Злоупотребления правом в экономической сфере: проблемы квалификации

ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ ПРАВОМ В ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СФЕРЕ: ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ

А. А. МАЛИНОВСКИЙ

Малиновский Алексей Александрович Доцент МГИМО, кандидат юридических наук. Преподавательская деятельность - с 1993 г. Родился 8 июня 1969 г. В 1993 г. окончил МГЮА. Автор следующих публикаций: "Уголовное право зарубежных государств" (М., 1998); "Злоупотребление правом (основы концепции)" (М., 2000); "Сравнительное правоведение в сфере уголовного права" (М., 2002); "Злоупотребление субъективным правом (теоретико-правовое исследование)" (М., 2007).

Правильная квалификация деяния в качестве злоупотребления правом имеет важное практическое значение. Однако проблема квалификации представляется чрезвычайно сложной из-за того, что само понятие "злоупотребление правом" в большинстве случаев является оценочным и в законодательстве подробно не прописано. В то же время не решать серьезные вопросы практического характера нельзя. Особенно это касается тех сфер, где действующее законодательство напрямую связывает совершенное злоупотребление с необходимостью наступления неблагоприятных для субъекта правовых последствий (например, отказ в защите субъективного права в случае злоупотребления этим правом) <1>. -------------------------------- <1> См. подроб.: Малиновский А. А. Злоупотребление субъективным правом (теоретико-правовое исследование). М., 2007.

