Различия в правовом регулировании отношений между акционером и закрытым акционерным обществом и отношений между участником и обществом с ограниченной ответственностью

РАЗЛИЧИЯ В ПРАВОВОМ РЕГУЛИРОВАНИИ ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ АКЦИОНЕРОМ И ЗАКРЫТЫМ АКЦИОНЕРНЫМ ОБЩЕСТВОМ И ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ УЧАСТНИКОМ И ОБЩЕСТВОМ С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ

А. А. МАКОВСКАЯ

Маковская Александра Александровна Родилась 30 августа 1961 г. в г. Москве. Окончила юридический факультет Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова в 1983 г. Кандидат юридических наук (в 1992 г. защитила кандидатскую диссертацию по проблемам международного частного права). С 1998 г. работает в Высшем Арбитражном Суде РФ заместителем начальника Управления анализа и обобщения судебно-арбитражной практики. С 2005 г. - судья Высшего Арбитражного Суда РФ. Является специалистом в области корпоративного права, права собственности, ценных бумаг. Автор более 50 опубликованных работ, в том числе книг "Залог денег и ценных бумаг" (Статут, 2001); "Сделки с заинтересованностью и порядок их одобрения акционерным обществом", "Крупные сделки и порядок их одобрения акционерным обществом", статей, посвященных вопросам правового режима недвижимости, регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним, применения норм законодательства об акционерных обществах и обществах с ограниченной ответственностью, правового режима ценных бумаг.

В литературе в последнее время активно обсуждается вопрос о целесообразности сохранения такой разновидности акционерного общества, как закрытое акционерное общество. Поэтому, если когда-нибудь будет принято решение об упразднении закрытых акционерных обществ, перед их акционерами неизбежно встанет вопрос о том, стоит ли им преобразовывать закрытое акционерное общество в общество с ограниченной ответственностью или остаться в форме акционерного общества, но стать открытым акционерным обществом. Кроме того, и сегодня мы видим, что учредители, выбирая для создаваемого ими юридического лица ту или иную организационно-правовую форму, не всегда достаточно полно отдают себе отчет в различиях в правовом статусе закрытого акционерного общества и общества с ограниченной ответственностью и, что еще более важно, в различиях в правовом положении участников общества с ограниченной ответственностью и акционеров закрытого акционерного общества. В свое время в российском законодательстве вообще ставился знак равенства между товариществом с ограниченной ответственностью и акционерным обществом закрытого типа. Так, в п. 1 ст. 11 Закона РСФСР от 25 декабря 1990 г. N 445-1 "О предприятиях и предпринимательской деятельности" было указано, что "товарищество с ограниченной ответственностью (акционерное общество закрытого типа) представляет собой объединение граждан и (или) юридических лиц для совместной хозяйственной деятельности" <1>. Открытое акционерное общество было выделено в другую организационно-правовую форму юридического лица. -------------------------------- <1> Ведомости СНД и ВС РСФСР. 27.12.1990. N 30. Ст. 418.

При этом в Положении об акционерных обществах, утвержденном Постановлением Совета Министров РСФСР от 25 декабря 1990 г. N 601 <1>, напротив, было указано, что акционерное общество может быть открытым или закрытым, последнее должно быть отражено в уставе (п. 7). Кроме того, были установлены практически общие правила для закрытых и открытых акционерных обществ. Для закрытых акционерных обществ были установлены лишь три специальных правила: -------------------------------- <1> СП РСФСР. 1991. N 6. Ст. 92.

- правило о порядке перехода акций от одного лица к другому (п. 7: акции открытого общества могут переходить от одного лица к другому без согласия других акционеров. Акции закрытого общества могут переходить от одного лица к другому только с согласия большинства акционеров, если иное не оговорено в уставе); - правило о размере уставного капитала общества (п. 36: уставный капитал общества не может быть менее 10 тыс. руб. для закрытого общества и 100 тыс. руб. для открытого общества); - правило о числе членов директоров в обществе (п. 109: число директоров определяется общим собранием акционеров, но должно быть нечетным и не менее трех человек в закрытом обществе и не менее пяти - в открытом. В случае если у общества менее трех учредителей-акционеров в закрытом и менее пяти - в открытом обществе, то число директоров должно равняться числу учредителей-акционеров). Появление в российском праве конструкции закрытого акционерного общества наряду с конструкцией общества с ограниченной ответственностью как подобных друг другу конструкций объясняется несогласованностью заимствований этих организационно-правовых форм юридического лица из двух различных систем права: "Юридическая конструкция обществ с ограниченной ответственностью... была создана в Германии в конце XIX в. После Первой мировой войны она стала использоваться в континентальном европейском праве (в России - в Гражданском кодексе 1922 г.). Английский же (а вслед за ним и американский) правопорядок не воспринял ее, используя для данной цели конструкцию "закрытой компании" (close corporation). Последняя под именем "закрытого акционерного общества" была некритически перенесена в российский Закон о предприятиях и предпринимательской деятельности, который в ст. 11 отождествил конструкции общества с ограниченной ответственностью и "акционерного общества закрытого типа" <1>. -------------------------------- <1> Гражданское право: Учебник: В 4 т. Т. 1: Общая часть / Отв. ред. Е. А. Суханов. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 285.

В союзных актах такого смешения закрытых акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью никогда не было. Более того, законодательство СССР и не знало такого вида акционерного общества, как закрытое акционерное общество. Положение об акционерных обществах и обществах с ограниченной ответственностью, утвержденное Постановлением Совета Министров СССР от 19 июня 1990 г. N 590 <1>, совершенно четко разграничивало акционерные общества и общества с ограниченной ответственностью, не выделяя такой разновидности, как закрытое акционерное общество, а под открытым акционерным обществом понимало акционерное общество, "акции которого распространены по открытой подписке" (п. 63), а не в порядке распределения между учредителями, акционерами или другими лицами. -------------------------------- <1> СП СССР. 1990. N 15. Ст. 82.

В Основах гражданского законодательства Союза ССР и республик <1> 1991 г. также отсутствует какое-либо упоминание о закрытых акционерных обществах. -------------------------------- <1> Ведомости Верховного Совета СССР. 1991. N 26. Ст. 733.

Вновь закрытые акционерные общества появляются в российском законодательстве в части первой ГК РФ, но уже как отдельный самостоятельный тип акционерного общества наряду с открытым акционерным обществом. Статья 97 ГК РФ закрепила основные различия между этими двумя типами акционерных обществ: "1. Акционерное общество, участники которого могут отчуждать принадлежащие им акции без согласия других акционеров, признается открытым акционерным обществом. Такое акционерное общество вправе проводить открытую подписку на выпускаемые им акции и их свободную продажу на условиях, устанавливаемых законом и иными правовыми актами. Открытое акционерное общество обязано ежегодно публиковать для всеобщего сведения годовой отчет, бухгалтерский баланс, счет прибылей и убытков. 2. Акционерное общество, акции которого распределяются только среди его учредителей или иного заранее определенного круга лиц, признается закрытым акционерным обществом. Такое общество не вправе проводить открытую подписку на выпускаемые им акции либо иным образом предлагать их для приобретения неограниченному кругу лиц. Акционеры закрытого акционерного общества имеют преимущественное право приобретения акций, продаваемых другими акционерами этого общества. Число участников закрытого акционерного общества не должно превышать числа, установленного Законом об акционерных обществах, в противном случае оно подлежит преобразованию в открытое акционерное общество в течение года, а по истечении этого срока - ликвидации в судебном порядке, если их число не уменьшится до установленного законом предела. В случаях, предусмотренных Законом об акционерных обществах, закрытое акционерное общество может быть обязано публиковать для всеобщего сведения документы, указанные в пункте 1 настоящей статьи". "Кодекс, - писал вскоре после принятия Гражданского кодекса РФ Е. А. Суханов, - отказался от абсурдного по своей сути отождествления закрытого акционерного общества с обществом с ограниченной ответственностью, закреплявшегося ранее действовавшим Законом о предприятиях и предпринимательской деятельности. Закрытое акционерное общество - разновидность акционерных обществ, а не обществ с ограниченной ответственностью" <1>. -------------------------------- <1> Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации для предпринимателей. М.: Фонд "Правовая культура", 1995. С. 129 - 130.

Вместе с тем нельзя не согласиться с Е. А. Сухановым в том, что по ряду признаков акционерные общества весьма близки к обществам с ограниченной ответственностью. Причем закрытые акционерные общества имеют особенно много черт, сближающих их с обществами с ограниченной ответственностью. В ряде случаев то общее, что сближает закрытое акционерное общество с обществом с ограниченной ответственностью, либо просто проистекает из неких общих гражданско-правовых принципов регулирования корпоративных отношений, либо является сугубо внешним и формальным сходством. Однако значительное число общих черт обусловлено определенной экономической общностью. Неслучайно, как отмечает В. В. Долинская, "в закрытом акционерном обществе современной России - безусловно юридическом лице - можно выявить некую, хотя и достаточно призрачную, связь с конструкцией товарищества" <1>. -------------------------------- <1> Долинская В. В. Акционерное право: основные положения и тенденции: Монография. М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 64.

