Проблемы имплементации норм международного частного права во внутреннее право иностранных государств

ПРОБЛЕМЫ ИМПЛЕМЕНТАЦИИ НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА ВО ВНУТРЕННЕЕ ПРАВО ИНОСТРАННЫХ ГОСУДАРСТВ

Е. Ю. КОПЫЛОВА

Копылова Е. Ю., Всероссийская государственная налоговая академия (ВГНА) Минфина России, старший преподаватель кафедры гражданского права.

Приоритет норм международного частного права над нормами внутреннего права подтверждается основными принципами, характерными для правового государства, содержащимися в международных договорах и соглашениях. С отраслями национального права связаны соответствующие отрасли международного частного права (международное семейное, международное трудовое, международное торговое право и другие отрасли), становясь их источником. Отраслевая система национального права воздействует на отраслевую специализацию международного частного права, в связи с чем общую теорию государства и права нельзя развивать исключительно на национальной основе, поскольку международное частное право и компаративистика расширяют ее источниковедческую базу <1>. -------------------------------- <1> См.: Рыхтикова Л. Ю. Конституционно-правовые основы имплементации норм международного права в Российской Федерации. М., 2004; Роль законодательной ветви власти в имплементации норм международного права // Рыхтикова Л. Ю. Конституционно-правовые основы имплементации норм международного права в Российской Федерации. М., 2004 // http://www. allpravo. ru/library/doc117p0/instrum4134/ print4141.php.

