатое над ним дело исправления и спасти его от прежнего товарищества и от прежних искушений. Характер и все поведение его должны быть постоянно строго исследуемы и все ведение дела должно быть направлено к тому, чтобы сделать его способным честно пролагать себе дорогу в жизнь, а для этой цели лучше всего служат - колонии, армия и флот" <2>. Таким образом, в основу исправительно-воспитательного воздействия на молодых преступников были положены религиозное воспитание и земледельческие работы с получением соответствующих ремесленных навыков и привитием уважения к труду. Срок нахождения составлял два года, и принимались в него дети, как правило, не старше 14 лет. Телесные наказания не применялись и заменялись пребыванием в одиночном помещении, а также потерей различных льгот, ранее предоставленных за хорошее поведение. Специально созданный комитет из "выдающихся местных жителей", а также члены организованного Эдуардом Брэнтоном Общества детских друзей (Children's Friends Society) приискивали места дальнейшего проживания воспитанников после освобождения, либо они направлялись на колониальные английские территории (как правило, на мыс Доброй Надежды) <3>. -------------------------------- <1> В 1834 г. из общего числа осужденных к тюремному заключению 11,5% были лица младше 16 лет (см.: Минц П. М. Английская система принудительного воспитания // Журнал Министерства юстиции. 1897. N 5 (май). С. 201). <2> Цит. по: Богдановский А. Молодые преступники. Вопросы уголовного права и уголовной политики. Одесса: Типография П. Францова, 1870. С. 283 - 284. <3> См.: Тютрюмов И. М. Земледельческие колонии и исправительные приюты для малолетних преступников // Журнал Министерства юстиции. 1896. N 3 (март). С. 42.

Примечательно то обстоятельство, что Брэнтон предал широкой огласке идею функционирования данного заведения. В частности, она доводилась до английского парламента. Имелся и практический успех ее функционирования, поскольку уровень рецидива среди воспитанников был намного ниже, чем в среднем среди несовершеннолетних преступников. Однако должного внимания на работу Брэнтоновского азиля обращено не было, что демонстрировало некое консервативное упорство парламента и Министерства внутренних дел в понимании высокой практической значимости подобных проектов. Поэтому на голом энтузиазме и без государственного патернализма практическая основа идеи просуществовала только 7 лет - до момента смерти ее основателя. В 1854 году был принят Закон о молодых правонарушителях (Juvenile Delinquents Act) или так называемый Пальмерстоновский акт, который отражал процесс трансформации общественной инициативы в санкционированное государством ювенальное движение середины XIX столетия. В соответствии с данным правовым актом были образованы школы-реформатории (Reformatory Schools). Эти заведения предназначались для содержания в течение от 2 (с 1866 г. от 3) до 5 лет совершивших преступления подростков (после 14-дневного тюремного заключения; с 1867 г. - после 10-дневного) в возрасте от 10 (но в основном с 12 лет) до, как правило, 16 лет. Относительно категории лиц, направляемых в данные заведения, будет уместным привести слова полицейского судьи в Бирмингеме Киннерсли, выступавшего с докладом на собрании Британского общества развития социальных наук в 1860 г. и указывавшего на то, что "в реформатории следует направлять только тех осужденных несовершеннолетних, от которых отказались не только хозяева и мастера, но и сами родители, а также тех, у которых преступление уже превратилось в ремесло, не имеющих определенного места жительства и которых уже нельзя иначе оторвать от себе подобных" <4>. В связи с этим следует заметить, что на протяжении практически всего периода существования школ-реформаториев (до 1933 г.) большинство несовершеннолетних (около 75 - 80%) попадало в них за совершение краж <5>. -------------------------------- <4> Transactions of the National Association for promotion of social science. London, 1860. P. 465. <5> Минц П. М. Указ. соч. С. 211 - 212, 225, 231 - 232, 238. Также см.: Тарновский Е. Н. Преступность малолетних в Западной Европе // Журнал Министерства юстиции. 1899. N 7 (сентябрь). С. 3 - 9.

