Репрессии против работников морского транспорта Северного морского бассейна в довоенные и военные годы (1936 - 1945)

РЕПРЕССИИ ПРОТИВ РАБОТНИКОВ МОРСКОГО ТРАНСПОРТА СЕВЕРНОГО МОРСКОГО БАССЕЙНА В ДОВОЕННЫЕ И ВОЕННЫЕ ГОДЫ (1936 - 1945)

Л. Б. КРАСАВЦЕВ

Красавцев Л. Б., профессор кафедры теории и истории государства и права Поморского государственного университета имени М. В. Ломоносова, г. Архангельск, кандидат исторических наук.

Морской транспорт СССР, как и другие отрасли народного хозяйства, не избежал в предвоенные годы политических репрессий. Жертвами произвола, связанного с культом личности И. В. Сталина, стали многие руководители наркомата водного транспорта и Главсевморпути. В их числе оказались первый нарком водного транспорта, затем заместитель начальника Главсевморпути Н. М. Янсон, начальник Политуправления С. А. Бергавинов (бывший первый секретарь Северного крайкома ВКП(б)); начальник Архангельского территориального управления ГУСМП Н. Н. Кузьмин (бывший комиссар 6-й армии, освободивший Архангельск в феврале 1920 г.) и многие другие <1>. В апреле 1938 г. был арестован Народный комиссар водного транспорта Н. И. Пахомов. Вместе с ним арестовали, а затем и расстреляли десятки работников наркомата <2>. Затем последовали аресты в морских и речных пароходствах, портах и судоремонтных заводах и других морских организациях. -------------------------------- <1> См.: Булатов В. Н. КПСС - организатор освоения Арктики и Северного морского пути (1917 - 1980). М., 1989. С. 64. <2> Моряк Севера. 1988. 2 ноября.

Так, была репрессирована и частично уничтожена значительная группа видных организаторов производства северного морского транспорта, крупных специалистов, инженеров, капитанов, партийных и профсоюзных работников. Среди репрессированных оказались начальник Северного пароходства Н. К. Руденко, главный инженер завода "Красная кузница" П. Ф. Попов, парторг ЦК ВКП(б) завода П. В. Макаров, начальник Архангельского порта И. Д. Жаворонков и многие другие работники Северного морского бассейна <3>. -------------------------------- <3> См.: Эдлинский С. Ф. Северный транспортный флот в Великой Отечественной войне Советского Союза 1941 - 1945 гг. М., 1963. С. 9.

Репрессиям 1937 г. предшествовали многочисленные кампании - сначала по выявлению врагов стахановского движения, затем сторонников Троцкого, Зиновьева, Каменева, Бухарина. Составитель книги "Репрессии в Архангельске: 1937 - 1938" профессор Р. А. Ханталин справедливо пишет: "Среди тех, кто обладал властью, неистребимы были дух нетерпимости к инакомыслию и стремление к уничтожению несогласных. После кончины осуществлялось обновление всех руководящих органов партии, государственной власти, значительного числа хозяйственных руководителей. Вакантные места занимали выдвиженцы Сталина. Уничтожаемая ленинская гвардия заменялась новой - сталинской. Убирали тех, кто считался приверженцем ленинской концепции строительства социализма. Логика репрессий неизбежно вела упоенного властью Сталина к перенесению методов борьбы с врагом (действительными и мнимыми - последних было, конечно, больше) внутрь самой партии" - и далее: "...Сталин сам стремился теоретически доказать необходимость репрессивных действий, террора в стране. Он разработал концепцию обострения классовой борьбы в условиях построения социализма и довел ее до абсурда" <4>. -------------------------------- <4> Репрессии в Архангельске: 1937 - 1938: Документы и материалы. Архангельск, 1999. С. 16.

