Международно-правовое сотрудничество прокуратуры

МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО ПРОКУРАТУРЫ

А. ЖИДКИХ

Жидких А., заведующий отделом НИИ Академии Генеральной прокуратуры РФ, кандидат юридических наук.

Формирование в России правового государства включает взаимодействие с иностранными государствами и международными организациями в сфере правотворчества. При этом обеспечивается сочетание международного и национального права, создаются условия, которые не допускают разрыва между этими правовыми системами <1>. -------------------------------- <1> См.: Курдюков Г. И. Реализация норм международного права в сфере внутригосударственной компетенции // Международное и внутригосударственное право: проблемы сравнительного правоведения. Свердловск, 1984. С. 25.

По мере развития международного сотрудничества в специальных областях увеличивается количество соглашений между соответствующими органами различных государств, что является характерной чертой современных международных отношений <2>. -------------------------------- <2> См.: Лукашук И. И. Органы, представляющие государство при заключении международных договоров. Киев, 1965. С. 61.

Большую роль в осуществлении указанной деятельности играет прокуратура. Законом о прокуратуре международное сотрудничество отнесено к функциям этого института государства (ст. 2). Важной составляющей такой деятельности служит взаимодействие в области правотворчества (ст. 8). Генеральным прокурором РФ углубление международно-правового сотрудничества определено как одно из основных направлений деятельности прокуратуры <3>. -------------------------------- <3> См.: Чайка Ю. Я. О развитии органов прокуратуры // Адвокат. 2006. N 7. С. 6.

Целесообразно уточнить, что субъект международно-правовой деятельности российской прокуратуры - Генеральная прокуратура РФ. Согласно Приказу Генерального прокурора от 12 марта 2009 г. N 67 "Об организации международного сотрудничества органов прокуратуры Российской Федерации" прокуроры субъектов Федерации и приравненные к ним прокуроры специализированных прокуратур участвуют в выполнении такой работы исключительно через Генеральную прокуратуру РФ, если иной порядок прямо не установлен международными договорами и законодательством РФ (пп. 4.2). Международно-правовое сотрудничество российская прокуратура направляет на объединение усилий государств по противодействию преступности, оказание ими содействия друг другу в раскрытии и расследовании преступлений, изобличение совершивших преступления лиц, вынесение в отношении них справедливого приговора, исполнение решений судов, возмещение вреда потерпевшим независимо от различий национального законодательства и правоприменительной практики государств. Закон о прокуратуре формами международно-правового сотрудничества определил участие в разработке международных договоров РФ путем сотрудничества с уполномоченными органами иностранных государств, международными организациями и взаимодействия с иными отечественными государственными органами, а также заключение межведомственных соглашений по вопросам правовой помощи и борьбы с преступностью (ст. 2). Заметим, что Генеральная прокуратура РФ не только участвует в международном правотворчестве других органов государственной власти РФ, но и непосредственно создает в пределах своего ведения совместно с компетентными органами других государств нормы международного права. Причем осуществление международно-правовых полномочий Генеральной прокуратурой РФ не требует обязательного согласования планируемых мероприятий с иными государственными органами. Вместе с тем она вправе обращаться к другим органам российского государства с предложением о совместном выполнении международно-правовой деятельности. В перечень форм международно-правового сотрудничества Генеральной прокуратуры РФ входит также изучение зарубежного законодательства и правоприменительной практики, проведение сравнительного анализа российского и иностранного законодательства в сфере борьбы с преступностью, защиты прав и свобод человека, консультирование по правовым вопросам, обмен информацией, в том числе нормативно-правового характера, проведение научных и научно-практических мероприятий. Генеральная прокуратура РФ выполняет указанную деятельность в пределах своей компетенции. Вместе с тем ФЗ от 15 июля 1995 г. "О международных договорах Российской Федерации" предусмотрена возможность признания Генеральной прокуратуры РФ уполномоченной организацией (компетентным органом) международно-правового сотрудничества. Примером может служить ФЗ от 22 апреля 2004 г. "О компетентном органе Российской Федерации по Конвенции о передаче лиц, страдающих психическими расстройствами, для проведения принудительного лечения". Согласно ФЗ "О международных договорах Российской Федерации" такие правовые акты могут носить межгосударственный, межправительственный и межведомственный характер. К международным договорам РФ межведомственного характера относятся в том числе соглашения о правовой помощи и борьбе с преступностью Генеральной прокуратуры РФ с соответствующими органами других государств и международными организациями. В Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 56/589 от 12 декабря 2001 г. отмечается, что в соответствии с международным правом действия государственного органа, независимо от его функций, воспринимаются как деяния государства. Поэтому международные договоры межведомственного характера заключаются с учетом межгосударственных договоров и в пределах компетенции прокуратуры. В решении коллегии Генеральной прокуратуры РФ от 25 февраля 2009 г. "Об итогах работы органов прокуратуры за 2008 год и мерах, направленных на повышение эффективности деятельности по укреплению законности и правопорядка" поставлена задача дальнейшего совершенствования и расширения договорно-правовой базы деятельности органов прокуратуры (п. 13). Заключаемые Генеральной прокуратурой РФ международные соглашения регулируют специальные вопросы взаимодействия. Предметом таких договоров служат оказание правовой помощи и сотрудничество в борьбе с преступностью, а также выполнение связанных с этим образовательных, социальных и иных мероприятий. Нужно добавить, что нормы международных договоров, заключаемых Генеральной прокуратурой РФ, как правило, конкретизируют межгосударственные договоры, устанавливают права и обязанности сторон в рамках требований региональных и универсальных международно-правовых актов. Участие прокуратуры в формировании международной составляющей правовой системы РФ подкреплено надлежащим организационным обеспечением. Приказом Генеральной прокуратуры РФ "Об организации международного сотрудничества органов прокуратуры Российской Федерации" на Главное управление международно-правового сотрудничества Генеральной прокуратуры РФ возложено участие в разработке проектов международных договоров РФ, координация международного сотрудничества органов российской прокуратуры, непосредственное взаимодействие с компетентными органами иностранных государств и международными организациями, подготовка предложений об участии Генеральной прокуратуры РФ в мероприятиях международного характера, регулярное обобщение и анализ практики и эффективности работы прокуратуры в сфере международного сотрудничества (пп. 2.2 - 2.4, 2.6). В свою очередь, управление международного права этого Главного управления Генеральной прокуратуры РФ участвует в подготовке международных договоров, готовит проекты соглашений о правовой помощи и борьбе с преступностью, разрабатывает предложения по совершенствованию этой работы, координирует с другими подразделениями центрального аппарата и Академией Генеральной прокуратуры РФ подготовку предложений об основных направлениях международно-правовой политики прокуратуры и участвует в выполнении намеченных мероприятий, осуществляет консультирование по вопросам международного права. Иные подразделения Генеральной прокуратуры РФ по результатам практики международного сотрудничества готовят и вносят ее руководству предложения о совершенствовании законодательства и заключении международных договоров (пп. 1.4). Большое внимание проблемам международно-правового сотрудничества уделяется в Академии Генеральной прокуратуры РФ. Согласно Приказу Генерального прокурора РФ "Об организации международного сотрудничества органов прокуратуры Российской Федерации" Академия во взаимодействии с подразделениями Генеральной прокуратуры участвует в планировании и осуществлении указанной деятельности, изучении законодательства и правоприменительной практики других государств, проведении сравнительного анализа российского и зарубежного законодательства в сферах борьбы с преступностью, защиты прав и свобод человека (п. 7). Международно-правовое сотрудничество прокуратуры РФ осуществляется также в рамках Координационного совета генеральных прокуроров Содружества Независимых Государств. В соответствии с Положением об этой международной организации, утвержденным решением Совета глав государств - участников СНГ <4>, в число основных задач Координационного совета входят разработка предложений по сближению национального законодательства и участие в развитии договорно-правовой базы взаимодействия государств Содружества. Для организации работы Координационного совета образован его постоянно действующий исполнительный орган - Секретариат, включающий представителей прокуратур стран - участниц СНГ. -------------------------------- <4> Содружество. Информационный вестник Совета глав государств и Совета глав правительств СНГ. N 1 (34). С. 79 - 86.