Для несовершеннолетних младше 13-летнего возраста срок содержания ограничивался достижением 16-летнего возраста, для лиц старше 13 лет - минимум три года. До 1893 г. максимальный возраст несовершеннолетнего, находящегося в реформатории, ограничивался 21 годом, после 1893 г. - 19-летним возрастом. С 1866 г. была предусмотрена возможность условно-досрочного освобождения (licences) осужденных по отбытии не менее 18 месяцев наказания, которое применялось в среднем в отношении 13 - 16% воспитанников. Освобожденный находился в течение 3 месяцев под надзором и попечением лица, заслуживающего уважения и доверия со стороны комитета (некоторого числа жителей конкретного графства, осуществляющих на общественной основе контроль за деятельностью реформатория). В случае совершения условно освобожденным какого-либо противоправного проступка он по представлению попечителя направлялся обратно в реформаторий для отбывания оставшегося срока наказания, в случае же совершения освобожденным преступления он подвергался новому наказанию, при назначении которого учитывался факт его нарушения условий досрочного освобождения из реформатория. Также важно обратить внимание на то обстоятельство, что в течение 3 лет после освобождения по истечении установленного судом срока наказания комитеты (иногда директора реформаториев, наделенные опекунской властью) осуществляли посильный контроль за поведением бывших воспитанников реформаториев (патронат), который заключался в приискании бывшим воспитанникам работы и подходящего места жительства, а также велась работа по их направлению в армию (за исключением королевского флота, в который не принимались воспитанники реформаториев), к родственникам или по их возвращению в семью. Результаты такого патроната сообщались правительственному инспектору. В случаях отрицательного поведения освобожденных к ним применялись различные меры полицейского характера (например, принудительный привод в полицейский участок для проведения воспитательной работы, штраф, домашний арест) или даже устанавливался полицейский надзор как мера уголовно-правового характера, появившаяся в 1871 г. Важно выяснить правовую природу содержания молодых преступников в реформатории, поскольку предварительное хоть и непродолжительное тюремное заключение в общем-то не дает полных оснований утверждать, что последующее заключение в рассматриваемое заведение представляет собой самостоятельную меру наказания. Вместе с этим специальная комиссия в 1866 г. усмотрела в реформаториях "часть общей системы наказания", а в предварительном тюремном заключении - вступительную стадию "одной и той же прогрессивно развивающейся системы личного воздействия на несовершеннолетнего преступника. Начинаясь краткосрочным тюремным заключением, система эта затем переходит в стадию более продолжительного пребывания в самом исправительном заведении и заканчивается условным досрочным освобождением" <6>. Противники данной позиции апеллировали к тому факту, что школы-реформатории изначально были подведомственны Департаменту народного просвещения (Education Committee of the Privy Council или Education Department) и лишь с начала 60-х годов - Министерству внутренних дел со всеми вытекающими из этого выводами. Так, лорд Нортон в своей знаменитой статье "Школы как тюрьмы и тюрьмы как школы" ("Schools as Prisons and Prisons as Schools"), опубликованной в 1887 г., отмечал, что карательное воспитание подменило истинно педагогические формы обращения с несовершеннолетними преступниками, ведь "школа так же мало годится для карательной репрессии, как тюрьма для воспитания". По его мнению, в реформатории должны направляться несовершеннолетние только для воспитательных, но не карательных целей. Указанная дискуссия перешла исключительно в теоретическое поле в связи с законодательной отменой 22 сентября 1893 г. обязательного предварительного тюремного заключения и возможностью судов направлять несовершеннолетних преступников сразу же в школы-реформатории. -------------------------------- <6> Там же. С. 214 - 215.

