Партийная система в Государстве Израиль и ее трансформация

ПАРТИЙНАЯ СИСТЕМА В ГОСУДАРСТВЕ ИЗРАИЛЬ И ЕЕ ТРАНСФОРМАЦИЯ <*>

Д. Р. БОСТОГАНАШВИЛИ

Бостоганашвили Давид Ревазович, аспирант кафедры конституционного права МГИМО - Университет МИД России.

В данной статье комплексно и всесторонне рассматриваются основные этапы развития политических сил на партийной арене Государства Израиль с целью более глубокого понимания специфики становления и трансформации многопартийности в стране. Представлен анализ эволюции основных политических партий, трансформации их политических программ под воздействием экономических, национальных и исторических факторов.

Ключевые слова: Израиль, политические партии, многопартийность, конституционно-правовые основы.

The article considers on basic periods of development of political forces at Israel State party arena in a complex and comprehensive way the for purpose of more deep understanding of formation and transformation specificity of multi-party system in the state. Represented the analysis of life time and evolution of the main political parties that have survived till today and transformation of their political views and means under the historical factors.

Key words: Israel, political parties, multi-party system, constitutionally-legal basis.

25 января 1949 г., спустя восемь месяцев после обнародования Декларации независимости Государства Израиль, состоялись первые демократические выборы в израильский парламент, первоначально именовавшийся Учредительным собранием (Асефа мехоненет), а затем - Кнессетом первого созыва. На выборах в Кнессет первого созыва избирателям предлагалось сделать выбор между 21 списком. Наличие столь большого числа списков было наследием мандатного периода, когда в каждых выборах наряду с крупными, старыми и известными партиями участвовало довольно значительное число мелких и недолговечных списков. В ходе предвыборной кампании наиболее выделялись три партии <1>. Первая - МАПАЙ, сохранявшая доминантное положение в Собрании депутатов и в Сионистской организации начиная с 1933 г., когда состоялись выборы делегатов на XVIII Сионистский конгресс. Перед выборами в Кнессет первого созыва МАПАЙ старалась представить себя большой, сильной организацией, естественным и единственным претендентом на власть в только что образованном государстве. Обоснование своих устремлений МАПАЙ видела в ряде факторов: накопленный ею политический опыт, высокие способности ее руководства, стремление к диалогу с широкими слоями населения, а также ее решающий вклад в создание Государства Израиль. Однако самым важным фактором была личность лидера этой партии, Давида Бен-Гуриона, который воспринимался современниками как основатель государства, уникальная по силе своего политического влияния фигура. -------------------------------- <1> Вайц Иехиам. Становление израильского парламентаризма. Политические и идеологические дискуссии. Тель-Авив: Открытый университет Израиля, 2001. С. 14 - 21.

