Восстановление нарушенных прав

ВОССТАНОВЛЕНИЕ НАРУШЕННЫХ ПРАВ

А. СУЛТАНОВ

Айдар Султанов, начальник юридического управления, судья Третейского энергетического суда, член Ассоциации по улучшению жизни и образования, г. Нижнекамск.

Принцип правовой определенности предполагает стабильность правового регулирования и существующих правоотношений. Правовая определенность необходима для того, чтобы участники соответствующих отношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в неизменности приобретенных прав, обязанностей и официально признанного статуса. Индивид, поставленный лицом к лицу с обществом, государством, имеет право требовать, чтобы ему было этим последним точно указано, чего от него хотят и какие рамки ему ставят. Логически это право на определенность правовых норм есть одно из самых неотъемлемых прав человеческой личности, какое только себе можно представить; без него, в сущности, вообще ни о каком "праве" не может быть речи.

И. А.Покровский. Основные проблемы гражданского права

Вектор развития судопроизводства

Цель принципа правовой определенности - обеспечить участников отношений возможностью точно спрогнозировать результат своих действий и в том числе дать надежду, что права данных лиц будут защищены, что при разрешении спора действия правоприменителя также будут прогнозируемы и предсказуемы и не будут меняться от случая к случаю, что судебные решения, вступившие в законную силу, будут уважаться. Требование уважения принципа правовой определенности и недопущение произвольной отмены вступивших в законную силу решений (res judicata) стало реальностью российской правовой системы благодаря обращениям граждан в ЕСПЧ. Однако несмотря на то, что было вынесено большое количество постановлений ЕСПЧ, реализация данного принципа стала возможна лишь после Постановления КС РФ от 05.02.2007 N 2-П. Хотя конечно же, не будь обращений заявителей, дело в КС РФ не возникло бы. Данное Постановление КС РФ является весьма значимым, поскольку в нем было дано конституционно-правовое толкование о том, что не только положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, но и решения Европейского суда по правам человека в той части, в какой ими исходя из общепризнанных принципов и норм международного права дается толкование содержания закрепленных Конвенцией прав и свобод, включая право на доступ к суду и справедливое правосудие, являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений и правоприменительными органами при применении соответствующих норм права. Благодаря настойчивости некоторых граждан и юристов <1> мы также получили Постановление КС РФ от 26.02.2010 N 4-П, в котором была не только разрешена одна практическая проблема, но и был задан определенный вектор для развития гражданского судопроизводства. -------------------------------- <1> Кирьянов А., Кирьянова Е. Вопрос исполнения Постановления ЕСПЧ пытались "замотать" // Южнороссийский адвокат. 2010. N 1. С. 18 - 23.

"Поскольку права и свободы человека и гражданина, признанные Конвенцией... - это те же по своему существу права и свободы, что закреплены в Конституции РФ, подтверждение их нарушения соответственно ЕСПЧ и КС РФ - в силу общей природы правового статуса этих органов и их предназначения - предполагает возможность использования в целях полного восстановления нарушенных прав единого институционального механизма исполнения принимаемых ими решений". Действительно, не только Конвенция является частью правовой системы РФ, имея приоритет перед законами и нормативными актами. Она в большинстве своих норм совпадает с положениями о правах и свободах человека Конституции РФ. Соответственно, поставив вопрос о совершенствовании национальных механизмов конвенционных прав и свобод, нам следует также позаботиться о том, как защитить наши конституционные права и свободы.

Предназначение судов

Нарушение конституционных прав и свобод почему-то в процессуальных кодексах не предусмотрено в качестве безусловных оснований для отмены судебных актов <2>. Хотя в том случае, когда речь идет о нарушении прав и свобод неконституционной нормой закона, то у суда, рассматривающего дела, возникает обязанность обратиться в КС РФ с запросом о конституционности нормы, подлежащей применению при рассмотрении дела <3>. Неисполнение данной обязанности не рассматривается проверочными инстанциями в качестве судебной ошибки и в качестве основания для отмены судебного акта. -------------------------------- <2> Зайцев И., Медякова С. Основания к отмене судебных постановлений // Российская юстиция. 1996. N 5. С. 44 - 45. <3> Постановление КС РФ от 21.01.2010 N 1-П; и др.

Такая практика, на наш взгляд, находится в противоречии с принципом прямого действия положений Конституции РФ. Считаем, что полная реализация положений Конституции РФ одновременно являлась бы и реализацией многих международных обязательств РФ, поскольку во многом положения Конституции РФ разработаны на основе международных договоров, таких как Международный пакт о гражданских и политических правах и Конвенция <4>. -------------------------------- <4> Ковлер А. И. Европейское право прав человека и Конституция России // Журнал российского права. 2004. N 1.

