Соотношение регионального и общенационального в обычном праве Англии в XIII - XV вв

СООТНОШЕНИЕ РЕГИОНАЛЬНОГО И ОБЩЕНАЦИОНАЛЬНОГО В ОБЫЧНОМ ПРАВЕ АНГЛИИ В XIII - XV ВВ.

В. Б. РОМАНОВСКАЯ, Т. Г. МИНЕЕВА

Романовская Вера Борисовна, заведующая кафедрой теории и истории государства и права Нижегородского государственного университета им. Н. И. Лобачевского, кандидат исторических наук, доктор юридических наук;

Минеева Татьяна Германовна, доцент кафедры теории и истории государства и права Нижегородского государственного университета им. Н. И. Лобачевского, кандидат исторических наук.

Одной из вечных проблем исторического правоведения является проблема колоний и их правового статуса. И в древности, и в Средние века, и в Новое время более сильные народы стремились подчинить себе более слабые, создавая различные политико-территориальные или этнотерриториальные структуры. Не являлась исключением и средневековая Англия. Проблема Уэльса интересна не только тем, что это была первая английская колония, но и тем, что здесь впервые английские законодатели стали разрабатывать законы, обеспечивавшие подчинение чуждого им по крови этноса - валлийцев, населявших территорию к западу от собственно Английского королевства <1>. Королевская власть, следуя идеалам правящего феодального класса, вела активную колониальную политику, которая имела разные векторы. Интересы Англии распространялись на север - в Шотландию, на юг - в Нормандию, на запад - в Ирландию и Уэльс. Уэльс никогда не был единым государством. На его небольшой территории соседствовало несколько королевств: Пауис, Дехайбарт, Гвинед и др. <2>. Южные и западные районы Уэльса были плодородны и многолюдны. Особенно заселенным был остров Англси (Anglsy), настоящая житница Уэльса. Северо-восток был освоен слабо, здесь находились малоплодородные гористые районы и гора Сноудон, почти всегда покрытая снегом. Уэльс был населен валлийцами, которые сами себя именовали кимрами, имели собственный язык, древнюю самобытную культуру и правовые обычаи <3>. Английский король Эдуард I, встав на путь покорения Уэльса, следовал традиционной практике европейских правителей. Отметим, что крупнейшей колониальной империей Средневековья была Венецианская колониальная империя <4>, активную колониальную политику на северо-востоке Европы проводили немецкие феодалы по отношению к славянским, летто-литовским, латышским племенам. -------------------------------- <1> См.: Vickers K. B. England in the later Middle Ages. L., 1921. <2> Вопросы ранней истории и административного деления Уэльса рассматривались в работах К. Р. Кобрина, опубликованных в 80 - 90-х годах в сборниках НГПИ. <3> Следует отметить, что даже образование родового имени валлийцев отличается от западноевропейской традиции. <4> См.: Соколов Н. П. Образование Венецианской колониальной империи. Саратов, 1963.

Завоевание Уэльса Эдуардом I формально завершилось в конце 1283 г. с гибелью последнего правителя Лливелина ап Граффида <5>. Весь 1284 г. Эдуард провел в Уэльсе, пытаясь обеспечить его включение в систему английской монархии. Деятельность Эдуарда I развивалась в нескольких направлениях: создание эффективной административной системы, обеспечение постоянного военного присутствия англичан путем ускоренного строительства замков, создание новых городов, привилегированного городского торгового и ремесленного населения, распространение английских законов и правовых обычаев на территорию Уэльса. Следует отметить, что король Эдуард не стремился к быстрой и полной замене валлийского права английским, понимая, что подобные действия неминуемо приведут к возмущению валлийцев. Помощь Эдуарду оказывала комиссия, скрупулезно изучавшая социальные и экономические условия жизни завоеванного принципата. Члены комиссии, назначенные Эдуардом, проводили опросы о законах и обычаях по управлению страной, которые существовали при прежних правителях <6>. Комиссией был подготовлен обширный текст юридического характера, который специалисты обычно описывают как "Валлийские статуты". С формальной точки зрения этот юридический памятник не был законом, утвержденным английским парламентом, т. е. парламентским статутом. Он был введен на территории Уэльса распоряжением короля. Поэтому, по нашему мнению, точнее будет назвать его валлийским ордонансом Эдуарда I, адресованным всем подданным "Сноудона и прочих валлийских земель" <7>. Этот источник, естественно, был предметом внимания историков права разных поколений, живших как в Англии, так и в самом Уэльсе. Их аналитические достижения в сочетании с изложенными в статутах фактами позволяют охарактеризовать типичные черты правового режима, который ввел победоносный английский король на вновь завоеванных землях. -------------------------------- <5> Лливелин к этому времени управлял северной частью Уэльса, наиболее гористой и труднодоступной. Титул принца подчеркивал его высокое положение и в то же время давал знак современникам о недостатке средств возглавляемого им государства. <6> См.: Statutes of the Wales. Coll. ed., arr. L. Bowen. L., 1908. P. XXVIII. <7> Ibid. P. 2.

