Становление категории "содействие террористической деятельности" в нормах международного уголовного законодательства

(Серебряков А. В.)

("Общество и право", 2010, N 3)

Текст документа

СТАНОВЛЕНИЕ КАТЕГОРИИ "СОДЕЙСТВИЕ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ

ДЕЯТЕЛЬНОСТИ" В НОРМАХ МЕЖДУНАРОДНОГО УГОЛОВНОГО

ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

А. В. СЕРЕБРЯКОВ

Серебряков Артур Владимирович, аспирант кафедры уголовного права и криминологии Кубанского государственного университета.

В статье на основе анализа источников международного уголовного права рассмотрены ключевые вехи в формировании и развитии понятия "содействие террористической деятельности". По итогам проведенного исследования делается вывод о целесообразности унификации этого понятия и имплементации его содержания в действующем УК РФ 1996 г.

Ключевые слова: терроризм, террористическая деятельность, соучастие, содействие, вербовка, пособничество.

In article on base of the analysis of the sources of the international criminal right are considered key markes in shaping and development of the notion "assistance to terrorist activity". Conclusion is done On total of the called on study about practicability of the unifications of this notion and implementation of its contents in acting UK RF 1996.

Key words: terrorism, terrorist activity, complicity, assistance, enlistment, assisting.

Процесс формирования международно-правовых основ противодействия терроризму, начавшийся в середине прошлого столетия, уже к первому десятилетию XXI в. привел к образованию целостной системы антитеррористического законодательства. В общей сложности оно насчитывает порядка 19 основополагающих общих и региональных конвенций [1]. Несмотря на свое отчасти декларативное звучание, они имеют чрезвычайно важное практическое значение, поскольку помимо закрепления общемировых основ международной антитеррористической безопасности во многом определяют современное содержание законодательства РФ. Так, в частности, ратификация Россией Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма предопределила появление в УК РФ ст. 205.1 "Содействие террористической деятельности". Это чрезвычайно важная норма позволяет существенно расширить рамки уголовно-правовой превенции, распространив ее на лиц, осуществляющих склонение, вербовку или иное вовлечение лица в совершение преступлений террористического характера, а равно вооружение или подготовку лица в целях совершения таких преступлений либо финансирование терроризма.

Необходимо отметить, что в названных Конвенциях традиционно выделяются лица, оказывающие содействие террористической деятельности. Так, в п. b) ст. 1 Конвенции о борьбе с незаконным захватом воздушных судов 1970 г. упоминается о фигуре соучастника преступления. Аналогичное указание содержится и в п. b) ч. 2 ст. 1 Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации 1971 г., а также в п. e) ч. 1 ст. 2 Конвенции о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов 1973 г. Однако в перечисленных конвенциях отсутствует конкретизация соучастников преступления по их видам. В свою очередь, формально-логическое и системное толкование предписаний этих конвенций дает основание для вывода о понимании соучастников только как соисполнителей преступления, т. е. как лиц, непосредственно своими деяниями выполняющими объективную сторону преступлений террористического характера. Такая трактовка необоснованно сужает круг лиц, на которых распространяется антитеррористическое законодательство. Поэтому спустя четыре года в п. f) ст. 1 Европейской конвенции о борьбе с терроризмом 1977 г. появляется новый термин "участие в качестве сообщника", что свидетельствует, на наш взгляд, о стремлении расширить круг лиц, привлекаемых к ответственности за террористическую деятельность. Действительно, соотношение смысловой нагрузки понятий "сообщник" и "соучастник" позволяет заключить, что первое из них шире по объему второго, так как помимо непосредственных участников преступления позволяет рассматривать в качестве субъектов уголовной ответственности за терроризм лиц, осуществляющих содействие этой деятельности. Кроме того, понятие "сообщник" указывает на сложный характер участия в террористической деятельности, связанный с наличием устойчивых преступных групп, имеющих внутреннюю иерархию и руководство. Подобная терминология впоследствии была воспринята в нормах Международной конвенции о борьбе с захватом заложников 1979 г. (п. b) ч. 2 ст. 1). Следует признать, что именно в тот период произошли существенные изменения в содержании террористической деятельности, которая окончательно превратилась в форму криминального бизнеса и политического воздействия, а иногда и откровенных националистических либо религиозных спекуляций. Об этом свидетельствует, в частности, появление на политической карте мира целого ряда террористических государств (например, Ливия, Палестина, Афганистан). Указанные метаморфозы и нашли отражение в международных нормах антитеррористического характера.