Во-первых, как для закрытых акционерных обществ, так и для обществ с ограниченной ответственностью установлено предельное число их участников (акционеров) - не более 50 (п. 3 ст. 7 Закона об ООО и абз. 2 п. 3 ст. 7 Закона об АО). Причем оба Закона предусматривают, что в случае, если число участников (акционеров) общества превысит установленный предел, общество в течение года должно преобразоваться: общество с ограниченной ответственностью в открытое акционерное общество или в производственный кооператив, а закрытое акционерное общество - в открытое. Если в течение указанного срока общество не будет преобразовано и число участников общества не уменьшится до установленного предела, оно подлежит ликвидации в судебном порядке. Во-вторых, как в закрытых акционерных обществах, так и в обществах с ограниченной ответственностью может не создаваться совет директоров (наблюдательный совет) (п. 1 ст. 64 Закона об АО, п. 2 ст. 32 Закона об ООО). В-третьих, в соответствии с п. 4 ст. 66 ГК РФ законом может быть запрещено или ограничено участие отдельных категорий граждан в хозяйственных товариществах и обществах, за исключением открытых акционерных обществ. Таким образом, в силу указанного правила законом могут быть установлены ограничения для участия отдельных категорий граждан в обществах с ограниченной ответственностью и в закрытых акционерных обществах. Однако введение подобных ограничений исключается для открытых акционерных обществ. Данное положение объясняется "патерналистским стремлением закрепить в отношении отдельных категорий граждан механизм, обеспечивающий более высокий уровень защиты их прав и законных интересов, поскольку именно организационно-правовая форма ОАО предполагает возможность реализации наиболее серьезной защиты прав инвестора, а потому в отдельных сферах хозяйствования граждане по тем или иным причинам могут ограничиваться в свободе участия в хозяйственных товариществах и обществах" <1>. -------------------------------- <1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Под ред. С. П. Гришаева, А. М. Эрделевского (подготовлен для СПС "КонсультантПлюс", 2006).

В-четвертых, принцип свободы отчуждения акций и доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью равно соблюдается как в закрытом акционерном обществе (ч. 4 п. 1 ст. 2 Закона об АО), так и в обществе с ограниченной ответственностью (п. 1 ст. 93 ГК РФ, п. 1 ст. 21 Закона об ООО). Но акционеры закрытого акционерного общества и само общество пользуются преимущественным правом приобретения продаваемых другими акционерами акций (п. 3 ст. 7 Закона об АО). Подобным правом пользуются и участники общества с ограниченной ответственностью. В-пятых, на сегодняшний день обязанность раскрывать информацию о своих аффилированных лицах установлена только для открытых акционерных обществ. Закрытые акционерные общества, равно как и общества с ограниченной ответственностью, освобождены от такой обязанности. Но "при наличии многих общих черт общества с ограниченной ответственностью и закрытые акционерные общества имеют и принципиальные различия, которые отражены прежде всего в разном правовом режиме уставного капитала каждого из названных обществ, а в связи с этим и в разных условиях обеспечения экономической стабильности общества" <1>. Эту же идею много раньше и много точнее сформулировал Е. А. Суханов: "Прежде всего, в акционерном обществе (всего равно закрытом или открытом. - А. М.) иная организация уставного капитала - здесь налицо полное равенство долей и их обязательное оформление акциями (закон даже говорит о делении уставного капитала акционерного общества именно на акции, а не на доли). НАЛИЧИЕ ТАКИХ ЦЕННЫХ БУМАГ - ПРИНЦИПИАЛЬНАЯ ОСОБЕННОСТЬ АКЦИОНЕРНОЙ ФОРМЫ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА, ИБО ТОЛЬКО АКЦИОНЕРНОМУ ОБЩЕСТВУ РАЗРЕШЕНО ВЫПУСКАТЬ АКЦИИ" (выделено мной. - А. М.) <2>. -------------------------------- <1> Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / Под общ. ред. В. А. Белова. М.: Юрайт-Издат, 2007. С. 275. <2> Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации для предпринимателей. С. 128.

Действительно, между обществом с ограниченной ответственностью и закрытым акционерным обществом имеется одно решающее различие, которое является своего рода водоразделом между акционерными обществами и всеми другими хозяйственными товариществами и обществами и которое заключается в том, что только в акционерном обществе отношения между обществом и акционерами оформляются ценной бумагой, удостоверяющей права вторых по отношению к первому. На основании определения ценной бумаги, содержащегося в ст. 142 ГК РФ, В. А. Белов выводит следующий круг признаков ценной бумаги, выпущенной в форме документа: "Предмет, в отношении которого заинтересованные лица заявляют, что он является ценной бумагой, должен: а) представлять собой документ, то есть быть составленным "с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов"; б) удостоверять субъективное гражданское право кредитора и корреспондирующую с ним юридическую обязанность должника; в) быть приспособленным к передаче как вещь с целью обеспечения возможности передачи и воплощаемого в документе права; г) обеспечивать совпадение субъекта вещного права на документ с субъектом права, выраженного в документе. Позднее (статьи 146 и 147) мы встретим еще две характеристики ценной бумаги, которые здесь пока лишь упомянем. Это: д) свойство публичной достоверности; е) необходимость причисления документов к категории ценных бумаг законами о ценных бумагах или в установленном ими порядке" <1>. -------------------------------- <1> Белов В. А. Ценные бумаги в российском гражданском праве / Под ред. Е. А. Суханова. М.: ЮрИнфоР, 1996. С. 22.

Но является ли акция, выпускаемая исключительно в бездокументарной форме, вообще ценной бумагой? И если является, то какие из свойств, присущих документарным ценным бумагам, сохраняет бездокументарная акция? И влияют ли эти свойства, и если влияют, то каким именно образом, на характер правового регулирования отношений между акционерным обществом (эмитентом акций и должником) и акционером (владельцем акции и кредитором). Ведь в отличие от акций в отношении доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью не возникает или не должно возникать сомнений в правовой сущности данного вида имущества. "Доля участника в уставном капитале общества представляет собой не имущество в натуре, а право требования участника к обществу, ибо сам уставный капитал общества представляет собой условную величину - сумму номиналов долей участников. Хотя он условно и делится на доли участников, но составляющее уставный капитал имущество не является объектом их долевой собственности, а целиком принадлежит обществу как юридическому лицу в соответствии с правилами п. 1 ст. 66 и п. 3 ст. 213 ГК. Поэтому отчуждение доли (части доли) в уставном капитале представляет собой договор об уступке права (ст. ст. 382 - 390 ГК), а не о купле-продаже или ином отчуждении вещи. "Продажа доли" (части доли) в действительности является возмездной уступкой права, к которой в соответствии с нормой п. 4 ст. 454 ГК могут применяться правила о купле-продаже вещей" <1>. -------------------------------- <1> Комментарий к Федеральному закону "Об обществах с ограниченной ответственностью" (постатейный) / Под ред. В. В. Залесского. М.: КОНТРАКТ; ИНФРА-М, 1998 (СПС "КонсультантПлюс").

Отнесение законом или в установленном им порядке бездокументарных акций к ценным бумагам

В настоящее время нет ни малейших сомнений в том, что действующее федеральное законодательство относит акции, причем акции в бездокументарной форме, к ценным бумагам. Говоря о таком законодательстве, мы имеем в виду не только и не столько сам ГК РФ, в ст. 143 которого акция прямо названа в числе ценных бумаг. Согласно ст. 2 ФЗ от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" "акция - эмиссионная ценная бумага, закрепляющая права ее владельца (акционера) на получение части прибыли акционерного общества в виде дивидендов, на участие в управлении акционерным обществом и на часть имущества, остающегося после его ликвидации". Причем согласно этой же статье "акция является именной ценной бумагой", а в силу ч. 1 ст. 16 ФЗ "О рынке ценных бумаг" выпускается только в бездокументарной форме. Поскольку акция существует в бездокументарной форме, то, естественно, ей не может быть свойственен такой называемый В. А. Беловым признак, как существование в форме документа. В этом бездокументарная акция с точки зрения ее правовой природы много ближе к доле в праве собственности на уставный капитал общества с ограниченной ответственностью, чем документарная бумага. В доктрине можно встретить самые разные точки зрения на существо бездокументарной ценной бумаги, в том числе и такую, согласно которой бездокументарная ценная бумага не является ценной бумагой вовсе <1>. Разумеется, данная точка зрения верна, если под ценной бумагой понимается ценная бумага-документ. Ведь если исходить из правовой сущности этих двух институтов, то невозможно поставить знак равенства между ценной бумагой-документом, являющейся вещью, и бездокументарной ценной бумагой, представляющей собой право. -------------------------------- <1> См.: Гражданское право: Учебник: В 4 т. Т. 1: Общая часть / Отв. ред. Е. А. Суханов. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 426 - 428.

