Производство по делам с участием иностранных лиц в международном процессуальном праве России и Кыргызстана

ПРОИЗВОДСТВО ПО ДЕЛАМ С УЧАСТИЕМ ИНОСТРАННЫХ ЛИЦ В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРОЦЕССУАЛЬНОМ ПРАВЕ РОССИИ И КЫРГЫЗСТАНА <*>

У. Э. БАТЛЕР, Н. Ю. ЕРПЫЛЕВА

Статья доктора права, профессора Пенсильванского государственного университета (США), академика РАЕН Уильяма Элиота Батлера и доктора юридических наук, профессора, зав. кафедрой международного частного права факультета права Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" Н. Ю. Ерпылевой посвящена одному из наиболее интересных аспектов международного гражданского процесса - производству по делам с участием иностранных лиц. Авторы сконцентрировались на сравнительном анализе российского и кыргызского законодательства, касающегося регулирования международных процессуальных отношений, детально изучили широкий круг правовых источников, включая национальное законодательство и международные договоры, в число которых вошли как двусторонний договор между Россией и Кыргызстаном о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, так и многосторонние договоры регионального характера в рамках СНГ, для того чтобы выявить сходные черты и различия в российском и кыргызском праве применительно к производству по делам с участием иностранных лиц.

Со времени распада Советского Союза и превращения входивших в его состав республик в самостоятельные суверенные государства их общее прошлое вызвало к жизни интеграционные процессы, протекающие на разных уровнях и с разными скоростями. Все бывшие союзные республики, за исключением прибалтийских государств, оказались вовлеченными в процесс политической, экономической и правовой интеграции, институциональными формами которой выступают региональные международные организации. В настоящее время можно говорить о трех интеграционных процессах многостороннего характера, протекающих в рамках международных объединений. К их числу относятся Содружество независимых государств (СНГ) <1>, Евразийское экономического сообщество (ЕврАзЭС) <2> и Единое экономическое пространство (ЕЭП) <3>. -------------------------------- <1> Моисеев Е. Г. Правовые основы создания Содружества независимых государств и его международно-правовой статус // Евразийский юридический журнал. 2010. N 8; Он же. 20 лет СНГ - трудный путь к евразийской экономической интеграции // Евразийский юридический журнал. 2011. N 9; Акулов Д. М. Евразийская экономическая интеграция в рамках СНГ (международно-правовые аспекты) // Евразийский юридический журнал. 2012. N 5. <2> Мишальченко Ю. В. Евразийское экономическое сообщество: современное состояние и перспективы развития // Евразийский юридический журнал. 2009. N 7. <3> Камышевский В. И. Некоторые аспекты правового обеспечения формирования Таможенного союза и Единого экономического пространства в рамках ЕврАзЭС // Евразийский юридический журнал. 2010. N 1; Ярышев С. Н. Общее и единое экономическое пространство ЕврАзЭС // Евразийский юридический журнал. 2010. N 2; Малеев Ю. Н., Ярышев С. Н. Роль субъектов Российской Федерации в системе Единого экономического пространства // Евразийский юридический журнал. 2011. N 12.

Наиболее динамично развивается сотрудничество государств в рамках ЕврАзЭС, которое в перспективе может трансформироваться в Евразийский союз (ЕАС) как наиболее совершенную форму экономической интеграции <4>. В силу этого обстоятельства изучение правовых систем государств, входящих в ЕврАзЭС, представляется весьма интересным и актуальным. Вместе с тем данную международную организацию нельзя рассматривать в отрыве от СНГ, оцениваемого как "лаборатория сравнительного правоведения" <5>. С другой стороны, евразийское правовое пространство существует. Все страны-участницы находятся в географической близости друг от друга, а в юридической сфере их объединяет общее правовое наследие. Они используют общий рабочий юридический язык (русский), имеют долгий опыт совместного проживания в институциональной модели (СНГ). Проблема состоит в том, как правильно воспользоваться этим общим правовым полем при попытках адаптироваться к гармонизации отношений с более крупными сообществами (ВТО, ЕС, СЕ, ОЭСР). -------------------------------- <4> Камышевский В. И. От ЕврАзЭС к Евразийскому союзу // Евразийский юридический журнал. 2011. N 8; Моисеев Е. Г. Перспективы создания Евразийского союза // Евразийский юридический журнал. 2011. N 11; Шумилов В. М. Договор о ЕАЭС: основа евразийской интеграции // Евразийский юридический журнал. 2012. N 5. <5> Butler W. E. Law Reform in the CIS // Sudebnik. 1996. Vol. 1. N 1. P. 9 - 32.

Без высокоразвитого сравнительного правоведения в странах СНГ перспективы евразийского правового пространства остаются туманными. Сравнительное правоведение - важный инструмент, служащий выбору направления и регулирующий скорость появления правового сообщества в евразийском правовом пространстве. Какова бы ни была природа наднационального права или правил, основанных на международных соглашениях, применение сравнительно-правового метода и мудрость сравнительного правоведения чрезвычайно важны для юристов евразийского правового пространства. В этом отношении сравнительное правоведение для России - это среднесрочное исследование и инвестиции в образование, будущие дивиденды которого неисчислимы <6>. -------------------------------- <6> Батлер У. Э. Евразийское юридическое пространство - лаборатория сравнительного правоведения // Евразийский юридический журнал. 2011. N 7. С. 6 - 9.

Настоящая статья, посвященная рассмотрению отдельных аспектов производства по делам с участием иностранных лиц в российском и кыргызском процессуальном праве, является следующим шагом из цикла статей, задуманных авторами по сравнительному анализу международного гражданского процесса государств - участников ЕврАзЭС, после выхода в свет совместных работ в этой области, касающихся Белоруссии и Украины <7>. Выбор института производства по делам с участием иностранных лиц в качестве предмета компаративного исследования был обусловлен его возрастающей ролью в современных условиях, чему способствуют как минимум два обстоятельства: во-первых, расширение вовлечения иностранного элемента в экономическую жизнь России и Кыргызстана как объективная закономерность интернационализации хозяйственных отношений и увеличение числа экономических споров с иностранным элементом, особенно в связи с вступлением России в ВТО в августе 2012 г.; во-вторых, бурное развитие международного частного права в обоих государствах, в том числе такой его важнейшей отрасли, как международный гражданский процесс. Авторы полагают, что сравнительная характеристика института производства по делам с участием иностранных лиц в российском и кыргызском праве явится очередным шагом в научном осмыслении одной из важнейших отраслей международного частного права обоих государств <8>. -------------------------------- <7> Батлер У. Э., Ерпылева Н. Ю. Производство по делам с участием иностранных лиц в международном процессуальном праве России и Белоруссии // Государство и право. 2005. N 7. С. 31 - 41; Они же. Производство по делам с участием иностранных лиц в международном процессуальном праве России и Украины: новеллы правового регулирования // Государство и право. 2011. N 10. С. 54 - 64. <8> В качестве предмета исследования авторы выбрали производство по делам с участием иностранных лиц при рассмотрении международных экономических споров, связанных с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями. Такие споры разрешаются в порядке арбитражного судопроизводства в России и гражданского судопроизводства в Кыргызстане.

Международная юрисдикция российских арбитражных судов и кыргызских судов общей юрисдикции по делам с участием иностранных лиц

Юрисдикция российских арбитражных судов по делам с участием иностранных юридических лиц и индивидуальных предпринимателей определена в российском процессуальном законодательстве, а именно в Арбитражном процессуальном кодексе РФ от 24 июля 2002 г., вступившем в силу 1 сентября 2002 г. и действующем ныне в редакции от 25 июня 2012 г. <9>. По своему правовому статусу российские арбитражные суды являются составными частями и звеньями судебной системы России и входят в число федеральных судов наряду с федеральными судами общей юрисдикции (п. 3 ст. 4 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. "О судебной системе Российской Федерации" (в ред. от 8 июня 2012 г. <10>), ст. 1 Федерального конституционного закона от 28 апреля 1995 г. "Об арбитражных судах в Российской Федерации" (в ред. от 6 декабря 2011 г. <11>). -------------------------------- <9> СЗ РФ. 2002. N 30. Ст. 3012; 2012. N 26. Ст. 3439. <10> СЗ РФ. 1997. N 1. Ст. 1; 2012. N 24. Ст. 3064. <11> СЗ РФ. 1995. N 18. Ст. 1589; 2011. N 50. Ст. 7334.

