Круг международных третейских судов, разбирающих споры инвесторов с государствами, арбитрабельность таких споров и территориальные пределы юрисдикции в отношении указанных споров по Договору к Энергетической Хартии

КРУГ МЕЖДУНАРОДНЫХ ТРЕТЕЙСКИХ СУДОВ, РАЗБИРАЮЩИХ СПОРЫ ИНВЕСТОРОВ С ГОСУДАРСТВАМИ, АРБИТРАБЕЛЬНОСТЬ ТАКИХ СПОРОВ И ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ ПРЕДЕЛЫ ЮРИСДИКЦИИ В ОТНОШЕНИИ УКАЗАННЫХ СПОРОВ ПО ДОГОВОРУ К ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ ХАРТИИ

А. С. АВТОНОМОВ, И. В. ЗЕНКИН

Автономов Алексей Станиславович, доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник Института государства и права РА.

Зенкин Игорь Викторович, доктор юридических наук, профессор кафедры международного права Российской правовой академии Министерства юстиции РФ.

В статье после рассмотрения общих вопросов по разрешению споров в соответствии с Договором к Энергетической хартии и в особенности споров между инвестором и принимающим государством, довольно подробно разбираются такие вопросы, как действие данного Договора в пространстве, что определяет как субъектный состав возможных участников споров инвесторов (по месту регистрации юридических лиц) с государствами, так и территорию, на которой может возникнуть спор (по месту размещения инвестиций), и арбитрабельность споров между инвесторами и принимающими государствами по Договору к Энергетической хартии. В статье исследуется нормативный материал и существующая практика рассмотрения споров инвесторов с принимающими государствами.

Ключевые слова: Договор к Энергетической хартии, инвестиции, защита инвестиции, международное разрешение споров, споры между инвесторами и государствами, арбитрабельность споров.

Общие сведения о Договоре к Энергетической Хартии и о предусмотренном в нем механизме разрешения споров. Договор к Энергетической Хартии (ДЭХ), как известно, был принят и открыт для подписания вместе с Протоколом по вопросам энергетической эффективности и соответствующим экологическим аспектам (ПЭЭСЭА) в декабре 1994 года в Лиссабоне с тем, чтобы обеспечить реализацию Европейской энергетической хартии, принятой в декабре 1991 года в Гааге, провозгласившей развитие сотрудничество в энергетической сфере между Востоком и Западом. ПЭЭСЭА вступили в силу в апреле 1998 года после ратификации их первыми тридцатью государствами. По состоянию на 1 июля 2013 года участниками ДЭХ являются 47 государств и Европейские сообщества (Европейский Союз и Европейское сообщество по атомной энергии) <1>. Европейский союз (ЕС) и Европейское сообщество по атомной энергии (Евратом) являются самостоятельными участниками ДЭХ, однако, согласно статьям 42 и 44 ДЭХ <2>, акт Сообществ об утверждении присоединения к ДЭХ не засчитывается в качестве одной из ратификаций. Наряду с ЕС и Евратом к ДЭХ присоединились все государства - члены ЕС, некоторые европейские государства, не входящие в ЕС (в частности, Швейцария, Бывшая Югославская Республика Македония, Босния и Герцеговина), большинство государств - членов Содружества Независимых Государств (СНГ), Афганистан, Монголия, Турция, Япония и др. Беларусь, подписав ДЭХ, временно применяет его, воздерживаясь пока от ратификации. Россия также подписала ДЭХ, приняла решение о временном применении до ратификации, однако в 2009 году, так и не ратифицировав ДЭХ, прекратила временное применение, но и не отозвала подпись. Кроме того, ДЭХ подписали, но пока не ратифицировали и не объявили о временном применении Австралия, Исландия и Норвегия. -------------------------------- <1> Данные официального сайта: URL: http://www. encharter. org/ index. php? id=61&L=1. <2> Договор к Энергетической хартии на русском языке цит. по: Договор к Энергетической хартии и связанные с ним документы. Правовая основа для международного энергетического сотрудничества. Брюссель, 2004.

Вместе с тем 25 государств, среди которых Индонезия, Иордания, США, Канада, Алжир, Бахрейн, Венесуэла и др., и 10 международных организаций, среди которых Ассоциация экономического сотрудничества стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН), Европейский банк реконструкции и развития, Всемирный банк, Всемирная торговая организация (ВТО), Электроэнергетический совет СНГ и др., имеют статус наблюдателя на Конференции по Энергетической хартии, которая обеспечивает реализацию соответствующих Договора и Протоколов и формирует Секретариат Энергетической хартии как постоянно действующий орган. Примечательно, что США и Канада поддержали Европейскую энергетическую хартию, но не подписали ДЭХ. Для российского юриста вопрос разрешения инвестиционных споров по ДЭХ представляет не только теоретический (изучение общих вопросов разрешения споров, сравнительные исследования в сфере разрешения инвестиционных споров и т. п.), но и практический интерес, поскольку в странах, где применяется ДЭХ, действуют российские инвесторы, продолжается арбитражное рассмотрение инвестиционных споров, в которых ответчиком выступает Россия, не говоря уже о том, что Россия не отказалась в полной мере от участия в ДЭХ (о чем свидетельствует сохранение подписи под Договором), и при вынесении окончательного решения о ратификации (или нератификации) данного Договора, очевидно, будут приняты во внимание все обстоятельства, в том числе и относящиеся к разрешению инвестиционных споров. Не останавливаясь на всех аспектах рассмотрения инвестиционных споров и не проводя сравнительного изучения процесса разрешения споров между инвесторами и государствами в разных судах в силу ограниченности объема данного исследования (тем более издания, посвященные этому, имеются; см., в частности, работы И. З. Фархутдинова <3>), обратим внимание на следующее. ДЭХ содержит несколько механизмов разрешения международных споров, каждый из которых предназначен для рассмотрения отдельного предмета Договора. Двумя основными формами обязательного разрешения споров являются арбитраж между государствами, согласно статьи 27 Договора, - практически для всех споров, касающихся применения или толкования ДЭХ, за исключением конкуренции и окружающей среды, - и арбитраж между инвестором и государством для споров, относящихся к инвестициям. Специальные положения были разработаны для разрешения межгосударственных споров в области торговли, на основе положений ВТО. Договор также предусматривает процедуру согласительного урегулирования транзитных споров. С момента начала действия ДЭХ и до середины 2013 года ни одного арбитражного рассмотрения спора между государствами - участниками ДЭХ не было: все разногласия и спорные вопросы между государствами разрешались по дипломатическим каналам. -------------------------------- <3> См.: Фархутдинов И. З. Международное инвестиционное право и процесс. М., 2013.