Однако столь ли уж справедливо мнение, что ни с теоретической, ни с законодательной, ни с практической точки зрения абсолютно невозможно применять к правам, фиксируемым при помощи средств электронно-вычислительной техники, правила о ценных бумагах и употреблять в отношении этих прав термин "ценная бумага" <1>. -------------------------------- <1> Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / Под общ. ред. В. А. Белова. М.: Юрайт-Издат, 2007. С. 274.

Представляется не вполне оправданным, основываясь только на различиях в сущностных характеристиках объектов, безоговорочно отказывать в признании за объектами тех или иных определенных свойств, роднящих их друг с другом. И уж во всяком случае, безусловно, не может быть отказано законодателю в установлении определенных общих правил, относящихся к весьма разным с точки зрения их правовой сущности явлениям. Ведь наделение разных по своей сущности объектов определенными одинаковыми "правовыми свойствами" происходит по воле законодателя сообразно потребностям гражданского оборота. Например, предусмотрев в п. 1 ст. 5 ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", что "по договору об ипотеке может быть заложено недвижимое имущество, указанное в пункте 1 статьи 130 Гражданского кодекса Российской Федерации, права на которое зарегистрированы в порядке, установленном для государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", законодатель в п. 5 той же статьи того же Закона установил, что "правила об ипотеке недвижимого имущества соответственно применяются к залогу прав арендатора по договору об аренде такого имущества (право аренды), поскольку иное не установлено федеральным законом и не противоречит существу арендных отношений". И хотя ни у кого из цивилистов не возникает сомнений в том, что права арендатора, вытекающие из договора аренды недвижимой вещью, не являются недвижимым имуществом в смысле п. 1 ст. 130 ГК РФ, данное положение ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" не встречает критики ни с доктринальных, ни с практических позиций. В ГК РФ законодатель также вполне сознательно установил для бездокументарных ценных бумаг следующие правила. Во-первых, положение, содержащееся в п. 2 ст. 142 ГК РФ и предусматривающее, что в случаях, предусмотренных законом или в установленном им порядке, для осуществления и передачи прав, удостоверенных ценной бумагой, достаточно доказательств их закрепления в специальном реестре (обычном или компьютеризованном). Во-вторых, положение, определенное в п. 1 ст. 149 ГК РФ, согласно которому к фиксации прав, закрепляемых именной или ордерной ценной бумагой, в том числе в бездокументарной форме (с помощью средств электронно-вычислительной техники и т. п.), применяются правила, установленные для ценных бумаг, если иное не вытекает из особенностей фиксации. Кроме того, нельзя не принимать во внимание устойчивую практику ВАС РФ как высшей судебной инстанции, согласно которой бездокументарные ценные бумаги есть ценные бумаги, к которым применяются правила, установленные для ценных бумаг, если иное не вытекает из особенностей бездокументарной формы фиксации прав, закрепленных такой ценной бумагой (п. 1 ст. 149 ГК РФ). Если мы признаем, что к бездокументарным ценным бумагам могут и должны применяться правила о ценных бумагах (могут - поскольку эти правила не вступают в противоречие с правовой сущностью бездокументарных ценных бумагах, и должны - так как это диктуют потребности оборота), само употребление по отношению к бездокументарным ценным бумагам термина "ценные бумаги" будет лишь формальным свидетельством.

Документ - обязательный или необязательный признак акции как именной ценной бумаги

Выделение такого обязательного признака ценной бумаги, как документ, исторически было полностью оправдано потребностями гражданского оборота. И ряд других признаков ценной бумаги неразрывно связан именно с признаком существования ценной бумаги как документа. Очевидно, что эти признаки бессмысленно искать у бездокументарных ценных бумаг. Было бы напрасным отрицать, что "в отношении бездокументарных ценных бумаг не действует другое важнейшее правило оборота ценных бумаг - начало презентации (предъявления бумаги) как необходимое условие для реализации или передачи права, удостоверенного бумагой. Более того, ценные бумаги относятся к так называемым "материально-правовым документам", т. е. документам, в которых в зависимость от физического существования документа поставлена не только возможность осуществления удостоверенного им права, но и самое его существование" <1>. Равно как в отношении бездокументарных ценных бумаг не действует правило, согласно которому право на бумагу следует за правом на бумагу <2>. -------------------------------- <1> Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / Под общ. ред. В. А. Белова. С. 335. <2> Там же. С. 334.

Следовательно, бездокументарная ценная бумага не обеспечивает совпадение субъекта вещного права на документ с субъектом права, выраженного в документе, и она не приспособлена к передаче как вещь с целью обеспечения возможности передачи и воплощаемого в документе права. Однако в отношении именной ценной бумаги наличие документа никогда не было единственным и достаточным условием реализации или передачи права, удостоверенного такой ценной бумагой. "Именные бумаги, как именная акция... легитимируют своего держателя в качестве субъекта права, если он означен в тексте бумаги посредством указания его имени и, кроме того, внесен в книгу, которую ведет обязанное лицо" <1>. -------------------------------- <1> Агарков М. М. Основы банковского права. Учение о ценных бумагах. М.: БЕК, 1994. С. 195 - 196.

Формально В. А. Белов абсолютно прав, утверждая следующее: "Запись в реестре (книге обязанного по бумаге лица) является необходимым, но отнюдь не достаточным условием для легитимации держателя именных ценных бумаг в качестве управомоченного по ним лица. Следовательно, если у субъекта, претендующего на осуществление прав, нет самой ценной бумаги, в которой он поименован в качестве управомоченного, то даже если бы он сумел доказать свое тождество с лицом, внесенным в реестр, он не смог бы реализовать права из соответствующей ценной бумаги. Это означает, что фиксация прав из именных ценных бумаг не может производиться одной лишь реестровой записью. В таком случае реестровая запись является условным односторонним обязательством эмитента соответствующих именных ценных бумаг: я обязуюсь исполнить лицу, названному в реестре, но моя обязанность не возникает до тех пор, пока таковое не представит соответствующей ценной бумаги и не докажет своего тождества с лицом, в ней поименованным" <1>. -------------------------------- <1> Белов В. А. Ценные бумаги в российском гражданском праве. С. 135.

Но столь же верным будет и обратный формальный вывод: субъект, поименованный в именной ценной бумаге в качестве управомоченного лица, равно не может реализовать права из этой бумаги, если он не внесен в соответствующий реестр. Именно ввиду существования подобной двойной системы легитимации владельца такой именной ценной бумаги, как акция, уже много лет назад обращалось внимание на то, что при такой системе наличие собственно акции как документа не обязательно. Так И. Т. Тарасов, указывая на то, что "именные акции, независимо от всех других стеснений и ограничений, которые могут быть определены уставом компании, во всяком случае могут быть отчуждаемы только посредством регистрации, т. е. посредством указания в регистре компании на произведенное отчуждение, причем заносится и имя нового владельца" <1>, отмечает совершенную верность позиции, высказанной в одном из комментариев к Торговому кодексу Франции еще в 1868 г. <2>, согласно которой "сама выдача именных акций могла бы быть заменена регистрацией, тогда как предъявительские акции немыслимы без документа" <3>. -------------------------------- <1> Тарасов И. Т. Учение об акционерных компаниях. М.: Статут, 2000. С. 367 - 368. <2> Alauzet. Commentaire du Code de commerce. Paris, 1868. <3> Тарасов И. Т. Указ. соч. С. 368.

На это же указывал и М. М. Агарков: "Все документы, в том числе и ценные бумаги, могут служить письменным доказательством. Ценная бумага может быть, кроме того, и конститутивной бумагой, как, напр., вексель, но может и не быть ею, - напр., акция. Составление и выдача акции не является необходимым условием для возникновения прав акционера" <1>. -------------------------------- <1> Агарков М. М. Указ. соч. С. 179.

О том, что для именных акций документ является "лишь одним из доказательств права, допускающим наряду и другие доказательства (акционерные книги)" <1>, писал и Г. Ф. Шершеневич. -------------------------------- <1> Шершеневич Г. Ф. Курс торгового права. Т. II: Товар. Торговые сделки. М.: Статут, 2003. С. 61.