Юрисдикция кыргызских судов общей юрисдикции по делам с участием иностранных юридических лиц и предпринимателей определена в гражданском процессуальном законодательстве, а именно в Гражданском процессуальном кодексе Кыргызской Республики от 24 ноября 1999 г. (его обновленная редакция принята 7 июля 2012 г. <12>). По своему правовому статусу кыргызские суды общей юрисдикции являются составной частью судебной системы Кыргызстана и относятся к местным судам (ст. ст. 25 - 36.2 Закона КР от 18 июля 2003 г. "О Верховном суде Кыргызской Республики и местных судах" (в ред. от 13 июня 2011 г. <13>)). Согласно части 1 ст. 382 ГПК КР производство по экономическим делам осуществляется судами по общим правилам гражданского судопроизводства с особенностями, установленными разделом VI "Особенности гражданского судопроизводства по экономическим делам" <14>. Согласно статье 384 ГПК КР экономические дела рассматриваются в первой инстанции межрайонными судами. Межрайонные суды рассматривают неимущественные и имущественные споры, возникающие в экономической сфере, сторонами в которых являются юридические лица, индивидуальные предприниматели, а также дела о банкротстве (несостоятельности). -------------------------------- <12> URL: http://www. online. adviser. kg. <13> Там же. <14> Экономическими являются дела, вытекающие из предпринимательской и иной экономической деятельности, сторонами которых являются юридические лица и (или) граждане, осуществляющие данную деятельность без образования юридического лица и имеющие статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке, имеющие право обратиться в суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов (ч. 2 ст. 382 ГПК КР).

Непосредственно вопросам установления юрисдикции российских арбитражных судов и кыргызских судов общей юрисдикции по международным экономическим спорам посвящен раздел V Арбитражного процессуального кодекса РФ "Производство по делам с участием иностранных лиц" и раздел V ГПК КР "Производство по делам с участием иностранных лиц" <15>. В соответствии с пунктами 1 - 3 ст. 254 АПК РФ иностранные лица <16> пользуются процессуальными правами и несут процессуальные обязанности наравне с российскими организациями и гражданами. Они имеют право обращаться в российские арбитражные суды по правилам подведомственности и подсудности для защиты своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Иностранные лица, участвующие в деле, должны представить в арбитражный суд доказательства, подтверждающие их юридический статус и право на осуществление предпринимательской и иной экономической деятельности. В случае непредставления таких доказательств арбитражный суд вправе истребовать их по своей инициативе. -------------------------------- <15> В настоящее время в науке МЧП не существует общепринятой терминологии для определения процессуальной юрисдикции по гражданским делам с участием иностранных лиц. Применение многочисленных терминов ("международная подведомственность", "юрисдикция", "общая компетенция", "международная подсудность" и т. д.) порождает в теории серьезные коллизии: нередко один и тот же термин у разных исследователей используется для определения разных правовых явлений (например, "юрисдикция"). И наоборот: одно и то же правовое явление ученые зачастую обозначают совершенно различными терминами (например, разграничение компетенции по рассмотрению гражданских дел между судами разных государств определяется разными исследователями как "международная подсудность", "международная подведомственность" и т. д.). По мнению А. А. Мамаева, наиболее удачным термином для определения разграничения компетенции по рассмотрению гражданских дел с участием иностранных лиц между судебными и иными органами разных государств будет являться термин "международная процессуальная юрисдикция". В свою очередь, единый комплексный институт международной процессуальной юрисдикции будет подразделяться на "международную судебную юрисдикцию", "международную административную юрисдикцию", "международную арбитражную юрисдикцию" и т. д. Под международной судебной юрисдикцией А. А. Мамаев понимает определение компетенции судебных органов того или иного государства для разрешения конкретного гражданского дела, иными словами, институт, который в настоящее время называется "международной подсудностью". См.: Мамаев А. А. Международная судебная юрисдикция по трансграничным гражданским делам. М., 2008. С. 36 - 44. В настоящей статье термины "международная юрисдикция" и "международная подсудность" употребляются как синонимы. <16> Под иностранными лицами российское законодательство понимает иностранные организации, международные организации, иностранных граждан, лиц без гражданства, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность (п. 1 ст. 247 АПК РФ).

В соответствии с пунктами 1 - 3 ст. 367 ГПК КР иностранные лица <17> имеют право обращаться в суды Кыргызской Республики для защиты своих нарушенных или оспариваемых прав, свобод и охраняемых законом интересов. Они пользуются гражданскими процессуальными правами и выполняют процессуальные обязанности наравне с гражданами и юридическими лицами Кыргызской Республики. Судопроизводство по делам с участием иностранных лиц осуществляется в соответствии с ГПК КР. -------------------------------- <17> Под иностранными лицами кыргызское законодательство понимает иностранных граждан и лиц без гражданства, иностранных юридических лиц и международные организации (п. 1 ст. 367 ГПК КР).

Правительством РФ могут быть установлены ответные ограничения (реторсии) в отношении иностранных лиц иностранных государств, где введены специальные ограничения в отношении российских организаций и граждан (п. 4 ст. 254 АПК РФ) <18>. Нормативными правовыми актами Кыргызской Республики могут быть установлены ответные ограничения в отношении иностранных лиц государств, в которых допускаются специальные ограничения гражданских процессуальных прав граждан и юридических лиц Кыргызской Республики (п. 4 ст. 367 ГПК КР). Таким образом, позиции и российского, и кыргызского законодательства по данному вопросу совпадают полностью, за двумя исключениями. Во-первых, российский Кодекс содержит положение, что иностранным лицам могут быть предоставлены процессуальные льготы, если это предусмотрено международным договором Российской Федерации (п. 1 ст. 254 АПК РФ). Кыргызский Кодекс не содержит такое положение, следовательно, не предполагает более льготный процессуальный режим для иностранных лиц по сравнению с собственными организациями и гражданами. Во-вторых, российский Кодекс упоминает Правительство РФ как орган, обладающий полномочиями по введению реторсий, осуществляемыми в форме принятия им постановлений. Кыргызский Кодекс ведет речь об установлении реторсий нормативными правовыми актами Республики, не уточняя их разновидность. -------------------------------- <18> Колесов П. П. Процессуальные гарантии правового статуса иностранных лиц // Бахин С. В. (ред.) Актуальные проблемы международного гражданского процесса: Материалы международной конференции. Санкт-Петербург, 10 - 11 октября 2002 г. СПб., 2003. С. 58 - 66.

Основные принципы установления общей юрисдикции российских арбитражных судов и кыргызских судов общей юрисдикции по международным экономическим спорам изложены в обоих Кодексах следующим образом. Арбитражные суды рассматривают дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, с участием иностранных лиц, если: - ответчик находится или проживает на территории Российской Федерации либо на этой территории находится имущество ответчика; - орган управления, филиал или представительство иностранного лица находится на территории Российской Федерации; - спор возник из договора, по которому исполнение должно иметь место или имело место на территории Российской Федерации; - требование возникло из причинения вреда имуществу действием или иным обстоятельством, имевшими место на территории Российской Федерации либо при наступлении вреда на территории России; - спор возник из неосновательного обогащения, имевшего место на территории Российской Федерации; - истец по делу о защите деловой репутации находится в Российской Федерации; - спор возник из отношений, связанных с обращением ценных бумаг, выпуск которых имел место на территории Российской Федерации; - заявитель по делу об установлении факта, имеющего юридическое значение, указывает на его наличие на территории Российской Федерации; - спор возник из отношений, связанных с государственной регистрацией имен и других объектов и оказанием услуг в международной ассоциации информационно-телекоммуникационных сетей Интернет на территории Российской Федерации; - в других случаях при наличии тесной связи спорного правоотношения с территорией Российской Федерации (п. 1 ст. 247 АПК РФ) <19>. -------------------------------- <19> Мусин В. А. Некоторые особенности участия в арбитражном процессе иностранных лиц // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса, 2002 - 2003. N 2. СПб., 2004; Харсонцев А. И. Компетенция арбитражных судов по рассмотрению дел с участием иностранных лиц. Екатеринбург, 2002.

Дело, принятое арбитражным судом к рассмотрению с соблюдением правил международной подсудности, должно быть рассмотрено им по существу, даже если в ходе производства по делу в связи с изменением места нахождения или места жительства лиц, участвующих в нем, либо иными обстоятельствами оно станет относиться к компетенции иностранного суда (п. 4 ст. 247 АПК РФ) <20>. -------------------------------- <20> В российском законодательстве практически аналогичные нормы закреплены в статье 402 ГПК РФ, регулирующей компетенцию судов общей юрисдикции по гражданско-правовым спорам с участием иностранных лиц. См.: Муранов А. И. Компетенция судов общей юрисдикции рассматривать предпринимательские споры с участием иностранных лиц в свете нового АПК РФ // Московский журнал международного права. 2002. N 3. С. 127 - 150.