Дальнейшее развитие законодательства о противодействии терроризму шло по пути продолжения поиска путей оптимизации не только методов международного сотрудничества, но и круга лиц, на пресечение деятельности которых оно распространялось. Прежде всего в конвенционных нормах была осуществлена дифференциация по видам соучастников преступления. Особый акцент был сделан на лиц, подстрекающих к совершению преступления, о которых впервые упоминается в п. b) ч. 2 ст. 3 Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства 1988 г. В этом же пункте содержалось указание и на лиц, "иным образом соучаствующих в преступлении". Весьма пристальное внимание к фигуре подстрекателя было вызвано тем, что в конце 80-х годов XX столетия резко активизировалась деятельность экстремистских организаций, которые, пользуясь неблагоприятной миграционной ситуацией в Европе, а также либеральным законодательством о свободе слова, стали активно призывать маргинальные слои населения (прежде всего трудовых мигрантов) к актам террора и насилия. Подобные проявления были характерны не только для исламских организаций, но и для деятельности баскских сепаратистов в Испании, ирландских религиозно-политических экстремистов в Англии.

В целом же, как следует из приведенных положений, в них еще нет четкого подразделения субъектов террористической деятельности на виды соучастников, что, в свою очередь, сдерживало в этом отношении и развитие внутринационального уголовного законодательства.

Определенный прорыв в решении данного вопроса был сделан в рамках Международной конвенции о борьбе с бомбовым терроризмом 1997 г., в ч. 3 ст. 2 уже выделяются четыре фигуры: соучастник, организатор, руководитель и пособник преступления. В частности, пособником признавалось лицо, "любым другим образом способствующее совершению одного или более преступлений". При этом подчеркивалось, что "такое содействие должно оказываться умышленно и либо в целях поддержки общего характера преступной деятельности или цели группы, либо же с осознанием умысла группы совершить соответствующее преступление или преступления". Данная трактовка свидетельствовала о существенном расширении круга лиц, признаваемых сообщниками террористов, что, в свою очередь, закладывало надежный фундамент для правовой регламентации деятельности по предотвращению и пресечению террористических актов уже на ранних стадиях их подготовки.

Ключевую роль в становлении прочных международных основ противодействия терроризму сыграла Конвенция о борьбе с финансированием терроризма 1999 г. Ее положения впервые сформулировали новые принципы этого противодействия, которые распространяли свое действие не только на лиц, деятельность которых была направлена непосредственно на исполнение объективной стороны преступлений террористического характера, но и на лиц, способствующих этой деятельности, посредством ее финансового обеспечения. На взгляд У. Лакюэра, главный миф заключается в том, что террористы бедны, голодны и лишены человеческих желаний. Без финансовой поддержки - да, но современный терроризм, как правило, - большой бизнес. Доходы Организации освобождения Палестины - 150 - 200 млн. долларов США. Официальные лица организации получают 5000 долларов в месяц и более, имеют шале и счета в Швейцарии [2].

В ч. 1 ст. 2 Конвенции о борьбе с финансированием терроризма 1999 г. зафиксировано следующее принципиальное положение: любое лицо совершает преступление, если оно любыми методами, прямо или косвенно, незаконно и умышленно предоставляет средства или осуществляет их сбор с намерением, чтобы они использовались, или при осознании того, что они будут использованы, полностью или частично, для совершения преступлений террористической направленности. Особый интерес представляет ч. 5 названной статьи Конвенции, в которой указывается, что к лицам, совершающим финансирование, относятся также лица, участвующие в финансировании в качестве соучастника, организатора, руководителя либо способствующие этой деятельности.

