О государственной защите добросовестных участников уголовного процесса

(Замылин Е. И.)

("Общество и право", 2010, N 2)

Текст документа

О ГОСУДАРСТВЕННОЙ ЗАЩИТЕ ДОБРОСОВЕСТНЫХ

УЧАСТНИКОВ УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

Е. И. ЗАМЫЛИН

Замылин Евгений Иванович, кандидат юридических наук, доцент, начальник факультета по подготовке научно-педагогических кадров Волгоградской академии МВД России.

Выбор и реализация той или иной меры безопасности должны быть соразмерны характеру угрозы жизненно важным интересам добросовестного участника уголовного процесса; следует четко определить грань между опасностью, реальностью претворения угрозы в жизнь и мерами оберегания. Если применение норм уголовно-процессуального законодательства гарантирует безопасность фигуранта, то нет необходимости его включать в программу государственной защиты. Основное назначение адекватных защитных мероприятий - это не только нейтрализация противоправного воздействия со стороны заинтересованных лиц и сведение к минимуму вреда, причиненного жертве посткриминального воздействия и интересам правосудия, но и экономия сил и средств правоохранительных органов.

Ключевые слова: государственная защита, безопасность, следователь, правоохранительные органы, участники уголовного процесса, жертва посткриминального воздействия.

Selection and implementation of any safety measures should be coherent to seriousness of threat to vital interests of criminal procedure participants; there is a necessity to distinguish jeopardy, possibility of danger actualization and safety measures. If criminal procedure legislation guarantees safety to participant, there is no demand to include additional measures in a Program of state protection. Basic target of effective protection measure is not only illegal activity annihilation and minimization of harm incurred to victim of post criminal impact and justice interests, but economization of forces and facilities of enforcement bodies.

Key words: state protection, safety, investigator, enforcement bodies, criminal procedure participants, victim of post criminal impact.

Основной организацией, субъектом обеспечения безопасности, а соответственно, гарантом защищенности прав и законных интересов всех граждан, в том числе вовлеченных в уголовно-процессуальную деятельность, согласно ст. 2 ФЗ "О безопасности", является государство. Означенная политическая структура через органы законодательной, исполнительной и судебной властей в соответствии с действующим законодательством обеспечивает безопасность граждан России на территории государства, а также гарантирует их защиту и покровительство на момент нахождения за пределами государственного образования.

Обеспечение безопасности присуще всем без исключения органам государства, главенствующая роль в означенном виде деятельности отводится соответствующим властно-силовым структурам. Закон "О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства" в этом случае более конкретен при выделении в качестве органов, обеспечивающих государственную защиту:

1) органы, принимающие решение об осуществлении государственной защиты;

2) органы, осуществляющие меры безопасности;

3) органы, осуществляющие меры социальной защиты.

Решение о государственной защите принимается соответствующим должностным лицом или государственным органом (судом, судьей, начальником органа дознания или следователем); за основу должно быть принято заявление жертвы посткриминального воздействия или ее согласие, оформленное в письменном виде. Кроме этого, субъект органа, принимающего решение об осуществлении государственной защиты, должен располагать данными о наличии реальной угрозы убийства защищаемого лица, насилия над ним, уничтожения или повреждения его имущества как следствие активного содействия уголовному судопроизводству. Основанием для осуществления государственной защиты является мотивированное постановление от имени субъекта расследования, в чьем производстве находится уголовное дело.

В качестве основной фигуры принятия решения о государственной защите необходимо рассматривать следователя. И все же, несмотря на то что следователь самостоятелен в принятии данного решения, надзирающие и контролирующие органы призваны обеспечить законность и обоснованность его действий. Прокурорский надзор и судебный контроль законом возлагается соответственно на прокурора и суд, а значит, защищаемое лицо вправе обжаловать в данные структуры обоснованность решений и действий органов, как принимающих решение об осуществлении государственной защиты, так и осуществляющих меры безопасности. Закон (ч. 3 ст. 18) обязывает рассматривать подобные обращения в течение 24 часов с момента подачи.

Роль руководителя следственного органа также не теряет своей значимости: он осуществляет ведомственный контроль, а передача ряда полномочий, ранее принадлежащих прокурору, повышает его процессуальный статус руководителя системой расследования преступлений. В рамках должностных полномочий он вправе давать письменные указания о направлении расследования, производстве отдельных следственных действий, об избрании в отношении подозреваемого (обвиняемого) меры пресечения в целях недопущения или нейтрализации с его стороны неправомерного воздействия на лиц, содействующих раскрытию и расследованию преступлений, применении мер безопасности в отношении конкретных участников уголовного процесса, требовать законных действий в данной сфере процессуальной деятельности и немедленно реагировать на выявленные нарушения и пр.