Иной подход к вопросу об общей юрисдикции судов Кыргызстана по спорам с участием иностранных лиц содержится в кыргызском законодательстве. Его главное отличие от российского состоит в том, что оно выделяет в специальную группу дела особого производства, включающие иностранный элемент. По общему правилу, кыргызские суды рассматривают дела с участием иностранных лиц, если гражданин-ответчик имеет место жительства на территории КР или юридическое лицо - ответчик находится в КР (п. 1 ст. 370 ГПК КР). Суды вправе также рассматривать гражданские дела с участием иностранных лиц в случаях, когда: - орган управления, филиал или представительство иностранного лица находятся на территории КР; - ответчик является иностранным лицом и имеет имущество в КР; - по делу о возмещении вреда, причиненного имуществу, действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда, имело место на территории КР; - иск вытекает из договора, по которому полное или частичное исполнение должно иметь место или имело место на территории КР; - иск вытекает из неосновательного обогащения, имевшего место на территории КР; - истец по делу о защите чести, достоинства и деловой репутации имеет место жительства или находится в КР; - спор возник из отношений, связанных с обращением ценных бумаг, выпуск которых имел место на территории КР (п. 2 ст. 370 ГПК КР). Перечень оснований установления общей юрисдикции кыргызских судов является открытым, так как суды рассматривают и другие дела, если законодательством КР они отнесены к их компетенции (п. 3 ст. 370 ГПК КР). Это обстоятельство существенно отличает кыргызское законодательство от российского, также содержащее открытый перечень оснований установления общей юрисдикции российских арбитражных судов. Однако иные основания должны соответствовать критерию тесной связи спорного правоотношения с территорией России. Кыргызское же законодательство должно прямо относить иные дела к компетенции кыргызских судов общей юрисдикции. При этом какое-либо упоминание критерия тесной связи полностью отсутствует. Наряду с нормами об общей юрисдикции российских арбитражных судов и кыргызских судов в отношении международных экономических споров Кодексы содержат и принципы определения исключительной юрисдикции соответствующих судов, имеющие важные отличия. К исключительной юрисдикции арбитражных судов России по делам с участием иностранных лиц относятся дела: - по спорам в отношении находящегося в государственной собственности Российской Федерации имущества, в том числе связанным с приватизацией государственного имущества и принудительным отчуждением имущества для государственных нужд; - по спорам, предметом которых являются недвижимое имущество, если оно находится на территории Российской Федерации, или права на него; - по спорам, связанным с регистрацией или выдачей патентов, регистрацией и выдачей свидетельств на товарные знаки, промышленные образцы, полезные модели или регистрацией других прав на результаты интеллектуальной деятельности, которые требуют регистрации или выдачи патента либо свидетельства в Российской Федерации; - по спорам о признании недействительными записей в государственные реестры (регистры, кадастры), произведенных компетентным органом Российской Федерации, ведущим такой реестр (регистр, кадастр); - по спорам, связанным с учреждением, ликвидацией или регистрацией на территории Российской Федерации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, а также с оспариванием решений органов этих юридических лиц (п. 1 ст. 248 АПК РФ). Кроме того, АПК России упоминает еще один принцип, распространяющий такую юрисдикцию на дела с участием иностранных лиц, вытекающие из административных и иных публичных правоотношений (п. 2 ст. 248). Кыргызское законодательство по данному вопросу весьма лаконично. Согласно ГПК Кыргызстана к исключительной юрисдикции кыргызских судов относятся гражданские дела с участием иностранных лиц: - о праве на недвижимое имущество, находящееся в КР; - возникающим из договоров перевозки; - связанным с регистрацией или выдачей патентов, регистрацией и выдачей свидетельств на товарные знаки, промышленные образцы, полезные модели или регистрацией других прав на результаты интеллектуальной деятельности, которые требуют регистрации или выдачи патента либо свидетельства в КР (ст. 371 ГПК РК). Вместе с тем кыргызский Кодекс довольно подробно перечисляет дела особого производства, вытекающие из публичных отношений, осложненных иностранным элементом, на которые распространяется исключительная юрисдикция кыргызских судов. Кыргызские суды рассматривают дела особого производства с участием иностранных лиц в случаях, когда: - заявитель по делу об установлении факта имеет место жительства на территории КР или факт, который необходимо установить, имел или имеет место на территории КР; - подано заявление о признании вещи, находящейся на территории КР, бесхозяйной; - подано заявление о признании утраченной ценной бумаги, выданной гражданином(-у) или организацией(ии), проживающим либо находящимся на территории КР, и восстановлении соответствующих прав на нее (вызывное производство); - подано заявление о неправильности нотариального действия или об отказе в его совершении нотариусом или другим органом КР (ст. 372 ГПК КР). Таким образом, статья 248 АПК РФ и статья 371 ГПК КР закрепляют исключительную юрисдикцию российских арбитражных судов и кыргызских судов общей юрисдикции по рассмотрению международных экономических споров определенной категории, что следует отличать от исключительной юрисдикции этих судов по рассмотрению конкретного спора, возникшего в результате заключения пророгационного соглашения между спорящими сторонами. Правила о договорной юрисдикции закреплены как в российском, так и в кыргызском законодательстве. Они предусматривают возможность заключения сторонами спорного правоотношения пророгационного соглашения. Последнее означает договоренность между спорящими сторонами (потенциальными истцом и ответчиком) о передаче спора на разрешение в суд какого-либо государства. Такое соглашение выступает как правовая форма реализации норм о договорной юрисдикции, содержащихся во внутригосударственном праве. Согласно статье 249 АПК РФ, если стороны, хотя бы одна из которых является иностранным лицом, заключили соглашение, где определили, что арбитражный суд России обладает компетенцией по рассмотрению возникшего или могущего возникнуть спора, связанного с осуществлением ими предпринимательской и иной экономической деятельности, арбитражный суд России будет обладать исключительной компетенцией по его рассмотрению, при условии что такое соглашение не изменяет исключительную компетенцию иностранного суда. Соглашение об определении компетенции должно быть заключено в письменной форме <21>. -------------------------------- <21> Монастырский Ю. Э. Основные особенности пророгационных соглашений в Российской Федерации // Московский журнал международного права. 2002. N 2; Дергачев С. А. Особенности соглашений о национальной подсудности с участием иностранного элемента // Международное публичное и частное право. 2010. N 6.

Согласно статье 374 ГПК КР подсудность дел с участием иностранных лиц, установленная статьями 28 и 29 Кодекса, может быть изменена по соглашению сторон. Согласно статье 28 иск предъявляется в суде по месту жительства ответчика. Иск к юридическому лицу предъявляется по месту нахождения юридического лица или по месту нахождения его имущества. Иск учредителя (участника, акционера) к юридическому лицу предъявляется по месту нахождения этого юридического лица. Согласно статье 29 иски к ответчику, место жительства, место нахождения которого неизвестно, либо не имеющему места жительства в КР, могут предъявляться по месту нахождения его имущества в КР или по последнему известному месту жительства или месту нахождения. Иски, вытекающие из деятельности филиала или представительства юридического лица, могут предъявляться истцом также по месту нахождения филиала или представительства. Иски о защите прав потребителей могут быть предъявлены также по месту жительства истца либо по месту заключения или исполнения договора. Иски, вытекающие из договора, в котором указано место исполнения, могут быть предъявлены и по месту исполнения договора. Выбор между несколькими судами, которым подсудно дело, принадлежит истцу, за исключением подсудности, установленной статьей 30 ГПК КР. В статье 30 говорится следующее: - иски о правах на земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты, леса, многолетние насаждения, здания, сооружения и другие объекты, прочно связанные с землей (недвижимое имущество), а также об освобождении имущества от ареста предъявляются по месту нахождения этих объектов или арестованного имущества; - иски к перевозчикам, вытекающие из договоров перевозки грузов, пассажиров или багажа, предъявляются по месту нахождения органа предприятия транспорта. Формулировку заголовка статьи 249 "Соглашение об определении компетенции арбитражных судов в Российской Федерации" АПК РФ нельзя признать удачной. Как явствует из названия, речь идет о пророгационном соглашении, в то время как должна идти о договорной юрисдикции, где пророгационное соглашение служит лишь юридической формой, выражающей последнюю. Было бы более правильным обозначить заголовок этой статьи следующим образом: "Договорная подсудность дел с участием иностранных лиц". Такая формулировка позволяет четко разграничить, во-первых, виды юрисдикции - общую (ст. 247 АПК РФ и ст. 370 ГПК КР), исключительную (ст. 248 АПК РФ и ст. 371 ГПК КР) и договорную (ст. 249 АПК РФ и ст. 374 ГПК КР), и, во-вторых, понятие пророгационного соглашения как способа определения юрисдикции в форме реализации договорной юрисдикции от понятия самой юрисдикции как комплекса правил по установлению компетенции того или иного государственного суда. В завершение данного вопроса необходимо еще раз акцентировать внимание на том, что пророгационное соглашение может изменить лишь правила определения общей юрисдикции, но никогда не исключительной, под угрозой признания его юридически недействительным, и в этом контексте договорную юрисдикцию можно рассматривать как измененную соглашением спорящих сторон общую юрисдикцию <22>. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Учебник М. М. Богуславского "Международное частное право" включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2005 (издание пятое, переработанное и дополненное). ------------------------------------------------------------------ <22> Шебанова Н. А. Процессуальные особенности рассмотрения дел с участием иностранных лиц в арбитражных судах Российской Федерации // Богуславский М. М., Светланов А. Г. (ред.) Международное частное право: современная практика: Сб. статей. М., 2000. С. 290 - 299.