Статья 29 ДЭХ и приложение D включают сходный с процедурами ВТО механизм урегулирования торговых споров между государствами - участниками Энергетической хартии, при условии того, что по меньшей мере одна из них не является членом ВТО. Пункт 7 статьи 7 предусматривает специализированный механизм согласительного урегулирования для транзитных споров, позволяющий использовать достаточно быструю процедуру. Что касается споров по вопросам конкуренции (ст. 6) и экологическим вопросам (ст. 19), ДЭХ предусматривает механизмы двусторонних (в случае конкуренции) или многосторонних (в случае охраны окружающей среды) консультаций. В данной же статье нас интересует разрешение споров инвесторов с принимающими государствами (то есть споров по вопросам, урегулированным частью III ДЭХ "Поощрение и защита капиталовложений"), чему посвящена статья 26 ДЭХ. В соответствии с этой статьей, в случае, если стороны не придут к согласию в течение 3 месяцев, инвестор имеет право передать спор для разрешения: в суды или административные трибуналы принимающей страны, являющейся стороной в споре; или в какой-либо институт в соответствии с любой применимой и предварительно согласованной процедурой; или в международный арбитраж. Что касается международного арбитража, то ДЭХ предоставляет выбор: в Международный центр по урегулированию инвестиционных споров (сокращенно - ИКСИД (ICSID, в соответствии с Конвенцией об урегулировании инвестиционных споров между государствами и физическими или юридическими лицами других государств, открытой для подписания в Вашингтоне 18 марта 1965 года <4>)); в Комиссию ООН по праву международной торговли (в соответствии с Типовым законом ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже 1985 года <5>); в Арбитражный институт международной торговой палаты в Стокгольме <6>. Приняв обязательства по ДЭХ, государства дают свое безусловное согласие в соответствии с пунктом 3 статьи 26 на передачу споров на рассмотрение в международный арбитраж, однако из данного правила имеются и два исключения, предусмотренные подпунктом "а" пункта 3 статьи 26: список государств в приложении ID, которые не дают безусловного согласия в случаях, если инвестор ранее передал спор на рассмотрение в суд или административный трибунал принимающего государства или на рассмотрение какого-либо института в соответствии с предварительно согласованной процедурой (в этом списке 27 государств, но не все они подписали или ратифицировали ДЭХ), и список государств в приложении IA, которые не дают безусловного согласия в отношении споров, возникающих в связи с последним предложением пункта 1 статьи 10 <7> (второй список намного короче первого, и в настоящее время в нем только одно государство и подписало, и ратифицировало ДЭХ - Венгрия, причем Венгрия фигурирует и в первом списке). По состоянию на середину 2013 года в международно-арбитражном порядке рассмотрены или находятся на рассмотрении около 40 споров. -------------------------------- <4> Текст Конвенции на официальных английском, французском и испанском языках см.: URL://https://icsid. worldbank. org/ICSID/ ICSID/RulesMain. jsp; текст Конвенции на русском языке см.: URL: http://www. iusea. com/ index. php? option= com_content&view= article&id= 61:-international - centre-for-settlement-of - investment-disputes - icsid-18-1965- &catid=10:2011-04-02-07-19-52&Itemid=36. <5> Текст см.: URL: http://www. uncitral. org/pdf/russian/texts/arbitration/ml-arb/MAL_Rus. pdf. <6> Регламент Арбитражного института международной торговой палаты в Стокгольме на русском языке см.: Международное частное право: Сборник документов. М., 1997. С. 955 - 962. <7> Данное положение сформулировано следующим образом: "Каждая Договаривающаяся Сторона соблюдает все обязательства, которые она приняла в отношении Инвестора или Инвестиции Инвестора любой другой Договаривающейся Стороны".

ДЭХ в отношении предоставления выбора международного арбитража для разрешения споров между инвестором и принимающим государством отнюдь не является исключением из общего правила. Право обращения инвестора по его выбору в один из международных арбитражей для разрешения спора с принимающим государством с признанной этим государством заранее юрисдикцией предусматривается не только многосторонними, но и двусторонними международными договорами, посвященными иностранным инвестициям. Так, согласно статье 10 Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Литовской Республики о поощрении и взаимной защите капиталовложений от 29 июля 1999 года, при невозможности дружественного урегулирования спора между инвестором и принимающей стороной, такой спор может быть передан на рассмотрение компетентного суда или арбитража государства, на территории которого осуществлены капиталовложения, либо на рассмотрение Арбитражного института Стокгольмской торговой палаты или Арбитражного суда Международной торговой палаты или третейского суда ad hoc в соответствии с Арбитражным регламентом ЮНСИТРАЛ <8>. Впрочем, в некоторых международных договорах выбор арбитража, в который может обратиться сторона инвестиционного спора, еще шире. В частности, в соответствии со статьей 11 Конвенции СНГ о защите прав инвестора от 28 марта 1997 года "споры по осуществлению инвестиций в рамках настоящей Конвенции рассматриваются судами или арбитражными судами стран - участников споров, Экономическим судом Содружества Независимых Государств и/или иными международными судами или международными арбитражными судами" <9>. Другими словами, по процитированной Конвенции выбор арбитражного суда для обращения с целью разрешения инвестиционного спора практически не ограничен. -------------------------------- <8> URL: http://www. consultant. ru/document/ cons_doc_LAW_125587. <9> Архив авторов.

Арбитрабельность споров. Государства, как правило, закрепляют в своем законодательстве неарбитрабельность некоторых видов споров, то есть законодательно устанавливают, что определенные виды споров не подлежат рассмотрению третейскими судами (арбитражами). Обратимся для примера к законодательству некоторых стран, являющихся сторонами ДЭХ. В соответствии с пунктом 5 статьи 1 Закона Республики Молдова от 22 февраля 2008 года N 24-XVI "О международном коммерческом арбитраже" (в редакции Законов от 22 июля 2011 года N 163 и от 6 марта 2012 года N 29 <10>), "настоящий закон не затрагивает положения других законов Республики Молдова, в силу которых определенные споры не могут передаваться в арбитраж". Исходя из подпункта "b" пункта 2 статьи 37 указанного Закона, арбитражное решение может быть отменено судебной инстанцией, если судебная инстанция установит, что "в соответствии с законодательством Республики Молдова предмет спора не может разрешаться путем арбитражной процедуры". Согласно подпункту "b" пункта 1 статьи 39 данного Закона в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения может быть отказано, если судебная инстанция установит, что предмет спора не может разрешаться путем арбитражной процедуры в соответствии с законодательством Республики Молдова. -------------------------------- <10> Lege cu privire la arbitrajul comercial international nr. 24-XVI din 22.02.2008 // Monitorul Oficial nr. 88-89/316 din 20.05.2008; текст Закона на русском языке см.: URL: http://base. spinform. ru/show_doc. fwx? rgn=23314.