Письменные указания по уголовному делу обязательны для исполнения (п. 3 ч. 1, ч. 3 ст. 39 УПК), но в качестве гарантии процессуальной самостоятельности следователя является право на их обжалование руководителю вышестоящего следственного органа и приостановление исполнения в случаях, когда указания касаются процессуальной самостоятельности, внутреннего убеждения следователя или ограничения конституционных прав личности (ч. 3 ст. 39 УПК).

Нельзя отрицать, что основная часть постановлений о применении мер безопасности выносится следователями (почти 70%). Поэтому считаем необходимым определение уровня звена следственного аппарата, которому надлежит осуществлять производство по делам данной категории. По нашему мнению, еще на стадии принятия решения о необходимости охранительных мероприятий следует передавать дела для дальнейшего производства в следственную часть при следственных управлениях субъекта Федерации (независимо от ведомственной принадлежности/подследственности). При этом необходимо определить следователей, специализирующихся на расследовании преступлений, где имеет место реализация программы государственной защиты; каждое уголовное дело должно браться на контроль руководством следственного аппарата.

Подобная позиция позволяет оптимизировать процесс расследования преступлений рассматриваемой категории, обусловливая это рядом положений:

в следственной части работают наиболее квалифицированные и подготовленные сотрудники, имеющие необходимый стаж в должности следователя;

в своей основе противодействие расследованию осуществляется со стороны лиц, входящих в организованные преступные группировки, а дела данной категории находятся, как правило, в ведении следователей областного звена;

следователи следственной части находятся в непосредственной "близости" к субъекту, осуществляющему меры безопасности. Это позволяет проще решать вопрос (обходить бюрократические препоны) о включении лица в программу защиты и дальнейшего расследования по делу, нежели следователю низового звена;

значительно упрощается задача предотвращения утечки информации по делу, в том числе об охранительных мероприятиях;

следователи следственной части дистанцированы от места совершения преступления, а соответственно, от лиц, заинтересованных в неблагоприятном исходе расследования, что затрудняет возможность воздействия на лицо, осуществляющее производство по делу (в том числе затруднено влияние административного ресурса);

преимущество специализации говорит само за себя: кроме профессиональных навыков, здесь налицо и морально-психологическая готовность следователя к различных формам реализации посткриминального воздействия, и отработка путей его нейтрализации.

Примечательно, что Закон регулирует вопросы оберегания жертв посткриминального воздействия не только с момента придания им определенного процессуального статуса, но и до того, как будут даны официальные показания. Решение принимается в течение трех суток с момента процессуального оформления и обобщения вышеприведенных данных, а в случаях, не терпящих отлагательства, мотивированное постановление выносится немедленно. Ограничение времени оправдывает свое назначение: проблема оберегания жизни и здоровья участников процесса во многом зависит от своевременности реагирования соответствующих правоохранительных структур.

Включение лица в Программу защиты требует определенного временного промежутка для принятия решения и реализации задания, в том числе проведение проверочных действий на предмет необходимости государственной защиты. Однако нельзя не учитывать, что субъекты посткриминального воздействия вряд ли будут выдерживать "этическую" паузу, вызванную нераспорядительностью правоохранительных структур, и ожидать момента подключения специальных служб для обеспечения безопасности жертвы посткриминального воздействия. На означенной временной фазе ответственность за безопасность фигуранта, безусловно, должно нести лицо, в производстве которого находится уголовное дело. Конечно, это будут не охранные мероприятия непосредственно со стороны следователя, а деятельность работников органа дознания в порядке требований Приказа МВД России от 21.03.2007 N 281 (п. 4.2) [4], где осуществление мер безопасности возложено на ОВД, расположенный по месту нахождения объекта защиты. Полагаем, что в этом случае в целях экономии времени и проведения проверочных мероприятий на факт необходимости государственной защиты можно ограничиться отдельным поручением следователя на имя начальника ОВД по месту проведения расследования, на основании которого орган дознания должен принять охранные мероприятия. В поручении должна излагаться суть проблемы, обоснование необходимости защиты фигуранта, а также ориентировочный срок проводимых мероприятий.

