Решение Международного суда по делу о военной деятельности в ДРК (часть II)

РЕШЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО СУДА ПО ДЕЛУ О ВОЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В ДРК (ЧАСТЬ II)

И. В. РАЧКОВ

(часть I опубликована в N 6 (45), 2008)

Рачков И. В., кандидат юридических наук, магистр права (LL. M.), адвокат, преподаватель кафедры международного права юридического факультета им. М. В. Ломоносова.

Суд также рассмотрел заявление Уганды об участившихся с мая 1998 г. нападениях на Уганду с территории ДРК <1>, их интенсивность и разрушительный эффект: нападение на техническую школу в Кичвамбе 08.06.1998 (33 ученика убиты, 106 - захвачены), недалеко от Кичвамбы (5 человек убито), на деревню Бениангуле 26.06.1998 (11 человек убито и ранено), захват 19 учащихся семинарии в Кибураре 05.07.1998, атака на г. Касесе 01.08.1998 (3 человека убито). ДРК не отрицала факт этих нападений, но заявила, что все они - дело рук ФДА. Суд счел, что Уганда не доказала причастность ДРК к вышеописанным действиям ФДА или поддержку ФДА со стороны ДРК: Уганда представила либо свои внутренние документы, либо косвенную или непроверенную (например, недатированную и неподписанную) информацию. По мнению Суда, из отчета "Международной кризисной группы", авторитетной международной неправительственной организации, собирающей информацию непосредственно в месте событий, от августа 1998 г. следует, что хотя Иран и Судан и финансировали ФДА, присутствие ФДА на территории ДРК было вызвано неспособностью правительства ДРК контролировать события на своей территории, а не поддержкой ФДА со стороны ДРК. -------------------------------- <1> Все сокращения, используемые в этой части, определены в части I.

Учитывая сказанное, Суд пришел к выводу, что требования к самообороне (ст. 51 Устава ООН) в рассматриваемом случае не были выполнены: - документ высокого командования Уганды ничего не говорит об агрессии против Уганды со стороны ДРК, ответом на которую должно стать присутствие Уганды на территории ДРК. Скорее Уганда говорила об агрессии со стороны ФДА - вооруженного формирования, которое ДРК не контролировала. Атаки ФДА против Уганды предпринимали не вооруженные банды или нерегулярные силы, направленные ДРК или от ее имени, как требует статья 3g Резолюции 3314 (XXIX) об определении агрессии, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 14.12.1974. Суд считает, что ввиду представленных Угандой Суду документов эти безусловно достойные сожаления нападения на Уганду невозможно вменить в вину ДРК; - документ высокого командования Уганды говорит о превентивной роли присутствия угандийских войск в ДРК. Только один из пяти аргументов, приведенных в документе (нейтрализация групп диссидентов из Уганды, которые, якобы получая помощь от правительств ДРК и Судана, нападали на Уганду), говорит об уже имевших место действиях. А ведь согласно ст. 51 Устава ООН самооборона может быть лишь ответом на ранее произошедшее вооруженное нападение; - Уганда не сообщала Совету Безопасности ООН о событиях, которые давали Уганде право на самооборону; - необходимость и соразмерность действий Уганды также под большим вопросом: вряд ли можно признать необходимым и соразмерным ответом на нападения столь глубокое - на несколько сотен километров от границы - проникновение УПДФ на территорию ДРК. К сожалению, Суд не высказался по вопросу о том, вправе ли государство согласно современному международному праву прибегать к необходимой самообороне, чтобы отражать нападения нерегулярных вооруженных формирований, в том числе с территории другого государства, если эти формирования пользуются слабостью этого государства и бесконтрольностью, и каковы условия осуществления этого права. Нарушила ли Уганда суверенитет ДРК, ее территориальную целостность, запрет на вмешательство во внутренние дела ДРК и запрет на применение силы? Запрет применения силы - один из основных принципов международного права. Он закреплен прежде всего в п. 4 ст. 2 Устава ООН. Нарушение этого принципа возможно в исключительных случаях: при наличии согласия государства, по отношению к которому применяется сила, и при осуществлении права на самооборону. Как установил Суд, начиная с 07.08.1998 военные действия Уганды на территории ДРК не оправдывались ни согласием ДРК, ни самообороной. УПДФ пересекли значительное пространство на территории ДРК, нарушив тем самым суверенитет ДРК. Ведя военные действия в ряде местностей (Буниа, Кисангани, Гбадолит, Итури и т. д.), УПДФ грубо нарушили принцип неприменения силы. Целый ряд резолюций Совета Безопасности ООН 1999 - 2005 гг. относительно вооруженного конфликта в ДРК, развертывание миссии ООН в ДРК, усилия ООН по восстановлению мира в регионе и полного суверенитета ДРК на ее территории свидетельствуют об объеме военных действий, охвативших ДРК, и последовавших от этого страданий. То же касается необходимости назначения специального докладчика по ситуации с правами человека, специального посланника Генерального секретаря ООН по этому региону и группы экспертов для составления предназначенного для ООН отчета об определенных категориях фактов касательно природных ресурсов. 09.04.1999 Совет Безопасности ООН заявил, что конфликт представляет собой угрозу для мира, безопасности и стабильности в регионе, потребовал прекратить военные действия и урегулировать конфликт политическим путем (что в конечном счете привело к заключению соглашения в Лусаке 10.07.1999), выразил сожаление о продолжении боев и присутствии иностранных вооруженных сил в ДРК, которые та не приглашала, и потребовал от соответствующих государств прекратить это присутствие <2>. 16.06.2000 Совет Безопасности заявил о своем возмущении возобновлением боев между вооруженными силами Уганды и Руанды в Кисангани и осудил эти бои как нарушение суверенитета и территориальной целостности ДРК <3>. -------------------------------- <2> Документ ООН S/RES/1234(1999). <3> Документ ООН S/RES/1304(2000).

