Свидетельские показания адвоката по ходатайству его доверителя

СВИДЕТЕЛЬСКИЕ ПОКАЗАНИЯ АДВОКАТА ПО ХОДАТАЙСТВУ ЕГО ДОВЕРИТЕЛЯ

И. ДИКАРЕВ

И. Дикарев, кандидат юридических наук, Волгоградский государственный университет.

В уголовно-процессуальном законодательстве свидетельский иммунитет определяется как "право лица не давать показания..." (п. 40 ст. 5 УПК). При этом лицо, наделенное свидетельским иммунитетом, вправе им не воспользоваться, и тогда оно подлежит допросу на общих основаниях. Кроме того, в некоторых случаях граждане, независимо от их волеизъявления, не могут быть допрошены относительно определенных обстоятельств в силу прямого запрета, содержащегося в законе. Подобные запреты, чтобы не смешивать их с понятием свидетельского иммунитета, предлагается именовать устранением от свидетельства.

Буквальное толкование ч. 3 ст. 56 УПК (в частности, выражение "не подлежат допросу в качестве свидетелей") может привести к ошибочному выводу, что все указанные в ней лица полностью устраняются от дачи свидетельских показаний и ни при каких обстоятельствах допрошены быть не могут. В действительности об устранении от свидетельства можно говорить лишь применительно к судьям и присяжным заседателям - они не могут допрашиваться об обстоятельствах уголовного дела, которые стали им известны в связи с участием в производстве по нему; а также священнослужителям - об обстоятельствах, ставших им известными из исповеди. Как исключающие допрос адвокатов, защитников в качестве свидетелей об обстоятельствах, ставших им известными в связи с обращением к ним за юридической помощью или ее оказанием, сформулированы и положения п. п. 2 и 3 ч. 3 ст. 56 УПК. Такой же смысл до недавнего времени придавала рассматриваемым положениям и правоприменительная практика: защитники ни при каких обстоятельствах не допускались к даче свидетельских показаний. Положение изменилось с принятием Конституционным Судом РФ Определения от 6 марта 2003 г. N 108-О по жалобе гражданина Г. Цицкишвили на нарушение его конституционных прав п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ. В этом Определении Конституционный Суд сформулировал правовую позицию, согласно которой освобождение адвоката от обязанности свидетельствовать о ставших ему известными обстоятельствах не исключает его право дать соответствующие показания в случаях, когда сам адвокат и его подзащитный заинтересованы в оглашении тех или иных сведений. Это дает основания для вывода о том, что применительно к даче показаний адвокатом или защитником об обстоятельствах, составляющих адвокатскую тайну, следует говорить не об устранении от свидетельства, а о свидетельском иммунитете. Интересно, что положение, допускавшее защитников к даче показаний, если подсудимые ходатайствовали о таком допросе, было включено в проект Устава уголовного судопроизводства, который разрабатывался в конце XIX столетия. При этом составители проекта руководствовались следующими соображениями: "Недопущение защитника сообщать признания подсудимого составляет изъятие из общего правила об обязанности каждого свидетельствовать перед органами судебной власти о всем, что ему известно по данному делу, и составляет подчинение публичного интереса интересам частного лица, поэтому в случае отказа сего последнего от такой прерогативы не представляется уже оснований настаивать на ее соблюдении, вопреки желанию заинтересованного лица" <*>. -------------------------------- <*> Духовской М. В. Русский уголовный процесс. М., 1908. С. 219.

В современной теории уголовного процесса неоднозначно решается вопрос о том, требуется ли согласие самого адвоката на его допрос относительно обстоятельств, составляющих адвокатскую тайну, в случаях, когда в таком допросе заинтересован доверитель. Причиной тому, возможно, послужило содержащееся в названном Определении Конституционного Суда положение о том, что допрос адвоката в качестве свидетеля возможен в случаях, когда сам адвокат и его подзащитный заинтересованы в оглашении тех или иных сведений. В юридической литературе приведен случай из практики адвокатской палаты Самарской области, применившей к адвокату дисциплинарное взыскание за данные по ходатайству его доверителя (обвиняемого по уголовному делу) свидетельские показания, которые суд использовал для обоснования виновности последнего. "Сказанное, - пишет А. Таран, - позволяет заключить, что хотя адвокат и вправе давать свидетельские показания в случае согласия на то доверителя, однако не исключено, что ему придется отвечать за все негативные правовые последствия такого шага. Из этого следует, что за адвокатом должно быть признано право выбора - давать ему показания в случае ходатайства об этом доверителя или нет. Безусловно, такая позиция оправданна, поскольку адвокат, видя, что дача им свидетельских показаний может привести к негативным для его доверителя последствиям, должен воспользоваться свидетельским иммунитетом. В противном случае он будет выполнять несвойственную ему процессуальную функцию (защитник - функцию обвинения, а адвокат - представитель потерпевшего - защиты)" <*>. -------------------------------- <*> Таран А. С. Адвокатская тайна в уголовном судопроизводстве // Актуальные проблемы современного уголовного процесса России. Сборник научных статей. Самара, 2005. С. 80.

