Надзорное производство в уголовном процессе России и общепризнанные принципы и нормы международного права

НАДЗОРНОЕ ПРОИЗВОДСТВО В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ РОССИИ И ОБЩЕПРИЗНАННЫЕ ПРИНЦИПЫ И НОРМЫ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА

Т. С. ОСМАНОВ

Османов Т. С., Верховный суд Республики Дагестан, кандидат юридических наук.

Согласно Конституции Российской Федерации право на судебную защиту и доступ к правосудию относится к основным неотчуждаемым правам и свободам человека и одновременно выступает гарантией всех других прав и свобод, оно признается и гарантируется согласно общепризнанным принципам и нормам международного права (ст. ст. 17 и 18, ч. ч. 1 и 2 ст. 46; ст. 52). Из приведенных конституционных положений во взаимосвязи со ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод следует, что правосудие как таковое должно обеспечивать эффективное восстановление в правах и отвечать требованиям справедливости. В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и ч. 1 ст. 5 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации" общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы, причем международный договор Российской Федерации имеет приоритет перед законом при наличии коллизии между ними <1>. -------------------------------- <1> В соответствии с ч. 3 ст. 1 УПК РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации также являются составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные УПК РФ, то применяются правила международного договора. Частью правовой системы Российской Федерации являются также заключенные СССР действующие международные договоры, в отношении которых Российская Федерация продолжает осуществлять международные права и обязательства СССР в качестве государства - продолжателя Союза ССР. См. также: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. N 12.

Ратифицируя Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, Российская Федерация признала юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов (Федеральный закон от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ). Таким образом, как и Конвенция о защите прав человека и основных свобод, решения Европейского суда по правам человека - в той части, в какой ими, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права, дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, включая право на доступ к суду и справедливое правосудие, - являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений и правоприменительными органами при применении соответствующих норм права <2>. -------------------------------- <2> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г. N 2-П "По делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 ГПК РФ в связи с запросом кабинета министров Республики Татарстан, жалобами открытых акционерных обществ "Нижнекамскнефтехим" и "Хакасэнерго", а также жалобами ряда граждан" // Собрание законодательства РФ. 2007. N 7. Ст. 932.

Право на обжалование судебного решения, не вступившего в законную силу, является одним из неотъемлемых прав гражданина и гарантируется конституцией любой страны и международными договорами. Что же касается права на обжалование судебного решения, вступившего в законную силу, то такое право гарантирует далеко не каждая правовая система. В российской правовой системе и некоторых государствах СНГ таким механизмом является институт надзорного производства, предусмотренный в уголовно-процессуальном законе в качестве самостоятельной стадии уголовного процесса <3>. -------------------------------- <3> Институт надзорного производства предусмотрен, в частности, уголовно-процессуальными законодательствами Азербайджана, Армении, Беларуси, Казахстана, Кыргызстана, Молдовы, Узбекистана.

Раскрывая конституционное содержание права на судебную защиту, Конституционный Суд РФ неоднократно в своих решениях выражал следующие правовые позиции: "отсутствие возможности пересмотреть ошибочный судебный акт не согласуется с универсальным в судопроизводстве требованием эффективного восстановления в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости, умаляет и ограничивает данное право; в рамках осуществления судебной защиты прав и свобод возможно обжалование в суд решений и действий (бездействия) любых государственных органов, включая судебные" <4>. -------------------------------- <4> Постановление от 2 февраля 1996 г. N 4-П по делу о проверке конституционности положений ст. ст. 371, 374 и 384 УПК РСФСР.

