Влияние различных тенденций глобализации на международное сотрудничество в сфере контроля над преступностью

ВЛИЯНИЕ РАЗЛИЧНЫХ ТЕНДЕНЦИЙ ГЛОБАЛИЗАЦИИ НА МЕЖДУНАРОДНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО В СФЕРЕ КОНТРОЛЯ НАД ПРЕСТУПНОСТЬЮ <*>

В. В. МИЛИНЧУК

Милинчук Вероника Владимировна, помощник полномочного представителя Президента Российской Федерации в Южном федеральном округе, кандидат юридических наук, заслуженный юрист Российской Федерации.

В статье исследуются базовые сценарии воздействия глобализации на модели сотрудничества в сфере контроля над преступностью, а также основные стратегии продвижения национальных приоритетов в данной области. Автор обосновывает необходимость выработки Российской Федерацией стратегических подходов к вопросам международного сотрудничества в антикриминальной сфере.

Ключевые слова: глобализация, локализация, международный контроль над преступностью.

The article looks into the basic scenarios of the Globalization's impact on the models of the international cooperation in crime control as well as main strategies in furtherance of national interests in the relevant sphere. The author proves the necessity for the Russian Federation to elaborate strategic approaches to the issues of international cooperation against crime.

Key words: globalization, localization, international cooperation in crime control.

В конце 2000 г. Всемирный банк издал свой 22 анализ - "На пороге 21 века" <1>. В качестве двух основных тенденций развития современных международных отношений в нем названы глобализация и локализация, которые составляют на сегодняшний день для мирового сообщества два противоречивых мировых вызова. -------------------------------- <1> World Development Report 1999/2000: Entering the 21st Century - The Changing Development Landscape, 1999 by World Bank. Oxford University Press USA.

Как неоднократно указывалось учеными, мир сейчас претерпевает глубочайшие изменения. Некоторые из них говорят о вихревой глобализации, где новый мировой порядок больше похож не на стабильный однополярный мир, а на социальный смерч, с видимой стабильностью в эпицентре (в данном случае - в США) и масштабными разрушениями от этого смерча на периферии <2>. Другие отмечают в современном мире очевидную дихотомию. Она заключается, по мнению Камильери, в том, что на микроуровне происходит революция в росте мастерства и квалификации граждан. На мезоуровне (уровне реализации индивидуумом своей связи с группами и сообществами) наблюдается кризис власти, что укрепляет готовность индивидуумов использовать свою возросшую квалификацию в сугубо личных интересах <3>. А на макроуровне, как отмечает американский политолог Джеймс Розенау, в настоящее время существует два центра мировой политики - полицентричный мир различных неправительственных организаций и мир, традиционно ориентированный на центральную роль суверенного государства. Соответствующие преобразования являются результатом сочетания двух процессов - глобализации и локализации. По Розенау, в последнем случае следует вести речь о глобализации либо, что еще точнее, фрагмеграции. Этот термин учитывает взаимодействие сил, двигающих сообщества одновременно к интеграции и к фрагментации. Единый процесс фрагмеграции делает людей гибкими в вопросах своей идентичности и гражданства, ослабляет чувства лояльности и легитимности, снижает преданность своим сообществам, что в конечном счете ведет к ослаблению суверенитета и полномочий государства, а также ускоряет интеграцию сообществ в полноценный мир <4>. -------------------------------- <2> Доброчеев О. "Вихревая" логика глобализации: от эпохи великих держав - к державам глобальным // Золотой Лев. N 6364. URL: http://zlev. ru/63_29.php. <3> Camilleri J. A. The UN's place in the era of globalization: a four-dimensional perspective // Between sovereignty and global governance: the UN, the state and civil society. Houndmills etc., 1998. P. 33 - 35. <4> Rosenau J. Powerful tendencies, enduring tensions and glaring contradictions: the United Nations in a turbulent world // Between sovereignty and global governance: the UN, the state and civil society. Houndmills etc., 1998. P. 252 - 273.

Важность этих изменений для формы и структуры национальной и международной политики наиболее очевидна в свете "трансформационалистской" или "модернистской" точки зрения - представляющей собой мнение о пути растущей глобальной взаимосвязанности, которая может привести к упадку или "кризису" государственной автономии, а также о требовании национальных государств интенсивно сотрудничать и взаимодействовать друг с другом <5>. -------------------------------- <5> Morse E. Modernization and Transformation of International Relations. New York, 1976; Transnational relations and World Politics / ed. by Keohane R. O., Nye J. S. Cambridge, Massachusetts, 1972; Rosenau J. N. The Study of Global Interdependence. London, 1980; Soroos M. S. Beyond Sovereignty. Columbia, University of South Carolina Press, 1986.