Для того чтобы выяснить, является ли конкретное деяние злоупотреблением правом, необходимо провести анализ правовой ситуации, обратив внимание на следующие вопросы: обладает ли субъект конкретным правом? какие конкретно действия совершил субъект по осуществлению своего права? осуществлено ли субъективное право в противоречии с его назначением? был ли причинен вред контрагенту, обществу, государству в результате осуществления права? При положительном ответе на эти вопросы есть основание полагать, что субъект злоупотребил своим правом. Отвечая на вопрос о наличии у субъекта конкретного субъективного права, следует определить, является ли он в данном случае управомоченным лицом в силу предписания закона либо договора или нет. Субъект, не обладающий правами бенефициара (управомоченного лица), но как бы совершающий действия по их осуществлению, с юридической точки зрения не может злоупотребить ими, поскольку соответствующих прав у него нет. Анализируя ситуацию, связанную со злоупотреблением правом, важно выяснить, каким из полномочий, входящих в содержание соответствующего субъективного права, злоупотребил субъект (к примеру, в чем конкретно выразилось злоупотребление правом собственности). В случае обращения управомоченного лица в суд следует установить, злоупотребляет ли субъект материальным или процессуальным правом. От этого зависит не только правильная квалификация содеянного, но и те неблагоприятные правовые последствия, которые будет претерпевать лицо по решению суда. При ответе на вопрос о том, какие конкретно действия совершил субъект по осуществлению своего права, следует проанализировать правовое поведение управомоченного лица, а также действия других участников возникшего правоотношения. Это даст возможность определить, исполнил ли управомоченный субъект возложенные на него юридические обязанности, не нарушил ли общих и специальных правовых запретов, не вышел ли за пределы осуществления соответствующего субъективного права, т. е. необходимо дать юридическую характеристику действиям управомоченного лица. При решении вопроса о том, осуществлено ли субъективное право в противоречии с его назначением, необходимо выявить назначение конкретного субъективного права. Основным назначением субъективного права является предоставленная субъекту действующим законодательством возможность удовлетворить свой экономический (или иной) интерес не противоречащим закону способом. В этой связи следует обращать внимание на два аспекта: может ли субъект посредством осуществления данного права удовлетворить свой интерес либо это право, по мысли законодателя (в соответствии с той целью, которая предопределяется управомочивающей правовой нормой), предназначено для удовлетворения иных интересов; в случае правильного выбора субъективного права необходимо выяснить соответствие способа осуществления права той цели, которую поставил перед собой субъект. Если субъектом выбрано ненадлежащее субъективное право или ненадлежащий способ его осуществления, то можно утверждать, что такое право осуществляется в противоречии с его назначением. Исследуя вопрос о причинении вреда посредством осуществления права, важно проанализировать вид причиненного вреда, его размер, направленность действий управомоченного лица, причинно-следственную связь между правовым поведением и наступившими последствиями. Если причинение вреда - единственная цель осуществления права, то содеянное следует квалифицировать как шикану (умышленное причинение вреда осуществлением своего права). В случае когда вред причинен в результате надлежащего осуществления права (т. е. без зловредного умысла), злоупотребление правом отсутствует, а имеет место объективно вредоносное деяние. Если вред причинен ненадлежащим осуществлением права и наступившие общественно-вредные последствия перечислены в законодательстве, то данное деяние является правонарушением. При наступлении общественно-вредных последствий, не указанных в законодательстве (либо не предусмотренных договором), злоупотребление правом не может быть квалифицировано как правонарушение. По мнению К. И. Скловского, злоупотребление правом не имеет общего описания и становится фактом в результате судебного решения, в принятии которого главная роль отводится судейскому усмотрению <2>. Комментируя данную позицию, отметим спорность предложенного понимания анализируемого феномена. Тезис о том, что "злоупотребление правом не имеет общего описания", вряд ли представляется обоснованным. И в доктрине, и, отчасти, в законодательстве содержатся признаки злоупотребления субъективным правом, которые позволяют отличить его от смежных правовых понятий и сходных правовых категорий. Вырабатывает такие признаки и судебная практика. Другое дело, что признаки, позволяющие квалифицировать конкретные деяния как злоупотребления правом, сформулированы юридической наукой и обозначены законодателем через оценочные понятия (такие как: назначение конкретного субъективного права, направленность умысла исключительно на причинение вреда, разумность и добросовестность управомоченного лица, нравственность его юридически значимых действий и др.). Вполне очевидно, что такая ситуация и предопределяет необходимость судейского усмотрения. В этом аспекте следует согласиться с позицией К. И. Скловского. Только судья в каждом конкретном случае после детального анализа фактических обстоятельств дела и их сопоставлении с соответствующими правовыми нормами может прийти к выводу о наличии или отсутствии факта злоупотребления конкретным правом. -------------------------------- <2> См.: Скловский К. И. О применении норм о злоупотреблении правом в судебной практике // Вестник ВАС РФ. 2001. N 2. С. 45.

Представляется не случайным тот факт, что высшие судебные инстанции России предписывают нижестоящим судам по собственному усмотрению решать вопрос о квалификации действий управомоченных лиц как злоупотребление правом. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса РФ" (от 1 июля 1996 г.) предписывается: "При разрешении споров следует иметь в виду, что отказ в защите права со стороны суда допускается лишь в случаях, когда материалы дела свидетельствуют о совершении гражданином или юридическим лицом действий, которые могут быть квалифицированы как злоупотребление правом, в частности действий, имеющих своей целью причинить вред другим лицам. В мотивировочной части соответствующего решения должны быть указаны основания квалификации действий истца как злоупотребление правом" <3>. -------------------------------- <3> См.: СПС "КонсультантПлюс".

