Кризис социального порядка в связи с технологической революцией и экономическим кризисом
(Гриценко В. П.)
("Общество и право", 2009, N 5)
Текст документа
КРИЗИС СОЦИАЛЬНОГО ПОРЯДКА В СВЯЗИ С
ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИЕЙ И ЭКОНОМИЧЕСКИМ КРИЗИСОМ
В. П. ГРИЦЕНКО
Гриценко Василий Петрович, доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой философии и политологии Краснодарского государственного университета культуры и искусств.
Автором рассматриваются технологическая революция и экономический кризис как явления, провоцирующие кризис социального порядка. Также автор указывает на антропологический кризис, который является следствием исчерпания культурно и физически антропологического потенциала.
Ключевые слова: социальный порядок, социальные факторы, гуманитарная сфера, политика, религия, социум.
The author considers technological revolution and an economic crisis as the phenomena provoking crisis of a social order. Also the author indicates anthropological crisis which is a consequence of exhaustion cultural and physically anthropological potential.
Key words: social order, social factors, humanitarian sphere, policy, religion, society.
Процесс перехода от сельскохозяйственных обществ к индустриальным сопровождался крупными технологическими, экономическими и социальными сдвигами, которые приобрели характер значительных социальных войн, - классовой борьбой, социальной и политической революций. Ответ на этот вызов заключался в создании новых утопий, религий, философских и идеологических схем мирового процесса. Ответом на вызов были и правовое государство, суверенное гражданское общество, либеральная демократия. Все это способствовало созданию новоевропейского социального порядка, который также отлаживался с помощью новых научных форм сознания - социологии, философии, психологии, истории, политэкономии и пр. Возник социальный капитал, основанный на новой культуре общественной самоорганизации, на новых ценностях, нормах и законах.
В своей работе "Великий разрыв" Фрэнсис Фукуяма обращает внимание на то, что в современных странах, затронутых волной постиндустриализации, движением к "информационной цивилизации", также наметился социальный разрыв [1, с. 474]. Эта, с нашей точки зрения, "социальная лакуна" означает "провал в социализации". Фрэнсис Фукуяма так характеризует этот процесс. Он указывает, что перед сегодняшней демократией информационного века стоит серьезнейший вызов - поддержать общественный порядок перед лицом технологических и экономических перемен. Проблема большинства современных демократий заключается в том, что они не могут принять свои культурные предпосылки как нечто незыблемое. Наиболее процветающим из них, включая США, повезло в том, что они сочетают сильные официальные учреждения с гибкой неформальной культурой, обеспечивающей устойчивость. Однако само по себе наличие таких государственных институтов еще не гарантирует, что упорядочиваемое ими общество под давлением технологических, экономических и социальных перемен будет продолжать пользоваться именно правильным видом культурных ценностей и норм. Как обосновывает в своей работе на громадном социологическом материале Ф. Фукуяма, индивидуализм, плюрализм и толерантность, встроенные в формальные институты, обычно способствуют культурному разнообразию и, таким образом, несут в себе угрозу подрыва моральных ценностей, унаследованных из прошлого, а динамичная экономика технологических инноваций может, в силу своей природы, разрывать существующие социальные связи. По мере того как люди освобождаются от традиционных связей со своими супругами, семьями, соседями, рабочими местами и церковью, они начинают думать, что смогут сохранить социальное общение, но теперь уже посредством тех связей, которые они сами для себя выбирают. Однако оказалось, что такое общение по выбору, которое они по собственному желанию могли бы начинать и прекращать, рождает в них чувство одиночества и дезориентации, тоски по более глубоким и постоянным отношениям с другими людьми. Лозунг "Бог умер" оказался сомнительным. Отказ от всеобщих априорных правил, признание их оковами и пережитками, презрение к морали с целью максимального увеличения личной свободы ведет к разрушению социального порядка. Общество, ориентированное на то, чтобы постоянно действовать наперекор нормам и правилам во имя роста индивидуальной свободы выбора, не в состоянии успешно решать общие задачи. Общество, которое дает беспредельные возможности технологическим новациям, как считает Фукуяма, сталкивается с этим же самым "никаких пределов" и для многих форм индивидуального поведения, с ростом преступности, с распадом семей, с пренебрежением людей родительскими обязанностями, с отчуждением соседей, с отказом граждан от участия в общественной жизни. Возможно, что самое уязвимое место современной либеральной демократии, которое еще долго будет таковым оставаться, заключается в том, что она может стать жертвой чрезмерного индивидуализма.
