Перспективы развития уголовного судопроизводства стран СНГ Среднеазиатского региона

ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА СТРАН СНГ СРЕДНЕАЗИАТСКОГО РЕГИОНА

А. В. СМИРНОВ

Смирнов А. В., советник Конституционного Суда Российской Федерации, профессор, доктор юридических наук.

Почти во всех среднеазиатских государствах СНГ (Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Туркменистан) декларируется состязательность процесса и равенство сторон, но анализ конкретных норм и институтов уголовного процесса показывает, что на самом деле эти требования последовательно не всегда выдерживаются. Особенно сильно ограничения состязательности проявляются на стадии предварительного расследования. Это выражается в следующем: а) в диктате прокурора <1>, который понимается иногда как орган надзора даже за деятельностью суда (действующие УПК Таджикистана, Туркмении) или по крайней мере за судебными решениями (ст. 62 УПК Республики Казахстан). Прокурор повсеместно (за исключением, до некоторой степени, проекта УПК Таджикистана) <2> остается безраздельным руководителем и "хозяином" предварительного расследования. Однако прокурор - это в первую очередь уголовный преследователь, поэтому важная часть процесса неизбежно сохраняет обвинительный уклон; -------------------------------- <1> За исключением проекта УПК Туркменистана, где предусмотрен сильный противовес прокурору в виде комиссий по обеспечению законности при производстве отдельных процессуальных действий. <2> Хотя в УПК Таджикистана (ст. 71) и декларируется, что прокурор осуществляет лишь надзор за законностью возбуждения уголовного дела, а также надзор за исполнением законов при осуществлении оперативно-розыскной деятельности, дознания и предварительного следствия и при исполнении приговора, на самом деле и здесь - это руководство всей досудебной стадией, как это следует из положений ст. 74, где говорится об обязательности указаний прокурора для следователя. Надзор же основных решений (о возбуждении уголовного дела, привлечении в качестве обвиняемого, прекращении дела) призваны осуществлять главным образом комиссии по обеспечению законности при производстве отдельных процессуальных действий.

б) в полном отсутствии в большинстве УПК судебного участия на предварительном расследовании (проект УПК Туркменистана, УПК Таджикистана, УПК Республики Узбекистан) или его ограниченная роль. Максимально судебный контроль представлен только в УПК Республики Казахстан (ст. 59, 109 - 110). УПК Кыргызской Республики допускается обжалование в суд лишь ограниченного круга решений, а именно: об отказе в возбуждении уголовного дела или его прекращении, дачи санкции на обыск, выемку, применение следователем, прокурором заключения под стражу (ст. 132.1). Действующий УПК Таджикистана дополнен возможностью судебной проверки законности и обоснованности ареста или продления срока содержания под стражей (ст. 221.2). В проекте нового УПК Туркменистана предусматривается внесудебный порядок дачи разрешения на применение этой меры пресечения - заключение под стражу в качестве меры пресечения допускается только с разрешения комиссии по обеспечению законности при производстве отдельных процессуальных действий; в) в ограничении полномочий защитника: - первая его встреча с подозреваемым по УПК Республики Узбекистан возможна после допроса подозреваемого (ст. 48, 111), а в проекте УПК Туркмении (ст. 81) и по УПК Кыргызской Республики (ст. 44) - в процессе первого допроса <3>. Однако в УПК Республики Казахстан предусматривается, что "с момента допуска к участию в деле (т. е. с момента предъявления обвинения либо признания лица подозреваемым) защитник вправе: иметь с подозреваемым и обвиняемым свидания наедине и конфиденциально, без ограничений их количества и продолжительности" (ч. 2 ст. 74). Вместе с тем наиболее ясно и полно норма о допуске защитника еще до начала следственных действий с участием подозреваемого с 1993 г. была сформулирована в УПК Таджикистана: "Осуществление защитником, допущенным к участию в деле, своих прав не может быть поставлено в зависимость от предварительного допроса подозреваемого или обвиняемого либо производства других следственных действий, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом" (ст. 53) <4>; -------------------------------- <3> Исключение здесь составляет фактическое задержание, с момента которого защитник допускается и потому может иметь свидания с подозреваемым наедине, т. е. и до первого допроса подозреваемого. Но и ограничение первого свидания перед допросом подозреваемого малоэффективно с точки зрения соблюдения интересов уголовного преследования, так как оно уничтожается правом против самообвинения - всегда можно временно отказаться от дачи показаний, чтобы сначала проконсультироваться с защитником. <4> Указ от 06.06.1993.