Способы ведения этой "борьбы" можно проследить по протоколам партийных собраний 1936 - 1937 гг., которые к тому же проводились очень часто. Так, партийная организация завода "Красная кузница" 20 августа 1936 г. проводит закрытое партийное собрание с вопросом "О террористической деятельности троцкистско-зиновьевской банды", а всего через два дня внеочередное партийное собрание "О контрреволюционных вылазках классово-враждебных элементов на нашем заводе и сообщение об участии в террористических актах против руководителей ВКП(б) и советского правительства лидеров правой оппозиции Бухарина, Рыкова и Томского". На собрании прямо было заявлено: "Враг на нашем заводе есть... завод засорен чуждыми элементами: меньшевиками, высланными, бывшими белыми офицерами, кулаками. В деревообделочном цехе есть враги, которые открыто ведут антисоветские разговоры" <5>. А через несколько дней, 27 августа, еще закрытое партсобрание "О приговоре Верховного Суда над главарями троцкистско-зиновьевской банды и о повышении революционно-классовой бдительности". На этом собрании уже называются фамилии "выявленных" в пароходстве троцкистов. Затем 7 октября 1936 г. "О контрреволюционных вылазках на заводе", 27 января 1937 г. "О контрреволюционном антисоветском троцкистском центре", 31 марта 1937 г. "О недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников" (доклад т. Сталина на Пленуме ЦК ВКП(б) 3 марта 1937 г.) <6>. -------------------------------- <5> Государственный архив Архангельской области (ГААО), отдел документов социально-политической истории (ДСПИ). Ф. 372. Оп. 1. Д. 34. Л. 82. <6> Там же. Л. 84, 128; Д. 36. Л. 15, 31.

17 августа 1937 г. на заводе на общем собрании инженерно-технических работников, обсуждавшем вопрос "О последствиях и ликвидации вредительства на заводе", новый директор завода Гулевич обращается с "просьбой" "в партком завода рассмотреть вопрос о бывшем директоре Вежливцеве и установить роль и участие его во вредительстве, проводившемся на заводе". Одновременно собрание выразило политическое недоверие главному инженеру П. Ф. Попову <7>. Так в стране устанавливалась в те годы атмосфера подозрительности, наушничества и доносительства. А вредительством объявлялось любое производственное упущение, обычный недостаток в работе. Доставалось и самим доносителям. Так, через несколько недель - 5 сентября - на партийном собрании завода с обычной повесткой дня "О подготовке к зимнему судоремонту" выносится решение о том, что "директор завода Гулевич не способен руководить заводом, никакой борьбы с вредительством и последствиями вредительства не ведет, допустил ряд политических ошибок и далее... просить Наркомвод снять Гулевича, Попова (главного инженера) как неспособных и не заслуживающих политического доверия" <8>. Ну а 15 ноября 1937 г. состоялось собрание "Об итогах Пленумов Архангельского областного и городского комитета ВКП(б)", на которых произошел разгром Архангельского обкома и горкома партии. На собрании вспоминают тех, кто ездил на охоту с Канториным (снятый первый секретарь обкома партии), кто учился с его женой, был у него на квартире и т. д. и т. п. Принимают решение сообщить в Черноморское пароходство, куда был переведен на работу бывший директор В. И. Вежливцев, который якобы проводил вредительскую линию на заводе и тесно был связан с Канториным и Ивановым. На собрании исключаются из партии "за бездеятельность в борьбе с врагами народа и классовую слепоту" Н. И. Евстигнеев - заместитель председателя Бассейнового комитета профсоюза, а также директор завода Т. П. Гулевич - член партии с 1917 г., участник революции 1905 - 1907 гг. - за "невыполнение решений февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП(б) и указаний т. Сталина по выкорчевыванию врагов народа". На собрании прозвучала фраза "на заводе забрали 28 человек", голос из зала поправил: "47 человек" <9>. По данным Поморского мемориала, которые не являются исчерпывающими, на заводе в 1937 - 1938 гг. было арестовано 36 человек, из которых расстреляно двое, пятеро освобождены в связи с прекращением дела в 1939 г., остальные приговорены к разным срокам заключения, притом 19 арестованных были простыми рабочими <10>. -------------------------------- <7> Там же. Л. 106, 109. <8> Там же. Д. 34. Л. 114, 117. <9> Там же. Д. 36. Л. 148 - 152. <10> Поморский мемориал. Архангельск. Т. 1. 1999; Т. 2. 2001; Т. 3. 2001.