К сожалению, наша система проверочных инстанций в судах общей юрисдикции в последнее время перестала фактически выполнять функцию защиты и восстановления нарушенных прав и свобод. В настоящее время существует много определений надзорных инстанций, в которых довод об отказе передачи дела в надзорную инстанцию сводится к переписыванию позиции ЕСПЧ о том, что "одним из основополагающих аспектов верховенства права является принцип правовой определенности, который, среди прочего, требует, чтобы принятое судами окончательное решение не могло бы быть оспорено. Правовая определенность подразумевает недопустимость повторного рассмотрения однажды решенного дела". Есть даже случаи, когда суд, обнаружив судебную ошибку, не исправляет ее, мотивируя это правовыми позициями ЕСПЧ о правовой определенности. В частности, в Определении ВС РФ от 11.08.2009 N 18-В09-61 было установлено, что обжалуемыми судебными актами было нарушено право бессрочного пользования жилым помещением члена семьи предыдущего собственника жилого помещения, имевшего право на приватизацию жилого помещения, но отказавшегося от ее осуществления в пользу другого лица. Но надзорная жалоба оставлена без удовлетворения по мотиву того, что принятое по делу судебное решение исполнено, отмена обжалуемого судебного постановления может привести к нарушению принципа правовой определенности, вмешательству в право истца на пользование принадлежащим ему жилым помещением... Проанализировав данное дело с точки зрения Конвенции и Конституции РФ, мы полагаем, что суд надзорной инстанции установил: в результате судебной ошибки были нарушены права, защищаемые ст. 8 Конвенции и ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, ст. 40 Конституции РФ, поскольку право бессрочного пользования жилым помещением может защищаться указанными положениями Конвенции и Конституции, но счел, что восстановление нарушенных прав будет противоречить ст. 6 Конвенции и ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции... Такое Определение фактически свидетельствует о том, что у национальных судов нет понимания положений Конвенции и Конституции, а также порядка их применения. Кроме того, это подтверждает правильность точки зрения некоторых практикующих юристов о том, что российский надзор нельзя отнести к эффективным средствам правовой защиты нарушенных прав и свобод и что можно сразу же после кассации обращаться в ЕСПЧ. Переименование надзорной инстанции в кассационную вряд ли изменит ситуацию. Существует большая надежда на то, что наши российские суды все же научатся правильно определять баланс различных правовых принципов, а не будут, прикрываясь принципом правовой определенности, оставлять в силе неправосудные акты, предоставляя возможность торжествовать неправовой определенности <5>, подрывающей доверие к суду и в конечном итоге к государству. -------------------------------- <5> Медведев И. Р. Вступительная статья к книге "Применение Гражданского процессуального кодекса РФ". Том 1. Обжалование и пересмотр судебных постановлений в практике Верховного Суда РФ. М., 2008. С. V.

Защита и восстановление нарушенных прав и свобод в полной мере могут быть отнесены к целям проверочных инстанций, включая надзор. В статье 304 АПК РФ это прямо предусмотрено в качестве основания отмены судебных актов в рамках надзорного производства в случае нарушения прав и свобод человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам РФ. У ЕСПЧ нет претензий к надзору в АПК РФ: в июне 2009 года было вынесено два решения о приемлемости <6>, в которых ЕСПЧ указал, что определение ВАС РФ, вынесенное по надзорной инстанции, является окончательным решением по смыслу ст. 35 Конвенции, тем самым признал институт надзора в арбитражных судах эффективным средством внутригосударственной правовой защиты <7>. То есть отмена судебных актов в ВАС РФ в порядке надзора не будет нарушением принципа правовой определенности. -------------------------------- <6> Решение ЕСПЧ от 25.06.2009 по вопросу приемлемости жалобы N 6025/09, поданной Галиной Васильевной Ковалевой и другими заявительницами против РФ; Решение ЕСПЧ от 25.06.2009 по вопросу приемлемости жалобы N 42600/05, поданной ООО "Линк Ойл СпБ" против РФ. <7> Юркина Е. Е. Принцип правовой определенности в прецедентной практике Европейского суда по правам человека и российское судопроизводство // Права человека. Практика Европейского суда по правам человека. 2009. N 8(41). С. 44 - 45.

Что же касается восстановления нарушенных прав и свобод, защищаемых Конвенцией и Конституцией, то оно не может быть нарушением принципа правовой определенности, а наоборот, является реализацией принципа верховенства права. Еще в начале XX века профессор Т. М. Яблочков обращал внимание на то, что "нарушение права, а вовсе не "правовая определенность" есть исходная историческая идея необходимости создания суда и никем не доказано, что эта идея в течение истории изменилась" <8>. Таким образом, суды не должны забывать о своем предназначении восстанавливать нарушенные права. -------------------------------- <8> Яблочков Т. М. Судебное решение и спорное право // "Недостаточное обоснование" требования (иска или возражения). Петроград, 1915. С. 36.