По инициативе Генеральной прокуратуры РФ создана Международная ассоциация прокуроров, обеспечивающая сотрудничество и в сфере правотворчества. Члены этой организации - прокуратуры, национальные объединения прокуроров, научные и образовательные учреждения, а также прокуроры разных государств. Индивидуальный член объединения - Генеральный прокурор РФ. На ежегодной конференции Ассоциации решаются наиболее важные вопросы взаимодействия, включая правотворческую деятельность <5>. -------------------------------- <5> См.: Щерба С., Гаврилова Е. Международная ассоциация прокуроров (МАП) // Законность. 2005. N 6. С. 55 - 56.

Международно-правовая деятельность Генеральной прокуратуры РФ осуществляется также в рамках ООН, Совета Европы, Европейского союза и других международных организаций. Активное участие российской прокуратуры в международно-правовом сотрудничестве приносит весомые плоды. В последние годы Генеральной прокуратурой РФ совместно с ее Академией подготовлены заключения, например, по соглашениям о выдаче с Австралией, Аргентиной, Венесуэлой, Руандой, Колумбией, Израилем, Ливией, Марокко, ФРГ, о правовой помощи по уголовным делам с Австралией, Алжиром, Аргентиной, Гонконгом, Вьетнамом, Колумбией, Ливией, Пакистаном, Шри-Ланкой, Японией и о передаче для отбывания наказания лиц, осужденных к лишению свободы, с Аргентиной, Венесуэлой, Колумбией, Пакистаном. В то же время Генеральная прокуратура РФ приняла участие в разработке проектов договоров о сотрудничестве между РФ и Евроюстом, о правовой помощи по уголовным делам с Австралией, Японией и Специальным административным районом Гонконг Китайской Народной Республики, о выдаче - с Австралией, Аргентиной, Марокко, о передаче лиц, осужденных к лишению свободы, - с Алжиром и Колумбией. Генеральная прокуратура РФ участвовала также в подготовке проекта Конвенции Совета Европы о борьбе с подделкой лекарственных средств. Наряду с этим подготовлены и подписаны межведомственные соглашения с генеральными прокуратурами Абхазии, Аргентины, Венгрии, Дании, Латвии, Словакии, Южной Осетии, прокуратурой Болгарии, министерствами юстиции Германии, Польши. Разработаны проекты соглашений о сотрудничестве с генеральными прокуратурами Азербайджана, Испании, Эквадора и министерством юстиции Франции. Представители Генеральной прокуратуры РФ приняли участие в работе Консультативного совета европейских прокуроров, на котором принято заключение о роли прокуратуры вне уголовно-правовой сферы. Генеральная прокуратура РФ участвовала в заседаниях Комитета экспертов Совета Европы по действию европейских конвенций о сотрудничестве по уголовным делам. В результате подготовлен проект Третьего дополнительного протокола к Европейской конвенции о выдаче 1957 г., а также принято участие в 57-м пленарном заседании Европейского комитета по проблемам преступности, на котором обсуждались вопросы совершенствования названной Конвенции. Международно-правовая деятельность российской прокуратуры носит долгосрочный характер. Так, в соответствии с Программой сотрудничества в борьбе с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров на 2008 - 2010 гг. предстоит внести изменения и дополнения в Модельный закон "О борьбе с терроризмом", Модельный уголовно-процессуальный кодекс для стран - участниц СНГ по вопросам борьбы с терроризмом. В число задач, поставленных в Межгосударственной программе совместных мер борьбы с преступностью на 2008 - 2010 гг., включены подготовка договоров стран-участниц о противодействии легализации (отмыванию) преступных доходов и финансированию терроризма, порядке осуществления межгосударственного розыска лиц, скрывшихся от дознания и предварительного следствия, уклоняющихся от исполнения назначенного судом наказания и без вести пропавших, соглашений о сотрудничестве в сфере борьбы с незаконным оборотом оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, в борьбе с коррупцией, о порядке создания и деятельности совместных следственно-оперативных групп, об обмене информацией в сфере борьбы с преступностью, протокола о механизме передачи компетентными органами стран - участниц СНГ наркотических средств, огнестрельного оружия и боеприпасов, являющихся вещественными доказательствами по уголовным делам, концепции сотрудничества в борьбе с преступлениями, совершаемыми с использованием информационных технологий. В целях совершенствования и согласования национального законодательства названной Программой предусмотрены также участие Генеральной прокуратуры РФ в подготовке Модельного закона "О противодействии коррупции", продолжение выполнения мероприятий по приведению законодательства стран - участниц СНГ в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров в соответствие с основными международными договорами, в осуществлении инвентаризации договорно-правовой базы и внесении предложений по ее совершенствованию, а также в выполнении анализа национального законодательства в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров для выработки рекомендаций по его дальнейшему развитию. Изложенное позволяет сделать вывод о важной роли международно-правового сотрудничества прокуратуры в механизме формирования правовой системы РФ.

