Принцип национального языка судопроизводства в правовых позициях Европейского суда по правам человека и российском законодательстве

ПРИНЦИП НАЦИОНАЛЬНОГО ЯЗЫКА СУДОПРОИЗВОДСТВА В ПРАВОВЫХ ПОЗИЦИЯХ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА И РОССИЙСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ

Е. П. ГРИШИНА

Гришина Екатерина Павловна, доцент кафедры "Уголовно-правовые дисциплины" Юридического института Московского государственного университета путей сообщения (МИИТ), кандидат юридических наук, доцент.

Статья посвящена анализу роли Европейского суда по правам человека в создании адекватного и действенного процессуально-правового механизма реализации принципа национального языка судопроизводства в России. Выводы автора могут быть использованы в правоприменительной практике.

Ключевые слова: принцип национального языка, переводчик, международные нормы, конституционные положения, уголовное судопроизводство.

Principle of national language of judicial proceeding in legal stances of the European Court of human rights in the Russian Legislation E. P. Grishina

Article is devoted a role of the European Court under human rights in creation adequate and effective remedially-legal mechanism to realisation of a principle of a national language of legal proceedings in Russia.

Key words: a national language principle, the translator, the international norms, the constitutional positions, criminal legal proceedings.

Политический курс современный России на преобразование правоохранительной деятельности на основе общепризнанных основополагающих принципов и норм международного права, а также сформировавшихся в процессе практики применения этих норм традиций предполагает использование в процессе планирования и проведения реформ правовых позиций Европейского суда по правам человека (ЕС), поскольку большинство правовых процедур, отраженных в них, направлено на обеспечение прав и свобод личности в уголовно-процессуальной сфере. Уголовное судопроизводство является важнейшим элементом правоохранительной деятельности любого государства, поскольку в ходе его осуществляется уголовное преследование, предполагающее равновеликую защиту государственных и частных интересов (в последнем случае особенно если речь идет о необходимости оправдания невиновного, а также о защите законных интересов потерпевшего), поэтому реализация международно-правовых норм и принципов наполняется в нем особым содержанием и значимостью. Не случайно Верховный Суд РФ (ВС) в Постановлении Пленума от 10 октября 2003 г. "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ" разъяснил, что под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо <1>. -------------------------------- <1> Информационно-правовое издание Legis // URL: http://www. Legis. ru/misc/doc (дата обращения: 27.02.2011).

Недопустимость отклонения от международных стандартов уголовного правосудия означает наличие процессуально-правового механизма обеспечения права доступа к правосудию участников уголовного процесса, охватывающего различные формы благоприятствования в осуществлении предоставленных им прав. Этот механизм включает в себя: 1) информирование лица об обладании правами и их разъяснение; 2) создание необходимых условий для полноценной реализации прав; 3) охрану прав от нарушений; 4) защиту прав; 5) восстановление нарушенных прав <2>. -------------------------------- <2> См.: Владыкин Б. Е. Уголовно-процессуальные механизмы защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина по российскому законодательству: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 2001. С. 11.

Одним из базовых значимых принципов международного права является принцип национального языка судопроизводства. В частности, о нем упоминается в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. (п. "e" ч. 3 ст. 6); Международном пакте о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. (п. "a" ч. 3 ст. 14). Специализированными международными актами, регулирующими профессиональную деятельность переводчиков, в том числе в процессе обеспечения реализации принципа национального языка судопроизводства, являются Хартия переводчика Международной федерации переводчиков (FIT), принятая Конгрессом в Дубровине в 1963 г. и измененная в Осло 9 июля 1994 г., и Рекомендация ЮНЕСКО "О юридической охране переводчиков и переводов и практических средствах улучшения положения переводчиков", принятая в Найроби на 19-й сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО 22 ноября 1976 г. Реализация принципа национального языка в уголовном судопроизводстве во многом предопределяется уровнем правовой культуры государства, национальными традициями и ментальностью, а также соответствием уголовно-процессуальных норм международным требованиям. На современном этапе особая значимость этого принципа предопределяется транснациональным характером преступности, увеличением количества преступлений, совершаемых иностранными гражданами или в отношении иностранных граждан в показателях преступности практически всех без исключения государств. Отсутствие единой практики и универсальных требований реализации принципа национального языка в уголовном процессе различных государств создает серьезные проблемы для воплощения иных системообразующих принципов, прежде всего презумпции невиновности, законности, состязательности, права на защиту. Программные положения международных правовых актов периодически разъясняются в правовых позициях ЕС, которые в общих чертах могут быть сведены к следующему: - обеспечение права пользоваться родным языком или языком, которым лицо владеет, на любой стадии производства по уголовному делу, в том числе на стадии проверки сообщения о преступлении; - обеспечение права пользоваться услугами переводчика всем участникам производства по уголовному делу (дело Камасински против Австрии, 19 декабря 1989 г.) <3>; -------------------------------- <3> СПС "КонсультантПлюс".

