Конституционные правовые гарантии права граждан на возмещение ущерба, причиненного вследствие радиационных аварий и катастроф

КОНСТИТУЦИОННЫЕ ПРАВОВЫЕ ГАРАНТИИ ПРАВА ГРАЖДАН НА ВОЗМЕЩЕНИЕ УЩЕРБА, ПРИЧИНЕННОГО ВСЛЕДСТВИЕ РАДИАЦИОННЫХ АВАРИЙ И КАТАСТРОФ

В. Ю. ЕМЕЛЬЯНОВ

Емельянов В. Ю., главный специалист-эксперт отдела социально-правовой защиты Департамента развития инфраструктуры МЧС России.

Статьи 2, 17, 42 Конституции Российской Федерации <1> установили, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения, каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного здоровью или имуществу экологическим правонарушением. -------------------------------- <1> См.: Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. С изм. и доп., внесенными Указами Президента Российской Федерации от 9 июня 2001 г. N 679, от 10 февраля 1996 г. N 173, от 9 июня 2001 г. N 679 и от 25 июля 2003 г. N 841, Федеральными конституционными законами от 25 марта 2004 г. N 1-ФКЗ, от 14 октября 2005 г. N 6-ФКЗ, от 12 июля 2006 г. N 2-ФКЗ, от 30 декабря 2006 г. N 6-ФКЗ и от 21 июля 2007 г. N 5-ФКЗ // Рос. газ. N 237. 1993. 25 дек.; СЗ РФ. 1996. N 3. Ст. 152; 1996. N 7. Ст. 676; 2001. N 24. Ст. 2421; 2003. N 30. Ст. 3051; 2004. N 13. Ст. 1110; 2005. N 42. Ст. 4212; 2006. N 29. Ст. 3119; 2007. N 30. Ст. 3745.

Но недостаточно лишь простого закрепления экологических прав и свобод в Конституции, необходимо также четкое закрепление механизмов их осуществления в реальной жизни. Человек, подвергшийся экологическому правонарушению (радиационному воздействию), нуждается в социальной защите, в том числе путем официального закрепления его права на меры социальной поддержки. Основные вопросы возмещения ущерба, причиненного здоровью от экологических правонарушений, урегулированы Федеральными законами "Об охране окружающей среды" <2> и "О радиационной безопасности населения" <3>. -------------------------------- <2> См.: Федеральный закон от 10 января 2002 г. N 7-ФЗ "Об охране окружающей среды". С изм. и доп., внесенными Федеральными законами от 22 августа 2004 г. N 122-ФЗ, от 29 декабря 2004 г. N 199-ФЗ, от 9 мая 2005 г. N 45-ФЗ, от 31 декабря 2005 г. N 199-ФЗ, от 18 декабря 2006 г. N 232-ФЗ, от 5 февраля 2007 г. N 13-ФЗ и от 26 июня 2007 г. N 118-ФЗ // СЗ РФ. 2002. N 2. Ст. 133; 2004. N 35. Ст. 3607; 2005. N 1 (ч. 1). Ст. 25; 2006. N 1. Ст. 10; 2007. N 7. Ст. 834; 2007. N 27. Ст. 3213. <3> См.: Федеральный закон от 9 января 1996 г. N 3-ФЗ "О радиационной безопасности населения". С изм. и доп., внесенными Федеральным законом от 22 августа 2004 г. N 122-ФЗ // СЗ РФ. 1996. N 3. Ст. 141; 2004. N 35. Ст. 3607.

