Судебное толкование как способ преодоления коллизий уголовно-правовых норм

СУДЕБНОЕ ТОЛКОВАНИЕ КАК СПОСОБ ПРЕОДОЛЕНИЯ КОЛЛИЗИЙ УГОЛОВНО-ПРАВОВЫХ НОРМ

З. А. НЕЗНАМОВА

Незнамова Зинаида Александровна, доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного права Уральской государственной юридической академии (Екатеринбург).

Рассматриваются решения Верховного Суда РФ и Конституционного Суда РФ, которые формулируют правила преодоления правовых коллизий норм уголовного права и норм международного права (межправовых коллизий), норм иных отраслей права (межотраслевых коллизий), а также некоторых внутриотраслевых коллизий уголовно-правовых норм. Исследуется вопрос о правовой природе данных актов коллизионного толкования.

Ключевые слова: коллизии норм уголовного права, способы преодоления коллизий, судебное толкование.

Judicial interpretation as a way of overcoming the conflicts of criminal law Z. A. Neznamova

Examples of judicial interpretation of the Supreme Court and the Constitutional Court of Russia that formulate rules of overcoming the conflicts of criminal law with international law (inter-law conflicts), other branches of law (inter-branch conflict), as well as some intra-conflicts of rules of criminal law are discussed in the article. The question of the legal nature of these acts of interpretation of conflict is considered.

Key words: conflict of criminal law, ways of overcoming conflicts of law, judicial interpretation as a way to overcome the conflicts of law.

В общей теории права, как и в коллизионном праве, выделяется два способа разрешения правовых коллизий: устранение и преодоление <1>. -------------------------------- <1> Власенко Н. А. Коллизионные нормы в советском праве. Иркутск, 1984. С. 21; Незнамова З. А. Коллизии в уголовном праве. Екатеринбург, 1994. С. 41.

При устранении коллизия ликвидируется полностью, навсегда устраняется из законодательства и практики его применения. Устранение коллизий - это деятельность законодателя, который, собственно говоря, и породил данные коллизионные отношения между нормами права. Устранение коллизий возможно путем лишения юридической силы одной или нескольких конфликтующих норм, внесения изменений в одну из норм, с тем чтобы она впредь не вступала в противоречие с другими нормами, либо одновременного внесения изменений во все коллидирующие нормы. Устранение коллизий - непростая задача. Нередко при устранении коллизии законодатель, устраняя один дефект в законодательстве - коллизию, - порождает другой дефект - пробел в праве. В связи с этим должны быть разработаны и применяться научно обоснованные рекомендации для законодателя по устранению правовых коллизий. Однако в данной статье нас интересует иной способ разрешения коллизий - их преодоление. Преодоление коллизий - это выбор применимой нормы права из числа нескольких коллидирующих. Преодоление коллизий - это деятельность правоприменителя, который при принятии юридического решения по делу обязан выбрать одну из норм, подлежащих применению с учетом фактических обстоятельств дела. Выбор применимой нормы должен производиться по определенным коллизионным правилам. По общему правилу коллизионные правила содержатся в специализированных нормах права, которые именуются коллизионными. Именно коллизионные нормы устанавливают правила преодоления коллизий, т. е. правила выбора нормы, подлежащей применению и имеющей приоритет в конкретном случае. Коллизионные нормы есть во всех отраслевых кодифицированных источниках, в том числе в УК РФ. Это нормы ч. 1 ст. 9, ст. 10, ч. 1 ст. 11, ч. 1 ст. 12, ч. 3 ст. 11 УК РФ и некоторые другие <2>. Однако в уголовном законе, к сожалению, недостаточно коллизионных норм, которые позволили бы разрешить все возникающие коллизии уголовно-правовых норм, а их в правоприменительной практике возникает с каждым годом все больше и больше. -------------------------------- <2> Рассмотрение коллизионных норм уголовного права не входит в задачу нашей работы.

В условиях дефицита коллизионных норм правила преодоления коллизий в процессе правоприменительной деятельности вместо законодателя формулируют правоприменители, в первую очередь судебные инстанции, в частности Верховный Суд РФ. Именно этот орган издает акты судебного толкования, нередко выступающие актами коллизионного толкования, поскольку в них формулируются правила преодоления коллизий. Один из основных актов официального судебного коллизионного толкования - Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" <3>. Данное Постановление практически полностью посвящено вопросам разрешения коллизий норм международного права и национального законодательства и способам их преодоления. Однако для уголовного права данный акт толкования имеет особое значение. Дело в том, что принятый в 1996 г. УК РФ - единственный из всех ранее и позднее принятых кодифицированных отраслевых источников, не содержащий нормы, дублирующей по содержанию конституционную коллизионную норму о приоритете норм международных договоров перед нормами национального законодательства. -------------------------------- <3> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. N 12.