Судебной практике хорошо известны дела такого рода. Например, в информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15 января 1998 г. N 27 указывается, что при наличии доказательств прекращения основного обязательства в связи с его надлежащим исполнением, о чем бенефициару было известно до предъявления письменного требования к гаранту, судом может быть отказано в удовлетворении требований бенефициара (ст. 10 ГК РФ). Бенефициар обратился с иском к организации-гаранту. В гарантии предусматривалась обязанность гаранта выплатить 20 млн. руб. при предъявлении бенефициаром требования с приложением письменного подтверждения факта отсутствия у принципала денежных средств для оплаты товаров в размере, определенном договором купли-продажи. В срок, установленный в гарантии, бенефициар предъявил гаранту требование о платеже с приложением заверенной принципалом справки, подтверждающей отсутствие средств на счете принципала на день, когда оплата товара должна была быть произведена. Гарант отказался от выплаты суммы по гарантии, указав, что, по имеющимся у него данным, оплата товаров бенефициару была произведена третьей организацией по просьбе принципала, и, следовательно, обеспечиваемое обязательство исполнено. Бенефициар повторно потребовал оплаты от гаранта и после отказа последнего от платежа обратился с иском в арбитражный суд. Свои требования бенефициар основывал на положениях п. 2 ст. 376 ГК РФ, согласно которому, если гаранту до удовлетворения требования бенефициара стало известно, что основное обязательство, обеспеченное банковской гарантией, полностью или в соответствующей части уже исполнено, гарант должен немедленно сообщить об этом бенефициару и принципалу. Полученное гарантом после такого уведомления повторное требование бенефициара подлежит удовлетворению гарантом. Рассматривая спор, арбитражный суд установил, что бенефициар, являясь кредитором в основном обязательстве, уже получил оплату за поставленный принципалу товар. Это обстоятельство подтверждалось представленными гарантом доказательствами. Факт оплаты товара за счет средств банковского кредита не отрицал и должник по основному договору (принципал). При таких условиях арбитражный суд расценил действия бенефициара как злоупотребление правом и на основании ст. 10 Кодекса в иске отказал <4>. -------------------------------- <4> См. подроб.: Обзор практики разрешения споров, связанных с применением норм Гражданского кодекса РФ о банковской гарантии // Вестник ВАС РФ. 1998. N 3.

Важно подчеркнуть, что злоупотребление правом имеет место не в тех случаях, когда управомоченное лицо осуществляет свое право, как может показаться, без особой на то необходимости, а лишь тогда, когда это право осуществляется в противоречии с его назначением. Поэтому если субъект пользуется своим благом, осуществляя свое субъективное право в соответствии с его назначением, он не злоупотребляет правом, даже в случае причинения вреда третьим лицам. В этой связи действия кредитора, принудительно в судебном порядке взыскивающего деньги с должника, не подпадают под признаки злоупотребления правом. Кредитор осуществляет право на возврат кредита строго в соответствии с его назначением. Разорение должника следует рассматривать в качестве вредоносного последствия осуществления права, но не как признак злоупотребления правом. Для правильной квалификации имеет значение также и направленность действия управомоченного на реализацию именно той потребности, для удовлетворения которой он был наделен данным правом. Цель осуществления права кредитором состоит не в том, чтобы разорить должника, а в том, чтобы вернуть определенную сумму денег. В юридической практике известны случаи, когда субъект ставит своей целью исключительно разорение должника или его принуждение к совершению каких-либо действий в свою пользу. Так, еще из истории дореволюционной России мы знаем примеры, когда богатый купец, желая породниться с известным, но обедневшим родом, сватался к молодой невесте, предварительно скупив все долги ее отца. В результате отец невесты ставился перед выбором: либо отказать жениху в его просьбе и окончательно разориться, либо принять предложение, выгодно выдав дочь замуж. Вполне очевидно, что должник в такой ситуации ставится в безвыходное положение. В этой связи представляется, что скупку долговых обязательств лица с целью их последующего одномоментного предъявления к оплате следует рассматривать как злоупотребление правом. В современной юридической практике наиболее часто дела такого рода возникают при намеренном банкротстве предприятий. Учитывая многочисленные возможности недобросовестного кредитора злоупотреблять правом при банкротстве должника, Высший Арбитражный Суд РФ (в письме от 20 января 1999 г. N С1-7/УП-61) правильно указал, что процедура банкротства может использоваться в целях передела собственности, устранения конкурента, в связи с чем необходимо тщательно исследовать конкретные обстоятельства по делу с учетом ст. 10 ГК РФ. Вместе с тем в юридической науке совершенно справедливо уточняется, что злоупотребление правом может иметь место не только во время самой процедуры банкротства, но и на более ранних этапах - в случае, когда кредитор намеренно создает условия для появления у должника признаков несостоятельности <5>. -------------------------------- <5> См.: Избрехт П. А. Злоупотребление гражданскими правами в сфере предпринимательской деятельности: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. С. 136 - 139.

