Право в контексте эстетического сознания

ПРАВО В КОНТЕКСТЕ ЭСТЕТИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ <*>

В. П. МАЛАХОВ

Малахов Валерий Петрович, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации, начальник кафедры теории государства и права Московского университета МВД России, доктор юридических наук, профессор.

В статье понимание права достигается интерпретацией правовой жизни и различных типов права посредством основных эстетических категорий, выявлением ряда правозначимых эстетических идей, характеристикой логики эстетического сознания и его ценностного строя, а также установлением связи эстетического правопонимания с пониманием, вырабатываемым средствами правосознания и определяющим содержание общеправовой теории.

Ключевые слова: эстетическое сознание, прекрасное, возвышенное, безобразное, комическое, тип права, эстетическая идея, эстетическое правопонимание, правовая жизнь.

The article reaches the understanding of law by interpretation of legal life and various types of law by means of basic ethic categories, separation of a number of legally significant esthetic ideas, characteristics of logic of esthetic conscience and its axiological structure as well as formation of connection of esthetic legal understanding with the understanding worked out by means of legal conscience and determining the contents of general-law theory.

Key words: esthetic conscience, beautiful, elevated, ugly, comic, type of law, esthetic idea, esthetic legal understanding legal life.

1. Общая характеристика эстетического сознания. Эстетическое сознание наполнено смысловыми единицами двух типов: а) имеющих конкретно-образное воплощение в тексте, в форме и т. п. и б) выражающих универсальные свойства мыслимого и действительного, которые кодируются в содержании словесного или зримого, т. е. являющихся категориями. Эстетическое мышление построено на уникальном в каждом отдельном акте сочетании чувственного или мысленного восприятия смысловых единиц обоих типов. Продуктом этого сочетания является внешняя форма, которая и отражает существо эстетического как универсальной формы конкретного. Основная форма эстетического осознания и вымысливания реальности - образ. Эстетический образ одновременно и единично-чувственный, и знаково-символический; в нем непосредственно-чувственное и отвлеченно-символическое взаимозаменимы и не всегда различимы. Поэтому любой эстетический образ в той или иной мере всегда является носителем типичного, образцового (как одного из оснований нормированного) при условии его соотнесенности с отдельным, разовым. В эстетическом сознании форма доминирует над содержанием. С точки зрения значимости формы право ближе всего к эстетическому способу освоения реальности после религиозной формы общественной жизни. В этом - причина сущностной связанности религиозного и эстетического в общественной, в т. ч. и в правовой, жизни, неразрывности их в практике. Если способ организации содержания обычно отражен в категории внутренней формы (структуры), то в эстетическом сознании таким способом выступает внешняя форма образа, его видимость (чувствуемость, непосредственность). Внешняя форма с эстетической точки зрения является самодовлеющей. В правовом аспекте внешняя форма такого значения не имеет; довление внешней формы в правовой сфере искажает существо права. Право не область игры форм, а область их функционирования в соответствии с назначением самого права. Внешняя форма в правовой сфере особого эстетического значения не имеет. Она случайна, ассоциативна, неатрибутивна. Иными словами, необходимо отличать эстетическое выражение права как способа его структурирования "по законам красоты" от эстетизации как преувеличения значимости внешней формы, в т. ч. и значимости процедуры, формального момента в правовой практике. Эстетические формы (образы) восприятия мира есть формы пробуждения чувствования общего в единичном, абсолютного (непреходящего) - в условном. Эстетические чувства - средоточие эстетического сознания. Они не являются природными чувствами или чувствованием себя (каковое - моральное чувство). Эстетические чувства общественны по своей природе, они - одна из важнейших форм коммуникации, общения людей. Эстетические чувства не существуют вне их осознания. Они носят рефлексивный, а не реактивный характер. Вещь, произведение искусства, явление природы, живое существо и т. п. являются лишь материализацией эстетического переживания человека, "поводом" для него. В своей чувственной акцентированности эстетическое сознание является главной формой выражения всех сторон общественной и индивидуальной жизни. Эстетическое сознание всегда