Отсутствие в УК РФ подобной коллизионной нормы позволило сделать вывод, что в уголовном праве, в отличие от иных отраслей российского права, коллизия норм национального и международного права должна разрешаться в пользу норм национального уголовного права. Такая позиция законодателя дала основания для обвинений в том, что уголовное право - это единственная отрасль права, которая "идет не в ногу" с международным правом и Конституцией РФ. Названный способ преодоления коллизий норм международного и внутригосударственного права критиковали специалисты не только по международному праву, но и по российскому уголовному праву <4>. В то же время другие ученые утверждали, что эта позиция УК РФ является правильной, поскольку УК РФ - единственный источник уголовно-правовых норм, нормы международного договора, содержащие уголовно-правовые запреты, должны быть непременно имплементированы в национальное уголовное законодательство <5>. -------------------------------- <4> См., в частности: Проценко С. В. Конкуренция норм национального уголовного права и Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства // Междунар. уголовное право и междунар. юстиция. 2009. N 3. С. 16 - 19. <5> Незнамова З. А. Коллизии в уголовном праве; Она же. Механизм разрешения коллизий норм международного и национального уголовного права // Проблемы взаимодействия международного и национального уголовного права в условиях глобализации: Материалы V Междунар. науч.-практ. конф., посвященной памяти М. И. Ковалева. Екатеринбург, 2011; и др.

Вопрос о том, насколько прав законодатель относительно способов разрешения коллизий норм международного и национального уголовного законодательства, не рассматривается в данной статье. Мы уже высказывали свое отношение к этому в иных работах. Здесь же хотелось бы обратить внимание на то, что Верховный Суд РФ в Постановлении "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" сформулировал коллизионное правило, согласно которому коллизия должна разрешаться в пользу норм национального уголовного права. В силу п. 6 данного акта "международные договоры, нормы которых предусматривают признаки составов уголовно наказуемых деяний, не могут применяться судами непосредственно, поскольку такими договорами прямо устанавливается обязанность государств обеспечить выполнение предусмотренных договором обязательств путем установления наказуемости определенных преступлений внутренним (национальным) законом (например, Единая конвенция о наркотических средствах 1961 г., Международная конвенция о борьбе с захватом заложников 1979 г., Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов 1970 г.). Исходя из статьи 54 и пункта "о" статьи 71 Конституции Российской Федерации, а также статьи 8 УК РФ уголовной ответственности в Российской Федерации подлежит лицо, совершившее деяние, содержащее все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом Российской Федерации". Подобного рода коллизионное толкование трудно недооценить. По существу, Верховный Суд РФ применительно к способам разрешения коллизий норм международного права и национального законодательства сформулировал коллизионное правило, противоречащее генеральной конституционной коллизионной норме. При этом нам представляется, что более верный способ разрешения коллизии был предложен именно Верховным Судом РФ. Современное законодательство, в том числе уголовное, практически не содержит коллизионных норм, направленных на преодоление межотраслевых коллизий. Между тем коллизии норм, принадлежащих к разным отраслям российского права, создают значительные проблемы в правоприменительной деятельности. Пожалуй, наиболее острыми являются межотраслевые коллизии двух охранительных норм различной отраслевой принадлежности: норм уголовного и административного права. Причины этого многочисленны. Главная из них - отсутствие в законодательстве четких критериев криминализации преступных деяний и разграничения преступлений и административных правонарушений <6>. Это порождает коллизии норм УК РФ и КоАП РФ. -------------------------------- <6> Подробнее см.: Чуличкова Е. А. Межотраслевые коллизии уголовно-правовых норм с охранительными нормами права иной отраслевой принадлежности: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2011.