В пункте 1 статьи 1111 недавно вступившего в силу нового Гражданского процессуального кодекса (ГПК) Румынии указывается, что "любое дело может быть предметом арбитража, если оно касается прав, которыми стороны могут распоряжаться свободно, а закон местонахождения арбитража не резервирует за судом исключительной компетенции [по рассмотрению такого дела]" <11>. Процитированное положение, относящееся к международному арбитражу, в полной мере согласуется со статьей 553 ГПК Румынии, согласно которой "арбитражная оговорка не может быть заключена по предметам споров, рассмотрение которых входит в исключительную компетенцию судов <12>. -------------------------------- <11> Noul Cod de , 2013. P. 388. <12> Ibid. P. 209.

Аналогичные положения содержались и в Книге IV действовавшего до недавнего времени ГПК Румынии. Статья 343'3 указанного ГПК устанавливала, что на разрешение арбитража могут передаваться любые споры, за исключением тех, в отношении которых законом установлено, что они не могут быть предметом арбитражного разбирательства <13>. А статья 364 того же ГПК Румынии в пункте "а" предписывала, что арбитражное решение может быть отменено, если спор не подлежал разрешению в арбитражном порядке <14>. -------------------------------- <13> Codul de , 2011. P. 140. <14> Ibid. P. 148.

Согласно подпункту "а" пункта 1 статьи 81 Закона Великобритании об арбитраже 1996 года <15>, ничто в этом Законе не должно рассматриваться как исключающее применение законов и правил, содержащих положения, которые не могут быть переданы на рассмотрение арбитража. Исходя из пункта 3 статьи 103 упомянутого Закона, в признании и приведении в исполнение арбитражного решения может быть отказано, если решение касается вопроса, который не может быть предметом арбитражного разбирательства. -------------------------------- <15> URL: http://www. legislation. gov. uk/ ukpga/1996/23/contents.

В соответствии с пунктом 3 статьи 52 Закона Гибралтара об арбитраже 1895 года <16>, в приведении в исполнение арбитражного решения может быть отказано, если решение вынесено по делу, которое не может быть передано на арбитражное разбирательство. -------------------------------- <16> URL: http://www. gibraltarlaws. gov. gi/ articles/1895-10o. pdf.

В Законе Республики Казахстан от 28 декабря 2004 года N 23 "О международном коммерческом арбитраже" (с изменениями, внесенными Законом от 5 февраля 2010 года N 249-1У) <17> содержатся аналогичные положения. В подпункте 2 пункта 2 статьи 31 Закона в качестве одного из оснований для отмены компетентным судом арбитражного решения указано, что оно может быть отменено, если "спор, по которому вынесено арбитражное решение, не может являться предметом арбитражного разбирательства по законодательству Республики Казахстан". В соответствии с пунктом 1 статьи 33 Закона, в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения на территории Казахстана может быть отказано, если суд установит, что спор, по которому вынесено решение, не может быть предметом арбитражного разбирательства. -------------------------------- <17> На государственном языке: Хальщаралык, коммерциялык, туралы Казахстан 2004 28 N 23 ; на казахском (государственном) и русском (официальном) языках см.: URL: http://www. adilet. gov. kz/node/23400.

Также пункт 2 статьи 425-3 Гражданского процессуального кодекса Республики Казахстан 1999 года (с позднейшими изменениями и дополнениями) <18> устанавливает, что суд выносит определение об отказе в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения арбитража, если суд определит, что спор, по которому вынесено арбитражное решение, не может являться предметом арбитражного разбирательства по законодательству Республики Казахстан. -------------------------------- <18> Казакстан Республикасыныц Азаматтык // Гражданский процессуальный кодекс Республики Казахстан. Алматы, 2013.

Право государств устанавливать неарбитрабельность обеспечивается суверенитетом. Как известно, принцип суверенного равенства государств и признания прав, присущих суверенитету, раскрыт в пункте 1 статьи 2 Устава ООН <19>, а также в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН (принята Резолюцией 2526[XXV] Генеральной Ассамблеи ООН 24 октября 1970 года <20>). -------------------------------- <19> Устав Организации Объединенных Наций и Статут Международного суда. Нью-Йорк, 2005. С. 4. <20> URL: http://www. un. org/ru/documents/ decl_conv/declarations/ intlaw_principles. shtml.

Суверенитет государства предполагает его юрисдикционный иммунитет. Никто не может судить государство, выступающее как суверен, если государство не даст на это явно выраженного согласия <21>. Опираясь на свой суверенитет каждое государство издает свои законы и правила на своей территории и вправе определять в них, в какой мере оно отказывается от юрисдикционного иммунитета, передавая то или иное дело со своим участием на рассмотрение в международный суд или арбитраж. Так, например, государство может определить, что отдельные категории споров будут рассматриваться только в государственном суде (например, споры в отношении недвижимого имущества). -------------------------------- <21> В соответствии с Конвенцией ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности 2004 года государство, действуя как суверен, пользуется юрисдикционным иммунитетом применительно ко всем вопросам, которые выходят за рамки его отказа от иммунитета (ст. ст. 5 и 7). Официальный текст Конвенции см.: URL: http://www. un. org/ru/documents/ decl_conv/conventions/ state_immunities. shtml.

При всей специфичности споров между иностранным (по отношению к государству-реципиенту) инвестором и государством, принимающим капиталовложения (М. М. Богуславский особо выделяет такого рода споры <22>), в международных арбитражных (третейских) судах они рассматриваются в соответствии с теми же правилами и в том же порядке, что и любые другие споры, входящие в юрисдикцию каждого из соответствующих арбитражных (третейских) судов. По справедливому замечанию Г. М. Вельяминова, "диагональные инвестиционные споры между государствами и иностранными инвесторами принципиально понимаются как споры коммерческого, частноправового характера, а не международно-правового" <23>. Точно так же, как при рассмотрении споров инвесторов с принимающими государствами применяются те же правила и порядок, которые применяются и для рассмотрения любых других споров в тех же арбитражных (третейских) судах, исполняются решения арбитражных (третейских) судов по инвестиционным спорам в соответствии с теми же правилами и в том же порядке, что и любые другие решения по иным (неинвестиционным) спорам арбитражных (третейских) судов. Наиболее общим международным многосторонним договором, посвященным исполнению арбитражных (третейских) судов, является Нью-Йоркская конвенция о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 года. В данной Конвенции нет никаких оговорок относительно исполнения арбитражных решений по инвестиционным спорам. В ней отсутствует какой-либо список решений, связанных с характером спора, к которым бы исключительно применялась или, наоборот, не применялась бы указанная Конвенция. В ней говорится вообще о любых арбитражных решениях. Следовательно, нет никаких оснований сомневаться в применимости этой Конвенции к арбитражным решениям по инвестиционным спорам между принимающим государством и иностранным инвестором. -------------------------------- <22> Богуславский М. М. Иностранные инвестиции: правовое регулирование. М., 1996. С. 194, 195. <23> Вельяминов Г. М. Применимость международного права к спорам между государствами и иностранными лицами // Государство и право. 2013. N 6. С. 79.

