Международные принципы гражданского исполнительного права Российской Федерации

МЕЖДУНАРОДНЫЕ ПРИНЦИПЫ ГРАЖДАНСКОГО ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО ПРАВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

К. МАЛЮШИН

Малюшин К., преподаватель кафедры гражданского процесса УрГЮА.

Статья посвящена исследованию Международных принципов гражданского законодательства об осуществлении исполнительного производства. Автор, обсуждая проблему принципов, приходит к выводу, что Международные принципы играют очень важную роль в современном законодательстве Российской Федерации и современном гражданском законодательстве.

Вводные положения. Одной из главных задач, стоящих перед любым государством, является обеспечение возможности принудительного исполнения судебных решений, выплаты штрафов, пеней и платежных требований, установленных государством. Как неоднократно отмечалось Конституционным Судом Российской Федерации, защита нарушенных прав не может быть признана действенной, если судебный акт или акт иного уполномоченного органа своевременно не исполняется <1>. Именно этим в последнее время обусловлено столь пристальное внимание к теоретическим и практическим вопросам исполнительного производства. -------------------------------- <1> См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 12 июля 2007 г. N 10-П // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2007. N 5.

На современном этапе развития правового регулирования общественных отношений, складывающихся в ходе исполнительного производства, можно говорить о самостоятельной отрасли права - гражданском исполнительном праве Российской Федерации, отрасли комплексной, сложившейся и развивающейся под влиянием гражданского процессуального права, арбитражного процессуального права и административного права. Тенденцию развития этой молодой отрасли права в первую очередь определяют его принципы, подчеркивающие самостоятельность и независимость гражданского исполнительного права от других отраслей права. Принципы пронизывают всю совокупность институтов и норм права, регулирующих исполнительное производство, выполняя в ней направляющую и руководящую функцию. В связи с этим в целях дальнейшего развития и совершенствования гражданского исполнительного права представляется необходимым уточнение системы принципов данной отрасли права. Необходимость этого подтверждает и то обстоятельство, что в принятом Федеральном законе "Об исполнительном производстве" <2> в 2007 г. были закреплены на законодательном уровне принципы исполнительного производства. Так, в ст. 4 указанного Закона перечислены принципы: законности; своевременности совершения исполнительных действий и применения мер принудительного исполнения; уважения чести и достоинства гражданина; неприкосновенности минимума имущества, необходимого для существования должника-гражданина и членов его семьи; соотносимости объема требований взыскателя и мер принудительного исполнения. Представляется, что данный перечень является далеко не исчерпывающим, на что обращается внимание в работах по исполнительному производству <3>. -------------------------------- <2> См.: Федеральный закон от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" // СЗ РФ. 2007. N 41. <3> См., например: Валеев Д. Х. Исполнительное производство: Учебник для вузов. СПб.: Питер, 2008. С. 65; Комментарий к Федеральному закону "Об исполнительном производстве" / Под ред. В. В. Яркова. М.: Норма, 2008. С. 24.

В научной и учебной литературе можно встретить различные подходы к классификации и составу принципов исполнительного права. Самой распространенной является классификация по характеру нормативного источника, в котором закреплены принципы и сферы их действия <4>. -------------------------------- <4> См., например: Юков М. К. Теоретические проблемы системы гражданского процессуального права: Дис. ... д-ра юрид. наук. Свердловск, 1982; Валеев Д. Х. Исполнительное производство: Учебник для вузов. СПб.: Питер, 2008. С. 65; Демичев А. А. Принципы исполнительного права по проекту Исполнительного кодекса Российской Федерации // Исполнительное право. 2005. N 1. С. 15; Панкратова Н. А. К вопросу о принципах исполнительного права // Система гражданской юрисдикции в канун XXI века: Современное состояние и перспективы развития: Межвуз. сборник научных трудов. Екатеринбург, 2000. С. 504; Улетова Г. Д. К вопросу о системе принципов исполнительного права // Проблемы защиты прав и законных интересов граждан и организаций: Материалы Международной научно-практической конференции. Краснодар - Сочи, 23 мая 2002 г. Краснодар: Кубанский государственный ун-т, 2002. С. 67.