Меры государственной поддержки лиц, подвергшихся радиационному воздействию вследствие основных крупномасштабных катастроф и инцидентов (испытания ядерного оружия на Семипалатинском полигоне, радиоактивное загрязнение в результате деятельности производственного объединения "Маяк", авария на Чернобыльской АЭС), унесших жизни и здоровье непосредственных участников событий, создавших потенциальную угрозу здоровью людей, участвовавших в восстановительных работах, а также жителей территорий, загрязненных радионуклидами, получили свое отражение в следующих Федеральных законах: Федеральный закон "О социальных гарантиях гражданам, подвергшимся радиационному воздействию вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне" <4>, Закон Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" <5>, Федеральный закон "О социальной защите граждан Российской Федерации, подвергшихся воздействию радиации вследствие аварии в 1957 году на производственном объединении "Маяк" и сбросов радиоактивных отходов в реку Теча" <6>. -------------------------------- <4> См.: Федеральный закон от 10 января 2002 г. N 2-ФЗ "О социальных гарантиях гражданам, подвергшимся радиационному воздействию вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне" // СЗ РФ. 2002. N 2. Ст. 128. <5> См.: Закон Российской Федерации от 15 мая 1991 г. N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" // ВСНД и ВС РСФСР. 1991. N 21. Ст. 699. <6> См.: Федеральный закон от 26 ноября 1998 г. N 175-ФЗ "О социальной защите граждан Российской Федерации, подвергшихся воздействию радиации вследствие аварии в 1957 году на производственном объединении "Маяк" и сбросов радиоактивных отходов в реку Теча" // СЗ РФ. 1998. N 48. Ст. 5850.

В России на протяжении нескольких лет особое внимание уделяется социальной защите граждан, подвергшихся радиационному воздействию, в том числе к проблеме возмещения ущерба, причиненного здоровью или имуществу радиационным правонарушением. Научные исследования координировали и проводили многие научно-исследовательские институты, в том числе и институты РАН и РАМН. Многие исследования продолжаются. Существует опыт, накопленный рядом зарубежных стран в области социальной защиты граждан, подвергшихся радиационному воздействию. Много полезных результатов получено в работах по соглашениям между США и Францией, странами СНГ, а также после реализации под эгидой МАГАТЭ Международного чернобыльского проекта с участием около 200 независимых ученых из 23 стран и международных организаций <7>. -------------------------------- <7> См.: ИБРАЕ РАН Российский национальный доклад. 10 лет Чернобыльской катастрофы. Итоги и проблемы преодоления ее последствий в России. М., 1996.

Несмотря на то что правотворческий подход к указанным вопросам по законодательству некоторых иностранных государств более эффективен, все-таки Россия по ряду объективных и субъективных причин в данной области стоит не на последнем месте. Использовать положительный опыт развитых государств при принятии тех или иных нормативных актов в области охраны окружающей среды и предоставления социальных гарантий гражданам, подвергшимся радиационному воздействию, необходимо, но с учетом национальных и исторических особенностей народа России. Несмотря на богатый опыт в данной области в некоторых зарубежных странах, в национальных работах не была сформулирована целостная (единая) теория социальной защиты граждан, подвергшихся радиационному воздействию. Проблемы социальной защиты граждан, подвергшихся радиационному воздействию, на современном этапе недостаточно разработаны и требуют дополнительного изучения и научного осмысления. Нормативные правовые акты, принятые во исполнение вышеуказанных статей Конституции Российской Федерации, по данному вопросу недостаточно эффективны и имеют противоречия. Вследствие этого многие граждане подают исковые заявления в суды общей юрисдикции. Это говорит о том, что проблемы в данной области существуют и их надо решать, чтобы предупредить повторение подобных случаев. Суды в пределах своей компетенции должны действовать таким образом, чтобы обеспечить выполнение обязательств государства, вытекающих из участия Российской Федерации в Конвенции о защите прав человека и основных свобод <8>. -------------------------------- <8> См.: Ковлер А. И. Европейское право прав человека и Конституция России // Журнал российского права. 2004. N 1.

Для совершенствования судебной защиты конституционного права граждан, подвергшихся радиационному воздействию, а также учитывая, что решения судов общей юрисдикции не однозначны и противоречат друг другу, представляется целесообразным Верховному Суду Российской Федерации обобщить судебную практику данной категории дел и вынести данные вопросы на обсуждения Пленума Верховного Суда Российской Федерации для рассмотрения материалов дел и предоставления руководящих разъяснений судам по вопросам применения в указанных делах действующего законодательства. Подводя итог, следует отметить, что необходимо совершенствовать нормативную правовую базу в сфере социальной защиты граждан, подвергшихся радиационному воздействию, путем принятия единого государственного стандарта, закрепленного законодательно, социальной поддержки граждан, подвергшихся радиационному воздействию, который позволит убрать все существующие различия и более эффективно подойти к решению задач по решению реабилитационных мероприятий. Для более эффективного подхода к природоохранительной деятельности государству также нужно вовлекать граждан и их общественные объединения в охрану окружающей среды. Государственная стратегия в данной области должна строиться на минимизации повреждающего воздействия. Конституция Российской Федерации (ст. 41) провозглашает, что в Российской Федерации поощряется деятельность, способствующая укреплению здоровья человека, развитию экологического и санитарно-эпидемиологического благополучия. Здоровье есть высшее основополагающее благо человека.