Острота коллизий усиливается тем, что некоторые нормы УК и КоАП практически идентичны. Так, ст. 327 УК РФ устанавливает ответственность за подделку удостоверения или иного официального документа, предоставляющего права или освобождающего от обязанностей, в целях его использования либо сбыт такого документа, а равно изготовление в тех же целях или сбыт поддельных государственных наград РФ, РСФСР, СССР, штампов, печатей, бланков. В ст. 19.23 КоАП РФ закреплена административная ответственность за подделку документа, удостоверяющего личность, подтверждающего наличие у лица права или освобождение его от обязанности, а равно подделку штампа, печати, бланка, их использование, передачу либо сбыт. Сравнение диспозиций названных статей не позволяет найти критериев дифференциации уголовной и административной ответственности в случае подделки официальных документов, удостоверяющих личность, а также штампа, печати, бланка. При преодолении данной коллизии в правоприменительной деятельности приоритет отдается либо нормам, устанавливающим уголовную ответственность, либо нормам административного права. Рискнем утверждать, что на практике предпочтут скорее нормы уголовного законодательства, поскольку уголовная ответственность более жесткая, а нормы уголовного права - более императивные. И хотя в современном КоАП РФ нет нормы, которая содержалась ранее в ч. 2 ст. 10 КоАП РСФСР ("административная ответственность за правонарушения, предусмотренные настоящим Кодексом, наступает, если эти нарушения по своему характеру не влекут за собой в соответствии с действующим законодательством уголовной ответственности"), традиция жива до сего времени. В связи с этим в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. N 5 "О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств" <7> (в ред. от 6 февраля 2001 г.) специально указано: "В случаях, когда допущенное лицом административное правонарушение (например, нарушение правил хранения или ношения оружия и боеприпасов, их продажи, несвоевременная регистрация и перерегистрация оружия и т. п.) содержит также признаки уголовно наказуемого деяния, указанное лицо может быть привлечено лишь к административной ответственности". Тем самым высшая судебная инстанция РФ четко сформулировала правило о приоритете норм административного права перед нормами уголовного. Однако данное правило разрешения коллизий формально имеет юридическое значение только для коллизий норм, регламентирующих разные виды ответственности за нарушение правил хранения или ношения оружия, а также за некоторые другие действия, связанные с незаконным оборотом оружия. На иные коллидирующие нормы уголовного и административного законодательства это правило можно распространить лишь по аналогии, которая, как известно, в уголовном праве недопустима. -------------------------------- <7> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. N 5.

По вопросу о способах преодоления коллизий норм уголовного и административного законодательства выразил мнение и Конституционный Суд РФ в Определении от 10 июля 2003 г. N 270-О: "Уголовный закон, будучи в силу своей правовой природы крайним средством, с помощью которого государство осуществляет реагирование на факты правонарушающего поведения, распространяет свое действие лишь на те сферы общественных отношений, регулирование которых с помощью правовых норм иной отраслевой принадлежности, в том числе норм, устанавливающих административную ответственность, оказывается недостаточным" <8>. Таким образом, Конституционный Суд РФ тоже сформулировал правило о разрешении коллизий норм уголовного и административного законодательства в пользу норм административного права <9>. -------------------------------- <8> Определение Конституционного Суда РФ от 10 июля 2003 г. N 270-О "Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Курганского городского суда Курганской области о проверки конституционности части первой статьи 3, статьи 10 УК РФ, пункта 13 статьи 391 УПК РФ" // Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. N 5. <9> Акты коллизионного толкования, принимаемые Конституционным Судом РФ, также не являются предметом подробного рассмотрения в настоящей работе, хотя они, вне всякого сомнения, должны быть исследованы отдельно.

Однако больше всего в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ содержательных коллизионных правил. Несмотря на то что в ч. 3 ст. 11 УК РФ закреплена содержательная коллизионная норма, преодоление содержательных коллизий применительно к отдельным категориям преступлений, предусмотренных Особенной частью УК РФ, - наиболее распространенная задача. Об этом свидетельствует то обстоятельство, что практически во всех постановлениях Пленума Верховного Суда РФ, посвященных отдельным категориям уголовных дел, в том или ином виде сформулированы правила разрешения содержательных коллизий. В ряде случаев способ разрешения коллизии, предложенный Верховным Судом РФ для конкретных уголовно-правовых норм, приобрел характер общего содержательного коллизионного правила. Так, в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" (в ред. от 3 декабря 2009 г.) сформулировано правило преодоления коллизий ч. 2 ст. 105 и ст. ст. 107 и 108 УК РФ: "Убийство не должно расцениваться как совершенное при квалифицирующих признаках, предусмотренных п. п. "а", "г", "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также при обстоятельствах, с которыми обычно связано представление об особой жестокости (в частности, множественность ранений, убийство в присутствии близких потерпевшему лиц), если оно совершено в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения либо при превышении пределов необходимой обороны" <10>. -------------------------------- <10> Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. N 3.

