К вопросу определения объекта автотехнической экспертизы

К ВОПРОСУ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ОБЪЕКТА АВТОТЕХНИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ

Э. Г. ХАЧАТРЯН

Хачатрян Э. Г., аспирант кафедры криминалистики и правовой информатики Кубанского государственного университета.

Судебная экспертиза по делам о дорожно-транспортных происшествиях требует информации из самых различных областей знаний: юриспруденции, криминалистики, медицины, психофизиологии, теории и расчета транспортных средств, проектирования, строительства и эксплуатации дорог, организации и безопасности дорожного движения и др. Предметом судебной экспертизы по делам о дорожно-транспортных происшествиях могут являться фактические данные из системы элементов ВАДС, связанные с механизмом совершения дорожно-транспортных происшествий, устанавливающих техническое состояние транспортного средства, дорожную обстановку на месте происшествия и действия участников происшествия, а также обстоятельства и среду, способствующие возникновению происшествия. Под объектом экспертиз понимаются те источники фактических данных, те носители информации, которые подвергаются экспертному исследованию и посредством которых эксперт познает обстоятельства, входящие в предмет экспертизы. Таким образом, если факты, образующие предмет экспертизы, являются целью и результатом исследования, то свойства объекта являются средством познания этих фактов. Такое понятие объекта экспертизы является общепризнанным и каких-либо возражений в литературе не вызывает. Спорным является вопрос, относятся ли к объектам только материальные предметы, фрагменты вещной обстановки либо в их число могут быть включены также события, факты и другие нематериальные объекты? Одни авторы определяют объект экспертизы как вещи или факты (события, действия), другие решительно против этого возражают и включают в это понятие только объекты материального характера (люди, животные, вещи, документы). В принципе экспертному исследованию могут подвергаться не только конкретные предметы, но и различные процессы (события, явления, действия), на основании изучения которых эксперт познает другие факты, являющиеся предметом экспертизы. Так, изучение следов торможения оставленного транспортным средством на дорожном покрытии позволяет эксперту сделать вывод о скорости движения транспорта. Поэтому в гносеологическом смысле в качестве объекта познавательной деятельности эксперта может выступать любой факт. Тем не менее представляется целесообразным более узкое понимание объекта экспертизы, а именно как конкретных предметов, вещей, подвергающихся экспертному исследованию. Причем такое понимание объекта более оправданно, в противном случае возможно смешение объекта и предмета экспертизы (это соображение является основным аргументом сторонников данной точки зрения) <1>. Дело в том, что применительно к экспертному исследованию в отличие от других видов деятельности объект экспертного исследования является понятием не только гносеологическим, но и правовым, представляет собой единство гносеологического и правового аспектов. Правовой же режим может быть распространен лишь на реально существующие объекты. Объекты нематериального характера (факты, события прошлого) не имеют какого-либо процессуального статуса, и в отношении их не может быть установлен какой-либо процессуальный режим. В связи с этим представляется более правильным понимать под объектом экспертного исследования только материальные предметы, поскольку это позволяет наиболее полно учитывать правовую специфику судебной экспертизы. -------------------------------- <1> См.: Петрухин А. Р. Судебная экспертиза как средство доказывания. М., 1975. С. 4.

Р. С. Белкин возражает против приведенной трактовки объекта экспертизы, указывает, что объекты нематериального характера также могут рассматриваться в правовом аспекте. Стоит лишь вспомнить, что весь процесс доказывания направлен на события прошлого преступления <2>. На наш взгляд, автор допускает здесь смешение двух понятий - правового аспекта и правового режима. Мы придерживаемся точки зрения В. Д. Арсеньева <3>. -------------------------------- <2> См.: Белкин Р. С. Курс советской криминалистики. Т. 2. М., 1979. С. 266. <3> См.: Арсеньев В. Д. Соотношение понятий предмета и объекта судебной экспертизы // Проблемы теории и судебной экспертизы. 1980. N 44. С. 8 - 9.

