Конфликт юрисдикций органов международного правосудия как отрицание их взаимосвязей

КОНФЛИКТ ЮРИСДИКЦИЙ ОРГАНОВ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВОСУДИЯ КАК ОТРИЦАНИЕ ИХ ВЗАИМОСВЯЗЕЙ

А. С. СМБАТЯН

Смбатян Анаит Сергеевна, кандидат юридических наук, соискатель кафедры международного права Российского университета дружбы народов (Москва).

Проблема конфликта юрисдикций в международном публичном праве является отражением и одновременно результатом игнорирования объективных характеристик функционирования органов международного правосудия как единой системы. В то же время учет имеющихся между ними взаимосвязей способен в значительной степени снизить вероятность возникновения конфликта юрисдикций.

Ключевые слова: международное право, правосудие, судья, конфликт, юрисдикция, тождественность, допустимость, консолидация.

Conflict of jurisdictions of international judicial bodies as denial of their interrelations A. S. Smbatyan

The problem of conflict of jurisdictions in public international law is simultaneously a reflection and a result of the lack of systems approach to international judicial bodies. At the same time if their interrelations are taken into account it will significantly reduce the risks of such conflicts.

Key words: international adjudication, justice, judge, conflict, jurisdiction, identity, admissibility, consolidation.

Международное право, как и любая общественно значимая сфера, весьма чувствительно к новым веяниям. Причем влияние последних на устоявшиеся мнения ученых-правоведов объясняется не столько научной либо практической значимостью, сколько самим новаторским духом и формулировками поставленных вопросов. В актуальном ряду таких веяний можно выделить фрагментацию международного права, которая за последние годы стала одной из излюбленных тем в международной юридической литературе <1> и даже предметом авторитетного исследования Комиссии международного права ООН <2>. Работа исследовательской группы, подготовившей доклад о фрагментации, была сфокусирована на существенных аспектах фрагментации в свете Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г., при этом не затрагивались институциональные аспекты данного явления. Роль катализатора вовлечения последних в орбиту дискуссии сыграли высказывания председателей Международного суда Ж. Гийома и С. Швебеля. Они, в частности, выражали опасения, что решения не организованных в иерархическую систему органов международного правосудия (ОМП) могут усугублять фрагментацию международного права <3>, особенно с учетом происшедшего в последней четверти XX в. беспрецедентного увеличения численности ОМП <4>. Действительно, отсутствие иерархии между ОМП создает определенные риски конфликта их юрисдикций и опасность вынесения не соответствующих друг другу решений по одним и тем же вопросам международного права. -------------------------------- <1> Simma B. Universality of International Law from the Perspective of a Practitioner // The European Journal of International Law. 2009. Vol. 20. N 2. P. 270; URL: http://www. ejil. org/pdfs/20/2/1801.pdf. <2> International Law Commission, Report of the Study Group on the International Law Commission, Fragmentation of International Law: Difficulties Arising from the Diversification and Expansion of International Law. Finalized by Marttii Koskenniemi. A/CN.4/L.682, 13 April 2006. UN Doc. A/CN.4/L/682 (April 13, 2006). <3> Guillaume G. The Future of International Judicial Institutions // International and Comparative Law Quarterly. October, 1995. Vol. 44. P. 862; Statement of the President of International Court of Justice to the United Nations General Assembly of 26 October 2000; URL: http://www. icj-cij. org/court/index. php? pr=84&pt=3&p1=1&p2=3&p3=1. <4> Смбатян А. С. Решения органов международного правосудия в системе международного публичного права. М., 2012; Толстых В. Л. Формирование системы международного правосудия и ее основные характеристики // Рос. юрид. журн. 2011. N 1. С. 29 - 35.

