Рецензия на книгу С. Ф. Афанасьева "Право на справедливое судебное разбирательство: общая характеристика и его реализация в российском гражданском судопроизводстве"

РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ С. Ф. АФАНАСЬЕВА "ПРАВО НА СПРАВЕДЛИВОЕ СУДЕБНОЕ РАЗБИРАТЕЛЬСТВО: ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА И ЕГО РЕАЛИЗАЦИЯ В РОССИЙСКОМ ГРАЖДАНСКОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ" <*>

О. ПУТИЛОВА

Путилова О., научный сотрудник Института философии и права Сибирского отделения РАН (г. Новосибирск).

Сегодня любое государство - член мирового сообщества, считающее себя демократическим и правовым, не может игнорировать положение о судебной защите прав и законных интересов своих граждан и организаций и не предоставлять соответствующих правовых гарантий, обеспечивающих данное право. Причем право на судебную защиту - не только внутреннее дело страны. В частности, на уровне Совета Европы принята и эффективно действует Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция). Российская Федерация присоединилась к Конвенции в 1998 г., что сделало указанный международный договор составной частью правовой системы нашей страны. Присоединение к Конвенции с необходимостью повлекло возникновение у Российской Федерации обязательств по совершенствованию, в частности, судебных механизмов защиты прав участников гражданских правоотношений. Глубокий анализ особенностей и эффективности исполнения данных обязательств дает в своей монографии кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского процесса Саратовской государственной академии права С. Ф. Афанасьев. Книга представляет собой первое в нашей стране монографическое исследование проблем эффективности обеспечения права на справедливое судебное разбирательство (ч. 1 ст. 6 Конвенции) Российской Федерацией. Необходимо отметить, что в национальном гражданском процессуальном законодательстве не только данный принцип, но и принцип справедливости вообще не закреплены; в ст. 2 ГПК РФ лишь определена задача гражданского судопроизводства - правильное и своевременное рассмотрение гражданских дел. Однако "правильное" не есть синоним "справедливого". Верно указывая на внутреннюю связь таких фундаментальных категорий, как верховенство права и справедливость, С. Ф. Афанасьев делает подробный экскурс в историю возникновения и эволюции искомых явлений. Глубокое проникновение в историю помогает автору прийти к выводу о том, что верховенство права - явление более объемное, охватывающее собой и принцип справедливого судебного разбирательства в том числе. Основываясь на работах отечественных и зарубежных исследователей, а также на многочисленных прецедентах Европейского суда по правам человека (далее - Суд), С. Ф. Афанасьев характеризует право на справедливое судебное разбирательство как сложносоставное, включающее в себя четыре элемента: органический, институциональный, процессуальный и специальный (относимый, впрочем, к уголовной процессуальной деятельности и поэтому не рассматриваемый в рамках монографического исследования). В связи с подобной конструкцией вызывает одобрение избранная автором архитектоника работы: каждый элемент исследуемого права рассматривается в отдельной главе, при этом первоначально дается анализ правовых позиций Суда и теоретических воззрений исследователей, а затем характеризуется реализация соответствующего элемента права на справедливое судебное разбирательство в Российском государстве. Институциональный элемент права на справедливое судебное разбирательство связан, по мнению С. Ф. Афанасьева, с судоустройством и предполагает, что суд в государстве, ратифицировавшем Конвенцию, должен быть: независим от исполнительной власти и участников судопроизводства; беспристрастен; создан на основе закона; должен иметь достаточно длительный срок полномочий (с. 29). Последняя характеристика вызывает некоторые сомнения. Автор указывает на то, что необходимо отграничивать полномочия вообще от компетенции отдельного судьи при рассмотрении конкретного гражданского спора. В обязанности судьи входит заявление о самоотводе, если лица, участвующие в деле, подвергают сомнению его объективность (с. 35). В связи с этим неясно, о длительности полномочий суда или конкретного судьи идет речь. Почему суд, функционирующий недостаточно длительный срок, не заслуживает доверия? Какими конкретно временными рамками определяется "достаточная" длительность мандата? Ответы на данные вопросы не вытекают из проведенного автором анализа. Далее С. Ф. Афанасьев дает подробную характеристику органического элемента права на справедливое судебное разбирательство, понимая под ним гарантии, обеспечивающие доступ к правосудию. Любое государство - член Совета Европы создает в национальном законодательстве сложную систему позитивных долженствований и негативных обязательств, корректирующих и уточняющих границы права доступа к суду. С. Ф. Афанасьев справедливо отмечает, что одна из важных гарантий доступа к получению судебной защиты - оказание бесплатной юридической помощи - длительное время воспринималась как используемая только в отношении обвиняемых по уголовным делам (с. 81). Однако позднее пришло понимание того, что интенсивное развитие гражданского оборота и сложность многих гражданско-правовых споров в совокупности с "дороговизной" судебного разбирательства значительно уменьшают шансы различных субъектов на судебную защиту. Отсюда и возникли в законодательстве развитых европейских государств предписания оказывать бесплатную юридическую помощь по достаточно широкому кругу гражданских дел. Система права России традиционно включает нормы о предоставлении льгот по оплате государственной пошлины при обращении в суд отдельных категорий граждан и организаций. При этом, как верно отмечает С. Ф. Афанасьев, деятельность по оказанию бесплатной юридической помощи участникам гражданско-правовых отношений не находит должной поддержки со стороны властных структур, несмотря на очевидную полезность данного института (с. 