Как видно, все указанные авторы из двух взаимосвязанных способов легитимации владельца акции предпочтение отдавали записи в реестре (книге обязанного лица), признавая этот способ вполне достаточным для подтверждения прав акционера. Таким образом, сложившуюся двойную систему легитимации владельца документарных именных акций доктрина уже в конце XIX в., с одной стороны, расценивала как излишне обременительную по сравнению с системой легитимации владельца предъявительских акций. С другой же, признавала ее следствием меньшую обращаемость именных акций по сравнению с акциями предъявительскими, каковая и "служила единственной причиной тому, что из опасения биржевой спекуляции, ажиотажа большая часть законодательства первоначально дозволяла выпуск вообще только именных акций" <1>. Очевидно, что в этой ситуации было несколько способов упрощения и облегчения оборота акций: (а) отказ от легитимации путем предъявления самой именной акции, (б) отказ от легитимации посредством записей по книгам обязанного лица. -------------------------------- <1> Тарасов И. Т. Указ. соч. С. 368.

В 1996 г., когда процесс "дематериализации" акций как именных ценных бумаг, т. е. отказ от легитимации владельца акций путем предъявления самой акции, активнейшим образом реализовывался в российском законодательстве, В. А. Белов указывал на то, что данный путь не решает означенной проблемы. "Недостатком ценных бумаг, права на которые закрепляются в реестрах и выдаваемых на основе их данных документах, не обладающих статусом ценных бумаг, - писал он, - является допустимость лишь именного характера таких бумаг и необходимость обращения к лицу, ведущему реестр, при совершении всякой сделки с ценными бумагами. Два этих обстоятельства существенно снижают оборотоспособность ценных бумаг (фактически приравнивают ее к оборотоспособности банковских счетов и вкладов), которые на сегодняшний день в России почти не являются предметом имущественного оборота" <1>. -------------------------------- <1> Белов В. А. Ценные бумаги в российском гражданском праве. С. 39.

Однако, как показала практика гражданского оборота, данное наблюдение было излишне поспешным и поверхностным. Оборот акций (бездокументарных именных ценных бумаг) как на организованном, так и на неорганизованном рынках свидетельствует о полной жизнеспособности конструкции бездокументарных ценных бумаг.

Закон и решение о выпуске - два акта, определяющие содержание бездокументарной ценной бумаги (обязательства, удостоверенного бездокументарной акцией)

По общему правилу содержание ценной бумаги может быть определено только в самой бумаге. По мнению П. П. Цитовича, "текст торговой бумаги есть письменное (написанное, напечатанное и т. п.) изложение обязательства данного лица, с указанием предмета и содержания этого обязательства" <1>. "Не подлежит никакому сомнению, - отмечает И. Т. Тарасов, - что правильное определение необходимого содержания акций имеет большое практическое значение. Почти все исследователи акционерных компаний констатируют тот факт, что большая часть акционеров обнаруживает полное незнакомство с уставами, чем и облегчается возможность всех тех злоупотреблений, жертвами которых делаются так часто акционеры. Одним из средств для борьбы с этим злом может служить правильное и целесообразное определение необходимого содержания акций" <2>. -------------------------------- <1> Цитович П. П. Труды по торговому и вексельному праву: Учебник торгового права; К вопросу о слиянии торгового права с гражданским: В 2 т. Т. 1. М.: Статут, 2005. С. 331. <2> Тарасов И. Т. Указ. соч. С. 366.

Поэтому определение содержания ценной бумаги вне ее самой является значительным отступлением от основополагающего принципа, на котором зиждется конструкция ценной бумаги: чего нет в ценной бумаге, того не существует вовсе. Правда, справедливости ради нужно признать, что данный принцип был сформулирован применительно лишь к одной ценной бумаге - векселю. Но "теория ценных бумаг выросла из теоретического анализа отдельных видов ценных бумаг. Особенно большое значение имела теория бумаг на предъявителя и отчасти вексельное право" <1>. Поэтому мы полагаем вполне возможным перефразировать данный принцип и распространить его на все ценные бумаги. -------------------------------- <1> Агарков М. М. Указ. соч. С. 212.

Но отступление от указанного принципа есть необходимая уступка, оправданная введением в оборот бездокументарных ценных бумаг. Исчезновение акции как документа породило проблему выбора способа фиксации содержания этой ценной бумаги. Очевидно, что этот способ должен быть вполне адекватной заменой традиционному способу закрепления прав посредством документа, являющегося самой ценной бумагой, т. е. это должен быть способ, позволяющий любому лицу в любой момент времени абсолютно точно определять то, что данное лицо действительно является акционером этого акционерного общества, объем и содержание его прав и соответственно объем и содержание обязанностей акционерного общества. Как нам представляется, в отсутствие акции как документа функцию определения содержания бездокументарных акций взяли на себя два акта - закон и решение о выпуске акций. В соответствии с ч. 2 ст. 18 ФЗ "О рынке ценных бумаг" при бездокументарной форме эмиссионных ценных бумаг документом, удостоверяющим права, закрепленные ценной бумагой, является решение о выпуске ценных бумаг. Согласно же ч. 3 этой же статьи "эмиссионная ценная бумага закрепляет имущественные права в том объеме, в котором они установлены в решении о выпуске данных ценных бумаг, и в соответствии с законодательством Российской Федерации". Таким образом, применительно к акциям (бездокументарным именным эмиссионным ценным бумагам) само их содержание, определяющее объем удостоверяемых ими прав, может быть установлено только в решении о выпуске, а также в законодательстве. Текст документа здесь заменяется текстом решения о выпуске. Но для бездокументарных ценных бумаг не может быть или, скорее, не должно быть никаких отступлений от другого важнейшего принципа - принципа законодательного регулирования отношений, возникающих из ценной бумаги. Прежде всего основные законодательные положения о ценных бумагах вообще и о бездокументарных ценных бумагах в частности установлены в самом ГК РФ. Кроме того, в соответствии с п. 1 ст. 144 ГК РФ "виды прав, которые удостоверяются ценными бумагами, обязательные реквизиты ценных бумаг, требования к форме ценной бумаги и другие необходимые требования определяются законом или в установленном им порядке". Вот как характеризует закон в его роли регулятора вексельных правоотношений П. П. Цитович: "56. ...Вексельный закон а) чаще всего lex perfecta: он велит (предписывает и воспрещает) под угрозою недействительности (ничтожности) совершенного вопреки велению... Вексельный закон б) обыкновенно закончен, замкнут сам в себе (самодоволен); из гражданского (и торгового) права он берет готовым немногое... Дозволения вексельного закона редки и неспособны ни к распространению, ни к толкованию по аналогии. 57. По своему содержанию веления вексельного закона: а) определяющие, формующие; б) отстраняющие, в) развивающие, г) толкующие. Веление определяет: а) как должен быть составлен тот факт, с которым закон связывает наступление таких-то последствий; и б) в чем состоят эти последствия. Веление отстраняет наступление таких-то последствий, дозволяя отклонить их указанным в законе способом. Веление развивает (высказывает explicite) лишь то, что уже (implicite) содержится в других велениях. Веление толкует, когда оно доопределяет другое веление. 58. Из того, что вексельный закон а) lex perfecta; б) замкнут в самом себе, в) скуп на дозволения, - следует, что чем совершеннее вексельный закон, тем меньше он оставляет простора свободе толкования его велений. Поскольку вексельный закон: а) ничего не повелевает иначе, как под угрозою недействительности; б) никуда не отсылает за восполнением; в) точно определяет (метит) состав предусматриваемых им фактов (гипотез); г) точно (и ограничительно) указывает допускаемые им изъятия; д) сам себя развивает; е) сам себя объясняет, - постольку нет места ни свободе судебного, ни простору иного толкования" <1>. -------------------------------- <1> Цитович П. П. Труды по торговому и вексельному праву: В 2 т. Т. 2: Курс вексельного права. М.: Статут, 2005. С. 86 - 87.