Условия применения мер безопасности, предусмотренных Законом, должны быть определены следующим:

1) активное содействие правоохранительным органам;

2) информация, которой располагает лицо, имеет важное (незаменимое) доказательственное значение по делу (данное требование не может быть распространено на потерпевшего, его представителя);

3) наличие информации о том, что жизнь, здоровье или имущественное благополучие участника уголовного процесса или его близких подвержены угрозе;

4) согласие лица на участие в Программе защиты.

Добровольное и активное содействие в процессе раскрытия и расследования преступления ставится во главу угла. Нет необходимости обеспечивать безопасность лиц, противодействующих расследованию; в этой ситуации им вряд ли что может угрожать (кроме угрызения совести, если для них это приемлемо). Надо признать, что обеспечение безопасности должно быть решено в положительном плане лишь с момента дачи показаний по делу, зафиксированных следователем официально, или с момента изъявления подобного желания, также нашедшего документальное отражение. К объектам обеспечения безопасности Закон относит не только обладателей доказательственной информации по делу, но и лиц, находящихся с последними в родственных или близких отношениях, посягательство на которых осуществляется в целях негативного воздействия на добросовестных участников процесса.

Важность информации, которой располагает жертва посткриминального воздействия, имеет непреходящее значение; именно ее доказательственная ценность, отсутствие иных источников информации являются основанием для вовлечения лица в уголовный процесс даже в условиях проведения таких дорогостоящих мероприятий, как государственная защита. Вычленение и градация по степени важности сведений о противоправном деянии, которыми располагает фигурант, являются компетенцией следователя: отсутствие к тому достаточных оснований исключает необоснованное применение оберегательных мер. Нет и необходимости подвергать опасности конкретное лицо как дополнительный источник информации, если следствие располагает достаточной доказательственной базой по делу.

Информация, аккумулирующая сведения о физическом насилии или угрозе жизни, здоровью или имущественному благополучию лица в связи с участием в уголовном судопроизводстве, может быть получена как в ходе процессуальной деятельности следователя, так и посредством негласной работы оперативных служб. И хотя в Законе (ч. 1 ст. 16) дается исчерпывающий перечень деяний, угроза реализации которых выступает в качестве основания применения мер безопасности, следует все же расширить информационные рамки, что в целом может служить основой для ответной реакции следователя на происшедшее. Трудно не согласиться с В. И. Крайновым, который отмечает, что проявления противоправного воздействия неизмеримо шире и не могут быть исчерпывающим образом приведены в Законе. Для этого необходима всеобъемлющая формулировка, позволяющая, в зависимости от конкретных обстоятельств, интерпретировать уполномоченным субъектам те или иные действия или проявления как основания для применения мер государственной защиты в отношении лиц, которые в этом действительно нуждаются [12]. Как известно, субъект посткриминального посягательства одним способом воздействия не ограничивается.

Получение согласия лица на участие в программе необходимо; только в этом случае возможна эффективная реализация мер безопасности. В противном случае, в результате "попыток" осуществления охранных мероприятий вопреки воле субъекта конфиденциальность действий органа, осуществляющего меры безопасности, будет сведена к минимуму. В свою очередь, представители данной структуры вправе требовать соблюдения условий применения в отношении защищаемого лица мер безопасности, а также выполнения его распоряжений, которые не должны противоречить закону (ст. 24).

Включение в Программу защиты и комплекса мероприятий по обеспечению безопасности действует до тех пор, пока основания ее применения не будут исчерпаны, т. е. устранена угроза жизненным интересам фигуранта, либо несоблюдение им условий договора привело к тому, что защитные мероприятия осуществлять не имеет смысла. Однако если в отношении защищаемого лица применены такие меры безопасности, как замена документов, удостоверяющих личность, переселение в иное место жительства на постоянную основу и др., то перспективе их отмены может быть придан неопределенный характер, а то и вообще отмена может быть исключена (например, изменение внешности посредством пластической хирургии вряд ли следует устранять, даже если обеспечение безопасности потеряло актуальность).

Поэтому принятию решения о применении мер государственной защиты должно предшествовать максимально подробное собеседование (а возможно, и тестирование), целью которого является подготовка кандидата в психологическом плане к многообразию жизненных ситуаций, обусловленных включением в Программу защиты: допустим, срочный переезд в иную часть страны, трудности обустройства на новом месте, где нельзя даже поделиться размышлениями с новым окружением о прошлой жизни, ни с чем не сравнимая психологическая травма, что придется отказаться от своего имени, общения с родственниками и близкими и т. д. На подобную жертву не всякий способен. Особенно это характерно для нашей страны, где (не в сравнение западному образу жизни) до сих пор довольно-таки крепкие родственные, дружеские связи.