"Валлийские статуты" были лишены черт грубого насилия, которые нередко допускают победители в отношении побежденных стран и народов. Наоборот, английский король стремился сохранить те особенности старых законов и обычаев Уэльса, которые не нарушали его суверенных прав. Эдуард I сохранил и поддержал первичное звено социального порядка на землях, принадлежавших валлийскому этносу, - коммот <8>. Коммот являлся социальной организацией, с помощью которой структурировалось валлийское общество. Коммот был самоуправляющейся единицей. Он был призван как защищать интересы его жителей, так и осуществлять необходимые с точки зрения центральной власти мероприятия. Его правовые порядки опирались не только на архаичные обычаи, но и на древние законы валлийских правителей, в частности короля X в. Хойэла Доброго. Сохраняя коммот и его самоуправление, английская власть стремилась поставить его под свой контроль. Два раза в год совершал объезд коммотов назначенный английским королем шериф <9>. Шериф приватно принимал у себя в резиденции тех жителей коммота, которые имели намерения сообщить о наиболее опасных преступлениях. Мотивировалась конфиденциальность тем, что открытое сообщение побудит преступников исчезнуть с территории коммота, что затруднит их поиски <10>. Следующим шагом шерифа и его слуг был сбор всех жителей коммота, на котором, по древнему валлийскому обычаю, разбирались открыто все споры и конфликты с участием родственников, соседей и т. д. <11>. В организации собраний и разрешении споров принимали участие коронер и бейлиф коммота. Наиболее острые конфликты внутри коммота возникали по двум проблемам: права собственности на тот или иной участок земли и порядок наследования. Для разбора этих конфликтных ситуаций шериф прибегал к помощи коллегии присяжных, собиравшейся из соседей, хорошо знакомых с обстоятельствами дела. Коллегия присяжных не была английским нововведением, она существовала в валлийской общине задолго до завоевания. Решение присяжных утверждалось народным собранием и шерифом, после чего имело силу судебного решения. В отличие от судов английских маноров, повторного рассмотрения дела в апелляционном органе не предусматривалось. Тяжкие уголовные преступления, в частности захват земли, годовая рента с которой превышала 40 шиллингов (2 ф. ст.), подлежали юрисдикции не судебных властей коммота, а верховного суда <12> Северного Уэльса. В этом случае судебные полномочия принадлежали представителю английского центрального судебного ведомства, именовавшегося судьей Уэльса или судьей Сноудона. Известно, что дело чаще заканчивалось штрафом, чем тюремным заключением, или казнью <13>. В этом, несомненно, следует видеть отголосок архаичных порядков, сохранившихся в Уэльсе, при которых уголовные репрессии были сравнительно мягкими. -------------------------------- <8> См.: Davies R. Conquest, coexistance and change. Wales 1063 - 1415. Oxford, 1987. P. 265. <9> См.: Statutes of the Wales. Указ. соч. P. 4. Кроме шерифов на территории Уэльса появились коронеры и бейлифы. <10> См.: Ibid. P. 5. <11> См.: Ibid. P. 13 - 14. <12> См.: Ibid. P. 20 - 21. <13> См.: Ibid. P. 8 - 9.