Второй партией, выделявшейся на политической арене в ходе первой избирательной кампании, проводимой в Государстве Израиль, была социалистическая партия МАПАМ, созданная за несколько месяцев до этого путем объединения левых движений "Ха-шомер ха-цаир" ("Молодой страж") и "Ахдут ха-авода - Поалей Цион" ("Единство труда - рабочие Сиона"). В предвыборной пропаганде МАПАМ представляла себя как единственную альтернативу МАПАЙ, утверждая, что именно ее платформа воплощает истинный моральный кодекс социалистического сионизма. Еще одним доводом, на котором строилась предвыборная пропаганда социалистического блока, был решающий вклад, который ее члены - солдаты и командиры боевых отрядов ПАЛМАХа - внесли в победу в Войне за независимость. Третьей партией, проявившей высокую активность в ходе избирательной кампании, было движение "Херут" ("Свобода"). Как и МАПАМ, "Херут" была новой партией, созданной за несколько месяцев до выборов и впервые участвовавшей в них. Ее возглавили командиры и активисты организации ЭЦЕЛЬ: Менахем Бегин, Яков Меридор, Хаим Ландау, Арье Бен Элиэзер и другие. В своей агитации партия "Херут" представляла себя единственной наследницей традиций ревизионистского движения и его лидера В. Жаботинского, естественной продолжательницей его дела. "Херут" заявляла о своей способности создать новую модель управления государством. Она ставила себе в заслугу изгнание англичан и создание еврейского суверенного государства на части территории Палестины. В выборах в Кнессет первого созыва участвовали 440 095 избирателей - 87% от общего числа граждан, обладавших избирательным правом (506 867 человек). Девять из двадцати одной партии, участвовавших в выборах, не прошли электоральный барьер. Сионистские партии социал-демократической ориентации получили в Кнессете 65 мест. Как и ожидалось, МАПАЙ получила наибольшее число голосов избирателей - 35%, что дало ей 46 мандатов, и ее фракция стала самой крупной в Кнессете. Такой успех партии МАПАЙ в большой степени объяснялся ее доминантным положением в предшествующие годы. Вместе с тем, как и прежде, большинство, полученное этой партией, не было абсолютным, и для создания правящей коалиции ей требовалось привлечь другие партии. Социалистическая партия МАПАМ провела в Кнессет девятнадцать депутатов. Список движения "Херут" получил при первом своем выступлении на выборах поддержку почти 50 тысяч избирателей и провел в Кнессет 14 депутатов. После того как президент государства поручил Давиду Бен-Гуриону сформировать правительство, он обратился ко всем "конструктивным партиям, от МАПАМ и до Общих сионистов", с призывом принять участие в правительственной коалиции. Эта формула оставила за рамками коалиции радикалов - как правых (депутатов от "Херута"), так и левых (депутатов от Коммунистической партии). В результате межпартийных переговоров было создано правительство из двенадцати министров (семь из них принадлежали к партии МАПАЙ, три - к единому блоку религиозных партий, один - к Прогрессивной партии и один - к этническому списку сефардов (евреев восточного происхождения)). Состав сравнительно узкой коалиции (правительство опиралось на поддержку 71 из 120 депутатов Кнессета) отражал растущие разногласия между социал-демократическими партиями МАПАЙ и МАПАМ, проявившиеся как в вопросе об экономической политике страны, так и в споре о ее международной ориентации. Д. Бен-Гурион признавал опасность, исходящую со стороны левых радикалов, не только потому, что они были достаточно сильны, чтобы победить на выборах, но и потому, что он видел в них серьезных идеологических оппонентов. На конференции руководимой им партии МАПАЙ в сентябре 1951 г. премьер-министр отрицал, что большинство других политических партий страны могут составить МАПАЙ достойную конкуренцию, однако потенциально наиболее сильным из всех соперников он считал именно МАПАМ. В ходе борьбы с просоветски ориентированной партией МАПАМ Д. Бен-Гурион сознательно заострял идеологические и прагматические противоречия между руководимой им партией и левыми радикалами. До тех пор, пока партия МАПАМ в 1954 г. не распалась, вследствие чего возникшие на ее руинах две небольшие фракции уже не могли как-либо угрожать гегемонии МАПАЙ, Д. Бен-Гурион никогда не звал ее представителей в правительственную коалицию. Начиная же с 1955 г. представители МАПАМ входили во все правительства, которые формировали лидеры социал-демократов, а перед выборами 1969 г. МАПАМ вообще образовала единый блок с Рабочей партией, который просуществовал до середины 1980-х годов. Впрочем, и после этого депутаты от МАПАМ входили в правительства, которые формировали лидеры Рабочей партии Ицхак Рабин (1992 - 1995), Шимон Перес (1995 - 1996) и Эхуд Барак (1999 - 2001). На протяжении шестнадцати электоральных кампаний лишь лидеры двух партий - Партии Труда и созданного перед выборами 1965 г. в результате объединения партии "Херут" и Либеральной партии блока "Ликуд" - претендовали на то, чтобы возглавить исполнительную власть в стране, а сколько-нибудь реальной "третьей силы" в израильской политике так и не появилось. До середины 1960-х годов доминирующее положение социал-демократов не вызывало сомнений, в последующее десятилетие они сохраняли контроль над основными рычагами политической власти в условиях постепенного возвышения партии "Херут"/блока "Ликуд" среди других сил оппозиций, а с 1977 до 2005 г. - соперничество между Партией Труда и блоком "Ликуд" было основной интригой всех электоральных кампаний в стране. Появление различных центристских сил (партии Общих сионистов - в 1951 г., Либеральной партии - в 1961 г., Движения за демократию и перемены - в 1977 г., партии "Третий путь" - в 1996 г., Партии Центра - в 1999 г.), равно как и усиление в отдельные периоды тех или иных радикальных или секторальных партий, не привело к формированию реальной политической альтернативы действующей власти. Ситуация изменилась лишь перед выборами 2006 г., когда партия "Кадима", позиционирующая себя как центристская, была создана тогдашним главой правительства страны Ариэлем Шароном при участии другого патриарха израильской политики - Шимона Переса, позднее избранного президентом Израиля. Начиная с 2006 г. фракция "Кадима" является крупнейшей в Кнессете, а ее председатели Эхуд Ольмерт и Ципи Ливни последовательно занимали посты премьер-министра и лидера оппозиции. На протяжении почти тридцати лет непрерывной гегемонии Рабочей партии в партийно-политической системе страны ее лидеры неоднократно сменяли друг друга. Давид Бен-Гурион, Моше Шарет (1894 - 1965), Леви Эшколь (1895 - 1969), Голда Меир (1898 - 1978) и ицхак Рабин (1922 - 1995), последовательно возглавлявшие МАПАЙ/Партию Труда и правительство страны, были очень и очень разными людьми. Пожалуй, лишь Д. Бен-Гуриона можно назвать ярким харизматическим лидером, а несмотря на тесные связи руководства Рабочей партии с высшим армейским командованием, только И. Рабин до его кооптации в политическое руководство страны был профессиональным военным. В то время как Д. Бен-Гурион и Г. Меир отличались весьма "ястребиной" позицией по вопросу отношений с арабами, М. Шарет и Л. Эшколь занимали значительно более умеренные позиции. Все эти различия, однако, парадоксальным образом почти не оказывали влияния на итоги выборов. В ходе всех электоральных кампаний, состоявшихся в 1949 - 1969 гг., МАПАЙ (с 1968 г. - Партия Труда) как минимум на 19 (а иногда - и на 30) мандатов опережала ближайших преследователей, и хотя ведущая партия социал-демократического лагеря, как, впрочем, и никакая другая партия, на всем протяжении истории страны, не смогла добиться поддержки абсолютного большинства избирателей страны, раздробленность оппозиционных сил существенно облегчала ее правление. Как отмечают А. Д. Эпштейн и М. А. Урицкий, "в 1949 - 1965 гг. в стране фактически отсутствовала "вторая" партия: ею то оказывались левые социалисты (МАПАМ), то центристы (Общие сионисты и либералы), то последователи В. Жаботинского из партии "Херут" ("Свобода"). При этом разрыв между второй и третьей по величине парламентскими фракциями не превышал пяти мандатов, в то время как отставание "второй" партии от бессменного лидера (Рабочей партии) был 25 мандатов и более. В этих условиях различные партии могли вести борьбу лишь за степень своего влияния в правительственной коалиции, доминантное положение в которой Рабочей партии никем не могло быть оспорено" <2>. -------------------------------- <2> Эпштейн Алек Д., Урицкий Михаил. Кризис парламентаризма в Израиле // Ближний Восток и современность. 2002. N 16. С. 241.