Однако гораздо важнее вопрос о том, является ли фрагментация свойством, неотъемлемой составляющей международного права или же это результат использования различных практических подходов к его применению. В международном публичном праве лишь теоретически возможно создание некой идеальной модели, в которой была бы достигнута полная совместимость всех элементов системы, исключающая в том числе конфликт юрисдикций ОМП. Стремление к подобному идеалу на практике не только выглядит утопией, но и создает неверное представление о возможностях регулирующего воздействия международного права. В то же время эффективность не организованных в систему ОМП и их авторитет не в последнюю очередь зависят от того, насколько гармонично строятся отношения между ними и в какой мере они воспринимаются как часть единой системы. Известно не так много решений ОМП, в которых затрагивалась бы проблема совпадающей (конкурирующей) юрисдикции. С одной стороны, это указывает на то, что пока преждевременно говорить о системном характере данной проблемы, а с другой - симптомы очевидны, а имеющиеся случаи свидетельствуют о том, что в области международного публичного права данный вопрос на универсальном уровне не урегулирован. С учетом очевидности перспективы дальнейшего увеличения числа ОМП наличие подходящих именно для международного публичного права инструментов, применение которых будет способствовать нивелированию неблагоприятных последствий расширения возможностей выбора удобного суда и конфликта юрисдикций, становится обязательным. При рассмотрении проблемы конфликта юрисдикций ОМП априори важно учитывать два аспекта. Во-первых, далеко не каждый случай столкновения юрисдикций является конфликтным. Поэтому следует разграничивать ситуации, когда конфликт возникает между ОМП, но ни один из них не обладает исключительной юрисдикцией по рассмотрению соответствующего спора, и ситуации, когда один из ОМП таковой обладает. В частности, наличие исключительной юрисдикции одного из ОМП с юридической точки зрения лишает другой ОМП возможности рассматривать данный спор. Даже подача одной из спорящих сторон жалобы в ОМП, не наделенный исключительной юрисдикцией, не создает конфликта ввиду отсутствия у последнего необходимых полномочий. Поэтому в случаях, когда спор формально подсуден двум ОМП, один из которых обладает исключительной юрисдикцией, de jure конфликта юрисдикций нет. Во-вторых, общеизвестно, что средством разрешения конфликта юрисдикций выступают имеющие частноправовое происхождение принципы lis pendens (данный принцип призван способствовать начатому судопроизводству, исключая до его завершения возможность параллельного рассмотрения того же спора в другом суде) и res judicata (определяет окончательность принимаемых судебных решений и недопустимость повторного рассмотрения уже решенного дела). Ключевое условие применения этих принципов - тождественность исков, которая имеет место при положительности так называемого теста тройной идентичности: тождественности сторон спора (personam), предмета иска (petitum) и оснований иска (causa petendi). На современном этапе развития международного публичного права и международных экономических отношений формально-юридическое соблюдение условий применимости принципов lis pendens и res judicata затруднено. В качестве примера можно привести следующую ситуацию. Гражданин США Р. Лаудер занимался инвестиционной деятельностью на территории Чешской Республики через контролируемую им компанию "CME Czech Republic B. V.". В августе 1999 г. им было инициировано арбитражное разбирательство против Чешской Республики на том основании, что последней были нарушены положения двустороннего инвестиционного договора между США и Чешской Республикой. Параллельно этому процессу компанией "CME Czech Republic B. V." был подан уже в другой арбитраж аналогичный по содержанию иск, основанный на двустороннем договоре об инвестициях между Нидерландами и Чехословакией. Обе арбитражные процедуры проводились на основании правил ЮНСИТРАЛ, в обоих арбитражных процессах использовались одни и те же факты. Арбитраж, созванный Р. Лаудером, вынес решение, в соответствии с которым Чешская Республика не несла ответственности <1>, тогда как арбитраж, созванный компанией "CME Czech Republic B. V.", лишь десять дней спустя вынес решение об ответственности Чешской Республики, налагающее на нее обязательство выплатить материальную компенсацию <2>. Ответчик, выражая несогласие со вторым решением, утверждал, что решение первого арбитража обладало характером res judicata. Стокгольмский арбитражный суд с данным мнением не согласился <3>, и его позиция была поддержана решением апелляционной инстанции <4>. В частности, по мнению Шведского апелляционного суда, "не может быть тождественности между акционером компании, хоть и контролирующим ее, и самой компанией" <5>. Это притом, что оба спора по сути были тождественными. -------------------------------- <1> Ronald S. Lauder v. the Czech Republic (Final Award). 3 September 2001 // URL: http://www. mfcr. cz/cps/rde/xchg/mfcr/xsl/ochrana_trhu_9048.php? year=2006. <2> CME Czech Republic B. V. v. the Czech Republic (Partial Award). 13 September 2001 // URL: http://ita. law. uvic. ca/documents/CME-2001PartialAward. pdf. <3> CME Czech Republic B. V. v. Czech Republic, UNCITRAL (The Netherlands / Czech Republic BIT). Final Award, dated 14 March 2003. Par. 436 // URL: http://ita. law. uvic. ca. <4> CME Czech Republic B. V. v. Czech Republic, Svea Court of Appeal. 15 May 2003. Case N T 873501. P. 95 // URL: http://ita. law. uvic. ca/documents/CME2003-SveaCourtofAppeal_001.pdf. <5> Ibid. P. 98.

