О завещаниях адееспособных лиц

О ЗАВЕЩАНИЯХ АДЕЕСПОСОБНЫХ ЛИЦ

Р. РАСКОСТОВА

Раскостова Р., соискатель кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Коломенского государственного педагогического института.

Право завещать имущество относится к элементам гражданской правоспособности, а право совершения завещания (тестаментоспособность) - к элементам гражданской дееспособности, что гарантируется государством (п. 4 ст. 35 Конституции Российской Федерации). Правом совершения завещания (завещательной дееспособностью) обладают только полностью дееспособные физические лица (п. 2 ст. 1118 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ)). Таким образом, недееспособность или ограничение дееспособности препятствуют лицу совершить завещание. В том случае, если вследствие отсутствия у нотариуса или иных лиц, удостоверяющих завещание, информации об отсутствии полной дееспособности завещателей таким лицам все-таки удастся совершить завещание, все равно завещание недееспособного законом объявляется ничтожным, а "последняя воля" ограниченного в дееспособности - оспоримой. В судебной практике на этот счет проблем возникать не должно, поскольку российское законодательство связывает отсутствие дееспособности или ее ограничение с наличием юридического публичного акта - судебного решения о признании гражданина недееспособным или об ограничении гражданина в дееспособности. Иное дело, если завещание составлено лицом, не понимающим значения своих действий или последствий, которые влекут эти действия, но судебного решения о признании гражданина недееспособным или об ограничении гражданина в дееспособности нет. Данное состояние в литературе называют адееспособностью (О. А. Красавчиков) <1>. Оно может быть вызвано различными факторами: в силу временного психического заболевания, сильного душевного волнения, алкогольного или наркотического опьянения, шока и подобных причин. Вместе с тем состояние адееспособности подлежит доказыванию тем, кто на него ссылается, а доказать, что в момент совершения той или иной конкретной сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, конечно же, очень сложно, если только нет абсолютно достоверных данных, как, например, нахождение в психиатрической больнице, наркологическом диспансере и пр. -------------------------------- <1> См.: Советское гражданское право: Учебник. В 2 т. / Под ред. О. А. Красавчикова. Т. 1. М., 1985. С. 252. Также см.: Поляков И. Н. Ответственность по обязательствам вследствие причинения вреда. М., 1998. С. 110.

Так, например, в Хамовническом суде г. Москвы рассматривается два встречных иска от 94-летней матери актрисы Анны Николаевны Ульяновой-Кочерженко (наследницы по закону) и действующего столичного нотариуса Марины Моматюк (наследницы по завещанию). Так, после смерти актрисы Инны Ульяновой обнаружилось подписанное ею завещание, вернее, его дубликат, который предъявила нотариус Моматюк. Оказалось, что актриса завещала ей все свое имущество, в том числе и просторную доставшуюся от родителей двухкомнатную квартиру в Несвижском переулке, в элитном "косыгинском" доме. В суде выяснилось, что завещание Инны Ульяновой подписано и удостоверено довольно давно - 12 февраля 2001 г., причем в стационаре столичной больницы. Известная актриса, судя по больничному листу, к тому моменту лежала там 11-й день. Однако проблема в том, что больница эта не рядовая, а психиатрическая N 1 им. Алексеева (бывшая Кащенко). Так возник главный вопрос: в каком состоянии Инна Ивановна Ульянова подписала свое завещание? От чего ее лечили? Суд направил запрос в психоневрологический диспансер по месту ее жительства. Оказалось, 66-летняя (тогда) актриса попала в Кащенко с диагнозом "алкогольный галлюциноз, органическое поражение головного мозга". Конечно, о покойниках плохо не говорят, но тут случай особый. Давно не секрет: Ульянову, которая и без того любила выпить, в последние годы жизни целенаправленно спаивали. По словам очевидцев, в квартире, ставшей предметом судебной тяжбы, стенка в коридоре - вся в мелких выбоинах от тяжелого молотка (его актриса зачем-то держала прямо у входной двери). Труба на кухне покрыта такими же отметинами. Актрису мучили галлюцинации. При алкогольном галлюцинозе недели две длится острый период, затем еще дней десять уходит на стабилизацию состояния. Получается, актриса подписала завещание, не выйдя из острого периода, когда еще мало что соображала? Зачем потребовалась подобная спешка? Удивительно и то, что удостоверила завещание в психиатрической больнице нотариус города Москвы И. П. Баздарева, с которой М. Моматюк владеют одной нотариальной конторой <2>. -------------------------------- <2> См.: Суд рассматривает дело о наследстве Инны Ульяновой // http://news. rin. ru/news/50900.