В подпункте "а" пункта 2 статьи V уже упоминавшейся Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 года <24> (далее - Нью-Йоркская конвенция 1958 года) предусмотрено, что в признании и исполнении арбитражного решения может быть отказано, если объект спора не может быть предметом арбитражного разбирательства по законам страны, где испрашивается исполнение решения. Аналогичные положения содержатся в Типовом законе <25>. -------------------------------- <24> Международное частное право: Сборник документов. М., 1997. С. 869 - 873. <25> Согласно пункту 5 статьи 1 уже упоминавшегося выше Типового закона ЮНСИТРАЛ о международном коммерческом арбитраже 1985 года данный Закон "не затрагивает действия любого другого закона данного государства, в силу которого определенные споры не могут передаваться в арбитраж...". Исходя из статьи 34 указанного Типового закона, арбитражное решение может быть отменено судом государства, в котором оно было принято, если суд определит, что объект спора не может быть предметом арбитражного разбирательства по законам государства. В соответствии со статьей 36 Типового закона в признании или приведении в исполнение арбитражного решения (независимо от того, в какой стране оно было вынесено) может быть отказано, если суд найдет, что объект спора не может быть предметом арбитражного разбирательства по законам данного государства.

Следовательно, Нью-Йоркская конвенция 1958 года однозначно признает право государства на провозглашение в своем законодательстве неарбитрабельности отдельных вопросов. Став участником ДЭХ, государство согласилось с положениями его статьи 26, в соответствии с которой инвестиционные споры подлежат рассмотрению в международном арбитраже. При этом факт участия государства в ДЭХ не может рассматриваться как отказ от юрисдикционного иммунитета применительно к тем вопросам, которые законодательство данного государства запрещает передавать на арбитражное рассмотрение по следующим причинам. Во-первых, статья 26 ДЭХ явно подчиняет отношения, вытекающие из ДЭХ, Нью-Йоркской конвенции 1958 года. Целью этого является обеспечение исполнимости таких решений на территориях соответствующих государств. Исходя из подпункта "b" пункта 5 статьи 26 ДЭХ: 1) любое арбитражное разбирательство согласно этой статье проводится в государстве, являющемся стороной Нью-Йоркской конвенции 1958 года; 2) иски, передаваемые в арбитраж в соответствии с положениями статьи 26 ДЭХ, рассматриваются как вытекающие из коммерческих отношений или сделки для целей статьи I Нью-Йоркской конвенции 1958 года. Таким образом, стороны ДЭХ не предполагают получить на основе статьи 26 ДЭХ решение арбитража, которое не может быть приведено в исполнение на территории участвующих в Нью-Йоркской конвенции 1958 года государств. Во-вторых, тот факт, что положения Нью-Йоркской конвенции 1958 года будут (в данном случае) иметь приоритет над ДЭХ, не вызывает сомнения. Об этом свидетельствует, в частности, решение Международного арбитражного суда от 28 января 2009 года по делу N 14651/JHN "Правительство Калининградской области против Литовской Республики", вынесенное Составом Арбитража под председательством К.-Х. Бекштигеля (далее - дело N 14651/JHN) <26>. -------------------------------- <26> Архив авторов.

Решение по делу N 14651/JHN исходит из того, что сферы действия договора о защите капиталовложений (применительно к нашему случаю - ДЭХ) и Нью-Йоркской конвенции 1958 года различны, так как первый касается поощрения и защиты иностранных инвестиций, а вторая - признания и приведения в исполнение иностранных арбитражных решений. Вместе с тем как ДЭХ, так и Нью-Йоркская конвенция 1958 года в конечном итоге затрагивают один вопрос, а именно - право государства предусматривать в своем законодательстве неарбитрабельность отдельных аспектов деятельности. Нью-Йоркская конвенция 1958 года непосредственно говорит об этом в статье V ДЭХ этот вопрос напрямую не затрагивает. Вместе с тем в статье 26 ДЭХ говорится о том, что все споры передаются на рассмотрение международного арбитража. Противоречит ли ДЭХ Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года? Если следовать правилам толкования, изложенным в статье 31 Венской конвенции 1969 года (специальное значение придается термину лишь в том случае, если стороны об этом договорились), то можно предположить, что речь идет в данном случае (в том числе) и о спорах, неарбитрабельность которых предусмотрена национальным законодательством. Вместе с тем в исследуемом случае государства договорились об ином, так что изменения многостороннего договора нет. Получается, что исходя из Венской конвенции 1969 года, государства, которые ратифицировали Нью-Йоркскую конвенцию 1958 года, как это явно указано в статье III и в пункте 1 статьи V, взяли на себя обязательство не отказывать в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения, если только не присутствует одно из условий, указанных в статье V, и отказывать, если такое условие присутствует. В рамках рассмотренного вопроса не видно никаких оснований полагать (исходя как из текста, так и из контекста ДЭХ), что Договаривающиеся Стороны по ДЭХ намеревались изменить данное обязательство (которое они имели в соответствии с Нью-Йоркской конвенцией 1958 года), что отмечается в пункте 372 Решения по делу N 14651/JHN. Таким образом, Нью-Йоркская конвенция 1958 года не была изменена (п. 377 решения по делу N 14651/JHN) и ДЭХ не может быть рассмотрен как договор, изменяющий Нью-Йоркскую конвенцию 1958 г. в свете прав, возникающих из данной Конвенции для других стран. С учетом этого следует иметь в виду, что к моменту заключения ДЭХ стороны уже договорились об интерпретации, исходя из специального значения: статья 26 ДЭХ должна быть интерпретирована таким образом, что на арбитраж в соответствии с этой статьей передаются все споры за исключением споров, признанных неарбитрабельными. Интерпретация в том смысле, что на арбитраж в соответствии с этой статьей передаются все споры, исключается, так как это противоречит договоренности сторон, содержащейся в Нью-Йоркской конвенции 1958 года. Но даже если предположить, что противоречие между статьей 26 ДЭХ и положениями Нью-Йоркской конвенции 1958 года есть (интерпретация статьи 26 ДЭХ в том смысле, что на арбитраж в соответствии с этой статьей передаются все споры без рассмотрения вопроса об их арбитрабельности), приоритетом все равно будет пользоваться Нью-Йоркская конвенция 1958 года. Анализ статьи 30 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. позволяет говорить о том, что применительно к многосторонним договорам, в которых не совпадают участники (п. 4 ст. 30), приоритет в отношении совпадающих участников будет иметь последующий договор, за исключением нескольких случаев, когда приоритет отдается предыдущему по следующим основаниям. Во-первых, статья 30 Венской конвенции 1969 года исполняется с учетом приоритета статьи 103 Устава ООН, согласно которой, в том случае, когда обязательства членов ООН по Уставу окажутся в противоречии с их обязательствами по какому-либо другому международному соглашению, преимущественную силу имеют обязательства по Уставу. При этом следует иметь в виду, что принцип суверенного равенства государств и признания прав, присущих суверенитету, исходя из которого государства вправе предусматривать в своем законодательстве неарбитрабельность отдельных вопросов, раскрыт в пункте 1 статьи 2 Устава ООН. Во-вторых, изложенное правило относительно приоритета предыдущего договора будет применяться без ущерба для любого вопроса, касающегося ответственности. Итак, речь идет об ответственности государства имуществом, в отношении которого в национальном законодательстве содержится положение о неарбитрабельности того или иного спора. На основе решения международного арбитража в соответствии со статьей 26 ДЭХ может быть принято решение об ответственности государства за экспроприацию имущества в споре, объект которого является неарбитрабельны, согласно национальному законодательству. Исходя из Проекта статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния <27>, применительно к ответственности государств действует принцип lex specialis <28>. -------------------------------- <27> См.: The Work of the International Law Commission. 6th Edition VI. New York, 2004. P. 372 - 385. <28> В Проекте статей нашел выражение общий принцип права - специальный закон отменяет закон общий (lex specialis derogat legi generali). Правильнее было бы говорить, что специальный закон не отменяет общий, а делает из него исключение. Для всех остальных случаев общий закон сохраняет силу, а специальные нормы обладают приоритетом применения лишь в той мере, в какой они регулируют соответствующие отношения.