- создание единых методологических требований к переводу, прежде всего обеспечение адекватного, синхронного и главное - устного перевода в ходе следственных действий и судебного разбирательства <4>; -------------------------------- <4> Жалоба Хусаин против Италии // Бюллетень ЕС. 2005. N 7. С. 30 - 31.

- реализация права пользоваться услугами переводчика при решении любых вопросов, вытекающих из уголовного дела (например, при предъявлении требований гражданско-правового характера); - введение императивных норм на участие переводчика <5> (дело Брозичек против Италии, 19 декабря 1989 г.) <6>; -------------------------------- <5> Рекомендация N R(81)7 Комитета министров Совета Европы // СПС "КонсультантПлюс". <6> Решения ЕС. Серия А. Т. 167. С. 23 - 28.

- узаконивание единообразных требований удостоверения в компетенции переводчика. Таким образом, высшая судебная инстанция Европы вынуждена "подправлять" правоприменительную практику на национальном уровне, в том числе в вопросах реализации принципа национального языка <7>. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Статья О. Ю. Кузнецова "Международно-правовая практика обеспечения прав лиц, не владеющих языком судопроизводства страны, осуществляющей правосудие (по материалам Европейского суда по правам человека)" включена в информационный банк согласно публикации - "Арбитражный и гражданский процесс", 2010, N 3. ------------------------------------------------------------------ <7> Кузнецов Ю. О. Международно-правовая практика обеспечения прав лиц, не владеющих языком судопроизводства страны, осуществляющей правосудие (по материалам Европейского суда по правам человека) // URL: http//justicemaker. ru./viev (дата обращения: 28.02.2011).

Правовые позиции ЕС в силу универсальности своего содержания являются обязательными для применения государствами, признающими его юрисдикцию. Принцип национального языка уголовного судопроизводства в России закреплен в ч. 2 ст. 26 Конституции, согласно которой каждый имеет право на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества, и детально урегулирован в ст. 18 УПК РФ. Реализация названных положений содержит в себе определенные трудности, в частности, следователю самостоятельно приходится решать вопросы об оправданности отказа от переводчика, а иногда и о компетенции переводчика, в том числе об отводе этого участника процесса. Властный субъект доказывания должен осознавать, "что неправильный перевод может повлечь за собой различные тяжкие или вредные последствия: неосновательное привлечение лица к уголовной ответственности, осуждение невиновного, смягчение или ужесточение наказания" <8>. Подобное положение возможно и в ситуациях, когда оценить достоверность перевода затруднительно. Так, по уголовному делу 2-34/2006, рассмотренному Лузским районным судом Кировской области, недопустимым доказательством признан протокол допроса подсудимого 3. на предварительном следствии, так как перевод осуществлял его знакомый, который в суде пояснил, что "смягчил" сообщаемые в процессе перевода сведения, поскольку ему было "жаль земляка". -------------------------------- <8> Новиков А. А. Некоторые вопросы уголовной ответственности за заведомо ложное показание, заключение эксперта или неправильный перевод по действующему законодательству Российской Федерации // Следователь. 2004. N 9. С. 5 - 6.

Зачастую обвиняемый (реже - другой участник производства по уголовному делу) не всегда может вразумительно объяснить причины своего отказа от помощи переводчика или сформулировать основания отвода. К примеру, по уголовному делу 3-269/2011, находящемуся в производстве подразделения дознания Шереметьевской таможни, гражданин Италии М. заявил, что не нуждается в услугах переводчика, так как имеет бизнес в России и общается с партнерами на русском языке, но грамотно, понятно и лингвистически точно давать показания смог только на английском и итальянском языках. Проблемы реализации принципа национального языка судопроизводства находят свое непосредственное отражение и в правовых позициях ВС. В частности, в п. 9 Постановления Пленума ВС от 31 октября 1995 г. N 8 отмечается, что в ч. 2 ст. 26 Конституции РФ закреплено право каждого на пользование родным языком. В силу указанной нормы суд по ходатайству участвующих в деле лиц обязан обеспечить им право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства и выступать в суде на родном языке <9>. Непредоставление лицу, не владеющему языком уголовного судопроизводства, переводчика относится к существенным нарушениям закона и влечет отмену судебного решения <10>. -------------------------------- <9> URL: constitytion. ru/decisions/10003328.php (дата обращения: 27.02.2011). <10> Пункт 15 Постановления Пленума ВС РФ от 23 августа 1988 г. N 5 "О повышении роли судов кассационной инстанции в обеспечении качества рассмотрения уголовных дел" (в ред. Пост. Пленумов ВС РФ от 21 декабря 1993 г. N 11; от 25 октября 1996 г. N 10; от 6 декабря 2007 г. N 7) // URL: http://www. supcourt. ru_detale (дата обращения: 05.11.2009).

