Является ли "узаконение" прав на имущество в судебном порядке надлежащим способом защиты гражданских прав?

ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ "УЗАКОНЕНИЕ" ПРАВ НА ИМУЩЕСТВО В СУДЕБНОМ ПОРЯДКЕ НАДЛЕЖАЩИМ СПОСОБОМ ЗАЩИТЫ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ?

А. В. ЮДИН

Юдин А. В., доцент кафедры гражданского процессуального и предпринимательского права Самарского государственного университета, кандидат юридических наук.

Одной из распространенных категорий дел искового производства в практике судов общей юрисдикции и арбитражных судов являются дела о признании права собственности на объекты недвижимого имущества. При рассмотрении таких дел суды защищают права истца путем признания права, что согласуется с возможными способами защиты, предусмотренными ст. 12 ГК РФ. С учетом критерия процессуальной цели иски по рассматриваемой категории дел отнесены к искам о признании, анализу которых (наряду с анализом исков других разновидностей) было посвящено значительное число дореволюционных, советских и современных научных исследований. Большинство ученых сходятся во мнении относительно функциональной направленности иска о признании - он направлен на установление судом наличия или отсутствия юридического отношения <1>. -------------------------------- <1> См.: Яблочков Т. М. Учебник Русского гражданского судопроизводства (издание второе, дополненное). Ярославль, 1912. С. 8; Васьковский Е. В. Учебник гражданского процесса / Под ред. и с предисл. В. А. Томсинова. М.: Издательство "Зерцало", 2003. С. 167 - 168; Гордон В. М. Иски о признании. Ярославль, 1906; Добровольский А. А., Иванова С. А. Основные проблемы исковой формы защиты права. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1979. С. 61; Осокина Г. Л. Иск (теория и практика). М.: Городец, 2000. С. 80 - 81; Гражданский процесс: Учеб. 3-е изд., перераб. и доп. / Под ред. В. А. Мусина, Н. А. Чечиной, Д. М. Чечота. М.: ПБОЮЛ Гриженко Е. М., 2001. С. 195 (автор главы - А. А. Ференс-Сороцкий); Мясникова Н. К. Виды исков в гражданском судопроизводстве: Учеб. пособие. Саратов: Изд-во Сарат. гос. акад. права, 2002. С. 35, 42 и др.

Наиболее типичной в последнее время ситуацией является предъявление иска о признании права собственности на объект недвижимого имущества при отсутствии у заявителя необходимых документов для регистрации права собственности в административном порядке либо их недостаточной оформленности, что повлекло отказ или приостановление государственной регистрации права со стороны соответствующих органов. Такое положение продиктовано объективными обстоятельствами и являлось отражением общей тенденции отсутствия в Советском государстве единой системы регистрации прав на недвижимое имущество и дифференциацией процедур регистрации, применявшихся в отношении различных объектов недвижимости, принадлежащих различным субъектам права и находящимся в различных местностях. Следствием этого явилась неопределенность прав лиц в отношении предоставленного им имущества, которая актуализировала такие средства защиты права и интереса, как обращение в суд с иском о признании права и подача заявления об установлении факта владения и пользования недвижимым имуществом, в том числе на праве собственности <2>. -------------------------------- <2> Так, в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за III квартал 2006 года, утвержденном Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2006 г., на вопрос о том, вправе ли суд устанавливать юридический факт владения и пользования недвижимым имуществом на праве собственности или эта категория дел может быть рассмотрена только в исковом производстве, был дан ответ, согласно которому возможность установления юридического факта владения и пользования недвижимым имуществом в порядке особого производства установлена в п. 6 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ. Данная норма не исключает возможности установления юридического факта владения и пользования недвижимым имуществом, в том числе на праве собственности. Например, если у заявителя имелся, но был им утрачен правоустанавливающий документ о принадлежности ему недвижимого имущества на праве собственности, то суд вправе установить факт владения и пользования данным имуществом на праве собственности в целях регистрации этого имущества при условии, что такой документ не может быть восстановлен в ином порядке. См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007. N 6. С. 18. Иной подход утвердился в судебно-арбитражной практике. Согласно п. 5 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел об установлении фактов, имеющих юридическое значение, содержащегося в информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17 февраля 2004 г. N 76, "заявление об установлении наличия или отсутствия права (права собственности, права из обязательства и др.) не подлежит рассмотрению в порядке особого производства". См.: Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2004. N 4. С. 47.