Название документа Интервью: "Более незащищенных людей, чем судьи, в российском обществе не найдешь" (интервью с руководителем совместных программ Московского и Страсбургского центров международной защиты, адвокатом К. А. Москаленко) ("Юрист", 2010, N 3) Текст документа

"БОЛЕЕ НЕЗАЩИЩЕННЫХ ЛЮДЕЙ, ЧЕМ СУДЬИ, В РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ НЕ НАЙДЕШЬ"

ИНТЕРВЬЮ С РУКОВОДИТЕЛЕМ СОВМЕСТНЫХ ПРОГРАММ МОСКОВСКОГО И СТРАСБУРГСКОГО ЦЕНТРОВ МЕЖДУНАРОДНОЙ ЗАЩИТЫ, АДВОКАТОМ К. А. МОСКАЛЕНКО

А. А. ОВОДОВ

- Каринна Акоповна, могли бы Вы прокомментировать решение Конституционного Суда России, согласно которому суды общей юрисдикции не вправе уклоняться от пересмотра гражданских дел на основании решения Европейского суда по правам человека? - Это решение юридическое сообщество восприняло с огромным интересом, я уже не говорю о нашей группе юристов, которые профессионально занимаются представлением интересов россиян в Европейском суде, потому что у нас достаточно много выигранных дел. Поскольку выигрыш не является самоцелью, а задача наша - восстановить права россиян после того, как они получили позитивное решение в Европейском суде, это означает, что новое решение Конституционного Суда будет способствовать реальной пользе, реальному результату, который должен наступать при принятии решения Европейским судом. Все решения Европейского суда для России обязательны, и наши власти это хорошо знают. Они, конечно, всегда выплачивают заявителям компенсации. Но позиция Конституционного Суда была сформулирована принципиально. Дело в том, что, по мнению Конституционного Суда, восстановление прав не должно сводиться только к выплате компенсаций.

Из Постановления Конституционного Суда РФ от 26.02.2010 N 4-П: "По делу о проверке конституционности части второй статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан А. А. Дорошка, А. Е. Кота и Е. Ю. Федотовой". Комитет министров Совета Европы, под контролем которого проводится исполнение постановлений Европейского суда по правам человека, в Рекомендации от 19 января 2000 г. N R(2000)2 "По пересмотру дел и возобновлению производства по делу на внутригосударственном уровне в связи с постановлениями Европейского суда по правам человека", указывает на обязанность государства-ответчика осуществлять меры, обеспечивающие, насколько возможно, восстановление той ситуации, в которой лицо находилось до нарушения государством Конвенции о защите прав человека и основных свобод (restitutio in integrum), в том числе предусматривать в своей правовой системе адекватные возможности для пересмотра дел, включая возобновление производства по делу в тех инстанциях, в которых допущено нарушение.

Сколь бы в некоторых делах ни важны были денежные компенсации, например, когда была утрата здоровья и необходимы лечение и лекарства, все-таки это не первая задача. Самая первая задача - это реально признать нарушение прав человека и их восстановить настолько, насколько спустя какое-то время это возможно. Потому что через несколько лет действительно иногда бывает уже возможно только компенсировать в той или иной мере материально потери. Но тогда, когда восстановить нарушенные права возможно, это во всех случаях должно быть сделано. А первым условием для этого является пересмотр дела в Российской Федерации. Аналогичное требование закона существует, вернее, гарантия существует, например, в УПК в статье 413 напрямую предусмотрена обязанность суда пересмотреть те дела, где установлены нарушения прав человека при рассмотрении уголовного дела. И эта норма действует, хотя к этой норме прибегают пока немногие. И насколько мы сейчас можем это видеть, Председатель Верховного Суда вносит представления в Президиум Верховного Суда на предмет отмены состоявшихся решений. Это очень серьезные шаги по приведению в исполнение решений Европейского суда. То, что такая норма не существовала в Гражданском процессуальном кодексе, было недочетом, пробелом в законодательстве.

- Могли бы Вы прокомментировать факт обращения в Европейский суд по правам человека с жалобой на 98 млрд. долларов в интересах "дочки" "ЮКОСа"? - Статья 6 Европейской конвенции гарантирует право на справедливое судебное разбирательство, а также статья 1 первого Протокола к Европейской конвенции о защите права собственности дала основание для обращения в ЕСПЧ. Эти и другие права с точки зрения заявителей были нарушены, поэтому они обратились в Европейский суд с жалобой на нарушение прав, гарантированных Европейской конвенцией. Так что предметом обращения в Суд являются нарушения прав человека, а не миллиарды долларов.

- В ЕСПЧ Вы представляли интересы О. Б. Кудешкиной. Как Вы оцениваете ту ситуацию, в которой Ольга Борисовна оказалась?

