Конституционная основа отмены судебных решений в кассационной инстанции

(Киселев А.)

(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2014)

Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

КОНСТИТУЦИОННАЯ ОСНОВА ОТМЕНЫ СУДЕБНЫХ

РЕШЕНИЙ В КАССАЦИОННОЙ ИНСТАНЦИИ

Материал подготовлен с использованием правовых актов

по состоянию на 10 февраля 2014 года

А. КИСЕЛЕВ

Киселев Алексей, юрист, Киров.

Статья 6 Римской конвенции от 4 ноября 1950 года защищает принцип правовой определенности, суть которого сводится к тому, что вступившее в силу судебное решение не может быть отменено, кроме случаев необходимости исправить серьезную ошибку, а стороны не могут добиваться простого пересмотра решения лишь для получения другого решения. Российские суды общей юрисдикции весьма быстро приняли этот принцип для обоснования отказов в передаче кассационных жалоб для рассмотрения по существу. Но всегда ли они правы и насколько удачно сформулированы основания для отмены судебных решений арбитражных судов и судов общей юрисдикции?

В качестве контрольного нормативного правового акта снова возьмем Конституцию РФ, статьи которой закрепляют обязательность вступивших в силу судебных решений для всех субъектов права. Кроме того, вступившее в силу судебное решение создает для стороны правовую определенность ее статуса (или имущества), защищаемую прежде всего статьей 6 Европейской конвенции. Как сказано выше, из принципа правовой определенности вытекает, что ни одна из сторон не может требовать пересмотра окончательного и вступившего в законную силу решения только в целях проведения повторного слушания и принятия нового решения. В практике Европейского суда и Конституционного Суда РФ используется термин res judicata, означающий, что выводы суда о праве стороны спора принимаются безоговорочно, без какой-либо проверки: "Что установлено судом, воспринимается за истину". Вместе с тем принцип res judicata и вытекающее из него право не являются абсолютными: принцип может быть преодолен, а в право может быть осуществлено вторжение в определенных случаях. Их и рассмотрим.

ПРЕДУСМОТРЕНО ЗАКОНОМ

Согласно части 3 статьи 55 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государств. При этом в силу части 3 статьи 56 Конституции РФ права и свободы, гарантированные статьями 20 (право на жизнь), 21 (защита достоинства), частью 1 статьи 23 (неприкосновенность личной жизни, защита репутации), 24 (сбор и хранение информации о частной жизни лица), 28 (свобода совести), частью 1 статьи 34 (право на ведение правомерной экономической деятельности), частью 1 статьи 40 (право на жилище), а также 46 - 54 (право на судебную защиту и основные процессуальные гарантии) Конституции РФ, ограничению не подлежат.

Поскольку, как было указано, из судебного решения у лица, в чью пользу оно вынесено, прежде всего возникает правовая определенность его статуса, а это благо не отнесено к неприкосновенным, правовая определенность может быть преодолена вышестоящим судом или судом, вынесшим решение в случае возникновения новых обстоятельств или открытия обстоятельств, о которых один из участников разбирательства умолчал.

Так, согласно части 1 статьи 288 АПК РФ основаниями для изменения или отмены решения, постановления арбитражного суда первой и апелляционной инстанций являются несоответствие выводов суда, содержащихся в решении, постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, и имеющимся в деле доказательствам, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Статья 387 ГПК РФ относит к таковым существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Как мы видим, норма части 1 статьи 288 АПК РФ не содержит критерия существенности, являющегося субъективным лишь на первый взгляд. Более того, основанием для отмены решения арбитражного суда признается также логическая ошибка: арбитражным судом первой инстанции правильно определены значимые обстоятельства, подтвержденные допустимыми доказательствами, но вывод из них сделан неверно. При заявлении кассатором о наличии этого основания суд кассационной инстанции обязан рассмотреть его, то есть, выражаясь языком логики, проверить соответствие выводов посылкам. В этом видится серьезное преимущество системы пересмотра вступившего в силу решения в системе арбитражных судов перед ее общеюрисдикционным аналогом. Постановление Пленума РФ от 11.12.2012 N 29 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции" не содержит указания на то, что под нарушениями норм процессуального права следует понимать несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленных судом на основании представленных доказательств. В остальном основания для отмены не отличаются: неправильное применение норм материального права раскрыто одинаково, нарушения норм процессуального права в обоих Кодексах связаны с неправильным решением суда причинно-следственной связью. Тождественны и безусловные основания для отмены.