Однако ни одна из предлагаемых классификаций не учитывает целого блока принципов, закрепленных в международно-правовых соглашениях, конвенциях. Сегодня разделение принципов на международные и национальные имеет особое значение, поскольку содержание и система последних складываются под непосредственным влиянием международно-правовых актов, имеющих обязывающее значение <5>. -------------------------------- <5> См.: Арбитражный процесс: Учебник / Отв. ред. проф. В. В. Ярков. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 55.

Так, в соответствии с требованиями ст. 3 Федерального закона "Об исполнительном производстве", если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законодательством Российской Федерации об исполнительном производстве, то применяются правила международного договора. Прежде чем обратиться непосредственно к самим международным принципам гражданского исполнительного права, остановимся коротко на понимании принципов права с точки зрения зарубежной доктрины. Данный вопрос находится во взаимосвязи с моделью толкования. В зарубежной литературе можно встретить упоминание по крайней мере о двух таких моделях: целенаправленного толкования и толкования в свете принципов права. В соответствии с моделью целенаправленного толкования значение, которое придается правовой норме, нужно воспринимать при толковании этой нормы в свете ее основополагающей цели. В качестве цели выступает благо, которое должна нести эта правовая норма, или вред, который она пытается предотвратить. Центральная идея этой теории заключается в том, что юридическое обоснование всегда должно устанавливать, что значит правовая норма, даже если это предполагает отклонение от буквального смысла формулировки правовой нормы <6>. -------------------------------- <6> См.: Lon L. Positivism and the Fidelity to law - A reply to Profesor Hart. Harvard Law Revew. Vol. 71. 1958. P. 583 - 629.

Если же обратиться к модели принципов, то здесь можно выделить две концепции закона: позитивное право и реальное право. Позитивное право представляет собой общепринятый закон, который внутри сообщества принимается как авторитетный. В национальном масштабе позитивное право состоит из предписаний закона и судебных решений. Позитивное право - это закон, который на первый, довольно поверхностный, взгляд представляется как совокупность в большинстве своем несвязанных правовых норм и судебных решений, формулировки которых представляются в прямом значении. В модели принципов позитивное право - это всего лишь отправная точка в процессе изучения реального права <7>. -------------------------------- <7> См.: Ronald Dworkin, Taking Rights Seriously, Harvard University Press, Cambridge, Massachusetts, 1986.

Чтобы раскрыть суть реального права, необходимо выполнить несколько действий. В первую очередь следует установить систему принципов, лежащую в основе правовых норм и судебных решений. При этом нужно углубленно и всесторонне рассмотреть позитивное право в целом. "Углубленно" означает, что не следует останавливаться на тех принципах, которые непосредственно выступают основанием для конкретных норм. Напротив, эти принципы, в свою очередь, должны рассматриваться как проявления более общих принципов. "Всесторонне" означает необходимость рассматривать все нормы и решения, составляющие позитивное право. Рассмотрение не должно ограничиваться несколькими нормами и их основополагающими принципами или даже областью правовой системы. Цель - преобразовать насколько возможно все позитивное право правовой системы в логически последовательное единое целое в том смысле, что правовые нормы и судебные решения, а также принципы, лежащие в их основе, полностью обоснованы одним или сравнительно малым числом общих принципов. Если система принципов в высшей степени соответствует нормам позитивного права, можно сказать, что найдена "принципиальная система", предпосылкой для которой выступает позитивное право. Далее, когда установлены основополагающие принципы, позитивное право нужно толковать исходя из этих принципов. Главная руководящая идея в этом процессе заключается в том, что принципы, являющиеся составной частью правовой системы, нужно последовательно применять в правовом режиме в целом так, чтобы дела, аналогичные с точки зрения принципов права, рассматривались одинаково. Если судья принимает решение в соответствии с данным методом, он, по мнению сторонников модели принципов, практически установил, что в действительности говорит закон. Рональд Дворкин разделил основополагающие принципы правовых норм на стратегии и принципы. И принципы, и стратегии в общем смысле схожи в том, что они относятся к "благу, которое должна нести правовая норма", или к "вреду, который она пытается предотвратить". Тем не менее они различаются тем, что стратегии относятся к коллективным целям (например, национальная оборона или экономический рост), в то время как принципы относятся к частным правам (таким как "защита более слабой стороны", "право на справедливое судебное разбирательство") <8>. -------------------------------- <8> См.: Ronald Dworkin, Law's Empire, Harvard University Press, Cambridge, Massachusetts, 1986. P. 221 - 224.