Оправданием столь длинной цитаты является то, что в ней, по нашему мнению, точно раскрывается значение закона как регулятора не только вексельных правоотношений, но и отношений, воплощенных в иных ценных бумагах, включая акции. Общее начало, лежащее в конструкции ценной бумаги, принцип законодательного и практически исключительно законодательного регулирования обязательств, удостоверяемых ценной бумагой, присущи законодательству о любых ценных бумагах. Более того, отказ в конструкции бездокументарных ценных бумаг от документа как носителя и формального выразителя удостоверяемых ценной бумагой прав требует от закона максимально подробной регламентации прав акционера и обязательств акционерного общества. Именно этим началом можно и должно объяснить различия в самих подходах в правовом регулировании статуса акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью. Нетрудно заметить, что Закон об ООО очень часто определяет лишь общие правила регулирования отношений внутри общества с ограниченной ответственностью, оставляя разрешение многих вопросов полностью на усмотрение самих участников в учредительных документах такого общества. Закон об АО, напротив, особенно в той части, в которой он регулирует права акционеров и корреспондирующие обязанности, устанавливает значительно более подробные правила, чем Закон об ООО. Однако задача регламентации соответствующих прав акционера и обязанностей акционерного общества, т. е. определение прав, удостоверенных акцией как ценной бумагой, могла бы быть успешно решена посредством императивного регулирования соответствующих отношений. Поэтому в законодательстве о ценных бумагах императивные нормы превалируют над нормами диспозитивными, что не могло не отразиться на характере норм, регулирующих отношения между акционером и акционерным обществом, и норм, регулирующих отношения участника и общества с ограниченной ответственностью. Достаточно сравнить положения Закона об АО и Закона об ООО, чтобы заметить преимущественно императивный характер норм, содержащихся в первом законе, и диспозитивный - норм, составляющих второй закон. Даже в тех случаях, когда Закон об ООО формулирует то или иное правило, относящееся к самому обществу или к его участникам, он предоставляет возможность установить в уставе общества иные положения, тогда как Закон об АО практически не допускает возможность отступать от этих правил в уставе акционерного общества.

Порядок удостоверения прав акционеров и участников общества с ограниченной ответственностью

Применительно к акциям, которые, как уже говорилось выше, выпускаются только в бездокументарной форме, права по отношению к обществу принадлежат тому лицу, чье право на акции и соответствующие права из этих ценных бумаг подтверждаются записью по лицевому именному счету в реестре акционеров или по счету депо у депозитария. Как установлено ФЗ "О рынке ценных бумаг", "права владельцев на эмиссионные ценные бумаги бездокументарной формы выпуска удостоверяются в системе ведения реестра - записями на лицевых счетах у держателя реестра или в случае учета прав на ценные бумаги в депозитарии - записями по счетам депо в депозитариях" (ст. 28). Именно на этом всегда основывалась позиция Президиума ВАС РФ <1>. -------------------------------- <1> См., например: Постановление Президиума ВАС РФ от 21 сентября 1999 г. N 2566/99.

Более того, свои права по отношению к обществу в подавляющем большинстве случаев могут осуществлять только те акционеры, которые являлись таковыми на определенный момент времени: - дату проведения общего собрания акционеров; - дату совершения крупной сделки или сделки, в совершении которой обществом имеется заинтересованность; - дату составления списка лиц, имеющих право участвовать в общем собрании акционеров, право получать дивиденды, право требовать выкупа акций. Поэтому и акционерное общество несет соответствующие обязанности перед теми лицами, которые на определенные даты в соответствии с законодательством о ценных бумагах могли быть легитимированы как владельцы акций. Таким образом, в отсутствие акции как документа порядок удостоверения прав акционера носит тем не менее строго формальный характер. Он позволяет в случае необходимости самому акционерному обществу определять круг своих кредиторов, каковыми и являются акционеры, по отношению к которым общество должно исполнять корреспондирующие обязанности. Кроме того, он предоставляет возможность третьим лицам, вступающим в гражданско-правовые отношения с акционерами, идентифицировать их. Иная ситуация складывается в обществе с ограниченной ответственностью. В соответствии с п. 2 ст. 89 ГК РФ и п. п. 1 и 2 ст. 12 Закона об ООО круг участников общества определяется учредительными документами общества: - в учредительном договоре должны обязательно указываться размер уставного капитала общества, состав учредителей (участников), размер доли каждого из учредителей (участников); - устав общества должен содержать сведения о размере и номинальной стоимости доли каждого участника общества. То есть именно учредительные документы являются документами, содержащими сведения обо всех участниках общества, а также о размере и номинальной стоимости принадлежащей каждому участнику доли в уставном капитале. Согласно п. 6 ст. 21 Закона об ООО общество должно быть письменно уведомлено о состоявшейся уступке доли (части доли) в уставном капитале общества с представлением доказательств такой уступки. Приобретатель доли (части доли) в уставном капитале общества осуществляет права и несет обязанности участника общества с момента уведомления общества об указанной уступке. При этом к приобретателю доли (части доли) в уставном капитале общества переходят все права и обязанности участника общества, возникшие до уступки указанной доли (части доли), за исключением прав и обязанностей, предусмотренных соответственно абз. 2 п. 2 ст. 8 и абз. 2 п. 2 ст. 9 Закона об ООО. Формально при переходе доли от участника общества к другому лицу, будь то другой участник общества, само общество или третье лицо, соответствующие изменения должны быть внесены в учредительные документы общества. Однако, как показывает практика, такие изменения не могут в должной мере оперативно вноситься в устав общества, и, кроме того, они нередко не могут быть в него внесены вовсе в результате противодействия других участников. Ведь в силу п. 8 ст. 37 Закона об ООО решение по вопросу об изменении устава общества принимается большинством не менее двух третей голосов от общего числа голосов участников общества, если необходимость большего числа голосов для принятия такого решения не предусмотрена уставом общества, а решение о внесении изменений в учредительный договор - всеми участниками общества единогласно. Таким образом, как совершенно точно отмечает А. В. Валуйский, "сведения, содержащиеся в учредительных документах ООО, являются подтверждением того, что лицо является участником общества. Вместе с тем содержащиеся в уставе и учредительном договоре данные о составе участников общества, размере и номинальной стоимости их долей не являются абсолютно достоверными, поскольку Закон связывает переход права на долю не с внесением соответствующих сведений в устав и учредительный договор, а совершенно с другими обстоятельствами - извещением общества о состоявшейся уступке доли, подачей участником заявления о выходе из общества (статьи 21, 26 и некоторые другие нормы ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Поэтому, даже если в уставе или учредительном договоре имеются сведения о том или ином лице как участнике общества, суд в случае возникновения спора о праве на долю, как правило, не принимает эти сведения на веру и исследует иные документы (договоры уступки, документы, составленные при учреждении общества, заявления о выходе, документы, подтверждающие факт внесения участником вклада в уставный капитал и т. п.) в целях подтверждения или опровержения достоверности содержащихся в учредительных документах сведений" <1>. -------------------------------- <1> Валуйский А. В. Обзор практики рассмотрения федеральными арбитражными судами округов споров о праве на доли в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью (за январь 2005 - июль 2006 г.) (СПС "КонсультантПлюс", 2006).

Неопределенность круга участников общества с ограниченной ответственностью (в отличие от круга акционеров акционерного общества) становится проблемой не только и не столько для судов, сколько прежде всего для самих участников общества, самого общества с ограниченной ответственностью и для третьих лиц.

Влияние принципа публичной достоверности акций на положение акционерного общества по сравнению с влиянием этого принципа на положение общества с ограниченной ответственностью

Конструкция ценной бумаги в современном гражданском праве основывается на том принципе, что должник по этой бумаге отвечает за надлежащее исполнение своих обязанностей перед лицом, которое в установленном законодательством о ценных бумагах порядке легитимирован как владелец данной ценной бумаги. Должник по ценной бумаге, исполнивший свою обязанность по отношению к такому владельцу, должен рассматриваться как исполнивший ее надлежащим образом. При этом должник по ценной бумаге не обязан, да и не имеет возможности проверять законность владения ценной бумагой. Сущность института ценных бумаг, таким образом, заключается в том, что "им создается иное распределение риска между участниками соответствующих правоотношений, чем то, которое имеет место на основании общих правил гражданского права" <1>. "Было бы ошибкой, - писал М. М. Агарков, - считать, что институт ценных бумаг в целом имеет целью дать обороту облегченные по сравнению с общими правилами гражданского права способы передачи права... ЗАТРУДНЕНИЯ ЗАКЛЮЧАЮТСЯ НЕ В УСТАНОВЛЕННОЙ ЗАКОНОМ ДЛЯ ЦЕССИИ ФОРМЕ, А В НЕОБХОДИМОСТИ ДЛЯ ДОЛЖНИКА ПРОИЗВОДИТЬ ПРОВЕРКУ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ ПРАВА ТОМУ ЛИЦУ, КОТОРОМУ ОН ПРЕДПОЛАГАЕТ ИСПОЛНИТЬ ОБЯЗАТЕЛЬСТВО, А ТАКЖЕ В СПОСОБАХ ОБОСНОВАНИЯ КРЕДИТОРОМ СВОЕГО ПРАВА (выделено мной. - А. М.)... -------------------------------- <1> Агарков М. М. Указ. соч. С. 230.

