Специальные основания для оспаривания сделок должника в процедурах банкротства. Нужны ли они?

СПЕЦИАЛЬНЫЕ ОСНОВАНИЯ ДЛЯ ОСПАРИВАНИЯ СДЕЛОК ДОЛЖНИКА В ПРОЦЕДУРАХ БАНКРОТСТВА. НУЖНЫ ЛИ ОНИ?

Г. П. ЦАРИК

Царик Г. П., председатель Третейского суда при ТПП Тюменской области.

В процессе применения норм права участники гражданского оборота сталкиваются с различными проблемами не только понимания, но и возможности реализации положений, зафиксированных в нормативных правовых актах. Этой участи не избежало и законодательство о несостоятельности (банкротстве), о чем красноречиво свидетельствуют три различных закона, принятые в течение достаточно короткого промежутка времени <1>. -------------------------------- <1> См.: Белых В. С. Концептуальная основа нового Закона о несостоятельности // Бизнес, менеджмент и право. 2003. N 3. С. 64 - 74.

При этом важное практическое значение в процессе применения законодательства о банкротстве имеют проблемы оспаривания сделок, заключенных в преддверии банкротства, круг нерешенных вопросов в данной сфере весьма широк. Рассмотрим некоторые из них более подробно. Сформулированная в самом общем виде проблема выглядит следующим образом: специальным законом, не применяемым к правоотношениям сторон в момент заключения сделки, устанавливаются дополнительные основания для признания ее недействительной впоследствии, что противоречит базовым принципам гражданского законодательства о сделках и порождает новые, порой непредсказуемые, правовые проблемы для лиц, участвующих в гражданском обороте, которые потом трудно разрешить. Поэтому представляется, что правильное понимание субинститута недействительности сделок в системе гражданского права является актуальным для законотворчества и практической правоприменительной деятельности в целях дальнейшего развития гражданского оборота. Анализ специальных оснований недействительности сделок, предусмотренных в Федеральном законе от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <2> (в ред. Федерального закона от 18 июля 2006 г. N 116-ФЗ), целесообразно предварить выяснением сущностных аспектов гражданско-правовой сделки, выявлением ее принципиальных черт и свойств. -------------------------------- <2> Первоначальный текст документа опубликован в: Собрание законодательства РФ. 2002. N 43. Ст. 4190. Далее - Закон о банкротстве.

В соответствии с положениями ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (ст. 153 ГК РФ). Как правило, в результате совершения сделки одна сторона получает имущество либо иное материальное благо, а другая - денежные средства либо иное встречное удовлетворение. Совершенная сделка при условии соблюдения всех предъявляемых к ней требований признается юридическим фактом и влечет для ее сторон определенные правовые последствия (ст. 8 ГК РФ). Сделка представляет собой единство четырех элементов: субъектов - лиц, участвующих в сделке, субъективной стороны - единства воли и волеизъявления, формы и содержания. Порок любого или нескольких элементов сделки приводит к ее недействительности. Причем сделка может являться недействительной при условии, если один из ее элементов был порочен именно в момент ее совершения <3>. Хотя "порочная сделка" и "недействительная сделка" - это не совпадающие понятия. Порочная сделка может быть как недействительной, так и действительной (например, оспоримая сделка до момента объявления ее судом недействительной) <4>. -------------------------------- <3> Более подробно о недействительных сделках см.: Киселев А. А. Теоретические и практические проблемы составов, квалификации и правовых последствий недействительных сделок (комплексный анализ): Автореф. ... д-ра юрид. наук. М., 2006; Тузов Д. О. Общие учения теории недействительных сделок и проблемы их восприятия в российской доктрине, законодательстве и судебной практике: Автореф. ... д-ра юрид. наук. Томск, 2006; Васильев Г. С. Волевые основания недействительности некоторых сделок, совершаемых коммерческими организациями: Автореф. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2006. <4> См.: Тузов Д. О. Указ. соч. С. 17.

