Проблемы гармонизации международного пенитенциарного права и уголовно-исполнительного законодательства России

ПРОБЛЕМЫ ГАРМОНИЗАЦИИ МЕЖДУНАРОДНОГО ПЕНИТЕНЦИАРНОГО ПРАВА И УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РОССИИ <*>

П. В. ТЕПЛЯШИН

Тепляшин Павел Владимирович, докторант факультета по подготовке научно-педагогических кадров Сибирского юридического института МВД России (г. Красноярск), кандидат юридических наук, доцент.

В статье рассматривается роль международных пенитенциарных стандартов и правил в совершенствовании и гармонизации отечественного уголовно-исполнительного законодательства. Автор анализирует механизм соблюдения принципов и норм международного права в области обращения с осужденными. Делается вывод о важности соблюдения международных пенитенциарных стандартов и правил в уголовно-исполнительном праве России.

Ключевые слова: пенитенциарные стандарты и правила, гармонизация законодательства, принципы и нормы международного права, уголовно-исполнительное законодательство.

This article is devoted to the role of the international penitentiary standards and rules of improvement and harmonization the native criminal-executive legislation. The author analyses the mechanism of the observance of the principles and norms in the area of treatment with convicted people. There is given a conclusion about important observance the international penitentiary standards and rules in Russian penal legislation.

Key words: penitentiary standards and rules, harmonization of legislation, principles and norms of international law, criminal-executive legislation.

Эффективность норм уголовного и уголовно-исполнительного законодательства, безусловно, во многом зависит от существующего уровня общественного и индивидуального правосознания и правовой культуры. Направленность и интенсивность внешнего ценностно-культурологического воздействия способствуют гармонизации отечественного уголовно-исполнительного права. Такое воздействие в основном оказывается посредством международного права, которое призвано регулировать взаимовыгодное развитие национальных и правовых систем. Необходимость учета европейских и международных стандартов в решении внутринациональных вопросов правового регулирования уголовно-исполнительных отношений детерминирована появлением такой подотрасли международного уголовного права, как международное пенитенциарное (уголовно-исполнительное) право. Среди предпосылок образования международного пенитенциарного права Ю. В. Трунцевский отмечает расширение сферы действия международного права, признание приоритета общепризнанных принципов и договорных норм международного права над национальным законодательством, повышение активности государств в стремлении совместного решения пенитенциарных проблем, интеграцию государств в целях соединения усилий в пенитенциарной практике <1>. На фоне такого международного сотрудничества наблюдается повышение роли и значимости для отечественной уголовно-исполнительной системы заложенных в международном пенитенциарном праве принципов. По мнению А. Малиновского, к данным принципам относятся: 1) защита прав осужденных; 2) недопустимости пыток, жестоких и бесчеловечных наказаний; 3) минимизация применения смертной казни или отказ от данного наказания; 4) гуманизм; 5) подконтрольность исправительных учреждений общественным организациям по защите прав осужденных и заключенных <2>. Как представляется, данный перечень не является исчерпывающим. В частности, он мог бы быть дополнен принципом повышения исправительного эффекта отдельных наказаний и их системы. -------------------------------- <1> См.: Трунцевский Ю. В. Международное пенитенциарное право как отрасль международного права // Московский журнал международного права. 1999. N 1. С. 29. <2> Малиновский А. Система международного уголовного права // Сравнительное конституционное обозрение. 2009. N 1. С. 114.

В целом международное пенитенциарное право может быть представлено как "совокупность принципов и норм, регламентирующих правовой статус осужденных, устанавливающих международные стандарты и правила исполнения различных видов наказания, а также регулирующих вопросы международного сотрудничества в пенитенциарной сфере" <3>. При этом отмеченные принципы и нормы имеют особый механизм реализации: первые выражают главную идею своего претворения в жизнь, вторые - их нормативно-правовой характер, а, соответственно, их общепризнанность и необходимость соблюдения. -------------------------------- <3> Там же.