------------------------------------------------------------------

Название документа Вопрос: ...A владеет 100% долей компании B. Эта компания выдала A в 2006 г. заем. В августе 2007 г. компании B и A подписали прощение долга по займу и по сумме процентов, начисленных на период прощения долга. Распространяются ли на возникший у A доход при прощении долга положения пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ? Имеет ли право A включить указанный доход в налоговую базу по налогу на прибыль? Каковы налоговые и гражданско-правовые риски обеих сторон? ("Налоги" (газета), 2008, N 11) Текст документа

Вопрос: А владеет 100% долей компании (назовем ее В). Эта компания выдала А в 2006 году заем. В августе 2007 года компании В и А подписали прощение долга по займу и по сумме процентов, начисленных на период прощения долга. 1. Распространяются ли на возникший у А доход при прощении долга положения пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ? 2. Имеет ли право А по собственному желанию включить указанный доход в налоговую базу по налогу на прибыль? 3. Какие налоговые риски возникают у обеих компаний в связи с прощением долга? 4. Какие гражданско-правовые риски возникают у обеих компаний в связи с прощением долга?

Ответ: 1. Налоговый кодекс РФ не содержит точных указаний о порядке налогообложения в данной ситуации. На сегодняшний день возникло несколько точек зрения о том, какой порядок налогообложения применяется в случае прощения долга, возникшего между взаимозависимыми компаниями. Это связано с тем, что в налоговом учете правовая форма сделки обязательно увязывается с ее экономическим содержанием, и только исходя из интегрированной оценки принимается решение о выборе одного из возможных вариантов налогообложения. Рассмотрим существующие трактовки гражданско-правовой квалификации обсуждаемой операции. 1. Передача имущественных прав. Налоговые органы полагают, что прощение долга в целях налогообложения прибыли должно рассматриваться как безвозмездная передача имущественных прав, а не имущества (письмо ФНС России от 22.11.2004 N 02-5-11/173@, письмо МНС России от 17.09.2003 N 02-5-11/210-АЖ859, письмо УФНС России по г. Москве от 29.03.2005 N 20-08/20231, письмо УФНС России по г. Москве от 21.04.2005 N 20-12/28126). В письме УФНС России по г. Москве от 21 апреля 2005 г. рассматривалась ситуация, связанная с прощением долга, возникшего из договора займа. Аргументируют налоговики свою позицию следующим образом. У кредитора есть право требования долга. Право требования - это имущественное право. Значит, прощение долга - это передача имущественного права. В пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ указывается, что не облагается налогом на прибыль только безвозмездно полученное имущество, а имущественные права в указанной статье не поименованы. Таким образом, сумма прощенного долга при исчислении налога на прибыль учитывается в составе внереализационных доходов на основании п. 8 ст. 250 НК РФ. Приведенная выше позиция представляется необоснованной, так как кредитор в данном случае не передает право требования, а отказывается от него. 2. Списание кредиторской задолженности. Если долг перед учредителем либо дочерней компанией изначально возникает из договора возмездного оказания услуг, а в последующем оформляется новация в заем, Минфин России считает невозможным применять положения пп. 11 п. 1 ст. 251 к случаю прощения долга (письма Минфина России от 30.03.2007 N 03-03-06/1/201, от 28 марта 2006 г. N 03-03-04/1/295, от 17 марта 2006 г. N 03-03-04/1/257). Финансовое ведомство отмечает, что положения пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ не применяются, поскольку в результате прощения долга дочерняя компания не получает какого-либо имущества от материнской компании. Указанную операцию для целей налогообложения следует рассматривать как списание кредиторской задолженности. Сумма списанной кредиторской задолженности включается в состав внереализационных доходов на основании п. 18 ст. 250 НК РФ. 3. Безвозмездная передача. Такая позиция высказывается Минфином России в отношении договоров займа с 2005 года. Финансисты исходят из того, что в случае прощения долга безвозмездно переданным следует считать не имущественное право, а имущество, обязательство по оплате (возврату) которого прекращается прощением долга (письма Минфина России от 23.08.2007 N 03-03-06/1/589, от 09.08.2007 N 03-03-06/1/524, от 25.06.2007 N 03-03-06/1/399, от 07.04.2006 N 03-03-02/79, от 11.05.2005 N 03-03-01-04/1/244, письмо УФНС России