Таким образом, многоаспектность, комплексность международных споров, применимость к ним норм различных договорных режимов, взаимосвязанность субъектов, осуществляющих экономическую деятельность, и некоторые другие факторы заостряют вопрос о выработке более реалистичных, нежели "тождественные иски", понятий. Таковым может стать понятие "тождественные споры". Его преимуществом является то, что оно позволяет расширить узкие рамки тождественности исков и, таким образом, учитывать реальную, а не формально-юридическую подоплеку споров. Сказанное позволяет прийти к выводу, что конфликт юрисдикций имеет место в случаях, когда тождественные споры последовательно либо одновременно передаются на рассмотрение различных ОМП, юрисдикция ни одного из которых в отношении данного спора не носит исключительного характера. В качестве решения проблемы конфликта юрисдикций некоторые авторитетные исследователи международного правосудия предлагают задействовать хорошо известные принципы толкования международных договоров, как они изложены в Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. <1>. Ввиду различий в юридической природе нормативных конфликтов и конфликтов юрисдикций такой подход какой-либо практической пользы не представляет. -------------------------------- <1> Lowe V. Overlapping Jurisdiction in International Tribunals // Australian Year Book of International Law. 1999. Vol. 20. P. 195. См. также: Marceau G. Conflicts of Norms and Conflicts of Jurisdictions. The Relationship between the WTO Agreement and MEAs and other Treaties // Journal of World Trade. 2001. Vol. 35. N 6. P. 1081 - 1131; Pauwelyn J. Going Global, Regional or Both? Dispute Settlement in the Southern African Development Community (SADC) and Overlaps with the WTO and Other Jurisdictions // Minnesota J. Global Trade. 2004. Vol. 13. P. 289 - 290; Idem. Bridging Fragmentation and Unity: International Law as a Universe of Interconnected Islands // Michigan Journal of International Law. 2004. Vol. 25. P. 903 - 916.

Рассмотрим, например, соотношение механизма разрешения споров в рамках Североамериканской ассоциации свободной торговли (НАФТА) и Органа по разрешению споров Всемирной торговой организации (ОРС ВТО). Каким образом нужно было бы разрешать конфликт юрисдикций между ОРС ВТО и арбитражем НАФТА при отсутствии оговорки об исключении подсудности в соглашении НАФТА? Если руководствоваться принципом lex posterior, то приоритетом обладает ОРС ВТО, а если принципом lex specialis - арбитраж НАФТА. При возникновении конфликта юрисдикций между ОРС ВТО и Судом ЕврАзЭС последний обладает преимуществом на основании принципа lex specialis. Вместе с тем, если руководствоваться принципом lex superior, положениями Протокола о присоединении России к ВТО <1>, Доклада Рабочей группы о присоединении России к ВТО <2> и особенно Договора о функционировании Таможенного союза в рамках многосторонней торговой системы <3>, очевидно, что ОРС ВТО должен обладать преимуществом в ситуациях конфликта юрисдикций с Судом ЕврАзЭС. Поэтому, по всей вероятности, подход Венской конвенции о праве международных договоров не может быть основным при решении проблемы конфликта юрисдикций. -------------------------------- <1> Протокол от 16 декабря 2011 г. "О присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации от 15 апреля 1994 года" // СПС "КонсультантПлюс". <2> Доклад Рабочей группы по присоединению Российской Федерации к Всемирной торговой организации. WT/ACC/RUS/70, WT/MIN(11)/2, 16 ноября 2011 г. // Там же. <3> Принят решением Межгосударственного совета Евразийского экономического сообщества от 19 мая 2011 г. N 87.

Системный подход к ОМП: оговорка об исключении подсудности и условия допустимости рассмотрения исков

Проблема совпадающей (конкурирующей) юрисдикции обусловлена не увеличением числа ОМП как таковым, а тем, что при их учреждении не учитывается тот факт, что новые ОМП создаются на фоне действующих, становятся частью уже существующей системы. В то же время государства обязаны определить, каким образом создаваемый ими ОМП впишется в существующую систему. Необходимо, в частности, иметь ясное представление о том, в каких случаях юрисдикция создаваемого суда либо арбитража может пересекаться с юрисдикцией одного из действующих ОМП или юрисдикцией ОМП, который потенциально может быть создан (например, если такие переговоры уже ведутся), а значит, в учредительных документах нужно закладывать механизмы предотвращения конфликта юрисдикций. Оговорки об исключении подсудности включены, в частности, в соглашения о создании таких региональных интеграционных объединений, как НАФТА <1> и МЕРКОСУР <2>, двусторонние соглашения США о свободной торговле с Австралией, Сингапуром, Чили и многими другими странами. Кроме того, правила подсудности, исключающие возникновение проблемы конкуренции юрисдикций, закреплены в ряде международных договоров, устанавливающих некое подобие системы разрешения споров, состоящей из административных и судебных органов <3>. Оговорка об исключении подсудности снижает вероятность возникновения конфликта юрисдикций, однако решает эту проблему далеко не полностью. -------------------------------- <1> The North American Free Trade Agreement, entered into force on January 1, 1994. Article 2005. <2> Olivos Protocol for the Settlement of Disputes in MERCOSUR, opened for signature on 18 February, 2002, entered into force on 10 February, 2004. <3> Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (ч. 2 ст. 35) // URL: http://www. echr. ru/documents/doc/2440800/2440800-003.php; Факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах (ч. 2 ст. 5) // URL: http://www. un. org/ru/documents/decl_conv/conventions/pactpro1.shtml.