Суд заключил, что ничто не доказывает факта создания МЛК Угандой (как заявляла ДРК). Уганда признала, что ее инструкторы занимались военной подготовкой МЛК и что Уганда предоставляла военную поддержку МЛК, однако Суд отклонил утверждение ДРК, что Уганда контролировала или могла контролировать использование этой помощи Бембой - главарем МЛК. По мнению Суда, МЛК нельзя признать ни органом Уганды (ст. 4 разработанного Комиссией международного права ООН в 2001 г. проекта статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния), ни организацией, осуществлявшей полномочия публичной власти от имени последней (ст. 5). Суд считает также, что нельзя признать МЛК действовавшей под руководством или по указанию или под контролем Уганды (ст. 8). Тем не менее, хотя действия МЛК нельзя вменить в вину Уганде, обучение АЛК - военного крыла МЛК угандийскими инструкторами и поддержка АЛК Угандой представляют собой нарушение принципа невмешательства, закрепленного в Декларации о принципах международного права 1970 г. <4>. Положения Декларации отражают, по мнению Суда, обычные нормы международного права. Исходя из этого, Суд решил, что даже если целью Уганды не было свержение президента Кабилы, с учетом объема и продолжительности военных действий Уганды в ДРК Уганда грубо нарушила принципы неприменения силы и невмешательства во внутренние дела другого государства - ДРК и тем самым суверенитет и территориальную целостность ДРК. -------------------------------- <4> Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 2625 (XXV) от 24.10.1970 // Резолюции, принятые Генеральной Ассамблеей на XXV сессии. 15 сентября - 17 декабря 1970 г. Генеральная Ассамблея. Официальные отчеты. XXV сессия. Нью-Йорк: Организация Объединенных Наций, 1971. С. 151 - 155.