С начала 70-х до начала 90-х гг. по Латинской Америке, Европе, Азии и по бывшему коммунистическому миру неожиданно прокатилась волна возникновения новых демократических режимов. Она стала дальнейшей манифестацией либеральных эгоистических ценностей. Однако в таких странах, как Россия, "великий разрыв", с нашей точки зрения, обусловлен еще рядом обстоятельств. К ним относится: а) кризисность российского социума; б) крайняя неравномерность экономического развития регионов и отраслей, в) низкое качество (уровень) социального капитала; г) значительные деформации социализации; д) высокий уровень социального отчуждения.
Существующий тип организации российского социума и тип личности утратили способность к инновациям, пассионарным толчкам, революционным взрывам. Социальная энергия не имеет преимущественной реализации в области социальных, экономических, культурных инноваций. Ответ на вызов в очередной раз с 1960 г. не найден. Попытка перестройки и ускорения 1985 г. оказалась неудачной. Физическое вымирание доминирующего этноса на геополитическом пространстве России есть свидетельство отсутствия выхода. Обращение к традиционным религиям пока лишь консервирует ситуацию, но не дает ответа на вызов.
Сложность положения России в том, что она сама находится с 1990 г. в состоянии кризиса. Экономический и социальный уклад, сформировавшийся в течение 90-х гг. XX в., совмещает в себе самые различные и, казалось бы, несовместимые фрагменты [2]: технологически передовой постиндустриализм и квазирынки, возродившуюся архаику и натуральный обмен, криминальную экономику, подневольный труд, индустриализацию, постиндустриализацию и деиндустриализацию. Такое экономическое и технологическое разнообразие создает ниши для социализации личности как в позитивном, так и в самом негативном направлении.
Роль поставщика сырья в мировом разделении труда создает также общую атмосферу социальной невостребованности новаторов в социальном пространстве России. До сих пор мы не собираемся выходить из этой роли. В развитых странах 70% прироста ВВП происходит за счет наукоемкого производства. Доля России на мировом рынке хайтека - около 1%. Бюджет всей российской науки составляет 2 млрд. долл., а в Китае - 28 млрд. долл. Россия регистрирует в 10 раз меньше патентов, чем Япония, в 6 раз меньше патентов, чем США, в 2 раза меньше, чем маленькая Корея. Из этих немногих изобретений у нас внедряется только 0,5%. Результативность науки вычисляется как сальдо экспорта-импорта технологий. У России этот показатель "-361", у США - "+24844" [3]. Если к этому добавить, что в России в 2003 г. исследованиями и разработками было занято 858470 человек (5,28; 6,23), а в США около 5 млн., то сложно думать о мировых приоритетах.
Профессор В. И. Тарушкин отмечает: "Сегодня мировой рынок новых прорывных технологий и научной продукции - самый привлекательный и прибыльный. Ежегодный оборот на таком рынке составляет почти 3 трлн. долл., что в несколько раз превышает оборот всех сырьевых ресурсов, включая нефть. И вот из такого "пирога" США получает 39%, Япония - 30, Германия - 16, а доля России составляет лишь 0,3%". И далее: "В ведущих странах доля науки, образования, прогрессивных и наукоемких технологий, т. е. составляющих научно-технического прогресса в валовом внутреннем продукте достигает 95%, а в России не превышает 5 - 10%" [4].