Основной нормой, регулирующей юрисдикционные вопросы с иностранным элементом, выступает местонахождение юридического или физического лица - ответчика, что, бесспорно, отражено в российском и кыргызском процессуальном законодательстве (п. 1 ч. 1 ст. 247 АПК РФ и п. 1 ст. 370 ГПК КР). Вместе с тем российский Кодекс содержит неординарную новеллу в качестве критерия для установления юрисдикции российского арбитражного суда - наличие тесной связи спорного правоотношения с территорией России (ч. 10 п. 1 ст. 247). Такого критерия нет в процессуальном законодательстве ни одного государства, поскольку категория "тесная связь" служит в качестве коллизионной привязки лишь в отношении выбора применимого материального права и не может служить таковой при выборе юрисдикционного органа. Это связано с тем, что в основу норм, позволяющих выбрать последний, положены фактические обстоятельства, дающие возможность однозначно связать российский арбитражный суд или кыргызский суд общей юрисдикции и спор, который предполагается передать на его рассмотрение (например, орган управления, филиал или представительство иностранного лица находится на территории Российской Федерации или РК - ч. 2 п. 1 ст. 247 АПК РФ и ч. 1 п. 2 ст. 370 ГПК КР). Категория же "тесная связь" не позволяет однозначно выбрать российский арбитражный суд в качестве юрисдикционного органа по разрешению спора, ибо связь спорного правоотношения с территорией России сама нуждается в согласованном выборе. Таким образом, рассмотренную новеллу АПК РФ вряд ли можно считать удачной. Существенной отличительной особенностью кыргызского процессуального законодательства можно считать включение в него коллизионных норм, определяющих процессуальную право - и дееспособность иностранных лиц <23>. Согласно пунктам 1 - 4 ст. 368 ГПК КР гражданская процессуальная дееспособность иностранных граждан и лиц без гражданства определяется по их личному закону. Личным законом физического лица является право государства, чьим гражданином оно является. При наличии у лица нескольких иностранных гражданств его личным законом считается закон государства, с которым лицо наиболее тесно связано. Личным законом лица без гражданства считается закон государства, где лицо имеет постоянное место жительства, а при отсутствии такового - закон государства его обычного местопребывания. Лицо, не являющееся по своему личному закону процессуально дееспособным, может быть на территории КР признано дееспособным, если в соответствии с законодательством КР обладает процессуальной дееспособностью. -------------------------------- <23> Махниборода И. М. Характеристика международной процессуальной правоспособности // Современное право. 2010. N 11.

Согласно пунктам 1 и 2 ст. 369 ГПК КР процессуальная правоспособность иностранной организации определяется по закону иностранного государства, в соответствии с которым она создана. Иностранная организация, не обладающая по законодательству своего государства правоспособностью, не может иметь процессуальной правоспособности в КР. Процессуальная правоспособность международной организации устанавливается на основе международного договора, в соответствии с которым она создана, ее учредительных документов или соглашения с компетентным государственным органом КР. Российское процессуальное законодательство не содержит никаких коллизионных норм по определению права, применимого к процессуальной право - и дееспособности иностранных лиц. В этом случае будут использоваться общие коллизионные нормы о личном законе физических и юридических лиц, содержащиеся в разделе VI "Международное частное право" части третьей Гражданского кодекса РФ от 26 ноября 2001 г. (в ред. от 5 июня 2012 г. <24>). -------------------------------- <24> СЗ РФ. 2001. N 49. Ст. 4552; 2012. N 24. Ст. 3068.

Отличительной особенностью правового регулирования производства по делам с участием иностранных лиц в России и Кыргызстане является наличие двустороннего Бишкекского договора между Российской Федерацией и Республикой Кыргызстан 1992 г. о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам <25> (далее - Бишкекский договор), содержащий в том числе принципы установления судебной юрисдикции по спорам с участием иностранных лиц. Согласно статье 1 Бишкекского договора граждане одной договаривающейся стороны пользуются на территории другой договаривающейся стороны в отношении своих личных и имущественных прав такой же правовой защитой, как и граждане второй договаривающейся стороны. Это относится и к юридическим лицам, созданным в соответствии с законодательством одной из договаривающихся сторон. -------------------------------- <25> БМД. 1995. N 3. С. 16 - 36. Настоящий Договор вступил в силу 25 февраля 1994 г.

Граждане одной договаривающейся стороны имеют право свободно и беспрепятственно обращаться в суды, прокуратуру, нотариальные конторы (далее - учреждения юстиции) и в иные учреждения другой договаривающейся стороны, к чьей компетенции относятся гражданские и семейные дела, могут выступать в них, возбуждать ходатайства, предъявлять иски и осуществлять иные процессуальные действия на тех же условиях, что и собственные граждане. Согласно статье 22 дееспособность физического лица определяется законодательством договаривающейся стороны, чьим гражданином является это лицо. Правоспособность юридического лица определяется законодательством договаривающейся стороны, на территории которой оно учреждено. По смыслу Бишкекского договора дееспособность физического лица и правоспособность юридического лица включают в себя и процессуальную право - и дееспособность. Суды каждой из договаривающихся сторон компетентны рассматривать гражданские и семейные дела, если ответчик имеет на ее территории местожительство. По искам к юридическим лицам они компетентны, если на территории данной договаривающейся стороны находится орган управления, представительство либо филиал юридического лица. Суды договаривающихся сторон рассматривают дела и в других случаях, если об этом имеется письменное соглашение сторон. При наличии такого соглашения суд прекращает производство по делу по заявлению ответчика, если заявление сделано до представления возражений по существу иска. Исключительная компетенция судов не может быть изменена соглашением сторон. В случае возбуждения производства по делу между теми же сторонами, о том же предмете и по тому же основанию в судах обеих договаривающихся сторон, компетентных в соответствии с настоящим договором, суд, возбудивший дело позднее, прекращает производство (ст. 21). Таким образом, в сжатом виде Бишкекский договор регулирует три вида судебной юрисдикции по разрешению международных гражданских споров - общую, исключительную и договорную. Сходные с российским и кыргызским законодательством, а также Бишкекским договором принципы установления судебной юрисдикции положены в основу Минской конвенции СНГ 1993 г. о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (в ред. Московского протокола 1997 г. <26>). Минская конвенция по своей юридической природе является многосторонним региональным международным договором, устанавливающим основные принципы обращения граждан и юридических лиц одного договаривающегося государства в суды на территории другого договаривающегося государства. И Россия, и Кыргызстан являются участницами Минской конвенции и Московского протокола. Наиболее важными из конвенционных принципов определения международной юрисдикции являются принцип национального режима, закрепленный в статье 1, и принцип разграничения территориальной подсудности на основании критерия местожительства ответчика, закрепленный в статье 20. -------------------------------- <26> БМД. 1995. N 2; 2008. N 4. Минская конвенция вступила в силу 19 мая 1994 г. После ратификации для России она вступила в силу 10 декабря 1994 г. После ратификации для Кыргызстана вступила в силу 17 февраля 1996 г. Московский протокол вступил в силу 17 сентября 1999 г. После ратификации для России вступил в силу 9 января 2001 г. Для Кыргызстана он не вступил в силу, хотя уведомление о намерении ратифицировать данный протокол было депонировано 2 марта 2005 г.

В соответствии со статьей 1 Минской конвенции граждане каждой из договаривающихся сторон, а также лица, проживающие на ее территории, пользуются на территориях всех других договаривающихся сторон в отношении своих личных и имущественных прав такой же правовой защитой, как и собственные граждане данной договаривающейся стороны. Граждане каждой из договаривающихся сторон, а также другие лица, проживающие на ее территории, имеют право свободно и беспрепятственно обращаться в суды других договаривающихся сторон, к чьей компетенции относятся гражданские и семейные дела, могут выступать в них, подавать ходатайства, предъявлять иски и осуществлять иные процессуальные действия на тех же условиях, что и граждане данной договаривающейся стороны. Положения Конвенции применяются и к юридическим лицам, созданным в соответствии с законодательством договаривающихся сторон. Согласно статье 20 Минской конвенции иски к лицам, имеющим местожительство на территории одной из договаривающихся сторон, предъявляются независимо от их гражданства в суды этой договаривающейся стороны, а иски к юридическим лицам предъявляются в суды договаривающейся стороны, на чьей территории находится орган управления юридического лица, его представительство либо филиал. Если в деле участвуют несколько ответчиков, имеющих местожительство (местонахождение) на территориях разных договаривающихся сторон, спор рассматривается по местожительству (местонахождению) любого ответчика по выбору истца. Суды договаривающейся стороны компетентны также в случаях, когда на ее территории: - осуществляется торговля, промышленная или иная хозяйственная деятельность предприятия (филиала) ответчика; - исполнено или должно быть полностью или частично исполнено обязательство из договора, являющегося предметом спора; - имеет постоянное местожительство или местонахождение истец по иску о защите чести, достоинства и деловой репутации. По искам о праве собственности и иных вещных правах на недвижимое имущество исключительно компетентны суды по месту нахождения имущества. Иски к перевозчикам, вытекающие из договоров перевозки грузов, пассажиров и багажа, предъявляются по месту нахождения управления транспортной организации, к которой в установленном порядке была предъявлена претензия. Два последних основания представляют собой случаи установления исключительной юрисдикции суда того или иного договаривающегося государства, которые не могут быть изменены по договоренности сторон и, соответственно, не могут быть предметом пророгационного соглашения. Вместе с тем Минская конвенция регулирует и вопросы договорной юрисдикции. В соответствии с положениями статьи 21 суды договаривающихся сторон могут рассматривать дела, и если имеется письменное соглашение сторон о передаче спора этим судам. Исключительная компетенция, вытекающая из статьи 20 Конвенции и других норм, а также из внутреннего законодательства соответствующей договаривающейся стороны, не может быть изменена соглашением сторон. При наличии соглашения о передаче спора суд по заявлению ответчика прекращает производство по делу. Наряду с Минской конвенцией важнейшим международным договором, регулирующим в том числе вопросы установления юрисдикции по делам с участием иностранных лиц, выступает Киевское соглашение СНГ 1992 г. о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности <27>. Киевское соглашение регулирует среди прочего вопросы разрешения дел, вытекающих из договорных и иных гражданско-правовых отношений между хозяйствующими субъектами (ст. 1). С этой целью Соглашение содержит нормы об общей, исключительной и договорной юрисдикции. Компетентным рассматривать спор по делам с участием иностранных лиц будет суд государства - члена СНГ, где: -------------------------------- <27> Информационный вестник Совета глав государств и Совета глав правительств СНГ "Содружество". 1992. N 4. Киевское соглашение вступило в силу 19 декабря 1992 г. После ратификации для России вступило в силу 19 декабря 1992 г. После ратификации для Кыргызстана вступило в силу 19 апреля 1994 г.