Кудешкина Ольга Борисовна, кандидат юридических наук. С 1981 г. работала в судебных органах Кузбасса, с 2001 г. - судья Московского городского суда. В декабре 2003 г. О. Е. Кудешкина, будучи кандидатом в депутаты Государственной Думы России по 115-му Серпуховскому избирательному округу, дала интервью радиостанции "Эхо Москвы" и нескольким газетам, в котором рассказала о давлении, оказанном на нее председателем Мосгорсуда Ольгой Егоровой при рассмотрении дела следователя Павла Зайцева, обвиняемого в превышении должностных полномочий при расследовании дела о "Трех китах". О. Е. Кудешкина пыталась добиться через Квалификационную коллегию судей Москвы прекращения полномочий О. А. Егоровой, но вместо этого члены Московской коллегии решили лишить звания судьи саму О. Е. Кудешкину за якобы некорректные высказывания в адрес О. А. Егоровой и судебной системы в целом. 8 октября 2004 г. Мосгорсуд в лице судьи Светланы Эдуардовны Курциньш признал законным решение ККСМ, а в январе 2005 г. Верховный Суд России оставил в силе решение о досрочном прекращении полномочий О. Е. Кудешкиной. Предыстория разбирательства. 13 августа 2000 г. Началось так называемое дело "Трех китов", или, иначе говоря, "мебельное дело", - одно из самых громких уголовных дел периода правления В. В. Путина. В этот день оперативники Государственного таможенного комитета (ГТК) опечатали мебельный торговый комплекс "Три кита", обвинив поставщиков магазина в контрабанде, и арестовали партию мебели, поставленную компаниями ООО "Бастион" и ООО "Лига Марс". Зайцев Павел Васильевич (1970 г. р.), майор. В 1992 - 1999 гг. работал в Кимрском ГОВД Тверской области и управлении по борьбе с организованной преступностью при УВД Тверской области. В 1999 г. был назначен следователем по особо важным делам отдела по расследованию тяжких и особо тяжких преступлений о коррупции и в сфере экономики следственной части по расследованию организованной преступной деятельности Следственного комитета при МВД РФ (URL: http://lenta. ru/lib/14167055/). 10 ноября 2000 г. К следователю Зайцеву поступил рапорт из УБЭП Московской области о том, что к контрабанде мебели причастны черные брокеры Андрей Саенко и Павел Стрепков, которые специально для этого зарегистрировали по чужому паспорту фиктивную фирму "Лига Марс". На основании этого рапорта следователь Зайцев постановил, в частности, провести обыски дома у Андрея Саенко, а также у его отца Юрия Саенко, проживающего в этом же поселке, и еще у двух его родственников. 22 ноября 2000 г. Генпрокуратура срочно изъяла все материалы следствия о контрабанде, а их к тому моменту насчитывалось 220 томов. Есть свидетели, утверждающие, что за прекращение уголовного дела было заплачено 2 - 3 млн. долларов. На самом деле против ООО "Лига Марс" возбуждено два уголовных дела. И оба... закрыты прокуратурой. Первое (самое громкое) вело МВД по фактам мебельной контрабанды. Второе (выше упоминавшееся) - таможня по факту уклонения от уплаты таможенных платежей. 20 декабря 2001 г. Возбуждено уголовное дело в отношении следователя по особо важным делам Следственного комитета при МВД Павла Зайцева, который занимался "мебельным делом", по ст. 286 Уголовного кодекса РФ (превышение должностных полномочий). Первой уголовное дело в отношении Павла Зайцева рассматривала судья Мосгорсуда Марина Комарова. Вместе с двумя заседателями она пришла к убеждению, что в действиях следователя нет состава преступления, и вынесла по делу оправдательный приговор. Генеральная прокуратура опротестовала это решение, и дело передали другому судье - Ольге Кудешкиной. После того как О. Б. Кудешкина стала баллотироваться в депутаты Государственной Думы России, на многочисленных встречах избиратели задавали ей вопросы о деле, связанном с контрабандой мебели. И судья вынуждена была на эти вопросы отвечать. Так локальный конфликт обрел национальные масштабы. Спустя четыре месяца после того, как у Кудешкиной изъяли дело Зайцева, судья обратилась в квалификационную коллегию судей. 3 ноября 2003 г. Верховный Суд Российской Федерации П. В. Зайцеву оправдательный приговор отменил, а Московский городской суд вынес обвинительный приговор и назначил Зайцеву наказание в виде 2 лет лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год. Зайцев обжаловал приговор в Верховном Суде. (10 августа 2004 г. Верховный Суд оставил решение в силе.) 12 июля 2005 г. Ольга Кудешкина обратилась с жалобой в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ, г. Страсбург, Франция), заявив, что при лишении ее статуса были нарушены статьи 6, 10 и 13 Конвенции по правам человека, гарантирующие соответственно "право на справедливое судебное разбирательство, свободу выражения мнения и право на эффективное средство правовой защиты". В апреле 2006 г. ЕСПЧ признал ее жалобу приемлемой по статье 10 Европейской конвенции, однако жалобы по статьям 6 и 13 рассматривать отказался. Статья 10 Конвенции, гарантирующая право распространять информацию "без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей", тщательно обсуждалась. В 2009 г. ЕСПЧ признал, что права бывшей судьи в этой части были попраны.

- В настоящее время ГПК России не предусматривает пересмотр решений в плане исполнения решений Европейского суда. С нашей точки зрения и согласно правовой позиции, которая базируется на статье 15 Конституции России, решение ЕСПЧ обязательно к исполнению, и не только в плане выплат. Конечно, Ольге Борисовне выплатили все, что определил Европейский суд, но решение не было выполнено по существу. В решении было сказано, что досрочное лишение статуса Ольги Борисовны Кудешкиной явилось результатом целой серии нарушений, которые признаны Европейским судом. Что в этом случае надлежит сделать государству? Восстановить права человека, чьи права были нарушены. Но на уровне решения Московского городского суда был получен отказ, и это совершенно неудивительно, потому что если обратиться к истории с делом О. Б. Кудешкиной, то мы вспомним, что именно по инициативе председателя Московского городского суда было принято решение о лишении ее статуса. И выходящее за рамки понимания независимого судьи поведение председателя Московского городского суда именно и было предметом обращения О. Б. Кудешкиной к прессе, к публике. Когда мы говорим о проблемах российской юстиции, о проблемах российского правосудия, то говорим прежде всего о проблемах независимости судей. В данном случае речь шла о довольно скандальном антикоррупционном деле. Получив это дело в свое производство, ознакомившись с обвинительным заключением, судья Кудешкина сочла, что Генеральная прокуратура изложила это дело правильно, без фальсификаций, без передержек и следователь Зайцев, вполне вероятно, совершил должностное преступление. Сегодня нам известна природа его обвинений, он восстановлен, хотя бы формально, в своей должности. А тогда Ольга Борисовна оказалась в сложнейшей для любого российского судьи ситуации. По мере того как она стала рассматривать это дело, стали возникать вопросы. О. Б. Кудешкина стала удовлетворять ходатайства защиты, что, казалось бы, является нормальным делом. Как раз ненормальным следует считать, когда судьи пренебрегают ходатайствами, позицией одной из сторон, и это на практике представляет собой неравенство сторон, что, по сути, является нарушением не только уголовно-процессуального права, но и гарантий российской Конституции. Будучи судьей, привыкшей к определенной степени независимости, Кудешкина начала получать доказательства, которые привели ее к выводу о том, что обвинение господина Зайцева является достаточно спорным, что вызвало бурю негодования со стороны Генеральной прокуратуры, а также многократно описанную ею реакцию руководства Московского городского суда. И в подобной ситуации оказываются не только Ольга Кудешкина, но все те "непокорные" судьи, которые были лишены статуса по воле исполнительной власти или административной судебной власти. Лишены статуса, по сути, незаконно. На каком основании я говорю так? Потому что вспомним, чем защищена независимость судей? Прежде всего во многом это связано с пожизненным сроком назначения судей. А если этот пожизненный срок в одну минуту с такой легкостью превращается в конечный срок, то, конечно, как пишет Европейский суд по делу Кудешкиной, это явно непропорционально, т. е. незаконно. Нет ничего удивительного, что в дальнейшем и Верховный Суд России по этому делу принял решение, которое представляет собой фактический отказ выполнять решение Европейского суда. При всей скандальности этой ситуации ничего удивительного я в этом не нахожу. За последние годы судебная власть практически полностью покончила с непокорными судьями, и редкие всполохи протеста только подтверждают общее правило. Теперь представьте себе, что начнется, если Ольга Кудешкина будет восстановлена. Подумайте о том, что будет, если судьи поймут, что они, их независимость в определенной степени могут быть защищены механизмом Европейского суда... Но сегодня более незащищенных людей, чем судьи, в российском обществе не найдешь. В связи с меняющейся позицией Европейского суда ситуация в будущем, возможно, не будет столь безнадежной.

