Понятие и признаки культурных ценностей как предметов преступлений

ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ КУЛЬТУРНЫХ ЦЕННОСТЕЙ КАК ПРЕДМЕТОВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

В. Г. БЕСПАЛЬКО

Беспалько Виктор Геннадьевич - доцент кафедры уголовного права Российской таможенной академии, кандидат юридических наук.

Культурные ценности выступают в качестве предметов посягательств в четырех составах преступлений, два из которых относятся к таможенным преступлениям: контрабанда (ст. 188 УК РФ) и невозвращение на территорию Российской Федерации предметов художественного, исторического и археологического достояния народов РФ и зарубежных стран (ст. 190 УК РФ); один - к преступлениям против собственности: хищение предметов, имеющих особую ценность (ст. 164 УК РФ), и один - к преступлениям против общественной нравственности: уничтожение или повреждение памятников культуры (ст. 243 УК РФ). Несмотря на то что указанные составы преступлений отнесены законодателем к разным главам Особенной части УК РФ и, соответственно, характеризуются разными родовыми и основными непосредственными объектами посягательств, им присущ единый дополнительный непосредственный объект: общественные отношения по поводу владения, пользования и обеспечения сохранности культурных ценностей. Общность дополнительного непосредственного объекта и предмета посягательства позволяет условно объединить преступные деяния, предусмотренные ст. 164, 188, 190 и 243 УК РФ, в одну классификационную группу. Данное видовое образование С. А. Придановым и С. П. Щербой было названо "преступлениями, посягающими на культурные ценности" <*>. Однако предложенное ими обобщенное обозначение указанных уголовно наказуемых деяний представляется не совсем удачным, поскольку их совершение далеко не всегда предполагает непосредственное причинение вреда самим культурным ценностям. В то же время нельзя не согласиться с тем, что в названии данного объединения составов преступлений должно обязательно найти отражение характерное для них единство предмета преступного посягательства, поскольку именно социально значимые свойства культурных ценностей определяют характер общественной опасности данных преступлений, направленность умысла виновных лиц и т. д. При этом уголовно-правовая доктрина исходит из того, что предметами преступления признаются материальные предметы объективно существующего внешнего мира, на которые непосредственно воздействует преступник, осуществляя преступное посягательство на соответствующий объект, то есть предметы, в связи с которыми или по поводу которых совершается преступление <**>. Руководствуясь таким уже сложившимся в теории уголовного права определением, указанные противоправные деяния было бы правильнее, на наш взгляд, именовать "преступлениями, совершаемыми в отношении или по поводу культурных ценностей". И здесь, конечно, следует признать, что вопрос о более или менее правильном названии условно выделенного вида преступлений - это вопрос о чистоте научного аппарата, используемого в уголовно-правовой теории. И, по-видимому, в данном случае его решение не способно серьезным образом отразиться на практической реализации жизненно необходимой функции уголовно-правовой охраны культурного достояния российского общества. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Вопросы, касающиеся преступлений, посягающих на культурные ценности, рассмотрены также в статье С. П. Щербы, С. А. Приданова "Преступления, посягающие на культурные ценности, и их квалификация по УК РФ" // Журнал российского права. 1998. N 9. ------------------------------------------------------------------ <*> Приданов С. А., Щерба С. П. Преступления, посягающие на культурные ценности России: квалификация и расследование. М., 2002. <**> См.: Наумов А. В. Российское уголовное право. Общая часть. М., 1996. С. 153 - 154; Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Отв. ред. Б. В. Здравомыслов. М., 1996. С. 122 и др.