Военная оккупация ДРК Угандой

Для правильной юридической квалификации действий Уганды Суду было необходимо выяснить, являлась ли Уганда страной, оккупировавшей часть ДРК, где в соответствующий период времени находились войска Уганды. В июне 1999 г. угандийские власти создали на северо-востоке ДРК, недалеко от границы с Угандой, 11-ю провинцию - Кибали-Итури, объединив для этого отторгнутые от Восточной провинции ДРК округа Итури и Верхняя Уэле. 18.06.1999 генерал Казини, в то время командовавший войсками Уганды в ДРК, назначил главой этой провинции Адель Лотсове, которая ранее была вице-губернатором Восточной провинции ДРК. Полковник Музоора из УПДФ фактически исполнял обязанности губернатора провинции с января по май 2001 г. Два из как минимум пяти губернаторов, занимавших эту должность после г-жи Лотсове до 2003 г., были смещены угандийскими военными властями, иногда с угрозой применения оружия. Цитируя угандийскую ежедневную газету "Нью-Вижн", ДРК заявила, что Уганда следит за местными выборами в этой провинции. Наконец, в 6-м отчете Генерального секретаря ООН о миссии ООН в ДРК описана ситуация в Буниа (столице округа Итури): "С 22 января военные наблюдатели миссии в Буниа сообщали, что ситуация в местности напряженная и УПДФ обеспечивают эффективный контроль". Уганда на это возражала, что ее войска - максимум 10000 солдат в период самого широкого развертывания в ДРК - не могли бы контролировать значительную территорию ДРК, что Уганда не создавала там никаких зон военной оккупации и не вводила военную администрацию, а генерала Казини Уганда строго наказала за его действия в связи с назначением губернатора новой провинции и дезавуировала их. Суд отметил, что согласно ст. 42 Положения о законах и обычаях сухопутной войны 1907 г. <5> (Положение) территория считается оккупированной, если она действительно находится во власти неприятельской армии, причем оккупация распространяется лишь на те области, где эта власть установлена и в состоянии проявлять свою деятельность <6>. По мнению Суда, независимо от того, действовал ли угандийский генерал Казини по приказу или с превышением своих полномочий и был ли он наказан за это, его поведение представляет собой очевидное доказательство того, что Уганда установила и осуществляла свою власть в Итури в качестве оккупирующей державы. Однако ДРК не предоставила доказательств, что Уганда осуществляла контроль, позволяющий говорить об оккупации, в других провинциях ДРК, кроме Итури. Эти регионы находились в руках конголезских повстанцев, а их Уганда не контролировала. -------------------------------- <5> Приложение к IV Гаагской конвенции о законах и обычаях сухопутной войны от 18.10.1907 // Действующее международное право. Т. 2. М.: Московский независимый институт международного права, 1997. С. 575 - 587. <6> См. также консультативное заключение Суда о юридических последствиях строительства стены на оккупированной палестинской территории // C. I.J. Recueil 2004, p. 167, п. 78; p. 172, п. 89. См. также: Рачков И. В. Консультативное заключение Международного суда ООН о правовых последствиях возведения стены на оккупированной палестинской территории // Международное публичное и частное право. 2005. N 1 (22). С. 33 - 39; 2005. N 2 (23). С. 38 - 42.

В силу ст. 43 Положения Уганда была обязана принять все зависящие от нее меры к тому, чтобы, насколько возможно, восстановить и обеспечить общественный порядок и общественную жизнь, уважая существующие в стране законы, если к тому не встретится неодолимого препятствия. Это обязательство включает в себя также обязанность обеспечивать соблюдение применимых норм международного права в области прав человека и международного гуманитарного права, защищать жителей оккупированной территории от актов насилия и не допускать совершения таких актов третьей стороной. Таким образом, Уганда должна нести ответственность за нарушение этих обязательств. Следовательно, Суду предстояло установить, нарушила ли Уганда или другие лица (например, группы повстанцев) эти обязательства на оккупированной территории.