В настоящее время наблюдается тенденция перераспределения компетенции в вопросах "узаконения" прав на недвижимость от судов к административным органам. Важной вехой на этом этапе явилось принятие Федеральных законов от 30 июня 2006 г. N 93-ФЗ "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации по вопросу оформления в упрощенном порядке прав граждан на отдельные объекты недвижимого имущества" <3> и от 23 ноября 2007 г. N 268-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросу оформления в упрощенном порядке прав наследников, а также иных граждан на земельные участки" <4>. Вместе с тем можно утверждать, что еще значительный массив гражданских дел, связанных с признанием права собственности на недвижимое имущество, остается и останется в ведении судов. -------------------------------- <3> Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. N 27. Ст. 2881. <4> Российская газета. 2007. 27 нояб.

Однако современная судебная практика выявила определенные изъяны в конструкции иска о признании, касающиеся прежде всего повода предъявления такого рода исков. Под поводом к иску мы, вслед за отдельными процессуалистами, понимаем факты, "послужившие причиной обращения в суд", и, более конкретно, "то обстоятельство, что субъективное материальное право или охраняемый законом интерес утрачивают определенность из-за их нарушения или оспаривания обязанными лицами" <5>. Не во всех случаях предъявление требований о признании следует расценивать как надлежащий способ судебной защиты гражданских прав, поскольку по рассматриваемой категории дел встречаются и ненадлежащие обращения к органу судебной власти. Как правило, такие обращения сводятся к двум взаимосвязанным между собой ситуациям. -------------------------------- <5> См.: Гражданский процесс: Учебник / Отв. ред. проф. В. В. Ярков. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство "БЕК", 1999. С. 228 (автор главы - Н. И. Масленникова).

1. Обращение в суд при неиспользовании заявителем иных юрисдикционных процедур оформления права собственности. Лицо осознает, что ему принадлежит право на определенный объект недвижимого имущества и не сомневается, что суд признает за ним данное право. Оно не желает "связываться" с длительными и затратными процедурами получения документов для регистрации права и полагает, что более оперативно оно могло бы решить данные вопросы в судебном порядке. Однако мы не можем говорить о том, что лицо имеет альтернативу в виде обращения в суд или в органы исполнительной власти. Установленный порядок предполагает первоначальное использование потенциала административных процедур, и только при их нерезультативности - обращение в суд. Если провести аналогию между анализируемым вещно-правовым иском и иском в сфере обязательственных правоотношений, то подобное преждевременное обращение в суд напоминает несоблюдение процедуры досудебного претензионного порядка урегулирования спора с ответчиком, которое, в частности, квалифицируется АПК РФ как злоупотребление процессуальными правами (ч. 1 ст. 111). При определенных условиях предъявление иска без повода можно рассматривать как проявление процессуальной недобросовестности <6>. -------------------------------- <6> Юдин А. В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве. СПб.: Издательский Дом С.-Петерб. гос. ун-та; Издательство юридического факультета С.-Петерб. гос. ун-та, 2005. С. 207 - 210.

Такое поведение, при известных условиях, может свидетельствовать, во-первых, об избыточности судебной защиты как формы защиты права; во-вторых, о неэкономичном использовании истцом процессуальных ресурсов; а в-третьих, об отсутствии повода для обращения в суд. 2. Обращение в суд в случаях, когда невозможность регистрации права вызвана правонарушениями, совершенными самим заявителем. Лицо, возведшее самовольную постройку <7> либо получившее недвижимое имущество с иными нарушениями, относящимися к порядку совершения сделки и последующего оформления прав, с точки зрения норм гражданского и (или) административного права выступает либо в качестве нарушителя обязывающей или запрещающей нормы, либо в качестве лица, нарушившего нормы, с которыми связывается приобретение определенных прав. Последующая неопределенность правового титула заставляет лиц обращаться в суд с требованием об "узаконении прав" на имущество, причем факты, составляющие основание такого иска, будут относиться к обстоятельствам совершения правонарушения самим истцом. Предмет такого иска фактически будет составлять требование о "реабилитации" собственного предыдущего противоправного поведения. -------------------------------- <7> В науке было высказано мнение, согласно которому признание права собственности на самовольную постройку в порядке ст. 222 ГК РФ не является "признанием права", поскольку решение суда по таким делам носит не констатирующий, а конститутивный (создающий) характер. См.: Люшня А. В. Правовая природа судебного признания права собственности // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2007. N 5. С. 58.