Под влиянием Шестидневной войны политико-идеологические изменения произошли во всех лагерях; особенно заметны они были среди религиозных сионистов. Накануне состоявшихся в 1969 г. выборов в Кнессет седьмого созыва Национально-религиозная партия (МАФДАЛ) переживала острые разногласия между "молодыми", возглавляемыми Звулуном Хаммером (1936 - 1998) и Иехудой Бен-Меиром (обоим было тогда едва за тридцать), и "ветеранами", возглавляемыми Хаимом Моше Шапира (1902 - 1970), Йосефом Бургом (1909 - 1999), Ицхаком Рафаэлем (1914 - 1999) и Зерахом Вархафтигом (1906 - 2002). "Молодые" лидеры Национально-религиозной партии требовали активнее бороться за создание еврейских поселений на территориях Иудеи и Самарии; они также выдвигали требования активного вмешательства партии в общественно-экономические вопросы, поощрения диалога с нерелигиозной частью израильский общества и демократизации партии. По мере приближения срока выборов в Кнессет седьмого созыва "молодые" лидеры религиозных сионистов все настойчивее выдвигали требование о том, чтобы их представители были представлены соответствующим образом в списке кандидатов Национально-религиозной партии в депутаты Кнессета; они также инициировали внутрипартийную идеологическую дискуссию по вопросам "неделимости Эрец-Исраэль". В результате этой борьбы был достигнут компромисс между активистской линией "молодых" и традиционной умеренной линией "ветеранов" религиозного сионизма. Сформулированная программа зафиксировала обязательство Национально-религиозной партии содействовать развитию поселений на контролируемых территориях, в ней провозглашалось право Израиля на "наследие предков" и одновременно на "безопасные и признанные границы" (формула, приемлемая для правительства, возглавляемого Партией Труда, фактически означавшая готовность к территориальному компромиссу). С течением времени в позиции лидеров Национально-религиозной партии произошли заметные изменения, и они все более приближались к позиции правого движения "Херут", что привело в 1977 г. к вступлению Национально-религиозной партии в правительственную коалицию во главе с лидером "Херута" М. Бегином. Доминантное положение социал-демократических сил в израильской политической системе в первые три десятилетия существования государства было продолжением его социально-политической гегемонии в период мандатного правления. Эта гегемония была результатом сочетания внутренних и внешних факторов, приведших к тому, что вокруг социал-демократических партий (прежде всего, МАПАЙ) и их лидеров возникло широкое национальное согласие. При этом деятельность социал-демократов стала неотделимой от деятельности институтов самоуправления еврейской общины в целом. Во всех семи электоральных кампаниях, состоявшихся в 1949 - 1969 гг., партии, придерживавшиеся социал-демократического направления, получали примерно половину всех голосов избирателей (49 - 54%), правые и центристские партии каждый раз получали примерно 25 - 30% голосов, а религиозные партии - 12 - 15% голосов. Эта последовательность и стабильность особенно впечатляют на фоне сильнейших демографических, социальных и политических перемен, произошедших в Государстве Израиль. Число жителей страны за это время увеличилось в три с половиной раза, а электоральные пристрастия населения в целом остались практически неизменными. Иными словами, значительные изменения в социальной и демографической структуре страны не сопровождались практически никакими изменениями в электоральных пристрастиях ее граждан. Устойчивость результатов выборов отражала широкий национальный консенсус в отношении задач, стоящих перед нацией, а также в отношении путей их решения. При этом правящая элита социал-демократического движения зачастую достигала этого согласия не за счет того, что избиратели поддерживали ее идеологию, а за счет своих структурных преимуществ и успешного решения немалого числа практических проблем. Устойчивые позиции Партии Труда еще более усиливались благодаря тенденции уважать существующее руководство, которую парадоксальным образом укрепляла постоянная угроза существованию Государства Израиль и сопутствующее ей ощущение сплоченности против внешнего мира. Однако, как справедливо отмечает американо-израильский политолог профессор Алан Даути, "существовавший в стране оперативный консенсус был достаточно ограниченным, и некоторые из спорных вопросов не были разрешены, а лишь "заморожены". Многие факторы, обеспечившие рабочему движению преимущество, были временными по самой своей природе: существовал огромный разрыв между политическими убеждениями верхушки рабочего движения и взглядами весьма значительной доли рядовых избирателей, которые просто в силу сложившейся традиции поддерживали партии, чья позиция по многим важнейшим вопросам не соответствовала их собственной. Кризис такого поверхностного "согласия" был лишь делом времени. Продолжительное господство социал-демократов породило с течением лет закостенелую бюрократию. Несмотря на все растущий плюрализм израильского общества, государством на протяжении десятилетий управляла фактически одна и та же монолитная политическая элита, в результате чего процесс передачи полномочий новому, рожденному уже в Израиле поколению, значительно замедлился" <3>. -------------------------------- <3> Даути Алан. Создание государства и формирование нации. Тель-Авив: Открытый университет Израиля, 2001. С. 80.