Любые события прошлого могут получить какую-то правовую оценку, исследоваться в определенной процессуальной форме и т. п. Однако правовой режим может быть распространенным только на реально существующие материальные объекты. Только они могут быть как-то процессуально оформлены, предоставлены в распоряжение эксперта, только в отношении таких объектов эксперт может располагать какими-то полномочиями (например, правом на уничтожение объекта в ходе его исследования) и т. п. Когда эксперт изучает какой-либо процесс, то непосредственному исследованию обычно подвергает также конкретные предметы, претерпевшие при этом те или иные изменения либо находившиеся в той среде, где происходил изучаемый процесс. Так, при изучении дорожно-транспортного происшествия экспертом исследуются транспортные средства, состояние дороги и другие элементы дорожной обстановки, т. е. материальные объекты. Своеобразную трактовку объекта и предмета экспертизы предлагает В. Д. Арсеньев. Он исходит из принятых в философии и науковедении понятий объекта и предмета познания. Поскольку в указанных науках термин "объект" применяется в значении объективной реальности, существующей независимо от субъекта, "то есть в противопоставлении объекта субъекту", автор находит, что в качестве "основного объекта экспертизы выступают те реально существующие (или существовавшие в прошлом) явления, на установление которых объективно направлена экспертиза (обстоятельства смерти, исполнение текста определенным лицом и т. д.)", т. е. то, что до сих пор было принято именовать предметом. Предметом же экспертизы, опять-таки по аналогии с предметом научного познания как части объективной реальности, определенных ее свойств, сторон и отношений, он предлагает считать "стороны, свойства и отношения ее объекта (основного и вспомогательного), которые исследуются и познаются средствами (методами, методиками) данной отрасли экспертизы с целью разрешения вопросов, имеющих значение для дела и входящих в сферу соответствующей отрасли знания" <4>. -------------------------------- <4> Арсеньев В. Д. Соотношение понятий предмета и объекта судебной экспертизы // Проблемы теории судебной экспертизы. 1980. N 44. С. 9 - 10.

Понятие предмета синтезирует, по его мнению, три понятия - объекта (в широком и узком смысле), экспертных задач (целей) и методов (методик). Аналогичным образом автор предлагает сформулировать и понятие предмета доказывания. Мы не будем рассматривать здесь предложенные им трактовки объекта и предмета науки судебной экспертизы, науки уголовного процесса, а также уголовного процесса как деятельности - это не входит в нашу задачу. Что же касается предложенных В. Д. Арсеньевым трактовок "объекта и предмета" судебной экспертизы, то они не могут быть приняты по следующим основаниям. Во-первых, прямой перенос науковедческих понятий на сферу судебно-экспертной деятельности не оправдан хотя бы потому, что она принципиально отличается от научного познания. Любая наука (в том числе и наука о судебной экспертизе) изучает какие-то объективные закономерности. В ходе экспертного исследования познаются конкретные факты пошлого и настоящего. Никаких закономерностей здесь не устанавливается (хотя, как будет показано дальше, общие научные закономерности фигурируют в экспертном заключении при обосновании вывода в качестве большой посылки). В связи с этим прямая аналогия между судебно-экспертным исследованием и научно-исследовательской деятельностью вряд ли оправданна. Даже если методика исследования создается экспертом по ходу производства конкретной экспертизы (так бывает, когда экспертом исследуется какой-либо уникальный или неизвестный ранее объект), эти виды деятельности необходимо совершенно четко разграничивать, ибо экспертное исследование может осуществляться только в надлежащей процессуальной форме, научное же познание находится за рамками уголовного процесса. Например, образцы для сравнительного исследования должны быть соответствующим образом процессуально оформлены и т. п. Образцы же для научного исследования (образцы новейшей продукции какого-либо предприятия и т. п.) могут быть получены самим экспертом и ни в каком процессуальном оформлении не нуждаются. Все научные эксперименты эксперта регистрируются по правилам научных процедур, а не по уголовно-процессуальным правилам. В связи с таким принципиальным различием указанных видов деятельности в каждом из них выработан свой понятийный аппарат.

Название документа