На современном этапе развития законодательства имплементация норм международного частного права в российскую правовую систему осуществляется во всех отраслях права. В результате ратификации РФ основных европейских конвенций по защите прав человека фактически все их принципы и нормы стали составной частью российского законодательства, регулирующего как браки своих граждан, так и международные браки. Им, как и положениям других международных договоров и соглашений, участником которых является Россия, отдается предпочтение по сравнению с нормами федерального законодательства. Для полноценного и эффективного действия международных норм необходимы непосредственное включение их в российские законодательные акты и создание соответствующего механизма реализации этих норм. Несмотря на выполнение определенной части обязательств России перед Советом Европы в сфере совершенствования национального законодательства, в настоящее время адаптация внутреннего российского семейного права к европейским стандартам находится в развитии. Этому процессу препятствуют недостатки правоприменительной практики в указанной сфере, отсутствие национальной системы правового просвещения, ориентированной на ознакомление должностных лиц и граждан с основополагающими правами и свободами гражданина и человека, а также обязанностями лиц, вступающих в брак. Последствиями принятых Европейским судом решений является изменение законодательства Российской Федерации и правоприменительной практики по вопросам заключения, расторжения и признания действительными международных браков, в связи с чем можно говорить об эффективности данного "наднационального" органа. Однако существуют проблемы, не решенные многими государствами в этой области. Первая из них - недостаточный объем информации о деятельности Европейского суда по правам человека, а также неточный перевод самих текстов решений, суть которых необходимо доводить не только до правоприменителя, но и до любого гражданина точно таким же образом, как и доводятся до сведения законы, принимаемые законодательным органом Российской Федерации. То есть необходимо принятие закона "Об опубликовании решений Европейского суда по правам человека". Второй проблемой в сфере имплементации норм международных договоров во внутреннее право государств - участников международных договоров в области брачно-семейных отношений, в том числе и России, является не только правовое различие, но и несовпадение устоев, обычаев, традиций каждого отдельного народа и государства в целом. Поскольку сфера брака и семьи неотъемлема от обычного права, сложившегося в пределах территории конкретной страны, то становится невозможным утверждение о раздельном существовании права и общества, так как в данном случае непосредственным образом затрагиваются интересы последнего. Таким образом, процесс имплементации международных договоров, в том числе Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в национальное законодательство путем принятия федеральных законов о внесении изменений в законодательные акты России, не может предусмотреть всего спектра задач, стоящих перед государством по выполнению данного международного обязательства. В качестве дополнительного способа взаимосогласования международного и внутригосударственного права необходимо проводить экспертизу национальных законов (ввести в практику новый способ имплементации норм международного права) на соответствие международным обязательствам, учитывая, что данная экспертиза должна состоять из трех составляющих: 1) проверка национального законопроекта на соответствие общепризнанным принципам международного и международного частного права; 2) проверка национального законопроекта на соответствие общепризнанным нормам международного и международного частного права; 3) проверка национального законопроекта на соответствие международным договорам Российской Федерации. Экспертизу национальных законопроектов на соответствие общепризнанным принципам необходимо проводить, исходя еще и из того, что таковые перечислены в Уставе ООН, который является для Российской Федерации международным обязательством. Международное частное право, как и международное публичное, включает в свой актив следующие основные принципы - общеобязательные правила поведения всех участников международного общения - суверенное равенство государств, равноправие и самоопределение народов, невмешательство государств во внутренние дела друг друга, равноправное международное сотрудничество, неприменение силы и угрозы силой, территориальная целостность и неприкосновенность, нерушимость границ, мирное разрешение международных споров, защита прав и свобод человека, добросовестное выполнение международных обязательств. Основные принципы являются критерием законности для любых действий государств, для всех заключаемых международных договоров. Общепризнанные нормы, на соответствие которым необходимо проверять национальные законы, делятся на два вида - договорные и обычные. Причем в последнее время среди юристов-международников бытует мнение о том, что конвенционные нормы международных договоров и соглашений необходимо "переводить" в обычные и считать их общепризнанными. Для проведения экспертизы на соответствие международным договорам Российской Федерации необходимо понимание того, что не все международные договоры Российской Федерации являются критерием проверки для национальных законов. Поэтому правила экспертизы должны быть разработаны с учетом разделения международных договоров на договоры-сделки, не оказывающие влияния на правовую систему Российской Федерации, и договоры-законы, являющиеся нормоустанавливающими. В связи с этим необходим мониторинг международных договоров с целью отслеживания и разделения их на международные договоры, оказывающие влияние на правовую систему Российской Федерации, и остальные. Методические рекомендации проведения экспертизы национальных законопроектов на соответствие международным договорам Российской Федерации могли бы выглядеть следующим образом: 1) на основе анализа международных договоров Российской Федерации рекомендуется прежде всего определить объем международно-правовых норм, относящихся к предмету регулирования проекта национального закона; 2) определить предмет правового регулирования и целей, достигаемых принятием соответствующего национального закона; 3) определить соотносимость проекта национального закона с реализацией целей и задач международных договоров, относящихся к предмету регулирования национального закона; 4) сопоставить положения международного договора и национального законопроекта. В процессе правотворчества и правоприменения, толкования права необходимо полностью и корректно учитывать соответствующие принципы и нормы международного права. Но при этом возникают немалые трудности, поскольку и национальные, и международные нормы сопоставляются, сравниваются и применяются не изолированно, а в контексте своих правовых систем. Таким образом, коллизия законов не разрешается, поскольку не учитывается основной способ их разрешения - унификация. Лишь при унификации права различных государств в сфере брачно-семейных отношений, проводимой на международном уровне путем принятия международных договоров и соглашений, возможно говорить о едином регулировании брачных отношений лиц, личным законом которых является чуждое им право. Для проведения экспертизы необходимо: а) верное понимание международных нормативных понятий и терминов; б) обоснованное "приложение" принципов частного международного регулирования к предметам национально-правового регулирования; в) строгое применение нормативных "связок", "ссылок", "отсылок" к национальным актам и действиям; г) сочетание международных и национальных норм для согласованного регулирования однородных или смежных отношений. Весьма отчетливо обнаруживается тенденция нарастающего влияния международного частного права на систему и отрасли внутреннего права. Данное влияние в тех или иных отраслях права выражается неодинаково, с помощью различных международно-правовых средств, способов и приемов. Заметна и различная степень их восприятия в отраслях права государств. Очевидно, новизной таких новых источников права объясняется и сдержанное отношение российских ученых-юристов к их использованию в учебниках и иных книгах по отраслям права <2>. -------------------------------- <2> См.: Манохин М., Адушкин Ю. С. Российское административное право. Саратов, 2000.

