Обзор некоторой судебной практики применения права удержания как способа обеспечения исполнения обязательств

ОБЗОР НЕКОТОРОЙ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПРИМЕНЕНИЯ ПРАВА УДЕРЖАНИЯ КАК СПОСОБА ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИСПОЛНЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ

Н. В. ЮЖАНИН

Южанин Н. В., доцент кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Академии ФСИН России, кандидат юридических наук.

Обзор некоторой судебной практики по применению права удержания дает основание для анализа эффективности этой меры, которая остается все еще новинкой для современного гражданского права. Согласно п. 14 информационного письма Президиума ВАС РФ от 11 января 2002 г. N 66 "Обзор практики разрешения споров, связанных с арендой" право на удержание вещи должника возникает у кредитора лишь в том случае, когда вещь оказалась в его владении на законном основании. Возможность удержания не может быть следствием захвата вещи должника помимо его воли. Согласно такому подходу захват и удержание - несовместимые понятия. Речь идет о невозможности захвата арендодателем имущества арендатора, имеющего доступ к объекту аренды, и его удержания, т. е. нельзя удерживать имущество арендатора со стороны его собственника - арендодателя, который передал это имущество в пользование. По такому делу есть Постановление ФАС Центрального округа от 5 октября 2005 г. N А23-201/05Г-17-4. В такой ситуации получается захват имущества, которое временно не принадлежит арендодателю, поскольку владельцем является арендатор. Конечно, вполне логично, что арендодатель имеет фактический доступ к объекту аренды, но это завладение до истечения срока аренды является неправомерным. По Постановлению ФАС Центрального округа от 22 июля 2003 г. N А09-6168/01-10 было признано обоснованным решение суда, установившего незаконность действий арендодателя, который захватил имущество арендатора, закрыл доступ в магазин, из-за чего арендатор понес убытки. Однако вызывает подозрение судебная практика относительно невозможности удержания недвижимости в некоторых ситуациях и лишь по тому обстоятельству, что данная вещь якобы находится на незаконном основании, например, если срок аренды истек и помещение нужно возвратить арендодателю. Действительно, после истечения срока договора аренды недвижимого имущества, да и не только недвижимого, владение арендатора как бы теряет титул, поскольку оно предоставлялось на обусловленное договором время, т. е. становится беститульным, а значит, по логике, незаконным, поскольку законность владения в частном праве определяется волей частного лица, а не публичной властью. Возникает вопрос: всегда ли беститульное владение незаконно? Мы забываем одну деталь, что до надлежащего исполнения обязательства оно не считается прекращенным, а следовательно, владение арендатора после истечения срока договора при данных обстоятельствах является правомерным. Например, если арендодатель не исполнил своей обязанности по капитальному ремонту, предоставил имущество позже срока, определенного договором, имущество имеет недостатки, препятствующие его использованию и т. п., то действия арендатора по удержанию вещи есть мера оперативного воздействия на поведение контрагента. Владение арендованной вещью в подобной ситуации оказывается вне того титула, который был предоставлен арендатору-ретентору, но чаще всего к удержанию прибегают вне договорного условия об этом, а следовательно, происходит переход владения арендатора, подрядчика, комиссионера и т. п. в иной статус, такое владение нельзя назвать титульным, но и нельзя назвать незаконным. Применяя оперативное воздействие в виде удержания вещи, арендатор поступает вполне правомерно, а значит, владеет вещью законно, кроме случаев, когда такое удержание оказывается уже по решению суда неправомерным в силу отсутствия основания его применения. Например, арендодатель в действительности производил капитальный ремонт, вовремя предоставил имущество и вообще никак не нарушал обязательство, и выяснить все эти важные моменты может только суд. Главное, что первоначально имущество поступает к арендатору-ретентору на законных основаниях, например, по договору аренды, а не путем захвата. Поэтому вызывает подозрение подобная судебная практика оценки механизма применения права удержания, а именно отказ в удовлетворении требований из удержания имущества, находящегося у ретентора после истечения срока договора аренды. Ю. А. Тарасенко отмечает, что удержание недвижимого имущества невозможно в принципе, даже если владение ретентора на момент применения удержания законно <1>. Однако автор указывает, что не нужно регистрировать право удержания по ст. 131 ГК РФ. Действительно, регистрировать право удержания недвижимости нет необходимости, поскольку удержание - это односторонняя сделка, а в п. 1 ст. 131 ГК РФ идет речь о регистрации вещных прав на недвижимое имущество, а также об ограничении этих прав, их возникновении, переходе и прекращении. Удержание не является вещным правом, право удержания не обладает признаком следования, подобно договорному залоговому праву. Оно прекращается одновременно с утратой владения вещью, тем более в силу каких-то фактических обстоятельств, поскольку владение ретентора можно вернуть, только если его защищать как владение подрядчика, арендатора, комиссионера и т. п., но не ретентора, в отличие от залогодержателя, который может вчинить вещный иск исходя из титула залогодержателя. Так как регистрировать право удержания нет необходимости, то и удержание недвижимости вполне допустимо. -------------------------------- <1> Тарасенко Ю. А. Обзор судебной практики "Применение норм об удержании как способа обеспечения исполнения обязательств" // Арбитражное правосудие в России. N 6. 2007.