В приведенных нами ситуациях, процессуальные средства, применяемые судом в целях "узаконения" имущества, вынужденно применяются им в противоречии со своим назначением. Это проявляется в следующих моментах. 1. Прежде всего следует обратить внимание на формально-юридические недостатки самого термина "узаконение", использованного нами в заглавии работы и умышленно помещаемого в кавычки, поскольку он является своего рода юридическим жаргонизмом и отражает, скорее, негативные аспекты отношений, возникающих при такого рода процедурах. С этимологической точки зрения "узаконение" понимается в двух значениях: а) как "закон, постановление, правило, вошедшее в число законов страны" <8>; "правительственное распоряжение, имеющее силу закона" <9>; б) как глагол "привести в законный вид" <10>, "придать чему-нибудь законную силу, ввести, утвердить на законном основании" <11>. В настоящей статье "узаконение" рассматривается нами во втором значении. -------------------------------- <8> Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. Т. 4: Р - Я. 4-е изд., стереотип. М.: Рус. яз.; Медиа, 2007. С. 478. <9> В юридическом обороте данный термин использовался нормативными актами дореволюционного периода и нормативными актами первых лет советской власти. См.: Постановление СНК РСФСР от 11 октября 1928 г. "Об утверждении Перечня законов РСФСР, теряющих силу в связи с изданием нового Положения о государственном промысловом налоге"; Постановление ЦИК и СНК СССР от 17 августа 1927 г. "Об утверждении Положения об акционерных обществах"; Декрет СНК РСФСР от 29 октября 1917 г. "О восьмичасовом рабочем дне" и др. Впоследствии данное значение термина исчезло не только из текста правовых актов, но и из толковых словарей, где сохранилось лишь его второе значение. См.: Ушаков Д. Н. Большой толковый словарь современного русского языка. М.: Альта-Принт, 2007. С. 1097. <10> Даль В. И. Указ. соч. С. 478. <11> Толковый словарь русского языка / Отв. ред. проф. Б. М. Волин и проф. Д. Н. Ушаков. М., 1940. С. 907.

В судебных постановлениях термин "узаконение" используется и при аргументации судебных актов самими судьями, и при воспроизведении ими в текстах судебных постановлений аргументации лиц, участвующих в деле. Как правило, это относится к "узаконению" самовольной постройки <12> либо произведенной перепланировки <13>. Термин "узаконение" используется в неофициальном юридическом обиходе, в том числе для доходчивости рекламы юридических услуг. -------------------------------- <12> См.: Определение Верховного Суда РФ от 22 октября 2001 г.; Постановление ФАС Поволжского округа от 10 мая 2007 г. по делу N А06-5882/06; Постановление ФАС Поволжского округа от 4 октября 2005 г. по делу N А55-18147/2004-36 и др. <13> См.: Обзор кассационной практики судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда за январь - март 2004 г. // Судебная практика. Приложение к Информационному бюллетеню Управления Судебного департамента в Самарской области. 2004. N 1(13). Март. С. 78.