Недовольство длительной гегемонией социал-демократов накапливалось подспудно, но потрясение, вызванное Войной Судного дня (Октябрьская война 1973 г.), стало тем фактором, который резко подорвал авторитет правительства Голды Меир. Под влиянием движения протеста и обнародования доклада комиссии во главе с судьей Шимоном Агранатом (1906 - 1992) в апреле 1974 г. правительство Г. Меир подало в отставку; после этого сменилось и руководство Партии Труда: пост главы правительства занял Ицхак Рабин, министра обороны - Шимон Перес, министра иностранных дел - Игаль Аллон (1918 - 1980). Несмотря на некоторые успехи, достигнутые правительством И. Рабина как во внешнеполитической, так и в социально-экономической областях, оппозиция правительству все усиливалась. В лагере правых партий перед выборами 1977 г. произошли некоторые изменения. Ариэль Шарон основал в 1976 г. собственное движение "Шломцион", которое, однако, после неудачи на выборах 1977 г. (два мандата) влилось в блок "Ликуд". В соотношении парламентских сил за двенадцать лет произошли значительные перемены: на выборах в Кнессет шестого созыва (1965 г.) левые партии получили 72 места в Кнессете, правые и центристские партии - 31, религиозные партии - 17; в Кнессете седьмого созыва (избран в 1969 г.) число депутатов от левых партий уменьшилось до 66, правые и центристские партии увеличили свое представительство до 36, а религиозные партии - до 18 депутатов; в Кнессете восьмого созыва (избран в 1973 г.) число депутатов от левых партий уменьшилось до 62, от правых и центристских партий увеличилось до 43, а от религиозных партий уменьшилось до 15. В результате выборов в Кнессет девятого созыва число депутатов от левых партий уменьшилось до 41, в то время как численность фракций правых и центристских партий увеличилась до 62, религиозных партий - до 17.

Крупнейшие партии Израиля в Кнессете VI - XII созывов

Дата выборов 1965 1969 1973 1977 1981 1984 1988

Фракция Партии Труда 45 56 51 32 47 44 39 (в 1969 - 1984 гг. - совместно с партией МАПАМ)

Фракция ГАХАЛ 26 26 39 43 48 41 40 ("Херут" и либералы) - "Ликуд"