Таким образом, отказ судов в признании права удержания после истечения срока владения имуществом, но возникшего на титульном основании, является, мягко сказать, неверной практикой, хотя и не бесспорной. Практика отказа в подобной ситуации защитить нарушенные права какого-то договорного владельца имуществом нивелирует само обеспечительное средство, делает его аморфным и слабым. Кроме того, удерживать имущество только в период срока владения по договору является бессмысленным, поскольку такое право владения арендатору, хранителю, подрядчику и т. п. и так предоставлено договором. Такие действия никак не повлияют на нарушителя договорного обязательства, а удержание воздействует главным образом на волю контрагента, побуждая его к определенным позитивным действиям в рамках обязательства <2>. Другая ситуация, если происходит захват имущества арендодателем, такой захват является неправомерным и не подпадает под понятие удержания. Например, об этом свидетельствует Постановление ФАС Поволжского округа от 9 марта 2006 г. по делу N А72-3138/05-25/180. Подобное дело рассматривалось в ФАС Центрального округа 3 октября 2006 г. (N А54-612/2006-С19). Истец по делу просил признать незаконным удержание запасных частей от автотранспорта арендодателем, принадлежащих арендатору по основанию незаконного захвата этого имущества, хотя арендатор и является собственником помещения, где находились запасные части. -------------------------------- <2> Южанин Н. В. Удержание как способ обеспечения исполнения обязательств. Рязань: Академия ФСИН РФ, 2005. С. 10.

Мы видим, что судебная практика отрицательно подходит к захвату имущества. Такая аналогия неприменима к продолжению владения удерживаемым предметом после прекращения отношений владения по договору, поскольку такое владение не было получено путем захвата. Однако не во всех случаях даже захват будет неправомерен, поскольку иногда он является крайней необходимостью для самозащищающегося, например, захват ключей от автомобиля с целью воспрепятствования виновнику ДТП скрыться с места аварии. Этот захват есть способ дозволенного самоуправства, т. е. правомерной самозащиты права. В русском дореволюционном праве подобные действия были напрямую разрешены в конкретных жизненных ситуациях и регламентировались в отдельных правилах. Например, допускалось задерживать скот и птицу, причинивших потраву полей и лугов. Это правило было зафиксировано в ст. 1 Правил "Об охранении полей и лугов от потрав и других повреждений", составляющих приложение к положению о губернских и уездных по делам крестьян учреждений в виде особого приложения к IX тому законов о состояниях. Задержание в подобных случаях не что иное, как захват, поскольку такое владение образуется вне волевой передачи титула. Дореволюционные цивилисты без колебаний называли подобные действия случаями удержания <3>, хотя и называли их случаями дозволенного самоуправства. К. Н. Анненков в указанном курсе гражданского права говорил о jus retentionis - праве удержания в разделе осуществления прав внесудебными способами, где и рассматривал различные случаи дозволенного самоуправства. К подобным мерам приравнивалось задержание паспорта нанимателя, пытающегося скрыться, захват орудий рубки леса на месте незаконной рубки. В современном понимании не будем называть эти меры удержанием, но можно использовать термин "дозволенное самоуправство", как в дореволюционном праве, или "случаи правомерной самозащиты", что вполне соответствует ст. 14 ГК РФ. Хотя первый термин наиболее емко характеризует подобные меры, однако закон такого понятия не использует. Термин "самоуправство" имеет некое негативное звучание, наверное, в силу того, что самоуправство есть преступление или административный проступок по современному праву. -------------------------------- <3> См., например: Анненков К. Н. Система русского гражданского права. СПб., 1910. Т. 1: Введение и общая часть. С. 620, 627; Энгельман И. Е. Учебник русского гражданского судопроизводства. Юрьев, 1904. С. 26.

Твердо устоялась практика применения удержания только того имущества, которое поступило во владение ретентора по воле лица, главным образом по обязательствам самого собственника имущества, а не иного его законного владельца. Это положение не бесспорно, поскольку не только собственник может владеть имуществом и вступать с ним в какие-то обязательства, но и лицо, титульно им владеющее. Такая ситуация приводится П. А. Скобликовым в работе "Истребование долгов и организованная преступность" <4>, когда права на имущество - автостоянку передали другой организации, а та удержала имущество ничего не подозревающего должника, к которому уже имела права требования. Другой случай, когда подрядчику было отказано в праве удержания судна в судоремонтной мастерской, поскольку судно поступило в мастерскую не по договору строительного подряда с его собственником, а по договору строительного подряда с его арендатором, который эксплуатировал судно как пользователь и отдал на ремонт по подрядному договору <5>. Дело в том, что обратить взыскание на такое имущество оказалось невозможным, поскольку в силу ст. 235 ГК РФ обратить взыскание можно на имущество по обязательствам собственника. Считаем, что отказ в удовлетворении требований из удержания имущества в подобной ситуации вполне логичен в силу правил ст. ст. 235, 237 ГК РФ, но такая практика не в пользу эффективности института удержания. -------------------------------- <4> Скобликов П. А. Истребование долгов и организованная преступность. М., 1997. С. 14. <5> Решение от 2 августа 1996 г. по делу N 12-123 вынесено Арбитражным судом Приморского края.

Таким образом, мы рассмотрели некоторую судебную практику применения удержания, многие аспекты конечно не бесспорны, надеемся, что какие-то взгляды найдут поддержку и понимание у правоприменителей.

------------------------------------------------------------------

Название документа