Как верно отметил состав арбитража в решении по делу N 14651/JHN (п. 371), в сравнении с ДЭХ Нью-Йоркская конвенция 1958 года является lex specialis. Она применяется только к очень специфическим действиям государственных органов, например, судебным решениям, признающим иностранные арбитражные решения, и обеспечивает многостороннюю правовую основу для содействия признанию и приведению в исполнение подобных решений. Ее общепризнанное намерение и цель, как это следует из статьи III Нью-Йоркской конвенции 1958 года, заключаются в том, что в таком признании и приведении в исполнение может быть отказано лишь в случаях, перечисленных в статье V той же Конвенции (например, в случае неарбитрабильности). Таким образом, возможное несоответствие между статьями двух договоров по одному и тому же предмету должно толковаться в пользу специальной нормы (Нью-Йоркской конвенции 1958 года) с учетом императивных норм. Следовательно, при интерпретации ДЭХ должны быть учтены положения статьи V Нью-Йоркской конвенции 1958 года. Согласие государства на арбитраж по ДЭХ дается с учетом ограничений, содержащихся в национальном законодательстве, то есть не распространяется на споры, которые по национальному законодательству не подлежат передаче на арбитражное рассмотрение (в отношении таких споров государства продолжают сохранять юрисдикционный иммунитет). Действие Договора к Энергетической хартии в пространстве и разрешение споров. Вопрос о действии ДЭХ в пространстве возникает при рассмотрении каждого спора в связи с реализацией ДЭХ, поскольку требуется выяснить, применим ли ДЭХ на соответствующей территории, а также происходит ли компания-инвестор из государства - участника ДЭХ или из иного государства. Ответ на вопрос действия ДЭХ в пространстве на первый взгляд кажется очевидным: на территории всех государств - участников ДЭХ. Однако в отношении, например, Великобритании невозможно безоговорочно заявить, что все заключенные этим государством международные договоры распространяют свое действие на все территории, находящиеся под суверенитетом Английской Короны. Дело в том, что Великобритания представляет собой сложносоставное государство с разностатусными территориями, и отнюдь не все международные договоры, участником которых является Великобритания, действуют на всех ее территориях. В частности, вопрос о действии договоров Великобритании время от времени возникает в отношении Гибралтара. А на территории Гибралтара зарегистрированы многие компании, занимающиеся инвестиционной деятельностью в сфере энергетики. При подписании ДЭХ Великобритания сделала оговорку о том, что данный Договор будет временно применяться в отношении заморской территории Великобритании - Гибралтара. Однако при ратификации ДЭХ Великобритания не распространила ДЭХ на Гибралтар. Возникает вопрос: продолжает ли ДЭХ временно применяться в отношении Гибралтара после его вступления в силу для Великобритании, или вступление ДЭХ в силу для Великобритании прекратило его временное применение в отношении Гибралтара? Согласно пункту 1 статьи 45 ДЭХ, если при подписании ДЭХ не будет сделано заявления об ином, "каждая подписавшая сторона соглашается временно применять настоящий договор впредь до его вступления в силу для такой подписавшей стороны в соответствии со статьей 44". Исходя из пункта 2 статьи 44 ДЭХ, Договор вступает в силу для каждого государства, присоединившегося к нему после его вступления в силу, на 90 день после сдачи на хранение ратификационной грамоты. В соответствии с подпунктом "a" пункта 3 статьи 45 ДЭХ, "любая подписавшая сторона может прекратить временное применение настоящего Договора путем письменного уведомления Депозитария о своем намерении не становиться Договаривающейся Стороной Договора". Внимательное прочтение данных статей позволяет говорить о том, что временное применение ДЭХ может прекращаться тремя способами: 1) вступлением договора в силу для подписавшей стороны (прекращение временного применения де факто); 2) уведомлением о намерении не становиться стороной договора (что может иметь место только до вступления Договора в силу для соответствующего государства и невозможно после его вступления в силу); 3) уведомлением о прекращении временного применения Договора. Приведенные статьи касаются исключительно "подписавшей стороны" (что следует из их текста) и не распространяются на территории, за внешние сношения которых отвечает подписавшая сторона. В соответствии с пунктом 1 статьи 40 ДЭХ любое государство может во время подписания или ратификации заявить путем декларации, переданной депозитарию, что договор "является обязательным для нее в отношении всех территорий, за международные связи которых она несет ответственность, или в отношении одной или более из них". И такое заявление приобретает юридическую силу с момента вступления Договора в силу для соответствующего государства. Данная статья не касается заявления о временном применении. Она распространяется лишь на заявления, которые приобретают силу после вступления в силу ДЭХ. Таким образом, ДЭХ обходит стороной вопросы временного применения договора к территориям, за внешние сношения которых отвечают государства (в частности, в том, что касается Гибралтара). Следовательно, в данном случае мы должны руководствоваться международным правом в целом и законодательством Великобритании. С точки зрения современного международного права, если практика государств не свидетельствует об ином, международные договоры (включая все действия, направленные на их заключение и прекращение их применения) распространяются на всю территорию, находящуюся под суверенитетом государства. Исходя из статьи 29 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года <29>, "если иное намерение не явствует из договора или не установлено иным образом, то договор обязателен для каждого участника в отношении всей его территории". -------------------------------- <29> Венская конвенция о праве международных договоров // Сов. ежегодник международного права. 1977. М., 1979. С. 396 - 416; официальный текст данной Конвенции см. в следующем документе ООН: A/Conf.39/27. Rev. 1. 27 November 1970.