Состояние, когда лицо не было способно понимать значения своих действий или не могло руководить ими, также называют состоянием аффекта или невменяемости. Доказать, что в момент совершения той или иной конкретной сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, конечно же, очень сложно, поэтому практическое значение категории адееспособности, по мнению некоторых ученых, невелико. В Тверском суде Москвы рассматривается скандальное дело о наследстве знаменитого мага и шоумена Юрия Лонго, скоропостижно скончавшегося в феврале. Его дочь Юля требует признать недействительным завещание отца, согласно которому все имущество достается его бывшей жене Елене. Наследство оценивается в сумму не менее полутора миллионов долларов. О поддельности завещания говорят многие из окружения Лонго. Руководитель Московской школы гипноза Геннадий Гончаров, многолетний друг мага, утверждает, что завещание составлено некорректно и высказывает сомнения в его подлинности. Специалисты Российского федерального центра судебной экспертизы провели почерковедческую экспертизу подписи Юрия Лонго под завещанием и пришли к заключению о подлинности подписи. Истец поставил вопрос о психическом состоянии в момент совершения завещания, что должны решить судебные психиатры Института имени Сербского. Альтернативный эксперт - доктор психологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова Л. Б. Филонов, изучив копию завещания Лонго, а также его многочисленные фотографии для составления психологического портрета, предположил, что в момент подписания документа на него оказывалось давление, завещатель находился в патологической зависимости от чьей-то воли, что ставит под сомнение его психическую полноценность. Лонго обладал мощной истероидной линией поведения (демонстрация необычных фокусов, притворство, желание властвовать над людьми как раз и соотносятся с синдромом истерии). А как известно, все истерики очень внушаемы, то есть поддаются гипнозу <3>. -------------------------------- <3> См.: Лонго подписал завещание под гипнозом! // http://www. yellowsearch. ru/go. php? http://eg. ru/publication. mhtml? Part=85&PubID=8388 (опубликовано 27 октября 2006 г.).