Такое собеседование позволяет проинформировать кандидата в отношении его будущего, а также предоставляет возможность разрешить необходимый перечень вопросов, которые могут возникнуть исходя из складывающейся ситуации, при осуществлении государственной защиты. В целом это дает возможность предупредить наиболее вероятные недоразумения в будущем как следствие непредвиденных жертв со стороны фигуранта.

Здесь возможно выявление истинных намерений потенциального объекта охраны, моделирование его поведения в ходе следствия и в суде, реакций на ту или иную ситуацию, а самое главное - ответную реакцию на меру безопасности, определяемую правоохранительными органами. Собеседование позволяет прогнозировать, какие проблемы можно ожидать от "кандидата", а соответственно, принять предупредительные меры. В подобной ситуации как со стороны следователя, так и со стороны представителя органа, осуществляющего меры безопасности, недопустимы невыполнимые обещания или введение кандидата в заблуждение.

Желательно, чтобы специалист, проводящий собеседование, был штатным психологом (по образу и подобию Службы маршалов США): он должен выступать в качестве связующего звена между инициатором и исполнителем, быть "доверенным лицом", опорой жертвы посткриминального воздействия, оказывая консультативную помощь по вопросам, связанным с расследованием по делу и его рассмотрением в суде. Здесь акцентируется внимание на проблеме предоставления психологической помощи, необходимой фигуранту, подвергшемуся насилию, как следствие его содействия расследованию по делу.

Выбор и последующая реализация той или иной меры безопасности должны быть соразмерны характеру угрозы: следует четко определить грань между опасностью, реальностью претворения угрозы в жизнь и мерами защиты. Если меры процессуальной безопасности, нашедшие отражение в УПК, позволяют гарантировать безопасность участника процесса, то нет необходимости реализовывать комплекс защитных мер, перечень которых изложен в Законе. Основное назначение адекватных защитных мероприятий - это не только нейтрализация противоправного воздействия со стороны заинтересованных лиц и сведение к минимуму вреда, причиненного жертве посткриминального воздействия и интересам правосудия, но и экономия сил и средств правоохранительных органов.

В то же время применение неадекватной меры безопасности (не соответствующей опасности противоправного посягательства) может повлечь тяжкие последствия в виде причинения вреда личности и интересам правосудия [9]. Поэтому в Законе (ст. 6) определены меры безопасности, которые могут быть применены в зависимости от тяжести совершенного деяния, где жертва постпреступного воздействия выступает в качестве стороны обвинения.

Определение мер защиты и способов их применения возложено на орган, осуществляющий меры безопасности (ст. 18 Закона). Безусловно, это труднооспоримое положение. Хотя в юридической литературе имеет место мнение, согласно которому является целесообразным в компетенцию инициатора (например, руководителя следственного органа) включить право определять основные защитные меры; эти решения должны быть обязательны для органа, обеспечивающего безопасность [16].

Представляется не совсем уместной реализация этого на практике; постановка органа, осуществляющего меры безопасности, в столь жесткие рамки не совсем понятна. Позволим себе сравнить это с диктатом со стороны следователя в отношении оперативных работников, обозначая им средства и методы, посредством которых те должны добывать конфиденциальную информацию. Не вызывает сомнения тот факт, что именно силовая структура (в лице ее руководителя), на которую возложено обеспечение безопасности лиц, подлежащих государственной защите, должна принимать окончательное решение по реализации той или иной меры безопасности в зависимости от сложившейся ситуации, а также с учетом информации, отраженной в постановлении инициатора охранительных мер. Вместе с тем рекомендации органа, принявшего решение об осуществлении государственной защиты, как и пожелания жертвы, думается, не могут оставаться без внимания.

Прежде чем будет предоставлена защита, с субъектом должен быть заключен договор. Несмотря на то что его условия могут быть подвержены корректировке, в зависимости от ряда субъективных и объективных обстоятельств (например, складывающаяся следственная ситуация, передвижки временных рамок расследования по делу или судебного слушания, активизация субъектов посткриминального воздействия, поведение защищаемого лица и т. д.), документ должен быть четко отструктурирован и соответствовать требованиям, предъявляемым к сделкам подобного уровня.