актуализировано, в отличие от других форм сознания, и потому вне связи с ним ни право, ни правовая жизнь, ни правосознание в полной мере поняты быть не могут (но именно в этом аспекте они как раз и не являются до сих пор предметом осмысления). Тем не менее эстетическое сознание и переживание не связаны с пониманием и раскрытием природы права. Содержание права - нормы, требования, права, обязанности, статусы и все остальное - не имеют эстетического воплощения и отражения, равно как эстетическими критериями не меряются ни система действующего права, ни вся правовая система общества. Право, как бы его ни понимать, есть некоторый строй норм, правил либо прав, т. е. некое абстрактное целое, область идеального. Можно говорить разве что об эстетике (изяществе, стройности, гармоничности и пр.) сознания права, мышления о нем, но не об эстетике самого права. В эстетическом мышлении о праве ничего специфического в сравнении, например, с эстетическим мышлением о природе, о политической или религиозной жизни нет. Непосредственное отражение (выражение) в эстетическом сознании получает правовая жизнь как в целом (ее опыт, направленность и пр.), так и в своих фрагментах - юридической практике (в суде, вообще в правоприменении), в законотворчестве, в правозначимом поведении, конкретных обменных отношениях, поскольку именно они являются теми очевидностями (наглядностями), с которыми в той или иной степени коррелирует действующее право и, соответственно, мысль о нем. Через эти корреляции право только и получает свое эстетическое выражение. Средствами эстетического сознания творится ассоциативная связь права и правовой жизни. Когда эстетическое все же присутствует в характеристике права, то оно не непосредственное, а опосредовано нравственным его восприятием и пониманием. Посредством эстетического переживания нравственные соображения переплавляются в сознание индивидуального права. В сфере правовой жизни эстетическое переживание связано не с внешней формой, а с чувствованием человеком в этой жизни самого себя. Конечно, эстетическое переживание не единственный способ почувствовать себя человеком в соприкосновении с правом. Прежде всего это нравственное самочувствие. Эстетическое может быть понято как высшая форма переживания социального вообще и правового в частности, как средство переплавки правовой жизни в правовую культуру. 2. Применительно к проблеме выраженности права в эстетическом сознании речь следует вести не о корреляциях, а о содержательных интерпретациях в каркасе эстетических категорий правовой практики (специализированной или обычной), общественной, но в особенности индивидуальной правовой жизни, ее переживании как судьбы. Интерпретация же правовой жизни и самого права в каркасе эстетических понятий является их избыточной эстетизацией. Важным для понимания эстетических интерпретаций правовой жизни является, во-первых, то, что в них выражается двойственность эстетического отношения к правовой жизни как реальности, которая не может быть односторонней. Во-вторых, эстетическим интерпретациям подвергаются своеобразные крайности: либо правовая жизнь в целом (взятая в исторической развертке или в состоянии, взятом в настоящем времени), либо отдельные, индивидуальные ее фрагменты, моменты. При этом интерпретации отдельных моментов не сопровождаются обобщениями. Обобщения чужды эстетическому восприятию и оценкам и даже, в сущности, литературной критике; их место вполне заполняют ассоциации и аналогии. В силу этого эстетические интерпретации целого и отдельного весьма редко совпадают. В-третьих, эстетические категории сами по себе выражают крайние состояния субъекта в восприятии, переживании им каких угодно явлений материального или идеального мира. Если в моральном плане крайности, как говорят, сходятся, и в этой воображаемой середине как раз и находятся подлинные и действительные добродетели, то с эстетической точки зрения значимыми являются крайности, и эстетическая ценность, величина отражаемого тем явственнее умаляется, чем ближе субъект к воображаемой середине, в которой крайности в эстетическом переживании могут "сойтись". Эстетическое сознание контрастно, моральное - сбалансированно. Перейдем к интерпретациям правовой жизни посредством эстетических категорий. 