Субъекты стадии возбуждения уголовного дела

СУБЪЕКТЫ СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА

А. ВЕРЕЩАГИНА

Алла Верещагина, доцент Института права Владивостокского государственного университета экономики и сервиса, кандидат юридических наук, доцент.

Субъектный состав участников стадии возбуждения уголовного дела характеризуется в целом тем, что перечень и процессуальный статус задействованных в ней лиц законодателем четко не определен. В уголовно-процессуальном законе отсутствуют также перечень и процессуальный статус лиц, которые могут быть вовлечены в уголовное судопроизводство на данном этапе. В литературе преимущественно встречается упоминание таких участников данной стадии, как инициатор сообщения о преступлении, т. е. лицо, официально заявившее о преступлении, - заявитель <1>. Помимо этого, по мнению Б. Т. Безлепкина, правоприменитель в ходе проверки заявления о совершении преступления может вступать также еще и в правоотношения с различными юридическими лицами, запрашивая материалы и документы, необходимые для ответа на вопрос о наличии или отсутствии оснований для возбуждения уголовного дела, а также по поводу назначения документальных проверок и ревизий <2>. Некоторые авторы вопрос об участниках стадии возбуждения уголовного дела в своих работах вообще игнорируют, упоминая лишь правоприменителя как субъекта, наделенного полномочием провести проверку и принять решение по поступившему заявлению <3>. -------------------------------- <1> Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник / Отв. ред. П. А. Лупинская. М.: Юристъ, 2004. С. 351; Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. / Л. Н. Башкатов [и др.]; отв. ред. И. Л. Петрухин. М.: Проспект, 2006. С. 316; и др. <2> Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. / Л. Н. Башкатов [и др.]; отв. ред. И. Л. Петрухин. М.: Велби, Проспект, 2006. С. 316. <3> См., напр.: Уголовный процесс: Учебник для студентов юридических вузов и факультетов / Под общ. ред. В. М. Лебедева. М.: ИТК "Дашков и К ", 2003. С. 303 - 307; Уголовный процесс: Учебник для студентов вузов, обучающихся по специальности "Юриспруденция" / Под ред. В. П. Божьева. 3-е изд., испр. и доп. М.: Спарк, 2002. С. 289 - 291; и др.

Представляется, что круг участников данной стадии неизмеримо шире. На это указывает прежде всего ее нормативная регламентация. Исходя из смысла норм гл. 19 и 20 УПК РФ, участниками стадии возбуждения уголовного дела помимо правоприменителей (дознавателя, следователя, начальника органа дознания, руководителя следственного органа, прокурора и суда) и заявителя являются лица, которые могут оказать содействие при проведении проверки сообщения о совершенном или готовящемся к совершению преступлении. Некоторые из этих лиц обозначены в нормах указанных глав - специалист, редакция, главный редактор, лицо, предоставившее информацию СМИ, потерпевший или его законный представитель по уголовным делам частного обвинения (ст. 144 УПК РФ); конкретное лицо, в отношении которого есть подозрение (ст. 148 УПК РФ). О наличии других возможных участников уголовно-процессуальных правоотношений в данной стадии свидетельствует формулировка ч. 1 ст. 144 УПК РФ, закрепляющая обязанность правоприменителя проводить проверку сообщения о любом совершенном или готовящемся преступлении. Это позволяет сделать вывод, что лицо, привлекаемое к участию в проводимой проверке заявлений и сообщений о совершенных или готовящихся к совершению преступлениях, которая законодателем отнесена к уголовно-процессуальной деятельности (в противном случае в уголовно-процессуальном законе отсутствовала бы регламентация стадии возбуждения уголовного дела), должно обладать уголовно-процессуальным статусом. Имеющийся в этой части пробел может быть восполнен посредством толкования и применения аналогии закона. Для определения круга участников стадии возбуждения уголовного дела следует обратиться не только к уголовно-процессуальному закону, но и к Федеральному закону "Об оперативно-розыскной деятельности" <4>. Согласно нормам этого акта, одним из оснований проведения оперативно-розыскных мероприятий являются сведения о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела (подп. 1 п. 2 ч. 1 ст. 7 Закона "Об оперативно-розыскной деятельности") <5>. Непременными условиями проведения оперативно-розыскных мероприятий являются соблюдение прав человека и гражданина на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, неприкосновенность жилища и тайну корреспонденции, а также право лица, полагающего, что действия органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, привели к нарушению его прав и свобод, обжаловать эти действия в вышестоящий орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, прокурору или в суд (ст. 5 этого же Закона). -------------------------------- <4> ФЗ от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" (с изм. и доп.) // СЗ РФ. 1995. <5> О применении подп. 1 п. 2 ч. 1 ст. 7, в котором закреплено данное основание, см.: Определение Конституционного Суда РФ от 14 июля 1998 г. N 86-О "По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" по жалобе гражданки И. Г. Черновой" // СЗ РФ. 1998. N 34. Ст. 4368 и др. решения Конституционного Суда РФ по аналогичным вопросам; Верещагина А. В. Конституционные основы уголовно-процессуального законодательства России // Сравнительное конституционное обозрение. 2004. N 4. С. 182 - 183.