В зависимости от того, какой элемент сделки нарушен, ГК РФ (§ 2 гл. 9) устанавливает основания для признания сделок недействительными. Наряду с отдельными составами недействительных сделок ГК формулирует общую норму, согласно которой недействительной (ничтожной) является любая сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов (ст. 168 ГК РФ) <5>. Применительно к законодательству о банкротстве ряд авторов считают, что данное несоответствие традиционно основывалось на том, что любым субъектам запрещено совершать сделки, направленные на умаление имущества должника в ущерб интересам его кредиторов во время или непосредственно перед банкротством должника. Нарушение этого запрета всегда влекло недействительность сделок должника, причиняющих ущерб кредиторам, включая специальные последствия такой недействительности - восстановление имущественного состояния должника <6>. -------------------------------- <5> См.: Мындря Д. И. Недействительность сделки, не соответствующей закону или иным правовым актам: Автореф. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003. <6> См.: Гутникова А. С. Оспаривание сделок в ходе конкурсного производства // Законодательство. 2003. N 7. С. 14; Дубинчин А. Недействительность сделок должника в законодательстве о банкротстве // Хозяйство и право. 1999. N 5. С. 38.

С учетом использования положений (критерия) о действии нормативных правовых актов во времени можно признать сделку недействительной при условии, если закон (нормативный правовой акт) был применим к субъектам сделки в момент ее заключения. Между тем в большинстве случаев в момент заключения сделки законодательство о банкротстве не применялось и не существовало реальной возможности его применения. В понимании ГК РФ недействительная сделка может являться ничтожной либо оспоримой. Основным последствием признания сделки недействительной является обязанность каждой из сторон сделки возвратить другой все полученное по ней, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности не предусмотрены законом (ч. 2 ст. 167 ГК РФ). Особое место занимает Закон о банкротстве <7>, который устанавливает специальные основания для признания сделок должника недействительными (оспоримые сделки). В данной статье автор рассматривает правовые последствия признания недействительными оспоримых сделок применительно к требованиям Закона о банкротстве. -------------------------------- <7> Собрание законодательства РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.

Основания для признания сделок должника недействительными законодательно закреплены в п. 2 - 5 ст. 103 Закона о банкротстве. При их установлении законодателем были приняты во внимание определенные критерии, которые, по мнению автора, можно подразделить на следующие группы: предпочтительность и заинтересованность; время; участие в управлении делами должника. Причем указанные критерии не соответствуют критериям, установленным ГК РФ. Из-за разночтений данных критериев возникают разночтения, неточности, вызывающие различные толкования и применения норм субинститута недействительности сделок. Исходя из буквального толкования Закона о банкротстве, возможность признания сделки недействительной не зависит от того, была ли она связана с отчуждением имущества должника, направлена ли на причинение ущерба кредиторам, являлся ли контрагент должника при совершении сделки добросовестным, имела ли сделка возмездный характер. Независимо от всех этих обстоятельств любая сделка, совершенная в указанных временных пределах, может быть признана недействительной, если она "влечет предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими". При этом Закон не уточняет, что следует считать "предпочтительным удовлетворением требований" <8>. -------------------------------- <8> Семенова Е. А. Недействительность сделок должника при банкротстве. Иркутск, 2004.

Некоторые авторы при толковании норм Закона о банкротстве считают, что он использует термин "сделки" не в узком смысле, ограничиваясь гражданско-правовым аспектом, а в широком смысле, подразумевая под ним юридические действия, возникшие также из трудовых, налоговых и иных правоотношений. В частности, по мнению В. А. Химичева, кредитор может опровергать не только сделки гражданско-правовой направленности, но и "сделки" (если вообще можно применять этот термин к отношениям иного, не гражданско-правового, характера) по уплате налогов и выплате заработной платы <9>. -------------------------------- <9> См.: Химичев В. А. Защита прав кредиторов при банкротстве. М.: Волтерс Клувер, 2005. С. 93.