Нарушение прав человека и международного гуманитарного права

ДРК заявила, что войска Уганды устраивали массовую резню в ходе операции в ДРК, в частности, в регионе Итури, использовали пытки и другие формы бесчеловечного и унижающего человеческое достоинство обращения, репрессии против гражданского населения, проживавшего в деревнях, которые Уганда подозревала в укрывательстве антиугандийских повстанцев. На занятых УПДФ территориях угандийские солдаты грабили имущество гражданского населения для личного обогащения, умышленно уничтожали деревни, жилища и другое частное имущество. В ходе боев между Угандой и Руандой в г. Кисангани в 1999 и 2000 гг. войска этих стран нанесли имуществу населения ДРК серьезный ущерб. Имущество и ресурсы гражданского населения на востоке ДРК, оккупированном Угандой, неоднократно уничтожались солдатами УПДФ, придерживавшимися в своей борьбе против повстанцев ФДА тактики выжженной земли. В августе 2000 г. УПДФ угнали несколько сотен детей из ДРК (районы Буниа, Бени и Бутумбо) в Уганду для прохождения там в лагере Кианкванзи идеологической и военной подготовки. Уганда планировала включить этих детей в дальнейшем в ряды своей армии. Эти дети смогли покинуть лагерь и были репатриированы в ДРК лишь в июле 2001 г. благодаря усилиям ЮНИСЕФ и ООН. В ходе своих атак (в частности, в боях против армии Руанды в Кисангани в 1999 - 2000 гг.) УПДФ не делали различия между комбатантами и некомбатантами, что привело к огромному числу жертв среди гражданского населения и нанесло значительный ущерб инфраструктуре и жилью в городе. Уганда была вовлечена в межэтнический конфликт между народностями хема и ленду в ДРК в регионе Итури, что привело к тысячам человеческих жертв. УПДФ открыто поддерживали этническую группу хема по причине ее этнического родства с угандийцами. Угандийские войска оказывали прямую военную помощь этому этносу и объединялись с ним для массовой резни гражданского населения. Уганда также обучала и экипировала этнические меньшинства в ДРК, что лишь усугубляло локальные межэтнические конфликты. Уганда безучастно взирала на резню, устроенную ополченцами из народности хема против ленду в Буниа 19.01.2001. Этими действиями, считает ДРК, Уганда нарушила Положение 1907 г., IV Женевскую конвенцию о защите гражданского населения во время войны от 12.08.1949 (Женевская конвенция) <7>, Международный пакт о гражданских и политических правах от 16.12.1966 <8>, Дополнительный протокол от 08.06.1977 <9> к Женевским конвенциям от 12.08.1949, касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов (1-й Дополнительный протокол), Африканскую хартию прав человека и народов от 26.06.1981 <10>, Конвенцию против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10.12.1985 <11> и Африканскую хартию прав и благополучия ребенка. -------------------------------- <7> Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. XVI. М., 1957. С. 204 - 278, 280. <8> Там же. Вып. XXXII. М., 1978. С. 44 - 58. <9> Сборник международных договоров СССР. Вып. XLVI. М., 1993. С. 134 - 182. <10> Международные акты о правах человека: Сборник документов. М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998. С. 737 - 747. <11> Сборник международных договоров СССР. Вып. XLIII. М., 1989. С. 115 - 125.