С позиций же утилитарных, а также и теоретико-правовых, гораздо более значимой представляется проблема точного определения в законе сущностных свойств и юридических признаков, характеризующих культурные ценности как предметы правонарушений и выступающих в качестве объективной составляющей основания уголовной ответственности в комплексе с иными признаками состава преступления. Разрешение данной проблемы усложняется совокупностью нескольких факторов. Во-первых, законодатель в действующем уголовном законе для обозначения практически одних и тех же предметов преступлений пользуется разной терминологией, не раскрывая в уголовно-правовых нормах содержания того или иного понятия. Во-вторых, российская система права знает несколько официальных определений понятия "культурные ценности", отличных друг от друга и по форме, и по содержанию. В-третьих, ни одно из существующих нормативных определений, по нашему мнению, не соответствует требованиям, предъявляемым в любой отрасли научного знания к дефиниции как краткому определению какого-либо понятия. Приведенные обстоятельства указывают на комплексный характер обозначенной проблемы, без разрешения которой полноценная реализация охранительной функции уголовного права в сфере культуры представляется невозможной. Так, для описания предметов преступных посягательств, совершаемых в отношении или по поводу культурных ценностей, законодатель в тексте УК РФ, ни разу не повторившись, использовал следующие формулировки: - предметы или документы, имеющие особую историческую, научную, художественную или культурную ценность (ст. 164 УК РФ); - культурные ценности (ч. 2 ст. 188 УК РФ); - предметы художественного, исторического и археологического достояния народов РФ и зарубежных стран (ст. 190 УК РФ); - памятники истории и культуры, предметы и документы, имеющие историческую или культурную ценность (ч. 1 ст. 243 УК РФ) <*>; -------------------------------- <*> В части 1 ст. 243 УК РФ законодатель указал также природные комплексы или объекты, взятые под охрану государства, а в ч. 2 ст. 243 УК РФ - особо ценные объекты. Посягательства на них, по нашему мнению, правомернее относить к экологическим преступлениям в силу преимущественно нерукотворного характера указанных предметов правонарушений и их органичной принадлежности к окружающей природной среде.

- памятники общероссийского значения (ч. 2 ст. 243 УК РФ). Здравый юридический смысл, который должен иметь место или, по крайней мере, презюмироваться в каждом акте законодательства, заставляет нас признать правоту утверждения С. П. Щербы и С. А. Приданова о том, что, несмотря на "обилие определений, вводящих в заблуждение", "законодатель во всех случаях имеет в виду тождественные понятия либо понятия, находящиеся в отношении части к целому" <*>. Вместе с тем мы не разделяем убежденности указанных авторов в том, что "необходимо рассматривать данные определения в качестве взаимозаменимых и использовать их в качестве синонимов" <**>. Напротив, наблюдается очевидное отсутствие тождества между некоторыми из указанных понятий, которое одновременно указывает и на не менее явную непоследовательность законодателя, предусмотревшего специальные основания уголовной ответственности за уничтожение или повреждение практически любых предметов и документов, имеющих историческую или культурную ценность (ст. 243 УК РФ), выделив при этом в специальный состав хищение только тех предметов и документов, которые имеют особую таковую ценность (ст. 164 УК РФ). -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Вопросы, касающиеся преступлений, посягающих на культурные ценности, рассмотрены также в статье С. П. Щербы, С. А. Приданова "Преступления, посягающие на культурные ценности, и их квалификация по УК РФ" // Журнал российского права. 1998. N 9. ------------------------------------------------------------------ <*> Приданов С. А., Щерба С. П. Указ. соч. С. 29. <**> Там же.

В свете сказанного представляется, что для окончательного воплощения замысла законодателя о создании эффективных механизмов правовой охраны национального культурного богатства необходимо преодолеть допущенные им нормативные излишества и алогизмы в уголовном законе и привести все существующее многообразие терминологии к единому знаменателю. В качестве такого универсального обозначения данной группы предметов преступлений предлагается использовать наиболее широкое по своему содержанию понятие - "культурные ценности" в ч. 2 ст. 188 УК РФ и охватывающее все остальные вариации. Однако следует оговориться, что предлагаемое внесение соответствующих изменений в ст. 164, 190 и 243 УК РФ не разрешит окончательно всех существующих проблем квалификации данных преступлений по признакам предмета посягательства <*>. -------------------------------- <*> Подробнее о проблемах квалификации преступлений, совершаемых в отношении или по поводу культурных ценностей, и борьбы с ними см.: Организация борьбы с посягательствами на культурные ценности / Под общ. ред. И. П. Портнова. М., 1994; Ляпустин С. Н. Борьба таможенных органов с контрабандой культурных ценностей. М., 1997; Щерба С. П., Приданов С. А. Уголовно-правовая охрана предметов и документов, имеющих историческую, научную, художественную или культурную ценность. М., 2000 и др.