В Постановлении от 17 июля 2002 г. Конституционный Суд РФ надзорное производство также признал "дополнительной гарантией обеспечения законности и обоснованности судебных решений", "эффективной защитой конституционных ценностей, прежде всего прав и свобод человека и гражданина". В нем специально подчеркнуто, что "по своему содержанию и предназначению пересмотр вступивших в законную силу, т. е. окончательных, судебных решений и новое рассмотрение дела - дополнительный способ обеспечения правосудности приговоров, который, имея резервное значение, используется, когда неприменимы или исчерпаны все другие средства процессуально-правовой защиты". В связи с распространением на Российскую Федерацию юрисдикции Европейского суда по правам человека возник вопрос о допустимости существования надзорного производства как стадии судебного процесса и о его месте в системе национальных судебных процедур. Европейский суд в своей прецедентной практике исходит, как известно, из того, что принцип правовой определенности, базирующийся на норме п. 1 ст. 6 Конвенции о праве на справедливое судебное разбирательство, предполагает недопустимость пересмотра вступивших в законную силу судебных решений по существу, кроме как в исключительных случаях и только для исправления судебных ошибок. Изложенная позиция непосредственно затрагивает проблематику пересмотра судебных актов в порядке надзора в судах общей юрисдикции, где надзор носит "многоступенчатый" характер. Не налагая абсолютного запрета на пересмотр вступивших в законную силу судебных актов, Европейский суд вполне определенно ориентирует на сведение таких случаев к минимуму. В ряде решений Европейского суда по правам человека подчеркивается, что процедуры, допускающие неограниченное или значительно протяженное по времени обжалование судебных решений, в том числе неопределенность сроков рассмотрения дел в надзорной инстанции, ведут к неопределенности и нестабильности окончательных решений и несовместимы с принципом правовой определенности, являющимся одним из основополагающих элементов верховенства права, и правом на справедливое судебное разбирательство (п. п. 61 и 62 Постановления от 28 октября 1999 г. по делу "Брумареску против Румынии" <5>, п. 77 Постановления от 25 июля 2002 г. по делу "Совтрансавто Холдинг против Украины" <6>, п. п. 51 и 54 Постановления от 24 июля 2003 г. по делу "Рябых против России" <7>, п. п. 63 и 69 Постановления от 12 января 2006 г. по делу "Кехайа и другие против Болгарии", п. 49 Постановления от 25 апреля 2006 г. по делу "Засурцев против России" <8> и др.). -------------------------------- <5> Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Брумареску против Румынии" ({Brumarescu} v. Romania), жалоба N 28342/95, § 62, ECHR 1999-VII. <6> См.: Постановление Европейского суда по правам человека от 2 октября 2003 г. "Дело Совтрансавто Холдинг против Украины" // Европейский суд по правам человека и Российская Федерация: Постановления и решения, вынесенные до 1 марта 2004 года. М.: Норма, 2005. С. 692 - 707. <7> Постановление Европейского суда по делу "Рябых против Российской Федерации" (Ryabykh v. Russia), жалоба N 52854/99, § 52 - 58, ECHR 2003-IX). В указанном решении Европейский суд констатировал, чтобы власти уважали обязательную природу окончательного судебного решения и позволяли возобновление уголовного производства только в случаях, когда правовые основания перевешивают принцип правовой определенности. В частности, пересмотр вступившего в силу и подлежащего исполнению судебного решения не должен дозволяться только лишь для целей повторного пересмотра и нового рассмотрения дела, но, скорее, для исправления юридических ошибок и ошибок, допущенных при отправлении правосудия. <8> Постановление от 25 апреля 2006 г. по делу "Засурцев против России" // Европейский суд по правам человека и Российская Федерация. Постановления и решения, 2006. Т. 1 (пер. с англ., фр.) / Администрация Президента Рос. Федерации. М.: Новая юстиция, 2006. С. 180.

Поскольку пересмотр судебного решения в порядке надзора не ограничен какими-либо сроками, то и окончательные судебные решения являются "неопределенными", тогда как правовая определенность предполагает уважение к принципу res judicata, т. е. принципу неопровержимости решений. Такая правовая позиция высказана Европейским судом и в решении по делу "Бердзенишвили против России": "Европейский суд счел, что, если рассматривать процедуру пересмотра дела в порядке надзора в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом РФ как средство правовой защиты, которое необходимо исчерпать, таким образом, созданная неопределенность сделает бессмысленным правило о шестимесячном сроке" <9>. -------------------------------- <9> Решение Европейского суда по правам человека от 29 января 2004 г. по делу "Бердзенишвили против Российской Федерации".