На основании данного Постановления в теории уголовного права выработано правило о том, что коллизия квалифицированного и привилегированного составов преступлений разрешается в пользу последнего. Пленум Верховного Суда РФ в своих постановлениях разрешает коллизии не только норм Особенной части УК РФ, но и норм Общей части, в частности касающихся правил назначения наказаний. Согласно ч. 3 ст. 69 УК РФ "если хотя бы одно из преступлений, совершенных по совокупности, является тяжким или особо тяжким преступлением, то окончательное наказание назначается путем частичного или полного сложения наказаний. При этом окончательное наказание в виде лишения свободы не может превышать более чем наполовину максимальный срок наказания в виде лишения свободы, предусмотренный за наиболее тяжкое из совершенных преступлений". Значит, при назначении наказания по совокупности, скажем, двух квалифицированных убийств (ч. 2 ст. 105 УК) окончательное наказание путем полного или частичного сложения могло быть назначено в виде 30 лет (20 + 20 / 2 = 30). В силу ч. 4 ст. 56 УК РФ в случае частичного или полного сложения сроков лишения свободы при назначении наказаний по совокупности преступлений максимальный срок лишения свободы не может быть более двадцати пяти лет, а по совокупности приговоров - более тридцати лет. Таким образом, между ч. 3 ст. 69 УК и ч. 4 ст. 56 УК возникла правовая коллизия, поскольку обе нормы регламентируют вопрос о возможном максимальном наказании при совокупности преступлений, но решают его по-разному. Руководствуясь коллизионной нормой ч. 3 ст. 11 УК РФ о том, что при коллизии общей и специальной норм приоритет имеет норма специальная, следовало сделать вывод, что на практике должны применяться правила ч. 3 ст. 69 УК РФ, поскольку она специально посвящена правилам назначения наказания по совокупности преступлений и является более специальной, нежели ст. 56 УК РФ. Однако Верховный Суд РФ разрешил эту коллизию иначе. В п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. N 2 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания" <11> (в ред. от 29 октября 2009 г.) высшая судебная инстанция закрепила коллизионное правило: "При назначении наказания по совокупности преступлений, за каждое из которых или за некоторые из них предусматривается наказание до двадцати лет лишения свободы, окончательное наказание не может быть более двадцати пяти лет лишения свободы, поскольку указанный срок наказания по совокупности преступлений, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы, является максимальным (часть четвертая статьи 56 УК РФ)". Итак, Верховный Суд РФ разрешил коллизию в пользу ст. 56 УК РФ. -------------------------------- <11> Там же. 2001. N 4.