Прерогативу заключения договора Закон (ч. 6 ст. 18) оставляет на усмотрение органа, осуществляющего меры безопасности, используя в качестве оговорки словосочетание "в случае необходимости". Указание на "случай" представляется не совсем оправданным, поскольку не ясно, каков критерий этой "необходимости". С нашей стороны, считаем должным обязательное оформление с защищаемым лицом Договора в письменной форме с изложением условий применения мер безопасности, перечнем взаимных обязательств и взаимной ответственности сторон, что в целом будет способствовать лучшему исполнению ими своих обязанностей [17]. Так, в США, стране, где, как известно, действует наиболее совершенная практика реализации мер безопасности, Закон о реформе института безопасности свидетелей от 12.10.1984 (Witness Security Reform Act), инкорпорированный в Свод законов США (18 US Code § 3521 - 3228), определяет при заключении сделки, в так называемом "меморандуме о взаимопонимании", оговаривать ее условия, включающие, в частности, обязанность свидетеля давать показания, которые помогут раскрытию преступления и изобличению лиц, его совершивших. Причем в случае нарушения оговоренных условий мероприятия по обеспечению безопасности защищаемого лица могут быть прекращены.

Не совсем понятной представляется и позиция законодателя по наделению правом заключения договора лишь органа, осуществляющего меры безопасности. Думается, не совсем корректным является проработка данного вопроса в обход инициатора государственной защиты. Безусловно, конкретные меры безопасности в отношении защищаемого лица определяются органом, осуществляющим меры безопасности, он же с учетом специфики своей деятельности оговаривает и проблему ущемления прав субъекта на момент включения в программу, обязательства со стороны последнего о неразглашении средств и методов работы представителей подразделения, обеспечивающего его безопасность, и пр. Но надо признать, что означенное базируется на информации, содержащейся в материалах уголовного дела, находящегося в ведении лица, принимающего решение об осуществлении государственной защиты. Основанием включения в Программу защиты и эффективностью ее реализации является не только соблюдение обязательств фигуранта перед органом, осуществляющим меры безопасности, но и активное участие в процессе раскрытия и расследования преступления, что должно быть отражено в договоре, а это может контролировать и вычленять лишь тот субъект, в производстве которого находится уголовное дело. И, конечно же, нельзя говорить об обязательствах/ответственности следователя, если он не является одной из сторон Договора.

В Законе (ст. 3) определены соответствующие силовые ведомства, каждое из которых может осуществлять защиту жертв посткриминального воздействия в зависимости от категории уголовных дел, находящихся в производстве или относящихся к их ведению. Считаем не совсем уместным осуществление мер безопасности возлагать на подразделения, находящиеся в ведении различных силовых структур. Важно найти решения, реализация которых могла бы гарантировать свидетельствующим по делу надежную защиту, в том числе и создание единой структуры с самостоятельным финансированием.

Более разумно со стороны законодателя было бы создание единой специальной службы, представители которой осуществляли государственную защиту участников уголовного процесса независимо от ведомственной принадлежности [9]. При этом осуществление мер безопасности для данного подразделения будет носить не факультативный, а основной (постоянный) характер. Означенная позиция обусловлена целым рядом факторов:

- разобщенность правоохранительных органов, на которые Законом возложена реализация мер безопасности, ведет к ведомственной "замкнутости", обособленности в решении данной проблемы;

- создание соответствующих разобщенных структурных единиц в ряде правоохранительных органов не только снижает эффективность проводимых мероприятий, но и приводит к значительным материальным затратам на обучение (сотрудники должны иметь специальную подготовку), обеспечение материально-техническими средствами каждой из них в отдельности;

- возможная невостребованность на региональном уровне может привести к нерентабельности (неокупаемости) действий означенной службы в одной из правоохранительных структур. Что вполне естественно приведет к реорганизации данных подразделений и возложению на них дополнительных, не свойственных им функций;

- единая специальная служба позволит лучше координировать защиту, вырабатывать единую практику осуществления мер безопасности, исключать утечку информации, расшифровку методов работы;

- на базе единой службы возможно создание единого координационного центра, осуществляющего аналитическую и методическую работу, содействующего обмену опытом, повышению квалификации.

Есть мнение, что деятельность по обеспечению безопасности может быть возложена, например, на судебных приставов-исполнителей. Хотя при этом и признано, что указанная служба является относительно молодой и не имеет пока большого опыта, кроме того, в случае передачи указанных функций потребуется существенное изменение их структуры, кадрового состава, материально-технической базы [8].