- ответчик имел постоянное место жительства или место нахождения на день предъявления иска; - осуществляется торговая, промышленная или иная хозяйственная деятельность предприятия (филиала) ответчика; - исполнено или должно быть полностью или частично исполнено обязательство из договора, являющееся предметом спора; - имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда; - имеет постоянное место жительства или место нахождения истец по иску о защите деловой репутации; - находится контрагент - поставщик, подрядчик или оказывающий услуги (выполняющий работы), а спор касается заключения, изменения и расторжения договоров (п. 1 ст. 4). Наряду с правилами определения общей юрисдикции, изложенными в пункте 1 ст. 4, Киевское соглашение регулирует и исключительную юрисдикцию. Иски субъектов хозяйствования о праве собственности на недвижимое имущество рассматриваются исключительно судом государства - члена СНГ, на чьей территории находится имущество (п. 3 ст. 4). Дела о признании недействительными полностью или частично не имеющих нормативного характера актов государственных и иных органов, а также о возмещении убытков, причиненных хозяйствующим субъектам такими актами или возникших вследствие ненадлежащего исполнения такими органами своих обязанностей по отношению к хозяйствующим субъектам, рассматриваются исключительно судом по месту нахождения указанного органа (п. 4 ст. 4). Встречный иск и требование о зачете, вытекающие из того же правоотношения, что и основной иск, подлежат рассмотрению в суде, рассматривающем основной иск (п. 5 ст. 4), что также является основанием исключительной юрисдикции наряду с двумя ранее упомянутыми. Договорная юрисдикция, определенная Киевским соглашением, предполагает, что суды государств - членов СНГ рассматривают дела, и если об этом имеется письменное соглашение сторон о передаче спора этому суду. При наличии такого соглашения суд другого государства-члена прекращает производство дела по заявлению ответчика, если такое заявление сделано до принятия решения по делу (п. 2 ст. 4). Пророгационное соглашение не может изменить исключительную подсудность суду, компетентному рассматривать дело в соответствии с пунктами 3 и 4 ст. 4. Таким образом, для судов государств - членов СНГ основным международным договором специального характера, регулирующим вопросы подсудности по экономическим спорам, является Киевское соглашение. Вместе с тем, поскольку Грузия и Молдавия в нем не участвуют, для определения подсудности по экономическим спорам с участием юридических лиц и граждан этих государств применяются нормы Минской конвенции как международного договора, имеющего более широкий круг государств-участников по сравнению с Киевским соглашением. Наряду с участием в Минской конвенции и Киевском соглашении и Россия, и Кыргызстан имеют значительное число двусторонних договоров о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам, решающих и вопросы определения юрисдикции по экономическим спорам. Как правило, условием, при котором суд государства - участника двустороннего договора компетентен рассматривать спор, является место жительства на его территории физического лица или место нахождения органа управления, представительства или филиала юридического лица. Возникает вопрос о соотношении норм многосторонних и двусторонних договоров, в которых участвуют Россия и Кыргызстан, с нормами национального законодательства, изложенными в АПК РФ и ГПК КР. Руководствуясь общими принципами международного публичного и международного частного права, можно сделать следующий вывод. Для определения подсудности споров в отношении иностранных лиц государств, с которыми у России и Кыргызстана есть двусторонние договоры о правовой помощи, применяются данные договоры. Определение подсудности по экономическим спорам с участием российских и кыргызских юридических лиц и граждан между собой, а также с юридическими лицами и гражданами других государств - членов СНГ производится на основании норм Киевского соглашения, а также Минской конвенции, если речь идет о контрагентах - юридических лицах и гражданах Грузии и Молдавии. Нормы национального законодательства России и Кыргызстана (АПК РФ и ГПК КР соответственно) применяются при определении юрисдикции, если участник внешнеэкономической сделки происходит из государства, с которым Россия или Кыргызстан не имеют ни двусторонних, ни многосторонних договоров, содержащих нормы об установлении юрисдикции судов по экономическим спорам с участием иностранных лиц.

Признание и исполнение иностранных судебных решений на территории России и Кыргызстана

В международном гражданском процессе наиболее существенным является вопрос признания и исполнения судебного решения, так как именно на этой процессуальной стадии происходит окончательное урегулирование спорных отношений в форме материального удовлетворения исковых требований истца. Однако практическая сложность этого вопроса заключается в том, что судебное решение, будучи актом публичной власти одного государства, принятым в пределах ее юрисдикции, должно быть признано и исполнено на территории другого государства, на которую вышеупомянутая публичная власть не распространяется. В силу общепризнанных принципов международного права, а именно территориальной целостности и суверенного равенства государств, признание и исполнение иностранного судебного решения на территории какого-либо государства возможно лишь на основании соответствующих норм национального законодательства или международного договора. Оба этих возможных пути применяются и в российском, и в кыргызском праве <28>. -------------------------------- <28> Проблематика признания и исполнения иностранных судебных решений вызвала огромный интерес в отечественной юридической науке, который прежде всего обусловлен расширением внешнеэкономической деятельности российских предприятий и предпринимателей и, как следствие, их большей вовлеченностью в международные судебные процедуры. См.: Муранов А. И. Исполнение иностранных судебных и арбитражных решений: компетенция российских судов. М., 2002; Он же. Международный договор и взаимность как основания приведения в исполнение в России иностранных судебных решений. М., 2003; Литвинский Д. В. Признание иностранных судебных решений по гражданским делам (сравнительно-правовой анализ французского законодательства, судебной практики и юридической доктрины). СПб., 2005; Зайцев Р. В. Признание и приведение в исполнение в России иностранных судебных актов. М., 2007. Еще в XIX в. в царской России появились специальные работы по обозначенной проблематике. См.: Марков П. О приведении в исполнение решений судебных мест иностранных государств // Журнал Министерства юстиции. 1864. Т. XXII. С. 25 - 46, 211 - 224; Энгельман И. Е. Об исполнении иностранных судебных решений в России // Журнал гражданского и уголовного права. 1884. Книга I. С. 75 - 121.

Нормы национального законодательства России о признании и исполнении иностранных судебных решений содержатся в главе 31 "Производство по делам о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений" АПК РФ. Согласно части 1 ст. 241 решения судов иностранных государств, принятые ими по спорам и иным делам, возникающим при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности, признаются и приводятся в исполнение в Российской Федерации арбитражными судами, если их признание и приведение в исполнение предусмотрено международным договором Российской Федерации и федеральным законом <29>. Нормы национального законодательства Кыргызстана по рассматриваемому вопросу содержатся в пункте 1 ст. 380 ГПК КР: решения иностранных судов признаются и исполняются в Кыргызской Республике, если это предусмотрено законами или международными договорами КР, либо на началах взаимности. -------------------------------- <29> Канашевский В. А. Об основаниях для признания и исполнения иностранных судебных решений согласно российскому и иностранному праву // Журнал международного частного права. 2006. N 4. С. 27 - 37.