Следует учитывать, что принципы и нормы международного пенитенциарного права отражают в первую очередь идеологический компонент правовой системы, включая российскую правовую действительность, тогда как нормы "вплетаются" в систему права, выступая ее источником. Данные компоненты тесно взаимосвязаны друг с другом, но их не следует отождествлять либо противопоставлять. Таким образом, гармоничное сочетание принципов и норм образует идейную и нормативную основу взаимоотношений государств в области обращения с осужденными и, что наиболее важно, в условиях реформы уголовно-исполнительной системы России. Среди основных источников международного пенитенциарного права, а следовательно, содержащихся в них принципов и правил, признанных Россией, можно выделить Европейскую конвенцию о надзоре за условно осужденными или условно освобожденными правонарушителями 1964 г., Европейские пенитенциарные (тюремные) правила, принятые резолюцией Комитета министров Совета Европы в 1973 г. (включая их редакции), Меры, гарантирующие защиту прав тех, кто приговорен к смертной казни, одобренные резолюцией Экономического и Социального совета ООН в 1984 г., Процедуры эффективного выполнения Минимальных стандартных правил обращения с заключенными, принятые ЭКОСОС ООН в 1984 г., Минимальные стандартные правила ООН, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила) 1985 г., Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, принятый Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1988 г., Основные принципы обращения с заключенными, утвержденные резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 14 декабря 1990 г. Ядром данной системы правовых актов выступают Минимальные стандартные правила обращения с заключенными, принятые Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями 30 августа 1955 г., получившие международное признание в качестве приемлемой практики в пенитенциарной системе. В данном документе прямо указано, что он не имеет обязательного статуса в международном праве. Так, ст. 1 Правил декларирует: "Они предназначены лишь для того, чтобы на основе общепризнанных достижений современной мысли и с учетом основных элементов наиболее удовлетворительных в настоящее время систем изложить то, что обычно считается правильным с принципиальной и практической точек зрения в области обращения с заключенными и управления исправительными заведениями" <4>. -------------------------------- <4> Международная защита прав и свобод человека: Сб. документов. М.: Юридическая литература, 1990. С. 290.

Появление норм международного пенитенциарного права неизбежно привело к необходимости их достаточно строгого соблюдения в целях поддержания стандартов, аккумулируемых в этой сфере в процессе эволюционного развития гуманистических ценностей и прагматических взглядов. Однако, какими бы ни были подвижными параметры содержания международного пенитенциарного права, необходимо отметить тенденцию консолидированного подхода в повышении его значимости и признании международным научным сообществом. Как представляется, усиление самостоятельности международного пенитенциарного права произошло на фоне процессов интеграции правовых систем. Именно сближение правовых систем позволило обнаружить широкий спектр общих для многих национальных правовых систем проблем в области исполнения наказаний. На основе свойственного данной отрасли права императивно-диспозитивного метода такое "сближение" правовых систем детерминировало появление собственного предмета, обеспечило принятие значительного перечня международно-правовых актов, явившихся источниками международного пенитенциарного права, ускорило потребность в выработке единых принципов. При этом рассматриваемая новая отрасль международного публичного права в свой предмет уже включает не только общественные отношения, возникающие и существующие по поводу исполнения уголовных наказаний, как связанных, так и не связанных с изоляцией осужденного от общества, но и общественные отношения, возникающие в связи с исполнением условных наказаний, мер постпенитенциарного воздействия, различных форм некарательного испытания преступника и применения иных средств реабилитационно-социализирующего характера. В настоящее время важно говорить об определенном планировании постепенного внедрения международных пенитенциарных стандартов в отечественную практику исполнения уголовных наказаний. Отчасти такое планирование отражено в утвержденных Распоряжением Правительства Российской Федерации от 14 октября 2010 г. N 1772-р Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 г. <5>, которая предусматривает три этапа реализации Концепции (2010 - 2012, 2013 - 2016, 2016 - 2020 гг.), и Постановлением Правительства Российской Федерации от 5 сентября 2006 г. N 540 Федеральной целевой программе "Развитие уголовно-исполнительной системы (2007 - 2016 годы)", раскрывающей основные направления последовательного исполнения международных обязательств России посредством программно-целевого метода и указывающей на важность "неуклонного внедрения международных стандартов обращения с заключенными в практику исполнения наказаний" <6>. При этом в программе отмечается необходимость учета того обстоятельства, что согласно Европейским пенитенциарным правилам отсутствие достаточного количества ресурсов для достойного содержания заключенных не может являться оправданием нарушения их человеческих прав. В связи с чем вызывает недоумение положение, закрепленное в ч. 4 ст. 3 УИК РФ: "Рекомендации (декларации) международных организаций по вопросам исполнения наказаний и обращения с осужденными реализуются в уголовно-исполнительном законодательстве Российской Федерации при наличии необходимых экономических и социальных возможностей". -------------------------------- <5> Собрание законодательства Российской Федерации. 2010. N 43. Ст. 5544. <6> Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. N 39. Ст. 4075.