Он утверждает, что стратегии и принципы функционируют в процессе правового обоснования по-разному. Стратегии не оказывают и не должны оказывать никакого влияния за пределами правовых норм, которые они породили. Фактически стратегии функционируют так же, как базовые обоснования правовых норм в теории целенаправленного толкования: их используют только для установления того, что подразумевают нормы права, возникшие в результате данных стратегий. Это отличается от влияния принципов в правовой системе: их применяют последовательно в правовом режиме в целом, так, чтобы дела, схожие с точки зрения принципов права, рассматривались одинаково. Влияние различных стратегий не настолько распространено, поскольку не требуется того, чтобы дела, схожие с точки зрения стратегий, рассматривались одинаково <9>. -------------------------------- <9> См.: Ronald Dworkin, Law's Empire, Harvard University Press, Cambridge, Massachusetts, 1986. P. 221 - 224.

Таким образом, в модели принципов и модели целей совпадает основная идея, которая состоит в том, что правовые нормы должны толковаться в свете их основополагающих обоснований. Однако целенаправленное толкование более ограничено тем, что оно принимает узкий и поверхностный смысл закона. Определяя, что говорит закон в отношении конкретного дела, судья должен установить наиболее соответствующую правовую норму и толковать ее в свете цели или задачи, лежащей в основе этой нормы. С другой стороны, модель принципов призывает судью рассматривать закон на более масштабном уровне. Он должен более углубленно рассмотреть законы всей правовой системы. Ему всегда нужно держать в голове принципы, лежащие в основе совокупности правовых норм в целом, и толковать их в свете данных принципов. К числу международно-правовых актов, содержащих принципы гражданского исполнительного права, в первую очередь можно отнести Европейскую конвенцию о защите права человека и основных свобод <10>. Речь идет об известном и часто цитируемом п. 1 ст. 6 упомянутого акта. И хотя в тексте данного пункта специально не оговаривается право человека на безусловное и своевременное исполнение судебного решения, тем не менее Европейский суд по правам человека последовательно выводит это право из "права на суд" при рассмотрении конкретных дел. -------------------------------- <10> См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. N 2. Ст. 163.

В деле "Бурдов (Burdov) против России" "Суд напоминает, что статья 6 (п. 1) гарантирует каждому право предъявить любое требование, касающееся его гражданских прав и обязанностей, в суд. В этой связи она включает "право на суд", отдельный аспект которого составляет право на доступ в суд, то есть право возбудить производства в судах по гражданскому делу. Однако данное право было бы иллюзией, если бы правовые системы договаривающихся государств допускали, чтобы окончательное и обязательное судебное решение оставалось недействующим в ущерб одной из сторон. Было бы непостижимым, если бы статья 6 (п. 1) должна была описывать детально процессуальные гарантии, предоставленные спорящим сторонам (справедливость судебного разбирательства, публичность и оперативность), не защищая при этом выполнение судебных решений. Толкование статьи 6 как гарантирующей исключительно доступ в суд и характер производств вело бы к ситуациям, несовместимым с принципом господства права, который договаривающиеся государства обязались уважать, когда они ратифицировали Конвенцию. Исполнение судебного решения, вынесенного судом, должно по этим причинам рассматриваться как неотъемлемая часть судебного процесса в смысле статьи 6". На высказанную позицию Европейский суд обращал и обращает внимание при рассмотрении других дел <11>. -------------------------------- <11> См.: Постановление Европейского суда по правам человека от 18 ноября 2004 г. по делу "Вассерман против Российской Федерации" (жалоба N 15021/02) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. 2005. N 6. С. 55, 74 - 82; Постановление Европейского суда по правам человека от 13 апреля 2006 г. по делу "Сухобоков против Российской Федерации" (жалоба N 75470/01) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. 2007. N 3. С. 51, 59 - 65; Постановление Европейского суда по правам человека от 14 июня 2007 г. по делу "Звездин против Российской Федерации" (жалоба N 25448/06) // Приложение к Бюллетеню Европейского суда по правам человека. Специальный выпуск. 2008. N 3. С. 78 - 85.