В 1857 г. в соответствии с Законами о реформаториях (Reformatory Act 1857) и индустриальных (ремесленных) школах (Industrial Schools Act 1857) были основаны индустриальные (земледельческие) школы (Industrial Schools) <7>, также являющиеся предтечей борстальской тюремной системы. Упрочил правовое регулирование индустриальных школ Закон об индустриальных (ремесленных) школах (Industrial Schools Act 1866). Данные школы подобно реформаториям первоначально подчинялись Департаменту народного просвещения (Education Committee of the Privy Council), с 1861 г. - Министерству внутренних дел. Предназначались они для нищих и бродячих подростков младше 14 лет, для детей младше 12 лет, совершивших общественно опасные деяния. Также с 1876 г. в данные школы иногда направлялись дети, которые за систематические прогулы по общему правилу должны помещаться в так называемые школы для лентяев. Однако в силу отсутствия последних на определенной территории данные категории детей направлялись в индустриальные (ремесленные) школы. В зависимости от характера выполняемой работы эти школы назывались индустриальными, или иначе - ремесленными либо земледельческими. Основная цель их создания заключалась в снижении детской беспризорности, и поэтому направление в них хоть и происходило в судебном порядке (как правило, магистратскими судами), но не имело ярко выраженного уголовно-правового характера. Так, помещение в них детей не имело соответствующих уголовно-правовых последствий (судимости), не образовывало рецидив преступлений, что имело место в случае помещения несовершеннолетнего уже более старшего возраста и совершившего преступное деяние в школу-реформаторий. Вместе с тем принудительный характер помещения несовершеннолетних в индустриальные (ремесленные) школы обусловил их подчиненность Министерству внутренних дел, а также наличие аналогичного, как и в случае с реформаториями, надзора за их деятельностью со стороны правительственного инспектора (Inspector appointed to visit the Certified Reformatory and Industrial Schools of Great Britain). По отношению к этим школам действовали специально принятые Общие правила и Инструкции по режиму и управлению индустриальными школами, содержащими молодых преступников (General Rules and Regulation for the Management and Discipline of Certified Industrial Schools for the Detention of Children), предписания которых в целом повторяли Общие правила и Инструкции по управлению школами-реформаториями, содержащими молодых преступников. Внешне данные школы, как и реформатории, представляли подобие закрытых пансионов (boarding schools), во главе которых также стоял вольнонаемный директор (superintendant) и матрона (как правило, жена директора), выполняющая функции общего хозяйственного управления. Необходимо заметить, что в индустриальных школах в среднем содержалось больше воспитанников, чем в реформаториях. К 1869 г. в Англии насчитывалось 56 индустриальных (земледельческих) школ, к 1895 г. - 141 <8>. На одного воспитателя приходилось от 4 (Bedfont) до 21 воспитанника (Leeds) <9>. -------------------------------- <7> Можно встретить и иные названия - "Industrial Homes", "Orphanages", "Village Homes", а также "Industrial Training Ships". <8> По некоторым данным, в 1895 г. насчитывалось 142 индустриальные школы (см.: Тарновский Е. Н. Указ. соч. С. 7). <9> См.: Минц П. М. Английская система принудительного воспитания (окончание) // Журнал Министерства юстиции. 1897. N 6 (июнь). С. 36 - 38, 48 - 51.

Рассматриваемые школы в сравнении с реформаториями отличались более мягкими условиями содержания. Однако практически на таких же условиях, как и в реформаториях, предусматривалась возможность условно-досрочного освобождения (licences) воспитанников индустриальных школ, которое, однако, в сравнении с первыми заведениями применялось реже - в среднем в отношении 6 - 11% воспитанников (против 13 - 16% в реформаториях), что объяснялось более молодым возрастом освобождаемых из индустриальных школ <10>. -------------------------------- <10> Там же. С. 51 - 53.

Рассматривая исторические корни исправительных заведений принудительного характера для несовершеннолетних правонарушителей, важно отметить дискуссию относительно самостоятельного правового статуса школ-реформаториев и индустриальных (ремесленных) школ. В английский парламент поступали соответствующие предложения о соединении функций рассматриваемых заведений принудительного воспитания, что якобы облегчило бы их управление и снизило бы финансовые траты на содержание. Единственным заведением, которое по основным своим параметрам совмещало назначение этих школ, была Мидльсекская индустриальная школа в Фельтаме (Middlesex Industrial School at Feltham), образованная в 1854 г. и долгое время возглавляемая Роуландом Бруксом (Rowland Brookes). Данная школа принимала детей в возрасте от 7 до 14 лет, осужденных за совершение преступления в суммарном порядке или судом присяжных сроком от 1 года до 3 лет без их предварительного тюремного заключения, и содержала их до момента достижения ими 16-летнего возраста. Однако в 1875 г. нижняя граница возраста отсылаемых в данное заведение несовершеннолетних была установлена в 10 лет, срок заключения установлен от 2 до 5 лет. Главным организатором таких характеристик Мидльсекской индустриальной школы в Фельтаме является Роуланд Брукс, который аргументировал возможность нахождения в одном заведении сразу двух, по сути, различных возрастных групп одинаковыми условиями жизни подростков до их осуждения, а также контролируемым, а поэтому благотворным влиянием на малолетних воспитанников в возрасте до 14 лет (около 1/3 всех воспитанников), оказываемым со стороны более старших осужденных в возрасте от 14 до 16 лет <11>. Вместе с тем, как известно, это был единственный пример функционального слияния реформаториев и индустриальных школ <12>. -------------------------------- <11> См.: Минц П. М. Английская система принудительного воспитания (окончание) // Журнал Министерства юстиции. 1897. N 6 (июнь). С. 40 - 45. <12> Подробнее см.: Богдановский А. Молодые преступники. Вопросы уголовного права и уголовной политики. Одесса: Типография П. Францова, 1870. С. 280 - 314.