Таким образом, как указывает В. А. Давыдов, "претензии" Европейского суда к институту надзорного производства как к средству правовой защиты можно сформулировать таким образом: во-первых, данная стадия надзорного производства недоступна для гражданина, поскольку принесение жалобы не влечет обязательность ее рассмотрения судом надзорной инстанции, и, во-вторых, отсутствие ограничительных сроков на пересмотр окончательного решения противоречит общепризнанным принципам и нормам международного права" <10>. К этому можно еще добавить и множественность надзорных инстанций. -------------------------------- <10> Давыдов В. А. Пересмотр в порядке надзора судебных решений по уголовным делам: производство в надзорной инстанции: Научно-практическое пособие. М., 2006.

Столь категоричную позицию Европейского суда относительно характера надзорного производства некоторые исследователи данного института пересмотра судебных решений и практики склонны рассматривать как необходимость отказа от института пересмотра окончательного судебного решения ввиду несоответствия процедуры судопроизводства в этой стадии процесса общепризнанным принципам и нормам международного права. Правило шестимесячного срока (ч. 1 ст. 35 Конвенции) заставляет граждан обращаться в Европейский суд сразу после кассационной инстанции, тем самым "отсекая" <11> суд надзорной инстанции, или же одновременно обратиться и в Европейский суд, и в суд надзорной инстанции. Судебная статистика показывает, что граждане Российской Федерации предпочитают обращаться сначала в надзорную инстанцию. Такой выбор объясняется, наверное, в определенной мере правовой традицией, но все же, скорее, тем, что гражданин рассчитывает на благополучное разрешение дела по существу в суде надзорной инстанции, т. е. в рамках национальной правовой системы. Обжалуя судебное решение по уголовному или гражданскому делу по мотиву нарушения прав, гарантированных Конвенцией, гражданин почти всегда в жалобе указывает о несогласии с решением суда по существу. Но Европейский суд, как известно, не является "вышестоящей надгосударственной судебной инстанцией" и его компетенция ограничена защитой прав и свобод, гарантированных Конвенцией. При этом суд не вправе пересматривать судебные решения, принятые в рамках национальной правовой системы. Не вправе он, например, смягчить наказание, переквалифицировать содеянное на более мягкий закон, применить закон, освобождающий от ответственности, разрешить гражданский спор по существу, даже при очевидной неправосудности судебного решения, тогда как решение таких вопросов входит непосредственно в компетенцию суда надзорной инстанции <12>. -------------------------------- <11> См.: Торг уместен. Россия нашла свой подход к Страсбургскому суду. Интервью Председателя Конституционного Суда РФ В. Д. Зорькина // Российская газета (центральный выпуск). 2007. 9 июля. <12> См.: Давыдов В. А. Указ. соч.

Вероятно, этим и объясняется тот факт, что в 2006 г. только Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ рассмотрены 88521 надзорная жалоба и представление на приговоры и определения судов по уголовным делам. По ним изучено 4153 уголовных дела, по 1869 делам возбуждены надзорные производства, тогда как за 2006 г. в Европейский суд поступило лишь 12241 жалоб (из которых только 151 (!) жалоба признана приемлемой) <13>. Приведенные данные позволяют усомниться в неэффективности надзорного производства как средства защиты прав гражданина. -------------------------------- <13> См.: Скворцова Е. Мифы Страсбургского суда // Собеседник. 2007. N 27. С. 6 - 7.

