Субъект преступлений против человечности: проблемы теории и практики

СУБЪЕКТ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ЧЕЛОВЕЧНОСТИ: ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ <*>

М. Т. ГИГИНЕЙШВИЛИ

Гигинейшвили Мария Теймуразовна, преподаватель кафедры уголовного права и криминологии Кубанского государственного университета.

В статье рассматриваются основные подходы к определению субъекта преступлений против человечности. Автор также анализирует практику международных судов, касающуюся соответствующей проблематики.

Ключевые слова: субъект преступлений против человечности, государство, организационная политика, индивид, лицо, не представляющее государство.

The main approaches to define subject of crimes against humanity are presented in the article. The author also analyses practice of international tribunals, concerning abovementioned problem.

Key words: subject of crimes against humanity, state, organizational policy, individual, non-state actor.

Проблема определения субъекта преступления в международном уголовном праве по сей день является камнем преткновения. Вопрос, может ли "простой" индивид совершить преступное деяние, которое по своей систематичности и широкомасштабности подпадает под категорию преступлений против человечности, остается открытым. В Статуте Международного уголовного суда нет прямого указания на то, что субъект преступлений против человечности должен быть должностным лицом, главой государства или военачальником. Тем не менее содержание документа в соответствующей части порождает споры. Так, в ч. 2 ст. 7 Статута МУС дается следующее уточнение: "Нападение на любых гражданских лиц" означает линию поведения, включающую многократное совершение актов, указанных в пункте 1, против любых гражданских лиц, предпринимаемых в целях проведения политики государства или организации, направленной на совершение такого нападения, или в целях содействия такой политике" <1>. Понятие "государство" не вызывает никаких сложностей, согласно одному из классических подходов это совокупность территории, населения и власти <2>. Слово "организация" имеет несколько значений, наиболее подходящее дано в толковом словаре под редакцией С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой. Так, под организацией понимается общественное объединение или государственное учреждение <3>. Мы полагаем, что буквальное толкование текста статьи наводит на мысль о том, что преступления против человечности при определенных обстоятельствах могут совершаться не только представителями государственной власти, но и иными субъектами, например, руководителями какой-либо организации. Следует отметить: исторически считалось, что данная категория преступлений всегда исполняется в ракурсе реализации части государственной политики. Переломом стало дело Тадича (Tadic case), в котором Международный трибунал по бывшей Югославии заявил: "Согласно обычному праву, преступления против человечности могут совершаться организациями, de facto осуществляющими контроль определенной территории, но de jure не признанными мировым сообществом или террористическими группами или сообществами" <4>. -------------------------------- <1> Римский статут Международного уголовного суда от 17 июля 1998 г. URL: http://www. un. org/ru/law/ icc/rome_statute(r).pdf (дата обращения: 20.09.2012). <2> Марченко М. Н. Теория государства и права. М., 2009. С. 112. <3> Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1992. С. 458. <4> Tadic. Opinion and Judgment, 7 May 1997. Para. 654.

Противником данного подхода является Ш. Бассиоуни, возглавлявший редакционный комитет на Римской конференции. Он, напротив, отрицает концепцию расширения круга субъектов преступления до простых индивидов, не представляющих официально государство <5>. Ш. Бассиоуни утверждает, что, несмотря на высказывания многих юристов, ст. 7 Римского статута не вносит ничего нового в трактовку преступлений против человечности, в частности, не подвергает изменению субъектный состав. В противном случае мафия, обвиняемая в совершении подобных деяний, могла бы предстать перед Международным уголовным судом, а это явно идет вразрез с буквой и духом ст. 7 Статута МУС <6>. Ш. Бассиоуни делает важное практическое замечание, указывая на всплывший после событий 11 сентября 2001 г. вопрос о возможности привлечения такой масштабной террористической организации, как Аль-Каида, к ответственности сквозь призму положений ст. 7 Статута МУС <7>. Сам он отвечает на него отрицательно, невзирая на то, что в руках руководителей данного объединения сосредоточена огромная власть и оно представляет серьезную угрозу всему мировому сообществу. Более того, Ш. Бассиоуни утверждает, что термин "политика организации" относится не к политике частной конторы, а к политике государства <8>. -------------------------------- <5> Schabas W. A. An Introduction to the International Criminal Court. Cambridge, 2011. P. 115. <6> Там же. <7> Bassiouni M. C. Crimes Against Humanity. Historical Evolution and Contemporary Application. Cambridge, 2011. P. 28. <8> Там же.