Некоторые международные документы, регламентирующие деятельность ОМП, сформулированы таким образом, будто проблемы совпадающей (конкурирующей) юрисдикции в международном публичном праве в принципе не существует. Например, Договоренность о правилах и процедурах, регулирующих разрешение споров в рамках ВТО (далее - Договоренность о разрешении споров), составлена так, словно юрисдикция ОРС ВТО ни при каких обстоятельствах не может пересекаться с юрисдикцией других ОМП. Допустимость рассмотрения жалоб в Договоренности о разрешении споров под сомнение не ставится: любая жалоба, подаваемая в ОРС ВТО, априори воспринимается как принимаемая к рассмотрению. В документе совершенно не учтен тот факт, что отношения между ОРС ВТО и региональными органами правосудия носят горизонтальный характер, что потенциально создает условия возникновения конфликта юрисдикций. К примеру, оговорка, содержащаяся в Протоколе о разрешении споров в рамках МЕРКОСУР <1>, исключает подсудность арбитражу МЕРКОСУР спора, переданного на рассмотрение ОРС ВТО. Воздержится ли ОРС ВТО от осуществления своей юрисдикции по спору между членами МЕРКОСУР на том основании, что аналогичный спор находится на рассмотрении арбитража либо по нему уже вынесено решение? -------------------------------- <1> The Olivos Protocol for the Settlement of Disputes in MERCOSUR 18 February 2002.

Приведем другой, более близкий к российской действительности пример. Судом ЕврАзЭС вынесено решение по жалобе публичного акционерного общества "Новокраматорский машиностроительный завод" (Украина) об оспаривании решения Комиссии Таможенного союза от 9 декабря 2011 г. N 904 "О мерах по защите экономических интересов производителей стальных кованых валков для прокатных станов в Таможенном союзе" <1>. Может ли заявитель, не удовлетворенный принятым Судом решением, передать этот же спор на рассмотрение ОРС ВТО <2>? Формально - да. Обязана ли будет третейская группа отклонить собственную юрисдикцию в отношении данного спора на основании принципа res judicata? Уверенности в этом нет. Аргументом в пользу повторного рассмотрения уже решенного региональным ОМП спора может быть то обстоятельство, что предполагаемое нарушение членом ВТО взятых на себя обязательств - применение в отношении другого члена антидемпинговых мер с нарушением положений Соглашения о применении ст. VI ГАТТ (так называемый Антидемпинговый кодекс ВТО) может приводить к нарушению многостороннего баланса согласованных уступок, т. е. баланса, согласованного всеми членами этой Организации. Поскольку в соответствии со ст. 3(2) Договоренности о разрешении споров "система урегулирования споров ВТО является центральным элементом, обеспечивающим безопасность и предсказуемость многосторонней торговой системы", то жалоба, скорее всего, будет принята к рассмотрению. По крайней мере, практика разрешения аналогичных ситуаций убедительно свидетельствует о том, что третейские группы предпочитают принимать такие споры к рассмотрению <3>. -------------------------------- <1> URL: http://sudevrazes. org/main. aspx? guid=20941. <2> В таком случае жалоба будет подаваться Украиной, поскольку частные лица не обладают правом доступа в ОРС ВТО. <3> Решения ОРС ВТО по спорам: Mexico - Tax Measures on Soft Drinks and other Beverages. WT/DS308/AB/R, adopted on 24 March 2006; Argentina - Definitive Anti-Dumping Duties on Poultry form Brazil. WT/DS241/R, adopted on 19 May 2003.