- Вы "ведете дела" по "праву на жизнь". Могли бы Вы рассказать о наиболее интересных из них? - Эти наши дела по праву на жизнь можно характеризовать не только как юридически интересные, все они, к сожалению, очень трагические, тяжелые. В то же время у нас есть серьезные основания считать, что заявители должны получить позитивное решение в Страсбурге. Есть некоторое количество "чеченских" дел. Это те российские дела, где события произошли на территории либо Чеченской Республики, либо вблизи нее (Дагестан, Ингушетия), там, где произошли убийства или исчезновения мирных граждан. Это результат антитеррористической деятельности государства, и Европейский суд выносит уже почти однотипные решения о нарушении права на жизнь (статья 2 Европейской конвенции) и зачастую о жестоком обращении, нарушении права на гуманное обращение (статья 3 Европейской конвенции). По этим делам очень часто признается также нарушение статьи 13 Европейской конвенции (право на эффективные средства правовой защиты в Российской Федерации). Если мы посмотрим на мытарства заявителей, то увидим, что с точки зрения эффективности средств правовой защиты по этой категории дел таковых просто не существует, и это уже многократно констатировал Европейский суд. К сожалению, надо признавать, что после принятия Судом решений по таким значимым делам реальных результатов, как говорят наши заявители, не наступает. А ведь все такие решения, конечно, требуют тщательного расследования, и даже спустя несколько лет все равно остаются документы, доказательства, которые еще могут быть добыты или проверены более тщательно, и по этим делам еще возможен определенный прогресс, но, вероятно, только при наличии политической воли. Многие обращаются в Европейский суд с надеждой, что, в каком бы виде, в каком бы состоянии здоровья их пропавшие родственники сейчас ни находились, чтобы они были освобождены и вернулись в свою семью. А если их уже нет в живых, то чтобы хотя бы их прах был погребен достойно. Но всего этого, равно как и эффективного расследования, не происходит. Вся эта ситуация показывает, что реальные действия по исполнению решений Европейского суда в этих делах пока констатировать невозможно. Есть другая категория дел, тоже по антитеррористической деятельности государства, это дела о гибели заложников или о взрывах, например дело "Норд-Ост" или история в Беслане. Мы представляем интересы большого количества заявителей по Беслану, по "Норд-Осту". Наша позиция вот в чем: когда государство не установило виновного в нарушении права на жизнь, оно тем не менее подчас несет ответственность в делах, в частности, по праву на жизнь. Что такое право на жизнь? Доступным языком - это все меры, которые связаны с предотвращением лишения жизни, это те превентивные меры, которые любое государство должно предпринимать для предотвращения преступления. Скажем, до одного из взрывов мы устанавливаем, что один из сотрудников милиции пропустил машину, начиненную взрывчаткой, за взятку, в этом случае, конечно, он действует как представитель государства, который, будучи облеченным полномочиями от имени государства, совершает преступление. В этом случае, оценивая ответственность власти, следует констатировать, что государство должно назначать в штат сотрудников органов, ответственных за правопорядок, надлежащих людей, обладающих качествами и отвечающих требованиям, которым должны отвечать сотрудники правоохранительных органов. Или, скажем, когда у нас в центр Москвы - столицы России проникает большая группа людей с большим количеством боеприпасов, взрывчатых веществ, то, разумеется, правоохранительные органы не выполнили свою задачу по предотвращению преступления, т. е. общие возложенные на них превентивные меры. Или, скажем, публичное мероприятие начинается таким образом, что отсутствуют органы охраны правопорядка, и террористы, захватившие заложников, изначально беспрепятственно попадают в театральный центр. И об этом становится известно не от тех органов правопорядка, которые должны сопровождать любое публичное мероприятие. Кроме того, есть такое понятие, как минимизация жертв, минимизация потерь. Было ли это сделано, скажем, в деле о "Норд-Осте"? С нашей точки зрения и с точки зрения заявителей - нет.

"Норд-Ост", также упоминаемый просто как террористический акт на Дубровке (23 - 26 октября 2002 г.), - террористическая акция в Москве, в ходе которой не менее 40 чеченских боевиков во главе с Мовсаром Бараевым захватили в заложники зрителей мюзикла "Норд-Ост" в здании Театрального центра на Дубровке. В результате операции по освобождению заложников были ликвидированы все террористы. В ходе штурма погибли 130 человек из числа заложников (по другим данным - 174).