Особенно характерными для ценных бумаг являются те риски, которые связаны с осуществлением выраженных в них прав... С точки зрения общих начал гражданского права должник освобождает себя от обязательства только исполнением действительному кредитору. Допустим, что должник добросовестно оплатил бумагу не надлежаще уполномоченному лицу. Если признать, что проистекающий отсюда риск должен быть возложен на него, то тем самым на него будет возложена ответственность перед действительным кредитором. Если возложить риск на последнего, то должник будет свободен от ответственности. РАСПРЕДЕЛЕНИЕ В ЭТОМ СЛУЧАЕ РИСКА ИНАЧЕ, ЧЕМ ЭТО ИМЕЕТ МЕСТО ПО ОБЩИМ ПРАВИЛАМ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА, СОСТАВЛЯЕТ НЕПОСРЕДСТВЕННУЮ И ПРЯМУЮ ЦЕЛЬ ИНСТИТУТА ЦЕННЫХ БУМАГ. ДОЛЖНИК ОСВОБОЖДАЕТСЯ ОТ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ПЕРЕД ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ КРЕДИТОРОМ, ЕСЛИ ОН УЧИНИЛ ИСПОЛНЕНИЕ ПРЕДЪЯВИТЕЛЮ БУМАГИ, НАДЛЕЖАЩИМ ОБРАЗОМ ЛЕГИТИМИРОВАННОМУ СОГЛАСНО ПОЛОЖЕНИЯМ ОБ ОТДЕЛЬНЫХ ВИДАХ ЦЕННЫХ БУМАГ (выделено мной. - А. М.)" <1>. -------------------------------- <1> Агарков М. М. Указ. соч. С. 225 - 227.

Об этом же через много лет написал и В. А. Белов: "Ценные бумаги, являясь одним из институтов гражданского права, призваны перераспределить риски между лицами - участниками имущественных отношений иначе, нежели такое перераспределение производится при помощи договоров. Если основным обстоятельством, определяющим значение и сущность договорного обязательства, является основание его возникновения, то основным обстоятельством, определяющим обязательство из ценной бумаги, является принцип самостоятельности прав и обязанностей всякого держателя и должника ценной бумаги. В соответствии с этим иначе распределяются риски кредитора и должника, что выражается, например, в обстоятельствах и бремени доказывания наличности обязательства, понятии надлежащего исполнения обязанности, субъекта, управомоченного договором и ценной бумагой и пр." <1>. -------------------------------- <1> Белов В. А. Ценные бумаги в российском гражданском праве. С. 83.

Этот механизм перераспределения рисков в рамках конструкции ценной бумаги закреплен и сегодня в российском гражданском праве. Согласно абз. 1 п. 2 ст. 147 ГК РФ не допускается отказ от исполнения обязательства, удостоверенного ценной бумагой, со ссылкой на отсутствие основания обязательства либо на его недействительность. Причем, разумеется, в указанной норме речь идет о недопустимости отказа от исполнения обязательства, удостоверенного ценной бумагой, лицу, которое надлежащим образом, с соблюдением правил п. 1 ст. 145 ГК РФ легитимировано как владелец этой бумаги (субъект права, удостоверенного бумагой). Именно эти нормы ГК РФ закрепляют наделение ценных бумаг свойством публичной достоверности, а именно: "Объяснение начала ограничения возражений (публичной достоверности) следует искать... в том, что предъявительские, ордерные и именные ценные бумаги создают для надлежащим образом легитимированного держателя возможность не прибегать для обоснования своего притязания к ссылке на юридические факты, необходимые с точки зрения общих положений гражданского права для приобретения права, выраженного в бумаге" <1>. И напротив, "начало ограничения возражений не действует постольку, поскольку держателю приходится для обоснования своего притязания выходить за пределы специфически присущего бумаге способа легитимации" <2>. -------------------------------- <1> Агарков М. М. Указ. соч. С. 250 - 251. <2> Там же. С. 251.

Хотя ряд ученых и отказывают именным ценным бумагам в свойстве публичной достоверности (а к именным ценным бумагам закон и доктрина относят акции исходя из классификации ценных бумаг по такому критерию, как порядок легитимации лица, обладающего правами, удостоверенными этой бумагой) <1>, тем не менее мы полностью согласны с другой распространенной точкой зрения, согласно которой для ценных бумаг (все равно, именных, ордерных или предъявительских), конечно, характерен принцип публичной достоверности <2>. Ведь говорить об отсутствии у ценной бумаги свойства публичной достоверности можно только в том случае, если владелец ценной бумаги вынужден "для обоснования своих притязаний ссылаться на такие факты, которые лежат за пределами способа легитимации, присущие соответствующему виду бумаги" <3> (т. е. для обоснования своего права держателю бумаги одной легитимации недостаточно), а должник по ценной бумаге вправе "приводить все те возражения, которыми он может воспользоваться на основании общих положений гражданского права" <4>. -------------------------------- <1> См.: Лапач В. А. Система объектов гражданских прав. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. С. 430 - 431; Мурзин Д. В. Ценные бумаги - бестелесные вещи // Правовые проблемы современной теории ценных бумаг. М.: Статут, 1998. С. 29. <2> См.: Агарков М. М. Указ. соч. С. 202 - 203; Белов В. А. Ценные бумаги в российском гражданском праве. С. 80. <3> Агарков М. М. Указ. соч. С. 250. <4> Там же.

Равно у нас нет каких-либо оснований для того, чтобы сомневаться в сохранении силы принципа публичной достоверности в отношении бездокументарных именных ценных бумаг, а именно в отношении акций. Представляется, что акциям - именным бездокументарным ценным бумагам - принцип публичной достоверности присущ столь же, сколь он присущ документарным именным ценным бумагам. В соответствии с п. 1 ст. 149 ГК РФ принцип публичной достоверности как принцип, действующий в отношении любых документарных ценных бумаг, будет распространяться и на бездокументарные ценные бумаги, если иное не будет вытекать из особенностей бездокументарной формы фиксации прав. Даже те, кто рассматривают бездокументарные ценные бумаги как способ фиксации прав и не более того, признают, что "к такого рода действиям могут применяться и некоторые правила о ценных бумагах (если иное не вытекает из их существа, например, из технических особенностей фиксации права)" <1>. Хотя "представить себе правила о ценных бумагах, которые бы соответствовали природе бездокументарных ценных бумаг, очень сложно. Это разве что норма ст. 147 ГК о том, что отказ от исполнения обязанности по ценной бумаге со ссылкой на отсутствие ее основания либо его недействительность не допускается" <2>. -------------------------------- <1> Гражданское право: Учебник: В 4 т. Т. 1: Общая часть / Отв. ред. Е. А. Суханов. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 428. <2> Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / Под общ. ред. В. А. Белова. М.: Юрайт-Издат, 2007. С. 335.

Неслучайно в соответствии с правовыми актами, регламентирующими порядок совершения записей по счетам владельцев бумаг (лицевым счетам в реестре или счетам депо), ни держатель реестра (т. е. само акционерное общество или регистратор), ни депозитарий при наличии распоряжения лица, правомочного давать такое распоряжение, не обязан, не должен и, более того, не вправе проверять законность и даже наличие правового основания для перевода бумаг со счета одного лица на счет другого. Этот вывод однозначно следует из Положения о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг, утвержденного Постановлением ФКЦБ России от 2 октября 1997 г. N 27 и устанавливающего жесткие правила о том, какие документы должны быть представлены регистратору для внесения в реестр записи о переходе прав собственности на ценные бумаги при совершении сделки и по каким основаниям регистратор может отказать во внесении в реестр соответствующей записи. О том, что именно внесение необходимой регистрационной записи наделяет и документарные именные ценные бумаги публичной достоверностью, писал и В. А. Белов <1>. -------------------------------- <1> Белов В. А. Ценные бумаги в российском гражданском праве. С. 86 - 87.

Поскольку права на акции (равно как и права из акций) удостоверяются записью в реестре акционеров или записью по счету у депозитария, принцип публичной достоверности этих записей не может пониматься уже, чем принцип публичной достоверности самих этих ценных бумаг. А следовательно, Ю. К. Толстой ошибается, полагая, что "публичная достоверность записи в реестре акционеров имеет значение только для добросовестного приобретателя" <1>. Принцип публичной достоверности ценных бумаг действует равно как в отношениях между их отчуждателем и приобретателем, так и в отношениях между должником и кредитором по ценной бумаге. Об этом применительно к предъявительским ценным бумагам абсолютно верно писал М. М. Агарков: "Владение бумагой служит не только для легитимации держателя в качестве субъекта означенного в ней права в отношениях между ним и обязанным лицом. Владение бумагой легитимирует держателя в качестве субъекта права, также и в отношении третьих лиц" <2>. Как видим, М. М. Агарков говорит о проявлении принципа публичной достоверности ценной бумаги сначала в отношениях именно между кредитором и должником и лишь затем в отношениях кредитора с третьими лицами. Но картина нисколько не меняется, если легитимация владельца именной бездокументарной ценной бумаги осуществляется на основании записи по счету. -------------------------------- <1> Ерш А. В., Бациева Н. Б. Указ. соч. С. 51. <2> Агарков М. М. Указ. соч. С. 178.