По своему логическому смыслу "узаконение" фиксирует переход предмета или явления из состояния незаконности в правомерное состояние. Рассматриваемая процедура изменяет характеристики явления, пребывающего до "узаконения" в некоем состоянии, отличном от законного. Это позволяет предположить, что такое состояние до "узаконения" было либо незаконным (противоправным) либо пограничным, неопределенным. Таким образом, "узаконение" направлено на юридическую реабилитацию определенного явления, однако способы и формы такой реабилитации могут быть различны. При "узаконении" явлению может придаваться лишь ВИД ЗАКОННОГО, при этом оно, не переставая быть запрещенным законом, приобретает видимость правомерного с тем, чтобы не вызвать применения предусмотренных законом юридических санкций. При таком подходе "узаконение" представляется чем-то вроде "легализации" - категория, отождествляемая в уголовном праве с "отмыванием", под которым понимается "совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, заведомо приобретенными другими лицами преступным путем... в целях ПРИДАНИЯ ПРАВОМЕРНОГО ВИДА (выделено мной. - А. Ю.) владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом" (ч. 1 ст. 174 Уголовного кодекса РФ). И если использование термина "узаконение" применительно к термину "право" (в субъективном смысле - "узаконение прав") страдает тавтологией, поскольку, по мнению автора, говорить о субъективных правах можно, основываясь лишь на нормах объективного права, основной источник которых - закон, то употребление его по отношению к имуществу является ошибочным, поскольку предметом правового регулирования выступают не сами по себе вещи, а складывающиеся по поводу вещей отношения между субъектами права. 2. По такого рода делам, как правило, отсутствует подлинный спор о праве, подлежащий судебному рассмотрению. Такой спор имеет здесь достаточно условный характер. Основное разногласие между лицом, претендующим на признание прав в отношении объекта недвижимости, и органом власти, отказывающим в выдаче правоустанавливающих документов, сводится не к вопросу наличия права на имущество, а к наличию документов, подтверждающих такие права. Разрешая подобный спор, суд вынужден подменять орган административной власти и сверять требуемый перечень документов с "пакетом" документов, имеющихся у заявителя. При этом суд не может ограничиться формальным отказом в удовлетворении иска по мотиву отсутствия у лица требуемых документов. Во многих случаях он обязан восполнить такую неполноту в рамках разрешения дела. Инициатива в устранении дефектов позиции заявителя, как показывает практика, может принадлежать не только заинтересованному лицу, но и суду, вынужденному под угрозой отмены решения судом второй инстанции по мотиву неполноты в исследовании обстоятельств дела самостоятельно запрашивать необходимые документы. Формы такого восполнения могут быть прямыми и косвенными: а) в первом случае суд запрашивает отсутствующие документы у соответствующих органов власти, избавляя заявителя от необходимости самостоятельного их получения, а иногда и от необходимости несения финансовых издержек, связанных с получением документов. И если такое положение можно приветствовать с точки зрения обеспечения интересов заявителя, то вряд ли оно представляется приемлемым с позиций закона; б) во втором случае восполнение неполноты документальной стороны дела производится путем замещения некоторых документов отдельными средствами доказывания, используемыми судом, и, как следствие, подменой необходимых документов содержащимися в решении суда властными суждениями по поводу наличия таких документов либо условий "узаконения" собственности. 3. Отсутствие подлинного спора о праве по такого рода делам обусловливает вынужденно-ошибочный выбор вида гражданского судопроизводства. Если заявитель полагает, что орган власти незаконно отказал ему в признании соответствующих прав, он должен прибегнуть к процедуре обжалования действий (бездействия), актов органов власти по правилам гл. 25 ГПК РФ. Однако соответствующий способ обжалования избирается лицом достаточно редко, поскольку орган власти не совершал никакого правонарушения; наоборот, его действия были полностью правомерными, поскольку при отсутствии у заявителя необходимых документов либо при несоответствии документов установленным требованиям такой орган обязан был отказать в совершении требуемого действия. 4. Другим дефектом рассматриваемых нами гражданско-правовых споров является искусственность фигуры ответчика. По общему правилу правовой конфликт, выступающий предметом судебного рассмотрения, функционально предопределяет роли сторон процесса и позволяет позиционировать истца как лицо, предположительно "потерпевшее" от правонарушения, а ответчика как лицо, предположительно совершившее правонарушение, т. е. лицо, чью "виновность" призван определить суд. Ни при каких обстоятельствах в отношении истца (если он не выступает одновременно ответчиком по встречному иску) не может существовать предположение о нарушении им норм права. Очевидно, что правонарушитель никакого права на иск не приобретает. По рассматриваемым делам в качестве ответчика выступает субъект, не являющийся нарушителем права и не имеющий спорной обязанности по отношению к истцу. Участие в деле такого ответчика указывает лишь на причастность последнего к спорным отношениям, что недостаточно для позиционирования органа власти в качестве ответчика по таким делам. В лучшем случае он должен занять процессуальное положение третьего лица без самостоятельных требований (ст. 43 ГПК). Действительным нарушителем норм права по таким делам выступает сам истец, не исполнивший в свое время обязанности по надлежащему оформлению прав на имущество. 5. По такого рода делам судебные расходы взыскиваются не с правонарушителя, а с другого лица, не нарушавшего и не оспаривавшего чьих-либо прав и интересов. По нашему мнению, взыскание судебных расходов по общему правилу не является мерой ответственности для стороны, проигравшей дело <14>. В науке была высказана и противоположная точка зрения, согласно которой возмещение судебных расходов лицом, "причинившим процесс", является мерой ответственности <15>. Однако из приведенных полярных мнений можно сделать один общий вывод о том, что расходы, связанные с ведением судебного процесса, возлагаются на лицо, поведение которого послужило непосредственной причиной обращения истца в суд, а поскольку основное предназначение суда - это защита нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов, то допроцессуальное поведение такого субъекта в отношении истца можно охарактеризовать как неправомерное. Следовательно, субъект подвергается неблагоприятным последствиям (вне зависимости от содержательной их характеристики как мер ответственности или мер защиты) за свое неправомерное поведение по отношению к истцу. -------------------------------- <14> См.: Юдин А. В. Указ. соч. С. 172. <15> См.: Столяров А. Г. Судебные расходы как элемент состава гражданской процессуальной ответственности: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2004. С. 8.