Мы, эксперты Центра, представляем интересы нескольких заявителей по этому делу. В чем суть нашего обращения в Европейский суд? Государство, которое пренебрегает возможностью спасения жизней заложников и отказывается вести переговоры с лицами, захватившими этих заложников, фактически помогает им лишить жизни этих заложников, ибо отказывается от возможности спасти как можно больше человеческих жизней. Международная практика устанавливает обязанность государства принимать все меры по минимизации потерь, в том числе переговоры. Но если этого не происходит, то соответственно государство не выполняет свои позитивные обязательства по праву на жизнь. Это я говорю про "Норд-Ост", но это также относится и к Беслану, потому что, как утверждают наши заявители, имел место штурм и в том и в другом случае. И именно штурм, по мнению заявителей, повлек большое количество жертв. А в случае со штурмом по делу "Норд-Ост" еще и было применено некое вещество, и это вещество до сих пор официально не названо. Оно формально неизвестно, и оно не было сообщено врачам. Следовательно, медики не могли принять адекватных мер по спасению заложников после их отравления. И возникает вопрос, если люди пострадали, если они погибли от примененного отравляющего вещества, название и рецептуру которого власти категорически отказываются раскрыть, то есть определенное основание заявлять, что в этом случае это было нелегитимное использование некоего вещества, которое, так или иначе, имело отравляющий эффект. Возможно, как предполагают некоторые из наших заявителей, оно было запрещено к применению. Возможно, власти скрывают его название по другим причинам, но при всех обстоятельствах люди умерли не потому, что был взорван театральный центр, как это пытались предотвратить довольно неуклюжим образом, а оттого, что был применен газ, и это можно видеть из всех медицинских документов. Даже если заключение экспертизы говорит о совокупности неких факторов, если бы не был применен этот газ (или отравляющее вещество), люди не погибли бы от отравления. Кроме того, заявители настаивают на том, что должностные лица, которые обязаны были прежде всего заботиться о спасении заложников, а не о том, чтобы поубивать всех террористов, довольно нелепым образом стали предотвращать взрыв. Как утверждают следственные власти, в том числе в Постановлении о прекращении дела в отношении лиц, предпринявших штурм, этот штурм был предпринят с целью не допустить взрыв, в наивном расчете на то, что все немедленно уснувшие террористы не взорвут театральный центр. Этот расчет был абсолютно нелепым, абсурдным, потому что ни одно усыпляющее вещество не может подействовать мгновенно, и практика показала, что оно не подействовало мгновенно, а только спустя 5 - 7 минут после начала этого газового штурма, если его можно так назвать. Стрельба была слышна даже спустя 35 - 40 минут после того, как начался штурм с использованием этого вещества, следовательно, предотвратить взрыв этот штурм не мог, он его только мог спровоцировать. Почему не произошел взрыв? Ответа в тех материалах уголовного дела, которые нам предъявлены, нет. А ответ этот существует, и он скрывается от наших заявителей. Основная жалоба заявителей связана с тем, что они до сих пор не знают правды, а результаты расследования являются явно неудовлетворительными, с их точки зрения. Кстати, как я уже упоминала, не были осведомлены о характере вещества и врачи, которые оказывали помощь, именно поэтому наши заявители говорят, что и надлежащей медицинской помощи им или их погибшим родственникам не было оказано и не могло быть оказано. Использовались антидоты безо всякой связи с реальным веществом, без знания наименования этого вещества, это огромный просчет руководителей штаба, в целом власти. Так вот, жалоба наших доверителей связана с тем, что государство нарушило право на жизнь с точки зрения позитивных обязательств государства по праву на жизнь. Одним из главных позитивных обязательств по праву на жизнь, а также праву на защиту от пыток (это дела по 2-й, по 3-й и другим статьям Европейской конвенции) является должное, эффективное, действенное и независимое расследование. Этого также не было властями сделано, поэтому по всем этим основаниям наши доверители жалуются на нарушение права на жизнь со стороны именно государства, потому что люди погибли вследствие в том числе и этих действий государства. Была попытка со стороны одного из "корифеев" международного права подать жалобу против действия террористов в Европейский суд, но нелепость такой жалобы очевидна. Власти почему-то убили всех до единого террористов, не оставив даже свидетелей или потенциальных возместителей вреда, тех людей, которые бы понесли наказание. Эти действия власти нашим заявителям тоже непонятны, а если и понятны, то не вызывают никакого одобрения. Кроме того, в Европейский суд можно подавать жалобу только в той части, в которой власти неправильно поступили, поскольку это жалоба против Российской Федерации, и по этой причине обращаться с жалобой в Европейский суд против террористов и жестокости с их стороны было не очень разумно. В настоящее время существует жалоба по поводу нарушения права на жизнь и других прав. Статья 2 является главной из этих прав, которые были нарушены. Кроме этого, статья 3, статья 8, статья 13 и другие нормы Европейской конвенции. Из нарушений права на жизнь у нас есть дела нескольких журналистов, лишенных жизни. Из них, наверное, самое известное сейчас - это дело об убийстве Анны Политковской.

Анна Степановна Политковская, урожденная Мазепа (30 августа 1958 г., Нью-Йорк - 7 октября 2006 г., Москва), - российская журналистка и правозащитница. Уделяла особое внимание конфликту в Чечне. А. С. Политковская была застрелена в лифте своего дома в центре Москвы (Лесная улица, дом 8) 7 октября 2006 г. Сотрудники милиции нашли пистолет Макарова и четыре гильзы рядом с телом. Первые сведения указывали на заказное убийство, так как было произведено четыре выстрела, включая выстрел в голову. По мнению руководителя Главного следственного управления Следственного комитета при прокуратуре России Дмитрия Довгия, заказчиком убийства Политковской был Борис Березовский, осуществивший свой замысел с помощью чеченского преступного авторитета Хож-Ахмеда Нухаева. По словам Довгия, убийство связано не со статьями Политковской, а с ее личностью (Владимир Перекрест. Начальник Главного следственного управления Дмитрий Довгий: "Человеку должно быть выгодно не брать взяток". Известия (3 апреля 2008 г.)). Организаторы хотели показать, что средь бела дня могут убивать известных людей, что правоохранительные органы якобы не в состоянии раскрывать такие дела. МВД и мы опровергли это. <...> Вот она такая яркая, находится в оппозиции к действующей власти, встречалась с Березовским - вот ее и убили. Не верили, что мы так достаточно быстро раскроем это преступление. К последнему весной 2006 г. поступил заказ на убийство Политковской, поскольку к журналистке имели "серьезные претензии большие люди в Чечне". Выполнение заказа было поручено братьям Махмудовым, которые привлекли к делу рыночного торговца и шофера банды Ахмеда Исаева. Пытаясь установить адрес Политковской, преступники обратились к бывшему оперативному сотруднику этнического отдела РУБОП Сергею Хаджикурбанову, который свел их с подполковником Павлом Рягузовым, работавшим в отделе ФСБ по Центральному административному округу Москвы, на территории которого проживала Политковская. Рягузов "пробил" по базе данных ФСБ и передал адрес Политковской бывшему главе Ачхой-Мартановского района Чеченской Республики Шамилю Бураеву (URL: http://www. kommersant. ru/doc. aspx? docsid=805141). Рягузов также снабжал банду информацией о ее телефонных переговорах. По сведениям газеты "Время новостей", все представители силовых структур, проходящие по делу об убийстве Политковской, "не знали, о чем именно идет речь, не были знакомы с киллером и заказчиком и выполнили за деньги левую работу" (URL: http://lenta. ru/news/2007/08/29/eleven). 27 августа 2007 г. начальник УСБ ФСБ РФ заявил, что в убийстве Анны Политковской обвиняется сотрудник службы по Центральному административному округу Москвы УФСБ по Москве и Московской области подполковник Павел Рягузов (Нашли убийцу Анны Политковской. РБК daily, 28 августа 2007 г.). 21 сентября 2007 г. следствие предъявило обвинение по статье 33 и статье 105 УК (соучастие в убийстве в форме пособничества) бывшему главе Ачхой-Мартановского района Чеченской Республики Шамилю Бураеву.