Более сурово поступили с руководством Архангельского морского порта. Партийное собрание в порту 27 июня 1937 г. заслушало доклад секретаря парткома В. Н. Сумкина "О вредительских деяниях врагов народа и политической беспечности хозяйственного руководства порта". Коммунисты порта относительно мягко поступили с начальником порта Г. С. Жаворонковым, объявив ему строгий выговор. Но вышестоящие партийные органы не согласились с таким решением портовиков. 11 июля Октябрьский райком ВКП(б) по согласованию с политотделом пароходства отменил решение собрания и исключил Г. С. Жаворонкова "за связь с врагами народа, за политическую беспечность и либерализм в борьбе с классовраждебными элементами, развал портового хозяйства и нежелание ликвидировать последствия вредительства" <11>. А между тем до этого Архангельский порт нормально работал и Жаворонков был одним из немногих руководителей с высшим образованием. Сразу же был арестован и приговорен Верховным Судом СССР к расстрелу. Такая же судьба постигла его ближайших соратников. Тот же Октябрьский райком партии исключил из партии парторга порта, заместителя начальника политотдела пароходства И. А. Антонова; председателя портового комитета профсоюзов В. И. Галкина и др., а в декабре 1937 г. исключили из партии и самого секретаря парткома В. Н. Сумкина <12>. По данным Поморского мемориала, за этот период были репрессированы 40 работников порта, из них расстреляны 9 человек, 6 арестованных были освобождены в 1939 г. в связи с прекращением дела, в том числе и ряд исключенных из партии в 1937 г. <13>. -------------------------------- <11> ГААО, отдел ДСПИ. Ф. 875. Оп. 1. Д. 88. Л. 25; Д. 96. Л. 52. <12> Там же. Д. 96. Л. 59; Д. 88. Л. 39. <13> Поморский мемориал. Т. 1 - 3.

В Северном морском пароходстве репрессии начались после первой бассейновой партийной конференции. До этого вопросы борьбы с вредительством в пароходстве обсуждались на совещании партхозактива 2 апреля 1937 г., где в докладах начальника СГМП Н. К. Руденко и начальника политотдела А. И. Ляпина перечислялись и серьезные, и мнимые недостатки в работе пароходства. Так, А. И. Ляпин в своем докладе указал на действительно серьезные упущения в партийной работе на заводе "Красная кузница": с декабря 1934 г. по январь 1937 г. не было ни одного отчета парткома, а сменилось пять секретарей парткома; в морском техникуме сменилось 13 парторгов; много людей исключалось из партии - на том же заводе "Красная Кузница" из 400 членов партии осталось 130. В то же время он обвинил коллектив завода в том, что "когда-то завод был базой меньшевизма на Севере и многие люди с этого завода встречали с хлебом и солью белогвардейцев и оккупантов". С другой стороны, на заводе во время проверки партдокументов был исключен из партии лучший стахановец - сварщик Журавлев якобы "за пассивность и отрыв от партии" <14>. Затем на совещании 12 апреля 1937 г. начальник пароходства Н. К. Руденко в докладе "О вредительстве и мероприятиях к ликвидации последствий вредительства" относил к вредительству: длительное строительство (с 1932 г.) больницы водников в Соломбале, больницы в Нарьян-Маре, посадку топок на одном из пароходов, брак на судоремонте, хищение цветных металлов и т. п. <15>. -------------------------------- <14> ГААО. Ф. 367. Оп. 1. Д. 978. Л. 1 - 39. <15> Там же. Д. 1001. Л. 16, 17.