В международном частном праве России очень заметно влияние общих идей и принципов конституционализма. Акты Совета Европы и МПА СНГ о верховенстве права, разделении властей, о правах человека и демократических институтах все чаще преломляются в частном законодательстве. Наиболее широкий спектр использования международных норм наблюдается в гражданском праве и МЧП. Привносимые ими стабильные институты, характерные для многих либо некоторых стран (гражданские и торговые кодексы Франции и Германии), активно переносятся на российскую почву. Последнее десятилетие дает пример влияния акционерного права ЕС и модельных законов СНГ. И, конечно, велика роль неформальных кодексов (корпоративный и т. п.) разных международных структур и институтов. Более фрагментарным является влияние международных норм в других отраслях. Для финансового права - это стандарты международной бухгалтерской отчетности, примерный Гарвардский налоговый кодекс, рекомендации и нормативы ЕС, МБР, МВФ, для трудового права - эффективное внедрение конвенций МОТ, для экологического права - жесткие стандарты к природным ресурсам и рекомендации международных форумов 1992 г. об охране природной среды и об устойчивом развитии 2002 г., для уголовного права - международные принципы правосудия и прав участников процессов, а также деятельность Международного уголовного суда. Реализация принципов и норм международного частного права и "вхождение" их в национальную правовую систему представляют собой сложный процесс. Верно отмечено: одни нормы реализуются только в международных отношениях, а другие - во внутренней сфере государств с помощью соответствующих процедур <3>. -------------------------------- <3> См.: Лукашук И. И. Нормы международного права в правовой системе России. М.: Спарк, 1997.

Во-первых, происходит выбор из всего массива норм и предпочтений, поскольку каждая страна несет бремя многих международных обязательств. По соображениям политическим и экономическим нередко отдается предпочтение нормам, которые связывают ее с разными государствами и межгосударственными объединениями. Во-вторых, приходится сопоставлять международные нормы с национальными. Несовпадение понятий и терминов обостряет проблему их содержательности и точности перевода. Полезным здесь представляется создание глоссариев. В-третьих, международные нормы, требующие принятия, изменения или отмены национальных норм, оказывают весьма сильное влияние. Самостоятельные нормы "мягкого" права не утрачивают своей обязательности <4>. Она выражается в цепи последовательно выполняемых действий: -------------------------------- <4> См.: Решетов Ю. А. К вопросу о "мягком праве"; Ромашов Ю. С. Об условиях формирования общепризнанных норм // Московский журнал международного права. 1999. N 2.

а) в деятельности законодательных органов отражаются международные акты и их нормы при планировании законодательной работы, разработке концепций и текстов законопроектов; б) в системе исполнительной власти - путем изменений компетенции и структур, корректировки подзаконных актов, выделения министерств и др., ответственных за выполнение международных обязательств; в) в деятельности судов - в прецедентном значении решений международных судов, в ссылках на международные нормы, в толковании национальных законов, в юридической аргументации <5>. Конституционный Суд и Высший Арбитражный Суд РФ расширяют эту практику, и общие суды все чаще используют международные нормы. -------------------------------- <5> См.: Лукашук И. И. Международное право в судах государств. СПб., 1993.

Так, МОТ в соответствии с Уставом принимает декларации (об основополагающих принципах и правах в сфере труда и др.), конвенции, резолюции, рекомендации (например, о сотрудничестве в отраслевом и национальном масштабе). Есть своего рода соподчиненность между этими актами, которая учитывается государствами-членами в процессе их реализации. После ратификации конвенций ими осуществляются законодательные меры, меняется практика, распространяется информация <6>. Положения международных договоров и соглашений иногда дублируются в текстах национальных правовых актов. В некоторых случаях их вообще игнорируют. В русле этих процессов можно отметить и повышение удельного веса правил, норм и стандартов, разрабатываемых и принимаемых независимыми международными структурами. Высокое качество документов и авторитет этих структур придают их рекомендательным актам значение универсальных регуляторов. Конвенции, кодексы, общие принципы УНИДРУА (например, о международном финансовом лизинге ЮНСИТРАЛ, принципы Европейского контрактного права, типовые финансовые правила расчетов, кодексы корпоративного поведения и управления) все шире используются для нормативной ориентации в процессе правотворчества и правоприменения, при осуществлении финансово-экономических операций, в сфере международного частного права. -------------------------------- <6> См.: Основные права человека в сфере труда и их защита. Основополагающие международные правовые стандарты, документы-стандарты. Комментарий специалистов. М.: Библиотечка "Российской газеты", 1999.