Потенциальный конфликт юрисдикций обусловлен не только отсутствием в учредительных и иных документах ОМП оговорки об исключении подсудности. Многое зависит от самих ОМП. В каждом случае ОМП должны, во-первых, учитывать, что их деятельность осуществляется в рамках системы и они не могут игнорировать тот факт, что аналогичный иск находится на рассмотрении другого суда либо по нему уже вынесено решение; во-вторых, предвидеть, как принимаемое ими решение будет соотноситься с уже имеющимися решениями в данной области и как оно будет вписываться с систему международного права. В связи с этим решение проблемы конфликта юрисдикций видится, в частности, в формировании адаптированного к реалиям обычно-правового принципа допустимости рассмотрения исков, учитывающего особенности развития международного права и системы ОМП на современном этапе. Возникает вопрос об источниках формирования такого принципа. В большинстве национальных систем процессуальные решения судебных и арбитражных органов строго регламентированы в нормативных правовых актах. Каждое решение в области процедуры должно соответствовать установленным законодателем правилам, поскольку даже кажущееся незначительным нарушение в процессуальной сфере может привести к пересмотру или отмене принятого судом решения. В области международного правосудия ситуация иная. Учредительные документы ОМП и принимаемые ими внутренние процессуальные документы, как правило, регламентируют процедуру в достаточно общем виде. Очевидно, что, если бы ОМП пользовались только явно выраженными полномочиями, их деятельность была бы либо невозможна, либо в лучшем случае сведена к механическому выполнению последовательности процессуальных действий, ничего общего с отправлением правосудия не имеющей. Поэтому на практике полномочия ОМП явно выраженными не ограничиваются. ОМП достаточно активно используют подразумеваемые и неотъемлемые полномочия. Первая женщина-судья Международного суда Р. Хиггинс (Rosalyn Higgins) дала следующую оценку юридической природы неотъемлемой компетенции Суда: "Неотъемлемая компетенция Суда проистекает из его судебной природы и необходимости наличия полномочий по урегулированию вопросов, связанных с отправлением правосудия, не все аспекты которых могли быть предусмотрены в Регламенте. Именно на этом основании Постоянная палата международного правосудия разрешила вносить предварительные возражения о неподсудности еще до того, как такая возможность была закреплена Регламентом Суда... (Суд обладает) неотъемлемыми полномочиями по защите полноты и единства процедуры судопроизводства" <1>. В условиях отсутствия достаточной проработанности учредительных документов в части регламентации порядка принятия ОМП процессуальных решений именно неотъемлемые и подразумеваемые полномочия позволяют им полноценно осуществлять деятельность. -------------------------------- <1> Legality of Use of Force (Preliminary Objections) (Serbia and Montenegro v. Belgium). ICJ Reports 2004. Separate Opinion of Judge Higgins. Par. 11 - 12. См. также: Nuclear Tests (Australia v. France). ICJ Reports 1974. Par. 23; Case Concerning the Northern Cameroons (Preliminary Objections). ICJ Reports 1963. At 29; United States - Laws, Regulations and Methodology for Calculating Dumping Margins ("Zeroing"), WT/DS294/AB/R, adopted on 9 May 2006. Par. 260.

Перспектива обращения в ОМП должна оцениваться с учетом того, что соответствующий ОМП действует не в изоляции, а является частью системы. Поэтому к вопросу подачи иска в каждом случае следует подходить, принимая во внимание перспективы всей системы, а не исключительно положений отдельно взятого международного договора (договоров). Поэтому при наличии оснований полагать, что имеет место злоупотребление правом на судебную защиту, ОМП в рамках подразумеваемых (неотъемлемых) полномочий должны воздерживаться от осуществления юрисдикции. Под злоупотреблением правом на судебную защиту в рассматриваемом контексте следует понимать действия стороны (сторон) спора, направленные на создание условий для вынесения двумя и более ОМП решений по тождественным спорам, в частности посредством: одновременной подачи истцом по тождественным спорам исков в различные ОМП; подачи стороной иска в отношении спора, который уже рассматривается другим ОМП; подачи проигравшей стороной повторного иска в другой ОМП по иным юридическим основаниям, не меняющим его предмета; подачи проигравшей стороной иска в другой ОМП с расширением либо сужением его предмета; подачи лицом, юридически либо фактически связанным с проигравшей стороной, иска по тем же основаниям и тому же предмету в другой ОМП. В каждой из этих ситуаций подача иска представляет собой форму злоупотребления правом на судебную защиту, поскольку сторона, прибегая к юридическим ухищрениям, своими действиями создает условия для рассмотрения тождественных споров двумя различными ОМП.

Фрагментарный и консолидирующий подходы международных судей

Практика разрешения международных споров в последней четверти XX - начале XXI в. свидетельствует о том, что подходы международных судей к разрешению проблемы совпадающей (конкурирующей) юрисдикции можно условно разделить на две группы: фрагментарный подход, при котором приоритет отдается задаче урегулирования конкретного спора без учета последствий принимаемого решения в контексте системы международного права в целом, и консолидирующий подход, учитывающий более широкую перспективу. Выбор одной из указанных стратегий разрешения споров в значительной степени обусловлен судейским усмотрением. Проявление фрагментарного подхода выражается, например, в том, что при рассмотрении комплексного спора, затрагивающего положения нескольких правопорядков, применяются только нормы договорно-правового режима, в рамках которого осуществляет деятельность соответствующий ОМП. Вопросы, подпадающие под регулирование другого режима (режимов), в принимаемом решении не учитываются. При проявлении консолидирующего подхода во главу угла ставится необходимость поддержания целостности международного права, что позволяет реализовать более широкий, многовекторный подход. Судья-интеграционист, в отличие от судьи-фрагменталиста, в интересах правосудия и укрепления системности международного права не станет расщеплять спор, а использует метод консолидации. Когда это допустимо, судья-интеграционист при рассмотрении комплексного спора будет принимать во внимание все применимые к данному вопросу нормы и принципы, а не ограничится теми, что согласованы в рамках соответствующего договорно-правового режима. Следует отметить, что применение консолидирующего подхода при рассмотрении комплексных споров отвечает рекомендациям Комиссии международного права ООН относительно обращения к принципам гармонизации и системной интеграции как средствам преодоления последствий фрагментации международного права <1>. Метод системной интеграции довольно активно применяет Межамериканский суд по правам человека <2>. -------------------------------- <1> Выводы по итогам работы Исследовательской группы по теме "Фрагментация международного права: трудности, обусловленные диверсификацией и расширением сферы охвата международного права" // Работа Комиссии международного права. 7-е изд. Нью-Йорк, 2009. Т. I. С. 453, 458 - 459. <2> Case of Vargas-Areco v. Paraguay, Merits, Reparations, and Costs. Series C. N 155. Judgment of 26 September 2006; "Other treaties" subject to the advisory jurisdiction of the Court (art. 64 American Convention on Human Rights), Advisory Opinion OC-1/82 of 24 September 1982, Series A. N 1; Interpretation of the American Declaration of the Rights and Duties of Man within the Framework of Article 64 of the American Convention on Human Rights, Advisory Opinion OC-10/89 of 14 July 1989, Series A. N 10. P. 37.