Данная позиция, по нашему мнению, представляется необоснованной хотя бы ввиду того, что подобное расширительное толкование приводит как минимум к подмене понятий, установленных в ГК РФ. Подобное толкование закона в итоге может повлечь неверное применение арбитражными судами правовых норм и, как следствие, отмену судебных актов. При рассмотрении споров по данной категории дел арбитражные суды склонны рассматривать как предпочтительное удовлетворение наиболее явные случаи преимущественного выполнения требований одних кредиторов в ущерб другим. В качестве иллюстрации можно привести случай, когда на момент совершения оспариваемой сделки имелись представленные суду постановления судебного пристава-исполнителя о возбуждении исполнительного производства о взыскании с должника денежных средств в пользу других кредиторов <10>. Еще одним примером предпочтительности является заключение одним из кредиторов в шестимесячный срок до подачи заявления о признании должника банкротом договоров залога имущества должника. Поскольку требования залоговых кредиторов в силу Закона о банкротстве удовлетворяются в особом порядке (п. 4 ст. 134 Закона), предпочтительность удовлетворения требований одного кредитора, по мнению суда, установлена <11>. -------------------------------- <10> Постановление ФАС Московского округа от 23 ноября 2001 г. N КГ-А40/6775-01. <11> См.: Гутникова А. С. Указ. соч. С. 16.

Судебная практика по вопросам оспаривания сделок должника позволяет сделать вывод о том, что арбитражные суды при рассмотрении данной категории дел зачастую применяют нормы Закона о банкротстве, предусматривающие специальные основания для признания сделок недействительными, без привязки их к нормам Гражданского кодекса РФ. Некоторые авторы считают, что Закон о банкротстве является по отношению к ГК РФ более специальным и, следовательно, необходимо руководствоваться только им. Так, по мнению С. В. Пшеничникова, арбитражные суды должны признавать Закон о банкротстве специальным законом по отношению к ГК РФ, в том числе в части установления дополнительных оснований <12>. С такой позицией также нельзя согласиться. В силу ст. 3 ГК РФ специальным по отношению к кодексу можно признать закон, на который есть непосредственно ссылка в гражданском законодательстве. Пункт 2 ч. 2 ст. 3 ГК РФ предусматривает, что нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать ГК РФ. -------------------------------- <12> См.: Пшеничников С. В. Некоторые вопросы правоприменительной деятельности по оспариванию сделок с предпочтительностью, заключенных в предбанкротный период // Банковское право. 2007. N 2. С. 22.

При решении вопроса о недействительности так называемых сделок с предпочтительностью в соответствии с Постановлением Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ не имеет юридического значения, действовал ли кредитор добросовестно или он знал о фактической неплатежеспособности должника <13>. При рассмотрении иска о признании недействительными сделок должника на основании п. 3 ст. 103 Закона о банкротстве арбитражные суды должны требовать предоставления доказательств того, что: -------------------------------- <13> Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 января 2005 г. N 11119/04.

- спорная сделка заключена в течение шести месяцев, предшествующих подаче заявления о признании должника банкротом; - данная сделка повлекла за собой предпочтительное удовлетворение требования одного из кредиторов перед требованиями других кредиторов. Таким образом, если руководствоваться данным Постановлением Президиума ВАС РФ, арбитражный суд при решении вопроса о признании сделки должника недействительной должен рассматривать исключительно вышеуказанные обстоятельства, не принимая во внимание субъективный элемент сделки. Помимо этого, необходимо заметить, что зачастую недействительными признаются сделки по проведению зачета встречных однородных требований либо совершению отступного по передаче имущества в счет погашения задолженности. Ввиду этого, по мнению В. А. Химичева, под предпочтительным удовлетворением требований одних кредиторов перед другими следует понимать удовлетворение денежных требований в любой имущественной форме <14> и, следовательно, по данному основанию может быть признана недействительной практически любая сделка должника, заключенная и исполненная в обозначенный период, если при этом у должника имелся хотя бы один кредитор и/или имелась задолженность по уплате обязательных платежей <15>. -------------------------------- <14> См.: Химичев В. А. Указ. соч. С. 97. <15> Решение Арбитражного суда Тюменской области от 16 марта 2007 г. по делу N А70-8620/22-2006.