В валлийских коммотах особое значение имели дела, связанные с владением и наследованием имущества, как движимого, так и недвижимого. Отметим, что Эдуард I не ввел на территории Северного Уэльса свойственного всем западноевропейским странам права майората. Земли умершего валлийца по-прежнему делились поровну между всеми наследниками-мужчинами. В дальнейшем они могли перераспределяться на условии равенства наследников. Однако, судя по всему, это не очень нравилось английской феодальной верхушке. Пытаясь разрушить систему наследования, которая существовала в Уэльсе, Эдуард I исключил из числа наследников незаконнорожденных детей, которые были практически в каждой валлийской семье, однако разрешил наследовать дочерям, что способствовало потере земель кланом при выходе замуж наследницы <14>. Вероятно, знакомство с приведенными фактами может подтолкнуть к идеализации валлийской политики английских феодалов XIII в. Однако такая идеализация не может быть правомерна. Все дело в том, что наряду с правовыми действиями на валлийской территории королевская власть позволяла себе и пренебрежение декларируемыми правовыми нормами. Не спрашивая разрешения коммотов, англичане стали строить крепости, переселять туда жителей других районов Англии, которые нуждались в земле или надеялись реализовать свои профессиональные способности. В Уэльс потянулись отставные солдаты, ремесленники, торговцы, ростовщики. Особо следует остановиться на церковной политике английских властей в Уэльсе. Жители валлийских побережий и гор находились на границе католического мира с его жестким нравственным регламентом. Британские специалисты отмечают, что до установления власти Эдуарда I валлийское духовенство вело себя весьма раскованно, мало обращало внимание на жесткие постановления клюнийских реформаторов <15>. Священники открыто нарушали целибат, заботливо опекали своих многочисленных детей, церковные службы в местных храмах больше напоминали порядки в Русской православной церкви, чем у католиков. Наблюдатели отмечали, что священники не выстригали тонзуру, пренебрегали церковным облачением, любили повеселиться, а главное - не столь почитали католических святых, как бардов, которые возвеличивали прошедшие времена, подвиги рыцарей короля Артура и Золотого дракона <16>. Иначе говоря, дух национального достоинства и веры в возрождение Уэльса был развит, и это было куда опаснее, чем сохранение традиций коммотов. Чтобы приблизить население Уэльса к католической ортодоксии, по инициативе Эдуарда I на севере Уэльса был основан католический монастырь братьев цистерцианцев, укреплены кадрами из английских графств епископские кафедры Бэнгора и Сент-Азефа <17>. Отметим, что цистерцианский орден работал обычно в лесистых, безлюдных либо населенных язычниками и полуязычниками окраинах Европы. -------------------------------- <14> См.: Ibid. P. 55 - 68. <15> См.: Vickers K. B. Указ. соч. P. 28. <16> Золотой дракон на красном фоне был реликвией Уэльса и украшал знамена валлийских ополчений во время столкновений с англосаксами, а позднее - англо-норманнскими баронами <17> См.: Willilmi Rishanger Chronica et Annales in Chronica Monasterii S. Albani. Ed. H. T. Riley. Roll Series. 1865. P. 105.