Однако из этого не следует вывод о необходимости рассматривать исполнительное производство исключительно как часть гражданского либо арбитражного процесса и о невозможности регулирования процедуры принудительного исполнения юрисдикционных актов самостоятельной отраслью права - гражданским исполнительным правом. Как отмечает В. В. Ярков, право на исполнение решений действительно является частью судебного разбирательства в его широком понимании и входит в целом в механизм судебной защиты, что, однако, не означает понимание исполнительного производства только как стадии судебного процесса. Европейский суд требует от государств, признавших его юрисдикцию, обеспечения исполнения судебных актов, а не подчинения органов принудительного исполнения судам <12>. -------------------------------- <12> См.: Обращение взыскания на имущество коммерческих организаций: Учебно-практический курс. СПб.: Издательский дом С.-Петерб. гос. ун-та; Издательство юридического факультета СПбГУ, 2006. С. 19.

Право доступа к правосудию понимается как возможность инициировать судебное производство по гражданским делам, представляет собой лишь один из аспектов "права на суд" в смысле п. 1 ст. 6 Европейской конвенции, другим не менее важным аспектом является право доступа к исполнительному производству, которое следует понимать как возможность инициировать процедуру принудительного исполнения судебного акта. Таким образом, можно говорить о том, что в рамках национального законодательства и практики его применения необходимо соблюдать такие международные принципы, как справедливость; публичность; соблюдение разумных сроков; независимость; беспристрастность судебного пристава-исполнителя, действующего на основании закона. В сентябре 2003 г. на 851-м заседании представителей министров была принята Рекомендация N 17 Комитета министров Совета Европы государствам-членам о принудительном исполнении (вместе с "Руководящими принципами...") <13>. Указанная Рекомендация является формой выражения заключения Комитета министров в целях проведения единой политики по вопросам принудительного исполнения судебных решений, а также других судебных и несудебных принудительно применимых актов. Иными словами, речь идет о гармонизации исполнительного производства, т. е. о сближении правовых систем разных стран на основе общих принципов. Рекомендация применяется к гражданским делам, включая коммерческие, потребительские, трудовые и семейные споры. Она не применяется к административным делам. Настоящая Рекомендация может также применяться к уголовным делам, не связанным с лишением свободы. -------------------------------- <13> Рекомендация N 17 (2003) Комитета министров Совета Европы государствам-членам о принудительном исполнении (вместе с "Руководящими принципами...") (принята 09.09.2003 на 851-м заседании представителей министров) // См.: СПС "КонсультантПлюс".

Демократическое общество не может пренебрегать основами, на которых оно зиждется, и в особенности обязательным соблюдением норм права, которое возлагается на участников исполнительного производства. Именно поэтому Комитет министров Совета Европы в первую очередь обращает внимание на необходимость усиления принципа верховенства права, указав на то, что, во-первых, принудительное исполнение должно определяться и регулироваться четкими правовыми нормами, устанавливающими полномочия, права и обязанности сторон и третьих лиц, а во-вторых, процедура принудительного исполнения должна быть детально регламентирована в законодательстве, чтобы быть достоверной и прозрачной, а также, насколько возможно, предсказуемой и эффективной. Анализируя практику Европейского суда, Т. Н. Нешатаева верно указывает на то, что принцип верховенства права является одним из наиболее важных общих европейских принципов права. Главная черта данного принципа - предсказуемость правовых предписаний. Международные суды, в частности Европейский суд по правам человека, под принципом верховенства права понимают не принцип законности, сформулированный в позитивном праве, а скорее общий естественно-правовой принцип предсказуемости и справедливости нормативных писаных правил <14>. -------------------------------- <14> См. более подробно о принципе верховенства права в практике Европейского суда: Нешатаева Т. Н. Уроки судебной практики по правам человека: европейский и российский опыт. Городец, 2007.