Кроме того, поскольку в настоящее время суды надзорной инстанции отменяют и изменяют значительное число судебных постановлений нижестоящих судов, обеспечивая тем самым исправление допущенных существенных судебных ошибок и защиту нарушенных прав, исключение действующих надзорных процедур без одновременного создания системы своевременного предупреждения и исправления судебных ошибок привело бы к процессуально-правовому вакууму, дезорганизации не только деятельности судов надзорной инстанции, но и в целом уголовного судопроизводства, поставило бы под угрозу осуществление основной функции правосудия - обеспечение и эффективное восстановление нарушенных прав и свобод человека и гражданина. Надзорное производство в уголовном процессе по ранее действовавшему УПК РСФСР 1960 г. (так же как и в гражданском процессе по ранее действовавшему ГПК РСФСР 1964 г.) было признано неэффективным средством правовой защиты, поскольку пересмотр дела в порядке надзора инициировался не по жалобе заинтересованного лица, участвовавшего в деле, а по инициативе должностного лица, стороной по делу не являвшегося <14>. -------------------------------- <14> См.: решение Европейского суда по правам человека от 22 июня 1999 г. по делу "Тумилович против Российской Федерации"; решение Европейского суда по правам человека от 8 февраля 2001 г. по делу "Питкевич против Российской Федерации". См. также: Частичное решение Европейского суда по правам человека от 2 марта 2006 г. "По вопросу приемлемости жалобы N 1606/02 "Сергей Юрьевич Попов и Вадим Геннадьевич Воробьев против Российской Федерации".

В связи с этим В. А. Туманов совершенно правильно высказывался о том, что "в свете действующей у нас системы рассмотрения дел в порядке надзора интерес представляет не раз повторяемый вывод суда о том, что при проверке Европейским судом предварительного исчерпания внутренних средств правовой защиты в число таких средств входит рассмотрение дел высшей инстанцией только по прямому обязательному для судебного рассмотрения обращению заинтересованной стороны; рассмотрение в результате акта уполномоченного органа, каковым у нас является "протест в порядке надзора", под такое понимание не подпадает" <15>. Аналогичная точка зрения была высказана в Европейском суде судьей от Российской Федерации А. И. Ковлером. Он полагает, что у Европейского суда нет абсолютно непримиримого отношения к надзорной инстанции. В тех странах, где производство в надзорной инстанции является частью судебной процедуры, она признается как эффективное средство правовой защиты. Как только в законе будет записано, что надзорная жалоба - часть судебной процедуры, надзорная инстанция будет приниматься в расчет <16>. -------------------------------- <15> Туманов В. А. Право на независимый и беспристрастный суд // Российская юстиция. 1999. N 9. С. 59. <16> Ковлер А. И. Интернет-конференция Совета Европы и Европейского суда по правам человека "Европейские стандарты прав человека. Обеспечение доступа в Российской Федерации". Москва, 12 февраля 2002 г. ЦИТ. МГУ.