Более того, в соответствии с программой к 2017 г. лишь 26 из 238 следственных изоляторов предположительно будут соответствовать международным стандартам. Поэтому сложно согласиться с И. В. Никитенко, полагающим, что "в настоящее время не имеется такого стандартного правила, которое не могло бы быть воспринято российским уголовно-исполнительным законодательством в обозримом будущем" <7>. Данное суждение противоречит не только фактическому состоянию отечественной пенитенциарной системы, но и уголовно-исполнительной политике, отражающейся в том числе в указанной программе и ожидаемых результатах. Так, 11 февраля 2009 г. на заседании Президиума Государственного совета в Вологде в рамках обсуждения вопроса о состоянии уголовно-исполнительной системы и подходов к ее долгосрочному развитию на период до 2020 г. Д. А. Медведев отметил: "...мы сделали пока только самые первые, но достаточно важные шаги к созданию эффективной, справедливой и цивилизованной системы исполнения наказания в нашей стране", "...состояние уголовно-исполнительной системы нас еще ни в коей мере не может удовлетворить". -------------------------------- <7> Никитенко И. В. Реализация международных стандартов обращения с осужденными как одно из направлений гуманизации уголовно-исполнительной политики России // Проблемы обеспечения законности и правопорядка в Дальневосточном регионе: Сб. научных трудов по материалам международной научно-практической конференции (12 - 13 мая 2004 г.). Хабаровск: Дальневосточный юридический институт МВД России, 2004. С. 151.

Утвержденная распоряжением Правительства Российской Федерации N 1772-р от 14 октября 2010 г. Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 г. своей первоочередной целью ставит "повышение эффективности работы учреждений и органов, исполняющих наказания, до уровня европейских стандартов обращения с осужденными и потребностей общественного развития". Вместе с тем в данной Концепции не указано о критериях оценки соответствия отечественной уголовно-исполнительной системы уровню европейских стандартов, не обозначено, о каких европейских стандартах идет речь. Исследователи вопросов имплементации международно-правовых норм в отечественную уголовно-исполнительную систему и законодательство отмечают несоответствие многих положений и фактического состояния условий исполнения уголовных наказаний международным пенитенциарным стандартам. Например, Ф. М. Городинец справедливо отмечает невыполнение рекомендаций Минимальных стандартных правил обращения с заключенными 1955 г. в части соблюдения половых различий между осужденными и персоналом исправительного учреждения <8>. Некоторым положениям международных пенитенциарных стандартов и правил уголовно-исполнительное законодательство России приводится в соответствие до сих пор. В частности, норма, содержащаяся в ч. 3 ст. 12 УИК РФ, при ее буквальном толковании допускала проведение над осужденными медицинских и иных опытов, которые не ставят под угрозу их жизнь и здоровье. Данное положение находилось в противоречии с п. 27 части II Приложения к Рекомендации N R(87)3 Комитета министров государствам-членам относительно Европейских пенитенциарных правил, принятого Комитетом министров Совета Европы 12 февраля 1987 г., где прямо указывается на запрет проведения каких-либо опытов над осужденными <9>. Лишь с принятием Федерального закона от 19 июля 2009 г. N 191-ФЗ "О внесении изменения в статью 12 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации" рассмотренное противоречие было устранено посредством закрепления в ч. 3 ст. 12 УИК РФ указания на то, что осужденные независимо от их согласия не могут быть подвергнуты медицинским, научным или иным опытам, связанным с испытанием лекарственных средств, новых методов диагностики, профилактики и лечения заболеваний, а также проведением биомедицинских исследований <10>. -------------------------------- <8> См.: Городинец Ф. М. Имплементация международно-правовых норм при исполнении наказания в виде лишения свободы в российском законодательстве и правоприменительной практике: Монография. СПб.: СПбГУАП, СПбУ МВД России, 2002. С. 163. <9> См.: Сборник документов Совета Европы в области защиты прав человека и борьбы с преступностью. М.: СПАРК, 1998. С. 213. <10> Собрание законодательства Российской Федерации. 2009. N 29. Ст. 3628.