Так, 18 мая 2006 г. Судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда, рассмотрев дело по кассационной жалобе Куприяновой Риммы Ивановны на решение Всеволожского городского суда от 20 декабря 2005 г., установила, что О. В. Чекирлан обратилась в суд с иском к Р. И. Куприяновой, Главному управлению Федеральной регистрационной службы по Санкт-Петербургу и Ленинградской области о признании недействительным завещания Гурьевой Марии Андреевны от 25 января 1995 г. в пользу Р. И. Куприяновой, удостоверенного нотариусом Г. Н. Чеботаревой по реестру Ч-646, свидетельства о праве на наследство и свидетельства о государственной регистрации права собственности на часть жилого дома на имя Р. И. Куприяновой на 1/2 долю жилого дома 202 по пр. Гончарова в г. Всеволожск, признании действительным завещания М. А. Гурьевой от 1 февраля 1993 г. в пользу О. В. Чекирлан, удостоверенного нотариусом по реестру в/с-199, и признании за ней права собственности на 1/2 долю жилого дома в порядке наследования по завещанию. В обоснование требований истица указала, что сестры М. А. и А. А. Гурьевы являлись собственницами по 1/2 доле каждая жилого дома 202 по пр. Гончарова в г. Всеволожск и в 1993 г. составили завещание в ее пользу. После смерти 12 декабря 1996 г. А. А. Гурьевой в возрасте 96 лет она получила в нотариальной конторе свидетельство о праве на наследство по завещанию на 1/2 долю жилого дома. Сестра покойной М. А. Гурьева умерла 10 мая 1997 г. После ее смерти 17 июня 1997 г. она обратилась в нотариальную контору, где стало известно о наличии завещания в пользу Р. И. Куприяновой, оформленного позднее. Истица просила признать завещание, составленное в 1995 г. в пользу Р. И. Куприяновой, недействительным, поскольку с 1994 г. состояние здоровья М. А. Гурьевой ухудшилось, она страдала рядом тяжелых заболеваний, с 1996 г. лечилась несколько раз в госпитале для участников ВОВ и ветеранов в неврологическом отделении. В возрасте 89 лет страдала склерозом и не способна была понимать значение своих действий и разумно ими руководить. Решением Всеволожского городского суда от 20 декабря 2005 г. исковые требования удовлетворены. Суд признал недействительными завещание М. А. Гурьевой в пользу Р. И. Куприяновой от 25 января 1995 г., свидетельство о праве на наследство по завещанию на имя Р. И. Куприяновой, свидетельство о государственной регистрации прав на имя Р. И. Куприяновой на 1/2 долю в праве собственности на жилой дом 202 по пр. Гончарова в г. Всеволожск. Одновременно суд признал действительным завещание М. А. Гурьевой в пользу О. В. Чекирлан и признал за О. В. Чекирлан право собственности на 1/2 долю в праве долевой собственности на жилой дом 202 по пр. Гончарова в г. Всеволожск в порядке наследования по завещанию. В кассационной жалобе Р. И. Куприянова просила отменить решение суда как незаконное, постановленное с нарушением норм процессуального и материального права, а также при недоказанности обстоятельств, имеющих значение для дела. Дело рассмотрено в отсутствие лиц, участвующих в деле и не извещенных о времени и месте судебного заседания, суд вынес решение по уточненным требованиям без заслушивания объяснений ответчицы. Кроме того, обстоятельства, имеющие значение для дела, не доказаны, поскольку в материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о наличии у наследодателя органического поражения мозга. Эксперты сделали вывод о состоянии здоровья наследодателя в 1995 г. и в 1993 г., имея документы медицинские только с 1996 г. Ходатайство о назначении повторной экспертизы отклонено незаконно. Признавая завещание от 25 января 1995 г. ничтожным (так указано в определении. - Р. Р.), суд не привел мотивов и не обосновал, в силу каких правовых норм оно является ничтожным. Признавая завещание от 1 февраля 1993 г. действительным, суд также не обосновал своего вывода. Суд не дал оценки показаниям свидетеля Н. И. Тупогуз, являвшейся соцработником и обслуживавшей М. А. Гурьеву в юридически значимый период с 1992 по 1996 г. Судебная коллегия, проверив материалы дела, выслушав пояснения Р. И. Куприяновой, ее представителей по доверенности В. А. Федорова и Е. А. Стейгвилло, а также пояснения представителей О. В. Чекирлан - по доверенности Д. Я. Чекирлана и Л. В. Кошелева, обсудив доводы кассационной жалобы, нашла решение суда подлежащим отмене по следующим основаниям. В соответствии с ч. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина или иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Из материалов дела следовало и судом было установлено, что сестры М. А. и А. А. Гурьевы являлись собственницами по 1/2 доле каждая жилого дома 202 по пр. Гончарова в г. Всеволожск и в 1993 г. составили завещание в пользу О. В. Чекирлан. После смерти А. А. Гурьевой, умершей 12 декабря 1996 г., истица О. В. Чекирлан получила в нотариальной конторе свидетельство о праве на наследство по завещанию на 1/2 долю жилого дома. 25 января 1995 г. М. А. Гурьевой было оформлено завещание в пользу Р. И. Куприяновой, удостоверенное нотариусом Г. Н. Чеботаревой по реестру Ч-646. М. А. Гурьева умерла 10 мая 1997 г. Истица обратилась в суд с иском о признании завещания в пользу Р. И. Куприяновой недействительным, указав, что о наличии завещания в пользу Р. И. Куприяновой, оформленного позднее, ей стало известно только после смерти М. А. Гурьевой, вследствие чего просила признать завещание, составленное в 1995 г. в пользу Р. И. Куприяновой, недействительным, поскольку с 1994 г. состояние здоровья М. А. Гурьевой ухудшилось, она страдала рядом тяжелых заболеваний, с 1996 г. лечилась несколько раз в госпитале для участников ВОВ и ветеранов в неврологическом отделении. В возрасте 89 лет страдала склерозом и не способна была понимать значение своих действий и разумно ими руководить. Из материалов дела также следовало, что была проведена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза от 21 декабря 2001 г., по заключению которой у М. А. Гурьевой имелось органическое поражение головного мозга сложного генеза с выраженными интеллектуально-мнестическими нарушениями и эпизодами нарушенного сознания по типу спутанности. По своему психическому состоянию в январе 1995 г., в том числе во время оформления второго спорного завещания, М. А. Гурьева не могла понимать значение своих действий, руководить ими и предвидеть их последствия. Однако психическое состояние М. А. Гурьевой 1 февраля 1993 г. во время оформления первого спорного завещания не достигало еще степени психоза и слабоумия и потому не лишало ее способности понимать значение своих действий, руководить ими и предвидеть их последствия. Удовлетворяя исковые требования, суд пришел к выводу о правомерности требований истицы и сослался на показания свидетелей со стороны истицы, а также заключение экспертизы. Кассационная инстанция выводы суда признала необоснованными, но преимущественно вследствие процессуальных нарушений. В другом деле Президиум Ленинградского областного суда, рассматривая иск о признании завещания недействительным, установил, что С. Т. Якшанина обратилась в суд с иском к О. В. Якшиной, Л. Т. Сметаниной, И. Т. Смиренниковой, Е. Т. Дракуновой, Н. Т. Варфоломеевой, В. Т. Якшину о признании права собственности на 1/4 долю наследственного имущества, признании завещания недействительным, признании права собственности на 1/8 долю в наследственном имуществе, указывая, что ее родители Т. С. Якшин и Л. С. Якшина 9 декабря 1993 г. приватизировали квартиру N 25 в доме N 11 в деревне Ополье Кингисеппского района. 6 ноября 1998 г. умерла мать, ее долю в квартире фактически приняли она и отец, поскольку проживали в спорной квартире. 19 мая 2002 г. скончался отец. Согласно завещанию все имущество переходило племяннице О. В. Якшиной. По мнению истицы, завещание является недействительным, так как отец на момент оформления завещания не мог осознавать значение своих действий и руководить ими, вследствие чего она просила признать завещание недействительным и признать за ней право собственности на 1/4 долю квартиры, оставшуюся после смерти матери и на 1/8 долю, оставшуюся после смерти отца как наследнице по закону. Решением Кингисеппского городского суда Ленинградской области от 5 ноября 2004 г. исковые требования С. Т. Якшаниной удовлетворены частично. За С. Т. Якшаниной было признано право собственности на 1/4 (одну четвертую) долю в праве собственности на квартиру N 25 в доме N 11 в деревне Ополье Кингисеппского района Ленинградской области. В исковых требованиях о признании завещания недействительным было отказано, поскольку истица не представила доказательств. Особо следует обратить внимание на такой фактор, как престарелый возраст. Еще Д. И. Мейер отмечал, что "рано или поздно физическое лицо достигает такого возраста, в котором его умственные способности ослабевают, а с ними ослабевает и бывшая у него способность к гражданской деятельности" <4>. Средства массовой информации изобилуют фактами, когда жертвами мошенников из сферы социального и медицинского обслуживания становятся пожилые люди, которые в силу обмана завещают свое имущество патронатным медсестрам или соцработникам, но в этом случае основанием признания завещания недействительным служит порок воли, а не дефект дееспособности. Недаром возникла пословица "Что старый, что малый", поскольку, как и несовершеннолетние лица, пожилые подвержены смене настроений, депрессивным состояниям и пр. -------------------------------- <4> Мейер Д. И. Русское гражданское право. М., 2003. Ч. I. С. 115 - 116.