Регламент указывает на необходимость защиты некоторых основных доходов и имущества должника, например основных хозяйственных товаров, основных социальных пособий, денежных средств на лечение и медикаменты, необходимых средств трудовой деятельности. Данный принцип нашел свое закрепление в Федеральном законе "Об исполнительном производстве". Так, в соответствии с п. 4 ст. 4 одним из принципов исполнительного производства является "неприкосновенность минимума имущества, необходимого для существования должника-гражданина и членов его семьи". Исчерпывающий перечень имущества должника-гражданина, на которое не может быть обращено взыскание, закреплен в ст. 446 ГПК РФ. Как отметил в своем Постановлении N 10-П <15> Конституционный Суд Российской Федерации, ст. 446 ГПК РФ предоставляет гражданину-должнику имущественный (исполнительский) иммунитет, с тем чтобы исходя из общего предназначения данного правового института гарантировать должнику и лицам, находящимся на его иждивении, условия, необходимые для их нормального существования и деятельности, в том числе профессиональной, данная статья выступает процессуальной гарантией реализации социально-экономических прав этих лиц. Иммунитеты можно подразделить по различным критериям: во-первых, по субъекту - в отношении физических и юридических лиц, поскольку для них установлены различные правовые режимы. Если для физических лиц цель иммунитета - обеспечение необходимого прожиточного минимума, то для юридических лиц в основном - стремление сохранить их функционирование как производственных единиц; во-вторых, имущественные иммунитеты подразделяются по степени юридической защиты имущества на абсолютные и относительные. При абсолютном иммунитете на определенное имущество невозможно обратить взыскание ни при каких условиях (например, богослужебное имущество), а при относительном - при наличии определенных предпосылок взыскание может стать возможным, например на денежные средства граждан <16>. -------------------------------- <15> См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 12 июля 2007 г. N 10-П // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2007. N 5. <16> См.: Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. проф. В. В. Яркова. М., 2006.