Рост глобальных взаимосвязей в ряде ключевых направлений (экономике, политике, технологиях, коммуникациях и т. д.) привел к росту проницаемости границ. В результате возросла потребность государств сотрудничать друг с другом в целях контроля результатов политики. Это привело к росту международных агентств и институтов, т. е. механизмов поддержания баланса власти, экспансии режимов, развития международных организаций, многосторонней дипломатии, сферы действия международного права и сотрудничества с негосударственными участниками и процессами. Следствием этого стало создание системы глобального управления, которая в качестве одного из своих результатов поддерживает и переопределяет полномочия государств. Таким образом, создана независимая глобальная система, которая тем не менее остается крайне хрупкой - уязвимой перед изменениями ресурсов, идеологий и технологий <6>. -------------------------------- <6> Held D. Democracy, the Nation-State and the Global System // Political Theory Today / ed. by D. Held. Stanford, California, 1991. P. 207 - 208.

В результате неизбежного роста уровня политической интеграции государств происходит огромный рост институтов, организаций и режимов, что создало базис для глобального управления (global governance). Новая глобальная политика - включающая помимо прочего сильно бюрократический порядок принятия решений в рамках правительственной и международной бюрократии, и между ними политика, начало которой было положено транснациональными силами и институтами, и новые формы многонациональной интеграции между государствами (10, с. 358 - 360) - создала рамочную основу, в которой и через которую права и обязанности, властные полномочия и возможности государств были переосмыслены. Возможности государства были одновременно и сокращены, и расширены, позволяя ему продолжить исполнение круга его функций, которые более не могли поддерживаться в условиях изоляции от глобальных и региональных отношений и процессов. Рассматривая в более общем виде глобализацию не по субъектным доминантам, а по основным направлениям, "осям", по которым происходит цивилизационный сдвиг, П. В. Малиновский выделил ось "культура", которая идет от культурного империализма к культурному плюрализму, и ось "общество", символизирующую сдвиг от закрытого общества к открытому обществу <7>. В рамках этой оси координат сформировались основные типы культуры взаимодействия обществ и государств и наметились базовые сценарии развития цивилизации. Данный подход интересен тем, что не связывает однозначно будущее развитие международного сообщества и конкретных форм международного сотрудничества с единственной перспективой - глобализацией, а предлагает рассмотреть их в развитии, в различных контекстах культурных и общественных отличий. -------------------------------- <7> Малиновский П. В. Глобализация 90-х годов: время выбора (вступительная статья) // Глобализация: контуры XXI века: Реф. сб. / РАН. ИНИОН. М., 2004. Ч. 1. С. 28.

Базовые сценарии, реализуемые в зависимости от культурного сценария (культурный империализм или культурный плюрализм) и степени открытости общества (открытые и закрытые общества) в различных зонах планеты, это глобализация, фрагмеграция, локализация и глокализация. Сценарию, собственно глобализации, соответствует, по мнению П. В. Малиновского, "вестернизация", культурная ассимиляция Центральной цивилизацией оставшихся немодернизированных территорий и становление глобальной цивилизации с гомогенизированной культурой, ориентированной на ценности либерализма и универсализма, доминантную роль глобальных финансово-экономических институтов. Фрагмеграция, сочетающая процессы интеграции и фрагментации, означает тенденцию к формированию и укреплению блоков и союзов "национальных государств" в виде сложных иерархических систем, которые поведут борьбу за скудеющие ресурсы. Роль ООН постепенно сводится к минимуму. Культурная поляризация ведет к реализации предсказаний о конфликте цивилизаций и разделению мира на биполярный по отношению Севера и Юга, христианской и мусульманской цивилизаций. Локализации характерна консолидация этических и цивилизационных образований на основе фундаменталистских идеологий, проводящих политику культурной изоляции как суррогатной формы социальной и культурной толерантности. В экономике доминантой выступают тенденции восстановления традиционных (автаркических) способов ведения хозяйства, в т. ч. и под флагом защиты окружающей среды. Развита ситуация культурного плюрализма, постоянно нарушаемая притязаниями на исключительность отдельных форм социальной идентификации. Глокализация сочетает в себе процессы модернизации локальных культур параллельно с формирующейся глобальной мультикультурной цивилизацией, что выливается в культурную гибридизацию - конструктивное сотрудничество и взаимообогащение культур в рамках культурных регионов. Развитие институтов гражданского общества на национальном и международном уровне, которые должны регулировать развитие глобальной цивилизации. В современном мире примерно в равной степени выражены все четыре вышеупомянутые мегатенденции, поэтому, как считает ряд исследователей, глобализацию следует рассматривать в более широком контексте как неизбежную конкуренцию и взаимодополняемость соответствующих тенденций <8>. -------------------------------- <8> Малиновский П. В. Указ. соч. С. 31 - 33; Rosenau J. Powerful tendencies, enduring tensions and glaring contradictions: the United Nations in a turbulent world // Between sovereignty and global governance: the UN, the state and civil society. Houndmills etc., 1998.