Сложившаяся ситуация в значительной мере детерминирована отмечаемой многими авторами <*> множественностью официальных определений значения термина "культурные ценности", содержащихся как в актах международного, так и внутреннего российского права. Анализ и сопоставление последних показывает, что первое легальное толкование понятия "культурные ценности" было сформулировано в Конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта (Гаага, 14 мая 1954 г.), согласно которой "...культурными ценностями считаются независимо от их происхождения и владельца: -------------------------------- <*> См.: Терешенкова А. Ю. Понятие "культурные ценности" в международных актах и внутреннем законодательстве Российской Федерации // Учен. зап. Санкт-Петербургского филиала Российской таможенной академии. 2002. N 2. С. 4 - 17 и др.

а) ценности, движимые или недвижимые, которые имеют большое значение для культурного наследия каждого народа, такие как памятники архитектуры, искусства или истории, религиозные или светские, археологические месторасположения, архитектурные ансамбли, которые в качестве таковых представляют исторический или художественный интерес, произведения искусства, рукописи, книги, другие предметы художественного, исторического или археологического значения, а также научные коллекции или важные коллекции книг, архивных материалов или репродукций ценностей, указанных выше; b) здания, главным и действительным назначением которых является сохранение или экспонирование движимых культурных ценностей, указанных в пункте "а", такие как музеи, крупные библиотеки, хранилища архивов, а также укрытия, предназначенные для сохранения в случае вооруженного конфликта движимых культурных ценностей, указанных в пункте "а"; c) центры, в которых имеется значительное количество культурных ценностей, указанных в пунктах "a" и "b", так называемые "центры сосредоточения культурных ценностей" <*>. -------------------------------- <*> Свод нормативных актов ЮНЕСКО. М., 1991. С. 258 - 281.

Впоследствии данный термин был воспринят разработчиками других актов международного и внутреннего права, несколько изменившими его содержание. Сказанное относится и к международно-правовым определениям, содержащимся в Конвенции ЮНЕСКО о мерах, направленных на запрещение и предупреждение незаконного ввоза, вывоза и передачи права собственности на культурные ценности (Париж, 14 ноября 1970 г.) <*>, Конвенции ЮНИДРУА по похищенным или незаконно вывезенным культурным ценностям (Рим, 24 июня 1995 г.) <**>, а также в Типовом договоре о предупреждении преступлений, связанных с посягательством на культурное наследие народов в форме движимых ценностей <***>. Примечательно, что содержащиеся в данных актах международного права толкования понятия "культурные ценности" еще более объемны, что объясняется стремлением разработчиков максимально детально определить их виды, подпадающие под действие указанных документов. -------------------------------- <*> См.: Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных с иностранными государствами. Вып. XXIII. М., 1967. С. 595. <**> Использована электронная версия документа, размещенная в СПС "КонсультантПлюс". <***> Принят восьмым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Гавана, 1990 г.).