Помимо этого, необходимо отметить ст. 101 Федерального закона "Об исполнительном производстве", устанавливающую исчерпывающий перечень доходов должника, на которые не может быть обращено взыскание. При анализе положений Рекомендации становится очевидным, что Комитет министров Совета Европы уделяет большое внимание принципу добросовестности в исполнительном производстве, причем адресованному всем участникам исполнительного производства, а не только должнику. Во-первых, отмечается обязательное сотрудничество сторон при проведении процедуры принудительного исполнения. Иными словами, должник должен активно стремиться исполнить требования юрисдикционных актов, а не чинить препятствия. Более того, должник должен предоставлять всю информацию о своих доходах, средствах и по другим соответствующим вопросам. Данная информация может быть сообщена посредством подачи должником декларации об имуществе. Справедливости ради нужно заметить, что национальное законодательство не закрепляет за должником обязанность предоставлять сведения об имуществе, находящемся в собственности. Вместе с тем возложение такой обязанности на должника и тем более подкрепление ее санкцией за неисполнение будет непременно способствовать более эффективному и своевременному исполнительному производству. Во-вторых, Рекомендацией предписывается необходимость разработать государствами соответствующий механизм предупреждения и предотвращения случаев злоупотребления процедурой принудительного исполнения одной из сторон, которая не должна рассматриваться как пересмотр дела. В случаях, если все же имело место злоупотребление правом, причем со стороны не столько должника, сколько других сторон при проведении процедуры принудительного исполнения, то обязанность покрыть расходы на принудительное исполнение может быть возложена на эти недобросовестные стороны. Следующий не менее важный принцип, о котором упоминается в Рекомендации, - принцип соразмерности, в соответствии с которым процедуры принудительного исполнения должны быть соразмерны исковому требованию, сумме иска и интересам ответчика. В национальном законодательстве данный принцип также нашел свое закрепление. Так, в ч. 5 ст. 4 Федерального закона "Об исполнительном производстве" одним из принципов исполнительного производства выступает соотносимость объема требований взыскателя и мер принудительного исполнения. В соответствии с названным принципом взыскание не может быть обращено на имущество, по стоимости во много раз превышающее долг. В то же время, не конкретизируя данный принцип, законодатель оставил на усмотрение судебного пристава-исполнителя степень соотносимости этих мер и долга. Комитет министров отметил, что национальное законодательство государств - участниц Европейской конвенции должно предусматривать право сторон ходатайствовать о приостановлении процедуры принудительного исполнения в целях обеспечения защиты прав и интересов сторон, а в случаях необходимости - право на обжалование судебных и несудебных решений, принятых при проведении процедуры принудительного исполнения. Порядок, основания и сроки приостановления исполнительного производства достаточно подробно регламентируются Федеральным законом "Об исполнительном производстве". Закон предусматривает право решения этого вопроса как судом, так и судебным приставом-исполнителем. Приостановление может быть как в отношении всего исполнительного производства, так и в отношении его части при условии факультативных и обязательных оснований. Национальное законодательство также регулирует порядок обжалования судебных и несудебных решений, принятых при проведении процедуры принудительного исполнения. На сегодняшний день действующее законодательство предусматривает, что постановления судебного пристава-исполнителя и других должностных лиц службы судебных приставов, их действия (бездействие) по исполнению исполнительного документа могут быть обжалованы сторонами исполнительного производства, иными лицами, чьи права и интересы нарушены такими действиями (бездействием), в порядке подчиненности и оспорены в суде. В Рекомендации обращается внимание и на другие не менее важные вопросы, такие как надлежащее извещение и вызов в исполнительном производстве посредством использования наиболее эффективных и подходящих средств вручения документов (почта, электронные средства, вручение лично служащим). Федеральный закон "Об исполнительном производстве" ввел отдельную главу, детально регламентирующую процедуру извещения и вызовов, что, без сомнения, направлено на решение задач исполнительного производства, а именно своевременности исполнения судебных актов, актов других органов и должностных лиц. Лица, участвующие в исполнительном производстве, извещаются об исполнительных действиях и о мерах принудительного исполнения или вызываются к судебному приставу-исполнителю либо на место совершения исполнительных действий повесткой с уведомлением о вручении, телефонограммой, телеграммой, с использованием электронной, иных видов связи и доставки или лицом, которому с его согласия судебный пристав-исполнитель поручает их доставить. Вместе с тем остается большой потенциал по использованию информационных технологий в рамках процедуры принудительного исполнения юрисдикционных актов, которые стали необходимыми для эффективного функционирования системы принудительного исполнения, особенно в свете увеличивающегося объема работы службы судебных приставов. В связи с чем необходимо учитывать значение таких международно-правовых актов, как Рекомендация Комитета министров Совета Европы N 14 "О возможности взаимодействия информационных систем в сфере правосудия" и Рекомендация Комитета министров Совета Европы N 15 "Об архивировании электронных документов в правовой сфере", принятые 9 сентября 2003 г. на 851-м заседании представителей министров. Как видно, практически все принципы Рекомендации закреплены в национальном законодательстве. Вместе с тем необходимо усилить все меры, необходимые не только для провозглашения, но и для последовательного их проведения в жизнь. Заключение. Все принципы гражданского исполнительного права Российской Федерации тесно взаимосвязаны и образуют единую систему правовых основ, которая, в свою очередь, определяет демократическое содержание и форму исполнительного производства в Российской Федерации. Система принципов гражданского исполнительного права будет выглядеть завершенной и логически целостной при условии учета значимости международно-правового сегмента правовой системы Российской Федерации. Развитие и совершенствование законодательства в области принудительного исполнения юрисдикционных актов, насыщение его демократическими и гуманитарными элементами невозможно без учета международного опыта. Международные принципы гражданского исполнительного права должны учитываться законодателем при дальнейшем реформировании и совершенствовании законодательства, регулирующего принудительное исполнение юрисдикционных актов.

Название документа