Наличие этих двух положений позволяет прийти к выводу, что все лица, которые вовлекаются в деятельность по проверке заявления о совершенном или готовящемся преступлении теми средствами, которые перечислены как в уголовно-процессуальном законе, так и в Законе "Об оперативно-розыскной деятельности", вправе рассчитывать на соблюдение своих прав и свобод и обладают правом на обжалование. Нам представляется, что все эти лица приобретают процессуальный статус в зависимости от формы привлечения их к участию в проверке заявления или сообщения о совершенном или готовящемся к совершению преступлении. Их статус должен быть аналогичен процессуальному статусу участников уголовного судопроизводства, и основой его конструирования являются нормы Конституции РФ и уголовно-процессуальные принципы, закрепленные в ст. ст. 6 - 19 УПК РФ. Обязанность правоприменителя конструировать процессуальный статус участников уголовного судопроизводства, основываясь на конституционных положениях, зафиксирована в нормах Конституции и в УПК РФ: о неотчуждаемости основных прав и свобод (ч. 2 ст. 17 Конституции), признании их непосредственно действующими и определяющими смысл, содержание и применение законов и деятельность государственных органов (ст. 18 Конституции), об обусловленности содержания уголовно-процессуального закона нормами Конституции (ст. 1 УПК РФ) <6> и общепризнанными принципами и нормами международного права и международных договоров Российской Федерации (ч. 3 ст. 1 УПК РФ). -------------------------------- <6> О взаимосвязи конституционных положений и норм УПК РФ подробнее см.: Верещагина А. Конституционные основы уголовно-процессуального законодательства России // Сравнительное конституционное обозрение. 2004. N 4. С. 182 - 183.