по г. Москве от 17.01.2007 N 20-12/004122). Так, в письме Минфина России от 23.08.2007 N 03-03-06/1/589 финансовое ведомство разъясняет, что средства, полученные по договору займа и остающиеся в распоряжении организации в результате соглашения с заимодавцем о прощении долга, следует рассматривать как безвозмездно полученные. Если сторонами указанных соглашений являются дочерняя организация и материнская, доля которой в уставном капитале дочерней организации составляет более 50 процентов, то применяется правило пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ и сумма прощенного долга не включается во внереализационные доходы. При этом ФАС Центрального округа в Постановлении от 10 декабря 2004 г. по делу N А09-6737/04-22, ФАС Северо-Западного округа в Постановлении от 4 апреля 2003 г. по делу N А56-39007/02 также указывают, что прощение долга может быть приравнено к безвозмездной передаче средств и на основании пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ объекта обложения налогом на прибыль у организации не возникает. По нашему мнению, обоснованной и отражающей реальную экономическую сущность операции является именно последняя трактовка в силу следующих причин. Непосредственно в момент прощения долга фактически не происходит движения каких-либо материальных ценностей, поскольку факт такой передачи имеет место в предшествующий период и является основанием для возникновения долга как такового. Также при прощении долга не происходит и передачи имущественного права, поскольку, если бы такая передача существовала, должник становился бы новым кредитором. В этом случае обязательство прекращалось бы по основанию, предусмотренному ст. 413 ГК РФ, в то время как прощение долга является самостоятельным основанием для прекращения обязательства. Значит, само по себе прощение долга является не передачей имущества или имущественных прав, а самостоятельным гражданско-правовым действием - освобождением от обязанности, в результате которого происходит сбережение денежных средств. Однако в конечном итоге прощение долга применительно к рассматриваемой ситуации прекращает обязательство, возникшее в связи с получением должником имущества. При этом налогоплательщик не отчуждает какое-либо собственное имущество за полученное. Следовательно, имущество, изначально переданное налогоплательщику по возмездному договору, в итоге приобретается им безвозмездно. Таким образом, следует признать, что в результате совершения комплекса хозяйственных операций, завершающегося прощением долга, происходит безвозмездное получение материнской компанией имущества от своей дочерней компании. Таким образом, считаем, что распространение налогоплательщиком (ООО А) нормы пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ на доход, полученный в результате прощения дочерней компанией долга по договору займа, обоснованно. При этом нельзя полностью исключить риск разногласий с налоговыми органами. Однако у московской организации такой риск, по нашему мнению, невелик, так как Управление ФНС России по г. Москве в своих письмах излагает аналогичную позицию. 2. Пунктом 2 статьи 56 НК РФ установлено, что налогоплательщик вправе отказаться от использования налоговой льготы либо приостановить ее использование на один или несколько налоговых периодов, если иное не предусмотрено НК РФ. При этом определение налоговой льготы приведено в пункте 1 статьи 56 НК РФ. Льготами по налогам и сборам признаются предоставляемые отдельным категориям налогоплательщиков и плательщиков сборов предусмотренные законодательством о налогах и сборах преимущества по сравнению с другими налогоплательщиками или плательщиками сборов, включая возможность не уплачивать налог или сбор либо уплачивать их в меньшем размере. В общем случае при безвозмездном получении имущества (работ, услуг) или имущественных прав налогоплательщик признает для целей налогообложения прибыли внереализационный доход (пп. 8 ст. 250 НК РФ). При этом для некоторых категорий налогоплательщиков в случаях, указанных в статье 251 НК РФ, установлены исключения. Так как пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ позволяет некоторым налогоплательщикам не включать в налоговую базу доход, в отношении которого другие налогоплательщики будут обязаны уплачивать налог на прибыль, то это вышеуказанное положение является налоговой льготой. В обоснование вывода о том, что использование налогоплательщиком положений пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ является применением налоговой льготы по налогу на прибыль, можно