Поражение Партии Труда на выборах 1977 г. не было следствием массового оттока избирателей от социал-демократов к правому блоку "Ликуд": парламентская фракция "Ликуда" увеличилась лишь на четыре человека, в то время как фракция Партии Труда сократилась на девятнадцать мандатов. Оставшиеся пятнадцать мандатов получило созданное незадолго до выборов центристское Движение за демократию и реформы, и именно его успех, ставший, как показало время, пирровой победой (Движение просуществовало всего одну парламентскую каденцию), предрешил падение Партии Труда с пьедестала власти. С тех пор минуло более тридцати лет, однако "маятниковое" голосование израильских избирателей стало еще более распространенным. Наиболее ярко эта тенденция проявилась на прямых выборах премьер-министра в 2001 г., когда Эхуда Барака поддержали лишь менее половины тех избирателей, которые проголосовали за него на всеобщих выборах за год и девять месяцев до этого. Начиная с выборов в Кнессет десятого созыва, состоявшихся в 1981 г., когда суммарное представительство Партии Труда и "Ликуда" в парламенте страны достигло 95 мандатов (более 79% списочного состава Кнессета), две эти партии неуклонно теряют сторонников. В 1984 г. на двоих они получили 85 мандатов, в 1988 г. - 79, в 1992 г. - 76, в 1996 г. - 66, в 1999 г. - 45, в 2003 г. - 57, в 2006 г. - 31 и в 2009 г. - 40. Таким образом, в нынешнем - восемнадцатом - созыве Кнессета суммарная численность депутатов от "Ликуда" и Партии Труда составляет лишь 42% от той, которая была в 1981 - 1984 гг. В сравнении с другими демократиями в Израиле в настоящее время старейшие большие партии, являющиеся к тому же партнерами по правительственной коалиции, беспрецедентно слабы: две старейшие партии коалиции в сумме контролируют лишь треть депутатов парламента. Как справедливо отмечали А. Д. Эпштейн и М. А. Урицкий, "столь слабых "больших" партий нет, пожалуй, ни в одной демократической стране в мире" <4>. В условиях беспрецедентной фракционной раздробленности функционирование израильского парламента является крайне затруднительным, а выборы раз за разом оказываются досрочными: и в 1992, и в 1999, и в 2001, и в 2003, и в 2006, и в 2009 гг. За последние тридцать пять лет, после так называемой бархатной революции 1977 г., когда впервые не лидер Партии Труда формировал правительство, в Израиле возникли и исчезли многочисленные партии. Из всех относительно новых партий нужно особо отметить три. -------------------------------- <4> Эпштейн Алек Д., Урицкий Михаил. Кризис парламентаризма в Израиле // Ближний Восток и современность. 2002. N 16. С. 243.

Во-первых, необходимо выделить появившуюся в 1984 г., после длительного перерыва, когда подобных политических сил в стране не было, этническую партию "восточных" евреев ШАС. В отличие от этнических объединений "восточных" евреев периода мандата и первых лет государственности ШАС является религиозной партией, высшие решения в которой принимает Совет знатоков Торы, состоящий исключительно из раввинов. Полное название партии - "Сефарды, соблюдающие законы Торы". Программа партии представляет собой синтез идей этнического сепаратизма, религиозного фундаментализма и социального популизма. Партия была создана перед выборами в Кнессет 11-го созыва в 1984 г. как протест против незначительного представительства сефардов в списке "Агуддат Исраэль". Заявленная цель партии, духовным предводителем которой является раввин Овадия Йосеф, а политическим лидером до Кнессета 14-го созыва был Арье Дери, - "вернуть венец на прежнее место" и исправить затяжную экономическую и социальную дискриминацию (по ее словам) сефардов в Израиле. Несмотря на то что избиратели партии ШАС придерживаются в массе своей правых политических взглядов по вопросам арабо-израильского конфликта, партия входила и в правительство И. Рабина, и в правительство Э. Барака. Во всех последних восьми электоральных кампаниях партия преодолевала электоральный барьер, а в пяти последних (в 1996, 1999, 2003, 2006 и 2009 гг.) получала двузначное число мандатов (максимально - 17 мандатов в 1999 г.). В последние годы лидер партии ШАС Эли Ишай занимал пост вице-премьера в правительствах А. Шарона, Э. Ольмерта и Б. Нетаньяху. Вероятно, 11 - 12 мандатов, полученные в ходе выборов 2003, 2006 и 2009 гг., являются "естественными" для партии результатами, которых она будет добиваться и в обозримом будущем. Во-вторых, нельзя обойти вниманием партию "Наш дом - Израиль" и партии, созданные выходцами из СССР/СНГ, в целом. Первой такой партией, прошедшей в Кнессет, стала "Исраэль ба-алия" (ИБА), созданная на базе так называемого Сионистского форума выходцев из СССР, в который входили многие известные общественные деятели и активисты советского неосионизма. Электоральная база новой партии - иммигранты из алии 1990-х годов, разочаровавшиеся в политике общеизраильских партий. Политическая платформа ИБА - центристской светской партии - близка к программе "Ликуда". Ее программными требованиями являлись: вынесение на первый план деятельности правительства вопроса об абсорбции иммигрантов; недопущение пересмотра Закона о возвращении; решение жилищной проблемы для иммигрантов. В правящей коалиции Б. Нетаньяху ИБА была противовесом ортодоксальным религиозным кругам, отстаивая гражданские права израильтян и сохранение статус-кво во взаимоотношениях между религиозными и светскими гражданами страны. В экономическом отношении она выступала за мобильно развивающееся общество с активными рыночными отношениями западного образца, являясь сторонником политики экономической либерализации. Лидеры ИБА получили посты министров промышленности и торговли (этот пост занял Натан Щаранский) и абсорбции (Юлий Эдельштейн). Можно несколько оспорить тезис Т. А. Карасовой, утверждавшей, что "партия "Исраэль ба-алия", хотя и называла себя всеизраильской, по существу, действовала как центр прорусского лобби во всех доступных для нее структурах Израиля" <5>; представляется, что точнее было бы назвать ее партией русскоязычных израильтян, в глазах которых судьба их новой страны, Израиля, была все же более важной, чем интересы общины. Не случайно ИБА вышла из правительства Э. Барака не тогда, когда под угрозой были интересы русскоязычной общины, а тогда, когда речь на палестино-израильских переговорах зашла о новом разделе Иерусалима <6>. -------------------------------- <5> Карасова Т. А. Партийная система // Государство Израиль. М.: Институт востоковедения РАН - МГИМО, 2005. С. 350. <6> Эпштейн Алек Д. Арафат против Щаранского. Электоральные предпочтения русскоязычных израильтян и арабо-израильский конфликт // Вести - общественно-политическое приложение. 2003. 19 июня. С. 16 - 17.