Однако при осуществлении текущей финансово-хозяйственной деятельности любое юридическое лицо имеет своих контрагентов, которые, в свою очередь, в зависимости от исполнения обязательств по договору становятся либо его кредиторами, либо его должниками. В связи с этим ситуация, при которой у юридического лица один кредитор, в принципе невозможна. Второй предпосылкой для опровержения вышеуказанного тезиса является то обстоятельство, что согласно ст. 412 ГК РФ юридические лица свободны в своем волеизъявлении при заключении сделок (договоров). Они вправе самостоятельно выбирать контрагентов и осуществлять взаиморасчеты с ними по своему усмотрению. Таким образом, юридическое лицо в целях снижения своей кредиторской задолженности вправе рассчитываться с кредиторами любым предусмотренным ГК РФ способом, в том числе погашением задолженности перед одним кредитором, проведением зачета, заключением соглашения об отступном и т. д. Получается, что положения Закона посягают на основы гражданского законодательства в данной части, что недопустимо с точки зрения его применения. С одной стороны, данные установления имеют благие намерения: они направлены на возврат отчужденного в преддверии банкротства должника имущества в конкурсную массу и тем самым на возможность получения кредиторами удовлетворения своих имущественных требований к должнику. С другой стороны, возникает парадоксальная ситуация, при которой добросовестный кредитор, совершая сделку с несостоятельным должником и не зная об этом, ущемлен в своих правах уже на стадии ее совершения. Соответственно впоследствии при ее оспаривании он не будет иметь возможности защитить свое нарушенное право теми способами, которые предусмотрены ГК РФ, в том числе способом на судебную защиту, так как вышеуказанная позиция Высшего Арбитражного Суда РФ не в пользу данного контрагента. Вместе с тем выводы ВАС РФ представляются необоснованными с точки зрения соблюдения прав и законных интересов добросовестных контрагентов должника. По мнению автора, в этих целях необходимо при оценке сделок должника учитывать намерение кредитора при ее совершении, т. е. последствия недействительности сделки не должны применяться в том случае, если контрагент должника по сделке докажет то обстоятельство, что он не знал и не мог знать о неплатежеспособности должника в момент совершения сделки. Указанной позиции придерживается и Конституционный Суд РФ <16>. -------------------------------- <16> Определение Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. N 504-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы общества с ограниченной ответственностью "Адос" на нарушение конституционных прав и свобод пункта 3 статьи 78 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

Кроме того, при признании сделок должника недействительными по вышеуказанным основаниям арбитражные суды при принятии соответствующего решения сталкиваются с проблемой применений последствий недействительных сделок. Следует иметь в виду, что Закон о банкротстве не содержит никаких указаний на специальные последствия признания таких сделок недействительными. Следовательно, в отношении недействительных сделок должника должны в полной мере применяться общие правила ГК РФ о реституции. Однако в процессе правоприменительной деятельности выявляется явное несоответствие норм абз. 6, 9 п. 1 ст. 126 Закона о банкротстве нормам п. 2 ст. 167 ГК РФ, предусматривающего правила о двусторонней реституции в отношении недействительных сделок. Оно заключается в том, что после признания должника банкротом все требования к нему (за небольшим исключением) могут быть предъявлены только в рамках конкурсного производства, а исполнение обязательств должника допускается лишь в случаях и порядке, которые установлены Законом о банкротстве. Указанное несоответствие влечет парадоксальную ситуацию, при которой реституционное требование подлежит исполнению должником лишь в рамках конкурсного производства, т. е. в порядке общей очередности требований кредиторов. Это означает, что добросовестный кредитор, предоставивший должнику по оспариваемой сделке равноценное возмещение, реально потерпит убытки, возвратив должнику все полученное от него по сделке и не получив обратно того, что он исполнил в пользу должника. Данный тезис в полной мере подтверждается материалами судебной практики, так как нередко арбитражные суды в решении о признании сделки недействительной прямо обязывают контрагента должника вернуть полученное им имущество, а управляющего - включить данного контрагента в реестр кредиторов должника <17>. -------------------------------- <17> См.: Пакутин А. В. Обобщение практики рассмотрения споров о признании недействительными сделок несостоятельного должника в конкурсных процедурах // http://ufa. arbitr. ru/pract/1976.php.