1) Базовые эстетические категории прекрасного и безобразного в первую очередь призваны выразить крайности в восприятии явлений: прекрасным является обладающее высшей эстетической ценностью, совершенством, безобразным же является то, в чем эстетическая ценность не может быть обнаружена в силу полной разлаженности, несочетаемости внешних качеств объектов или их отсутствия, несмотря на их важность. В применении к интерпретации правовых явлений эти категории не могут рассматриваться во взаимной связи, поскольку касаются выражения разных плоскостей его бытия. Категория прекрасного неприложима к праву в его юридическом понимании или к правовой жизни. В контексте прекрасного могут выступать только такие элементы правосознания, как идеалы и в целом идеи. Так, в виде прекрасного может быть представлено справедливое, но не в своих конкретно-оценочных воплощениях, а как руководящая правовая идея. Однако органичная связь прекрасного и справедливого давно ушла в прошлое, и, найдя свое наиболее яркое выражение в древнегреческой культуре, эта связь стала одним из общественных идеалов. Несправедливое как антипод справедливого, однако, вовсе не характеризуется как безобразное, и вряд ли как несправедливое может быть оценен, например, юридический произвол, хотя иногда он и именуется "вопиющей" несправедливостью. Но это скорее метафора. Иными словами, в качестве прекрасного может выступать лишь образ мыслей. Разумное - прекрасно. В контексте категории безобразного могут отражаться фрагменты правовой жизни (отношения, поведение, практика). Это утверждение вполне согласуется с тезисом о негативности правосознания. Сознание безобразного весьма активно в правовой сфере, и его улавливание является хорошим индикатором развитости эстетического восприятия правовой практики. Безобразное может выступать в форме уродливого, отвратительного и презренного. Каждая из этих форм эстетического отношения к поступкам, решениям и прочим фрагментам правовой жизни связана с нравственным к ним отношением. Но при этом в уродливом превалирует внешняя сторона поведения, отношения, т. е. переживание реальности как уродливого наиболее эстетически насыщенно и потому преимущественно созерцательно. В презренном превалирует нравственная позиция, а эстетическое переживание презираемого не является существенным; здесь отношение к безобразному также в общем пассивно. Отвратительное же в равной степени и нравственно, и эстетически отторгаемо, и потому переживание в такой форме воспринимаемого безобразного более активно, деятельно. Остальные эстетические категории можно рассматривать как разные формы выражения существа прекрасного и безобразного и их контрастирования в действительности и воображении. 2) В категориях возвышенного и низменного выражается чувственное отношение к явлениям с точки зрения их исключительности как в положительном, так и в негативном эстетическом смысле. Причем как возвышенное может восприниматься и поведение, и произведение искусства, и природное явление, тогда как низменное обнаруживается только в поступках людей, их мотивации, в нравах и прочих социальных явлениях. Возвышенное воодушевляет, приводит в восторг; низменное угнетает, приводит в уныние, отвращает. Равнодушие к возвышенному огрубляет восприятие мира, равнодушие к низменному развращает. В применении к правовой жизни возвышенное должно пониматься как образцовое, ориентированное на совершенные, идеальные проявления в ней человека. Приобщение к вызывающему возвышенные чувства поведению является мощным стимулятором его повторения. Возвышенное есть чувствование правоты, неуязвимости правды. По идее, активное профессиональное правосознание должно быть насыщено возвышенным. Но идеализации ему, однако, не свойственны, и потому становится объяснимым эмоциональный конфликт и эмоциональный голод юриста, которые лишь частично могут быть компенсированы рациональностью. Низменное предосудительно и отвратительно только тогда, когда оно исключительно, т. е. не массово, не обычно. Тиражирование низменного в преступности притупляет его чувствование, переживание, преступность активно не отторгается обществом, человеком. Но тогда притупляется и чувствование возвышенного. Преступность перестает в должной мере переживаться людьми; они фактически примиряются с ней. Также примиряется с ней и государство. Борьба с преступностью в бесчувственном обществе невозможна. Правовая норма конденсирует в себе возвышенное, но оно лишь момент ее содержания, притом не самый существенный. По природе нормативность, так сказать, срединна; в ней в сопоставимой степени отражены и моменты возвышенного, и моменты низменного как рутинного, косного, приземленного. Поэтому актуализация правосознания только в полосе нормативности приводит человека к своеобразной нравственно-эстетической глухоте, лишающей его стремления к пониманию (как условию сочувствия). 