В целом результаты функционирования английской системы заведений принудительного воспитания несовершеннолетних девиантов и преступников получили высокую оценку со стороны ее современников. Так, известный русский ученый Е. Н. Тарновский в свое время отмечал, что нигде эта система не достигла таких поразительных успехов, как в Англии, в которой следует отметить "сознательную активную борьбу с преступлением самого общества при помощи государства" <13>. Однако нельзя сказать, что английское правительство полностью устраивала система заведений принудительного воспитания несовершеннолетних, поскольку результаты их функционирования не всегда были пропорциональны постоянно увеличивающимся затратам на финансирование этих заведений. Ad locum 1 марта 1882 г. создается правительственная комиссия под руководством лорда Абердэна, направленная на системное и всестороннее изучение устройства, мер деятельности, контроля, инспекции и финансового положения реформаториев, индустриальных и дневных школ (Commission to inquire respecting Certified Reformatories, Certified Industrial Schools, and Certified Industrial Day-Schools). Широкомасштабная и скрупулезная работа данной комиссии явилась предтечей теоретического обоснования будущей борстальской системы. Важно отметить, что комиссия подтвердила паллиативный, то есть средний между государственными и общественными организациями (semistate), статус данных заведений и закрепила необходимость публичного контроля, но и частных источников их функционирования (около 25% от общих потребностей). Достаточно очевидно то обстоятельство, что будущая система тюрем по типу борстальских не могла иметь общественную основу, так как степень изоляции и принуждения в них могли подкрепляться только силой государственного принуждения. Частная инициатива, которая, как известно, имеет филантропические и гуманистические побуждения, практически всегда находится за юридическими границами подобных заведений. -------------------------------- <13> Тарновский Е. Н. Уменьшение преступности в Англии за 1876 - 1895 годы // Журнал Министерства юстиции. 1897. N 8 (октябрь). С. 76.

В 1894 г. специально созданная для изучения проблем исполнения тюремного заключения правительственная комиссия, возглавляемая Эвелином Реггльс-Брайсом, пришла к выводу, что ежегодно около 16 тысяч юношей в возрасте от 16 до 21 года отбывают данное наказание, в том числе в 1894 г. 1913 подростков в возрасте до 16 лет <14>. При этом было установлено, что у данной категории осужденных наиболее высокий процент последующего рецидива (достигающий 70%), поскольку обычные условия и средства обращения с заключенными в общих тюрьмах неблагоприятно сказываются на лицах указанного возраста. Разнообразные рассмотренные выше школы также не оказывают должного воздействия на наиболее запущенных в социальном плане несовершеннолетних, совершивших одно или несколько преступлений. Подобные выводы сыграли значительную роль в появлении специального борстальского режима обращения с несовершеннолетними преступниками в условиях тюремного заключения. -------------------------------- <14> См.: Тарновский Е. Н. Движение преступности в Западной Европе // Журнал Министерства юстиции. 1899. N 1 (январь). С. 55.