На наш взгляд, его точка зрения по данному поводу слишком категорична и исключает из круга субъектов преступлений против человечности государственно-подобные образования или повстанческие группировки и организации. Высказываясь по вышеупомянутому вопросу, У. Шабас приводит довод в поддержку последних тенденций, заданных МТБЮ. Условие, согласно которому преступления против человечности могут совершаться только в рамках государственной политики, усложняет процедуру привлечения к ответственности лиц, не являющихся представителями государственной власти. Хотя на практике случаи, когда перед международными трибуналами предстали частные лица, воспользовавшиеся конфликтной ситуацией для воплощения личных коварных планов, были крайне редкими. В реальности судебные преследования были в отношении лиц, действующих в качестве официальных представителей государства или в соответствии с государственной политикой, а также членов государственно-подобной организации, предпринимавшей попытку захватить власть и территорию, как, например, Республика Сербская (ныне - государственное образование) <9>. Стоит также отметить, что в 2005 г. Комиссия ООН по запросу Совета Безопасности должна была ответить на вопрос: "Был ли геноцид в Судане?", - основывая свои выводы не на отдельных случаях совершения преступного деяния простыми индивидами, а на фактах наличия или отсутствия политики геноцида в действиях правительства в целом. -------------------------------- <9> Там же.

Представляет интерес мнение Ш. Бассиоуни о том, что Апелляционная палата МТБЮ в деле Кунарач (Kunarac case) <10>, отказавшись признавать государственную политику в качестве обязательного критерия, попыталась трансформировать преступления против человечности в категорию преступлений с общим, а не специальным субъектом <11>. Многие международные трибуналы последовали логике МТБЮ в решении по вышеуказанному делу. К таковым относятся следующие дела: "Prosecutor v. Kordic & Cerkez", "Prosecutor v. Blaskic" (МТБЮ), "Prosecutor v. Muvunyi", "Prosecutor v. Kajelijeli", "Prosecutor v. Semanza" (МТР) и др. <12>. -------------------------------- <10> "Prosecutor v. D. Kunarac, R. Kovac, Z. Vucovic", IT-96-23, IT-96-23/1-A, 12 June 2002. URL: http://www. icty. org/ case/kunarac/4 (дата обращения: 20.09.2012). <11> Bassiouni M. C. Crimes Against Humanity. Historical Evolution and Contemporary Application. Cambridge, 2011. P. 28. <12> "Prosecutor v. Kordic & Cerkez, Prosecutor v. Blaskic". URL: http://www. icty. org/ action/cases/4; "Prosecutor v. Muvunyi", "Prosecutor v. Kajelijeli", "Prosecutor v. Semanza". URL: http://www. unictr. org/ (дата обращения: 20.09.2012).

Несмотря на то что МУС еще не вынес приговора по преступлениям против человечности, в своих слушаниях он уже исследовал такое требование, как наличие "политики государства или организации". В деле "Прокурор против Катанга" (Katanga case) Палата предварительного производства установила: "Смысл данного требования заключается в том, чтобы гарантировать, что атака, даже проводимая на большой территории и против широкого круга лиц, все равно должна быть тщательно спланирована и иметь системный характер" <13>. В деле "Прокурор против Бемба" (Bemba case) суд сделал вывод, что политика может осуществляться группами людей, которые управляют определенной территорией или любой организацией, в чьей власти совершать широкомасштабные или систематические атаки гражданского населения <14>. Палата также уточняет, что политика не обязательно должна быть формализованной. -------------------------------- <13> "The Prosecutor v. G. Katanga", Case N ICC-01/04-01/07, 10 March 2008. URL: http://icc-cpi. int/iccdocs/ doc/doc452993.PDF (дата обращения: 20.09.2012). <14> "The Prosecutor v. Bemba", Case N ICC-01/05-01/08, 15 June 2009. URL: http://www. icc-cpi. int/ iccdocs/doc/doc699541.pdf (дата обращения: 20.09.2012).

Таким образом, можно сделать вывод, что в противовес комментариям одного из отцов Римского статута Ш. Бассиоуни практика МУС пошла иным путем, ориентируясь на решения МТБЮ и МТР. Она допускает привлечение к ответственности за преступления против человечности групп лиц, не представляющих государство, хотя для инкриминирования вышеуказанного состава такие группы должны иметь признаки государства.

Название документа