Продолжим анализ проблемы на примерах злоупотребления правом в денежных обязательствах <6>. -------------------------------- <6> См.: Радченко С. Д. Злоупотребление правом в денежных обязательствах // Право и экономика. 2005. N 2.

Так, по одному делу арбитражные суды первой и апелляционной инстанций отказали банку во взыскании в полном объеме процентов за пользование валютным кредитом на том основании, что условие заключенного в 1998 г. кредитного договора об оплате за кредит 38% годовых является злоупотреблением правом. Данный вывод мотивирован имеющимся в деле письмом Национального банка Республики Калмыкия, из которого следует, что средняя процентная ставка по валютным кредитам в 1998 г. составляла 23,5% годовых. Суд кассационной инстанции данные судебные акты оставил в силе. По другому делу суд указал на то, что установление в кредитном договоре необоснованно завышенных процентов по существу является злоупотреблением правом, так как потери истца покрываются ставкой рефинансирования ЦБ РФ. Оценивая доводы судов о наличии в действиях истцов злоупотребления правом, необходимо учесть, что их интерес как коммерческих организаций состоит в получении прибыли от хозяйственной деятельности и, как следствие, у них всегда есть интерес в получении денег. Следовательно, их действия в вышеуказанных случаях не могут признаваться злоупотреблением правом <7>. -------------------------------- <7> Там же.

Такой подход вряд ли может быть поддержан по следующим основаниям. Наличие у субъекта интереса и его удовлетворение посредством осуществления субъективного права не является гарантией от злоупотребления правом. Более того, может сложиться видимость, что управомоченное лицо осуществляет свое право в соответствии с его назначением. Но разве назначение прав кредитора состоит в том, чтобы предлагать контрагенту кабальные условия кредитования, обогащаться недобросовестно или заниматься под видом кредитования ростовщической деятельностью, которая в ряде западных государств считается уголовно-наказуемым деянием? Думается, что ответ на этот вопрос следует дать отрицательный. При анализе указанной ситуации необходимо обращать внимание на важный нюанс. Злоупотребление состоит не в том, что кредитор осуществляет право на обращение в суд о взыскании процентов по кредиту, а в том, что предлагает заключить договор на невыгодных для контрагента условиях. Данные условия обусловлены не объективными (экономическими) причинами, а субъективными, т. е. произвольным усмотрением кредитора. Однако, по мнению С. Радченко, оценка в качестве злоупотребления действий по "установлению размера пользования займом" сомнительна. В соответствии с п. 2 ст. 1 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора. У займодавца нет права в одностороннем порядке определять условия договора. Принимая сумму займа на предусмотренных договором условиях, заемщик тем самым соглашается с условием о размере процентов за пользование займом <8>. -------------------------------- <8> Там же.

Удовлетворив свой интерес, кредитор причиняет вред должнику. Здесь речь идет о косвенном умысле, поскольку к негативным последствиям, возникающим в результате осуществления права, кредитор относится безразлично. Другими словами, прямого умысла на причинение вреда у него нет. Это позволяет говорить о том, что кредитор не совершает шикану. Но, как известно, шикана - это лишь одна из разновидностей злоупотребления правом, притом не самая распространенная. Оценивая аналогичные ситуации, следует согласиться с мнением тех юристов, которые считают, что лицо, употребляющее право во зло другому лицу, может безразлично относиться к тому, причинит оно вред другому или нет. Поэтому направленность воли на извлечение прибыли сама по себе не может являться основанием для вывода об отсутствии злоупотребления правом <9>. -------------------------------- <9> См.: Рыжков Ю. В., Махненко Р. Н., Мельник В. В. Практика рассмотрения Федеральным арбитражным судом Северо-Кавказского округа споров, связанных с применением ст. 10 ГК РФ // Вестник ФАС Северо-Кавказского округа. 2002. N 1. С. 107.