Таким образом, в ГПК КР принцип взаимности четко выделен в качестве самостоятельного основания для признания и исполнения иностранных судебных решений на территории Кыргызстана. Вместе с тем формально-логический анализ формулировки российского закона с трудом позволяет прийти к аналогичному заключению. Возможность признания и исполнения иностранного судебного решения на основании федерального закона означает, что новое основание для такого признания и исполнения - принцип взаимности - должен быть закреплен в отдельных федеральных законах <30>. Однако в качестве примера приводится лишь Федеральный закон от 26 октября 2002 г. "О несостоятельности (банкротстве)" (в ред. от 28 июля 2012 г. <31>), где в пункте 6 ст. 1 сказано: решения судов иностранных государств по делам о несостоятельности (банкротстве) признаются на территории России в соответствии с международными договорами Российской Федерации. При отсутствии международных договоров решения судов иностранных государств по делам о несостоятельности (банкротстве) признаются на территории Российской Федерации на началах взаимности, если иное не предусмотрено федеральным законом. В изложенной норме закона речь идет лишь о признании иностранного судебного решения на основе взаимности, но не о его принудительном исполнении. Кроме того, принцип взаимности применяется лишь к узкой группе иностранных судебных решений, вынесенных по делам о несостоятельности (банкротстве). -------------------------------- <30> Литвинский Д. В. Взаимность в области признания и исполнения решений судов иностранных государств // Журнал международного частного права. 2002. N 2, 3; Аболонин В. О. Понятие взаимности в международном гражданском процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2004. N 3; Брановицкий К. Принцип взаимности в международном гражданском процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 8; Литвинский Д. В. Принципы "взаимности" и "права на суд" в области экзекватуры на исполнение в России иностранных судебных решений: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 2 марта 2006 г. // Международный коммерческий арбитраж. 2006. N 4; Он же. "Исполнить нельзя отказать": еще раз к вопросу о возможности приведения в исполнение решений иностранных судов на территории Российской Федерации в отсутствие международного договора // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2006. N 4, 5; Кнутова В. Ю. Признание в РФ решения иностранного суда в отсутствии договора о правовой помощи // Арбитражная практика. 2010. N 4; Martinez-Fraga P. The New Role of Comity in Private Procedural International Law (Global Law Collection Series). Madrid, 2007. <31> СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190; 2012. N 31. Ст. 4333.

Процедура признания и приведения в исполнение иностранного судебного решения выглядит следующим образом. Заявление (ходатайство) о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда подается стороной в споре, в чью пользу состоялось решение (взыскателем), в арбитражный суд субъекта Федерации или районный суд общей юрисдикции Кыргызстана по месту нахождения или месту жительства (пребывания) должника либо, если место нахождения или место жительства (пребывания) должника неизвестно, по месту нахождения имущества должника (п. п. 1 и 2 ст. 242 АПК РФ и ст. 431 ГПК КР). Заявление о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда подается в письменной форме и должно быть подписано взыскателем или его представителем. Российское законодательство добавляет: указанное заявление также может быть подано посредством заполнения формы, размещенной на официальном сайте арбитражного суда в Интернете (п. 2 ст. 242). К заявлению о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда прилагаются: - удостоверенная надлежащим образом копия решения иностранного суда, о признании и приведении в исполнение которого ходатайствует взыскатель; - документ, удостоверенный надлежащим образом и подтверждающий вступление решения иностранного суда в законную силу, если это не указано в тексте самого решения; - документ, удостоверенный надлежащим образом и подтверждающий, что должник был своевременно и в надлежащей форме извещен о разбирательстве дела в иностранном суде, о признании и приведении в исполнение решения которого ходатайствует взыскатель; - доверенность или иной документ, удостоверенные надлежащим образом и подтверждающие полномочия лица, подписавшего заявление в арбитражный суд или в суд общей юрисдикции; - документ, подтверждающий направление должнику копии заявления о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда; - документ о полном или частичном исполнении решения, если оно ранее исполнялось на территории соответствующего иностранного государства (п. 3 (4) ст. 432 ГПК КР); - документ, подтверждающий соглашение сторон по делам договорной подсудности (п. 3 (7) ст. 432 ГПК КР); - заверенный надлежащим образом перевод указанных документов на русский или кыргызский язык (п. 3 ст. 242 АПК РФ и п. 3 (8) ст. 432 ГПК КР). Заявление о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда рассматривается в судебном заседании судьей единолично в срок, не превышающий трех месяцев со дня его поступления в арбитражный суд России <32>, либо в срок, не превышающий одного месяца со дня его поступления в суд общей юрисдикции Кыргызстана. Суд извещает лиц, участвующих в деле, о времени и месте судебного заседания. Неявка указанных лиц, извещенных надлежащим образом, не является препятствием для рассмотрения дела. При рассмотрении дела суд в судебном заседании устанавливает наличие или отсутствие оснований для признания и приведения в исполнение решения иностранного суда путем исследования представленных в суд доказательств обоснования заявленных требований и возражений (п. п. 1 - 3 ст. 243 АПК РФ и п. п. 1 - 3 ст. 433 ГПК КР). При рассмотрении дела суд не вправе пересматривать решение иностранного суда по существу (п. 4 ст. 243 АПК РФ и п. 4 ст. 433 ГПК КР). -------------------------------- <32> Тарнопольская С. В. Подсудность дел о принудительном исполнении решений третейских судов и дел о признании и исполнении иностранных судебных и арбитражных решений // Закон. 2008. N 1.

По результатам рассмотрения заявления о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда арбитражный суд России или суд общей юрисдикции Кыргызстана выносит определение о разрешении принудительного исполнения иностранного судебного решения на территории России и Кыргызстана соответственно. Определение арбитражного суда России по делу о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда может быть обжаловано в арбитражный суд кассационной инстанции в течение месяца со дня вынесения определения (п. 3 ст. 245 АПК РФ). Определение суда общей юрисдикции Кыргызстана по делу о выдаче разрешения на принудительное исполнение решения иностранного суда может быть обжаловано в суд апелляционной инстанции (п. 3 ст. 435 ГПК КР). Принудительное исполнение решения иностранного суда производится на основании исполнительного листа, выдаваемого арбитражным судом России или судом общей юрисдикции Кыргызстана, вынесшим определение о его признании и приведении в исполнение, в порядке исполнительного производства (п. 1 ст. 246 АПК РФ и п. 1 ст. 436 ГПК КР), предусмотренного АПК РФ и Федеральным законом от 2 октября 2007 г. "Об исполнительном производстве" (в ред. от 28 июля 2012 г. <33>). Решение иностранного суда может быть предъявлено к принудительному исполнению в срок, не превышающий трех лет со дня вступления его в законную силу <34>. В случае пропуска указанного срока он может быть восстановлен арбитражным судом по ходатайству взыскателя (п. 2 ст. 246 АПК РФ и п. 2 ст. 436 ГПК КР) <35>. -------------------------------- <33> СЗ РФ. 2007. N 41. Ст. 4849; 2012. N 31. Ст. 4333. <34> Зайцев В. Ю., Зайцев Р. В. Рассмотрение судами общей юрисдикции дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов // Медведев И. Г., Ярков В. В. (ред.) Международное сотрудничество в нотариальной и судебной сфере. СПб., 2006; Конев Д. В. Отдельные вопросы признания и приведения в исполнение иностранных судебных решений // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. N 1 - 2; Свирин Ю. А. Теоретические и правовые основы исполнения решений иностранных судов в Российской Федерации // Реклама и право. 2008. N 2; Тарнопольская С. В. Подсудность дел о принудительном исполнении решений третейских судов и дел о признании и исполнении иностранных судебных и арбитражных решений // Закон. 2008. N 1. <35> Нешатаева Т. Н. О признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений // Арбитражная практика. 2004. N 11; Зайцев Р. В. К вопросу о необходимости признания и приведения в исполнение на территории России иностранных судебных актов // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2004. N 3; Конев Д. В. Отдельные вопросы признания и приведения в исполнение иностранных судебных решений // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. N 1 - 2; Свирин Ю. А. Теоретические и правовые основы исполнения решений иностранных судов в Российской Федерации // Реклама и право. 2008. N 2.

Оба Кодекса содержат практически одинаковый перечень оснований для отказа арбитражным судом России или судом общей юрисдикции Кыргызстана в признании и принудительном исполнении иностранного судебного решения (ст. 244 АПК РФ и ст. 434 ГПК КР). Отказ допускается в следующих случаях, перечень которых является исчерпывающим как в российском, так и в кыргызском законодательстве <36>: -------------------------------- <36> Винтер Е. В. Основания отказа в признании и исполнении решений иностранных судов // Московский журнал международного права. 2006. N 4.

- решение по закону государства, на чьей территории оно принято, не вступило в законную силу (п. 1 ч. 1 ст. 244 АПК РФ) или не подлежит исполнению (п. 1 ч. 1 ст. 434 ГПК КР); - сторона, против которой принято решение, не была своевременно и надлежащим образом извещена о времени и месте рассмотрения дела или по другим причинам не могла представить в суд свои объяснения; - рассмотрение дела в соответствии с международным договором Российской Федерации или Кыргызстана либо законодательством Российской Федерации или Кыргызстана относится к исключительной компетенции арбитражного суда в России или суда общей юрисдикции в Кыргызстане; - имеется вступившее в законную силу решение суда в Российской Федерации или Кыргызстане, принятое по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям; - на рассмотрении суда в Российской Федерации или Кыргызстане находится дело по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям, производство по которому возбуждено до возбуждения производства по делу в иностранном суде, либо суд в Российской Федерации первым принял к своему производству заявление по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям (п. 5 ч. 1 ст. 244 АПК РФ); - истек срок давности приведения решения иностранного суда к принудительному исполнению и этот срок не восстановлен судом; - исполнение решения иностранного суда противоречило бы публичному порядку Российской Федерации (ч. 7 п. 1 ст. 244 АПК РФ), может нанести ущерб суверенитету КР или угрожает безопасности КР (ч. 7 п. 1 ст. 434 ГПК КР) <37>. -------------------------------- <37> Карабельников Б. Р. Оговорка о публичном порядке в новейшей практике российских и зарубежных судов // Международный коммерческий арбитраж. 2006. N 1; Крохалев С. В. Категория публичного порядка в международном гражданском процессе. СПб., 2006.