Уганда ответила на это, что ДРК не представила заслуживающих доверия доказательств своих заявлений. Представленные ДРК документы, считала Уганда, либо не подтверждают, что те или иные события действительно имели место, либо не подтверждают участие Уганды в этих событиях. ДРК, по мнению Уганды, не проводит различия между разнообразными вооруженными силами, которые находились в то время на востоке ДРК. Источники, на которые опиралась ДРК, Уганда считала пристрастными. Например, Африканскую ассоциацию по правам человека Уганда объявила проконголезской. У Миссии ООН в Конго, на материалы которой также ссылалась ДРК, по мнению Уганды, не было соответствующего персонала, чтобы расследовать юридические вопросы, и были большие проблемы с доступом в регион Итури. Что касается якобы рекрутированных Угандой детей, то Уганда заявила, что спасла их от этнического конфликта в Буниа и от мятежа в рядах группы повстанцев РКД-МЛ, а в Институте лидерства в Кианкванзи, куда этих детей отправили в 2001 г., их лечили и давали им образование. Дети были репатриированы под эгидой Красного Креста и ЮНИСЕФ, которые выразили Уганде благодарность за роль в помощи этим детям. Подстрекательство Уганды в межэтнических конфликтах в ДРК ничем не подтверждается. Уганда признала, что ее Вооруженных сил в ДРК не хватило для предотвращения этих конфликтов и что только международные силы, развернутые под эгидой ООН, в состоянии достигнуть этой цели. Наконец, Уганда заявила, что Суд не вправе рассматривать поднятый ДРК вопрос об ответственности Уганды перед ДРК за бои с армией Руанды в Кисангани в июне 2000 г., поскольку Руанда не дала согласие на рассмотрение этого вопроса. Вправе ли Суд рассматривать вопрос об ответственности Уганды за события в Кисангани? Уганда аргументировала тем, что Руанда не дала своего согласия на рассмотрение Судом спора, которое непосредственно касается Руанды. Уганда также считала, что тот факт, что 01.07.2000 Суд принял временные меры, не означает, что Суд тем самым признал свою компетенцию по рассмотрению этого вопроса. В решениях по делам о монетарном золоте, захваченном в Риме в 1943 г. (Италия против Франции, Соединенного Королевства и США) <12>, и о Восточном Тиморе (Португалия против Австралии) <13> Суд указал, что он не вправе рассматривать споры, предметом которых являются законные интересы третьего государства, не участвующего в деле. Уганда указала, что у истоков конфликта в Кисангани стояла Руанда. Поэтому Уганда считала Руанду неотъемлемой стороной спора и считала, что ответственность Уганды за действия ее Вооруженных сил в ДРК может быть рассмотрена на основе адекватных правовых норм только в том случае, если одновременно будет дана оценка действиям армии Руанды. В отсутствие доказательств относительно роли Руанды Суд не сможет определить, вправе ли Уганда ссылаться на самооборону как обстоятельство, исключающее или смягчающее ответственность Уганды, и определить размер возмещения в пользу ДРК. -------------------------------- <12> C. I.J. Recueil 1954. P. 19. Суд отказался рассматривать этот спор, поскольку для рассмотрения по существу требований Италии Суду надлежало высказаться по вопросу о правах Албании, а она не дала согласия на рассмотрение дела. <13> C. I.J. Recueil 1995. P. 90.

ДРК возражала против того, что Суд не вправе рассматривать эпизод с Кисангани в отсутствие Руанды <14>. В подкрепление своей позиции ДРК ссылалась на решение Суда по делу о некоторых фосфатных землях Науру (Науру против Австралии) <15>. -------------------------------- <14> Любопытно, что в своем решении от 03.02.2006 по другому делу - ДРК против Руанды - Суд решил, что он не вправе рассматривать спор. <15> В том деле Австралия также выдвинула аргумент, что она не одна эксплуатировала фосфатные месторождения Науру, а вместе с Соединенным Королевством и Новой Зеландией. Этим Австралия обосновывала, что Суд не вправе рассматривать спор, не привлекая к делу эти два государства. Последние не давали на это согласия, поэтому, считала Австралия, Суд не вправе рассматривать спор по существу. Однако Суд отклонил этот аргумент.

Опираясь на свою предыдущую практику, Суд указал, что он вправе рассматривать спор, в котором третье государство имеет интерес юридического порядка, если законные интересы третьего государства, которые могут быть затронуты, не составляют самого объекта решения, которого истец добивается от Суда. В данном же деле законные интересы Руанды не являются объектом решения. Иными словами, в рамках настоящего дела Суд не должен давать юридическую оценку действиям Руанды и тем самым прямо создавать для нее ответственность за эти действии, чтобы высказаться по поводу ответственности Уганды.

II. Нарушения прав человека и международного гуманитарного права

Суд установил, что сведения ДРК заслуживают доверия, на основе следующих документов: - отчеты специального докладчика Комиссии ООН по правам человека от 18.01.2000 <16> (рассказывают о резне, учиненной угандийской армией в Бени 14.11.1999) и от 01.02.2001 <17> (пытки и убийства гражданского населения, совершенные угандийской армией); -------------------------------- <16> Документ ООН E/CN/4/2000/42, п. 112. <17> Документ ООН E/CN/4/2001/40, п. п. 112, 148 - 151.

- 3-й отчет Генерального секретаря ООН о миссии ООН в Конго <18>: вооруженные силы Руанды и Уганды должны понести ответственность за человеческие потери и материальный ущерб, которые они причинили гражданскому населению Кисангани; -------------------------------- <18> Документ ООН S/2000/566 от 12.06.2000, п. 79.