ЛЕГИТИМНАЯ ЦЕЛЬ ПРЕОДОЛЕНИЯ ПРИНЦИПА

Наличие легитимной цели преодоления принципа правовой определенности определяется тем, преследует ли оно хотя бы одну из тех целей, которые указаны в части 3 статьи 55 Конституции РФ. Можно сказать также, что цель отмены судебного решения в кассационной инстанции легитимна, если сторона обращалась в суд за защитой одного из прав (благ), перечисленных в этой статье Конституции, даже если кассатор на конституционную статью ни в одном заявлении не ссылается. В условиях действующих норм Гражданского процессуального кодекса жалоба или представление, из которых не следует, что предметом спора были конституционно значимые права и интересы, судья-докладчик по результатам изучения имеет право вынести определение об отказе в передаче жалобы на рассмотрение в президиум суда. В некоторых случаях возможно заподозрить злоупотребление правом. Арбитражное процессуальное законодательство процедуру изучения судьей-докладчиком не предусматривает, поэтому представляется, что на отсутствие конституционных оснований для отмены решения стороне следует указывать непосредственно в отзыве на кассационную жалобу и на заседании.

В свете изложенного часть 3 статьи 56 российской Конституции приобретает свое процессуальное значение: если спор затрагивает хотя бы одно из прав, перечисленных в ней, судья-докладчик обязан передать кассационную жалобу для рассмотрения по существу, если усмотрит нарушение. Все права, называемые core rights, а также иные, на которые ссылается данная конституционная статья, определенно "весят" больше, чем правовая определенность вне зависимости от размера предполагаемого ущерба. В таком подходе мы отражаем иерархию конституционных ценностей.

ПРОПОРЦИОНАЛЬНОСТЬ ВТОРЖЕНИЯ И СУЩЕСТВЕННОСТЬ НАРУШЕНИЯ

Как только суд кассационной инстанции приходит к выводу о том, что при принятии решения суд допустил нарушения материального или/и процессуального права, а правовой определенности противостоит одно из прав (или благ), защищенных частью 3 статьи 55 и частью 3 статьи 56 Конституции, возникает закономерный вопрос степени вторжения в право, защищаемое статьей 6 Европейской конвенции.

Выбор мер федерального арбитражного суда не большой: отмена или изменение решения в зависимости от характера нарушения права. Судья - докладчик областного и равного ему суда передает дело в президиум, который стоит перед тем же выбором. Или не передает, если сочтет, что нарушение прав кассатора не существенно, то есть не является основанием для преодоления принципа res judicata.

Поскольку суды обеих систем стоят перед выбором "оставить в силе - отменить (изменить)", к процедуре оценки соразмерности вторжения в право предъявляются повышенные требования. Решающим моментом является существенность выявленного нарушения. К сожалению, Конституционный Суд РФ в ряде определений о признании жалобы недопустимой отмечал, что наличие критерия существенности, оцениваемого судьей - докладчиком по своему усмотрению, не противоречит Конституции России, так как судья должен привести мотивы, по которым признает нарушения несущественными, то есть его решение не является произвольным. Кроме того, судом кассационной инстанции также является Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, куда кассатор также вправе обратиться с теми же аргументами.

Однако принцип существенности совсем не такой субъективный, как это иногда представляют заявители конституционных жалоб. Выше упоминавшееся Постановление Пленума ВС РФ от 11.12.2012 N 29 не содержит нормативного определения существенного нарушения, приводя пример только "нарушения норм процессуального права при исследовании и оценке доказательств, приведшие к судебной ошибке существенного и непреодолимого характера". Несмотря на этот пробел, предположим следующее. Если спор в первой инстанции затрагивал имущественное право, то существенность, на наш взгляд, определяется по цене иска. В спорах о социальных и социально-экономических правах следует отталкиваться от того, насколько значимо право или насколько серьезные последствия для кассатора и зависимых от него граждан имеет оставление решения в силе. Если спор затрагивал неимущественные права и интересы кассатора либо общественные или государственные, то в делах граждан принципиально установить объективную значимость неимущественного права, особенности личности кассатора, его восприятие нарушения; в делах о защите публичных интересов - степень влияния исхода дела на общественную жизнь, жизнедеятельность граждан, деятельность юридических лиц, функционирование органов власти и т. п.