Процессуальная практика по рассмотрению дел о признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений была обобщена в "Обзоре практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов", содержащемся в информационном письме ВАС РФ от 22 декабря 2005 г. N 96 <38>. Наиболее важные выводы высшей судебной инстанции сводятся к следующему: -------------------------------- <38> Вестник ВАС РФ. 2006. N 3.

Арбитражный суд при рассмотрении заявления о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда не вправе пересматривать решение иностранного суда по существу (п. 4). - арбитражный суд удовлетворяет заявление о признании и приведении в исполнение иностранного судебного решения при наличии доказательств, свидетельствующих, что российским судом вынесено вступившее в законную силу решение по другому спору между теми же лицами (п. 5); - арбитражный суд при рассмотрении вопроса об извещении стороны, против которой принято решение, проверяет, не была ли она лишена возможности защиты в связи с отсутствием фактического и своевременного извещения о времени и месте рассмотрения дела (п. 6); - арбитражный суд выносит определение о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда при условии, что это решение вступило в законную силу в соответствии с законодательством государства, на чьей территории оно принято (п. 7); - арбитражный суд вправе отказать в признании и приведении в исполнение иностранного судебного решения, если установит, что оно вынесено по спору, отнесенному к исключительной компетенции арбитражных судов в Российской Федерации (п. 8); - арбитражный суд выносит определение об удовлетворении заявления о принудительном исполнении решения иностранного суда, если предусмотренный в резолютивной части способ исполнения не противоречит публичному порядку Российской Федерации (п. 31). В отличие от российского кыргызское процессуальное законодательство содержит самостоятельный институт признания иностранных судебных решений, не подлежащих принудительному исполнению. Согласно статье 381 ГПК КР в Кыргызской Республике признаются следующие решения иностранных судов, не требующие по своему характеру исполнения: - затрагивающие личный статус граждан государства, суд которого вынес решение; - о расторжении или признании недействительными браков между гражданами КР и иностранными гражданами, если в момент расторжения брака хотя бы один из супругов проживал вне пределов КР; - о расторжении или признании недействительными браков между гражданами КР, если оба супруга в момент расторжения брака проживали вне пределов КР. Как следует из анализа данной статьи, решения иностранных судов по экономическим спорам в обязательном порядке подлежат принудительному исполнению, одного их признания недостаточно. Процедура признания и исполнения иностранных судебных решений помимо АПК РФ и ГПК РК закреплена также в международных договорах, в которых участвуют Россия и Кыргызстан <39>. Таковыми выступают, в частности, Бишкекский договор, содержащий раздел "Признание и исполнение решений" (ст. ст. 50 - 58) и Минская конвенция, содержащая раздел III "Признание и исполнение решений" <40>. Согласно пункту 1 ст. 2 Бишкекского договора учреждения юстиции договаривающихся сторон оказывают взаимно правовую помощь по гражданским и семейным делам в соответствии с положениями настоящего Договора. Правовая помощь охватывает признание и исполнение судебных решений по гражданским делам (ст. 3). Договаривающиеся стороны взаимно признают и исполняют вступившие в законную силу решения учреждений юстиции по гражданским и семейным делам (ч. 1 ст. 50). -------------------------------- <39> Матвеев А. А. Россия и международные договоры по вопросам признания и приведения в исполнение иностранных судебных решений // Московский журнал международного права. 2004. N 2. <40> Егоров А. А. Признание и исполнение судебных решений стран - участниц Минской конвенции СНГ // Законодательство и экономика. 1998. N 12. С. 37, 38.

Рассмотрение ходатайств о разрешении исполнения входит в компетенцию судов договаривающейся стороны, на чьей территории должно быть осуществлено исполнение. Ходатайство о разрешении исполнения подается в суд, вынесший решение по делу в первой инстанции. Ходатайство, поданное в суд, вынесший решение по делу в первой инстанции, препровождается суду, компетентному вынести решение по ходатайству. Реквизиты ходатайства определяются законодательством договаривающейся стороны, на чьей территории должно быть осуществлено исполнение. К ходатайству прилагается заверенный перевод на язык договаривающейся стороны, к которой обращено ходатайство (ст. 51). К ходатайству о разрешении исполнения необходимо приложить: - заверенную судом копию решения, официальный документ о вступлении решения в законную силу, если это не следует из текста самого решения, а также справку о его исполнении, если решение ранее исполнялось на территории договаривающейся стороны; - документ, из которого следует, что ответчику, не принявшему участие в процессе, было своевременно и в надлежащей форме хотя бы один раз вручено извещение о вызове в суд; - заверенные переводы вышеуказанных документов (ст. 52). Порядок исполнения регулируется законодательством договаривающейся стороны, на чьей территории должно быть осуществлено исполнение (ст. 54). В признании судебного решения или в разрешении исполнения может быть отказано, если: - лицо, возбудившее ходатайство, или ответчик по делу не принял участия в процессе вследствие того, что ему или его уполномоченному не был своевременно и надлежаще вручен вызов в суд; - по тому же правовому спору между теми же сторонами на территории договаривающейся стороны, где должно быть признано и исполнено решение, было уже ранее вынесено вступившее в законную силу решение, или если учреждением этой договаривающейся стороны было ранее возбуждено производство по данному делу; - согласно положениям настоящего Договора, а в случаях, не предусмотренных им, - согласно законодательству договаривающейся стороны, на чьей территории решение должно быть признано и исполнено, дело относится к исключительной компетенции ее учреждений (ст. 56). Под термином "решения" применительно к международному гражданскому процессу Минская конвенция понимает решения учреждений юстиции по гражданским и семейным делам, включая утвержденные судом мировые соглашения по таким делам и нотариальные акты в отношении денежных обязательств. Вынесенные учреждениями юстиции каждой из договаривающихся сторон и вступившие в законную силу решения, не требующие по своему характеру исполнения, признаются на территориях других договаривающихся сторон без специального производства при условии, если: - учреждения юстиции запрашиваемой договаривающейся стороны не вынесли ранее по этому делу решения, вступившего в законную силу; - дело согласно настоящей Конвенции, а в случаях, не предусмотренных ею, согласно законодательству договаривающейся стороны, на чьей территории решение должно быть признано, не относится к исключительной компетенции учреждений юстиции этой договаривающейся стороны (ст. 52). Ходатайство о разрешении принудительного исполнения решения подается в компетентный суд договаривающейся стороны, где решение подлежит исполнению. Оно может быть подано и в суд, вынесший решение по делу в первой инстанции. Этот суд направляет ходатайство суду, компетентному вынести решение по ходатайству. К ходатайству прилагаются: - решение или его заверенная копия, а также официальный документ, что решение вступило в законную силу и подлежит исполнению, или подлежит исполнению до вступления в законную силу, если это не следует из самого решения; - документ, из которого следует, что сторона, против которой было вынесено решение, не принявшая участия в процессе, была в надлежащем порядке и своевременно вызвана в суд, а в случае ее процессуальной недееспособности была надлежащим образом представлена; - документ, подтверждающий частичное исполнение решения на момент его пересылки; - документ, подтверждающий соглашение сторон по делам договорной подсудности. Ходатайство о разрешении принудительного исполнения решения и приложенные к нему документы снабжаются заверенным переводом на язык запрашиваемой договаривающейся стороны или на русский язык (ст. 53). Ходатайства о признании и разрешении принудительного исполнения решений рассматриваются судами договаривающейся стороны, на чьей территории должно быть осуществлено принудительное исполнение. Суд, рассматривающий ходатайство о признании и разрешении принудительного исполнения решения, ограничивается следующим установлением: условия, предусмотренные настоящей Конвенцией, соблюдены. Если условия соблюдены, суд выносит решение о принудительном исполнении. Порядок принудительного исполнения определяется по законодательству договаривающейся стороны, на чьей территории должно быть осуществлено принудительное исполнение (ст. 54) <41>. В признании решения и выдаче разрешения на принудительное исполнение может быть отказано, если: -------------------------------- <41> Реально данная норма означает следующее: если принудительное исполнение решения должно быть осуществлено в России или в Кыргызстане, будут применяться положения главы 31 АПК РФ или раздела V ГПК КР.