182). Перекладывание государством обязанности по реализации юридического содействия на частнопрактикующих адвокатов и оплата их услуг из бюджетов субъектов - все это делает систему оказания бесплатной юридической помощи в нашей стране малоэффективной. "Разбудить" норму о бесплатном юридическом содействии может, по мнению С. Ф. Афанасьева, налаживание действительно партнерских отношений между государством и адвокатскими образованиями либо переход к использованию модели "государственных защитников" (с. 188). Останавливаясь на рассмотрении процессуального элемента права на справедливое судебное разбирательство, автор отмечает, что данный элемент представляет собой самую сложную и запутанную часть конструкции исследуемого права (с. 196). В целом, замечает С. Ф. Афанасьев, к гарантиям, обеспечивающим стабильность процессуального элемента, относятся требования о публичности судебного разбирательства, разумности сроков рассмотрения дел, равенстве процессуальных возможностей с учетом принципа состязательности, право на получение мотивированного судебного решения и его исполнение. Автор вполне убедительно доказывает, что под публичностью судебного разбирательства не стоит понимать только право проведения открытого или закрытого судебного слушания. Публичность - явление многоаспектное, тесно связанное с устностью судебного разбирательства, прозрачностью действий судебной системы для общества и доступностью информации о деятельности судов (с. 208). Характеризуя информационный аспект деятельности судебной власти, С. Ф. Афанасьев констатирует, что Россия отнюдь не лидирует в реализации соответствующих гарантий. Анализируя предложения некоторых исследователей об обязанности суда размещать судебные решения на сайте суда в Интернете, автор акцентирует внимание на сложности реализации такого предложения на практике (с. 216). Действительно, далеко не все суды общей юрисдикции в нашей стране имеют собственные сайты. К тому же небесспорна надобность размещения в Интернете всех судебных решений по всем делам, рассмотренным и разрешенным судами. Автор монографии указывает, что при реализации данного предложения необходимо строго соблюдать конституционные права участников судебного разбирательства. Представляется, что с высказанным мнением необходимо согласиться. Вместе с тем, говоря о сотрудничестве судебной системы со СМИ и общественностью, С. Ф. Афанасьев поддерживает представление о том, что обеспечить прозрачность деятельности судов поможет опубликование самых разных сведений не только об осуществлении правосудия, но и о личности служителей Фемиды (с. 219). Возникает вопрос: каков предел информирования населения о личных качествах судьи? Надо ли лицам, участвующим в деле, и населению в целом знать о том, каков судья в семейной жизни, каково его хобби и прочее? Важны ли все эти сведения для процесса осуществления правосудия? Очевидно, что судья, будучи "лицом" судебной ветви власти, должен по возможности объективно подходить к исполнению своих обязанностей, его личные качества не должны вытеснять качества профессиональные. Отсюда следует, что информирование о личности судьи следует сделать строго дозированным, ограничившись упоминанием о наиболее важных для исполнения профессиональных обязанностей качествах (образование, опыт работы, наличие ученой степени и др.). Останавливаясь на необходимости соблюдения судами гарантий рассмотрения гражданских дел в разумный срок, С. Ф. Афанасьев совершенно верно отмечает, что проблема нарушения сроков рассмотрения дел - одна из самых острых не только в России, но и практически во всех европейских странах (с. 226). В связи с этим автор предлагает закрепить в гражданском процессуальном законодательстве ряд ограничений в отношении тех прав, реализация которых сторонами гражданского дела приводит к затягиванию судебного разбирательства. В частности, предлагается установить запрет на увеличение исковых требований истцом; "само уточнение должно всегда находиться в русле базовой просьбы". Кроме того, предъявление встречного иска должно осуществляться только на стадии подготовки дела к судебному разбирательству (с. 245). Не очевидна позиция автора в отношении права изменять исковые требования. Что понимается под "базовой просьбой"? То, что вообще нельзя изменять материально-правовые требования или что такое изменение должно быть строго ограничено? Ведь в силу различных объективных и субъективных причин иногда никак нельзя обойтись без изменения требований истца или без предъявления встречного иска. Такие действия способствуют вынесению более верного и конкретного судебного решения. Представляется, что столь резкое ограничение пределов осуществления данных процессуальных прав негативно скажется на эффективности конкретного судебного разбирательства. Для ограничения возможных злоупотреблений сторонами и третьими лицами своими процессуальными правами с целью затягивания судебного разбирательства С. Ф. Афанасьев предлагает закрепить за данными участниками процесса обязанность предоставлять медицинское заключение, свидетельствующее о невозможности последних по состоянию здоровья присутствовать в заседании суда (с. 247). Однако реализация подобной обязанности будет затруднена тем, что, во-первых, процесс перенесения болезни у каждого человека индивидуален, во-вторых, неясно, каков будет механизм дачи указанного заключения. Болезнь - критерий достаточно субъективный, требующий учета многих факторов. В целом рецензируемая монография представляет собой успешное начало в исследовании проблем реализации права на справедливое судебное разбирательство и, несомненно, является весомым вкладом в юридическую науку. С. Ф. Афанасьев дает свою, оригинальную и содержательную, оценку соответствия принятых Россией обязательств и правовой действительности. Написанная доступным языком, снабженная богатым практическим материалом, данная работа займет достойное место среди наиболее интересных исследований последних лет, посвященных проблемам гражданского процессуального права.

Название документа