Между тем закон и практика его применения никак не дифференцируют последствия "проигрыша" ответчиком дела, возникшего по его "вине", и дела, возникшего по "вине" истца. Такое положение дел может послужить стимулом для уклонения потенциальных ответчиков - органов государственной власти и органов местного самоуправления от судебных споров и некритичного отношения к просьбам истцов об оформлении прав. Данное правило получило дальнейшее логическое развитие и вылилось в рекомендацию о взыскании судебных расходов также по делам неискового производства с заинтересованных лиц, которые каких-либо обязательств по отношению к заявителю не нарушали; спор о праве в таких делах отсутствует. Так, в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за I квартал 2002 г. отмечалось, что "праву лица, в пользу которого состоялось решение, на возмещение судебных расходов по делу искового производства должно соответствовать право такого же лица на возмещение судебных расходов по делу неискового производства" <16>. -------------------------------- <16> Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за I квартал 2002 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. N 11. С. 17.

Все изложенное предполагает необходимость разработки мер, направленных на противодействие такого рода необоснованным обращениям в суд с требованиями об "узаконении" прав или имущества, который, установив факты совершения правонарушения, обязан принять меры, направленные на инициирование процедур привлечения истца к ответственности перед соответствующими органами власти либо иных процедур, сопряженных с негативными для лица последствиями. Такие меры, в зависимости от момента их применения в процессе, могут быть подразделены на итоговые и промежуточные. 1. Итоговые меры сводятся к завершению процессуальной деятельности при обнаружении факта предъявления иска при отсутствии каких-либо нарушений прав и охраняемых законом интересов истца, т. е. при отсутствии повода обращения в суд. Закономерным исходом такого процесса должен стать отказ в удовлетворении исковых требований. 2. Промежуточные меры представляют собой меры гражданского процессуального принуждения, применяемые к лицу, допустившему обращение в суд с неосновательными требованиями о признании права. Если ограничиться обозначением общих направлений, по которым возможно было бы применение процессуально-репрессивных мер, то можно указать на необходимость создания изъятий из общих правил распределения судебных расходов в случае, когда обращение в суд вызвано правонарушениями, совершенными истцом, даже если при этом суд выносит решение об удовлетворении исковых требований. Рассмотрев затронутую нами юридическую проблему и обозначив неэффективность деятельности суда и лиц, инициирующих процессуальную деятельность по делам об "узаконении" прав на недвижимое имущество, нельзя не осветить данную проблему с точки зрения существующих социально-экономических реалий, которые вносят известные коррективы в категоричность сформулированных нами выводов. Совокупность таких факторов, как отдельные коррупционные проявления в сфере регистрации прав на объекты недвижимого имущества, низкая правовая грамотность населения, неэффективность работы органов власти, зачастую делают судебный путь "узаконения" прав на имущество единственно возможным способом юридической фиксации своих прав. Ужесточение подхода судов к требованиям истцов о признании прав на имущество может происходить только параллельно с совершенствованием деятельности регистрирующих органов, в противном случае права и интересы лиц, для которых судебные и административные процедуры станут недоступными, могут оказаться незащищенными. Таким образом, узаконение прав на имущество в судебном порядке нельзя признать надлежащим способом защиты гражданских прав в случае, когда истец избирает данный способ защиты права в качестве альтернативы административному способу, а также в случае, когда обращение в суд вызвано правонарушениями, допущенными самим истцом, поскольку используемые в данном случае процессуальные средства применяются в противоречии со своим назначением.

Название документа