3) В категориях трагического и комического отражено переживание всего того, в чем видится несоответствие, в чем сталкивается разнородное. Но ни то ни другое при этом не оказывается безобразным, т. е. не вызывает эстетического отторжения; равным образом ни то ни другое не предстает как прекрасное. В трагическом несоответствие имеет форму острого и неизбежного конфликта, столкновения, меняющего судьбу, чаще всего к худшему (иначе несоответствие переживалось бы как возвышенное), превращающего жизнь в большую проблему, а смерть - в реальность. В комическом несоответствие связано со смешением мнящегося с действительным, несущественного с важным; оно не судьбоносно, не грозит потерей лица, но несет в себе момент назидания, остережения. Ядром переживания происходящего как трагического или комического является случай. Но в трагическом случай является роковым, неизбежным, лишь не проявленным до времени; в комическом он прихотлив, невынужден, избыточен. Механизм трагического - борьба (противоборство) сил; механизм комического - избыточность серьезности в придании значения мелочам, масштабная мелочность. Комическое одномоментно, ситуативно; в этом его смысл. Длящаяся комичность превращается в трагедию. Восприятие комического как трагического - признак эстетической деформации в восприятии правовой жизни. Неприятие массовым сознанием действия права и правоохранительных органов, охранительной деятельности государства в целом возникает именно по этой причине. Общественная психология, лишенная эстетического, разрушительна. Правовая жизнь представляет собой смесь трагического и комического, при этом первое отражает правовую жизнь, практику со стороны содержания, а второе - со стороны формы. Трагическое - пусковой механизм правоотношения, комическое - его разрешение. Трагическое порождает страх, совесть и историю (как изменение судьбы), комическое - стыд, иронию и фарс. Правовой нигилизм в эстетическом смысле - ироничность правосознания, а правовой идеализм - его фарсовость, т. е. и то и другое комично. В наказании страх должен сочетаться со стыдом; тогда оно достигает своей цели. В этом сочетании - основа здорового правосознания. Когда страх сочетается с иронией и фарсовостью, тогда наказание бессмысленно, ужасно и вредно. Правосудие в своей сущности трагично и является материализованной совестью. Но, будучи лишенным даже признаков комического, оно неизбежно становится формой отчуждения права от человека. Действие права должно быть серьезным, но не угрюмым; оно - тонкая ирония, не приемлющая "черный юмор" правоприменения. Комическое, вызывающее ужас, - явный признак разрушения основ организации правовой жизни. Внешняя форма (процедура, порядок, ритуал, облачение и т. п.) в праве имеет смысл только в органичном единстве с религиозным восприятием; в отрыве от него внешняя форма в правовой сфере комична. 4) Если в рассмотренных эстетических категориях переживание реальности достигается посредством проникновения в смысл, в существо отношения, явления (его степень - основа различения рассмотренных категорий), то в категориях гармоничного и дисгармоничного эстетическое переживание достигается на основе созерцания (наблюдения). Гармоничное - пропорциональное, соразмерное, дисгармоничное - диссонансное, несоразмерное. Гармоничное есть форма прекрасного, и оно не имеет степеней. Дисгармоничное многообразно и в своей крайности совпадает с безобразным. Дисгармония лишена столкновения, в ней присутствует только несоответствие. Природа не знает дисгармоний, она гармонична, так сказать, по самой своей природе. Гармоничное естественно, дисгармоничное искусственно, субъективно. Вне непосредственного созерцания гармоничное и дисгармоничное приобретают переносный смысл. В качестве гармоничного может выступать разумное, целесообразное, а в качестве дисгармоничного - принудительное, насильное, бессмысленное. Например, бессмысленный порядок (порядок, не достигающий поставленной цели) вносит дисгармонию в отношения, нарушает их нормальное существование и развитие. Правовые формы гармоничного - законодательство и правопорядок. Но гармоничность их искусственна, поэтому они носят неустойчивый характер. Как следствие, в правовой жизни дисгармонии имеют конструктивный характер; диспропорции являются условиями динамизма права, движителями правовой жизни. Для правовой жизни, в сущности, безразлично, преобладают в ней гармонии или дисгармонии. Но крайние выражения дисгармонии, конечно, обладают разрушительной силой. В праве решающее значение имеет мера. Мера - примиренная с собой дисгармония; она имеет отдаленное отношение к равенству, симметрии. Правовая мера потому и фиксируется (в нормах, законах, правилах), что она крайне неустойчива. Правовые формы меры как дисгармонии - законотворчество, наказание, договор и пр. Через оценку присущих им дисгармоний открывается путь к