Подчеркнем, что консолидирующий подход подразумевает учет не только формальных источников международного права, но и практики разрешения международных споров. Это важно по двум причинам. Во-первых, учредительные документы не всех ОМП позволяют применять международное право в его целостности, ограничиваются отдельными областями права либо, что еще хуже, отдельными документами. Во-вторых, даже если ОМП будут не только учитывать при толковании, но и непосредственно применять положения других договорных режимов, их трактовка может существенно отличаться от подхода, признаваемого в качестве доминирующего в рамках соответствующего режима. В то же время именно в решениях региональных и других ОМП, как правило, в концентрированном виде формулируются подходы, лежащие в основе отдельных правопорядков. Поэтому при толковании и применении положений другого правопорядка ОМП должен не только опираться на правовые акты, но и принимать во внимание сложившуюся в его рамках практику разрешения споров. Это фактически означает, что применяющий консолидирующий подход ОМП должен уподобить себя ОМП, осуществляющему деятельность в рамках такого правопорядка. Обратимся к практике разрешения споров. В качестве примера проявления фрагментарного подхода приведем случай, связанный со строительством Великобританией предприятия по переработке ядерного топлива на острове, географически близком к Ирландии. У Ирландии возникли опасения, что деятельность данного объекта может привести к загрязнению ее внутренних вод. Великобритания не представила Ирландии запрошенную информацию о деятельности предприятия, поэтому вопрос был передан на рассмотрение арбитражей, действующих в соответствии с Конвенцией ОСПАР <1> (со ссылкой на обязательство Великобритании представить запрашиваемую информацию) и Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г. (со ссылкой на то, что деятельность предприятия может привести к загрязнению Ирландского моря). -------------------------------- <1> Convention for the Protection of the Marine Environment of the North-East Atlantic // URL: http://www. ospar. org/html_documents/ospar/html/ospar_convention_e_updated_text_2007.pdf.

В рассматриваемом нами контексте резонно отметить следующее. Арбитраж, учрежденный в соответствии с Конвенцией ОСПАР, ограничился применением положений Конвенции ОСПАР и пришел к выводу, что непредставление Великобританией запрошенной Ирландией информации о деятельности предприятия не представляло собой нарушения обязательств, взятых ею в соответствии со ст. 9 данной Конвенции <1>. Арбитраж не принял во внимание положения права ЕС, касавшиеся рассматриваемого вопроса (обе стороны являлись членами ЕС), хотя право ЕС включало достаточно разработанный свод правовых норм и судебных решений в отношении обязанности раскрытия информации в подобных случаях, о которых члены арбитража не могли не знать в силу принципа jura novit curia. Право ЕС в данной области налагает на государства-члены гораздо более широкий, нежели предусмотренный Конвенцией ОСПАР, объем обязательств в части представления информации, четко регламентируя немногочисленные исключения из этого правила, что нашло отражение в практике Суда ЕС <2>. -------------------------------- <1> Dispute Concerning Access to Information under Article 9 of the OSPAR Convention (Ireland v. United Kingdom). OSPAR, Arbitral Tribunal, Final Award of 2 July 2003 // URL: http://www. pca-cpa. org/showpage. asp? pag_id=1158. <2> Case C-321/96 Mecklenburg [1998] ECR I-3809; Case C-217/97 (Commission v. Germany) [1999] ECR I-5087; Case C-316/01 Glawischnig [2003] ECR I-5995; Case C-233/00 (Commission v. France) [2003] ECR I-6625; Case C-186/04 Housieaux [2005] ECR I-3299.