привести также решения арбитражных судов по делам, предметом рассмотрения которых была правомерность использования налоговой льготы по пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ: Постановления ФАС Московского округа от 15 июня 2006 года по делу N КА-А41/5286-06, ФАС Западно-Сибирского округа от 21 августа 2006 года по делу N Ф04-5186/2006(25476-А75-33), от 24 июля 2006 года по делу N Ф04-3842/2006(23872-А75-37). Соответственно, ООО А имеет право отказаться от использования налоговой льготы, предоставленной пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ. Необходимо отметить, что отказ от льготы не может быть выборочным и зависеть, например, от того, кто выступает контрагентом. Такой вывод следует из п. 1 ст. 56 Налогового кодекса. В нем говорится о том, что нормы законодательства о налогах и сборах, определяющие основания, порядок и условия применения льгот по налогам и сборам, не могут носить индивидуального характера. Следовательно, отказ от льготы не может распространяться, например, только на исчисление налога в части передачи имущества от конкретного учредителя. Если налогоплательщик отказывается применять льготу в соответствии с пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ, то в случае изменения состава участников общества стоимость полученного от любого из участников имущества будет увеличивать налоговую базу по налогу на прибыль организаций. Исчисление и уплата налога без учета льготы может иметь разные последствия в зависимости от документального оформления отказа. В случае официального отказа от льготы налогоплательщик не может потребовать впоследствии возврата переплаченной суммы налога, поскольку уплата налога происходит без учета данной льготы. Официальный отказ заключается в направлении письменного заявления в адрес налогового органа. В случае если налогоплательщик заявляет об отказе от льготы, действие льготы прекращается на неопределенный период времени. В случае если налогоплательщик официально не заявляет об отказе от льготы, то впоследствии есть возможность пересмотреть это решение. Для этого нужно подать уточненную декларацию и указать, что льгота не учтена ошибочно, без намерения отказаться от нее. Пленум ВАС РФ и Пленум ВС РФ в пункте 16 Постановления от 11.06.1999 N 41/9 предписали судам при возникновении споров о том, имел ли место отказ налогоплательщика от использования льготы, исходить из того, что факт неучета налогоплательщиком налоговой льготы при составлении декларации за конкретный налоговый период сам по себе не означает его отказ от использования соответствующей налоговой льготы в этом периоде. Учитывая вышеизложенное, направление официального заявления в налоговый орган с отказом налогоплательщика от применения налоговой льготы, предусмотренной пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ, представляется излишним. 3. Вопрос о правомерности заключения соглашения о прощении долга между юридическими лицами с точки зрения гражданского права будет рассмотрен ниже, в разделе 4. При этом арбитражные суды неоднократно указывали на то, что признание гражданско-правовой сделки недействительной само по себе не может изменять налоговых правоотношений, если только законодательство о налогах и сборах не предусматривает в качестве основания возникновения, изменения или прекращения обязанности по уплате налогов. Арбитражные суды допускают обращение налоговых органов в суд о признании сделки недействительной (применении последствий ничтожной сделки), только если такое признание повлияет на налоговые отношения (см. Постановления ФАС Северо-Западного округа от 17.04.2003 N А66-7393-02, ФАС Московского округа от 09.06.2003 N КА-А41/4603-03, от 14.01.2002 N КА-А40/8052-01). В этой связи рассмотрим влияние данной сделки на размер налоговых обязательств обеих сторон с учетом решения ООО А включить в состав внереализационных доходов сумму основного долга по договору займа и суммы начисленных процентов, прощенных компанией В. У заимодавца - компании В налоговые риски не возникают в части непосредственно суммы займа, так как денежные средства, переданные по договору займа, не включаются в расходы, уменьшающие налогооблагаемую прибыль, ни в момент заключения договора займа (п. 12 ст. 270 НК РФ), ни в момент прощения долга (п. 16 ст. 270 НК РФ). Если соглашение о прощении долга будет признано недействительным и обязанность компании А по уплате компании В процентов по займу сохраняется, то возникает налоговый риск в части неучтенных внереализационных доходов компании В. А именно в части