С позиций объективизации в юридических формулировках содержащиеся в соответствующих международно-правовых актах дефиниции построены на сочетании двух способов выражения сути рассматриваемого явления: 1) использование сущностных признаков, отличающих культурные ценности от иных предметов; 2) использование внутрисистемных признаков, отражающих классификацию данных предметов, подразделение культурных ценностей на виды и категории. Примечательно, что обе группы признаков (сущностные и классификационные) практически совпадают в официальных толкованиях понятия культурных ценностей, содержащихся в упомянутых выше Конвенциях ЮНЕСКО, ЮНИДРУА и Типовом договоре, отличаясь лишь более или менее глубокой степенью конкретизации отдельных категорий предметов, относящихся к культурным ценностям. Весьма схожи между собой по форме и содержанию и при этом достаточно лаконичны дефиниции культурных ценностей в документах государств - участников СНГ: Соглашении о сотрудничестве таможенных служб по вопросам задержания и возврата незаконно вывозимых и ввозимых культурных ценностей (Москва, 15 апреля 1994 г.) <*> и Соглашении о вывозе и ввозе культурных ценностей (Москва, 28 сентября 2001 г.) <**>. Первый документ определяет культурные ценности как "ценности религиозного или светского характера, которые рассматриваются Сторонами как представляющие значение для археологии, в том числе доисторического периода, литературы, искусства и науки"; второй - как "ценности религиозного или светского характера либо их коллекции, которые рассматриваются каждым из государств Сторон как представляющие значение для истории, культуры, искусства, науки и подпадают под действие законодательства государств Сторон о вывозе и ввозе культурных ценностей". От определений, сформулированных в Конвенциях, они отличаются не только своей краткостью, но и тем, что, во-первых, при их формулировании была использована только совокупность сущностных признаков, а во-вторых, своим бланкетным характером. Оба понятия решены таким образом, что для окончательного вывода об отнесении конкретного предмета к культурным ценностям в соответствии с условиями названных Соглашений правоприменитель вынужден обращаться к соответствующему национальному законодательству государств-участников, которым корреспондируют соответствующие международно-правовые нормы <***>. -------------------------------- <*> См.: Информационный вестник Совета глав государств и Совета глав правительств СНГ "Содружество". 1994. N 1. С. 94. <**> См.: Бюллетень международных договоров. 2003. N 5. <***> Бланкетное по своему содержанию понятие культурных ценностей сформулировано также в п. 1 ст. 1 Соглашения о сотрудничестве и взаимной помощи по вопросам задержания и возврата культурных ценностей, незаконно провозимых через государственные границы (Пловдив, 22 апреля 1986 г.), которое включает ссылку на соответствующие законы и иные нормативные акты государства их вывоза.

Российский законодатель, формулируя объемное понятие культурных ценностей в Законе РФ от 15 апреля 1993 г. N 4804-1 "О вывозе и ввозе культурных ценностей" <*>, по сути, воспринял форму и содержание данного понятия, закрепленного в соответствующих конвенциях ЮНЕСКО и ЮНИДРУА с несущественными для целей уголовно-правовой квалификации коррективами. Согласно ст. 6 Закона под культурными ценностями понимаются движимые предметы материального мира, находящиеся на территории РФ, а именно: -------------------------------- <*> См.: Ведомости РФ. 1993. N 20. Ст. 718.

- культурные ценности, созданные отдельными лицами или группами лиц, которые являются гражданами РФ; - культурные ценности, имеющие важное значение для РФ и созданные на территории РФ иностранными гражданами и лицами без гражданства, проживающими на территории РФ; - культурные ценности, обнаруженные на территории РФ; - культурные ценности, приобретенные археологическими, этнологическими и естественно-научными экспедициями с согласия компетентных властей страны, откуда происходят эти ценности; - культурные ценности, приобретенные в результате добровольных обменов; - культурные ценности, полученные в качестве дара или законно приобретенные с согласия компетентных властей страны, откуда происходят эти ценности. Далее, в ст. 7 Закона содержится весьма объемный перечень категорий предметов, подпадающих под его действие. Что же касается определений, имеющихся в Федеральном законе от 26 мая 1996 г. N 54-ФЗ "О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации" <*> и Федеральном законе от 15 апреля 1998 г. N 64-ФЗ "О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации" <**>, то они, по нашему мнению, мало полезны для установления юридических признаков предметов преступлений, предусмотренных ст. 164, 188, 190 и 243 УК РФ, поскольку, будучи бланкетными, отсылают нас к ст. 7 Закона "О вывозе и ввозе культурных ценностей". -------------------------------- <*> См.: СЗ РФ. 1996. N 22. Ст. 2591; 2003. N 2. Ст. 167. <**> См.: СЗ РФ. 1998. N 16. Ст. 1799; 2000. N 22. Ст. 2259.