Логическим продолжением названных разъяснений выступает судебная практика. Так, в Определении Судебной коллегии по уголовным делам ВС от 10 декабря 2009 г. N 66-009-219 отмечено, что "непредоставление переводчика в судебном заседании, когда для этого есть законные основания... является нарушением права на защиту" <11>. -------------------------------- <11> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. N 5. Ст. 25.

Рекомендации ЕС могут быть обеспечены надлежащим процессуально-правовым механизмом при условии, если будут опираться на надлежащую нормативную основу. Уголовно-процессуальный кодекс РФ (УПК) обозначил следующие проблемы реализации принципа национального языка судопроизводства в нашей стране: - обоснованность (а иногда и оправданность) отказа от переводчика; - целесообразность привлечения переводчика на стадии проверки сообщений о преступлении <12>. -------------------------------- <12> На данные обстоятельства указали анкетированные автором в период с 2007 по 2010 г. респонденты: 29 (из 43) сотрудников прокуратуры; 98 (из 126) дознавателей ФТС России; 46 сотрудников милиции.

Отказ от переводчика зачастую свидетельствует о самонадеянности допрашиваемого, о явно завышенной самооценке своих лингвистических знаний. Даже если подобных проблем не возникает, возможны случаи, когда отказавшийся от услуг переводчика участник процесса действительно плохо владеет языком, на котором ведется производство по уголовному делу. Мнения ученых по рассматриваемому вопросу сводятся к обязательному участию переводчика в подобных случаях. Большинство считают, что заявление лица (главным образом иностранца) о желании давать показания без переводчика не является обязательным для лица, ведущего расследование. Иностранец может явно переоценивать свои знания <13>. -------------------------------- <13> См.: Александрова О. И. Уголовно-процессуальные и криминалистические особенности возбуждения и расследования уголовных дел с участием иностранных граждан: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 45. Аналогичная позиция прослеживается в работах С. Шейфера: Шейфер С. А. Следственные действия: система и процессуальная форма. М., 2002. С. 138.

Если у следователя или суда возникает сомнение в достаточном знании обвиняемым, потерпевшим, свидетелем языка производства, они обязаны пригласить переводчика по собственной инициативе <14>. -------------------------------- <14> Саркисянц Г. П., Агзамходжаев А. А. Переводчик в советском уголовном процессе. Ташкент, 1974. С. 43.

Выход из подобной ситуации может быть только один - в целях создания согласованного режима правового регулирования и более полной реализации положений международных правовых актов ч. 2 ст. 26 Конституции РФ и ст. 18 УПК РФ дополнить ст. 169 УПК РФ пунктом 1.1 следующего содержания: "1.1 Отказ подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего или свидетеля необязателен для следователя". Расширение временных рамок участия переводчика в установлении обстоятельств преступной деятельности - проблема, на которую указывают многие российские ученые. В частности, Г. В. Абшилова утверждает, что "заявитель, не владеющий или недостаточно владеющий языком судопроизводства, вправе делать устные и письменные заявления на родном языке или языке, которым он владеет, и при этом пользоваться бесплатной помощью переводчика" <15>. Аналогичной позиции придерживаются И. А. Шевелев, Я. М. Ишмухаметов <16>. -------------------------------- <15> Абшилова Г. В. Процессуально-правовые и гуманитарные проблемы участия переводчика в уголовном судопроизводстве России. М., 2005. С. 18. <16> См.: Шевелев И. А. Язык судопроизводства и участие переводчика в уголовном процессе России: Дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2008. С. 20 - 21; Ишмухаметов Я. М. "Язык судопроизводства" как принцип российского уголовного судопроизводства: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 2006. С. 6 - 8.

Предоставление права пользоваться услугами переводчика заявителю или лицу, явившемуся с повинной, создает дополнительные процессуально-правовые гарантии реализации принципа национального языка судопроизводства. Более того, в случае его законодательного закрепления оно будет полностью согласовываться с правовыми позициями ЕС в этом вопросе. В целях законодательного усовершенствования правового регулирования реализации принципа национального языка в отечественном уголовном судопроизводстве вносится предложение о дополнении ст. 141 УПК РФ ч. 8 следующего содержания: "8. Заявителю, не владеющему или недостаточно владеющему языком судопроизводства, должно быть предоставлено право обратиться с заявлением о совершенном преступлении в правоохранительные органы или в суд на родном языке или языке, которым он владеет, а также пользоваться услугами переводчика бесплатно". В целях создания процессуального режима единства правового регулирования аналогичное положение должно быть внесено в ст. 142 УПК РФ посредством дополнения ее ч. 3 следующего содержания: "Лицо, не владеющее языком судопроизводства, вправе сделать заявление о явке с повинной на родном языке или языке, которым оно владеет, а также пользоваться услугами переводчика бесплатно". Предложенные законодательные новации способны сыграть позитивную роль в деле приобщения России к мировым стандартам и принципам, обеспечивающим режим законности, соблюдения прав и свобод личности в сфере уголовного судопроизводства.

Название документа