Таким образом, категорию существенности более естественно связать с существом предположительно нарушенного права или интереса, последствиями незаконности решения, а также причинно-следственной связью нарушения и содержанием решения. При этом причинно-следственную связь одинаково необходимо устанавливать в случае нарушения норм как процессуального права, так и материального права, так как существенным будет только неправильное применение (или неприменение, или неверное толкование) норм, регулирующих спорное правоотношение. Данный тезис верен для судов кассационных инстанций обеих систем, хотя только в статье 387 ГПК РФ предусмотрено, что нарушение должно иметь влияние на исход дела.

Что касается соразмерности, то отсутствие критерия существенности нарушения в ст. 288 АПК РФ в нашем понимании наводит на мысль, что права и законные интересы, защищаемые арбитражными судами (в основном экономические права), признаются автоматически равными по значимости праву, вытекающему из принципа неопровержимости и стабильности судебного решения. Это весьма упрощает работу кассатора, хотя не освобождает его от доказывания взаимосвязи нарушения и содержания резолютивной части постановления. Автоматизм весьма спорный, так как имущественные интересы самостоятельно не могут безоговорочно считаться равными праву, защищенному ст. 6 Конвенции. На это указывает и практика Европейского суда, систематически признающего нарушения этой статьи по делам против Российской Федерации, в которых заявители жалуются на отмену решения суда общей юрисдикции в надзорном порядке при отсутствии серьезных судебных ошибок при его вынесении. Например, требование, вытекающее из вступившего в силу судебного решения о присуждении имущества, уже представляет собой "имущество", охраняемое статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Получается, что благо приносится в жертву ради равного блага, что не является оправданным. При таком подходе необходимо исключать из статьи 387 ГПК РФ критерий существенности, так как категории дел, рассматриваемые судами общей юрисдикции, касаются прав или благ, очевидно более ценных имущественных интересов. Либо включать его в статью 288 АПК РФ, желательно с нормативным определением. И чем больше объективных переменных будет в дефиниции, тем больше определенности будет при составлении жалобы.

ПРАКТИКА СУДОВ

Судебная практика, сложившаяся еще по надзорному производству, подтверждает высказанные тезисы о взаимосвязи отмены решений и нарушений конституционных прав граждан. Так, Президиумом Кировского областного суда 31 августа 2011 года по делу N г-18/2011 было вынесено определение об отмене кассационного определения, которым истцу было отказано в удовлетворении исковых требований. Мотивирована отмена определения тем, что отказ в иске нарушал конституционное право заявителя жалобы. Президиумом были усмотрены нарушения норм материального и процессуального права: неправильное применение материального закона, которое повлекло неправильное установление существенных для дела обстоятельств, - повлекшие неверное решение.

Президиумом Забайкальского районного суда 7 февраля 2013 г. принято Постановление N 44Г-7-2013, которым отменены решение мирового судьи о порядке пользования имуществом и апелляционное определение, которым исковые требования удовлетворены полностью. В решениях нижестоящих судов президиум увидел нарушение общеправового принципа недопустимости злоупотребления правом: порядок пользования был установлен судами так, что истец, не нуждавшийся в жилище и собиравшийся продавать свою долю, все равно получал в пользование значимую часть жилища, находившегося в долевой собственности. Дело отправлено на повторное рассмотрение.

Находит свое подтверждение и то, что нарушения прав, перечисленных в порядке отсылки в части 3 статьи 56 Конституции России, являются основаниями для преодоления принципа правовой определенности. Например, Постановлением Президиума Самарского областного суда от 10 октября 2013 г. по делу N 44г-62/2013 были отменены акты нижестоящих судов. Заседание суда апелляционной инстанции по жалобе заявителя было проведено в его отсутствие по причине его неизвещения о дате, времени и месте заседания, что признано нарушением права на судебную защиту и принципа состязательности, закрепленных частью 1 статьи 46 и частью 3 статьи 123 Конституции России. Данные нарушения признаны существенными, влекущими отмену принятого определения.