- его же специальный отчет о событиях в Итури в январе 2002 - декабре 2003 г. <19> содержит многочисленные доказательства прямого участия УПДФ в межэтническом конфликте между народностями хема и ленду, убийств гражданского населения и разрушения жилья, разрушения и бомбардировок сотен населенных пунктов силами УПДФ в 2000 - 2002 гг. и ополчением, состоявшим из представителей хема южного региона; -------------------------------- <19> Документ ООН S/2004/573 от 16.07.2004, п. п. 19, 42 - 43, 62.

- Резолюция 1304 (2000) Совета Безопасности ООН от 16.06.2000, где выражено сожаление о погибшем гражданском населении, рисках для него и материальном ущербе, причиненном населению ДРК армиями Уганды и Руанды. Суд также установил, что существует немало объективных свидетельств того, что УПДФ не делали ничего для защиты гражданского населения и при столкновении с другими комбатантами (например, ФАР) не делали различия между комбатантами и некомбатантами: - конфликт между Вооруженными силами Уганды и Руанды перекинулся на жилые кварталы: в течение 6 дней их обстреливала тяжелая артиллерия; более 760 мирных жителей погибли и 1700 были ранены; более 4000 домов пострадали, были разрушены или оказались непригодными для жилья; артиллерийские снаряды попали в 69 школ и других общественных зданий; инфраструктура здравоохранения и кафедральный собор понесли серьезный ущерб; 65000 жителей города вынуждены были бежать и скрываться в окрестных лесах <20>; -------------------------------- <20> Отчет Межведомственной миссии по оценке, направленной в Кисангани во исполнение п. 14 Резолюции Совета Безопасности ООН 1304 (2000) // Документ ООН S/2000/1153 от 04.12.2000, п. п. 15 - 16.

- 06 - 07.03.2003 во время и после боев между Союзом патриотов Конго и УПДФ в Буниа несколько гражданских лиц были убиты, дома и магазины разграблены и жители ранены пулями. Шальные пули убили нескольких мирных жителей, артиллерийские снаряды попали в дома <21>. Суд оценил слепые бомбардировки сами по себе как вопиющее нарушение международного гуманитарного права. -------------------------------- <21> Специальный отчет Миссии ООН в Конго о событиях в Итури в январе 2002 - декабре 2003 г. // Документ ООН S/2004/573 от 16.07.2004.

Суд также пришел к выводу, что существуют веские доказательства того, что УПДФ подстрекалии к межэтническим конфликтам в регионе Итури и не предпринимали ничего, чтобы воспрепятствовать им: - Угандийское присутствие в Итури вызвало конфликт между народностями хема (в основном проживает в Уганде) и ленду: побуждаемые и поддержанные в военном плане угандийскими солдатами, хема захватили земли ленду. Конфронтация в августе 2000 г. привела к 10000 погибших и к вынужденному перемещению свыше 50000 мирных жителей; в течение всего конфликта УПДФ не принимали никаких мер для прекращения насилия <22>; -------------------------------- <22> Отчеты специального докладчика Комиссии по правам человека от 20.09.2000, п. 26 // Документ ООН A/55/403 от 01.02.2001, п. 31; Документ ООН E/CN/4/2001/40).

- войска УПДФ соучаствовали в резне и ничего не делали для защиты гражданского населения <23>; -------------------------------- <23> 6-й отчет Генерального секретаря ООН о Миссии ООН в Конго // Документ ООН S/2001/128 от 12.02.2001, п. 56.

- вместо того чтобы попытаться восстановить спокойствие, офицеры угандийской армии, развернутой к тому моменту в Итури, стремились извлечь максимум выгоды из сложившейся ситуации, поддерживая ту или иную группировку в зависимости от своих собственных политических и финансовых интересов <24>. -------------------------------- <24> Специальный отчет Миссии ООН в Конго о событиях в Итури в январе 2002 - декабре 2003 г. // Документ ООН S/2004/573 от 16.07.2004, п. п. 19, 42 - 43, 62.