Исключением из этого правила в соответствии с абз. 6 п. 1 ст. 126 Закона о банкротстве являются требования о признании недействительными ничтожных сделок и о применении последствий их недействительности. Данные требования заявляются вне конкурсного производства. Однако судебная практика в отдельных случаях пошла по пути разработки новых правил, фактически предусматривающих иное содержание последствий недействительности сделок, чем те, которые предусмотрены в ст. 167 ГК РФ. Примером может послужить следующая ситуация, при которой на торгах до введения процедуры банкротства должника было продано принадлежащее ему имущество: после признания должника банкротом конкурсный управляющий обратился с иском к покупателю о признании торгов и сделки купли-продажи недействительными и потребовал применения реституции <18>. В практике арбитражных судов в такой ситуации выработана следующая правовая позиция: отказ в применении реституции с участием предприятия-банкрота возможен на основании ст. 10 ГК РФ лишь в том случае, когда доказан факт продажи имущества по рыночной цене <19>. Покупатель, купивший имущество предприятия-банкрота по заниженной цене, должен нести риск того, что в результате реституции он не получит с банкрота всей уплаченной суммы <20>. -------------------------------- <18> См.: Рухтин С. Злоупотребление правом или правовое обоснование реституции при банкротстве // Хозяйство и право. 2006. N 3. С. 75. <19> Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 25 декабря 2003 г. N Ф08-5075/2003; Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 20 апреля 2004 г. N Ф08-1115/2004. <20> Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 5 августа 2003 г. N Ф08-2845/2003.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что суды при разрешении конкретного иска применению института реституции противопоставляют другой правовой институт - злоупотребление правом, не имеющий никакого отношения к недействительности сделок. При этом, по мнению С. Рухтина, нормы ст. 167 ГК РФ не позволяют говорить, что суд может не применить реституцию, если сделка признана недействительной <21>. Отказ суда в применении реституции юридически обоснован, когда он мотивирован не злоупотреблением правом, а законностью и неоспоримостью сделки, на основе которой имущество было приобретено кредитором. С этим мнением можно согласиться. В самом деле, если сделка признается судом недействительной, то суд обязан применить реституцию в соответствии с правилами ст. 167 ГК РФ; если суд отказывает в применении реституции, сделка презюмируется законной и обоснованной, а значит, действительной. Практика же, применяемая судами в отношении оспаривания недействительных сделок, фактически изменяет нормы гражданского законодательства, что неприемлемо с точки зрения соблюдения конституционного принципа разделения властей. -------------------------------- <21> См.: Рухтин С. Указ. соч. С. 78.

Учитывая вышеуказанные нестыковки ГК РФ и Закона о банкротстве в части применения последствий недействительных сделок и то, как суды выходят из сложившейся ситуации, можно сделать вывод о том, что контрагент должника уже изначально ущемлен в возможности возврата переданного должнику по сделке. Возникает резонный вопрос: почему? Ведь сделка на момент ее совершения была действительной и отвечала всем требованиям, предъявляемым к ним ГК РФ и иными нормативно-правовыми актами. Еще Г. Ф. Шершеневич усматривал конфликт кредиторов и третьих лиц, вызываемый признанием недействительными сделок должника. Он писал, что "законодатель, становясь на защиту интересов кредиторов, встречается с противоположными и не менее основательными интересами третьих лиц, которые, заключая сделки с несостоятельным должником, были введены в заблуждение, как и все общество, и не знали истинного положения вещей" <22>. -------------------------------- <22> Шершеневич Г. Ф. Конкурсный процесс. М., 2000. С. 266.