Искусство добра и справедливости

Надо отметить, что не только в России суды порой творят несправедливость, прикрываясь принципом правовой определенности. В Постановлении по делу "Цехентнер против Австрии" (Zehentner v. Austria) от 16.07.2009 N 20082/02 ЕСПЧ установил нарушение требований ст. 8 Конвенции в связи с отсутствием процессуальных гарантий в исполнительном производстве в отношении недееспособного должника. Дело началось с того, что в ноябре 1999 года квартира заявительницы была выставлена на продажу по требованию кредиторов, в пользу которых в упрощенном порядке были вынесены решения о взыскании приблизительно 9600 евро. Решения суда относительно продажи не были вручены ей лично, поскольку она не пребывала по месту жительства, а хранились в почтовом отделении, и продажа осуществлялась в ее отсутствие. В феврале 2000 года заявительница была выселена из квартиры. Месяц спустя она пережила нервный срыв, была госпитализирована в психиатрическую больницу, и ей был назначен временный опекун. Опекун обжаловал решение о продаже квартиры, ссылаясь на недееспособность заявительницы. Однако хотя суд признал, что два решения о взыскании, послужившие поводом для решения о принудительном исполнении, не имели силы, поскольку заявительница не могла принять участие в разбирательстве, прекратить исполнительное производство не представлялось возможным, так как решение о передаче выручки кредиторам являлось окончательным и было уже исполнено. Суд, кроме того, сослался на то, что 14-дневный срок для обжалования решения не мог быть восстановлен и служил для защиты интересов приобретателя. Заявительница подала жалобу в ЕСПЧ в 2002 году, достаточно обоснованно изложив предмет жалобы. Но далее ее опекун уведомил ЕСПЧ о том, что она не одобряет возбуждение разбирательства в ЕСПЧ и не намерена поддерживать свою жалобу. В то же время заявительница настаивала на продолжении рассмотрения ее дела и указывала, что не желает быть представленной в ЕСПЧ своим опекуном. ЕСПЧ, указав, что условия, регулирующие обращение в ЕСПЧ, не обязательно совпадают с национальными критериями права обращения в суд, сделал вывод о том, что заявительница вправе поддерживать свою жалобу, и рассмотрел ее по существу. ЕСПЧ установил, что заявительница не обладала дееспособностью за много лет до того, как состоялись продажа квартиры по решению суда и ее выселение. Таким образом, она не могла ни оспорить решение о взыскании, ни прибегнуть к средствам правовой защиты, предусмотренным национальным законодательством. К моменту, когда власти узнали о ее недееспособности, она была оставлена без каких-либо средств для пересмотра своего дела из-за абсолютного характера срока на обжалование. ЕСПЧ по этому поводу выразил следующее мнение. "Даже с учетом того, что такие сроки имели целью защиту правовой определенности, а также интересов добросовестных приобретателей, ЕСПЧ счел, что в случае участия недееспособных лиц требуется особое обоснование в связи с их уязвимым положением. Однако национальные суды не привели такого обоснования и не сопоставили интересы приобретателя с интересом заявительницы. Что касается вопроса о том, отвечает ли абсолютный срок общему интересу правовой определенности, ЕСПЧ напоминает, что этот принцип не был бы нарушен при обстоятельствах существенного и непреодолимого характера. Соответственно ни одна из законных целей, на которые ссылались власти государства-ответчика, не могла перевесить того факта, что заявительница была лишена жилища в отсутствие возможности эффективного участия в разбирательстве и в отсутствие пропорциональности мер, принятых судом". В данном деле ЕСПЧ установил также нарушение ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, указав, что даже с учетом того, что дело заявительницы затрагивало спор между частными лицами, государство обязано обеспечить сторонам судебные процедуры, предоставляющие необходимые процессуальные гарантии. ЕСПЧ выразил сомнения относительно того, учитывались ли интересы заявительницы при использовании решения о взыскании на сравнительно небольшую сумму, принятого в упрощенном порядке, в качестве основы для принудительной продажи по решению суда недвижимости, имевшей значительную ценность. Таким образом, одним из векторов развития системы защиты прав и свобод человека может быть направленность судов на вынесение логичных и справедливых решений, чтобы право стало не инструментом подавления, а искусством добра и справедливости. "Устранение "правовой неопределенности" есть лишь средство восстановления нарушенного права, а отнюдь не ближайшая цель процесса" <9>. Эффективность судебной системы все же определяется через способность восстанавливать справедливость, а не через количество рассмотренных дел... -------------------------------- <9> Яблочков Т. М. Судебное решение и спорное право // "Недостаточное обоснование" требования (иска или возражения). Петроград, 1915. С. 37.

Название документа