Гибралтар как заморская территория Великобритании находится под суверенитетом Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии. Практика Великобритании с 1961 года свидетельствует о том, что Великобритания распространяет действие заключенных ею международных договоров на заморские территории лишь в том случае, если данная конкретная заморская территория специально указана в ратификационной грамоте либо в специальном заявлении о распространении международного договора на ту или иную территорию. Аналогичная практика касается и временного применения договоров. Временное применение международного договора осуществляется в течение периода времени, указанного в таком заявлении. При подписании ДЭХ Великобритания 17 декабря 1994 года сделала заявление в соответствии с пунктом 1 статьи 45 ДЭХ относительно распространения временного применения ДЭХ на Гибралтар: "Правительство Великобритании и Северной Ирландии заявляет, что, в отношении ее подписания ДЭХ временное применение в соответствии со статьей 45 (1) будет распространяться на Великобританию и Северную Ирландию и на Гибралтар" <30>. -------------------------------- <30> См.: 42/94/Conf115.

Что означает "временное применение в соответствии со статьей 45(1)"? Это означает, что положения пункта 1 статьи 45 относительно предельного срока временного применения ДЭХ распространяются на Гибралтар. В пункте 1 статьи 45 ДЭХ указан предел временного применения ДЭХ: "Каждая подписавшая сторона соглашается временно применять настоящий договор впредь до его вступления в силу для такой подписавшей стороны". Таким образом, временное применение ДЭХ для Гибралтара прекращается вступлением в силу ДЭХ для Великобритании. Ведь временное применение ДЭХ на определенных территориях, находящихся под суверенитетом Соединенного Королевства и Северной Ирландии, отнюдь не означает, что после вступления в силу ДЭХ действует на тех же территориях, на которых он временно применялся: необходимо новое заявление о том, на каких территориях ДЭХ обладает юридической силой после вступления его в силу для Великобритании, поскольку временное применение и действие вследствие вступления в силу после проведения всех необходимых внутригосударственных процедур представляют собой разные правовые режимы. Даже если бы такого четкого заявления о периоде временного распространения ДЭХ на Гибралтар сделано не было, следует обратить внимание на то, что любые действия Великобритании, направленные на заключение или прекращение применения ДЭХ, распространяются (в соответствии со статьей 29 Венской Конвенции о праве международных договоров 1969 года) на всю территорию Великобритании (если у Великобритании нет иной практики). Другими словами, в том числе и на Гибралтар как заморскую территорию Великобритании, находящуюся под ее суверенитетом. Иная практика (когда необходимо специальное заявление, распространяющее действие международного договора на заморскую территорию) существует в Великобритании лишь в отношении подписания, ратификации и присоединения к международным договорам. Практика уведомления в отношении прекращения временного применения договора в отношении отдельной заморской территории (в связи с вступлением договора в силу для Великобритании) в Соединенном Королевстве отсутствует. Вместе с тем, независимо от всего, изложенного выше, исходя из абзаца 2 пункта 6 статьи 1 ДЭХ, "Договор применяется только к вопросам, затрагивающим...инвестиции после даты вступления в силу" (дата вступления в силу определена в данной статье как "более поздняя из дат вступления в силу настоящего Договора для Договаривающейся Стороны инвестора, осуществляющего инвестицию, и для Договаривающейся Стороны, на территории которой осуществлена инвестиция"). Вступление в силу происходит после сдачи на хранение заявления о ратификации в соответствии со статьей 44. Следовательно, на стадии временного применения инвестиции не защищаются. А в соответствии со статьей 26 рассматриваться в порядке арбитража могут исключительно споры между Договаривающейся Стороной и инвестором другой Договаривающейся Стороны. Определение Договаривающейся Стороны в пункте 2 статьи 1: Договаривающаяся Сторона означает государство или организацию региональной экономической интеграции, которые согласились с обязательностью для них настоящего Договора и для которых Договор находится в силе". Таким образом: 1) ДЭХ защищает только инвестиции, которые имели место после вступления договора в силу для данной территории (п. 6 ст. 1 ДЭХ); 2) в соответствии со статьей 26 могут рассматриваться только споры инвестора из той страны, в отношении которой ДЭХ находится в силе; 3) если Договор временно распространяется на ту или иную территорию, то инвестиции с этой территории он не защищает, а споры инвестора из данной страны в соответствии со статьей 26 ДЭХ рассматриваться не могут. Членство в ЕС того или иного государства не означает, что на все территории, находящиеся под суверенитетом такого государства, автоматически распространяется действие ДЭХ. ЕС как международное интеграционное объединение не имеет территории. В абзаце 2 пункта 1 статьи 1 ДЭХ говорится о том, что в отношении "организации региональной экономической интеграции", являющейся стороной Договора, "территория означает территории государств - членов такой организации согласно положениям об учреждении этой организации". Эта фраза ни в коей мере не содержит утверждения, что ЕС имеет территорию и что территория ЕС - это совокупность территорий ее членов. Данный вопрос хорошо освещен в главе 6, написанной К. Седерлундом под названием "Будущее Договора к Энергетической хартии в контексте Лиссабонского Договора", коллективной монографии "Разрешение энергетических споров: защита инвестиций, транзит и Договор к Энергетической хартии". В части "Л" указанной главы рассматривается статус ЕС как участника ДЭХ. К. Седерлунд обращает внимание на то, что в настоящее время участниками ДЭХ являются не только все 28 членов ЕС, но и сам ЕС. Вместе с тем он отмечает, что инвестиционный спор вряд ли может быть возбужден против ЕС, так как ЕС не является реципиентом инвестиций (у нее отсутствует территория). "Это - правда, что термин "территория", исходя из даваемых в ДЭХ определений, означает "территории государств - членов такой организации" и что в пункте 1 статьи 10 говорится о необходимости поддерживать стабильные условия в пределах своей территории. Однако очень сложно предположить, что ЕС может делать что-либо на территориях государств - членов, что может привести к его ответственности в соответствии с ДЭХ или с общим международным правом. Помимо прочего, именно индивидуальные государства осуществляют публичную власть на своих соответствующих территориях, хотя они могут быть ограничены различными способами в осуществлении этих функций своими обязательствами в рамках ЕС" <31>. -------------------------------- <31> См.: The future of the Energy Charter Treaty in the context of the Lisbon Treaty // Energy Dispute Resolution: Investment Protection, Transit and the Energy Charter Treaty / Ed. by G. Coop. Brussels, 2011. P. 116.