Одна из особенностей современного социального порядка России заключается в том, что социальный разрыв, возникающий под влиянием экономико-технологических изменений, обусловлен не внутренней, а внешней инновационной волной. Человеческий капитал современной России во многом не подготовлен для трансформаций информационной цивилизации. Элементарным примером является современная автомобилизация. С удовольствием пересаживаясь в "Тойоты" и "Фольксвагены", россияне, в лице своих топ-менеджеров, оказались элементарно не способными перенять зарубежный опыт упорядочивания дорожного движения и обеспечения нормальных парковок. Кроме того, процессы вестернизации, обуржуазивания ценностей и коммерциализации отношений обострили переоценку ценностей небывало, фактически поставили точки на мифах соборности, духовности, особой души. Общий низкий уровень социального капитала в стране обнаруживается то тут, то там в самых разных формах. В невозможности создать продукты высочайшего дизайнерского уровня, например в области автомобилестроения. В безобразной производственной и технологической культуре, примерами чего могут быть чернобыльская авария и авария на Саяно-Шушенской ГЭС. В низком уровне обыденной, повседневной культуры и др. Попытка заменить мораль законом оказывается никчемной, так как отсутствие нравственной подоплеки права делает невозможным саморегуляцию социального капитала, а право все ситуации предусмотреть не в состоянии.
О тупиковом характере современного образа жизни и сопутствующей ему социализации говорит современная демографическая ситуация. Социологи и демографы давно уже говорят о депопуляции, так как ежегодная убыль населения в России составляет порядка 700000 - 900000 человек. Демографы называют порогом депопуляции 2,15 ребенка на одну женщину (семью). Чтобы страна не вымирала, каждая российская семья должна рожать 2,8 детей. А у нас этот показатель равен 1,8 (сравни: в Африке - 5 детей в среднем на женщину). При этом только 6,6% семей с тремя и более детьми и, если к ним добавить 28% с двумя детьми, получается, что только одна треть российских семей выполняет репродуктивную функцию [5]. Л. Е. Балашов полагает, что болевая точка современной цивилизации и ее конфликта с культурой в том, что не удается соединение двух важнейших факторов жизни: нормальное воспроизводство населения и развитие цивилизации. Нам кажется, что в случае России вряд ли можно говорить о конфликте культуры и цивилизации. Низкая рождаемость, вымирание в нашем случае являются результатом разрушения традиционной культуры и нецивилизованности. Под нецивилизованностью мы имеем в виду низкий уровень культуры, а также то, что современное российское общество в числе ведущих приоритетов имеет не семью и ребенка, а обогащение, наслаждение. При этом бесспорен такой факт, как ухудшение благосостояния семьи в результате рождения ребенка, труд родителей, по-настоящему не оцененный обществом [6]. Можно даже говорить об антропологическом кризисе как современной цивилизации, так и России. Однако сказанное не означает, что проблема народонаселения не будет решена в России. Явно, что она будет решаться за счет миграции, как это делается в старой Европе. При этом очевидно изменение антропологического облика российского человека в ближайшем столетии. Сохранит ли Россия свою целостность при этом? Это другой вопрос.
Следующая болевая точка отечественной социализации, на которую хотим обратить внимание, - это прагматизация и коммерциализация системы образования - ориентация почти исключительно на подготовку специалистов-профессионалов. При этом упускается из виду, что образование осуществляет не только профессиональную, но и гражданскую социализацию, в том числе и российскую идентичность. Черпая зарубежный опыт, нужно иметь в виду, что отечественный прагматизм не может быть подражанием американскому, а отечественная система образования несет другие функции, чем в США или Германии. Так, согласно рекомендациям Всемирного Банка в Докладе, подготовленном для России в 1995 г., говорится, что федеральные органы в качестве стандартов гражданственности вправе ожидать "способность читать карты, говорить на иностранном языке, заполнять налоговую декларацию; этот список может также включать способность воспринимать русское искусство и литературу" [7, с. 9]. Для России же понятие "образование" включает традиционно единство школы как таковой, фундаментальной науки как неотъемлемой основы для подготовки специалистов и гуманитарной культуры как основы духовного единства народов, населявших Россию.
Непонимание роли и значения гуманитарного образования и гуманитарной сферы составляет важнейшую трагедию современного этапа. Многие представители российского общества, это касается в первую очередь элиты, не понимают, что развитие гражданского и нормального социума невозможно без развития гуманитарной сферы. Не религия, не политика, а весь комплекс гуманитарного знания - человековедения является средством создания той среды, которая и образует ценности цивилизационного феномена по имени Россия.