Здесь мы провели огромную работу, в том числе активно участвуя в процессе рассмотрения этого дела в суде 1-й и 2-й инстанций, для того, чтобы понять, насколько эффективно расследование, но и здесь нет оснований для оптимизма. Предотвратить это убийство, по-видимому, можно было, потому что были и угрозы, были и попытки отравления Анны, были некоторые данные о том, что за ней осуществлялась какая-то слежка. Есть данные в "Новой газете", которые потом были подтверждены, что за ней был целый круг слежки, но почему-то убийство в тот трагический день никто не предотвратил. Кроме непредотвращения, как я говорила, среди позитивных обязательств по праву на жизнь относятся еще и процессуальные обязательства государства, а именно обязательства государства по проведению надлежащего расследования, которое являлось бы действенным, т. е. привело бы к какому-то реальному результату. В данном случае мы имеем дело, которое расследуется более трех лет, 3,5 года скоро будет, как оно расследуется, но мы свою жалобу в Европейский суд зарегистрировали в 6-месячный срок с момента нарушения права на жизнь. В качестве одного из критериев приемлемости жалобы Европейская конвенция говорит о пресекательном шестимесячном сроке, после которого заявитель уже не имеет шансов по обращению в Европейский суд, шестимесячном сроке с момента последнего судебного решения. А мы подозревали в самом начале, что этого последнего судебного решения может никогда не быть, и мы, к несчастью, оказались правы, потому что никакого окончательного судебного решения до сих пор по этому факту так и не принято. Зато было принято окончательное судебное решение по нашей жалобе о ненадлежащем качестве следствия и о недопуске потерпевшей стороны к материалам расследования. Это очень существенно, хотя наши следственные власти ссылаются на то, что у следствия нет обязанностей знакомить потерпевшую сторону с материалами дела по окончании следствия, а это окончание может никогда не наступить, что нет обязательств учитывать ходатайства потерпевшей стороны. На первых порах, до первого судебного разбирательства, ни одно ходатайство защиты не было удовлетворено. Надо отдать должное, теперь следственная группа приняла наши ходатайства, и некоторые ходатайства действительно были удовлетворены. К сожалению, по-настоящему эффективным следствие бывает в течение первых пяти дней, первых нескольких месяцев или хотя бы в первый, во второй годы. Сейчас уже более трех лет прошло, и эти ходатайства только что были удовлетворены, и неизвестно, какой результат они принесут и принесут ли вообще спустя столько времени. А обжаловать ненадлежащее проведение расследования в первые месяцы или непосредственно после убийства мы можем и уже это сделали, и наша жалоба была зарегистрирована в Европейском суде по правам человека за один день до истечения шестимесячного срока с момента ее убийства, не дожидаясь никакого последнего решения, поскольку, как я уже сказала, было сильное подозрение, что такого решения может не быть никогда. Вот суть этих дел. Не все убийства столь очевидны, в некоторых случаях мы подозреваем, что убийство произошло, но не было в свое время установлено. Или по одному из дел расследование было начато спустя почти 5 лет после смерти человека, тогда как государство должно расследовать это дело непосредственно после обнаружения фактов следствия, вызывающих хоть какие-то сомнения. Расследование дела, по которому факт убийства не установлен, но следствие начато спустя почти 5 лет после смерти человека, не может быть удовлетворительным по определению, такое расследование не может быть признано эффективным, действенным и результативным.

- Могли бы Вы рассказать о том, чем занимается возглавляемый Вами Центр содействия международной защите? - Организация эта хорошо известна, но, как мы шутим, в узких кругах. Эти круги - это специалисты в области международного права и просто граждане, которые ищут возможность защитить свои права в Европейском суде, особенно если они уже исчерпали средства правовой защиты в России. Среди наших заявителей достаточно большое количество заключенных. Просто заключенные узнают о нашем Центре потому, что от имени осужденных или находящихся в следственных изоляторах лиц мы выиграли значительное количество дел, и они передают информацию об этом Центре друг другу, этакое "сарафанное радио". Поэтому Центр стал очень популярным среди заключенных, многие из которых не согласны с тем, как они были осуждены, и в связи с тем, что суды по их делам имели характер несправедливого судебного разбирательства, вопреки гарантиям российского закона и статьи 6 Европейской конвенции. Заключенные с нашей помощью или самостоятельно обращаются в Европейский суд и подчас выигрывают дела. Также большое количество заключенных с нашей помощью или самостоятельно обращаются по поводу ненадлежащих условий содержания, эти права гарантированы статьей 3 Европейской конвенции: условия содержания, пытки и все бесчеловечное обращение, которому могут подвергаться российские заключенные, - все это приводит их к необходимости жаловаться в Европейский суд. Мы не имеем возможности вести дела всех тех, кто обращается в наш Центр. Надо отметить, что мы получаем ежемесячно от 300 до 1000 обращений россиян. Довольно много среди них обращений от лиц из мест лишения свободы с жалобами на пытки и бесчеловечное обращение (статья 3), незаконные аресты и незаконное длительное содержание под стражей (статья 5), на нарушение права на справедливое судебное разбирательство (статья 6). Это у нас статьи-рекордсмены. Но они же и статьи-рекордсмены в Европейском суде, который с недавнего времени просто завален российскими делами.