Непосредственно обращаясь к борстальской тюремной системе, следует указать на то, что основной принцип содержания несовершеннолетних лиц в борстальских учреждениях заключался в целенаправленной подготовке осужденных к условиям жизни вне тюрьмы и специальной воспитательной работе с заключенными (Borstal training). Успешность данного эксперимента была признана принятым Законом о предупреждении преступлений 1908 г., согласно которому несовершеннолетний преступник как мужского, так и женского пола в возрасте от 16 до 21 года (Juvenile Adult), осужденный за совершение преступления, наказуемого тюремным заключением сроком не более чем на четыре года, мог быть направлен на срок от девяти месяцев до трех лет (впоследствии не более чем на два года) в учреждение борстальского типа, под которые были частично переустроены уже существовавшие школы-реформатории и индустриальные (земледельческие) школы. По этой причине борстальские учреждения постепенно стали также именовать школами-реформаториями. Также несовершеннолетнее лицо могло быть помещено в учреждение борстальского типа (данные учреждения редко называются тюрьмами) в результате грубого нарушения дисциплины в специальной школе (индустриальной школе). Нельзя сказать, что в данные учреждения направлялись все несовершеннолетние преступники, однако в 1931 г. в них было помещено 600 молодых осужденных. Вместе с тем полностью ставить знак равенства между учреждениями борстальского типа и школами-реформаториями нельзя, поскольку до 1933 г. (времени существования последних) они не всегда имели одни и те же исправительные и воспитательные программы, так как не все школы-реформатории работали по типу борстальских учреждений. Имелось несколько учреждений по типу борстальского (в реформированном виде более двадцати подобных учреждений существуют в Англии и Уэльсе и по настоящее время). Перед тем как направить осужденное лицо в какое-то из них, несовершеннолетний преступник в возрасте от 8 до 21 года водворялся в распределительную тюрьму "Уормвуд Скраббз" и в так называемые приемно-отборочные тюрьмы (Reception Centers), в которых в течение не более пяти месяцев происходило обследование юных заключенных с позиций медицинских, специально-психологических и социально-педагогических позиций. После этого заключенные, достигшие 16-летнего возраста, направлялись в условия начального класса в наиболее подходящее воспитательное учреждение борстальского типа, которых к середине XX столетия (к 1953 г.) насчитывалось 5 закрытых и 8 открытых в (зависимости от режимных требований); остальные несовершеннолетние преступники с учетом правил их распределения по возрастным группам: от 8 до 13 лет и от 14 до 15 лет - собственно в школы-реформатории, которые существовали параллельно с учреждениями борстальского типа до 1933 г. После 1933 г. на месте школ-реформаториев возникли так называемые одобренные школы (Approved Schools), появление которых было в компетенции судебных органов, но организационно они находились под юрисдикцией Министерства внутренних дел. Особенность борстальского режима заключается в том, что он, как правило, применяется к молодым преступникам, ранее уже совершившим общественно опасные деяния, то есть в отношении лиц, вставших на путь совершения преступлений. Это было обусловлено якобы более сложными средствами исправления осужденных, подвергнувшихся заключению в борстальское учреждение, нежели чем при обычном тюремном заключении. В связи с этим А. К. Ивин указывал, что наличие борстальского института доказывает тезис "о необходимости и успешности различного приложения усилий исправительного воздействия на отдельные классы осужденных" <15>. В самих борстальских учреждениях в рамках классификационных требований господствовала идея максимально индивидуализированного режима и воспитательно-педагогического подхода, проявлялась забота о физическом и нравственном развитии молодых преступников, осуществлялось их общее гуманитарное обучение и привитие ремесленных навыков. -------------------------------- <15> Ewing A. C. The Morality of Punishment with some Suggestions for a General Theory of Ethics / With a Foreword by W. D. Ross. London: Kegan Paul, Trench, Trubner & Co., 1929. P. 77.

Следует оспорить критику со стороны Е. Г. Ширвиндта и Б. С. Утевского относительно организации исправительного воздействия в борстальских учреждениях, которые, по их мнению, "построены на двух плохо совмещаемых принципах: воспитания и военного обучения. Работа воспитателей, стремящихся развить в юношах самодисциплину, сталкивается с работой надзирателей, путем муштровки и строгой дисциплины развивающих в юношах пассивное послушание" <16>. Как представляется, именно такое сочетание принципов позволяло достигать должного исправительного эффекта работы рассматриваемых учреждений с трудными подростками. Более того, любой военизированный характер работы с подростками всегда себя оправдывает, воспитывая в них дисциплинированность, солидарность и ответственность. -------------------------------- <16> Ширвиндт Е. Г., Утевский Б. С. Советское пенитенциарное право. М.: Юриздат, 1927. С. 46.