Действительно, третьи лица, приобретая имущество несостоятельного должника, рассчитывают на его использование в процессе осуществления своей хозяйственной деятельности, т. е. к моменту признания сделки недействительной по специальным основаниям, установленным Законом о банкротстве, имущество уже задействовано в гражданском обороте. Поэтому при признании такой сделки недействительной в первую очередь страдают интересы контрагентов должника. Между тем конкурсный управляющий, заявляя требования о признании такой сделки недействительной, заведомо ущемляет их имущественные права, потому что, как было указано выше, последствия недействительности сделок, установленные ГК РФ, в данном случае неприменимы. Третье лицо не сможет восстановить свое имущественное положение законным способом в силу того, что должник находится в этот момент в стадии конкурсного производства, реестр кредиторов уже закрыт. Таким образом, оно становится номинальным кредитором должника без возможности получения какого-либо удовлетворения своих законных интересов. К тому же зачастую третье лицо, являясь законным собственником полученного имущества, к моменту введения конкурсного производства в отношении должника каким-либо законным образом может уже распорядиться полученным по сделке имуществом от должника (может продать его, внести в качестве вклада в уставный капитал другого общества и т. д.). Соответственно требование о возврате имущества в натуре он удовлетворить не может. В большинстве случаев, если дело касается передачи недвижимого имущества, сумма равноценного возмещения его стоимости может быть значительной. При отсутствии у третьего лица денежных средств для производства выплаты это обстоятельство способно привести к тому, что оно впоследствии попадет в зону банкротства. В качестве примера, иллюстрирующего данный тезис, можно привести следующее судебное дело, описанное М. И. Голубковым. Конкурсным управляющим при банкротстве одной кредитной организации была выявлена сделка, отвечающая признакам недействительности, предусмотренным п. 3 ст. 103 Закона о банкротстве. За два месяца до отзыва лицензии на осуществление банковских операций кредитной организацией было заключено соглашение об отступном, в соответствии с которым банк погасил свою задолженность перед арендодателем за пользование нежилым помещением в размере 3500000 рублей путем передачи в собственность последнего принадлежащего кредитной организации на праве собственности недвижимого имущества. На момент заключения оспариваемой сделки у банка имелись иные кредиторы, требования которых не были удовлетворены и подтверждались решением суда о взыскании с кредитной организации денежных средств. В ходе судебного разбирательства было установлено, что недвижимое имущество, являющееся предметом соглашения об отступном, внесено в качестве вклада в уставный капитал третьего лица, право собственности которого зарегистрировано в установленном действующим законодательством РФ порядке. При таких обстоятельствах конкурсный управляющий просил суд применить в качестве последствий недействительности соглашения об отступном возмещение рыночной стоимости недвижимого имущества, оценка которого была произведена независимым оценщиком. Арбитражный суд первой инстанции признал соглашение об отступном недействительным и применил последствия в виде возмещения стоимости недвижимого имущества в размере 14530000 руб. Апелляционная инстанция отменила решение суда первой инстанции и вынесла новое решение, признав соглашение об отступном недействительным и применив последствия в виде взыскания стоимости имущества в размере 3500000 рублей, мотивируя такое решение тем, что действительная стоимость недвижимого имущества была определена в соглашении об отступном и составляла именно 3500000 рублей. В ходе исполнительного производства судебными приставами обнаружено отсутствие у ответчика достаточного количества денежных средств, других активов для погашения указанной задолженности <23>. -------------------------------- <23> См.: Голубков М. И. Проблемы признания сделок недействительными и применения последствий недействительности в процедуре конкурсного производства кредитной организации // Банкротство кредитных организаций и становление системы страхования вкладов: проблемы правоприменительной практики. Материалы научно-практической конференции. М.: ЗАО "Юстицинформ", 2006. С. 73 - 75.