Проведение правовой экспертизы на всех стадиях законотворческого процесса, рассматриваемых национальными парламентами, дало бы возможность установить, соответствуют ли проекты национальных законов положениям международных договоров, осуществлять имплементацию положений международных договоров на стадии разработки законопроекта, создать систему парламентского контроля за выполнением обязательств, вытекающих из международных договоров. Ратификация международных договоров Российской Федерации является одним из контрольных полномочий Совета Федерации Федерального Собрания РФ в области международного частного права. Федеральному Собранию РФ рекомендуется принять меры по завершению работы над законопроектами, прямо вытекающими из обязательств Российской Федерации, принятых ею при вступлении в Совет Европы, а также в целях эффективной реализации прав граждан Российской Федерации на обращение в Европейский суд по правам человека принять закон "Об опубликовании прецедентов Европейского суда по правам человека", в котором детально изложить основы и степень влияния на органы судебной власти Российской Федерации. В Российской Федерации традиционно коллизионное регулирование в международном частном праве исходило из равноправия полов, не устанавливая коллизионные нормы личного закона одного из супругов, и потому не было необходимости изменять коллизионные нормы в области семейного права. В настоящий момент все отношения между супругами регулируются законами, применение которых не приводит к дискриминации. Например, ст. 161 Семейного кодекса РФ предусматривает применение к правам и обязанностям супругов либо законодательства совместного местожительства, либо закона последнего местожительства, либо законодательства РФ по принципу lex fori. Аналогичные привязки содержатся и в ст. 27 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (заключена в Минске 22 января 1993 г.). Анализ указанных коллизионных норм показывает, что при применении законодательства на основе этих коллизионных норм ни одна из сторон не ставится в неравное положение, так как даже при невозможности применить правопорядок совместного местожительства или гражданства применяется не личный закон одного из супругов, а закон страны рассмотрения спора. Конечно, местом рассмотрения спора может быть и государство одного из супругов, но это не значит, что применение такого законодательства приведет к дискриминации, потому что привязка коллизионной нормы не содержит дискриминационных предписаний. Такая антидискриминационная направленность сегодня встречается и в многосторонних конвенциях, в частности в Гаагской конвенции о праве, применимом к режимам собственности супругов (заключена 14 марта 1978 г.). Попытки создать международные конвенции, унифицирующие коллизионные и материально-правовые нормы, объясняются большим расхождением и несоответствием друг другу законов о браке и семье в различных государствах мира. В некоторых мусульманских странах Азии и Африки до сих пор допускается многоженство, однако реально степень его распространения уменьшается. В Непале недавно были одновременно запрещены многоженство и многомужество. Однако законодательные запреты этих и других нежелательных форм брака (чрезмерно ранние браки, браки с близкими родственниками и т. п.) не означают, что подобные случаи полностью исчезают. На их распространение влияют местные нравы и обычаи, а запреты нередко лишь затрудняют учет подобных явлений. Согласно Гражданскому кодексу Италии 1942 г. брак, заключенный с нарушением принципа моногамии по вине одного из супругов, порождает невыгодные последствия только для этого супруга. Это правило распространяется только на браки, признаваемые недействительными по решению суда <7>. -------------------------------- <7> См.: Швыдак Н. Г. Международная унификация коллизионных норм семейного права. М.: Ин-т законодательства и сравнительного правоведения при ВС РФ, 1993. С. 13 - 14.