В соответствии с пунктом 3 статьи 1 ДЭХ "организация региональной экономической интеграции" означает организацию, учрежденную государствами, которой они передали компетенцию по определенным вопросам, ряд которых регулируется настоящим Договором, включая полномочия принимать обязательные для них решения по этим вопросам. Таким образом, есть вопросы, которые перестали быть внутренними вопросами государств - членов ЕС. Они переданы ЕС, и лишь ЕС вправе принимать решения по этим вопросам. Ряд этих вопросов регулируется ДЭХ. Членство ЕС в ДЭХ необходимо для того, чтобы принимать решения по этим переданным в ее компетенцию вопросам. В остальном государства остаются суверенами. Они самостоятельно вступают в ДЭХ, а также самостоятельно принимают решения о распространении временного или постоянного применения ДЭХ на свои территории. Правомочия государств - членов ЕС по участию в международных договорах не были переданы ЕС. Об этом свидетельствует и практика государств. ДЭХ был подписан 17 декабря 1994 года одновременно и ЕС, и Великобританией. ЕС не подписывал ДЭХ за Великобританию. Не ЕС, а Великобритания заявила о распространении временного применения ДЭХ на Гибралтар. ЕС принял обязательства по ДЭХ 16 декабря 1997 года. Великобритания ратифицировала ДЭХ 13 декабря 1996 года, одновременно распространив его на некоторые зависимые территории. Ратификационная грамота была передана депозитарию 16 декабря 1996 года. Договор вступил в силу 16 апреля 1998 года одновременно для ЕС и для Великобритании. Таким образом, территориальная сфера применения ДЭХ к ЕС означает исключительно то, что если в компетенцию ЕС входит решение того или иного вопроса, то этот вопрос решается ЕС, а не конкретными государствами. Вопрос об индивидуальном участии государств - членов ЕС и их заморских территорий в ДЭХ не входит в компетенцию ЕС. В настоящее время среди юристов, занимающихся вопросами арбитражной практики разрешения инвестиционных споров по ДЭХ, широко известно дело "Петробат Лтд (Гибралтар) против Кыргызстана" (дело N 126/2003). Решение по этому делу было вынесено 29 марта 2005 года <32>. В данном решении было признано, что ДЭХ распространяется на Гибралтар. В решении Состава Арбитража говорилось, в частности, следующее: "Действительно, можно было бы ожидать, что если бы Великобритания захотела прекратить временное применение Договора к Гибралтару как следствие ратификации, не упоминающей Гибралтар, то она четко указала бы на это путем направления заявления в соответствии с подпунктом "а" пункта 3 статьи 45 или уведомления в какой-либо иной форме в связи с такой ратификацией. По мнению Состава Арбитража, тот факт, что ратификация по политическим или каким-либо иным мотивам не упоминает Гибралтар, не подтверждает вывод о том, что Соединенное Королевство имело намерение отменить применение Договора к Гибралтару на временной основе". -------------------------------- <32> Решение Арбитражного института Международной торговой палаты в Стокгольме см.: URL: http://www. encharter. org/fileadmin/ user_upload/document/Petrobart. pdf.

Вместе с тем, как представляется, в то время, когда принималось решение по данному делу, ситуация была иной, нежели сейчас. Великобритания подписала ДЭХ 17 декабря 1994 года, ратифицировала 13 декабря 1996 года. ДЭХ вступил в силу для Великобритании 16 апреля 1998 года. Инвестиции по ДЭХ были осуществлены компанией "Петробат Лтд" и экспроприированы Кыргызстаном в период после ратификации Великобританией ДЭХ, однако до его вступления в силу для Великобритании. "Петробат Лтд" заключил инвестиционный контракт в феврале 1998 года, произвел неоплаченные поставки (другими словами, осуществил "инвестиции", которые были "экспроприированы"), в феврале - марте 1998 года, то есть в тот период, когда временное применение ДЭХ в отношении Гибралтара еще продолжалось (хотя Состав Арбитража по делу "Петробат" специально не учитывал этот нюанс). Общий тон решения по делу "Петробат" и некоторые выводы Состава Арбитража были подвергнуты резкой критике в юридической литературе. В частности, известные английские юристы, сочетающие теоретические исследования с активной практикой в правоприменительной сфере, написали в этой связи следующее. "В деле Petrobat Ltd. v. Kyrgyz Republic. истцом являлась компания, зарегистрированная на Гибралтаре, территории, за чьи международные отношения отвечает Великобритания. При подписании Договора 17 декабря 1994 года Великобритания заявила, что временное применение Договора распространяется на саму Великобританию и на Гибралтар. Однако когда Великобритания ратифицировала Договор 13 декабря 1996 года, в своем акте о ратификации она указала, что ратифицирует Договор в отношении Великобритании, а также двух других территорий, за международные отношения которых отвечает Великобритания, а именно Джерси и Остров Мэн. Гибралтар упомянут не был. Поскольку события, на которых истец основывал свои требования, имели место после 14 декабря 1996 года, возник вопрос о распространении на Гибралтар этого процесса". Состав Арбитража принял решение о наличии у него юрисдикции рассматривать требование истца. "...Правота Состава Арбитража может быть поставлена под сомнение. Временное применение - это режим, который применяется "впредь до вступления в силу [Договора]". Как только Договор вступил в силу для Великобритании, через 90 дней после 13 декабря 1996 года, этот режим в отношении Великобритании должен рассматриваться как закончившийся. Временное применение Договора в отношении Гибралтара не требовало явно выраженного аннулирования; и естественным выводом из того факта, что Гибралтар не был упомянут в заявлении о ратификации, должен быть вывод о том, что Великобритания не намеревалась применять Договор к Гибралтару" <33>. -------------------------------- <33> Roe T., Happold M., and Consultant Editor Dingemans J. Settlement of investment disputes under the Energy Charter Treaty. Cambridge University Press, 2011. P. 63.