Считаем, что единая служба, осуществляющая меры безопасности, для всей правоохранительной системы России должна быть создана в рамках МВД на базе УВД/ГУВД субъектов Федерации. Именно ОВД выполняют наибольший объем работы в деле раскрытия и расследования преступлений, совершаемых на территории страны (в том числе организованными преступными группировками), по сравнению с иными силовыми ведомствами. Тем более что с 2006 г. уже имеются наработки в практике осуществления данного вида деятельности: на базе 64 подразделений МВД, ГУВД, УВД субъектов РФ при РУБОБ/УБОП были созданы и до последнего времени успешно функционировали специализированные подразделения, на которые были возложены обязанности по обеспечению безопасности добросовестных участников уголовного процесса. В том числе они выступали координаторами применения мер государственной защиты на территории соответствующих субъектов Федерации.

В 2008 г. в соответствии с Указом Президента РФ [2] произошла реорганизация соответствующих подразделений: в МВД созданы Управление и соответствующий Центр по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите, а также Центры и группы в МВД, ГУВД, УВД субъектов Федерации; определены основные задачи и функции этих подразделений, их положение в системе ОВД. Подводя итоги работы, начальник Управления по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите, МВД России О. Зимин признал, что система мер безопасности, установленная Законом, является эффективным инструментом противодействия преступности. За прошедшие 2006 - 2007 гг. и 11 месяцев 2008 г. государственная защита осуществлялась в отношении почти 2000 граждан, в том числе 637 потерпевших, 1133 свидетелей и 227 иных участников уголовного судопроизводства, а также их близких при этом по постановлениям, вынесенным судами, - 98, следователями СК при Прокуратуре РФ - 537, следователями следственных подразделений ОВД - 859, дознавателями - 347 [11].

Надо думать, именно это принято за основу, когда МВД России было определено в качестве координатора Государственной программы [3] среди органов, осуществляющих меры безопасности и социальной поддержки добросовестных участников процесса. Означенная программа предусмотрела меры безопасности и социальной поддержки участников уголовного процесса независимо от их гражданства, национальности, пола, имущественного, должностного и социального положения, образования и пр. Будучи рассчитана на период с 2006 по 2008 г., она запланировала получение и обобщение необходимых статистических данных, апробацию теоретических положений на практике, накопление и изучение необходимого практического опыта реализации той или иной меры государственной защиты, на основе которых возможна разработка предложений по совершенствованию механизма обеспечения безопасности применительно к условиям криминогенной обстановки в стране, повышению эффективности деятельности в данной сфере как инициаторов государственной защиты, так и органов, ее осуществляющих. Это в целом предопределило необходимые правовые условия для эффективной реализации на практике требований Закона.

Соответственно, изучение и обобщение практики реализации мер государственной защиты за рассматриваемый период (за основу нами взяты данные специально разработанной анкеты, посредством которой были опрошены 72 представителя подразделений, обеспечивающих безопасность добросовестных участников уголовного процесса и их близких, на территории Приволжского, Центрального и Южного федеральных округов) выявили ряд проблем, с которыми сталкиваются сотрудники соответствующих подразделений, а именно:

недостаточное финансирование (78%). Отчасти поэтому в ущерб организации проведения иных мероприятий, определенных Законом, наиболее частым видом безопасности является личная охрана, охрана жилища и имущества участников уголовного процесса и их близких [13]. Во многом это определено не столько характером угрозы, сколько отсутствием достаточного финансирования, порядком получения денежных средств на реализацию защитных мер;

недостаточное материально-техническое обеспечение (70%). Здесь и отсутствие специально выделенных (оборудованных) помещений для временного размещения защищаемых лиц, и специально оборудованного транспорта для их перемещения, да и служебные помещения (на примере соответствующего подразделения при ГУВД по Волгоградской области), мягко говоря, далеки от предъявляемых требований и пр. В частности, в беседе с сотрудниками УБОП н. п. МВД по Республике Башкортостан (на момент его функционирования) те поделились, что в их практике имели место случаи, когда фигурантов по делу "прятали" от заинтересованной стороны, пользуясь приятельскими отношениями с администратором, в одном из санаториев республики;

не удовлетворяющая все возрастающие потребности в личном составе штатная численность подразделений, осуществляющих меры безопасности (58%);

отсутствие должного взаимодействия между инициатором и исполнителем на момент принятия решения о защитных мерах в отношении жертв посткриминального воздействия (50%). В частности, это имеет выражение в виде недостаточной проверки со стороны инициатора необходимости государственной защиты конкретного участника процесса, когда на момент вынесения постановления берутся за основу предположения последних о возможных насильственных действиях в их адрес (здесь порой бывает вполне достаточно ограничиться мерами процессуальной безопасности, которые может реализовать следователь). Практика показывает, что, как правило проверочные действия вынуждены дублировать органы, обеспечивающие безопасность, в связи с нераспорядительностью инициатора защитных мер.