Однако в российском законодательстве существует еще один принципиально отличный от всех остальных вариант официального закрепления понятия "культурные ценности", нашедший нормативное выражение в следующей формулировке Закона РФ от 9 октября 1992 г. N 3612-1 "Основы законодательства Российской Федерации о культуре", - "нравственные и эстетические идеалы, нормы и образцы поведения, языки, диалекты и говоры, национальные традиции и обычаи, исторические топонимы, фольклор, художественные промыслы и ремесла, произведения культуры и искусства, результаты и методы научных исследований культурной деятельности, имеющие историко-культурную значимость здания, сооружения, предметы и технологии, уникальные в историко-культурном отношении территории и объекты" <*>. -------------------------------- <*> Ведомости РФ. 1992. N 46. Ст. 2615; СЗ РФ. 1999. N 26. Ст. 3172; СЗ РФ. 2001. N 1. Ч. I. Ст. 2.

Таким образом, на основании изложенного можно сделать вывод, что на сегодняшний день в российской системе права сложилась ситуация, по сути, двойственного описания в национальном законодательстве того, что следует считать культурными ценностями. Преодоление такого дуализма в определении одного и того же правового явления представляет исключительный интерес как с позиций юридической науки, так и с точки зрения правоприменительной практики, стоящей перед каждодневным выбором правовых норм при решении вопроса о том, что признавать предметами указанных преступных деяний. Сопоставление содержания понятий культурных ценностей, содержащихся в ст. 6 и 7 Закона "О вывозе и ввозе культурных ценностей", с одной стороны, и ст. 3 Основ законодательства Российской Федерации о культуре - с другой, показывает, что последние гораздо более широко трактуют исследуемое понятие, относя к культурным ценностям не только соответствующие предметы материального мира, но и нематериальные объекты - ценности исключительно духовного порядка (например, нравственные и эстетические идеалы, нормы и образцы поведения, языки, диалекты и говоры, национальные традиции и обычаи и др.). Безусловно, такого рода нематериальные или идеальные ценности обладают свойством культурной значимости и с позиций аксиолого-этического подхода действительно образуют самостоятельный и весьма существенный сегмент сферы достижений человеческой культуры. При этом следует обратить внимание на то, что согласно первоначальной редакции ст. 2 Основ законодательства о культуре законодательные и иные правовые акты Российской Федерации и ее субъектов, прямо или косвенно касающиеся вопросов культуры, должны соответствовать данным Основам, а в случае возникновения разногласий действовать должны были содержащиеся в них нормы. Это означало, что с формально-юридической точки зрения в иерархии источников российского права Основы законодательства о культуре изначально занимали более высокое место, нежели Закон "О вывозе и ввозе культурных ценностей", который, соответственно, не должен был противоречить Основам и, напротив, был призван развивать их основные принципы и положения. Однако некоторые из указанных в ст. 3 Основ виды культурных ценностей, а именно те блага, которые относятся к идеальным категориям, объективно не могут выступать в роли предметов контрабанды или невозвращения из-за границы, а также хищения, повреждения или уничтожения, предусмотренных соответственно ст. 188 и 190, 164 и 243 УК РФ. Поэтому, несмотря на то что Основы долгое время являлись нормативным правовым актом высшей юридической силы по отношению к остальным законам и подзаконным источникам норм права в сфере культуры, следственная и судебная практика в ходе квалификации указанных преступлений вынуждена руководствоваться тем весьма объемным по форме и содержанию понятием культурных ценностей, которое закреплено в ст. 6 и 7 Закона "О вывозе и ввозе культурных ценностей". Полагаем, что сложившаяся правоприменительная практика отчасти может быть оправдана следующими положениями: - во-первых, сформулированное в Законе определение культурных ценностей соотносится с определением данного понятия, содержащимся в Основах, как часть с целым, что не позволяет рассматривать их как исключающие друг друга юридические категории и указывает на отсутствие антагонизма между ними; - во-вторых, именно содержащееся в ст. 6 и 7 Закона "О вывозе и ввозе культурных ценностей" юридическое описание культурных ценностей в полной мере соответствует показанному выше международно-правовому пониманию данного понятия. Однако и после того, как российский законодатель Федеральным законом от 22 августа 2004 г. N 122-ФЗ установил, что ч. 2 ст. 2 Основ, предусматривавшая их приоритет над остальными актами законодательства в сфере культуры, утратила силу, противоречие между двумя законами в части определения юридического понятия культурных ценностей не исчезло. По-прежнему полное устранение существующей коллизионной ситуации возможно только путем дальнейшего совершенствования действующего законодательства. С этой целью полагаем необходимым ввести в оборот новый термин, обозначающий совокупность материальных и духовных ценностей, именуемую в ст. 3 Основ культурными ценностями, например "культурное богатство" <*>, и в дальнейшем употреблять выражение "культурные ценности" только применительно к материальным предметам, обладающим культурной значимостью, как это имеет место в указанных нормах международного права и в упомянутом Законе РФ. То есть культурные ценности должны рассматриваться как овеществленная разновидность культурного богатства. -------------------------------- <*> Применение для этих целей широко употребляемых выражений "культурное наследие" или "культурное достояние" представляется нам неприемлемым, поскольку они уже используются в Основах законодательства РФ о культуре в несколько ином значении. Предлагаемое понятие "культурное богатство" и содержащееся в Законе РФ "О вывозе и ввозе культурных ценностей" понятие "культурные ценности" отличаются по своему содержанию от понятий "культурное наследие" и "культурное достояние" тем, что они вобрали в себя те или иные явления культурной жизни, независимо от времени их происхождения и формы собственности на них.