Приведенная выше ситуация наглядным образом показывает, что стороны при заключении соглашения об отступном имели определенную правовую цель - погашение задолженности банка по арендным платежам путем предоставления принадлежащего ему на праве собственности недвижимого имущества. Требования ГК РФ к форме и содержанию сделки сторонами были соблюдены. Таким образом, стороны при ее заключении действовали добросовестно. Признание же ее недействительной и применение судом односторонней реституции по отношению к добросовестному контрагенту привели к ситуации, в результате которой последний стал несостоятельным. Следующая стадия - банкротство. Такой подход представляется неприемлемым по следующим мотивам. Во-первых, решение арбитражного суда противоречит осуществлению гражданского оборота. Имущественный комплекс должен менять собственника согласно общим правилам, установленным ГК РФ. Во-вторых, решение судебного органа привело к появлению следующей организации-банкрота со всеми вышеуказанными правовыми последствиями. К разрешению указанных выше проблем обращались многие авторы. Однако они рассматривали проблему частично, пытаясь отрегулировать какие-то отдельные вопросы, не оценивая ее системно, во взаимосвязи гражданского законодательства и законодательства о банкротстве. Так, М. В. Телюкина предложила внести изменения в Закон о банкротстве, конкретизирующие понятие "предпочтительное удовлетворение требований", и применять данное основание опровержения сделок только в случаях, если речь идет о досрочном исполнении требований, а также предоставить кредиторам право ходатайствовать в суд об опровержении сделок должника по любому основанию <24>. Что же касается последствия признания сделок недействительными, то М. В. Телюкина привязывает их к возложению ответственности на руководителя предприятия-должника в виде возмещения контрагентам убытков, вызванных действиями руководителя, нарушившего Закон о банкротстве <25>. -------------------------------- <24> См.: Телюкина М. В. Основы конкурсного права. М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 250. <25> См.: Телюкина М. В. Указ. соч. С. 197.

А. С. Гутникова предлагает установить в Законе о банкротстве специальные последствия недействительности сделок должника следующим образом: "Последствием признания сделки недействительной является возврат должнику имущества, переданного им по сделке другой стороне без равноценного встречного предоставления, определяемого по правилам об установлении рыночной цены отчуждаемого имущества. При невозможности возврата такого имущества в натуре другая сторона возмещает должнику его стоимость в деньгах. В случае если другая сторона в сделке знала или должна была знать о совершении должником сделки с намерением причинить ущерб кредиторам, она должна в одностороннем порядке возвратить должнику все полученное по такой сделке, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах" <26>. -------------------------------- <26> Гутникова А. С. Указ. соч. С. 17.