Применительно к отношениям сотрудничества в сфере международного контроля над преступностью данные тенденции могут быть отражены следующим образом.

Схема 1

Базовые сценарии глобализации в области борьбы с преступностью и осуществления уголовного правосудия

Открытые общества

Регулирование сотрудничества на Выработка обособленных критериев уровне ООН и иных глобальных центров и модальностей международного мониторинга и контроля; унификация сотрудничества на основе общности норм национального и международного культурных ценностей в рамках права в области предупреждения и региональных подходов (пример - ЕС) борьбы с преступностью и рамочных принципов / сценариев осуществления уголовного правосудия; решения конфликтных и проблемных разрешение конфликтных и проблемных ситуаций при вмешательстве ситуаций по единой модели, в т. ч. наднациональных судебных органов на основе вмешательства с субсидиарной юрисдикцией международных судебных органов

культурный культурный империализм плюрализм

Непризнание равными партнерами Обособление - в силу культурных, стран другой формы правления, т. н. религиозных, политических и правовых "недемократических" государств, отличий - отдельных государств / вплоть до изоляции "стран-изгоев"; групп в вопросах сотрудничества от односторонние (в т. ч. силовые) остального мира, вплоть до полного методы решения вопросов; ограничения контактов с ним. навязывание остальным "стандартов" Приоритет традиционному пониманию узкого "клуба" государств сотрудничества и суверенитета

Закрытые общества

В настоящий момент место России и ее приоритеты в названных различных и противоречивых моделях развития сотрудничества в сфере борьбы с преступностью четко не определены. Текущее же сотрудничество с другими странами и участие в работе международных организаций по соответствующему направлению осуществляется достаточно фрагментарно, поскольку не имеет под собой никакой концептуальной основы. Применительно к очевидно наметившейся в последние десятилетия тенденции гармонизации и унификации подходов к правовому регулированию сотрудничества в борьбе с преступностью следует отметить, что и сама глобализация в широком смысле определяется как максимальное сближение и унификация жизни самых разных народов, небывалый доселе их охват более или менее едиными правилами и требованиями, глубокое взаимопроникновение культур при верховенстве одной или только нескольких. Однако, как справедливо отмечает ряд исследователей, глобализация вовсе не устраняет различий между различными цивилизациями, но создает новую структурную дифференциацию мира. В целом же это весьма сложный и противоречивый процесс: его характер, цели, способы и последствия по-разному оцениваются представителями вовлеченных в него культур <9>. -------------------------------- <9> Антонян Ю. М. Глобализация и преступность // Российское государство и углубление реформ в контексте глобализации мировых процессов, внешних и внутренних угроз безопасности России, борьбы с организованной преступностью и коррупцией: Материалы Всероссийской научно-практической конференции, 18 - 20 апреля 2001 г. Вып. 1. Калуга: ГУП "Облиздат", 2001. С. 52.

В 1992 г. на состоявшемся в Рио-де-Жанейро всемирном саммите по проблемам экологии в качестве глобального стратегического ориентира для всего мирового сообщества была признана концепция самоподдерживающегося (устойчивого) развития, разрабатываемая еще с середины 80-х гг. Коэволюция природы и общества, гармонизация экономического, политического и социального развития, создание условий для реализации прав каждого человека на развитие в соответствии с принятой в 1986 г. Декларацией ООН - таковы благородные идеи, положенные в основу указанной концепции. Таким образом, "Повестка на XXI век", принятая в Рио-де-Жанейро, требовала стратегического изменения в глобальном масштабе, и было очевидно, что речь идет не только о решении традиционных экологических проблем. Согласно общепринятой практике стратегического менеджмента планирование глобального стратегического изменения представлялось в виде очень сложного, но в принципе линейного процесса генерирования программ действия <10>. Сотрудники Центра глобальной взаимозависимости (Филадельфия, США) выделили шесть необходимых и взаимообусловленных кластеров стратегий, обеспечивающих глобальное самоподдерживающееся общество, которые можно спроецировать на сферу международного сотрудничества в вопросах борьбы с преступностью. -------------------------------- <10> Morgan E. A., Power G. D., Weigel B. Van. Thinking strategically about development: A typology of action programs for global change // World development. Oxford, 1993. Vol. 21. P. 1913 - 1930.