Арбитражу следовало использовать консолидирующий подход и принять во внимание применимое в рассматриваемом случае законодательство ЕС, а также учесть подходы, установленные Судом ЕС. Тем более что Конвенция ОСПАР не ограничивает применимое арбитражем право положениями Конвенции, предусматривая в ст. 32(6)(a), что "арбитраж должен разрешать споры в соответствии с нормами международного права и, в частности, установленными Конвенцией" (выделено мной. - А. С.). Поэтому есть все основания полагать, что в случае применения права ЕС арбитраж должен был бы признать ответственность Великобритании за непредставление запрашиваемой Ирландией информации. Благодаря такому подходу решение арбитража гармонично вписалось бы в юриспруденцию Суда ЕС. Выиграло бы от этого международное право в целом? Безусловно. Вместе с тем в отдельных случаях фрагментарный подход может оказаться весьма целесообразным. Например, таковой вполне мог бы быть применен в споре "рыба-меч". В данном споре между ЕС и Чили возникли разногласия в отношении введенного Чили запрета на использование портов страны для выгрузки и обслуживания судов для ярусного вылова рыбы-меч и плавучих заводов ЕС, которые игнорировали введенные ст. 165 Закона о рыболовстве Чили минимальные стандарты по обеспечению охраны рыбы-меч. ЕС была подана жалоба в ОРС ВТО. ЕС, в частности, ссылался на нарушение Чили предусмотренных Генеральным соглашением по тарифам и торговле положений о свободе транзита и запрете введения количественных ограничений. Власти Чили, настаивая на том, что спор не носил коммерческого характера, а касался вопросов принятия мер по обеспечению рационального с экологической точки зрения использования рыбных ресурсов, обратились с жалобой в Международный трибунал по морскому праву. Хотя оба ОМП признали свою юрисдикцию по рассмотрению переданных им вопросов, разбирательства по существу ни в одном из них не было, так как спорящим сторонам удалось достичь взаимоприемлемого решения в ходе переговоров <1>. Если бы спор был разрешен по существу, то есть основания полагать, что решение ОРС ВТО никак не могло бы затрагивать правопорядка, установленного Конвенцией ООН по морскому праву. И наоборот: довольно сложно представить, каким образом решение Международного трибунала по морскому праву могло бы вклиниться в право ВТО и затронуть права и обязанности сторон, взятые ими на себя в рамках этой международной организации. -------------------------------- <1> Case Concerning the Conservation and Sustainable Exploitation of Swordfish Stocks in the South-Eastern Pacific Ocean (Chile/European Union) ITLOS/Press 141, 17 December 2009; Understanding concerning the conservation of swordfish stocks in the South-Eastern Pacific Ocean // Official Journal of the European Union. L 155/3. 22.06.2010.

Тем не менее применение именно консолидирующего подхода видится предпочтительным и более перспективным. Хотя на пути его реализации есть некоторые препятствия. Первое - это исключительная компетенция некоторых ОМП по рассмотрению отдельных вопросов либо споров, вытекающих из договорно-правовых режимов. Наиболее показательным примером является Суд ЕС. Можно без преувеличения сказать, что Суд использует любую возможность для того, чтобы подчеркнуть автономность правопорядка ЕС и наличие собственной исключительной компетенции по рассмотрению вытекающих из него вопросов. В качестве примера можно привести уже упомянутое дело "Предприятие по переработке ядерного топлива", в котором действия Ирландии по подаче иска против Великобритании в Международный трибунал по морскому праву были квалифицированы Судом ЕС как нарушение обязательств Ирландии, предусмотренных ст. ст. 10 и 292 Договора ЕС <1>. По мнению Н. Лавраноса, таким образом "Суд ЕС надеется защитить единообразие, согласованность и автономность правопорядка ЕС" <2>. Вместе с тем уместно вспомнить, что такая исключительность закреплена не первичным законодательством ЕС, а является результатом правотворчества самого Суда. С точки зрения укрепления международного правопорядка и целостности международного права Суду следовало бы несколько ослабить свою монополию на толкование и применение права ЕС. В этом ключе высказывается, в частности, М. Бронкерс: "Может, широкое понимание автономности (правопорядка ЕС) и было объяснимо в прошлом, когда Сообщество представляло собой зарождающуюся и относительно неустойчивую организацию. В настоящее же время ЕС превратился в достаточно сильного игрока в международной системе управления эпохи глобализации и может излишне не беспокоиться о собственном выживании" <3>. Можно предположить, что если бы сложилась практика, когда другие ОМП при толковании права ЕС учитывали решения Суда ЕС, то позиция последнего в отношении исключительности своей юрисдикции была бы менее бескомпромиссной. -------------------------------- <1> Judgment of the Court (Grand Chamber). Case C-459/03 (Commission v. Ireland). Par. 122 - 127, 174 - 177. <2> Lavranos N. The Epilogue in the MOX Plant Dispute // European Energy and Environmental Law Review. June 2009. P. 181. <3> Bronckers M. The Relationship of the EC Courts with Other International Tribunals: Non-Committal, Respectful or Submissive? // Common Market Law Review. 2007. Vol. 44. P. 621. Footnote omitted.