На первой бассейновой партийной конференции 21 июля 1937 г. после отчетных докладов А. И. Ляпина и Н. К. Руденко с докладом "О выполнении решений февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП(б) и о ликвидации последствий вредительства на водном транспорте и мероприятиях по выполнению плана перевозок" выступил первый секретарь обкома партии Д. А. Канторин, который был сам репрессирован в ноябре 1937 г., обвинивший во всех недостатках руководство политотдела и начальника пароходства: здесь и связь с врагами народа, принятие на работу врагов народа и т. д. После доклада Д. А. Канторина конференция приняла решение, что руководство политотдела и пароходства не заслуживает политического доверия, и выразила недоверие А. И. Ляпину и Н. К. Руденко <16>. После конференции Н. К. Руденко был арестован, осужден только в сентябре 1940 г. на 8 лет заключения, а А. И. Ляпин был приговорен к расстрелу. Затем последовали аресты и других работников пароходства. Были расстреляны И. И. Бурков уже в возрасте 67 лет, бывший известный судовладелец до революции, директор-распорядитель пароходства в годы нэпа якобы за "шпионаж", матрос А. К. Розенбек, морской инспектор Х. Я. Церпех, механик А. С. Блинов, капитан С. И. Бутаков, кочегар п/х "Мудьюг" Л. Х. Велинтью (уроженец США), инженер А. С. Селиверстов и др. <17>. -------------------------------- <16> Моряк Севера. 1937. 1 авг. <17> По данным Поморского мемориала.

В декабре 1937 г. состоялось совещание у секретаря обкома ВКП(б) Никифорова по вопросу о ликвидации вредительства на водном транспорте. Бросается в глаза, что на совещании присутствуют почти все руководители с приставкой "и. о.". Руководство обкома снова муссирует вопрос о том, что "как в системе Центрального управления, так и в Архангельском управлении морского пароходства в течение долгих лет орудовали враги народа, которые своей основной и практической целью ставили, с одной стороны, износ флота, невыделение соответствующих кредитов на ремонт" и т. д. Руководители предприятий жаловались на отсутствие специалистов. На что представитель Наркомата требовал продолжения разоблачений "врагов народа", заявив, что "указания т. Сталина на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) о ликвидации последствий вредительства, вероятно, до руководства пароходства вовсе не дошли...". Секретарь же обкома Никифоров, грубо прерывая секретаря парткома завода, заявил, что "белогвардейцев и прочей мрази у вас, наверное, насчитывается больше в несколько раз, чем коммунистов". И в заключение сделал вывод, что "если раньше... враги вредили и мы расценивали враждебную практику как некоторые технические неполадки или организационные неполадки, а это была самая настоящая махровая контрреволюционная деятельность". Здесь секретарь обкома и проговорился, дав "точное определение", что такое контрреволюционная деятельность" <18>. Через неделю после этого совещания новый начальник политотдела пароходства был исключен из партии, выведен из состава обкома за связь с врагами народа, хотя и проработал в пароходстве всего пару месяцев, арестован, но освобожден в 1939 г. в связи с прекращением дела <19>. -------------------------------- <18> ГААО, отдел ДСПИ. Ф. 296. Оп. 1. Д. 46. Л. 26 - 67. <19> Репрессии в Архангельске... С. 115.

В роли "провокатора" выступала и местная печать. Достаточно привести несколько примеров. "Правда Севера", 10 декабря 1937 г. - "В мастерской морфлота потворствуют врагам народа"; "Моряк Севера", 14 января 1938 г. - "В Кандалакше орудуют враги народа", 1 марта - "Плоды вражеской деятельности в инспекции Регистра" и т. д. Пример подавала центральная пресса: передовая "Правды" за 23 марта 1938 г. - "Навести большевистский порядок на водном транспорте", передовая Водного транспорта - "До конца выкорчевать вражеское охвостье, ликвидировать последствия вредительства". Обстановка накалилась в связи с арестом наркома Н. И. Пахомова и назначением на его место печально известного "сталинского наркома" Н. И. Ежова. Его первый приказ, опубликованный в прессе, - "Снять с работы, не медля арестовать и предать суду" <20>. -------------------------------- <20> Моряк Севера. 1938. 24 апр.