разностороннему эстетическому их восприятию, а через него - к оздоровлению правосознания. Наказание является переходом (переводом) человека в дисгармоничное состояние, которое, в т. ч. и поэтому, ведет к страданию; все зависит от степени дисгармоничности наказания. Возврат к гармонии идет через сострадание. В целом правовая жизнь может быть охарактеризована как форма общественной жизни, которая разворачивается в каркасе сочетания трагического (как выражения судьбозначимости результатов правовой жизни) с низменным (не как с исключительным, а как с рутинностью, сутяжничеством, пошлостью повседневных интересов). Это сочетание определяет эмоциональную основу нравственного отношения к праву (как к тому, что выделено и обособлено от нравственного бытия людей). В контексте эстетического сознания (а именно рассмотренных категорий) можно охарактеризовать области приложения (действия) выделенных в свое время типов права. В уголовно-правовой сфере происходит столкновение трагического с безобразным в их, так сказать, сильной модальности, т. е. в их крайнем состоянии. Этим может быть объяснен антагонизм сторон в уголовно-правовом отношении. Все другие типы права лишены антагонистичности и характеризуются сочетаниями разных эстетических свойств. Для гражданского права характерно сочетание низменного с дисгармоничным в их слабой модальности (как сочетания обыденного, рутинного с неустойчивостью, диссонансностью отношений). Конституционное право - область сочетания возвышенного и комического в их сильных модальностях, что придает конституционно-правовым отношениям контрастный и избыточно идеологизированный характер. Административное право - область сочетания гармонического и комического в их слабых модальностях (т. е. сочетания упорядоченности, регламентированности с ситуативностью отношений). Полицейское право порождает сочетание гармонического и безобразного. При этом гармоническое проявлено в слабой модальности, а безобразное - в сильной. Для действия международного права характерно сочетание гармонического и трагического в их сильных модальностях, т. е. оно также контрастно. Межгосударственное право выражает столкновение возвышенного с трагическим в их слабых модальностях, что сближает данный тип права с уголовным правом. Поскольку же речь идет о слабых модальностях, то межгосударственные правоотношения лишены антагонизма, и проявления его не отражают природы данного типа права. Муниципальное право действует в области общественных отношений, в которых сочетается низменное с комическим в их слабых модальностях (как сочетание обыденного, мещанского с мечтательным). Для сферы действия корпоративного права характерно сочетание возвышенного с гармоническим. При этом возвышенное проявлено в слабой модальности (как исключительное, особенное), а гармоническое - в сильной модальности (как имеющая действительный смысл высокая степень упорядоченности). 3. Логика эстетического сознания в принципе лишена формализма обычного мышления, продуцирующего знание или оценки. 1) Эстетическому сознанию не присуща аксиоматика, делающая возможным формальное мышление. Место аксиом занимают эталоны, образцы, идеалы, совершенные воплощения, просто жизненные примеры и т. п., в силу чего логика эстетического сознания может быть охарактеризована как выстраивание мышления на основе механизма аналогии, конечно, качественно отличного от формально-логической аналогии. Эстетическое сознание строится на сопоставлениях (сравнениях и противопоставлениях), а также на элементах парадоксального мышления. Поэтому эстетическое сознание представляет собой не логически связный процесс, а простую последовательность, характерную для ассоциативного восприятия реальности или образов. 2) Эстетические понятия обозначают внешние свойства предметов, явлений. Это сфера искусства, т. е. специализированного и чувственно-предметного эстетического восприятия и творчества. Если же выйти за пределы искусства и говорить только об эстетическом осознании мира, то понятия становятся эстетическими только в каркасе категориального мышления о моментах реальности (действительной или вымышленной, сфантазированной). В сущности, это философствование о чувственном в реальности. Не случайно в классической систематической философии эстетика всегда была вершиной системы. Эстетическое сознание - высшая форма выражения духовности, поэтому его актуализация и развитие имеют весьма благотворное значение для человека. Связь языка и мышления в эстетическом аспекте очень похожа на эту связь, характерную для религиозного сознания, т. е. в ней очевидна первичность языка. Эстетический язык, однако, не только и не столько словесный, сколько образный. Поэтому эстетическое мышление о праве усеченное, не целостное и, как было сказано, не нацелено на обнаружение его природы или сущности. Оно ограничено правом (правовой жизнью) в их явленности, видимости. 