Генезис отечественного законодательства о возмещении вреда, причиненного судебными органами

ГЕНЕЗИС ОТЕЧЕСТВЕННОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О ВОЗМЕЩЕНИИ ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО СУДЕБНЫМИ ОРГАНАМИ

А. П. АКИМОВ

Акимов Александр Павлович, аспирант кафедры теории и истории права и государства Елецкого государственного университета им. И. А. Бунина.

Институт ответственности за вред, причиненный государственными органами, в частности судебными, прошел долгий путь развития. Тем не менее проблема генезиса рассматриваемого института не получила широкого освещения в юридической литературе. В настоящее время не только отсутствуют специальные исследования, посвященные вопросу становления и развития института возмещения вреда, причиненного судьями, но даже нет единого мнения о моменте появления первых норм о гражданской ответственности судей. Ответственность должностных лиц по искам граждан, потерпевших от их служебных действий, была, по мнению Л. В. Бойцовой <1>, введена Петром I. Аналогичную позицию занимает А. А. Подопригора <2>. А. М. Белякова, напротив, указывает на существование обязательств из причинения вреда судьями и иными должностными лицами в русском праве XVII в. <3>. -------------------------------- <1> Бойцова Л. В. Ответственность судей по российскому дореволюционному законодательству // Правоведение. 1992. N 1. С. 66. <2> Подопригора А. А. Реабилитация в уголовном процессе России: Автореф. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2004. С. 16. <3> Белякова А. М. Обязательства из причинения вреда в российском праве XVII века: Дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2006. С. 19.

На наш взгляд, зарождение института возмещения вреда, причиненного судебными органами, происходит намного раньше. С целью установления соответствующих норм анализу были подвергнуты Русская Правда <1>, Новгородская судная грамота <2>, Псковская судная грамота <3>, Судебники 1497 и 1550 гг. <4>, Соборное уложение 1649 г. <5>. -------------------------------- <1> Российское законодательство X - XX веков: В 9-ти т. Т. 1. Законодательство Древней Руси. М., 1984. <2> Там же. С. 304 - 308. <3> Там же. С. 332. <4> Российское законодательство X - XX веков: В 9-ти т. Т. 2. Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства. М., 1985. С. 54 - 62, 97 - 120. <5> Российское законодательство X - XX веков: В 9-ти т. Т. 3. Акты Земских соборов. М., 1985. С. 83 - 257.

Проведенное нами исследование текста Русской Правды не выявило норм, касающихся возмещения вреда, причиненного судьями. Весьма убедительно их отсутствие объясняет А. Куницын: "...в общих предупредительных мерах и не настоит особенной надобности там, где власть высшего местного управления и суда сосредоточивается в одном лице... где главный обладатель и распорядитель населения - вотчинник, или князь, и судит всякого сам, или если и вверяет это своим подручным управителям, то они действуют, так сказать, пред его глазами; где всякому открыт свободный и короткий путь каждый раз искать защиты и управы прямо у высшего властителя и судии" <1>. -------------------------------- <1> Куницын А. О мерах к отвращению неправосудия, по русскому законодательству. Харьков, 1859. С. 7.