- приобщение к делу доказательств, собранных защитником, фактически поставлено в зависимость от согласия следователя; опрос лиц защитником (за исключением ч. 3 ст. 125 УПК Республики Казахстан) не предусмотрен. Доказывание осуществляется только государственными органами, ведущими процесс: судом, следователем, прокурором, органом дознания. Защитник может собирать доказательства, но приобщать или не приобщать их к материалам дела - это изначально зависит от следователя. Почти везде предусматривается список защиты в приложении к обвинительному заключению, однако при этом требуется указать листы дела, т. е. речь идет лишь о принятых следователем доказательствах со стороны защиты; - защитник может быть устранен от участия в деле следователем или прокурором посредством решения об отводе; - при производстве дознания по делам, по которым предварительное следствие необязательно, защитник не участвует; - заявление защитой ходатайств возможно лишь при окончании расследования, когда удовлетворение их следователем происходит особенно неохотно и когда часто уже поздно это делать; г) суд не только обязан обеспечить всесторонность и полноту расследования, но в ряде УПК правомочен возбуждать уголовные дела (ст. 273, 416, 417 УПК Республики Узбекистан, ст. 216 проекта УПК Туркменистана), что совершенно не согласуется с декларацией состязательности - суд не является органом уголовного преследования, он не выступает на стороне обвинения или защиты; д) во всех рассматриваемых УПК разрешается заочное рассмотрение дела судом, а по УПК Республики Казахстан для обеспечения этого предусмотрена поистине уникальная возможность окончания предварительного следствия без предъявления обвинения лично обвиняемому. При этом разрешается окончание расследования без предъявления обвинения лично обвиняемому, а также заочное предъявление обвинения: "В случае нахождения обвиняемого вне пределов Республики Казахстан и уклонения его от явки в органы предварительного следствия следователь, а в случае явки защитника - и защитник удостоверяют на постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, что обвинение не может быть объявлено обвиняемому в связи с его нахождением вне пределов Республики Казахстан и уклонением от явки в органы предварительного следствия. Если же местонахождение обвиняемого органу предварительного следствия известно, копия постановления о привлечении в качестве обвиняемого направляется ему с использованием средств связи, в том числе по почте. В случае необходимости орган предварительного следствия вправе организовать публикацию сообщения о привлечении в качестве обвиняемого в республиканских средствах массовой информации, в средствах массовой информации по местонахождению обвиняемого, а также в общедоступных телекоммуникационных сетях" (ч. 8 ст. 209). Следует, однако, иметь в виду, что согласно общепризнанной международно-правовой норме, содержащейся в Международном пакте о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г., "каждый имеет право быть в срочном порядке и подробно уведомленным на языке, который он понимает, о характере и основании предъявляемого ему обвинения" (ст. 14), что исключает передачу дела в суд без предъявления обвинения. Даже при направлении уведомления о предъявляемом обвинении по почте или публикации его в средствах массовой информации нет уверенности в том, что лицо действительно будет уведомлено о нем. Такую гарантию дает только личное предъявление обвинения - в противном случае производство по делу должно быть приостановлено. Однако и на судебных стадиях состязательность подвергается значительным ограничениям: а) стадия предания суду почти повсеместно имеет судебно-ревизионный обвинительный характер, когда суд, который должен рассматривать данное уголовное дело сам, решает вопрос о достаточности доказательств для назначения судебного заседания. Это чревато формированием у суда предустановленного мнения о виновности подсудимого, т. е. сформировавшегося еще до судебного разбирательства, исключительно по письменным материалам предварительного расследования. Такое предварительное мнение в известной мере может связывать суд и ориентировать его в обвинительном направлении при разбирательстве дела, ибо подсудимый является в судебное разбирательство уже с некоторой печатью подозрения. Однако имеются и отступления от этого правила. Так, УПК Республики Казахстан установил предание обвиняемого суду непосредственно прокурором (ст. 197), когда суд, не вдаваясь в оценку доказательств с точки зрения их достаточности, обязан назначить судебное заседание, если, конечно, соблюдены формальные условия для рассмотрения дела (ст. 302). То же самое можно сказать об УПК Кыргызской Республики (ст. 245); б) во всех названных государствах так или иначе сохраняется институт возвращения дел для производства дополнительного расследования по инициативе стороны уголовного преследования и суда. Называется он по-разному: это и возвращение на дополнительное расследование (ст. 303 УПК Республики Казахстан, ст. 416 Республики Узбекистан), и "восполнение недостатков следствия", и "передача дела для производства следственных действий" (ст. 264 УПК Кыргызской Республики) и т. д. В подобном виде данный институт трудно совместить с состязательностью процесса, ибо суд, предоставляя уголовному преследованию дополнительную возможность пополнить доказательства обвинения, вольно или невольно становится на сторону обвинения. Вряд ли можно считать разумным с точки зрения основ правосудия, когда сторона, виновная в нарушении своих процессуальных обязанностей и не доказавшая обвинения в установленной законом форме, вместо