суммы процентов, которые должны быть начислены за время пользования денежными средствами после заключения "недействительного" соглашения о прощении долга до момента погашения займа. Однако, по нашему мнению, с целью исключения возможного риска компания В и ООО А могут внести изменения в договор займа, касающиеся размера процентов. У заемщика - ООО А полученные денежные средства по договору займа не увеличивают налоговую базу по налогу на прибыль до тех пор, пока не изменится основание их получения. Так как в результате прощения долга заимодавцем налогоплательщик добровольно увеличивает налогооблагаемые внереализационные доходы не только на сумму основного долга, но и на сумму начисленных процентов, то признание недействительности соглашения не приведет к увеличению налоговых обязательств организации и, как следствие, не будет основания для начисления пеней и взыскания налоговых санкций. 4. Как видно из описанной ситуации, компания В и компания А в августе 2007 года заключили соглашение о прощении компанией КОМ долга компании А по договору займа. В соответствии с главой 26 части первой ГК РФ прощение долга является одним из оснований прекращения обязательств. Прощение долга заключается в освобождении кредитором должника от лежащих на нем обязанностей (статья 415 ГК РФ). При этом заключенное между В и А соглашение о прощении долга можно также квалифицировать как договор дарения, поскольку в соответствии с пунктом 1 статьи 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона безвозмездно освобождает другую сторону от имущественной обязанности перед собой. Однако статьей 575 ГК РФ установлен прямой запрет дарения в отношениях между коммерческими организациями, если стоимость подарка превышает пять установленных законом минимальных размеров оплаты труда. Поэтому соглашение между В и А может быть признано недействительной сделкой на основании статьи 168 ГК РФ, поскольку оно является дарением. В соответствии с пунктом 1 статьи 167 ГК РФ такая сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. Поэтому обязанность компании А по уплате компании В суммы займа и процентов по займу не прекращается прощением долга, а сохраняется. Арбитражной практикой выработаны критерии по разграничению соглашения о прощении долга и договора дарения. Отношения кредитора и должника по прощению долга квалифицируются как дарение, только если судом будет установлено намерение кредитора освободить должника от обязанности по уплате долга в качестве дара. В таком случае прощение долга должно подчиняться запретам, установленным статьей 575 ГК РФ, пунктом 4 которой не допускается дарение в отношениях между коммерческими организациями. Об отсутствии намерения кредитора одарить должника может свидетельствовать, в частности, взаимосвязь между прощением долга и получением кредитором имущественной выгоды по какому-либо обязательству между теми же лицами (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 21.12.2005 N 104 "Обзор практики применения арбитражными судами норм Гражданского кодекса Российской Федерации о некоторых основаниях прекращения обязательств"). При этом, если судом будет установлено, что при заключении соглашения между юридическими лицами о прощении долга присутствуют признаки, свидетельствующие о намерении одного юридического лица освободить другое юридическое лицо от обязанности по уплате долга в качестве дара, и юридические лица не представят доказательств, указывающих на наличие взаимосвязи между прощением долга и получением кредитором какой-либо имущественной выгоды по существующему между теми же лицами обязательству, то соглашение о прощении долга будет квалифицировано как дарение (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 08.06.2006 по делу N А42-422/2005). В связи с вышеизложенным заключенное между В и А соглашение о прощении долга не будет квалифицировано как дарение, только если компания В получит по нему какую-либо имущественную выгоду. Кроме того, статья 415 ГК предусматривает, что обязательство может быть прекращено прощением долга, только если это не нарушает прав других лиц в отношении имущества кредитора. Поэтому заключенное между В и А соглашение о прощении долга не должно нарушать прав других лиц (интересы кредиторов В, интересы государства, если такое соглашение, например, повлечет недополучение налогов и т. п.). В противном случае лица, интересы которых нарушены таким соглашением, смогут обратиться в суд за защитой нарушенных прав.

------------------------------------------------------------------

Название документа