В Законе "Об оперативно-розыскной деятельности" законодатель оперирует следующими терминами, именующими лиц, участвующих в проверке информации о совершенном, совершающемся или готовящемся к совершению преступлении: а) лицо; б) лицо, подготавливающее, совершающее или совершившее противоправное деяние; в) лицо, которое может располагать сведениями о тяжких или особо тяжких преступлениях; г) лицо, телефонные и иные переговоры которого прослушиваются в соответствии с Законом "Об оперативно-розыскной деятельности"; д) лица, по заявлению или с согласия которых разрешается прослушивание переговоров, ведущихся с их телефонов; е) лицо, оказывающее содействие в проведении проверочной закупки, контролируемой поставки предметов, веществ и продукции, свободная реализация которых запрещена либо оборот которых ограничен, оперативного эксперимента или оперативного внедрения в целях выявления и установления лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших; ж) гражданин. Выявление перечня лиц, упоминающихся в уголовно-процессуальном законе и в Законе "Об оперативно-розыскной деятельности", которые могут участвовать в стадии возбуждения уголовного дела, позволяет идентифицировать их процессуальный статус сообразно форме участия в проведении проверки. Для отождествления процессуального статуса этих лиц всю совокупность участников стадии возбуждения уголовного дела можно разделить на три группы. К первой из них следует отнести лиц, поименованных в соответствии с разделом II УПК РФ "Участники уголовного судопроизводства" - специалист, потерпевший, его законный представитель по уголовным делам частного обвинения. Во вторую группу мы включили участников, которые законодателем не поименованы в соответствии с терминологией раздела II УПК РФ, поэтому их процессуальный статус следует идентифицировать на основе текстового (грамматического) толкования. Экстраполируя имеющиеся в уголовно-процессуальном законе процессуальные статусы на этих лиц, мы можем прийти к выводу, что редакция; главный редактор; лицо, предоставившее информацию СМИ; лицо; гражданин; лицо, которое может располагать сведениями о тяжких или особо тяжких преступлениях; лицо, телефонные и иные переговоры которого прослушиваются в соответствии с Законом "Об оперативно-розыскной деятельности"; лица, по заявлению или с согласия которых разрешается прослушивание переговоров, ведущихся с их телефонов; лицо, оказывающее содействие в проведении проверочной закупки, контролируемой поставке предметов, веществ и продукции, свободная реализация которых запрещена либо оборот которых ограничен, оперативного эксперимента или оперативного внедрения в целях выявления и установления лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших в зависимости от формы участия в этих проверочных действиях, могут обладать статусами свидетеля, понятого либо выступать в роли статиста. Процессуальный статус такой фигуры как лица, подготавливающего, совершающего или совершившего противоправное деяние, безусловно, аналогичен подозреваемому. В третью группу субъектов стадии возбуждения уголовного дела входят переводчик и адвокат, участие которых обеспечивает реализацию конституционных прав на пользование родным языком, и на свободный выбор языка общения, и на получение квалифицированной юридической помощи (соответственно ч. 2 ст. 26 и ч. 1 ст. 48 Конституции). Допустимость участия адвоката в данной стадии подтверждена решениями Конституционного Суда РФ. В них неоднократно подчеркивалось, что Конституция РФ, закрепляя право каждого на получение квалифицированной юридической помощи, не связывает предоставление помощи адвоката (защитника) с формальным признанием лица подозреваемым или обвиняемым. Поэтому данное конституционное право возникает у конкретного лица с того момента, когда ограничение его прав становится реальным, в том числе и при проведении в отношении его оперативно-розыскных мероприятий. Представляется, что право на получение квалифицированной юридической помощью имеют и другие участники данной стадии, например те, процессуальный статус которых аналогичен свидетелю. В противном случае будет иметь место ограничение конституционных прав и свобод, соблюдение которых, как отмечено выше, является обязательным условием проведения оперативно-розыскных мероприятий. Мотивы, по которым законодатель уделил недостаточно внимания процессуальному статусу участников стадии возбуждения уголовного дела, не вполне ясны. Однако представляется, что в качестве этих причин можно указать восприятие законодателем модели нормативного закрепления этого статуса, предусматривавшегося ранее действовавшим законодательством. Отсутствие норм, более широко определяющих процессуальный статус этих лиц, можно расценивать как пробел, который законодатель предполагал восполнять посредством толкования закона и его аналогии, основываясь на нормах институтов уголовно-процессуальных принципов и участников уголовного судопроизводства. Важными условиями применения аналогии являются незначительность пробела и недопустимость ограничения конституционных прав и свобод личности <7>. В связи с этим возникает как минимум два вопроса: 1) можно ли рассматривать отсутствие процессуального статуса как незначительный пробел; 2) позволяет ли подготовка современного правоприменителя грамотно интерпретировать закон и конструировать статус участников стадии возбуждения уголовного дела <8>? -------------------------------- <7> Подробнее об этом см.: Белоносов В. О., Громов Н. А. Критерии допустимости аналогии в уголовном процессе // Государство и право. 2001. N 7. <8> Об этом подробнее см.: Верещагина А. В. Размышления по поводу реформы юридического образования в России // Almamater. Вестник высшей школы. 2006. N 1. С. 3 - 8.