Нормы, устанавливающие ответственность судей за вред, причиненный при осуществлении своих функций, были выявлены при исследовании Новгородской судной грамоты. Особое внимание в данном источнике уделяется запрещению брать посулы (взятки) и решать дела по дружбе: "А докладшиком от доклада посула не взять, а у доклада не дружить никоею хитростью, по крестному целованью". Статья 28 Новгородской судной грамоты определяла порядок рассмотрения земельных споров: "А земное орудье судити два месяця, а болши дву месяць не волочити. А как межник приедет с межи, ино той суд кончати посаднику в другие два месяця тому ж посаднику, а дале не волочить. А кой посадник, межника дав, а поедет прочь из города не кончав того суда, ино великим князем и Великому Новгороду на том посаднике пятьдесят рублев, а истцю убытки подоймет; или тысяцкой поедет прочь из города на кончав суда, или владычень наместник, ино взять великим князем и Великому Новгороду пятьдесят рублев, а истцю убытки подоймет". Таким образом, для разрешения земельных дел был установлен срок два месяца (для рассмотрения других дел устанавливался срок в один месяц). В том случае, если посадник, или тысяцкий, или владычный наместник, не кончив суда, покидал город, Новгородская судная грамота предусматривала штраф в пользу великого князя и Новгорода и возмещение убытков истцу. Данная норма позволяет сделать вывод о том, что формирование института ответственности судей происходило именно в гражданско-правовой сфере и было направлено на защиту интересов собственника от вреда, причиненного волокитой или отказом в правосудии. Поскольку памятники древнерусского права носили казуистический характер, то наличие тех или иных норм может косвенно свидетельствовать о распространенности того или иного явления. Более того, такая форма регулирования общественных отношений свидетельствует о постепенном формировании правовых институтов из судебной практики. В отличие от Новгородской, Псковская судная грамота не содержала норм об ответственности судей, хотя уделяла пристальное внимание запрету тайных посулов и необходимости принесения присяги. И советские, и дореволюционные авторы обращали внимание на то обстоятельство, что Псковская судная грамота не давала реальных гарантий от неправого суда, указывая лишь на наказание на втором пришествии: "...князь и посадник на вечи суду не судят, судити им у князя на сенех, взираа в правду по крестному целованью. А не въсудят в правду, ино Бого буди им судиа на втором пришествии Христове". Значение указанной санкции А. Куницын сравнивал с попытками завещателя, бессильного поддержать непреложность своих распоряжений после своей смерти, упрочить их только угрозой суда Божия нарушителям предсмертной его воли <1>. -------------------------------- <1> Куницын А. Указ. соч. С. 6.

Определенный интерес представляет для настоящего исследования обращение к Двинской и Белозерской уставным грамотам <1>. Как писал С. В. Пахман, "в обеих грамотах определяются отношения наместников и других должностных лиц к местным жителям с той целью, чтобы оградить первых в получении того, чем они имеют право пользоваться от жителей, а этих последних - от наместнического и чиновничьего произвола в деле поборов разного рода и вмешательства в те сферы управления и общественной жизни, которые им не подведомы" <2>. -------------------------------- <1> См.: Российское законодательство X - XX веков: В 9-ти т. Т. 2. Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства. М., 1985. С. 181 - 182, 192 - 195. <2> Пахман С. В. История кодификации гражданского права: В 2-х т. СПб., 1876. Т. 1. С. 223.

Так, Белозерская уставная грамота 1488 г. в ст. 23 предусматривала следующее: "А кому будет белозерцом горожаном, и становым людем, и волостным обида от наместников и от волостелеи, и от тиунов, и от доводчиков, и они сами сроки наметывают на наместников, и на волостелеи, и на их людеи. А через сю грамоту хто что на них возмет или чим изобидит, быти тому от меня, от великого князя, в казне". Таким образом, в случае причинения вреда действиями наместников население могло жаловаться великому князю московскому. Наместник и его люди обязаны были явиться на суд в Москву в сроки, установленные жалобщиками. Осуществление судебных функций было важной сферой деятельности наместников и источником их доходов. В некоторых случаях законодатель не говорит об ответственности за причиненный при осуществлении правосудия вред, но детальное регламентирование размеров штрафов при решении дел, введение систем оплаты за выезды для рассмотрения уголовных и гражданских дел, а также и за вызов в суд свидетельствуют, на наш взгляд, об имевших место злоупотреблениях. Обращает на себя внимание следующая норма, содержащаяся в Двинской уставной грамоте: "А железного четыре белки толко человека скуют, а не будет по нем поруки; а боле того дворянину не взяти ничего; а черес поруку не ковати; а посула в железех не просити; а что в железех посул, то не в посул". Представляется, что указанное положение можно рассматривать как подтверждение существования фактов незаконного ареста (заковать в железо), при этом о возмещении причиненного вреда в статье не говорится. Следующий этап в развитии русского права был ознаменован принятием Судебников 1497 и 1550 гг. В этих источниках изложены подробные правила о порядке судопроизводства, при этом, - как указывает С. В. Пахман, - вследствие господствовавшего финансового взгляда на дело суда, есть много постановлений о пошлинах, которыми оплачивается каждый шаг в движении процесса <1>. -------------------------------- <1> Пахман С. В. Указ. соч. С. 226.