1. Стратегии, сфокусированные на создании специальных международных режимов, обеспечивающих решение глобальных проблем. Функция такого режима - институционализация совокупности норм, принципов или процедур, позволяющих регулировать поведение государств и международных организаций по отношению к глобальным экологическим проблемам. Ярким примером таких стратегий является активная правовая и институциональная разработка института международных преступлений на основе соответствующих конвенционных норм и судебной практики международных судов, касающихся уголовно-правовой квалификации соответствующих преступных деяний, регламентации деятельности международных судов (Международного уголовного суда, международных трибуналов по бывшей Югославии и Руанде). 2. Стратегии, сфокусированные на потребности отдельных высокоразвитых стран (в первую очередь США) как инициаторов конструктивных изменений. Активное применение санкционного режима, усиление функций разведки и иных силовых ведомств в области борьбы с транснациональными преступлениями - все это является очевидным отражением национальных подходов и приоритетов США. Использование военной силы за пределами национальной территории для борьбы с пиратством, терроризмом и наркобизнесом - это также тенденции, привнесенные в международную практику в интересах данного государства, а впоследствии апробированные уже в деятельности целого военного блока НАТО. 3. Стратегии, сфокусированные на потребности отдельных развивающихся стран или их коалиций, объединений. Примером этих стратегий является два наиболее ярких случая: до недавнего времени проблемы с разработкой и принятием Всеобъемлющей конвенции о борьбе с терроризмом были связаны с особой позицией группы развивающихся стран, категорически выступающих против любого возможного расширительного толкования понятия "терроризм", которое бы позволило включить в него деятельность национально-освободительных движений. Но если в этом случае процесс хоть и идет трудно, но консенсус вполне достижим, то во втором случае - в выработке глобальной стратегии борьбы с незаконным оборотом наркотиков - получение согласия на нее ряда развивающихся стран стало результатом достаточно печального компромисса, когда вопрос ответственности государств за нарушение международно-правовых обязательств в соответствующей области был отодвинут на дальнюю перспективу под лозунгом совместной ответственности государств на основе так называемого сбалансированного применения программ альтернативного развития, уничтожения незаконных посевов и правоохранительного сотрудничества (о чем подробнее будет сказано позднее). Страны - потребители наркотиков сделали существенную уступку странам-производителям, дав основание прибегать к риторике о необходимости устойчивых альтернативных источников доходов взамен прекращения незаконных посевов. 4. Стратегии, сфокусированные на создании альтернативных институтов, главным образом - неправительственных организаций, обеспечивающих реализацию партиципаторных моделей местного и регионального развития. Наличие соответствующих механизмов и институтов наиболее очевидно на примере сотрудничества в области противодействия серьезным нарушениям прав человека и гуманитарного права. Наличие таких авторитетных международных организаций, как Международный Комитет Красного креста, неправительственная Human Rights Watch и региональные суды по правам человека - в Европе и Латинской Америке, позволяет на наднациональном уровне корректировать национальную практику в соответствующих вопросах, а в необходимых случаях - привлекать к ним внимание других стран, структур ООН и региональных организаций. 5. Стратегии, предназначенные для урегулирования международных конфликтов. Эти стратегии базируются на положениях главы VII Устава ООН и учитывают то, что исходная ситуация в государстве, пережившем вооруженный конфликт, исключительна в силу очевидных экономических и политических проблем, разрушения инфраструктуры, культурных, социальных и иных связей внутри общества, унаследованных из безвременья войны разгула преступности и господства беззакония. Лимит времени и доверия населения к любым серьезным реформам крайне ограничен. А потребность психологической, юридической и социальной реабилитации населения, пострадавшего в период конфликта, насущна и неотложна. При решении проблем восстановления верховенства права приходится сталкиваться с нехваткой материальных и финансовых ресурсов, отсутствием политической воли и неуважением со стороны официальных органов прав человека. В таких сложных условиях департаменты, учреждения, программы и фонды, а также специалисты из всей системы ООН накопили огромный опыт по оказанию помощи в таком сложном, но исключительно важном деле, как реформа и развитие системы правоохранительных органов в странах, переживающих переходный, послевоенный и постконфликтный периоды - этот опыт трансформировался в специальные стратегии <11>. Эти стратегии на уровне антикриминальной политики наиболее последовательно реализуются в концепции миростроительства, а в правоприменительной практике и судебной деятельности - в расследовании соответствующих преступлений с использованием комиссий по установлению истины и специальных судебных процедур и органов. Одновременно существенные различия в подходах международного сообщества к решению схожих проблем в аналогичных ситуациях в отдельных странах позволяют сделать вывод о применении к указанным странам посредством международных стратегий восстановления правопорядка и управления двойных стандартов, отвечающих интересам только отдельных стран (обычно стран-доноров). -------------------------------- <11> Подробнее об этом см.: Милинчук В. В. Создание глобальной модели правосудия: организационно-правовой аспект: Монография. Тула, 2006. С. 14 - 19.