наказания за это получает от суда шанс повторить неудавшуюся попытку еще и еще раз. Напомним, что именно сторона обвинения в силу закона несет бремя доказывания виновности, т. е. тяжесть неблагоприятных последствий ее недоказанности! Где же эти неблагоприятные последствия, если нерадивому обвинителю суд будет назначать "переэкзаменовку" до тех пор, пока он, наконец, не преуспеет в уголовном преследовании, хотя бы на "удовлетворительно"? Следует указать и на то, что подавляющее большинство демократических государств обходится без инквизиционного института доследования. Однако, с другой стороны, следует признать, что проблема действительно существует, ибо допущенные на предварительном расследовании процессуальные и материально-правовые нарушения часто не могут быть восполнены в суде. Особенно остро она встает, когда в судебном разбирательстве неопровержимо доказано, что подсудимым совершено более тяжкое преступление, чем то, по которому ему было предъявлено обвинение на предварительном расследовании. Полный запрет на исправление указанного недостатка означал бы вынесение приговора по первоначальному, уже опровергнутому судебными доказательствами обвинению, а это, в свою очередь, делает приговор неправосудным. Но неприемлемо, на наш взгляд, и возвращение дела на доследование по инициативе суда или обвинителя - ведь тогда обвиняемый заново несет все тяготы пребывания под следствием, включая длительное содержание под стражей, умаляется его право на скорый суд, причем не по его вине, а по вине нерадивого следователя и прокурора. На наш взгляд, возможен и иной состязательный путь выхода из данного кризиса. Это отложение судебного разбирательства и предоставление стороне защиты необходимого времени для ознакомления с измененным обвинением, в том числе и в сторону его ухудшения (с отложением судебного заседания на необходимый срок). При этом возможно и проведение в помощь защите дополнительных судебных следственных действий, а также (по аналогии с французским судопроизводством) и введение института отдельных судебных отдельных поручений (опять же по инициативе или с согласия стороны защиты) органам предварительного расследования, благодаря которым, не передавая дело для проведения дополнительного расследования, можно получать сведения о фактических обстоятельствах, необходимых для обеспечения права обвиняемого на защиту при перепредъявлении в суде обвинения. И только в том случае, когда защита изначально заявит о своем несогласии с поворотом обвинения к худшему непосредственно в суде, дело сможет быть направлено на дополнительное расследование для перепредъявления обвинения - фактически по инициативе той же стороны защиты; в) порядок исследования доказательств почти во всех кодексах устанавливается не сторонами, а судом. Это противоречит принципу состязательности, поскольку необоснованно ограничивает стороны в выборе тактики ведения доказывания. Приятное исключение здесь составляет проект УПК Туркменистана, в котором предусматривается, что в судебном следствии сначала исследуются доказательства, представленные стороной обвинения, и только затем стороной защиты и истребованные по инициативе суда-казыета. При этом последовательность исследования доказательств определяют сами стороны, которые имеют право на перекрестное исследование доказательств, представленных другой стороной. Казыет исследует их после сторон; г) следует учитывать общепризнанный международно-правовой принцип: право обвиняемого допрашивать показывающих против него свидетелей или право на то, чтобы они были допрошены в его присутствии (п. 3, "e", ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах). Однако во всех рассматриваемых УПК допускается отступление от этого общепризнанного права, так как допускается возможность оглашения ранее данных показаний не явившихся в суд свидетелей и потерпевших, т. е. протоколов их допросов. В УПК Республики Узбекистан возможность такого оглашения ничем не ограничивается - для этого достаточно простого усмотрения суда (ст. 443). В других УПК допускается такое оглашение при отсутствии в судебном заседании потерпевшего или свидетеля по причинам, исключающим возможность их явки в судебное разбирательство (ст. 353 УПК Республики Казахстан, ст. 294 Кыргызской Республики). Стоит ли говорить, что на практике как невозможность явки обычно рассматривается сообщение прокурора о том, что розыск неявившегося свидетеля не дал положительных результатов; д) во всех УПК отсутствует безусловное право сторон допросить вызванных ими и явившихся в судебное заседание свидетелей и специалистов. Для стороны защиты, а также для потерпевшего это означает невозможность доказывания значимых для них обстоятельств, если на предварительном расследовании и в суде им было отказано в ходатайстве о допросе указанных лиц. Заострение нами внимания на названных недостатках не умаляет достижений правовой мысли ученых и законодателей в названных государствах. Ими проделана огромная работа по поиску своей, национальной формы уголовного судопроизводства, найдены удачные решения ряда непростых проблем, которые, на наш взгляд, могут быть с успехом позаимствованы и другими странами. Вместе с тем надо иметь в виду, что правосудие не только должно выглядеть правосудием (с точки зрения своей формы), но, прежде всего, являться таковым по своей сути. Значение правовой формы не стоит переоценивать. Самый безукоризненный кодекс не спасет от правового нигилизма, коррупции, пренебрежения правами сограждан, и, напротив, даже относительно несовершенный закон при умном и добросовестном применении может успешно служить обществу.

Название документа