Выборы 1996 г. стали триумфом ИБА, но далее партия постепенно теряла своих сторонников, пережила два раскола и в конечном счете после выборов 2003 г. растворилась в "Ликуде". Ее место на политической арене страны заняла партия "Исраэль бейтейну" ("Наш дом - Израиль"). Хотя партия "Наш дом - Израиль" была создана лишь в 1999 г., сегодня она является третьей по числу депутатов в Кнессете. Эта партия была создана уроженцем Молдавии Авигдором Либерманом, и на всем протяжении ее истории уроженцы Израиля (не только евреи, но и друзы) и выходцы из СССР/СНГ представлены в ее руководстве примерно на паритетных началах. Как отмечает израильский политолог В. Э. Ханин, изначально А. Либерман "выступал резко и постоянно против самой идеи создания формальной репатриантской организации, обособленной от других партийных структур" <7> (после удачных для "Ликуда" выборов 1996 г. он стал главой администрации главы правительства Б. Нетаньяху). В 1997 г. А. Либерман, однако, покинул "Ликуд", а в январе 1999 г., за четыре месяца до парламентских выборов, объявил о создании именно "русской" общинной партии "Исраэль бейтену" ("Наш дом - Израиль", НДИ), второе и третье места в предвыборном списке которой заняли Юрий Штерн (1949 - 2007) и Михаил Нудельман, бывшие до этого членами парламента от партии "Исраэль ба-алия" во главе с Натаном Щаранским. Как отмечает В. Э. Ханин, "основу НДИ составили бывшие активисты "русского "Ликуда", разочарованные политикой уступок палестинцам, которую проводило правительство во главе с лидером "Ликуда" Б. Нетаньяху, равно как и "невниманием" руководства партии к интересам ее "русских" членов. Это, судя по всему, позволило ряду обозревателей определять НДИ как "русского сателлита" Ликуда" <8>. После выборов 2009 г. НДИ получила пять министерских портфелей в правительстве, включая пост министра иностранных дел для своего лидера. -------------------------------- <7> Ханин В. Русские и власть в современном Израиле. М.: Институт Ближнего Востока, 2004. С. 48. <8> Там же. С. 82.

Будущее НДИ достаточно туманно: будучи во многом детищем своего создателя и бессменного лидера, она сможет удержаться на плаву только под его началом. В случае если Авигдор Либерман по каким-либо причинам добровольно или вынужденно покинет политическую арену, электоральный потенциал партии может сократиться в 2 - 3 раза и даже более. Третья новая партия, без упоминания которой невозможен анализ трансформации партийной системы Израиля, - "Кадима", созданная в ноябре 2005 г. тогдашним премьер-министром и лидером "Ликуда" Ариэлем Шароном при поддержке многолетнего лидера Партии Труда Шимона Переса, который в сентябре 2005 г. проиграл выборы в собственной партии профсоюзному лидеру Амиру Перецу. В принципе в Израиле не раз делались попытки сформировать центристские партии. Таковыми были большинство партий "гражданского блока" в период британского мандата: партия Общих сионистов - в 1950-е годы, Либеральная партия - в 1960-е, ДАШ ("Демократия и перемены") и ее наследница "Шинуй" ("Перемена") - во второй половине 1970-х - в 1980-е годы. Как справедливо отмечала профессор Т. А. Карасова, анализируя итоги выборов 1999 г., "между основными - "левым" и "правым" - лагерями в партийной системе Израиля начал оформляться политический центр, состоящий из новой Партии Центра (ее лидером стал Ицхак Мордехай, бывший министром обороны в правительстве Б. Нетаньяху, покинувший в 1999 г. блок "Ликуд") и партии "Шинуй" (которую незадолго до выборов возглавил известный тележурналист Томи Лапид). К нему примыкает руководимая Натаном Щаранским партия "Исраэль ба-алия". Соблюдая известный политический нейтралитет, лидеры этих партий на всем протяжении предвыборной кампании отказывались призвать своих сторонников голосовать за кого-либо из двух кандидатов на пост премьер-министра. Несмотря на это, эти партии в совокупности получили на выборах 1999 г. 18 мандатов" <9>. -------------------------------- <9> Карасова Т. А. Политическая ситуация в Израиле между выборами 1996 и 2001 годов. Политологический анализ // Общество и политика современного Израиля / Под ред. А. Д. Эпштейна и А. В. Федорченко. Москва-Иерусалим: Мосты культуры, 2002. С. 183 - 184.