6. Стратегии, сфокусированные на трансформации глобальных ценностей <12>. Данная категория наиболее наглядно прослеживается в гуманитарных интервенциях и силовых экстерриториальных акциях по уничтожению террористов. Кроме того, с точки зрения верховенства прав человека анализу и критике подвергаются многие ранее непререкаемые истины. -------------------------------- <12> Малиновский П. В. Указ. соч. С. 22 - 23.

На примере США мы можем видеть активное использование соответствующих кластеров (в качестве каналов влияния и формирования нужных для себя подходов) в новой концепции "жесткой" и "мягкой" внешней политики. Например, они активно создают и используют неправительственные организации, реализующие американские приоритеты по различным направлениям внешней политики. Также США в последние годы в рамках ООН, ОАГ и НАТО разработали и внедрили (фактически - узаконили на международном уровне) несколько новых форматов вмешательства в дела других государств. Причем большинство этих форматов напрямую связано с борьбой с преступностью (с терроризмом - в Афганистане, с наркотиками - в Колумбии и Мексике). Как отмечают исследователи, ряд ключевых концепций международной системы сегодня является предметом глубочайших конфликтов интерпретации <13>, и попытки создать "новое космополитическое право" международного сотрудничества и поведения, вдохновленные в значительной степени Уставом ООН, пока не имеют успеха <14>, в т. ч. в силу различия в приоритетах и подходах к решению ключевых проблем современности на национальном и региональном уровнях. -------------------------------- <13> Bozeman A. B. The international order in a multicultural world // The Expansion of International Society / ed. by Bull H., A. Watson. Oxford, 1984. Р. 46. <14> Cassese A. Violance, Human Rights and International Relations. Cambridge, 1986. Р. 124.

Поэтому происходящие сегодня значительные изменения глобальной системы более правильно воспринимать не как конец эры национального государства под воздействием глобализации, а как вызов эре "государств-гегемонов", вызов, который еще далек от того, чтобы быть исчерпанным <15>. В этом противостоянии "государств-гегемонов" и остальной части международного сообщества реализуется основная часть стратегий развития межгосударственных отношений в различных областях, включая рассматриваемую нами. -------------------------------- <15> Wallerstein I. The end of that modernity? Binghamton (N. Y.), 1993. P. 211 - 212.

Вместе с тем, в силу очевидного отсутствия четко выраженных национальных приоритетов в сфере международного контроля над преступностью и системного анализа в данной сфере России сложно говорить о каком-то стратегическом планировании различных ситуационных моделей продвижения соответствующих национальных интересов (ярким примером такой ситуации является масштабный рост в последнее десятилетие т. н. "героиновой агрессии" <16> (5), исходящей с территории Афганистана. -------------------------------- <16> Тутакаев Д. Оружие макового поражения: Наркоагрессию в отношении России поощряют своим бездействием США // Независимое военное обозрение, 12 марта 2010 г. URL: http://nvo. ng. ru/spforces/2010-03-12/14_drugs. html.

Сам по себе процесс глобализации хотя и крайне противоречив, но вместе с тем открывает большие перспективы. Задача, стоящая перед любым государством, - определить те возможности и проблемы, которые для него ставит процесс глобализации в различных сферах международных отношений, включая область международного контроля над преступностью, и выработать наилучшие стратегии использования в национальных интересах соответствующих возможностей и устранения потенциальных угроз национальной безопасности. Сегодня в России на законодательном уровне - в виде специальных законов или специальных положений Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов - отсутствует единое видение и понимание угроз, связанных с транснациональной преступностью, а содержащиеся же в различных документах стратегического планирования подходы и оценки проблемы фрагментарны и непоследовательны.

Название документа