Нельзя сказать, что Верховный Суд РФ в актах толкования всегда корректно формулирует правила преодоления содержательных коллизий норм уголовного права. Отдельные правила вряд ли соответствуют теории коллизионного права и даже практике применения норм уголовного права. Так, в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" закреплено коллизионное по юридической природе правило: "По смыслу закона квалификация по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ совершенного виновным убийства определенного лица с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение исключает возможность квалификации этого же убийства, помимо указанного пункта, по какому-либо другому пункту ч. 2 ст. 105 УК РФ, предусматривающему иную цель или мотив убийства. Поэтому если установлено, что убийство потерпевшего совершено, например, из корыстных или из хулиганских побуждений, оно не может одновременно квалифицироваться по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ". Судя по этому правилу, Верховный Суд РФ полагает, что между п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ и иными нормами, предусматривающими квалифицирующие признаки умышленного убийства, характеризующие цель или мотив убийства, всегда возникают коллизии. При этом коллизия этих квалифицированных составов должна разрешаться в пользу п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ. По нашему мнению, данные отношения не обязательно носят коллизионный характер. Скажем, убийство охранника с целью облегчить совершение определенного преступления совершается также в связи с его законной служебной деятельностью. Конкуренции мотивов в этом случае нет, напротив, имеет место наслоение мотивов. Нет, как нам представляется, и коллизии уголовно-правовых норм, а есть совокупность нескольких квалифицирующих признаков. Можно привести и иные спорные, на наш взгляд, коллизионные правила, сформулированные в актах официального судебного толкования. Однако в целом следует признать, что в настоящее время именно эти акты являются одним из наиболее распространенных способов преодоления коллизий уголовно-правовых норм, что требует определения их юридической природы. Правовая природа данных коллизионных предписаний обусловливается правовой природой разъяснений, содержащихся в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ. Между тем этот вопрос в настоящее время весьма дискуссионен как в общей теории права <12>, так и в отраслевых науках, в том числе в уголовном праве <13>. Наиболее распространена позиция, согласно которой разъяснения высших судебных инстанций не выступают нормами права, источниками права, а представляют собой исключительно акты толкования закона. С нашей точки зрения, эта позиция отражает скорее желаемое, нежели действительное положение вещей. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Монография М. Н. Марченко "Судебное правотворчество и судейское право" включена в информационный банк согласно публикации - Проспект, 2011. ------------------------------------------------------------------ <12> Марченко М. Н. Судебное правотворчество и судейское право. М., 2011; Лившиц Р. З. Судебная практика как источник права. М., 1991; Загайнова С. К. Судебный прецедент: проблемы правоприменения. М., 2002; Ображиев С. В. Судебный прецедент в уголовном праве России. Ставрополь, 2004. <13> В 2011 г. вопрос о юридической природе постановлений Пленума Верховного Суда РФ и его значении в уголовном праве был специальным предметом обсуждения на теоретическом семинаре при Академии Генеральной прокуратуры РФ. К однозначным выводам участники семинара, как и следовало ожидать, не пришли.

Не вдаваясь в дискуссию по поводу юридической природы постановлений Пленума Верховного Суда РФ, отметим, что они очевидно носят нормативный и обязательный характер. Как справедливо говорит М. Н. Марченко, "вне зависимости от тех или иных обстоятельств постановления Пленума Верховного Суда РФ как были, так и остаются по своей форме и содержанию нормативными и общеобязательными актами, обеспеченными не только высоким профессиональным и моральным авторитетом Верховного Суда РФ, но и действующим законодательством" <14>. -------------------------------- <14> Марченко М. Н. Указ. соч. С. 212.

Итак, следует признать, что акты судебного толкования - официальные акты нормативного судебного толкования, а коллизионное судебное толкование - один из способов преодоления коллизий. Правда, при этом стоит согласиться с Е. А. Чуличковой, по мнению которой, "несмотря на положительную роль актов коллизионного толкования, они должны быть лишь промежуточным этапом в проблеме разрешения коллизий. Правоположения, разработанные высшими судебными инстанциями, которые не вызывают сомнения ни у теоретиков, ни у практиков, должны быть трансформированы законодателем в коллизионные нормы" <15>. -------------------------------- <15> Чуличкова Е. А. Указ. соч. С. 132.

Bibliography

Chulichkova E. A. Mezhotraslevye kollizii ugolovno-pravovyx norm s oxranitel'nymi normami prava inoj otraslevoj prinadlezhnosti: Dis. ... kand. yurid. nauk. Ekaterinburg, 2011. Livshic R. Z. Sudebnaya praktika kak istochnik prava. M., 1991. Marchenko M. N. Sudebnoe pravotvorchestvo i sudejskoe pravo. M., 2011. Neznamova Z. A. Mexanizm razresheniya kollizij norm mezhdunarodnogo i nacional'nogo ugolovnogo prava // Problemy vzaimodejstviya mezhdunarodnogo i nacional'nogo ugolovnogo prava v usloviyax globalizacii: Materialy V Mezhdunar. nauch.-prakt. konf., posvyashhennoj pamyati M. I. Kovaleva. Ekaterinburg, 2011. Neznamova Z. A. Kollizii v ugolovnom prave. Ekaterinburg, 1994. Obrazhiev S. V. Sudebnyj precedent v ugolovnom prave Rossii. Stavropol', 2004. Procenko S. V. Konkurenciya norm nacional'nogo ugolovnogo prava i Konvencii o bor'be s nezakonnymi aktami, napravlennymi protiv bezopasnosti morskogo sudoxodstva // Mezhdunar. ugolovnoe pravo i mezhdunar. yusticiya. 2009. N 3. Vlasenko N. A. Kollizionnye normy v sovetskom prave. Irkutsk, 1984. Zagajnova S. K. Sudebnyj precedent: problemy pravoprimeneniya. M., 2002.

Название документа