Российский законодатель, как представляется, вполне адекватно отреагировал на решения Европейского суда: был принят новый Уголовно-процессуальный кодекс (кроме того, Гражданский процессуальный и Арбитражный процессуальный кодексы), в котором регламентирована процедура обжалования в суд судебного решения, вступившего в законную силу, и процедура рассмотрения надзорных ходатайств. Поступившие в суд надзорной инстанции жалоба или представление влекут за собой процедуру их рассмотрения судьей, что может рассматриваться как гарантия свободы обжалования окончательного решения. Жалоба или представление регистрируются в суде и передаются судье, который их изучает и принимает соответствующее процессуальное решение: либо об отказе в возбуждении, либо о возбуждении надзорного производства и передаче на рассмотрение суда надзорной инстанции. Таким образом, сам факт обращения гражданина в суд надзорной инстанции с жалобой влечет за собой судебную процедуру ее рассмотрения, что, в свою очередь, свидетельствует о доступности средства правовой защиты (ст. ст. 402, 403, 404, 406 УПК РФ). То обстоятельство, что далеко не каждое дело может стать предметом рассмотрения суда надзорной инстанции, нельзя рассматривать как признак недоступности надзорного производства, поскольку, как правильно подчеркивает В. А. Давыдов, не следует забывать, что на этой стадии уголовного процесса пересматриваются окончательные судебные решения, принятые в рамках национальной правовой системы и имеющие силу закона, исполняемые в установленном порядке либо уже исполненные. О какой правовой безопасности и правовой стабильности можно вести речь, если любая жалоба, пусть даже явно необоснованная, влекла бы за собой пересмотр окончательного судебного решения в суде надзорной инстанции. Предварительная проверка судебного решения судьей на предмет его законности, обоснованности и справедливости является в какой-то мере институтом разрешения вопроса о приемлемости жалобы. Ведь хорошо известно, что и в Европейском суде по правам человека неприемлемая жалоба не влечет за собой процедуру ее рассмотрения по существу нарушения права, охраняемого Конвенцией. Между тем надзорное производство по УПК РФ 2001 г. хотя и возбуждается по жалобе заинтересованного лица, однако имеет множество других недостатков, в частности: множественность надзорных инстанций, неопределенность сроков для отмены решений в порядке надзора, неопределенность оснований для отмены или изменения судебного решения в порядке надзора, возможность неоднократного пересмотра вступившего в законную силу решения суда. Именно эти недостатки, которые превращают надзорное производство в неэффективное средство защиты, прежде всего на внутригосударственном уровне, для самих российских граждан, были отмечены и в целом ряде недавних постановлений Европейского суда, и именно эти дефекты, на наш взгляд, препятствуют признанию надзорного производства даже в его обновленном виде эффективным средством правовой защиты по смыслу Конвенции. Законодатель до настоящего времени не разграничил кассационные и надзорные основания отмены судебного решения в порядке надзора, и это позволяет предположить, что в настоящее время пересмотр судебных решений осуществляется по основаниям, не согласующимся с решениями Конституционного Суда РФ и положениями Европейской конвенции по правам человека и основных свобод. Вместе с тем еще в Постановлении от 17 июля 2002 г. (до введения в действие гл. 48 УПК РФ) Конституционный Суд РФ сформулировал правовую позицию, смысл которой заключается в том, что отождествление кассационных и надзорных оснований искажает правовую природу надзорного производства, поскольку закон не разграничивает основания отмены приговора, не вступившего в законную силу, и приговора, которым окончательно решены вопросы о виновности лица и мере наказания. В этом же решении Конституционный Суд РФ указал, что законодатель обязан сформулировать "безусловные основания с достаточной определенностью, точностью и ясностью, с тем, чтобы исключить произвольное применение закона судом". "Неисправление судебной ошибки искажало бы саму суть правосудия, смысл приговора как акта правосудия, разрушая необходимый баланс конституционно защищаемых ценностей, в том числе прав и законных интересов осужденных и потерпевших". "Исходя из критерия, установленного пунктом 2 статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (в редакции Протокола N 11), круг оснований такого пересмотра... должен быть уже предусмотренных для обжалования в порядке апелляционного и кассационного производства судебных решений, не вступивших в законную силу" <17>. -------------------------------- <17> Постановление Конституционного Суда РФ от 17 июля 2002 г. N 13-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 342, 371, 373, 378, 379, 380 и 382 УПК РСФСР, статьи 41 УК РСФСР и статьи 36 Федерального закона "О прокуратуре РФ" // Вестник Конституционного Суда РФ. 2002. N 6.

Такое же отношение Конституционного Суда РФ к разграничению кассационных и надзорных оснований для отмены (изменения) судебного решения в порядке надзора изложено и в Постановлении от 11 мая 2005 г. <18>. -------------------------------- <18> Постановление Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. N 5-П "По делу о проверке конституционности статьи 405 УПК РФ в связи с запросом Курганского областного суда, жалобами Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, производственно-технического кооператива "Содействие", общества с ограниченной ответственностью "Карелия" и ряда граждан" // Российская газета. 2005. 20 мая.