Рассмотрим пример злоупотребления правом, совершенного в результате ненадлежащего исполнения управомоченным лицом своих обязанностей. ОАО "Калужский хладокомбинат" 6 апреля 1998 г. заключило договор купли-продажи крупной партии мороженого с фирмой "БЕНЕУ". Хладокомбинат отправил фирме мороженое на сумму 228 тыс. руб., но оплата была произведена частично в размере 106 тыс. руб. Остальная сумма долга хладокомбинату уплачена не была. В январе 1999 г. хладокомбинат обратился в арбитражный суд с исковым требованием о взыскании 323 тыс. руб., из которых основной долг составил 182 тыс. руб. плюс штрафные санкции 141 тыс. руб. Суд принял решение удовлетворить иск частично. Размер пени за просрочку платежа был сокращен до 20 тыс. руб., что соответствует ставке банковского процента, действующего на момент принятия судебного решения - 24 февраля 1999 г., так как размер начисления пени истцом был необоснованно завышен. Право на исковое требование вернуть долг имелось еще в августе 1998 г., но иск почему-то был заявлен лишь в январе 1999 г., вследствие чего пеня значительно возросла. Суд это действие счел злоупотреблением правом. Согласно п. 1 ст. 404 ГК РФ кредитор не должен сознательно увеличивать штрафную сумму и тем самым способствовать увеличению размера убытков и штрафных санкций <10>. -------------------------------- <10> См.: СПС "КонсультантПлюс". Раздел "Судебная практика".