Законы Эдуарда I благодаря их толерантности по отношению к покоренному населению обеспечивали мирное сосуществование английских и валлийских жителей на протяжении более столетия. Положение изменилось к концу XIV в., когда Английское королевство вступило в полосу кризиса, приведшего к падению старшей ветви Плантагенетов и утверждению на троне Ланкастеров. Источники так описывают ситуацию в Уэльсе и смежных с ним английских территориях (марчах, или графствах границы). Пользуясь слабостью центральной власти, англичане начали активно вмешиваться в дела валлийцев. Пришельцы поступали так, как они считали удобным для себя. Авторитетный валлийский специалист Г. Уильямс отмечает, что в 90-е годы XIV в. "правосудие, несомненно, ухудшилось в Уэльсе, здесь росло недовольство" <18>. В каждом конкретном случае англичане пытались заставить валлийцев принимать английскую норму права. Для валлийцев участие в заседаниях суда с участием присяжных было тяжелой повинностью, прежде всего из-за незнания языка и неграмотности. Только за один год (1321 - 1322) в графстве Карнарвон было оштрафовано за неучастие в суде 700 человек на сумму 27 ф. ст. <19>. Не меньше тягот причиняли "Great Sessions", проводимые регулярно присылавшимися из Лондона ассизными судьями. Формально их функции ограничивались досмотром состояния дел в королевских владениях, фактически - досмотр и судебное преследование касались всех жителей округа. Королевские letters, или lettres partents, давали им право преследовать такие, отнюдь не аграрные, преступления, как измены (treasons), мятежи (insurrections), бунты (rebellions). На практике дело сводилось к тому, что валлийцы откупались от ассизных судей и приславших их чиновников крупными суммами денег, называемыми donum. Так, летом 1322 г. королевский судья Джон Пенрес за отказ от проведения судебной сессии в Хейверфорде получил donum 80 ф. ст. <20>. -------------------------------- <18> Williams G. Wales. 1415 - 1642. Cardiff, 1963. P. 3. <19> См.: Davies R. R. Указ. соч. P. 431. <20> См.: The Marches Lordships of South Wales. 1415 - 1536. Select Documents. Ed. with introductions by T. B. Pugh // Board of Celtic Studies University of Wales History and Low Series. N XX. Cardiff, 1963. P. 7, 37.

У валлийцев вызывали неприятие и протест решения английских судей, руководствовавшихся статутами о лесах. Опираясь на эти статуты, английские лендлорды огораживали леса, запрещали там охотиться, пасти свиней, заготавливать древесину. Валлийцы не могли примириться с нарушением обычая, ломали изгороди, возникали локальные конфликты. Законы о лесах дополнялись феодальными привилегиями (баналитетами). Известно, что лорд Грей неоднократно запрещал жителям местечка Ратин ловить рыбу в расположенных на его территории водоемах под страхом огромного штрафа в 100 шиллингов <21>. Еще более обременительными были мельничные баналитеты и рыночные пошлины за право провоза товара на рынок, которые заставляли платить валлийцев. Другой раздражающий жителей Уэльса вопрос был связан с правом наследования выморочных земельных участков. Английские собственники и часть лендлордов из коренного населения считали, что они вправе распоряжаться этими участками по своему усмотрению. Валлийская традиция требовала другого: такие участки следовало передавать во владение ближайших родственников, за неимением таковых - соседской общине. Подобные прецеденты осложнялись тем, что английские лорды стремились поселить на выморочных землях держателей из английских маноров, т. е. попросту отнимали у валлийцев землю. Валлийское обычное право запрещало отчуждать наследственную землю (продавать, предавать церкви или монастырю). Все, что мог сделать владелец земли, - это сдать ее в краткосрочную аренду. Естественно, этот обычай противоречил юридической практике английских судов. Чтобы разрушить традиционное судопроизводство, опирающееся на решения родовых и общинных сходов, англичане ввели институт судебных экспертов, которые через запись судебных прецедентов пытались отменить обычное право <22>. -------------------------------- <21> Решения владельца были запротоколированы во время заседания манориальной курии 7 июня 1401 г. и 31 января 1402 г. См.: Jack R. J. Owain Glyn Dwr and the lordship of Ruthin // Welsh Historical Review. 1965. V. II. N 4. P. 313. <22> См.: Davies R. R. Указ. соч. P. 433.

Основывавшиеся в Уэльсе городские поселения англичан и фламандцев получали от короля привилегии. Чаще всего они давали право на монопольное производство того или иного товара. Нарушение монополий валлийцами достаточно часто влекло за собой неприятные последствия. Например, 9 валлийцев были арестованы шерифом графства Карнарвон за то, что они производили пиво не только для себя, но и на продажу, "вопреки существующему порядку и в нарушение привилегий прав города Карнарвона" <23>. Доступ валлийцев в сословие горожан был чрезвычайно затруднен. Во второй половине XIV в. ни один валлиец не удостоился рыцарского звания, не говоря уже о более высоких степенях. Даже самые знатные и доблестные из них вершиной своего движения по социальной лестнице считали звание сквайра. -------------------------------- <23> Ibid. P. 433 - 434.