Таким образом, акционерное общество как эмитент акций и должник по данным ценным бумагам, надлежащим образом исполнивший свои обязанности по отношению к тому лицу, которое было легитимировано как владелец бумаг, не может считаться нарушившим какие-либо положения закона и не должно отвечать по каким-либо требованиям, предъявленным к нему впоследствии собственником акций после того, как они будут ему возвращены в порядке реституции или виндикации. Есть только одно исключение, которое и доктрина, и практика делают из сформулированного учением о ценных бумагах общего правила, согласно которому должник, исполнивший обязательство надлежащим образом легитимированному владельцу бумаги, освобождается от своей обязанности. Существо этого исключения сводится к случаю исполнения должником по ценной бумаге удостоверенного ею обязательства лицу, которое хотя и является легитимированным надлежащим образом владельцем бумаги, но является владельцем незаконным, о чем должнику было или должно было быть известно <1>. -------------------------------- <1> См.: Агарков М. М. Указ. соч. С. 242 - 243; Нерсесов Н. О. О бумагах на предъявителя с точки зрения гражданского права // Нерсесов Н. О. Избранные труды по представительству и ценным бумагам в гражданском праве. М.: Статут, 1998. С. 251; Шершеневич Г. Ф. Курс торгового права. Т. III: Вексельное право. Морское право. М.: Статут, 2003. С. 131 - 132; Белов В. А. Ценные бумаги в российском гражданском праве. С. 97.

Как видно, сама конструкция ценной бумаги, освобождая акционерное общество от обязанности проверять действительность основания приобретения акционером акций, позволяет путем перераспределения рисков защитить акционерное общество от возможной ответственности перед законным владельцем этой бумаги. Трудно или, скорее, невозможно представить себе иную конструкцию. Но в обществе с ограниченной ответственностью мы сталкиваемся совсем с другой правовой ситуацией. Как отмечает Л. А. Новоселова, "должнику при уступке права требования необходимо четко знать, кому он должен производить исполнение, для того чтобы исполнение было признано надлежащим и должник не попал в ситуацию, когда он будет вынужден платить повторно. В тех случаях, когда права закрепляются в ценных бумагах, определение, кому должно быть произведено исполнение, освобождающее должника, осуществляется на основании специальных законодательных норм, регламентирующих оборот ценных бумаг... При передаче (уступке) права требования, не закрепленного в ценной бумаге, в положении должника нет достаточной определенности, несмотря на наличие в законодательных положениях правил о последствиях уступки права требования для должника, руководствуясь которыми он может определить, кому должно быть произведено надлежащее исполнение" <1>. В Законе об ООО таковым является правило об обязанности участника общества уведомить его о состоявшейся уступке доли в уставном капитале общества и обязанности представить доказательства такой уступки. -------------------------------- <1> Новоселова Л. А. Сделка уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг. М.: Статут, 2003. С. 263.

Для сравнения п. 1 ст. 385 ГК РФ говорит о праве должника не исполнять обязательство новому кредитору до представления ему доказательства перехода требования к этому лицу. Таким доказательством, как правило, является "текст самого соглашения о цессии. На практике соглашение о цессии направляется должнику вместе с уведомлением, что в подавляющем большинстве случаев устраняет необходимость для должника требовать дополнительных доказательств совершения уступки" <1>. Но "уведомление цедента может быть и бездоказательным, ибо он - лицо, заинтересованное в максимально продолжительном умолчании об уступке. И раз он делает такое заявление, значит, уступка наверняка произошла. На тот случай, если после исполнения обязательства предполагавшемуся новому кредитору выяснится, что она все-таки не состоялась, должник всегда может защититься от требований несостоявшегося цедента его же уведомлением" <2>. Если же, как полагает Л. А. Новоселова, уведомление производит цессионарий, должник имеет право потребовать от него дополнительные доказательства уступки <3>. -------------------------------- <1> Новоселова Л. А. Указ. соч. С. 281. <2> Белов В. А. Уведомление должника об уступке требования и его юридическое значение (подготовлен для СПС "КонсультантПлюс", 2000). <3> Новоселова Л. А. Указ. соч. С. 281.

В. А. Белов считает, что в такой ситуации должник не вправе, а обязан потребовать соответствующие доказательства. По его мнению, "если уведомление производит цессионарий или третье лицо, т. е. субъект, который является или может оказаться заинтересованным в ложном сообщении об уступке, должник не только имеет право, но и обязан (для сохранения статуса добросовестного должника) считать достаточным и обязательным для себя уведомлением только такой документ, к которому будут приложены доказательства действительно состоявшегося перехода прав от цедента к цессионарию. Одного лишь голословного письма постороннего лица, возможно, ранее и неизвестного должнику, о том, что теперь, имей, дескать, в виду, что ты должен то-то и то-то не ему, как ты думаешь, а мне, потому, что я приобрел право требования у него, явно недостаточно. Подобное голословное уведомление должник вправе оставить без внимания" <1>. -------------------------------- <1> См.: Белов В. А. Уведомление должника об уступке требования и его юридическое значение (подготовлен для СПС "КонсультантПлюс", 2000).

Как видно, правило п. 6 ст. 21 Закона об ООО существенно отличается от п. 1 ст. 385 ГК РФ. Во-первых, Закон об ООО точно указывает, что именно цедент (участник общества, отчуждающий свою долю в уставном капитале общества) обязан уведомить общество об уступке доли. Во-вторых, Закон об ООО безоговорочно обязывает цедента представить обществу доказательства состоявшейся уступки. Но если в силу положений Закона об ООО обществу должны быть помимо уведомления об уступке предоставлены доказательства состоявшейся уступки, то при их отсутствии указанное уведомление не может считаться надлежащим, а общество не может считать приобретателя доли своим новым участником. Следовательно, каждое общество при получении уведомления и соответствующих документов вынуждено решать проблему оценки этих доказательств, т. е. решать, являются ли они надлежащими. Мы вслед за Л. А. Новоселовой полагаем, что надлежащим доказательством, как правило, является текст самого соглашения о цессии. Однако при представлении даже такого наиболее бесспорного доказательства общество неизбежно должно будет дать ему определенную правовую оценку: а) заключено ли вообще соглашение об уступке в соответствии с правилами гл. 24 и 28 ГК РФ; б) заключено ли это соглашение в надлежащей форме. Согласно абз. 1 п. 6 ст. 21 Закона об ООО уступка доли (части доли) в уставном капитале общества должна быть совершена в простой письменной форме, если требование о ее совершении в нотариальной форме не предусмотрено уставом общества. Несоблюдение формы сделки по уступке доли (части доли) в уставном капитале общества влечет ее недействительность; в) соответствует ли это соглашение нормам закона и иных правовых актов, несоблюдение которых влечет ничтожность соглашения (ст. 168 ГК РФ). Иначе говоря, общество с ограниченной ответственностью, столкнувшись со сделкой по уступке доли в уставном капитале, формально должно сделать то, что не должны делать ни акционерное общество, самостоятельно ведущее реестр своих акционеров, ни регистратор, если акционерное общество ему поручило ведение реестра акционеров, ни депозитарий (номинальный держатель), если он на основании договора с акционером ведет учет его прав на акции. Необходимость такой оценки обусловлена тем, что при тех или иных пороках сделки по уступке доли в уставном капитале общества или ввиду отмечавшейся выше трудности в определении круга участников общества высок риск наступления для общества и других его участников отрицательных последствий, проистекающих из того, что будет признано, что общество исполняло свои обязанности лицам, которые не являлись его участниками. Подобные отрицательные последствия могут заключаться в оспаривании в суде и признании судом незаконными любых решений собраний участников, состоявшихся в незаконном составе. Подобная оценка не нужна в отношении акций, поскольку сама конструкция ценной бумаги с присущим ей признаком публичной достоверности защищает, как мы уже показали выше, акционерное общество и его акционеров от подобного риска. Применительно же к уступке доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, являющейся частным случаем уступки права требования, действующее гражданское законодательство подобной защиты не предоставляет. Как отмечает Л. А. Новоселова, в данном случае проблема является общей для всего института уступки права (требования). По ее мнению, устранению проблемы, несомненно, "способствовало бы установление в законе соответствующего правила, учитывающего интересы оборота (должник для этого не должен быть связан обязанностью выяснения вопроса о действительности прав цессионария). Одновременно должны быть установлены последствия недобросовестных действий должника. Бремя доказывания недобросовестности целесообразно возлагать на цедента" <1>. -------------------------------- <1> Новоселова Л. А. Указ. соч. С. 275 - 276.