Из приведенного примера легко сделать вывод о том, что безусловные основания отмены решения в апелляционной инстанции, одинаковые для обеих систем, являются такими же безусловными основаниями отмены принятых актов и в судах кассационной инстанции. Этот вывод уже сделан для арбитражных судов, однако лишь пунктирно прослеживается в Постановлении Пленума ВС РФ о применении норм, регулирующих производство в кассационной инстанции, когда разъясняется право лиц, не участвовавших в слушании, обжаловать вступившее в силу решение суда, если им затрагиваются его права и обязанности.

Теперь обратимся к практике федеральных арбитражных судов, авторитет которых в системе арбитражных судов и практиков предпринимательского права на порядок выше, чем у областных и равных им судов в системе судов общей юрисдикции.

Постановлением ФАС Волго-Вятского округа от 7 октября 2013 г. по делу N А11-4447/2012 отправлено на повторное рассмотрение дело о взыскании страхового возмещения по мотивам того, что Арбитражный суд Владимирской области и Первый Арбитражный апелляционный суд не установили и не исследовали всех значимых обстоятельств дела.

Интереснее выглядят постановления об отказе в удовлетворении кассационной жалобы. Так, Постановлением ФАС Волго-Вятского округа от 25 апреля 2011 г. по делу N А43-28312/2009 отказано в удовлетворении кассационной жалобы. Отказывая в отмене решения, коллегия указала на несостоятельность доводов заявителя, поскольку они направлены на переоценку фактических обстоятельств и представленных доказательств, правильно установленных и оцененных нижестоящими судебными инстанциями, опровергаются материалами дела и не отвечают требованиям действующего законодательства. Каких-либо оснований для отмены или изменения обжалуемых решения и постановления, являющихся законными и обоснованными, по приведенным в жалобе доводам коллегия не установила.

Как видим, мотивы удовлетворения жалоб и отказов в них сформулированы практически так же, как бывает в системе судов общей юрисдикции. Существенное отличие, установленное нами при сравнении актов федеральных арбитражных судов и судов общей юрисдикции, вынесенных по результатам проверки в кассационном порядке, состоит в том, что ФАС округов реже прибегают к упоминанию принципа правовой определенности как мотива отклонения жалобы.

В заключение экскурса в практику осмелимся предположить, что отсутствие судьи-докладчика как ключевой фигуры в процедуре кассационного производства в системе арбитражных судов можно объяснить несколько более трезвым подходом к самому принципу правовой определенности, который преодолевается арбитражными судами без каких-либо ссылок на фундаментальные права и свободы человека и гражданина в обоснование существенности нарушения.

Итак, статья 387 ГПК РФ и статья 288 АПК РФ имеют своим основанием ч. 3 ст. 55 и ч. 3 ст. 56 Конституции, что прослеживается в судебной практике обеих систем, но наиболее явно - в системе судов общей юрисдикции. Применение обеих статей хотя и преодолевает принцип правовой определенности, но преследует легитимные цели - исправление судебной ошибки, в результате которой нарушены права кассатора, имеющие равный или больший вес по сравнению с правом, вытекающим из ст. 6 ЕКПЧ. По-разному решается вопрос предъявления требования существенности нарушения: по смыслу ч. 1 ст. 288 АПК РФ любое из предусмотренных нарушений материального права автоматически признано существенным, что отличает ее от статьи 387 ГПК РФ. В последней буквально сделан акцент на существенности нарушения, а не последствий вступившего в силу решения для заявителя или заинтересованных лиц. Этот дефект заметно снижает качество данной статьи, так как ее формулировка уже содержит требование того, чтобы между нарушением и исходом дела была причинно-следственная связь, что и должно рассматриваться как существенность этого нарушения. При отсутствии нормативной градации нарушений дефект вызывает подозрения как в ненужности слова вообще, так и в избыточном субъективизме при оценке их существенности, что, на наш взгляд, и является поводом многих жалоб в Конституционный Суд РФ на данную статью. Он может быть преодолен путем внесения соответствующих изменений, в том числе по требованию Конституционного Суда РФ, если им будет установлено нарушение конституционных прав заявителя.

Название документа