Еще один существенный неблагоприятный социальный фактор, порождающий чувство несправедливости, генерирующий нестабильность, насилие и экстремизм, - это разрыв в доходах населения. По информации из Атласа, составленного в 2006 г., и по данным Росстата, ЮФО по показателям бедности лидирует среди других округов: 40% его населения живет за чертой бедности, в то же время 20% богатого населения получает 42% совокупного дохода ЮФО. Цифры показывают, что ситуация критическая. Однако для оценки реального уровня социально-экономического развития региона обязательно нужно учитывать доходы, получаемые гражданами в теневом секторе экономики, который на Юге России был развит и во времена плановой экономики. Есть еще один аспект проблемы. Власть, собственность и денежные ресурсы зачастую сосредоточены в руках узкого круга лиц. Например, в Кабардино-Балкарии 1% населения сосредоточил в своих руках практически все производственные мощности и сырьевые ресурсы республики. Подобный чрезмерный разрыв между богатством и бедностью (по латиноамериканскому образцу) делает хрупкими социальный мир и согласие в регионе.
Отсутствие социального консенсуса по вопросу о социальной справедливости, преимущественно паразитическая, нецивилизованная система обогащения ставят под сомнение возможность продуктивного социального развития. Неразвитость гражданского общества и сознания делает невозможным развитие здоровых форм самоорганизации, является препятствием для нормального развития гуманитарной и социальной науки. Поэтому коренные изменения в стране могут произойти лишь через систему социализации: приоритетное развитие и оздоровление системы образования, воспитания, социального и культурного развития личности. Только так можно получить долговременные положительные результаты для страны: через формирование нового образа жизни, через развитие бытовой, производственной, профессиональной, политической и пр. культуры. Решить такую задачу возможно только при условии приоритетного развития системы отечественного социального и гуманитарного знания.
Распад семьи, депопуляция, низкий уровень социального капитала, инновационная неэффективность, рост преступности - все это звенья одной цепи. Они характеризуют антропологический кризис, присущий тому типу социума, который в какой-то мере исчерпал свой культурно и физически антропологический потенциал. Эффективным ответом на вызов могла быть такая ситуация, при которой в течение двух поколений кардинальным образом изменился бы доминирующий тип личности, культуры, социальной ориентации. Но поскольку рождаемость отрицательная, то, видимо, это будет сопровождаться изменением типичного антропологического облика того индивида, который именуется как "россиянин". Миграция и смена культурно-антропологического облика личности вместе с его физическим обликом вольют новую кровь в социальную борьбу на российском геополитическом пространстве. Это можно считать позитивным прогнозом. Потому что негативный прогноз может означать распад существующего социума и новое освоение того геополитического пространства, на котором он обитал. Но сценарии распада могут быть различными, как мирными, так и военными. Позитивное социальное конструирование нового российского социума должно двигаться в рамках таких ценностей и приоритетов, как самореализация, аскетизм, выживание любым способом (победа любым способом - пассионарный рывок). Без технологического, интеллектуального рывка и новой морали существующему социуму не выжить, так как произойдет смена культурно и физически существующего антропологического типа человека, личности.
Литература
1. Фукуяма Ф. Великий разрыв / Пер. с англ.; под общ. ред. А. В. Александровой. М.: ООО "Издательство АСТ"; ЗАО НПП "Ермак", 2004.
2. См.: Покровский Н. Е. Транзит российских ценностей: нереализованная альтернатива, анатомия, глобализация // Глобализация и постсоветское общество / Ред. А. Согомонов и С. Кухтерин. М.: Стови, 2001.
3. Лесков С. Академия на медленном огне // Изв. 2006. 29 июня.
4. Тарушкин В. И. Интеллектуальный потенциал России. Нужна национальная стратегия создания конкурентоспособной научной продукции. Режим доступа: http://www. center. ru/riasite/index. phtml? page=1&tbl=tb_88&id=992/.
5. См.: http://vip. subscribe. ru/person/390
6. См.: Балашов Л. Е. Человечеству грозит гибель от депопуляции, если... (арабески мысли, отрывки из книг, рукописей). М.: Издание автора, 2009.
7. Цит. по: Садовничий В. А. Выступление ректора Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова на Всероссийском совещании заведующих кафедрами гуманитарных и социально-экономических дисциплин (МГУ, 20 - 21 нояб. 2003 г.) М., 2003.
Название документа