Однако и установив подлежащее применению при уголовно-правовой оценке общественно опасных деяний, предусмотренных ст. 188 и 190, 164 и 243 УК РФ, нормативно-правовое определение культурных ценностей, нельзя считать разрешенным обозначенный комплекс проблем квалификации данных преступлений. Как справедливо подмечено А. Ю. Терешенковой, "существующие нормы права в РФ практически исчерпывающе определяют и разделяют категории культурных ценностей", но "проблему создает сложность восприятия данных норм и их истолкование" <*>. -------------------------------- <*> Терешенкова А. Ю. Указ. соч. С. 17.

Любая дефиниция, имеющая юридическое значение, должна быть, с одной стороны, емкой по содержанию, отражающей все важные и сущностные свойства определяемого явления, а с другой стороны - краткой. Определение культурных ценностей, содержащееся в Законе РФ "О вывозе и ввозе культурных ценностей", равно как и определения, сформулированные в международных Конвенциях ЮНЕСКО и ЮНИДРУА, представляются в этом отношении настолько чрезмерно объемными, что российский законодатель вынужден был рассредоточить описание рассматриваемого понятия по двум статьям названного нормативного акта (ст. 6 и 7 Закона). Можно согласиться с тем, что определение понятия культурных ценностей через максимально подробное указание всевозможных их видов и категорий действительно очень важно для целей законодательства, призванного защитить их от незаконных вывоза, ввоза и передачи права собственности на них, не препятствуя при этом развитию международного культурного сотрудничества, взаимному ознакомлению народов России и других государств с культурными ценностями друг друга. Однако попытки определить суть какого-либо объекта через перечень его видов исчерпывающего или открытого характера, как правило, оказываются несостоятельными. Очевидно, что ценности как материальной, так и духовной культуры характеризуются таким многообразием форм своей объективизации, что составить и закрепить в законодательстве их полный список не представляется возможным, тем более в нынешний век стремительно развивающихся науки, техники, новых видов и методов творческой деятельности, их компиляции и т. д. Выражение же понятия культурных ценностей в законе через их перечень, подлежащий расширительному толкованию, вообще лишено смысла, поскольку становится непонятным упоминание в правовых нормах одних видов результатов творческой деятельности человека и игнорирование других. В связи с изложенным думается, что в Основах законодательства о культуре понятие культурных ценностей должно быть сформулировано несколько иначе: - во-первых, в этом кодифицированном акте законодательства о культуре, как уже говорилось, должно найти закрепление сложившееся в международно-правовой и национальной правоприменительной практике представление о культурных ценностях как о материальных результатах культурной жизни общества; - во-вторых, данное определение должно стать лаконичным по форме своего выражения в нормах права (multum in parvo), являя собой обобщенное, но в то же время краткое указание всех наиболее значимых свойств или признаков, характеризующих соответствующие предметы именно как культурные ценности. Попытки сформулировать такое универсальное определение данного понятия неоднократно предпринимались российскими и зарубежными учеными. Так, болгарский ученый Е. Александров предложил считать культурными ценностями "любые произведения, являющиеся результатом творческого самовыражения человека в прошлом или настоящем (в художественной, научной, культурной, образовательной областях), которые имеют значение для объяснения существовавшей в прошлом