Существуют также некоторые сложности реализации консолидирующего подхода органами правосудия, которые разрешают споры между большим количеством государств. Таковым является, например, ОРС ВТО. Как известно, третейские группы и апелляционный орган ОРС ВТО отступают от сформулированных ими в предыдущих решениях выводов только при наличии на то серьезных оснований. Фактически решения ОРС ВТО обладают прецедентным характером <1>. В свете этого применение ОРС ВТО консолидирующего подхода может привести к тому, что решение, принятое с учетом обязательств сторон по двустороннему соглашению, может оказать влияние на последующие решения по аналогичным вопросам, принимаемые по спорам между другими членами ВТО. Эта проблема могла бы быть решена, теоретически, посредством формирования подходов, согласно которым решения, принятые с учетом двусторонних (либо многосторонних, поскольку истцов может быть несколько) договоренностей между спорящими сторонами, обладают прецедентной значимостью только в спорах между теми же сторонами. Однако здесь опять возникает ряд сложностей. Во-первых, это фактор влияния третьих лиц на принимаемые решения. В частности, аргументация третьих лиц может оказывать непосредственное воздействие на объем прав и обязанностей спорящих сторон по соглашению, положения которого в рамках реализации ОРС ВТО консолидирующего подхода учтены в принятом решении. Во-вторых, локализация практики разрешения споров по кругу участников может привести к дроблению юриспруденции ОРС ВТО на отдельные "островки", потере ее целостности и, с определенной оговоркой, общеобязательности для всех членов организации. -------------------------------- <1> Смбатян А. С. Прецедентные решения органов международного правосудия // Евразийский юрид. журн. 2013. N 3. С. 33 - 39.

Все эти вопросы требуют глубокого анализа. Проблема конфликта юрисдикций в международном публичном праве является результатом игнорирования факта функционирования ОМП как единой системы. В то же время учет имеющихся между ОМП взаимосвязей в значительной степени может снизить вероятность возникновения между ними подобных конфликтов. Представляется также вполне очевидным, что применение судьями консолидирующего подхода позволит преодолеть искусственную разобщенность международного права на отдельные договорные режимы, что в конечном счете будет способствовать укреплению его целостности и системности.

Bibliography

Bronckers M. The Relationship of the EC Courts with Other International Tribunals: Non-Committal, Respectful or Submissive? // Common Market Law Review. 2007. Vol. 44. Guillaume G. The Future of International Judicial Institutions // International and Comparative Law Quarterly. October, 1995. Vol. 44. International Law Commission, Report of the Study Group on the International Law Commission, Fragmentation of International Law: Difficulties Arising from the Diversification and Expansion of International Law. Finalized by Marttii Koskenniemi. A/CN.4/L.682, 13 April 2006. UN Doc. A/CN.4/L/682 (April 13, 2006). Lavranos N. The Epilogue in the MOX Plant Dispute // European Energy and Environmental Law Review. June, 2009. Lowe V. Overlapping Jurisdiction in International Tribunals // Australian Year Book of International Law. 1999. Vol. 20. Marceau G. Conflicts of Norms and Conflicts of Jurisdictions. The Relationship between the WTO Agreement and MEAs and other Treaties // Journal of World Trade. 2001. Vol. 35. N 6. Pauwelyn J. Bridging Fragmentation and Unity: International Law as a Universe of Interconnected Islands // Michigan Journal of International Law. 2004. Vol. 25. Pauwelyn J. Going Global, Regional or Both? Dispute Settlement in the Southern African Development Community (SADC) and Overlaps with the WTO and Other Jurisdictions // Minnesota J. Global Trade. 2004. Vol. 13. Simma B. Universality of International Law from the Perspective of a Practitioner // The European Journal of International Law. 2009. Vol. 20. N 2. Smbatyan A. S. Precedentnye resheniya organov mezhdunarodnogo pravosudiya // Evrazijskij yurid. zhurn. 2013. N 3. Smbatyan A. S. Resheniya organov mezhdunarodnogo pravosudiya v sisteme mezhdunarodnogo publichnogo prava. M., 2012. Statement of the President of International Court of Justice to the United Nations General Assembly of 26 October 2000 // URL: http://www. icj-cij. org/court/index. php? pr=84&pt=3&p1=1&p2=3&p3=1. Tolstyx V. L. Formirovanie sistemy mezhdunarodnogo pravosudiya i ee osnovnye xarakteristiki // Ros. yurid. zhurn. 2011. N 1.

Название документа