При рассмотрении вопроса о создании единой структуры, осуществляющей меры безопасности, в рамках правоохранительных органов России в данный временной период нельзя оставлять вне сферы внимания продолжающееся сращивание властных структур, правоохранительных органов с представителями преступного мира. Прогнозы конца 90 годов XX века о прямом проникновении в правоохранительные структуры ставленников организованной преступности [15] находят подтверждение сейчас.

Поэтому принцип деятельности означенных силовых ведомств должен предусматривать строгую конфиденциальность не только в методах работы и ограниченном допуске к информации в отношении объекта государственной защиты, но и строгую конспирацию сведений о сотрудниках и месте их базирования, что в целом направлено на обеспечение безопасности защищаемых лиц. Это позволяет предотвратить утечку информации о подопечных как вследствие служебных упущений, так и в случае неформальных контактов вне служебной деятельности [7]. Распределение служебных обязанностей между сотрудниками органа, осуществляющего меры безопасности защищаемых лиц, должно отчасти осуществляться по принципу оперативно-поисковых управлений, что, безусловно, будет способствовать решению проблемы конспирации в их деятельности.

Безусловно, реализация мер безопасности требует соответствующей подготовки сотрудников (подбор, обучение, расстановка), которые будут эффективно осуществлять возложенные на них обязанности по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите. Вряд ли можно в данном случае ограничиться получением высшего образования в одном из вузов МВД, даже готовящем работников оперативных служб. Этого явно будет недостаточно. Не будет отвечать требованиям рентабельности создание специальных учебных заведений (особенно сейчас) по принципу подготовки сотрудников Службой судебного исполнения (Службой маршалов) в США в рамках осуществления программы защиты свидетелей.

По нашему мнению, данная подготовка может быть осуществлена в рамках повышения квалификации на базе 2 - 3 вузов системы МВД. Слушателями данных курсов могут быть лишь сотрудники, имеющие высшее образование, опыт работы на практике, желательно в оперативных подразделениях, зарекомендовавшие себя как с деловой, так и моральной стороны, предварительно прошедшие психологический отбор и проверку службой собственной безопасности. Отбор, а затем перевод работников в данные структуры должны выступать в качестве поощрительных мер, как назначение на вышестоящую, престижную должность, обязательно на добровольной основе. А значит, должна быть соответствующая моральная и материальная заинтересованность лица там работать. Нельзя рекомендовать в данные подразделения выпускников вузов, пусть и показавших блестящие знания в процессе обучения. Не меньшую роль здесь будут играть жизненный опыт, психологические качества личности, деловая репутация, умение хранить тайну, неподкупность и честность, что может быть апробировано лишь в процессе практической деятельности в иных структурных подразделениях правоохранительных органов.

Рассматривая проблему формирования оптимальной системы защиты жизненно важных интересов личности, создания условий для эффективного ее функционирования, нельзя оставить вне пределов рассмотрения положения ч. 2 ст. 24 Закона, где органы, осуществляющие меры безопасности, наделены правом проведения оперативно-розыскных мероприятий в порядке, предусмотренном Законом "Об ОРД". Вряд ли приемлемо данную службу уполномочивать на осуществление оперативного сопровождения, как это предусмотрено в ряде зарубежных стран [19] и предложено в отдельных научных исследованиях российских авторов [5]. Считаем эту деятельность для означенной структуры факультативной; ею должен заниматься руководитель органа, проводящего защитные мероприятия, на уровне обобщения и реализации конфиденциальной информации, полученной от органа дознания, осуществляющего оперативно-розыскное сопровождение расследования по уголовному делу. Оперативной работой должны заниматься соответствующие структуры, для которых она является исполнением основных функциональных обязанностей. В противном случае это будет очередным распылением сил и средств.