3) Логика эстетического сознания может быть понята как логика перехода от очевидного к сакральному (в религиозном сознании все наоборот). Именно такой переход является характерным способом постижения смысла (а не сущности), но также и способом конструирования смыслов. Критерием "истинности" выступает не соответствие отражаемому и не логическая безупречность, а подлинность и внутренняя принятость (созвучность). 4) Логика эстетического сознания не является логикой выбора в его рациональном смысле. Факт выбора ограничен предпочтением, которое не носит деятельного характера и, в сущности, не связано с рассуждением; он вполне субъективен (произволен), интуитивен. В этой "логике" доминирует эстетический вкус. 4. Эстетическое сознание является ценностным, однако единственной ценностью для него является сам творящий и ценящий человек. Поэтому прекрасное в смысле высшей эстетической ценности есть на самом деле обнаружение в выражаемом самого человека. Мир ценимого есть зеркало для человека. Носители ценного сами не являются ценностью в эстетическом смысле, они лишь имеют цену. Именно в эстетическом смысле человек только и может быть понят как самоценность, т. е. как существо без функциональных атрибутов, без предназначения (что еще сохраняется в религиозном сознании самоценности человека). Ясно, что в своей самоценности человек в правовой сфере существовать не может. Поэтому в своем религиозно-эстетическом воплощении человек должен оставаться принципиально оппозиционным действующему праву и тому, что оно производит. Отказ от оппозиции ведет к растворению человека в законопослушании, превращает его со всеми своими правами в простой объект воздействия (манипулирования). Эстетическое сознание отражает правовые явления не в их ценности; правозначимая форма имеет не ценность, но только значение, она является только знаком, символом, видимостью ценности. 5. Правозначимые эстетические идеи наиболее близки по духу и логике философским суждениям. В каркасе эстетических идей может формироваться понимание права. К эстетическим можно отнести следующие идеи. 1) В малом то же, что и в большом. 2) Чтобы постичь что-то, следует ему уподобиться, стать им. 3) Эстетическое отношение к миру является синтетическим. 4) Рациональность есть эстетика понятий. 5) Главный путь становления человека - индивидуальное переживание им мира в его чувственной данности. 6) Принцип любого искусства: ничего лишнего. Лишнее (чрезмерное) неэстетично. 7) Индивидуальная образцовость - источник нормативного. 8) Творчество всегда случается по законам эстетического отношения к действительности или мысли. Если это действительно творчество. 6. Эстетическое правопонимание ближе всего к позитивистскому правопониманию, поскольку не может не сводить право к совокупности форм регулирования, принуждения, нормирования, суда, санкционирования и т. д. Речь, конечно, о юридическом праве, потому что только в нем форма может приобретать самостоятельное и довлеющее значение. Право, рассматриваемое как техника действия юридических институтов, с очевидностью является эстетической его интерпретацией, которая, однако, не связана с пониманием сущности права. Право есть то, что явлено, а то, что скрыто за явленным, - не право, а в лучшем случае его основания. Сущность тождественна форме. Эстетическая форма права бессодержательна, но символична. Символизм (знаковость) права и есть его смысл. Вследствие этого результативность права ассоциирована с его правильностью, существо дела - с процедурой. В неюридических формах права эстетическое правопонимание смыкается с моральным правопониманием. Такая смесь наиболее характерна для обыденного (массового) правосознания. Цель эстетического понимания - эмоциональное принятие права на уровне его проявлений. Будучи моментным, переживание права является эстетическим, став длительным, оно трансформируется в нравственное переживание в таких, например, формах, как удовлетворение, торжество, огорчение, сочувствие, отвращение, возмущение, оскорбленность и пр. Но в человеческих переживаниях, в любых его формах атрибутивным является эстетическое переживание. Эстетическое переживание является общественным, но не общим, оно индивидуально. Поэтому эстетическое правопонимание связано с индивидуализацией правовой жизни. Вне индивидуальной правовой жизни для эстетического сознания права нет. Развитие теории права человека невозможно вне эстетического его понимания.

Название документа