Суд также установил, что в тренировочных лагерях УПДФ обучали солдат-детей и не препятствовали их рекрутированию на территории ДРК, подконтрольной УПДФ: - В Уганду были депортированы дети из ДРК, набранные в районе Буниа, Бени и Бутембо <25>; -------------------------------- <25> 5-й отчет Генерального секретаря ООН о миссии ООН в Конго // Документ ООН S/2000/1156 от 06.12.2000, п. 75.

- Ответственные лица УПДФ на местах в Буниа и окрестностях, в округе Итури не принимали никаких мер, чтобы воспрепятствовать рекрутированию детей и добиваться того, чтобы рекрутеры не набирали бывших солдат детского возраста снова после их демобилизации <26>. -------------------------------- <26> 11-й отчет Генерального секретаря ООН о Миссии ООН в Конго // Документ ООН S/2002/621 от 05.06.2002, п. 47.

Единственный аргумент ДРК, с которым Суд не согласился, - это то, что Уганда вела политику намеренного террора, что, по мнению ДРК, подтверждается практически полной безнаказанностью военнослужащих, ответственных за вышеописанные действия на территории ДРК. ДРК не представила, по мнению Суда, достаточных подтверждений на этот счет. Уганда, правда, аргументировала, что все лица, допустившие вышеописанные правонарушения, не действовали в рассматриваемых обстоятельствах в качестве лиц, исполняющих полномочия публичной власти; что Уганда не давала им указаний нарушать права человека; что они превысили свои полномочия. Однако Суд решил, что действия УПДФ и их военнослужащих вменяются Уганде, поскольку УПДФ является органом государства. В соответствии с обычной нормой международного права поведение любого органа государства должно рассматриваться как деяние этого государства <27>. Поведение же отдельных солдат и офицеров УПДФ следует рассматривать как поведение органа государства. Поэтому в силу статуса и военных функций угандийских солдат в ДРК их поведение также вменяется Уганде. Согласно другой обычной норме международного права (ст. 3 IV Гаагской конвенции 1907 г. и ст. 91 1-го Дополнительного протокола) сторона вооруженного конфликта несет ответственность за все действия лиц, входящих в состав ее вооруженных сил. -------------------------------- <27> Консультативное заключение Суда по делу об иммунитете специального докладчика Комиссии по правам человека от юрисдикции // C. I.J. Recueil 1999 (I), p. 87, п. 62. См.: Рачков И. В. Консультативное заключение Международного суда по делу Кумарасвами // Международное публичное и частное право. 2005. N 6 (27). С. 27 - 31.

Суд указал, что в рассматриваемом деле применяется как международное право о правах человека, так и международное гуманитарное право. Суд признал, что действия УПДФ и ее военнослужащих на территории ДРК, вменяемые Уганде, нарушили: - грубым образом ст. ст. 25, 27 и 28 и - в части обязательств Уганды как оккупирующей державы - ст. ст. 43, 46 и 47 Положения <28>; -------------------------------- <28> Хотя ни Уганда, ни ДРК не являются участниками Положения, его нормы приобрели характер международного обычая (Консультативное заключение Суда о юридических последствиях сооружения стены на оккупированной палестинской территории // C. I.J Recueil 2004, p. 172, п. 89), поэтому они обязательны для всех государств мира.

- ст. ст. 27, 32 и 53 Женевской конвенции (обязательства оккупирующей державы); - п. 1 ст. 6 и ст. 7 Международного пакта о гражданских и политических правах от 19.12.1966; - ст. ст. 48, 51, 52, 57, 58 и п. п. 1 и 2 ст. 75 1-го Дополнительного протокола от 08.06.1977 к Женевским конвенциям от 12.08.1949; - ст. ст. 4 и 5 Африканской хартии прав человека и народов от 27.06.1981; - п. п. 2 и 3 ст. 38 Конвенции о правах ребенка от 20.11.1989; - ст. ст. 1, 2 и п. 3 ст. 3, ст. ст. 4, 5 и 6 Факультативного протокола к Конвенции о правах ребенка, касающегося участия детей в вооруженных конфликтах, от 25.05.2000 <29>. -------------------------------- <29> Россия ратифицировала этот протокол (Федеральный закон от 26.06.2008 N 101-ФЗ).

(Продолжение следует)

Название документа