В итоге эффективность деятельности правоохранительных органов в сфере обеспечения безопасности добросовестных участников уголовного процесса обусловлена рядом обстоятельств:

во-первых, разработкой индивидуальной схемы действий как субъекта применения мер безопасности (инициатора и исполнителя), так и объекта защиты в каждом конкретном случае. Несмотря на дефицит времени на проработку той или иной операции, следует избегать действий по шаблону, здесь желательна импровизация;

во-вторых, своевременностью реагирования на информацию (независимо от источника поступления) о наличии или намерении реализации насильственных действий в отношении как участников процесса, так и потенциальных свидетелей. В подобной ситуации деятельность правоохранительных органов ограничена временным промежутком; временной фактор, как правило, является союзником противодействующей стороны. Практика свидетельствует, что в основной массе уголовных дел (9/10), возбужденных по признакам ст. 307 УК России, деяние инкриминировано субъектам, первичные показания которых содержали достоверную информацию по делу. Поэтому при наличии вероятности совершения насильственных действий работа на опережение является необходимым компонентом профилактики посткриминального воздействия и нейтрализации его последствий;

в-третьих, необходимостью формирования доверия объекта защиты к деятельности правоохранительных органов, уверенности в безопасности при содействии уголовному судопроизводству. В результате защитных мероприятий у фигуранта должно быть сформировано и четко отложиться в сознании, что он может свободно давать показания по делу без опасения быть подвергнутым насилию со стороны заинтересованных лиц не только на момент проведения следствия и слушания дела в суде, но и после вынесения приговора.

Литература

1. Федеральный закон от 20.08.2004 N 119-ФЗ (ред. от 24.07.2007) "О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2004.

2. Указ Президента РФ от 06.09.2008 N 1316 "О некоторых вопросах Министерства внутренних дел РФ" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2008.

3. Государственная программа "Обеспечение безопасности потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства на 2006 - 2008 годы" // Постановление Правительства Российской Федерации от 10.04.2006 N 200.

4. Приказ МВД России от 21.03.2007 N 281 "Об утверждении административного регламента МВД России по исполнению государственной функции обеспечения в соответствии с законодательством РФ государственной защиты судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, безопасности участников уголовного судопроизводства и их близких".

5. Азарова Е. С. Проблемы борьбы с организованным противодействием раскрытию и расследованию преступлений. Волгоград, 2008. 128 с.

6. Антошина А. Закон о государственной защите свидетелей // Российская юстиция. 2004. N 1. С. 20 - 21.

7. Брусницын Л. В. Обеспечение безопасности лиц, содействующих уголовному правосудию: российский, зарубежный и международный опыт XX века (процессуальное исследование). М. 400 с.

8. Войников В. В. Тактика обеспечения безопасности в уголовном судопроизводстве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Калининград. 23 с.

9. Епихин А. Ю. Защита законных прав и интересов свидетеля в уголовном процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1995. 23 с.

10. Зайцев О. А. Государственная защита участников уголовного процесса. М., 2001. 512 с.

11. Зимин О. Эффективная система мер безопасности // Милиция. 2009. N 2. С. 61.

12. Крайнов В. И. Отдельные вопросы применения мер государственной защиты вне рамок процесса уголовного судопроизводства // Российский следователь. 2008. N 23. С. 7 - 10.

13. Кузнецова Т. Цена свидетелям - миллиард рублей // Аргументы и факты. 2008. 9 - 15 января. N 1 - 2 (1418 - 1419).

14. Литвинцева Н. Ю. Процессуальный статус свидетеля в российском уголовном судопроизводстве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2005. 24 с.

15. Лунеев В. В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции. М., 1999. 516 с.

16. Макеев А. В. Свидетель в уголовном судопроизводстве России: становление и тенденции развития процессуального института: Автореф. ... дис. канд. юрид. наук. М., 2004. 25 с.

17. Макеева Н. В. Процессуальные аспекты обеспечения безопасности свидетеля в уголовном судопроизводстве. Калининград, 2005. 116 с.

18. Мищенкова А. И. Защита свидетелей и потерпевших в российском уголовном судопроизводстве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2008. 27 с.

19. Хатыпов Р. Н., Матвиенко И. В. Некоторые проблемы обеспечения государственной защиты потерпевших и свидетелей в Российской Федерации // Преодоление конфликтных ситуаций в процессе раскрытия и расследования преступлений. Екатеринбург, 2006. С. 142 - 147.

Название документа