Борстальская система предполагала марочную систему, направленную на необходимость заработка осужденным 600 баллов (марок) для перехода из начального в высший класс. В неделю осужденный мог получить 12 марок и еще 6 за наиболее примерное поведение. Условия отбывания наказания в высшем классе выгодно отличались от условий начального класса, в который помещался вновь поступающий в учреждение. Так, увеличивались свидания с родными и близкими, улучшались бытовые условия (более просторные и светлые комнаты, нормальные кровати и др.), заключенные приобретали право получать книги и настольные игры, появлялась возможность получения заработной платы за ремесленный труд, иметь более комфортную одежду (как правило, голубого цвета, но установленного образца), повышалось качество пищи, предоставлялось право совместного приема пищи. Не достигнув высшего из начального класса, воспитанники в случае нарушения дисциплины и игнорирования труда могли быть переведены в низший класс, в котором осужденные носили грубую и неудобную одежду, лишались права на переписку и свидания, а также подвергались иным ограничениям. В случаях продолжающегося злостного нарушения дисциплины несовершеннолетние могли быть водворены в штрафной класс, карательное воздействие в котором строилось на круглосуточном одиночном заключении и тяжелой физической работе. Однако если специально созданный Наблюдательный комитет (Visiting Committee) в период нахождения несовершеннолетнего в борстальском учреждении признавал его практически неисправимым и оказывающим негативное влияние на других, то это лицо могло быть направлено для отбывания оставшегося срока наказания в условия тюремного заключения, то есть за пределы учреждения борстальского типа. С другой стороны, достаточно важным стимулом хорошего поведения и соответственно предвосхищаемого исправления осужденных выступало их направление из высшего класса в летний лагерь, где режим заключения был менее строгим, чем в самом учреждении <17>. -------------------------------- <17> Mannheim H. The Dilemma of Penal Reform. London: George Aleen and Unwin Ltd, 1939. P. 148 - 150; Fry M. The Borstal System // Penal Reform in England / Edited by L. Radzinowicz and J. W.C. Turner. Nendeln / Liechtenstein: Kraus Reprint, 1968. P. 143 - 163.

Лица, отбывающие наказание в борстальском учреждении и находящиеся в высшем классе, своим примерным поведением и добросовестным отношением к учебе и труду могли заслужить досрочное освобождение, но не ранее чем по отбытии шести месяцев - для лиц мужского пола и трех - женского и при условии, что положительно характеризующееся лицо старше 21 года возьмет на себя обязанность по опеке и надзору над освобожденным(ой). Однако каждый освобожденный из борстальского учреждения в обязательном порядке подвергался либо полицейскому надзору в течение шести месяцев, либо наблюдению со стороны членов так называемой Борстальской ассоциации (Borstal Association), возглавляемой Министром внутренних дел, либо Центральной организации попечения об освобожденных заключенных (Central After Care Association) в течение двух лет. Также Закон о предупреждении преступлений 1908 г. в ст. 106 и 108 обязал местные органы полиции с 1 января 1910 г. организовывать специальные помещения (дома) для подростков в целях содержания в них нарушителей установленных требований полицейского надзора. Деятельность Борстальской ассоциации, в среднем насчитывающей около 1000 человек, многие из которых работали на добровольной основе, более имела попечительский характер. До середины прошлого столетия в среднем 3/4 освобожденных борстальцев в течение двух последующих лет после освобождения не совершали уголовно наказуемых деяний. В целом же лишь только 35% всех лиц, подвергнутых борстальскому режиму, были вновь осуждены за совершение уголовно противоправных деяний. Как отмечает Кортни Кенни, "поскольку многие из них страдают психическими или физическими дефектами, эти результаты превосходят все ожидания" <18>. Также значительную роль в посттюремной социальной помощи и адаптации борстальцев играли специальные борстальские комитеты, состоявшие из членов различных обществ патроната, директора борстальского учреждения, тюремного капеллана и одного ревизирующего мирового судьи. -------------------------------- <18> Кенни К. Основы уголовного права / Пер. с англ. В. И. Каминской; Под ред. Б. С. Никифорова. М.: Издательство иностранной литературы, 1949. С. 575. Вместе с тем некоторые исследователи указывают на то, что эффективность работы борстальских учреждений очень низка (см.: Астемиров З. А. Исправительные учреждения в зарубежных странах: Учебное пособие. Рязань: Высшая школа МВД СССР, 1972. С. 71).

Таким образом, ранние английские исправительно-воспитательные проекты и позже трансформированная и отчасти усовершенствованная их модель - борстальская тюремная система, уже получившая необходимое законодательное закрепление и полностью сочетающаяся с уголовной политикой, - представляют яркий пример консервативного упорства, с которым отстаивались уже апробированные методы и средства воздействия на несовершеннолетних преступников и малолетних девиантов (нищих, бродяг etc.). Поэтому ювенальная политика Англии не являлась рутинным пассеизмом, но лишь английской данью традициям, последовательным и рациональным решением проблем малолетней преступности.

Название документа