Сегодня вполне ясно, что причины хронического отставания морского транспорта в предвоенные годы и систематическое невыполнение плана лежат в необоснованных репрессиях 1937 г. и последующих лет. Сменившие прежних руководителей новые кадры были запуганы, боялись ответственности и самостоятельности, и потребовалось время, чтобы они смогли работать в полную силу. Вместе с руководителями, естественно необоснованно, подвергались репрессиям и рядовые моряки, особенно загранплавания, которых всегда можно было обвинить в связях с иностранными разведками и т. д. Всего, по данным Поморского мемориала, в пароходстве было арестовано 39 работников, к высшей мере приговорено 11. А в целом за 1937 - 1940 гг. в морских организациях Архангельска было арестовано 128 работников, из них к высшей мере приговорено 29 человек <21>. -------------------------------- <21> Подсчитано по Поморскому мемориалу. Т. 1 - 3.

Новый всплеск репрессий против работников морского транспорта происходит в годы Великой Отечественной войны. Согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1941 г. "О военном положении" многие дела в местностях, объявленных на военном положении, подлежали суду военного трибунала. Военное положение сразу было объявлено в Архангельской области. Поэтому сразу принимаются довольно жесткие меры для укрепления дисциплины среди моряков. Так, 8 ноября 1941 г. Военный трибунал Северного бассейна приговорил к расстрелу кочегара п/х "Софья Перовская", ранее неоднократно судимого по Указу от 26 июня 1940 г. за прогулы и пьянство на вахте. Обвинялся он в том, что не держал давление в котле во время спецрейса в конвое, был отстранен от вахты, нецензурно обругал механика и т. д. 25 ноября к расстрелу был приговорен III-й помощник капитана п/х "Кара". Трижды судимый за прогулы, он обвинялся в том, что в августе-сентябре "в присутствии команды систематически вел пораженческие разговоры, дискредитировал руководителей советского правительства, распространял контрреволюционную клевету по адресу политических руководителей на судах, бойцов и командиров Красной Армии, восхвалял фашизм и клеветал на советскую власть" <22>. Вообще, в годы войны репрессии против работников морского транспорта, особенно по ст. 58-10, ч. 2 "антисоветская пропаганда и агитация" <23>, по своему размаху сопоставимы с репрессиями 1937 - 1938 гг. По данным Поморского мемориала, за годы войны были репрессированы в Архангельске 79 работников морских организаций, из них в 1941 г. - 24 человека, в 1942 г. - 27, в 1943 г. - 9, в 1944 г. - 8 и в 1945 г. - 10 человек, т. е. большинство в первые годы войны. По организациям: из Архангельского морского порта - 28 человек, Северного пароходства - 19, завода "Красная кузница" - 9, Архморпути - 7 и прочих предприятий - 15. В отличие от репрессии 1937 - 1938 гг. среди репрессированных не было руководителей предприятий, подавляющее большинство были рядовые - 50 человек или более 60% матросы, грузчики, рабочие, кочегары, уборщицы и т. д. Из командного состава только 10 человек, в том числе несколько капитанов судов, - все привлекались в 1941 г. <24>. Из 79 человек осужденных к высшей мере приговорено было 10 человек. Трем из них расстрел был заменен на 10 лет лагерей. Размах репрессий в морских организациях объясним их близостью к иностранцам, с которыми они соприкасались по роду работы и число которых резко возросло в связи с прибытием союзных конвоев на Север в годы войны. С другой стороны, это следствие недовольства простых людей в первые годы войны резко ухудшившимся материальным, особенно продовольственным, положением в Архангельске, тем более на фоне поражений Красной Армии. В первые самые тяжелые годы войны административно-командная система наводила порядок довольно жесткими мерами. -------------------------------- <23> Уголовный кодекс РСФСР. М., 1926. Ст. 58-10 (ч. 2). <24> Подсчитано по Поморскому мемориалу. Т. 1 - 3.

Название документа