Появление сильного политического центра должно было, по замыслу Ицхака Мордехая и его сподвижников (среди которых выделялись бывший начальник Генерального штаба Амнон Липкин-Шахак, бывший министр юстиции и финансов Дан Меридор и бывший министр полиции и мэр города Тель-Авив-Яффо Рони Мило), создать противовес постоянному шантажу со стороны религиозных партий, став той силой, которая заменит их в правительственной коалиции, кто бы ее ни сформировал. Партия центра вышла на выборы с программой создания правительства "национального согласия", не зависящего от ультраортодоксов. Она выступала как против влияния ультрарелигиозных кругов на коалиционную политику правительства Б. Нетаньяху, так и против чрезмерного левого крена правительства И. Рабина - Ш. Переса. Подобных же целей придерживалась и партия "Шинуй". Тем самым центристы рассчитывали существенно изменить ситуацию на политической арене Израиля. Однако этого не произошло. Умеренная политическая программа "Шинуй" и ее основной предвыборный лозунг "Правительство без ультраортодоксов!" принесли партии шесть депутатских мандатов, но после решения руководства Рабочей партии о коалиционном сотрудничестве с партией ШАС "Шинуй" не вошла в правительство Э. Барака. Партия Центра вошла в правительственную коалицию, но полученные ею шесть мандатов не позволяли рассматривать ее как возможную замену религиозным партиям, в сумме получившим 27 мандатов. На близость к центру претендовала и руководимая Натаном Щаранским партия "Исраэль ба-алия" (ИБА), однако из-за несогласия с позицией Э. Барака по вопросам возможных путей мирного урегулирования конфликта с палестинцами эта партия накануне саммита в Кэмп-Дэвиде вышла из правительственной коалиции. Поспешный политический союз, заключенный в канун выборов 1999 г. между "Исраэль ба-алия" и Рабочей партией, оказался недолговечным, и лидер ИБА Н. Щаранский вернулся в "национальный лагерь", безоговорочно поддержав на выборах 2001 г. Ариэля Шарона. В основном партии центристской ориентации были созданы за счет покинувших свои фракции политиков из "левого" и "правого" лагерей, а также группы бывших военачальников, вышедших в отставку и активно включившихся в политическую жизнь. Появление этих партий не повлияло ни на баланс между "левым" и "правым" лагерями, ни на распределение сил между клерикальным и светским лагерями. Многие избиратели надеялись, что общая антиклерикальная программа этих партий, в основном движения "Шинуй" и Партии центра, усилит позиции светских партий и позволит избежать вхождения ультраортодоксов в правительство Э. Барака. Однако и эти ожидания не оправдались. Активный и сильный политический центр, который бы смог обеспечить коалиционную стабильность в израильской политике, так и не сформировался <10>. -------------------------------- <10> Там же. С. 185 - 186.

"Кадима" представляла собой несколько иной, хотя во многом похожий, случай. Как верно отмечал В. Э. Ханин, официальной платформой этой партии стала заимствованная А. Шароном у Э. Барака идея "одностороннего отделения от палестинских арабов", которая формально являлась альтернативой как концепции "мир в обмен на мир" "правых", так и формуле "мир в обмен на территории" "левых" <11>. Под знаменем этой идеи А. Шарон осуществил односторонний вывод еврейских поселений из Газы и части Западного берега (Северной Самарии) в августе 2005 г. Для продолжения этого процесса А. Шарон предполагал собрать под "политическим зонтиком" "Кадимы" максимально большую часть "умеренного" электората, превратив свое движение в своего рода "реинкарнацию исторической МАПАЙ" - новую партию власти, господствующую в центре политического спектра. -------------------------------- <11> Ханин В. Политический центр как эквивалент власти // Израиль в современном мире / Под ред. Т. А. Карасовой. М.: Институт востоковедения РАН, 2009.