Важно затронуть и малоисследованную проблему трансформации брака из отечественного в международный вследствие появления в нем одного или нескольких следующих вариантов иностранного элемента: - брак, заключенный в одном государстве, расторгается за рубежом; - один из супругов меняет гражданство; - один из супругов меняет место жительства; - у одного из супругов изменяется личный закон по иным основаниям (в частности, в соответствии с п. 6 ст. 1195 ГК, где личным законом беженца считается право страны, предоставившей ему убежище). В связи с этим следует рассмотреть пример, когда супруги являются гражданами одного государства, постоянно в нем проживают, но один из них признан беженцем (на этапе состояния в браке и еще до начала процедуры его расторжения), ему официально предоставлено убежище в другом государстве, его личный закон определяется по праву государства, предоставившего ему убежище. Возникает вопрос о возможности признания такого брака международным. По нормам действующего законодательства РФ разрешение описанной ситуации возможно с двух точек зрения: допустимости и недопустимости признания данного брака международным. В первом случае такой брак является таковым по следующим причинам. 1. В соответствии с п. 3 ст. 2 ГК РФ гражданское законодательство не применяется к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой. Семейные правоотношения не основаны на данном подчинении, а в указанном нами случае они являются еще и личными неимущественными. Иначе говоря, в соответствии с указанным пунктом рассматриваемые правоотношения не основаны на подчинении, не являются имущественными, следовательно, гражданское законодательство к ним применяется. Вследствие этого международным браком будет признаваться любой брак, в котором личный закон каждого из супругов определяется по иностранному праву (в том числе в случаях с беженцами). 2. В соответствии с п. 2 ст. 2 ГК РФ неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ. Отсюда следует вывод, что рассматриваемые отношения - нематериальные. В данном случае возникает вопрос о возможности признания брака с участием беженца международным. Ответ будет положительным, поскольку это не противоречит существу семейных отношений, а следовательно, гражданское законодательство распространяется на расторжение брака с участием иностранных лиц, в том числе с участием беженцев. То есть данный брак и по этой причине будет признан международным. В соответствии со ст. 4 СК РФ гражданское законодательство применяется к имущественным и личным неимущественным отношениям между членами семьи, не урегулированным семейным законодательством, поскольку это не противоречит существу семейных отношений. Вопрос о квалификации брака как международного в зависимости от lex personalis супругов не урегулирован семейным законодательством. Следовательно, международным браком может быть признан любой брак, в котором личный закон супругов определяется правом разных государств, исходя из системного толкования ст. 4 СК РФ, п. п. 2, 3 ст. 2 и ст. 1195 ГК РФ. Во втором случае браки с участием беженцев не признаются международными, поскольку такое основание не указано в разделе VII СК РФ, так как в разделе VII СК РФ упоминается только о гражданстве и месте жительства супругов (ст. ст. 156 - 161 СК РФ). На основании изложенного представляется уместным внести предложение по совершенствованию действующего законодательства РФ: ст. 156 и ст. 160 СК РФ дополнить следующим пунктом: "Данные нормы распространяются на все брачно-семейные отношения, личный закон супругов в которых определяется правом разных государств в соответствии с гражданским законодательством РФ". СК РФ при определении международного брака (ст. ст. 156 - 161) говорит о том, что либо супруги являются гражданами иностранных государств, либо они постоянно проживают в разных государствах. Другие варианты личного закона супругов СК РФ не упоминает, поскольку СК РФ был принят в 1995 г. и надлежащего нормативного регулирования институт личного закона физических лиц тогда еще не получил. Впервые легальное определение личного закона появилось в 2002 г. в части третьей ГК (ст. 1195). В указанном нормативном акте были законодательно закреплены другие варианты личного закона, помимо гражданства и места жительства (в том числе закон страны, предоставившей убежище беженцу). Отсюда возникает проблема: если личный закон супругов определяется правом разных государств по ст. 1195 ГК РФ, однако они являются гражданами одного государства и имеют место жительства в одном и том же государстве по разделу VII СК РФ, является ли данный брак международным и нужно ли применять коллизионные нормы при заключении и расторжении брака? Строго в соответствии с разделом VII СК РФ - нет, поскольку супруги и проживают в одном государстве, и являются гражданами одного государства, и никакого иностранного элемента в данном случае нет. В соответствии же с системным толкованием ст. 4 СК РФ п. п. 2, 3 ст. 2 и ст. 1195 ГК РФ - является, поскольку личный закон супругов определяется правом разных государств и брак вследствие этого осложнен иностранным элементом. Анализируя коллизионное регулирование вопросов заключения, расторжения и признания браков с иностранным элементом недействительным в VII разделе СК РФ, приходим к следующим выводам. Необходимо принятие специального постановления Пленума Верховного Суда РФ, которое будет регламентировать порядок рассмотрения международно-правовых споров, возникающих из брачно-семейных отношений. В данном постановлении в числе прочего должны освещаться вопросы, связанные с расторжением международных браков, с целью единообразного применения соответствующих норм российскими судами. Таким образом, говоря об имплементации норм международных договоров во внутреннее право государств и проецируя рассматриваемый вопрос на брачно-семейные отношения, приходим к следующим выводам. Несомненной видится необходимость принятия специальных договоров как на международном, так и на национальном уровне, содержащих унифицированные правовые нормы. На международном уровне такие законы должны указывать на необходимость ратификации уже существующих договоров и соглашений государствами-участниками. В рамках внутреннего права государства необходимо обязать принимать федеральные законы, содержащие в неизменном виде нормы международных договоров. Однако путем использования "мягкого" права государства могут, учитывая особенности своей культуры, традиций и обычаев, адаптировать положения ратифицированных актов для применения на своей территории. Что касается России, то принятие постановления Пленума Верховного Суда РФ, регламентирующего порядок рассмотрения международно-правовых споров, возникающих из брачно-семейных отношений, позволит провести широкий анализ существующих прецедентов в сфере международного семейного права в целом и международных браков в частности и в дальнейшем приведет к сокращению судебных разбирательств, связанных с проблемами, возникающими при заключении, расторжении и признании недействительными международных браков.

Название документа