и для развития современной и текущей культуры, представляют собой культурные ценности" <*>. Российские авторы В. Г. Горбачев, В. Г. Растопчин, В. Н. Тищенко определили культурные ценности как "особый вид ценностей, способный в той или иной мере удовлетворять духовные и эстетические потребности человека и одновременно содержащий в себе художественную либо научную, мемориальную или иную культурную ценность" <**>. Другой российский исследователь Р. Б. Булатов полагает, что "культурными ценностями являются особо охраняемые правом уникальные вещественные результаты человеческой деятельности, которые, будучи продуктом всеобщего труда, имеют важное историческое, научное, художественное или иное культурное значение для общества, то есть служат связующим звеном между различными поколениями людей, носят конкретно-исторический характер и выступают как фактор формирования необходимых качеств человека" <***>. -------------------------------- <*> Александров Е. Международно-правовая защита культурных ценностей и объектов. София, 1978. С. 9 - 10. <**> Горбачев В. Г., Растопчин В. Г., Тищенко В. Н. Культурные ценности: понятие, порядок приобретения, хранения и обращения. М., 1994. С. 3. <***> Булатов Р. Б. Культурные ценности: правовая регламентация и юридическая защита: Дисс. ... канд. юрид. наук. СПб., 1995. С. 55.

Примечательно, что определения культурных ценностей, предлагаемые указанными выше авторами, как и существующие легальные толкования данного понятия, характеризуются наличием в них оценочных суждений типа "уникальные", "имеющие значение для общества" и др. Безусловно, существование таких оценочных признаков в нормах права, подлежащих применению в ходе уголовно-правовой квалификации содеянного, способно привести к субъективизму лиц, в производстве которых находится уголовное дело. Однако поскольку сам термин "ценность" <*> по сути своей является оценочным понятием, избежать подобного характера суждений при его определении, видимо, не удастся. В свете сказанного, используя традиционные формулировки, представляется возможным определить понятие культурных ценностей как движимых и недвижимых предметов религиозного или светского характера, имеющих историческое, художественное, научное или иное культурное значение для общества, независимо от места и времени их происхождения и формы собственности на них <**>. -------------------------------- <*> См.: "Ценность - термин, широко используемый в философской и социологической литературе для указания на человеческое, социальное и культурное значение определенных явлений действительности" (Большая советская энциклопедия (1970 - 1977 гг.). Электронное издание. М., 2002). <**> Соответственно, предметами хищения (ст. 164 УК РФ), повреждения и уничтожения (ст. 243 УК РФ) могут быть культурные ценности, относящиеся как к движимым, так и недвижимым вещам, а предметами контрабанды (ст. 188 УК РФ) и невозвращения из-за границы (ст. 190 УК РФ) - как правило, относящиеся к движимым вещам (о понятии недвижимых и движимых вещей см. ст. 130 ГК РФ). Какое-либо иное, более узкое толкование предметов указанных преступлений представляется неоправданным. Так, серьезные нарекания с точки зрения законности вызывает сложившаяся в некоторых регионах практика квалификации по ч. 2 ст. 188 УК РФ случаев незаконного перемещения через таможенную границу РФ только тех культурных ценностей, вывоз которых из страны запрещен, тогда как из диспозиции ч. 2 ст. 188 УК РФ прямо следует, что предметами данного преступления следует считать любые культурные ценности, в отношении которых установлены специальные правила перемещения через таможенную границу.