Важность следования данному принципу подчеркивается Конституционным Судом РФ и в Постановлении от 5 февраля 2007 г., указывающем на то, что вступивший в законную силу судебный акт "может быть изменен или отменен в порядке надзора лишь в исключительных случаях, когда в результате ошибки, допущенной в ходе предыдущего разбирательства и предопределившей исход дела, существенно нарушены права и законные интересы, защищаемые в судебном порядке, которые не могут быть восстановлены без устранения или изменения ошибочного судебного акта" (абз. 2 п. 3.1). Разделяя подход Европейского суда по правам человека, Конституционный Суд РФ в этом же Постановлении констатирует несовместимость надзорных процедур, допускающих неоднократное и значительно протяженное во времени обжалование судебных решений с принципом правовой определенности (см. абз. 3 п. 9.1), и обращает внимание федерального законодателя на необходимость "в разумные сроки установить процедуры, реально обеспечивающие своевременное выявление и пересмотр ошибочных судебных решений до их вступления в законную силу, и привести правовое регулирование надзорного производства - на основе Конституции РФ и с учетом настоящего Постановления - в соответствие с признаваемыми Российской Федерацией международно-правовыми стандартами" (абз. 7 п. 9.2) <19>. -------------------------------- <19> Мусин В. А. Перспективы надзорного производства // Закон. 2007. N 3. С. 26.

Как известно, у Европейского суда нет абсолютно непримиримого отношения к надзорной инстанции, и процедура пересмотра окончательного судебного решения Европейским судом не ставится под сомнение. По делу "Никитин против России" заявитель, обвиняемый в государственной измене в форме шпионажа, обжаловал в Европейский суд по правам человека как повторное осуждение рассмотрение в порядке надзора Президиумом Верховного Суда РФ по протесту Генерального прокурора РФ вступившего в законную силу оправдательного приговора (в период действия УПК РСФСР). В принятом решении от 13 ноября 2003 г. (в период действия нового УПК РФ) Европейский суд по правам человека пришел к выводу об отсутствии по данному делу нарушений требований ст. 4 Протокола N 7 к Конвенции и указал, что "в случаях, когда в надзорном порядке удовлетворяется протест на оправдательный приговор суда, может быть вынесено новое решение суда по такому делу, которое и становится окончательным, вступившим в законную силу... Кроме того, если бы просьба была удовлетворена и производство по делу было бы возобновлено, то окончательный эффект надзорного производства состоял бы в отмене всех предыдущих судебных решений и определении виновности подсудимого новым решением суда, которое нельзя считать представляющим дублирующее производство по делу. Ввиду этого обстоятельства надзорное производство не может считаться процессуальной попыткой повторного рассмотрения дела, допускаемого пунктом 2 статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции, и попыткой провести второе разбирательство дела по существу... В настоящем деле был установлен справедливый баланс между интересами заявителя и необходимостью государства гарантировать надлежащее отправление правосудия" <20>. -------------------------------- <20> Постановление Европейского суда по правам человека от 20 июля 2004 г. по делу "Никитин против России" // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2004. N 12.

В своем решении от 9 марта 2006 г. "По вопросу приемлемости жалобы N 72776/01 "Афанасий Семенович Братякин против Российской Федерации" суд отметил, что "законодательство Российской Федерации позволяет возобновление уголовных дел, производство по которым окончено, ввиду появления новых или вновь открывшихся обстоятельств или существенных нарушений. Данная процедура, очевидно, подпадает под сферу применения статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции. Однако в дополнение к этому также существует система, позволяющая пересматривать судебные решения ввиду допущенных судебных ошибок при применении норм материального и процессуального права (надзор). Предметом такого судебного разбирательства остается то же самое уголовное обвинение и правильность предыдущего судебного решения. Если протест удовлетворялся и судебное разбирательство возобновлялось, конечным итогом надзорного судебного разбирательства являлись отмена всех ранее вынесенных судебных решений и вынесение нового решения по уголовному обвинению. В этом отношении итог надзорного разбирательства - тот же, что и при возобновлении судебного разбирательства, поскольку и первое и второе являются формами продолжения ранее проведенного судебного разбирательства. Таким образом, Европейский суд пришел к выводу, что в целях ne bis in idem надзорное судебное производство может рассматриваться как отдельный вид возобновления судебного разбирательства, подпадающего под сферу применения пункта 2 статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции" <21>. -------------------------------- <21> Решение Европейского суда по правам человека от 9 марта 2006 г. "По вопросу приемлемости жалобы N 72776/01 "Афанасий Семенович Братякин против Российской Федерации" // Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. 2007. N 6. С. 67, 131 - 137.