В роли самостоятельной фигуры террористической деятельности пособник закреплен и в п. б) ч. 1 ст. 1 Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом 2001 г., где под терроризмом понимается "деяние, направленное на то, чтобы вызвать смерть какого-либо гражданского лица или любого другого лица, не принимающего активного участия в военных действиях в ситуации вооруженного конфликта, или причинить ему тяжкое телесное повреждение, а также нанесение значительного ущерба какому-либо материальному объекту, равно как организация, планирование такого деяния, пособничество его совершению, подстрекательство к нему, когда цель такого деяния в силу его характера или контекста заключается в том, чтобы запугать население, нарушить общественную безопасность или заставить органы власти либо международную организацию совершить какое-либо действие или воздержаться от его совершения" [3].

В дальнейшем вектор развития антитеррористического законодательства, отражая фактическое сложное содержание анализируемой преступной деятельности, был направлен на детальную регламентацию ответственности за наиболее опасные и распространенные формы содействия терроризму. Так, в ст. 6 Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма 2005 г. [4] вводится понятие "вербовка террористов", которое охватывает собой привлечение другого лица к совершению или участию в совершении террористических преступлений или к присоединению к какому-либо соединению или группе с целью содействия совершению этим объединением или группой одного или нескольких террористических преступлений. В ст. 7 данной Конвенции расшифровывается понятие "подготовка террористов". Оно включает инструктирование по вопросам изготовления или использования взрывчатых веществ, огнестрельного или иного оружия, или ядовитых или вредных веществ, или по вопросам других конкретных методов или приемов в целях совершения или содействия совершению террористического преступления, когда заведомо известно, что переданные навыки предназначаются для использования в этих целях.

Таким образом, постепенно в нормах международного права формируется широкое понимание содействия терроризму как любой умышленной деятельности по оказанию интеллектуального (обучение, инструктирование, предоставление информации и т. д.) и (или) материального (финансирование, вербовка, обеспечение оружием и т. д.) содействия, нацеленного на обеспечение беспрепятственного и системного совершения преступлений террористического характера. Другими словами, в источниках международного антитеррористического законодательства понятие "содействие" трактуется достаточно пространно: как непосредственное пособничество в совершении конкретных преступлений террористического характера, а также как опосредованное пособничество в виде различных форм поддержки терроризма.

В контексте изложенного заслуживает пристального внимания опыт регламентации ответственности за "пособничество пособничеству", который нашел отражение в ч. 5 ст. 2 Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма 1999 г. Данное положение представляется весьма перспективным для оптимизации уголовно-правового противодействия финансированию терроризма и поэтому заслуживает имплементации в УК РФ 1996 г.

Литература

1. Конвенция о преступлениях и некоторых других актах, совершаемых на борту воздушных судов. Токио, 14 сентября 1963 г.; Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов. Гаага, 14 октября 1971 г.; Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации. Монреаль, 23 сентября 1971 г.; Конвенция о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов. 14 декабря 1973 г.; Международная конвенция о борьбе с захватом заложников. 3 июня 1983 г.; Конвенция о физической защите ядерного материала. Вена, 3 марта 1980 г.; Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства. Рим, 10 марта 1988 г.; Международная конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом. 15 декабря 1999 г.; Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма. 9 декабря 1999 г.; Международная конвенция о борьбе с актами ядерного терроризма. 13 апреля 2005 г.; Арабская конвенция о борьбе с терроризмом. Каир, 22 апреля 1998 г.; Европейская конвенция о пресечении терроризма. Страсбург, 27 января 1977 г.; Конвенция Организации африканского единства по предотвращению и борьбе с терроризмом. Алжир, 14 июля 1999 г.; Шанхайская конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом. Шанхай, 15 июня 2001 г.; Межамериканская конвенция о борьбе с терроризмом. Бриджтаун, 3 июня 2002 г.; Конвенция Совета Европы о предупреждении терроризма. Варшава, 16 мая 2005 г.; и др.

2. Цит. по: Устинов В. В. Международный опыт борьбы с терроризмом. Стандарты и практика. М., 2002. С. 257.

3. Комментарий к Федеральному закону "О борьбе с терроризмом" / Под ред. В. В. Коряковцева, К. В. Питулько. СПб., 2003. С. 382.

4. Федеральный закон от 20 апреля 2006 г. N 56-ФЗ "О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. N 17 (ч. 1). Ст. 1785.

Название документа