- в соответствии с законодательством договаривающейся стороны, на чьей территории вынесено решение, оно не вступило в законную силу и не подлежит исполнению, за исключением случаев, когда решение подлежит исполнению до вступления в законную силу; - ответчик не принял участия в процессе вследствие того, что ему или его уполномоченному не был своевременно и надлежаще вручен вызов в суд; - по делу между теми же сторонами, о том же предмете и по тому же основанию на территории договаривающейся стороны, где должно быть признано и исполнено решение, было уже ранее вынесено вступившее в законную силу решение или имеется признанное решение суда третьего государства, либо если учреждением этой договаривающейся стороны было ранее возбуждено производство по данному делу; - согласно положениям настоящей конвенции, а в случаях, не предусмотренных ею, согласно законодательству Договаривающейся стороны, на территории которой решение должно быть признано и исполнено, дело относится к исключительно компетенции ее учреждения; - отсутствует документ, подтверждающий соглашение сторон по делу договорной подсудности; - истек срок давности принудительного исполнения, предусмотренный законодательством договаривающейся стороны, чей суд исполняет решение (ст. 55). Другим международным договором регионального характера в области признания и исполнения иностранных судебных решений выступает Киевское соглашение, в соответствии со статьей 7 которого государства - участники СНГ приняли на себя обязательство взаимно признавать и исполнять вступившие в законную силу решения компетентных судов. Киевское соглашение свидетельствует: решения, вынесенные компетентными судами одного государства - участника СНГ, подлежат исполнению на территории других государств-участников. Такая формулировка означает, что Киевское соглашение не предусматривает судебное производство о разрешении на принудительное исполнение. В связи с этим ходатайство о приведении в исполнение решения заинтересованной стороной не может рассматриваться как ходатайство о разрешении принудительного исполнения. Именно поэтому в числе документов, прилагаемых к ходатайству (должным образом заверенная копия решения, о принудительном исполнении которого возбуждено ходатайство; официальный документ о том, что решение вступило в законную силу, если это не видно из текста самого решения; доказательства извещения другой стороны о процессе), значится исполнительный документ (ст. 8) <42>. Киевское соглашение лишь предусматривает судебное производство по отказу в приведении в исполнение решения по просьбе стороны, против которой оно направлено, и закрепляет перечень доказательств, необходимых для представления в компетентный суд по месту, где испрашивается приведение в исполнение. В число таковых включены доказательства того, что: -------------------------------- <42> Согласно пункту 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 22 декабря 2005 г. N 96 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов" в случае рассмотрения российским арбитражным судом заявления взыскателя о принудительном исполнении решения суда, вынесенного на территории государства - участника Киевского соглашения, в России при отсутствии исполнительного документа, упомянутого в статье 8 Киевского соглашения, суд первой инстанции должен оставить заявление без движения и установить срок, в течение которого заявителю надлежит представить исполнительный документ. В случае его непредставления в установленный срок суд должен возвратить заявление взыскателю на основании пункта 4 ст. 128 АПК РФ.

- судом запрашиваемого государства - участника СНГ ранее вынесено вступившее в законную силу решение по делу между теми же сторонами, о том же предмете и по тому же основанию; - имеется признанное решение компетентного суда третьего государства - участника СНГ либо государства, не являющегося членом Содружества, по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тому же основанию; - спор разрешен некомпетентным судом; - другая сторона не была извещена о процессе; - истек трехгодичный срок давности предъявления решения к принудительному исполнению (ст. 9). Таким образом, Киевское соглашение не устанавливает обязательное судопроизводство по признанию и исполнению иностранного судебного решения, вынесенного компетентным судом государства - участника СНГ, что означает его признание и исполнение без судебного производства. В этом контексте ходатайство взыскателя о приведении в исполнение судебного решения равноценно по своему назначению заявлению о возбуждении исполнительного производства. Киевское соглашение предусматривает возможность исполнения судебных решений не только судебными исполнителями, но и другими органами, назначенными судом либо определенными законодательством места исполнения. Таковыми могут быть кредитные организации, обладающие определенными полномочиями в отношении имущества ответчика, на которое обращено взыскание по решению суда. Закономерно возникает вопрос о соотношении норм Минской конвенции и Киевского соглашения, поскольку оба международных договора регулируют вопросы признания и исполнения иностранных судебных решений на территории СНГ. По мнению Т. Н. Нешатаевой, Минская конвенция не распространяется на случаи исполнения решений хозяйственных (арбитражных) судов по спорам, связанным с осуществлением хозяйственной деятельности <43>. К этому выводу автор пришла на основании анализа статьи 82 Минской конвенции, гласящей, что она не затрагивает положений других международных договоров, участниками которых являются договаривающиеся стороны. Таким действующим международным договором для государств - участников СНГ и выступает Киевское соглашение, представляющее собой международный договор специального характера, регулирующий разрешение только хозяйственных дел (вытекающих из договорных и иных гражданско-правовых отношений между хозяйствующими субъектами, из их отношений с государственными и иными органами) (ст. 1) <44>. Таким образом, если речь идет о судебных решениях, вынесенных или подлежащих исполнению на территории Грузии или Молдавии, не участвующих в Киевском соглашении, будут применяться нормы Минской конвенции. -------------------------------- <43> Нешатаева Т. Н. О признании и исполнении решений по хозяйственным спорам судов государств - участников СНГ на территории Российской Федерации // Журнал международного частного права. 1997. N 2. С. 9. <44> Киевское соглашение регулирует признание и исполнение решений лишь компетентных судов, чья компетенция по разрешению спора по существу отвечает критериям статьи 4 Соглашения. Таким образом, суд, рассматривающий спор по существу и выносящий подлежащее исполнению за пределами его юрисдикции решение, должен обладать двухаспектной компетенцией: во-первых, быть компетентным согласно процессуальным нормам собственного национального законодательства и, во-вторых, быть компетентным согласно требованиям статьи 4 Киевского соглашения.

В развитие норм Киевского соглашения и Минской конвенции государствами - членами СНГ был принят международный договор, специально посвященный вопросам признания и приведения в исполнение судебных решений по экономическим спорам на территории Содружества, а именно Московское соглашение СНГ о порядке взаимного исполнения решений арбитражных, хозяйственных и экономических судов на территориях государств - участников Содружества от 6 марта 1998 г. <45>. Его основной смысл состоит в исключении судебного производства по делу о разрешении принудительного исполнения иностранного судебного решения, что означает исполнение такого решения наравне с решениями собственных судов в порядке исполнительного производства в соответствии с требованиями национального законодательства. В статье 4 Московского соглашения прямо говорится: очередность, процедура, пределы взыскания и меры для обеспечения исполнения решения компетентного суда определяются законодательством договаривающейся стороны, на чьей территории производится взыскание. Взыскание производится на таких же условиях, как и исполнение решения собственного суда данной договаривающейся стороны. -------------------------------- <45> Содружество. 1998. N 1. Московское соглашение вступило в силу 9 января 2001 г. После ратификации вступило в силу для Кыргызстана 21 августа 2003 г. Россия пока не является его участницей.

Обращение взыскания на имущество должника производится в соответствии с законодательством государства местонахождения должника по ходатайству взыскателя в компетентный суд договаривающейся стороны, которому заявитель обязан представить: - должным образом заверенную копию решения компетентного суда с подтверждением о вступлении его в законную силу (если это не видно из текста самого решения), о принудительном исполнении которого возбуждено ходатайство; - документ компетентного суда, подтверждающий участие должника в судебном заседании, а в случае неявки - о надлежащем извещении его о судебном процессе; - исполнительный документ. Вступившее в законную силу решение компетентного суда одной договаривающейся стороны исполняется на территории другой договаривающейся стороны в бесспорном порядке (ст. 3). В заключение хотелось бы еще раз подчеркнуть: и в России, и в Кыргызстане действуют три режима осуществления производства по делам с участием иностранных лиц. Во-первых, в рамках двусторонних международных договоров (как правило, о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам). К числу последних относится и Бишкекский договор, применяемый к производству по делам с участием российских и кыргызских физических и юридических лиц. Во-вторых, в рамках многосторонних международных договоров (Киевского соглашения и Минской конвенции), применяемых к производству по делам с участием физических и юридических лиц из государств - членов СНГ либо Грузии и Молдовы. В-третьих, в рамках национального законодательства (АПК РФ и ГПК КР), применяемого к производству по делам с участием физических и юридических лиц третьих государств.

Библиография

Антонов И. В., Ружицкая Н. В. Механизм разрешения международных коммерческих споров // Закон. 2008. N 1. Зайцев Р. В. Признание и приведение в исполнение в России иностранных судебных актов. М., 2007. Канашевский В. А. Об основаниях для признания и исполнения иностранных судебных решений согласно российскому и иностранному праву // Журнал международного частного права. 2006. N 4. Конев Д. В. Отдельные вопросы признания и приведения в исполнение иностранных судебных решений // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. N 1 - 2. Литвинский Д. В. Принципы "взаимности" и "права на суд" в области экзекватуры на исполнение в России иностранных судебных решений: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 2 марта 2006 г. // Международный коммерческий арбитраж. 2006. N 4. Мамаев А. А. Международная судебная юрисдикция по трансграничным гражданским делам. М., 2008. Осавелюк Е. А. Международный гражданский процесс России. М., 2006. Свирин Ю. А. Теоретические и правовые основы исполнения решений иностранных судов в Российской Федерации // Реклама и право. 2008. N 2. Тарнопольская С. В. Подсудность дел о принудительном исполнении решений третейских судов и дел о признании и исполнении иностранных судебных и арбитражных решений // Закон. 2008. N 1. Юрова Н. М. Международное гражданское процессуальное право: теоретические основы имплементации норм в правовой системе Российской Федерации. М., 2008.

Название документа