В качестве первого шага к адаптации процедуры надзорного производства к общепризнанным принципам и нормам международного права могло бы стать установление законодателем предельного срока <22>, в течение которого окончательное судебное решение может быть обжаловано <23>. Установление предельного срока не будет порождать какой-либо длительной правовой неопределенности для гражданина, в связи с чем законодателю следует пересмотреть положение об отсутствии каких-либо временных ограничений на пересмотр судебного решения в сторону улучшения положения осужденного <24>. -------------------------------- <22> В. А. Давыдов предлагает определить срок в один год, в течение которого можно обжаловать вступившее в законную силу судебное решение как в сторону улучшения, так и в сторону ухудшения положения осужденного (оправданного) и т. д. <23> Предельные сроки обжалования установлены и Гражданским процессуальным кодексом РФ, в соответствии с которым пересмотр судебного решения по гражданскому делу в порядке надзора, т. е. в той инстанции, где дело может быть пересмотрено по существу, может иметь место лишь в течение одного года со дня вступления решения в законную силу (ч. 2 ст. 376 ГПК РФ), и Арбитражным процессуальным кодексом РФ, устанавливающий 3-месячный срок на пересмотр вступившего в законную силу судебного решения. <24> По УПК Азербайджанской Республики кассационный протест или кассационная жалоба (по аналогии с нашим надзорным производством) на оправдательный приговор или постановление о прекращении производства по уголовному делу подается в течение шести месяцев со дня их вынесения; на обвинительный приговор по мотивам необходимости применения закона о более тяжком обвинении, чрезмерной мягкости назначенного наказания или по иным мотивам, ухудшающим положение осужденного, - в течение 12 месяцев со дня их вынесения (ст. ст. 410.1.2, 410.1.3 УПК АР). Вместе с тем примечательно, что кассационный протест или кассационная жалоба на обвинительный приговор по мотивам невиновности осужденного, необходимости применения закона о менее тяжком преступлении подается в течение 18 месяцев со дня их вынесения (ст. 410.1.4 УПК АР).

Второе, это уменьшение количества судебно-надзорных инстанций. На данное обстоятельство указывает и Постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г. Хотя упомянутое Постановление касается надзорного производства в гражданском процессе, но оно схоже с уголовным процессом, и думается, что в рамках одной национальной правовой системы основополагающие принципы судопроизводства вряд ли могут иметь существенные отличия. Но в российском уголовном судопроизводстве складывается парадоксальная ситуация, когда чем менее тяжким является преступление, тем в большем количестве судебных инстанций может рассматриваться уголовное дело. Так, дела, рассмотренные мировыми судьями, с наказанием в виде лишения свободы на срок до трех лет лишения свободы могут быть обжалованы в порядке апелляции, затем кассации, и еще трижды стороны могут обратиться с ходатайством в порядке надзора, т. е. не менее чем в пяти судебных инстанциях, включая три надзорные. В то же время лицо, осужденное за особо тяжкое преступление, в том числе за убийство при отягчающих обстоятельствах, государственные преступления, бандитизм (дела, подсудные областному и приравненному к нему суду), может рассчитывать лишь на кассационное обжалование и на одно обращение с надзорной жалобой в Президиум Верховного Суда РФ. Есть о чем подумать законодателю. Конституционный Суд в Постановлении от 5 февраля 2007 г. обязал законодателя в кратчайшие сроки привести этот институт в соответствие с признаваемыми Российской Федерацией международно-правовыми стандартами. И как указывает по этому поводу председатель Конституционного Суда РФ В. Д. Зорькин, процесс реформирования надзорного производства (и не только в гражданском судопроизводстве. - Прим. О. Т.) уже запущен, не подвергается сомнению, и по его завершении, после снятия претензий к самому институту с точки зрения его соответствия международным принципам, можно будет ставить вопрос о признании его эффективным средством правовой защиты с точки зрения Европейской конвенции о защите прав человека <25>. -------------------------------- <25> См.: Зорькин В. Д. Судебная защита между глобализацией и суверенитетом // Российская газета. 2007. 18 июля.

Название документа