Однако ситуация изменилась в 2007 году, когда Гибралтар путем принятия Закона В01/07 (официально опубликован 8 февраля 2007 года <34>, и с этой даты он вступил в силу) ввел на своей территории действие ДЭХ <35>. В Преамбуле данного Закона сказано, что это "Акт по имплементации положений Договора к Энергетической хартии", а в статье 1 указано, что "при цитировании настоящий Акт может именоваться как Акт 2007 года о Договоре к Энергетической хартии и начинает действовать с момента опубликования". Пункт 1 статьи 3 указанного Закона Гибралтара гласит: "По предметам регулирования Договором к Энергетической хартии положения Договора о ЕС и Соглашения о ЕЭП (Европейском Экономическом Пространстве), упомянутые в пункте 2 и имеющие непосредственное действие в Гибралтаре, применяются в Гибралтаре в отношении всех государств, ратифицировавших Договор к Энергетической хартии, и применение этих положений не ограничивается только государствами, ратифицировавшими Соглашение о ЕЭП". Как записано в статье 4 Закона В01/07, "справочным пунктом в Гибралтаре для целей статьи 20(3) <36> Договора (к Энергетической хартии) является Министерство, ответственное за торговлю и промышленность". Из сказанного видно, что Закон В01/07 принимался именно для имплементации ДЭХ на территории Гибралтара. -------------------------------- <34> Third Supplement to the Gibraltar Gazette. N 3, 582 of 8 February 2007. <35> В Интернете с официальным текстом Закона можно познакомиться на сайте: URL: http://www. gibraltarlaws. gov. gi/ bills/bills2007/2007B01.pdf. <36> Текст пункта 3 статьи 20 ДЭХ: "Каждая Договаривающаяся Сторона назначает один или несколько справочных пунктов, куда можно обращаться с просьбами о предоставлении информации, касающейся вышеупомянутых законов, нормативных актов, судебных решений и административных постановлений, и безотлагательно сообщает о таком назначении в Секретариат, который предоставляет эти сведения по соответствующей просьбе". Итак, в Гибралтаре при имплементации ДЭХ сразу же позаботились о создании всех условий для максимально полного выполнения всех положений Договора.

После вводных статей в указанном Законе полностью воспроизводится текст ДЭХ. Собственно, такая же практика существует и в Великобритании: для того чтобы положения международного договора, стороной которого является Великобритания, могли применяться в судах и административных учреждениях данного государства, принимается закон, в котором после нескольких вводных статей воспроизводится текст соответствующего международного договора. Рассматриваемый Закон B01/07 Гибралтара был принят Парламентом и подписан губернатором, а без подписи губернатора ни один закон Гибралтара в силу не вступает и Парламент преодолеть вето губернатора не может. Губернатора Гибралтара назначает королева по предложению британского Правительства. Срока полномочий губернатора не установлено, и он находится в должности "пока угодно королеве". Ясно, что назначение того или иного человека на должность губернатора, как и увольнение с этой должности, связаны с готовностью проводить политику конкретного британского Правительства. Наряду с тем, что губернатору во внутренних делах Гибралтара как представителю главы государства - королевы - принадлежат формальные полномочия по назначению на должность главного министра (главы правительства) лидера победившей на парламентских выборах партии, назначение по его представлению других членов Правительства Гибралтара и т. п., Правительство Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии вверяет губернатору проведение в регионе британской внешней, оборонной политики, а также политики в сфере безопасности. Ввиду этого Закон B01/07 Гибралтара нельзя считать локальным актом, не отражающим якобы позицию Великобритании по распространению действия ДЭХ на территорию Гибралтара. Великобритания отвечает за внешнюю политику и заключает международные договоры в отношении всех территорий, находящихся под ее суверенитетом, включая Гибралтар, но имплементация международных договоров, обеспечивающая их реальное действие на соответствующей территории, в Гибралтаре производится его органами, поскольку действие законов Великобритании не распространяется автоматически на территорию Гибралтара. Таким образом, совершенно ясно, что в отношении Гибралтара ДЭХ действовал в период временного применения данного Договора до вступления его в силу для Великобритании и действует начиная с 8 февраля 2007 года однако в период от вступления Договора для Великобритании в силу и вплоть до 8 февраля 2007 года в отношении Гибралтара ДЭХ вследствие изложенных выше аргументов не действовал. Другими словами, при рассмотрении споров, касающихся отношений, возникших в период между моментом вступления ДЭХ для Великобритании в силу и 8 февраля 2007 года, надо, как представляется, исходить из того, что ДЭХ на территории Гибралтара не действовал. Действие ДЭХ в пространстве вызывает вопросы в отношении не только отдельных территорий, находящихся под суверенитетом Великобритании, но и в отношении некоторых территорий других государств. Например, под суверенитетом Дании находится обладающая весьма широкой автономией Гренландия, а также имеющие автономный статус Фарерские острова. В 1979 году (точнее, Закон был принят 29 ноября 1978 года, но вступил в силу 1 мая 1979 года) Гренландия получила автономию, пользуясь которой в 1985 года покинула Европейское экономическое сообщество, хотя и сохранила некоторое привилегированное положение в торговле, находясь под суверенитетом Дании. 21 июня 2009 года автономия Гренландии была существенно расширена на основе Закона о самоуправлении. Во внутренних делах органы власти Гренландии стали практически самостоятельными, расширились и внешнеполитические полномочия, включая право заключать международные договоры. Дания ратифицировала ДЭХ 16 декабря 1997 года, и напомнила всем при подписании указанного Договора, что Европейская энергетическая хартия не будет применяться к Гренландии и Фарерским островам до тех пор, пока соответствующее уведомление не будет получено от органов самоуправления Гренландии и Фарерских островов, а также подтвердила, что статья 40 ДЭХ применяется к Гренландии и Фарерским островам <37> (как уже отмечалось, статья 40 закрепляет право государства на заявление о том, на какие территории, за внешнюю политику которых отвечает данное государство, распространяется действие Договора). В отличие от Гибралтара, на территории Гренландии большого количества инвесторов не зарегистрировано, однако это не означает, что проблемы международного регулирования энергетического сектора экономики для Гренландии не актуальны, так как в начале XXI в. на побережье и на шельфе Гренландии активно ведутся поиски нефти <38>, и по состоянию на 1 января 2011 года выдано 20 лицензий на исключительные права на поиск и добычу нефти и газа с морского дна в окрестностях Гренландии (компании, зарегистрированные в США, Дании, Великобритании, Норвегии, Нидерландах, Малайзии, Гренландии, Канаде, Швеции, Франции) <39>. -------------------------------- <37> Договор к Энергетической хартии и связанные с ним документы. Указ соч. С. 36. <38> Duus S. D. Continued Optimism at Nunaoil // Greenland. Oil & Minerals. N 4. 2012. P. 54. <39> Denmark, Greenland and the Faroe Islands: Kingdom of Denmark Strategy of the Arctic 2011 - 2020. Copenhagen, Nuuk, , 2011. P. 26.

Также имеются особенности в реализации международных договоров на территории Арубы, Кюрасо и Синт-Мартена, находящихся под суверенитетом Нидерландов.

Название документа