К сожалению, отчасти вследствие спорности представлений специальной науки о пожилых (геронтологии) об особенностях психоволевой сферы данных лиц, гражданское законодательство не придает юридического значения достижению лицом возраста, требующего охраны и защиты их субъективных прав, как это имеет место в отношении несовершеннолетних. Попытки выделять старческую дееспособность, учитывающую особенности психики и волеизъявления, свойственные обычной старости, и не ведущую к лишению или ограничению дееспособности пожилого лица <5>, не нашли поддержки законодателя. Это влечет массовые иски родственников, узнавших уже после смерти, что имущество завещано практически постороннему лицу. Правда, такие иски удовлетворяются крайне редко, поскольку оснований для применения положений п. 1 ст. 177 ГК РФ о недействительности сделки, совершенной гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими, в данном случае практически не имеется. По мнению некоторых авторов, основная причина заключается в формулировке диспозиции данной нормы, которая связывает возможность вынесения соответствующего решения с установлением определенного состояния гражданина в момент совершения сделки, когда он был не способен понимать значение своих действий или руководить ими. Решение этой важной проблемы им видится либо в расширении оснований для ограничения дееспособности гражданина по признаку социального инфантилизма, установленного на основании заключения психолого-психиатрической экспертизы, либо (что более предпочтительно) в корректировке нормы, закрепленной в п. 1 ст. 177 ГК РФ, из которой целесообразно исключить слова "в момент совершения сделки" <6>. -------------------------------- <5> См.: Шапакидзе И. Д. Правовые проблемы дееспособности граждан в советском гражданском праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Тбилиси, 1986. С. 21. <6> Михайлова И. А. Гражданская правосубъектность физических лиц: проблемы законодательства, теории и практики: Монография. М.: ИГ "Юрист", 2006.

------------------------------------------------------------------

Название документа