Полагаем необходимым обратить внимание и на дискуссионность отнесения доследственной проверки к уголовно-процессуальной деятельности. Дореволюционному, а также уголовно-процессуальному законодательству советского периода на его начальном этапе понятие "возбуждение уголовного дела" не было знакомо. Следует отметить, что термин "возбуждение" появился лишь в советский период - в УПК РСФСР 1922 г., причем в несколько ином, чем это имеет место сейчас, словосочетании - не возбуждение уголовного дела, а возбуждение производства по уголовному делу. Так называлась глава VII УПК РСФСР 1922 г., нормы которой не содержали никаких указаний на проведение проверки по заявлениям и сообщениям, а лишь констатировали необходимость принятия одного из двух решений: а) отказа в производстве дознания или предварительного следствия (ч. 1 ст. 100 УПК РСФСР 1922 г.); б) производства дознания или предварительного следствия (ст. 101 УПК РСФСР 1922 г.). Все эти положения без существенных изменений вошли в Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1923 г., а затем в Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик от 31 октября 1924 г. В этом общесоюзном законе, в частности, были закреплены нормы, которыми определялись органы, основание и порядок возбуждения уголовного дела (ст. ст. 4 - 6). Только 20 августа 1928 г. НКЮ РСФСР и Верховный Суд РСФСР утвердили письмо, в котором была закреплена обязанность правоприменителя проводить проверки оснований к возбуждению уголовного дела посредством запросов, затребований, объяснений и т. д. <9>. Как представляется, именно этим актом было положено формирование стадии возбуждения уголовного дела в современном понимании. После появления данного директивного письма были попытки: 1) отказаться от вынесения самостоятельных постановлений о возбуждении уголовного дела и замене их резолюциями <10>; 2) придать законность возбуждению уголовного дела введением процедуры утверждения этого решения прокурором <11>; 3) бороться с безосновательным возбуждением уголовных дел <12>. В этот период законодательного оформления и практического становления стадии возбуждения уголовного дела появилась так и не разрешенная до настоящего времени проблема расширения доследственной проверки, подмены ею предварительного расследования, которую пытались разрешить путем принятия директив о ее искоренении и рассредоточении процедур доследственной проверки и предварительного расследования по субъектам <13>. -------------------------------- <9> Еженедельник советской юстиции. 1928. N 33. С. 219. <10> Циркуляр НКЮ РСФСР от 5 июля 1929 г. <11> Циркуляр Прокурора СССР от 15 августа 1934 г., утвердивший решение Всесоюзного совещания работников юстиции по этому вопросу. <12> Циркуляр Прокурора СССР от 20 апреля 1935 г. <13> Постановление НКЮ РСФСР от 25 августа 1933 г. запретило прокурорам "передавать следователям для расследования материалы, в которых нет указаний на конкретные факты преступления", а также возложило обязанность проведения первоначальной ("первичной") проверки на прокуроров. В Циркулярах Прокурора СССР от 20 апреля 1935 г. и от 25 сентября 1936 г. тоже подчеркивалось, что проверка первичного материала о преступлении, получение в ходе проверки тех или иных дополнительных документов и данных составляют обязанность лично самого прокурора. Это же требование было выражено в Приказе Прокуратуры СССР от 29 октября 1936 г., категорически запретившем поручать следователям производить "доследственные проверки" до принятия решения о возбуждении уголовного дела. См.: Сборник циркуляров и разъяснений НКЮ РСФСР. М., 1934. С. 219; Сборник приказов Прокуратуры СССР. М.: Юриздат, 1939. С. 148 - 149, 154, 164.

Окончательное оформление рассматриваемой стадии произошло с принятием Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик (ст. ст. 3, 5, 20, 28 - 32, 50) и Уголовно-процессуального кодекса РСФСР <14>. -------------------------------- <14> О становлении стадии возбуждения уголовного дела см.: Жогин Н. В., Фаткуллин Ф. Н. Возбуждение уголовного дела. М.: Юриздат, 1961. С. 8 и далее.

Нам представляется, что имеющее место дублирование доследственной проверки в стадии предварительного расследования, неопределенность положения личности в стадии возбуждения уголовного дела, а также неясность вопроса о методах проведения проверок в стадии возбуждения уголовного дела делают насущной необходимость их решения на законодательном уровне. В каком направлении должна идти реформа регламентации этих вопросов, зависит от того, будем ли мы считать досудебное производство процессуальной деятельностью или нет. Если досудебное производство по-прежнему будет считаться процессуальной деятельностью, то речь должна идти об отказе от стадии возбуждения уголовного дела и четком разграничении деятельности органов дознания и предварительного следствия и признании того непреложного факта, что предварительное расследование должно производиться только в том случае, если установлено лицо, подозреваемое в совершении преступления. Если же произойдет отказ от признания досудебного производства процессуальной деятельностью, то необходимость в процедурах как возбуждения уголовного дела, так и предварительного расследования в современном российском понимании вообще отпадет. Вне зависимости от конструкции досудебного производства и возможного ее изменения законодатель на современном этапе должен четко определить параметры процессуального положения личности в стадии возбуждения уголовного дела. Ориентиром в регламентации данного вопроса должны быть конституционные положения, определяющие процессуальный статус личности, основой которого является признание человека, его прав и свобод высшей ценностью в Российской Федерации, и обязанность государства не только признавать, но и соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина (ст. 2 Конституции РФ). Как представляется, нет нужды в описании процессуального статуса всех возможных субъектов, вовлекаемых в орбиту уголовного судопроизводства при процедуре возбуждения уголовного дела. Достаточно лишь четко зафиксировать в УПК РФ положение о том, что в данной стадии должны неукоснительно соблюдаться конституционные права и свободы личности и то, что процессуальный статус субъектов данной стадии детерминирован положениями раздела II УПК РФ. Наличие таких хотя и кратких, но ориентирующих правоприменителя положений необходимо в первую очередь потому, что профессиональная подготовка юристов на современном этапе оставляет желать лучшего. Умолчание законодателя по этому вопросу приводит к тому, что проводимые правоприменителями доследственные проверки зачастую проходят с нарушением конституционных прав и свобод личности, а полученная по результатам их проведения информация используется как доказательство (такой его вид, как иные документы) и ложится в основу принимаемых по делу решений.

Название документа