В Судебнике 1550 г. впервые была установлена ответственность судей за вынесение неправильных решений. Неправосудие, явившееся результатом добросовестного заблуждения, ошибки или неопытности судьи, не влекло ответственности судьи. Решение отменялось, а все полученное по нему возвращалось. Иные правовые последствия влекло вынесение неправильного решения судьей, получившим взятку: "...которой боярин, или дворецкой, или казначей, или дьяк в суде посул возмет и обвинит не по суду, а обыщется то в правду, и на том... взяти исцов иск, а пошлины царя и великаго князя, и езд, и правда, и пересуд, и хоженое, и правой десяток, и пожелезное взяти втрое, а в пене что государь укажет" (ст. 3 Судебника 1550 г.). Подробно регламентируя размер взимаемых в суде пошлин, законодатель устанавливал материальную ответственность судей за его превышение: "...имати боарину, и дворецкому, и казначею и дьяку в суде от рублевого дела на виноватом пошлин, кто будет виноват, ищеа или ответчик, и боярину, или дворецкому, или казначею на виноватом одиннатцать денег, а дьяку семь денег, а подьачему две денги; а будет дело выше рубля и ниже рубля, и им имати пошлины по росчету; а болши того им не имати; а от записки подьячему не имати ничего. А возмет боарин, или дворецкой, или казначей, или дьак, или подьячей, или неделщик на ком что лишек, и на том взяти втрое". Аналогичное правило о возмещении излишне взятых пошлин в тройном размере содержалось и в ст. ст. 9 - 10, 33 - 34 Судебника. Статья 44 Судебника устанавливала правила получения езда и выдачи приставных грамот. "А от приставных имати царя и великого князя печатнику и дьяку у неделщиков по езду, с которые приставные рубль езду, и печатнику у неделщика имати от печати с рубля по алтыну, а дьяку от подписи с рубля алтын же; а будет езду до которого города рубля болши или менше, и печатнику и дьяку имати по тому ж росчету. А будет в приставной иск менши того езду, и дьяком тех приставных не подписывати, а того неделщика кинути в тюрму да сказати царю государю. А без неделщиков дьяком приставных не подписывати; а в приставной болши двадцати вытей не писати; а неделщику от приставной один езд; от которого города в которой город приставная написана. А подпишет которой дьяк приставную, а в приставной иску будет менши езду, или подпишет приставную без неделщика, и уличат его в том, и што в приставной иску, и тот иск взяти на дьяке, а в пене что государь укажет". Нарушение установленных правил дьяком влекло возмещение стороне понесенного ущерба, а также иное наказание, определяемое государем. Судебник установил также гражданско-правовую ответственность за вред, причиненный волокитой при разрешении дела, используя для обозначения такого ущерба специальный термин "проести". В соответствии со ст. 49 "...кого даст неделщик на поруку в какове деле ни буди, и ему истцов и ответчиков не волочити, а ставити их перед судьями; а сроки им крестианом отписывати и безсудные по срочным давати по сроком по указу безволокитно, а кто станет волочити после срока, и на том взяти тому, кого волочит, проести по три денги на день...". Гражданско-правовая ответственность наступала для недельщика и в других случаях нарушения им своих обязанностей. Так, ст. 53 Судебника регламентировала случаи, когда недельщика направляли "имати татей или розбойников". Законодатель требовал выполнять свои функции бесхитростно. Если же недельщик "поноровит... татю или разбойнику по посулом, а его отпустит, и уличат его в том, и на том неделщике исцов иск доправити, а его казнити торговою казнью да вкинути в тюрму". Статья 66 определила компетенцию кормленщика без боярского суда и предусматривала ответственность за нарушение установленного порядка. Решение, вынесенное по вопросам, не относящимся к компетенции судьи, не имело юридической силы, дело передавалось на новое рассмотрение. Более того, наместник или волостель обязан был возместить понесенные убытки в двойном размере. Особое внимание законодатель уделял контролю за действиями наместников и волостелей при производстве ими арестов и дачи на поруки. Нарушение установленного порядка также влекло гражданско-правовую ответственность должностных лиц. Если родственники предъявляли жалобу на незаконный арест, арестованный освобождался властями под их поручительство. Причиненный ущерб возмещался в двойном размере. Появление этой нормы может свидетельствовать о распространенности таких арестов как приема для вымогательства, наживы и сведения личных счетов <1>. -------------------------------- <1> См.: Российское законодательство X - XX веков: В 9-ти т. Т. 2. Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства. М., 1985. С. 155.