Однако эта заявка, несмотря на победу партии на выборах 2006 г., по-настоящему так и осталась нереализованной. "Кадима" стала быстро сдавать обороты сразу же после ухода 4 января 2006 г. с политической арены по состоянию здоровья ее основателя Ариэля Шарона. Свою роль сыграло общественное недовольство многочисленными коррупционными скандалами, в которые оказались вовлечены ставший главой правительства и лидером этой партии Эхуд Ольмерт и ряд его ближайших сподвижников. Главной же проблемой "Кадимы" стали политические итоги масштабного конфликта с шиитской вооруженной организацией "Хезбалла" на севере и захват власти радикальными исламистами из организации ХАМАС в покинутом Израилем в одностороннем порядке секторе Газа на юге. Все эти события сделали идею "одностороннего размежевания" и ее продолжение - "план консолидации" - фактически нерелевантными, что лишало партию ее идейной базы и обессмысливало ее претензии на власть. Как отмечал сразу после Второй ливано-израильской войны израильский политолог А. Д. Эпштейн, "ракеты "Хезбаллы" вместе с иранской ядерной программой похоронили план "консолидации"... В ближайшие год-два палестинцы могли рассчитывать на уход Израиля с большей части территорий Западного берега, на которых они могли бы строить свою государственность. Однако сейчас представляется очевидным, что этого не произойдет. Согласно данным проведенного в первых числах августа опроса, против "программы консолидации" выступили 58% израильтян <12>. Ливанская кампания стала поворотным моментом отношения израильского общества к политике уступок. Маятник общественного мнения вновь резко качнулся вправо. В нынешних обстоятельствах Эхуд Ольмерт, коалиция которого "трещит по швам", не может себе позволить действовать вопреки столь недвусмысленной позиции большинства своих сограждан. Однако следует напомнить: так называемая программа консолидации, предусматривающая разрушение десятков еврейских поселений в Иудее и Самарии и принудительную эвакуацию их жителей, была основным пунктом предвыборной программы партии "Кадима" по вопросу будущего контролируемых территорий. Никакого другого плана недавно созданная, но сразу ставшая правящей, партия не предлагала (и не предложила до сих пор). Отказ от этой программы означает, что впервые за многие годы у израильского правительства нет никакой - вообще никакой - программы по палестинскому вопросу" <13>. -------------------------------- <12> Большинство израильтян настроены против "программы консолидации" // Сообщение израильского информационного агентства "Newsru. co. il" от 3 августа 2006 г. <13> Эпштейн Алек Д. Израильская война против "Хезбаллы". М.: Институт Ближнего Востока, 2006. С. 62 - 63.

Как справедливо отметил В. Э. Ханин, "в условиях опасного для них идеологического вакуума у лидеров "Кадимы" не было иной возможности, кроме как вернуться к традиционным для израильской политики концепциям. То есть либо позаимствовать у "левого" лагеря идею "двух государств для двух народов", либо сдвинуться вправо, согласившись с подходом лидера "Ликуда" Биньямина Нетаньяху о необходимости сохранения на территории между рекой Иордан и Средиземным морем существующего геостратегического статус-кво. Выбор был явно сделан в пользу "левой" опции. Уже в начале 2007 г. премьер-министр Эхуд Ольмерт, министр иностранных дел Ципи Ливни и другие лидеры правящей "Кадимы" сделали ряд заявлений и практических шагов, свидетельствующих о принципиальной готовности принять концепцию "два государства для двух народов", причем в варианте, весьма близком к идеям "Женевской инициативы", являющейся официальной платформой леворадикальной партии МЕРЕЦ и "новых "левых" в Партии Труда" <14>. И действительно, в ходе тайных переговоров с главой Палестинской национальной администрации Махмудом Аббасом в 2008 г. Эхуд Ольмерт выразил готовность передать под контроль ПНА 94% территории Западного берега и всю территорию сектора Газа. Очевидно, что очень многие из избирателей, поддерживавших А. Шарона и внявших его призыву оставить "Ликуд" ради "Кадимы", поддержать подобный сдвиг ее лидеров влево были не готовы. Хотя уже в 2007 г. появилась тенденция массового возвращения этого электората "домой", в правоцентристскую часть политического спектра, в первую очередь - в "Ликуд", а также ШАС и НДИ. Все это привело к ослаблению "Кадимы", которая после выборов 2009 г., хотя и сформировала самую крупную фракцию в Кнессете (28 мандатов), не смогла сформировать правительственную коалицию. Главой исполнительной власти страны вновь стал лидер "Ликуда" Биньямин Нетаньяху. -------------------------------- <14> Ханин В. Политический центр как эквивалент власти. С. 32.

Необходимо отметить уникальность израильской политико-правовой ситуации, которая состоит в том, что, хотя страна функционирует как парламентская демократия, партия, располагающая крупнейшей фракцией в парламенте, совсем не гарантирует себе право на формирование правительства: в 1984, 1996 и 2009 гг. премьер-министрами страны становились лидеры второй по численности парламентской фракции. Хотя израильские избиратели голосуют за конкретные партии, а не за какие-либо "идеологические блоки", в конечном счете именно численность депутатов, готовых идентифицировать себя с тем или иным блоком, определяет, лидеру какой партии будет поручено формировать правительство. Будущее "Кадимы" представляется весьма туманным. Партия может расколоться, и тогда немалая часть ее активистов вернется в "Ликуд". Не исключено и объединение "Кадимы" или ее части с Партией Труда. Непрекращающийся спор о лидерстве между первым и вторым номерами партийного списка бывшим министром иностранных дел Ципи Ливни и бывшим министром обороны Шаулем Мофазом вносит свой вклад в создание вокруг партии нервозной атмосферы грозящего ей раскола. В любом случае, можно ожидать сокращения числа избирателей этой партии, ныне не входящей в состав правительства и фактически отторгнутой от процесса принятия значимых политических решений в стране.

Название документа