В приведенном примере описано типичное умышленное злоупотребление правом. Ситуация интересна тем, что истец, имея право на получения долга и осознавая положительную судебную перспективу своего дела, решил получить максимальную выгоду, причинив имущественный вред должнику посредством осуществления своего права. Не нарушая сроков исковой давности, он намеренно отсрочил момент подачи иска (хотя нарушение обязательств со стороны контрагента было уже очевидно) с тем, чтобы увеличить штрафные санкции за просрочку платежа. Желание истца понятно: он хотел вернуть неполученный платеж плюс сумму, большую, чем та, которую можно было бы получить, просто разместив данный платеж на банковском счете. Разумеется, истец вправе подавать иск в любой срок с учетом требований исковой давности, но при этом закон обязывает его воздерживаться от сознательного увеличения штрафной суммы. Таким образом, истец, осуществляя право, не исполнил корреспондирующуюся данному праву обязанность, что и позволяет квалифицировать его действие как злоупотребление правом. В качестве злоупотребления субъективным правом следует квалифицировать действия управомоченного лица, которое осуществляет свое право с нарушениями требований разумности и добросовестности. ООО "Завод "Глобус" обратилось в Арбитражный суд Республики Башкортостан с иском к Отделению Пенсионного фонда РФ по Республике Башкортостан о признании не подлежащим исполнению инкассового распоряжения. В обоснование заявленных требований ООО "Завод "Глобус" пояснило, что страховые взносы за май 1998 г. были перечислены полностью, денежные средства в уплату страховых взносов списаны с расчетного счета ООО "Завод "Глобус", в связи с чем обязательства по уплате страховых взносов считаются исполненными согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 12 октября 1998 г. N 24-П. Отделение Пенсионного фонда РФ по Республике Башкортостан исковые требования не признало, пояснив, что ООО "Завод "Глобус" несвоевременно представило платежное поручение на уплату страховых взносов, зная о неплатежеспособности банка, в связи с чем усматривает в действиях ООО "Завод "Глобус" злоупотребление правом и просило в иске отказать. Изучив материалы дела, Арбитражный суд Республики Башкортостан установил следующее. ООО "Завод "Глобус" передало КБ "Башэнергобанк" платежное поручение на уплату страховых взносов в Пенсионный фонд РФ за май 1998 г. КБ "Башэнергобанк" принял платежное поручение к оплате, списал денежные средства с расчетного счета ООО "Завод "Глобус", однако в Отделение Пенсионного фонда РФ по Республике Башкортостан их не перечислил из-за отсутствия денежных средств на корреспондентском счете и поместил платежное поручение в картотеку. В связи с непоступлением страховых взносов ООО "Завод "Глобус" в Пенсионный фонд РФ Отделением Пенсионного фонда РФ по Республике Башкортостан ООО "Завод "Глобус" было выставлено инкассовое распоряжение на бесспорное списание задолженности по страховым взносам. В соответствии с п. 4 Порядка уплаты страховых взносов работодателями и гражданами в Пенсионный фонд РФ, утвержденного Постановлением Верховного Совета РФ от 27 декабря 1991 г. N 2122-1, работодатели должны уплачивать страховые взносы раз в месяц в срок, установленный для получения оплаты труда за истекший месяц. ООО "Завод "Глобус" своевременно не исполнило обязанности по уплате страховых взносов за май 1998 г., т. е. в июне 1998 г. не выставило платежного поручения на перечисление страховых взносов в Пенсионный фонд РФ в нарушение вышеназванного порядка. Денежные средства на расчетном счете ООО "Завод "Глобус" в этот период имелись. Это подтверждается актом документальной проверки Отделения Пенсионного фонда РФ по Республике Башкортостан от 4 августа 1999 г. Суд также установил, что ООО "Завод "Глобус" 25 августа 1998 г. направило в КБ "Башэнергобанк" заявление о закрытии расчетного счета. Решение о закрытии расчетного счета в КБ "Башэнергобанк" было принято ООО "Завод "Глобус" в связи с задержкой банком платежей. Согласно извещению банка расчетный счет ООО "Завод "Глобус" был закрыт с 28 августа 1998 г. На момент закрытия на расчетном счете ООО "Завод "Глобус" имелся остаток денежных средств. На сумму этого остатка ООО "Завод "Глобус" 31 августа 1998 г. было оформлено платежное поручение на перечисление страховых взносов в Пенсионный фонд РФ за май 1998 г. Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что ООО "Завод "Глобус" знало о невозможности своевременного исполнения банком поручений клиентов, и тем не менее банку было передано поручение на перечисление страховых взносов в Пенсионный фонд РФ. С учетом изложенного суд посчитал, что ООО "Завод "Глобус" не приняло всех необходимых мер по обеспечению поступления страховых взносов в Пенсионный фонд РФ: своевременно не представило платежное поручение на уплату в установленные сроки; платежное поручение на уплату страховых взносов представлено после закрытия расчетного счета в банке, у которого отсутствовали денежные средства для исполнения поручений клиентов; не приняло мер к отзыву платежного поручения. Таким образом, действия ООО "Завод "Глобус" не соответствуют требованиям добросовестного и разумного осуществления прав, и поэтому имеются основания для квалификации действий ООО "Завод "Глобус" как злоупотребление правом на основании ст. 10 Гражданского кодекса РФ <11>. -------------------------------- <11> См. подроб.: письмо Пенсионного фонда РФ от 24 марта 2000 г.

В заключение отметим, что случаи злоупотребления правом в экономической сфере достаточно распространены, однако такое положение вещей еще не нашло своего отражения в судебной практике. Представляется, что подход, предложенный в настоящей статье, поможет практикующему юристу более аргументированно отстаивать свою позицию в суде, уличая контрагента в злоупотреблении правом.

Название документа