Статья 71 Судебника установила гражданско-правовую ответственность наместников и волостелей, решивших своей властью, без доклада, вопрос о тате, душегубце и всяком лихом человеке: "А кто татя или душегубца и всякого лихого человека отпустит, или без докладу продаст или казнит, и на том судье истцовы иски доправити вдвое, а в государеве пени кинути в тюрму до царева государева указу". Последней статьей, предусматривающей возмещение убытков, причиненных судьями, обнаруженной нами в Судебнике, является ст. 74. Она регулирует ситуацию, когда судебные функции осуществляют в одном городе два наместника или два волостеля в волости. Было предусмотрено, что пошлины они делят пополам. Если же они возьмут с одного дела пошлину вдвое "и уличат их в том, и тому, на ком пошлины взяли, на тех неместникех или на волостелех и на их тиунех те пошлины велети взяти втрое". Следует отметить, что нормы, устанавливающие материальную ответственность судей, были обнаружены нами не только в крупных правовых актах рассматриваемого периода, но и в иных документах. Интересно в этом смысле положение, содержащееся в Уставной земской грамоте волостей Малой Пенежки, Выйской и Суры Поганой Двинского уезда 1552 г. <1>. В соответствии со ст. 28, если "учнут излюбленные головы сами волостным, кому ни буди, силы и обиды и продажи безлипичные чинити, и посулы и поминки в каких делех имати, тем от меня, царя и великого князя, быти кажненым смертною казнью, а животы их статки велети имати и отдавати тем людем, кому от них продажи и обиды учинятце". -------------------------------- <1> Российское законодательство X - XX веков: В 9-ти т. Т. 2. Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства. М., 1985. С. 227 - 234.

По этому поводу М. Ф. Владимирский-Буданов писал, что недобросовестное исполнение судебно-административных обязанностей старостами и целовальниками наказывалось смертной казнью и конфискацией имущества, которое шло пострадавшему от их недобросовестности истцу и тем, кто на них доведет <1>. -------------------------------- <1> Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. Вып. 2. Киев, 1886. С. 156.

Предпринятый анализ законодательства XIV - XVII вв. позволил опровергнуть существующее в отечественной юридической науке мнение о формировании института ответственности судей в начале XVIII в. В Новгородской судной грамоте, Судебниках 1497 и 1550 гг., а также Соборном уложении 1649 г. получили последовательное развитие нормы об ответственности судей за вред, причиненный неправильным решением. На наш взгляд, зарождение института гражданско-правовой ответственности судей было не столько продиктовано защитой интересов участников процесса, сколько выступало дополнительным мотивом соблюдения установленного порядка судопроизводства и было направлено на ограничение судебного произвола.

------------------------------------------------------------------

Название документа