Существенным недостатком Федеральной целевой программы "Развитие уголовно-исполнительной системы (2007 - 2016 годы)" является то обстоятельство, что в ней не затрагиваются вопросы соответствия международным стандартам условий содержания осужденных в исправительных учреждениях. Такое "соответствие" отражает только санитарно-бытовые условия, а именно 7 кв. метров санитарной площади на одного подследственного, содержащегося в СИЗО. Более того, в ч. 1 Правила 100 Европейских пенитенциарных правил 2006 г. указывается на необходимость предоставления заключенным, дела которых еще не рассмотрены в суде, возможности работать. Согласно ч. 2 данного Правила на работающих заключенных должны распространяться все положения Правила 26, которые, в свою очередь, рекомендуют совмещать работу с "элементами профессиональной подготовки", предоставлять заключенным возможность выбирать интересующий их вид трудовой деятельности, организовывать трудовую деятельность, максимально схожую с методами аналогичной работы в обществе. Безусловно, выполнение данных требований, закрепленных не только в Европейских пенитенциарных правилах 2006 г., а также в ст. ст. 4 и 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г., требует как соответствующего финансирования, так и широкого проведения плановых организационно-технических мероприятий. Как представляется, в настоящее время соответствующий уровень закрепления труда лиц, содержащихся в следственных изоляторах, в действующем законодательстве не отражен. Таким образом, следует констатировать, что в программе "Развитие уголовно-исполнительной системы (2007 - 2016 годы)", а также Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 г. не рассматриваются международные стандарты относительно уровня медицинского обслуживания, трудовой занятости и профессионального обучения осужденных в местах лишения свободы и международные стандарты относительно трудовой занятости лиц, содержащихся в СИЗО, которые занимают важное место в системе обеспечения средств исправления не только осужденных, но и лиц, содержащихся под стражей. В данных документах не отражены критерии оценки соответствия отечественной уголовно-исполнительной системы уровню европейских стандартов. В связи с рассмотренным настоятельно требуется усиление указанных Концепции и Федеральной целевой программы "Развитие уголовно-исполнительной системы (2007 - 2016 годы)" комплексными указаниями на конкретные международные пенитенциарные стандарты, которые должны быть реализованы Российской Федерацией. Ведь реализация стандартов только, по сути, санитарно-бытового характера не в полной мере отражает потребности отечественной уголовно-исполнительной системы в гармоничном развитии и накоплении арсенала всех средств воздействия на осужденного. Кроме того, реализация изложенных в программе стандартов направлена в первую очередь на гуманизацию условий содержания подозреваемых, обвиняемых и подсудимых в следственных изоляторах, а не на создание условий для эффективного исправления осужденных в местах лишения свободы.

Название документа