- Хотелось бы узнать о Ваших дальнейших планах по защите М. Б. Ходорковского. - Михаил Борисович предпочитает, чтобы о его жалобах в Европейском суде раньше времени не высказывали мнения. Я только могу сказать, что зарегистрировано в Европейском суде уже три жалобы Ходорковского. По первой жалобе уже завершился процесс и вынесено решение о приемлемости этой жалобы по статьям 3, 5, 18. Кстати говоря, те самые популярные статьи. И по второй жалобе обмен состязательными бумагами с государством также закончен, а поэтому мы уже ждем решения. По первой жалобе ожидается принятие решения по существу, а по второй жалобе - решения по приемлемости. Когда эти решения уже будут приняты, тогда можно будет их комментировать. Именно вторая жалоба посвящена праву на справедливый суд, по ней решение может быть вынесено в любой день, но предвидеть сроки трудно, потому что очередь даже из тех дел, по которым близится принятие решения, довольно большая. Главное, что если признается конкретно это нарушение - нарушение права на справедливое судебное разбирательство, в этом случае дело должно быть пересмотрено, это то, с чего мы начали, - статья 413 УПК РФ.

- Путь в Европейский суд долгий, но в итоге результативный? - Да, конечно. Я вообще большой оптимист, хотя по моим делам уже можно было бы стать пессимисткой. Заставило бы меня что-то работать с такой долгой процедурой, как процедура Европейского суда, и стали бы мы что-то делать в этом направлении, если бы у нас не было результатов, внушающих надежды? Нет, конечно. Мы - это группа адвокатов, группа юристов, объединенных в негосударственную правозащитную организацию "Центр содействия международной защите", которые твердо знают, что с наличием этого механизма у многих россиян появляется чуть больше надежд на справедливое разбирательство их дел. Это не значит, что каждый первый или каждый второй, который не нашел правосудия в своей стране, должен обращаться в Европейский суд. Важно, чтобы власти осознавали, что решение Суда по делу одного человека не должно распространяться лишь на заявителя. Если оно будет распространяться на большое количество потенциальных заявителей, это значит, что механизм используется правильно и власти оценивают его действие правильно. Даже когда Европейский суд обращает к Правительству первые вопросы по существу жалоб, этот момент уже должен означать, что Правительству еще раз необходимо пересмотреть внутренние судебные решения. И это часто помогает, на этой стадии находится возможность решить дела в другом правовом ключе или пересмотреть какие-то решения или приговоры. В этом смысле позитивная модель реакции властей на первые же шаги Европейского суда по тому или иному делу очень важна. Потому что существует возможность мирного урегулирования спора. Например, члены нашего Центра, известные адвокаты Ольга Михайлова, Анна Ставицкая, неоднократно обращались в Европейский суд по правам человека по делам с экстренными жалобами, в результате чего жизни людей были сохранены. Или предотвратили чью-то выдачу в государство, где они могли стать объектом пыток или несправедливого суда. Все это очень обнадеживает. А самое главное, что Европейский суд не против России, не против Финляндии или Италии, он за все эти страны - члены Совета Европы. И мы все, юристы, использующие эту процедуру, хотя формально пишем жалобу, к примеру, Иванов против России, мы действуем в широком смысле в интересах России, если правильно понимать эти интересы. Потому что именно в интересах России надо защитить права людей, чьи права были нарушены и не могли быть по какой-то причине восстановлены внутри Российской Федерации. Особенно если эти причины носят системный, повторяющийся или массовый характер. Мы полагаем, что наша деятельность способствует изменению судебной практики, изменению в целом правовой ситуации к лучшему. По ряду дел у людей не было бы никаких шансов на восстановление прав, если бы не потенциальная возможность обращения в Европейский суд, она - сама эта возможность - сильно оздоровляет ситуацию. Хотя до сих пор некоторые судьи еще говорят: "Да что нам Страсбургский суд, что значит решение этого Европейского суда, кого оно интересует, мы тут сами решаем вопросы, никто нам не вправе ничего указывать". Это так, Европейский суд не вмешивается в юрисдикцию судебных органов государства, но рассматривает дела в пределах своей юрисдикции, и если он признает нарушения прав человека, то требует их устранить, восстановить нарушенное право, выплатить компенсации. Власти также обязываются принять меры общего характера, которые прежде всего должны продемонстрировать Совету Европы - там этим занимается Комитет министров, - какие меры государство принимает по предотвращению подобных нарушений в будущем. Это основная цель нашей работы - добиться, чтобы по каждому из принятых решений произошло реальное оздоровление ситуации: все, что является следствием применения неправового закона, или все, что является следствием неправильной практики применения законов, - все это должно искореняться. Разумеется, нельзя принижать значение решений национальной судебной системы, но если установлено нарушение прав человека, гарантированных Европейской конвенцией, обязательной для всех стран - членов Совета Европы, особенно если установлено то, что мы называем системными нарушениями, то серьезную роль в решении таких проблем играет, и дальше будет играть, Европейский суд по правам человека. Мы полагаем, что стоим на правильном пути. Нередко мы принимаем участие в рассмотрении дел наших доверителей в российских судах и пытаемся исчерпать все необходимые средства правовой защиты внутри страны, без этого не будут приняты жалобы в Европейский суд. Если же предпринятыми усилиями это не удается, то, исчерпав все эффективные средства правовой защиты внутри страны, мы помогаем заявителям искать справедливости уже в Страсбурге. Но я подчеркиваю, что исчерпывать надо не все имеющиеся в государстве средства правовой защиты, а лишь эффективные. Так, например, уже после кассационного рассмотрения дела россияне имеют право обратиться в Европейский суд. И консультации, что они должны обязательно с жалобой в порядке надзора, совсем неверны. Зная практику Европейского суда, заявители поймут, что после кассационного рассмотрения дела, т. е. достаточно быстро, они вправе обратиться в Европейский суд. Это очень важное право, и само существование такого права является важнейшей защитой, если не спасением, в тех случаях, когда мы имеем дело с произволом. Конечно, это внушает оптимизм.

- Благодарю.

Беседу вел А. А.Оводов

Название документа