В соответствии с предложенным определением наиболее важными сущностными, с одной стороны, и юридически значимыми, с другой стороны, признаками, отличающими культурные ценности от других предметов, являются: - во-первых, общественная значимость, отражающая объективно существующую особую ценность рассматриваемых предметов преступных посягательств для всего общества, а не для одного человека или какой-то группы людей с их субъективными оценками в восприятии и определении значения конкретной вещи; - во-вторых, историческая, художественная, научная или иная культурная значимость как альтернативные качественные признаки, могущие в то же время сочетаться во всевозможных вариантах в одном предмете ввиду многообразия и взаимопроникновения различных сфер культурной жизни общества. Что же касается присутствующего в предлагаемой дефиниции культурных ценностей элемента субъективизма в определении культурной значимости тех или иных предметов, то он может быть преодолен, если следовать соответствующим рекомендациям Верховного Суда РФ. Так, согласно п. 9 Постановления Пленума ВС РФ от 25 апреля 1995 г. N 5 "О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности" <*> особая историческая, научная и культурная ценность похищенных предметов или документов определяется на основании экспертного заключения с учетом не только их стоимости в денежном выражении, но и значимости для истории, науки, культуры. Представляется, что данное указание Пленума ВС РФ должно стать юридически обязательным правилом. Для этого полагаем целесообразным дополнить ст. 196 УПК РФ, предусматривающую основания обязательного назначения судебной экспертизы, новым пунктом следующего содержания: "6) историческое, художественное, научное или иное культурное значение предметов или документов". При этом, справедливости ради, следует признать, что практике расследования и судебного рассмотрения уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 164, 188, 190 и 243 УК РФ, известны случаи, когда в отношении одного и того же предмета преступного посягательства один эксперт давал положительный ответ на вопрос о его принадлежности к культурным ценностям, а другой - отрицательный <**>. -------------------------------- <*> См.: БВС РФ. 1995. N 7; 2003. N 2. <**> Подробнее о назначении и производстве судебных экспертиз по идентификации и определению исторической, художественной, научной или иной культурной значимости предметов и документов см.: Справочник следователя. Вып. 3. Практическая криминалистика: подготовка и назначение судебных экспертиз. М., 1992. С. 317 - 318; Приданов С. А. Некоторые вопросы использования специальных познаний при расследовании преступлений, посягающих на культурные ценности // Информационный бюллетень Следственного комитета МВД России. 1997. N 1 (90). С. 70 - 74 и др.

В заключение хотелось бы отметить опасность угрозы, нависшей над национальным культурным богатством и органично связанным с ним состоянием духовности российского общества. Наглядными свидетельствами реальности данной угрозы могут служить опубликованные статистические данные о хищениях и незаконном вывозе за рубеж культурных ценностей. Так, например, в 2002 году, согласно сведениям Министерства культуры РФ, было совершено 1680 преступлений, связанных с хищением культурных ценностей. При этом был отмечен рост преступных посягательств на ценности из частных коллекций, предметы религиозного культа и предметы, представляющие особую культурную ценность. В 2003 году, по данным ГТК России, по фактам контрабанды культурных ценностей возбуждено свыше ста уголовных дел, изъято более девяти тысяч предметов изобразительного искусства и религиозного культа, старопечатных и редких книг, филателистических материалов и предметов нумизматики. В первом полугодии 2004 года благодаря усилиям таможенников был предотвращен вывоз из страны еще 716 предметов, представляющих культурно-историческую ценность. Всего же за последние восемь лет таможенными органами России задержано более 50 тыс. предметов, представляющих культурную ценность. Приведенные количественные показатели являются убедительным свидетельством злободневности всех аспектов борьбы с преступлениями, совершаемыми в отношении или по поводу культурных ценностей, а также обозначенных в статье проблем определения юридических признаков, характеризующих культурные ценности как предметы преступлений.

Название документа