Пытаясь остановить мятежи, которые вспыхивали в разных местах, и не дать им слиться, английский парламент в 1401 - 1404 гг. издал ряд статутов, которые помогли английским феодальным дружинам сломить сопротивление валлийцев. Парламент потребовал от лордов марчей охранять крепости и границу, арестовать имущество валлийцев в рамках своей административной компетенции. Валлийцам запрещалось покупать земли за пределами Уэльса, а в границах Уэльса - в английских поселениях. Валлийцам запрещалось обвинять англичан в судах, если дело ведут не английские, а валлийские судьи. Уроженцы Уэльса не должны были занимать административных или полицейских должностей, в том числе констеблей или хранителей (warden) городов и портов. Не могли валлийцы входить в общинные советы английских поселений, вообще селиться там, где компактно жили англичане. Старожилам-валлийцам предлагалось предоставить надежные свидетельства своего лояльного отношения к королю и королевской администрации. Без соответствующего поручительства такой человек подлежал выселению и крупному штрафу <24>. Эти статуты фиксируют положение, которое может быть обозначено как состояние войны. Следующий парламент 1402 г. издал уже не 6, а 8 статутов по валлийским делам <25>. Все они имели репрессивную окраску. Жителям Уэльса запрещалось носить оружие, собираться в группы, был расширен список должностей, запрещенных для жителей Уэльса: судья, чемберлен, канцлер, казначей, шериф, стюард, констебль, лесничий, эсчитор, коронер. Валлийцам запрещалось возглавлять гарнизоны крепостей, фортов и замков, в том числе и собственных: укрепления должны были контролироваться англичанами. В статутах 1404 г. также много говорится об интригах и раздорах, виновниками которых объявлялись поэты, менестрели, пустынники и другие бродяги, являвшиеся сторонниками Оуэна Глендоуэра <26>. Углубляя репрессивную политику, английский парламент ввел частичное поражение в правах англичан, женившихся на валлийках из окружения Глендоуэра после "начала мятежа этого Оуэна", запрещая им занимать должности в Уэльсе и смежных графствах <27>. Вопросы, вызванные восстанием в Уэльсе, включались в повестку дня и последующих парламентов. Парламент 1407 г. постановил, что жители Уэльса должны сами участвовать в поимке преступника под угрозой ответственности <28>. По другому статуту этого же года вора и бандита в Уэльсе следовало судить в той же сеньории, где было совершено преступление <29>. После того как в ряде кровопролитных сражений была фактически уничтожена армия Оуэна Глендоуэра, сдались англичанам крепости на побережье Уэльса, в том числе и столица Харлех, валлийские повстанцы удерживали только труднодоступные горные местности. Начался массовый отход валлийцев в английские графства, дезертирство из повстанческих отрядов. К 1410 г. восстание было подавлено <30>. Чрезвычайные законы были отменены. -------------------------------- <24> См.: Statutes of the Realm. V. II. L., 1809. 2 H IV. S. 16 - 20. <25> См.: Там же. 4 H IV. S. 26 - 34. <26> Оуэн Глендоуэр (Glendower, Glendour, Glyn Dwr), валлийский сквайр, возглавивший в 1400 - 1410 гг. движение валлийцев за независимость и провозгласивший себя принцем Уэльса. <27> См.: Statutes of the Realm. 4 H IV. S. 26, 34. <28> См.: Ibid. 9 H IV. S. 3. <29> См.: Ibid. 9 H IV. S. 4. <30> См.: Минеева Т. Г. Восстание Оуэна Глендоуэра. Факты и интерпретации // Проблемы английской и валлийской истории. Арзамас, 1999.

Законодательная парадигма Эдуарда I восторжествовала, что привело к решающим последствиям. В конце XV в., после окончания войны Алой и Белой розы, на английском троне закрепилась валлийская династия Тюдоров, которая полностью уравняла в правах этнических валлийцев и англичан.

Название документа