Между тем указанные предложения основной проблемы не решают, а, наоборот, способны породить дополнительные трудности для контрагентов должников. Автору данной статьи представляется, что корни проблемы находятся гораздо глубже, в самом существе процесса банкротства. Несостоятельность (банкротство) хозяйствующих субъектов является довольно сложным процессом со значительными правовыми последствиями для кредиторов и должника и в силу этого регулируется отдельным федеральным законом. Вместе с тем сам Закон о банкротстве согласно иерархии законодательных актов не может изменять общие положения, установленные гражданским законодательством РФ. Необходимо учитывать, что в соответствии с п. 3 ст. 65 ГК РФ Законом о несостоятельности (банкротстве) устанавливаются основания признания судом юридического лица банкротом либо объявления им о своем банкротстве, а также порядок ликвидации такого юридического лица. Таким образом, данная норма отдает приоритет нормам законодательства о банкротстве лишь в указанной части. По вопросу о признании в рамках дела о банкротстве недействительными сделок должника, по мнению автора, следует руководствоваться п. 2 ст. 3 ГК РФ, согласно которому нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать ГК РФ. Учитывая изложенное, установление специальных оснований оспаривания сделок должника Законом о банкротстве прямо противоречит основополагающим нормам гражданского законодательства РФ. К тому же установление данных оснований с учетом изложенного выше не только не способствует достижению целей охраны прав и имущественных интересов кредиторов, но и нарушает целостность системы гражданского законодательства. Таким образом, с учетом данной позиции можно сделать вывод о том, что необходимо исключить из текста Закона о банкротстве ст. 103 как противоречащую положениям ГК РФ. Представляется, что частичное решение данной проблемы состоит в следующем. Требуется соотнести эти выводы с основной целью банкротства - наиболее полным и справедливым удовлетворением требований кредиторов. Основанием для отнесения сделки должника к категории подозрительных является, по мнению автора, неравноценность предоставленного контрагентом должнику встречного удовлетворения. Заключая подобные сделки, должник наносит ущерб как собственной хозяйственной деятельности, так и кредиторам, которые рискуют ничего не получить в ходе конкурсного производства. В связи с этим еще на стадии наблюдения (либо уже на стадии конкурсного производства) следует предоставить управляющему право проведения инвентаризации сделок должника по отчуждению имущества, совершенных последним в период за один год до подачи в арбитражный суд заявления о признании несостоятельным (банкротом). В случае выявления управляющим сделок, по которым должнику было предоставлено неравноценное возмещение, управляющий должен иметь право проведения оценки данных сделок и последующего взыскания с контрагента должника суммы, составляющей разницу между ценой сделки и действительной стоимостью проданного имущества, определенной на основании отчета независимого оценщика. Учитывая тот факт, что должник становится несостоятельным не сразу и его финансовое состояние ухудшается постепенно в течение определенного промежутка времени (иногда достаточно значительного), автором настоящей статьи предлагается установить срок для проведения инвентаризации подозрительных, по мнению управляющих, сделок не менее одного календарного года с момента подачи в арбитражный суд заявления о признании несостоятельным (банкротом). Таким образом, следует дополнить п. 1 ст. 66 Закона о банкротстве следующим правомочием временного управляющего: "Проводить инвентаризацию сделок должника по отчуждению имущества, совершенных последним в период за один календарный год до подачи в арбитражный суд заявления о признании должника несостоятельным (банкротом); в случае выявления сделок, по которым, по мнению управляющего, должнику было предоставлено неравноценное возмещение, привлекать независимого оценщика для установления рыночной стоимости отчужденного имущества". Корреспондируя с данной нормой, мы предлагаем расширить содержание абз. 2 п. 2 ст. 129 Закона о банкротстве, устанавливающего обязанности уже конкурсного управляющего, и изложить его в следующей редакции: "Привлечь независимого оценщика для проведения оценки имущества должника, а также для установления рыночной стоимости отчужденного должником имущества по сделкам, по которым, по мнению управляющего, должнику было предоставлено неравноценное возмещение, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Федеральным законом". Также необходимо п. 2 ст. 129 Закона дополнить абзацем следующего содержания: "Предъявлять третьим лицам иски о взыскании стоимости неосновательного обогащения по сделкам должника, связанным с отчуждением имущества и совершенным последним в период за один календарный год до подачи в арбитражный суд заявления о признании несостоятельным (банкротом), в случае установления по результатам проведенной независимой оценки, что стоимость отчужденного имущества на момент совершения сделки была ниже рыночной". Таким образом, в результате применения данной нормы конкурсная масса пополнится реальными денежными средствами, которые будут направлены на удовлетворение имущественных требований кредиторов. Тогда управляющему не потребуется нести дополнительные расходы на содержание и последующую продажу через торги истребованного имущества от недобросовестных контрагентов. Реализация указанных предложений позволит сделать систему возврата денежных средств более эффективной, полной и справедливой, учитывающей имущественные интересы большинства кредиторов. Помимо этого, будет устранено множество противоречий и коллизий норм Закона о банкротстве с нормами гражданского законодательства, связанных с оспариванием сделок должника по специальным основаниям. Таким образом, система гражданского законодательства будет более стройной, логичной, обеспечивающей полноценное развитие гражданского оборота, что, в свою очередь, положительно скажется на экономическом росте страны.

Название документа