На наш взгляд, вопрос о том, имеет ли адвокат право отказаться от дачи показаний, когда на этом настаивает его доверитель, следует решать дифференцированно, в зависимости от того, на оглашении каких сведений настаивает доверитель. В ч. 1 ст. 8 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокатская тайна определяется как любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю. Таким образом, адвокатская тайна охраняет сведения, не только сообщенные самим доверителем (доверительная информация), но и полученные адвокатом самостоятельно при оказании им юридической помощи доверителю. Предназначение института адвокатской тайны состоит прежде всего в защите от разглашения вопреки воле доверителя тех сведений, которые были сообщены им адвокату при обращении за юридической помощью. В Постановлении от 20 февраля 1996 г. N 5-П по делу о проверке конституционности отдельных положений ФЗ от 8 мая 1994 г. "О статусе депутата Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации" Конституционный Суд РФ, подчеркивая недопустимость любой формы принуждения к свидетельству против самого себя или своих близких, делает вывод о том, что адвокат освобождается от обязанности давать свидетельские показания именно потому, что обладает доверительной информацией, полученной в связи с осуществлением своей профессиональной деятельности. Ходатайствуя о допросе адвоката, доверитель тем самым освобождает его от обязанности хранить доверительную информацию в тайне. Соответственно, отпадают и причины, обосновывающие устранение адвоката от свидетельства: ведь сам доверитель заинтересован в предании гласности сообщенной им в свое время адвокату информации. Конечно, если адвокат полагает, что его показания могут повредить интересам доверителя, он вправе убеждать последнего, настаивающего на даче им свидетельских показаний, в нецелесообразности такого допроса. Но может ли адвокат действовать в такой ситуации вопреки воле своего доверителя? Полагаем, что в тех случаях, когда подзащитный не имеет психических недостатков, не является несовершеннолетним (случаи обязательного участия защитника в уголовном судопроизводстве), адвокат не вправе брать на себя ответственность принятия решений за своего доверителя. В подобной "опеке" нуждаются лишь те лица, которые неспособны осознавать свои интересы и оценивать последствия своих поступков. Кроме того, нельзя исключить, что адвокат неправильно оценит ситуацию и, посчитав, что его показания могут повредить доверителю, лишит тем самым своего подзащитного последнего шанса. В связи с приведенным выше примером из практики адвокатской палаты Самарской области следует более внимательно рассмотреть вопросы о возможности привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности в связи с дачей им свидетельских показаний по уголовному делу, а также об основаниях такой ответственности. Разрешение вопроса об ответственности адвоката в связи с данными им по уголовному делу свидетельскими показаниями не должно ставиться в зависимость только от того, как эти показания использовал суд. Будучи свидетелем, а не защитником, адвокат уже не выступает на стороне защиты, в связи с чем говорить о том, что, давая показания, он может выполнять несвойственную ему процессуальную функцию, не вполне корректно. Принципиально, на наш взгляд, то, относительно каких обстоятельств адвокатом были даны свидетельские показания. Очевидна, например, недопустимость сообщения им во время допроса тех сведений, на оглашение которых не давал согласия доверитель, поскольку это может привести к непредсказуемым последствиям, нарушить права и законные интересы доверителя. Но если показания адвоката касаются только обстоятельств, ставших ему известными от доверителя и на оглашении которых последний настаивал, то нет никаких оснований для привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности. В подобных случаях свидетельские показания адвоката направлены, как правило, на подтверждение показаний доверителя, а значит, адвокат не может сообщить какой-либо новой информации, неизвестной органу предварительного расследования или суду. Таким образом, при разрешении вопросов, связанных с привлечением адвокатов к дисциплинарной ответственности в связи с данными ими свидетельскими показаниями, нужно прежде всего проверить: 1) было ли заявлено доверителем ходатайство о даче адвокатом свидетельских показаний; 2) не сообщил ли адвокат сведений, на оглашение которых доверитель не давал согласия. Представляется, что нарушение только этих требований может служить основанием для привлечения в подобных ситуациях адвокатов к дисциплинарной ответственности. Опасения адвоката, что в результате его допроса в качестве свидетеля могут пострадать его собственные интересы, не может рассматриваться в качестве основания предоставления ему права отказаться от дачи свидетельских показаний относительно сведений, сообщенных ему доверителем, когда последний настаивает на допросе. Институт адвокатской тайны не следует рассматривать как личную привилегию, защищающую интересы адвоката и позволяющую ему без приведения мотивов отказываться от дачи свидетельских показаний, поскольку это противоречит основному назначению рассматриваемого института. Конституционный Суд РФ в уже упоминавшемся Определении от 6 марта 2003 г. указал, что норма, содержащаяся в п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК, направлена на защиту конфиденциальности сведений, доверенных подзащитным адвокату при выполнении им профессиональных функций. Каких-либо иных целей, кроме создания условий для получения обвиняемым квалифицированной юридической помощи и обеспечения адвокатской тайны, законодатель в данном случае не преследовал. На адвоката, в случае дачи им свидетельских показаний, в полной мере распространяется конституционное право не свидетельствовать против себя самого. Поэтому оснований для опасений, что в результате допроса могут пострадать интересы самого адвоката, нет. В условиях, когда от допроса адвоката относительно сведений, сообщенных ему доверителем, может зависеть исход дела и, возможно, судьба обвиняемого (доверителя), наделение адвоката правом отказаться от дачи показаний представляется лишенным оснований. В таком случае невозможно объяснить, какую ценность оберегает закон, принося в жертву интересы гражданина. Институт адвокатской тайны, призванный служить средством защиты законных интересов граждан, не может и не должен использоваться в качестве орудия их ограничения. Таким образом, относительно сведений, имеющих доверительный характер, свидетельским иммунитетом обладает не сам адвокат, а его доверитель, от которого и зависит, выступит адвокат в уголовном процессе в качестве свидетеля или нет. Адвокат, по нашему мнению, обязан давать свидетельские показания относительно сведений, сообщенных ему доверителем, если последний настаивает на допросе. И это положение следовало бы закрепить в УПК и ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". Особо отметим, что ни о каком ограничении адвокатской тайны, "расшатывающем" устои адвокатуры, в этом случае говорить не приходится. Ведь информация, которую должен сообщить адвокат на допросе, никакой тайны уже не составляет и в защите от разглашения не нуждается.

Название документа