Права и обязанности акционера ЗАО и участника ООО

Ввиду того что права акционера по отношении к акционерному обществу удостоверяются акцией, хотя и являющейся бездокументарной ценной бумагой, но обладающей важнейшими свойствами ценной бумаги, а права участника по отношению к обществу с ограниченной ответственностью подобным образом не удостоверяются, законодательство по-разному подходит к определению этих прав. Во-первых, объем прав акционера, удостоверенных акцией, которые он имеет по отношению к обществу, определяется законом и соответствующим решением о выпуске акций. Статьи 31 и 32 Закона об АО предусматривают, что акционеры могут участвовать в общем собрании акционеров (владельцы обыкновенных акций общества с правом голоса по всем вопросам его компетенции, а владельцы привилегированных акций - с правом голоса в случаях, указанных в данном Законе), а также имеют право на получение дивидендов, а в случае ликвидации общества - право на получение части его имущества. Закон о рынке ценных бумаг также определяет акцию как именную эмиссионную ценную бумагу, закрепляющую "права ее владельца (акционера) на получение части прибыли акционерного общества в виде дивидендов, на участие в управлении акционерным обществом и на часть имущества, остающегося после его ликвидации" (ст. 2). Разумеется, в названных статьях сформулированы наиболее "глобальные" права, удостоверенные акцией, реализация которых осуществляется посредством исполнения акционерным обществом многочисленных обязанностей, которые оно несет перед своими акционерами, и посредством осуществления акционерами не менее многообразных правомочий, им предоставленных. Объем прав участника общества с ограниченной ответственностью определяется не только законом, но и уставом общества. Во-вторых, акционер несет по отношению к акционерному обществу лишь одну обязанность, во всяком случае, обязанность, с исполнением или неисполнением которой связано приобретение им и соответствующих прав по отношению к обществу, удостоверяемых акцией. Это - обязанность оплатить акции. С позиций классического учения о ценных бумагах лицо, приобретающее акции общества, до момента полной оплаты получить их не может, а следовательно, и не является акционером. П. П. Цитович пишет: "Акция выдается в том случае, когда участие как часть в складочном капитале компании покрыто взносом сполна: акция есть документ оплаченный... Временная (предварительная, срочная) расписка выдается в том случае, когда участие не покрыто взносом вполне... Очевидно, по акции акционер не должен компании ничего, он имеет по ней только права... Но по временной расписке акционер состоит должником компании на всю еще не оплаченную сумму своего участия... Акционер по временной расписке должник компании, и как таковой он может оказаться неисправным, с общими последствиями неисправности, если только в уставе не определены другие или еще и другие последствия" <1>. -------------------------------- <1> Цитович П. П. Труды по торговому и вексельному праву: Учебник торгового права; К вопросу о слиянии торгового права с гражданским: В 2 т. Т. 1. М.: Статут, 2005. С. 293.

Современное российское гражданское законодательство в принципе следует этой же концепции. Согласно ст. 34 Закона об АО акция, принадлежащая учредителю общества, не предоставляет права голоса до момента ее полной оплаты, если иное не предусмотрено уставом общества. Причем в соответствии со ст. 43 Закона об АО до полной оплаты всего уставного капитала общество не вправе принимать решение (объявлять) о выплате дивидендов по акциям. Правда, в отступление от общей "идеальной" концепции уставом общества в принципе может быть предоставлено учредителям право голоса по акциям и до момента полной их оплаты. В случае неоплаты акций в установленный срок "право собственности на акции, цена размещения которых соответствует неоплаченной сумме (стоимости имущества, не переданного в оплату акций), переходит к обществу. Договором о создании общества может быть предусмотрено взыскание неустойки (штрафа, пени) за неисполнение обязанности по оплате акций" (абз. 4 п. 1 ст. 34 Закона об АО). Кроме того, согласно абз. 2 п. 1 ст. 96 ГК РФ и абз. 3 п. 1 ст. 2 Закона об АО акционеры, не полностью оплатившие акции, несут солидарную ответственность по обязательствам общества в пределах неоплаченной части стоимости принадлежащих им акций (абз. 4 п. 1 ст. 34 Закона об АО). В-третьих, обязанность по оплате акций является не единственной обязанностью акционера перед акционерным обществом, однако "в акции заключаются одни права акционера; но его обязанности по отношению к компании и к другим акционерам заключаются не в акции, а в уставе" <1>. В настоящее время говорить об уставе как о документе, определяющем обязанности акционера по отношению к обществу, можно лишь постольку, поскольку в уставе общества воспроизводятся положения Закона. Круг иных обязанностей, которые в соответствии с Законом об АО акционер несет перед обществом, не только крайне узок, не только определяется исключительно законом, но и сами эти обязанности не являются таковыми, неисполнение которых могло бы послужить основанием прекращения его отношений с обществом и, как следствие, утраты прав, удостоверенных акцией как ценной бумагой. Так, ст. 82 Закона об АО предусматривает, что акционер общества, имеющий совместно с его аффилированными лицами 20 и более процентов голосующих акций общества, обязан довести до сведения совета директоров (наблюдательного совета) общества, ревизионной комиссии (ревизора) общества и аудитора общества информацию: -------------------------------- <1> Цитович П. П. Труды по торговому и вексельному праву: Учебник торгового права; К вопросу о слиянии торгового права с гражданским: В 2 т. Т. 1. С. 299 - 300.

- о юридических лицах, в которых они владеют самостоятельно или совместно со своим аффилированным лицом (лицами) 20 или более процентами голосующих акций (долей, паев); - о юридических лицах, в органах управления которых они занимают должности; - об известных им совершаемых или предполагаемых сделках, в которых они могут быть признаны заинтересованными лицами. Согласно ст. 93 Закона об АО акционер общества, являющийся его аффилированным лицом, обязан в письменной форме уведомить общество о принадлежащих ему акциях общества с указанием их количества и категорий (типов) не позднее 10 дней с даты приобретения акций. Или, наконец, в соответствии с п. 3 ст. 7 того же Закона акционер закрытого общества, намеренный продать свои акции третьему лицу, обязан письменно известить об этом остальных акционеров общества и само общество с указанием цены и других условий продажи акций. В обществе с ограниченной ответственностью круг обязанностей участника перед обществом много шире, и во многом обязательство, связывающее участника с обществом, может быть охарактеризовано как обязательство "двустороннее". Неслучайно в отличие от п. 3 ст. 11 Закона об АО, предусматривающего, что устав акционерного общества должен содержать сведения о правах акционеров, владельцев акций каждой категории (типа), п. 2 ст. 12 Закона об ООО указывает, что в уставе общества с ограниченной ответственностью должны быть указаны права и обязанности участников общества. Согласно п. 1 ст. 9 Закона об ООО участники общества обязаны не только вносить вклады в порядке, размерах, составе и в сроки, которые предусмотрены этим Законом и учредительными документами общества, но и не разглашать конфиденциальную информацию о деятельности общества (эти обязанности участника общества с ограниченной ответственностью вполне корреспондируют с обязанностями акционера). Участники общества несут и другие обязанности, предусмотренные указанным Законом. Кроме того, в соответствии с п. 2 ст. 9 Закона об ООО помимо обязанностей, предусмотренных Законом, устав общества может предусматривать иные обязанности (дополнительные обязанности) участника (участников) общества. Подобные обязанности могут быть предусмотрены уставом общества при его учреждении или возложены на всех участников общества по решению общего собрания участников общества, принятому всеми участниками общества единогласно. Возложение дополнительных обязанностей на определенного участника общества осуществляется по решению общего собрания участников общества, принятому большинством не менее двух третей голосов от общего числа голосов участников общества, при условии, если участник общества, на которого возлагаются такие дополнительные обязанности, голосовал за принятие такого решения или дал письменное согласие. И последнее. Именно с нарушением участником общества его обязанностей Закон об ООО связывает возможность применения такого последствия, как исключение его из общества: те участники общества, "доли которых в совокупности составляют не менее чем десять процентов уставного капитала общества, вправе требовать в судебном порядке исключения из общества участника, который грубо нарушает свои обязанности либо своими действиями (бездействием) делает невозможной деятельность общества или существенно ее затрудняет" (ст. 10 Закона об ООО). Подобное правило было бы невозможно в принципе ввести для акционерных обществ, поскольку оно противоречило бы природе акции как ценной бумаги, удостоверяющей права акционера по отношению к обществу. В-четвертых, также очевидно, что с самим институтом ценной бумаги несовместимы какие-либо ограничения на ее оборот, связанные с необходимостью получения на это согласия каких-либо лиц, или какие-либо запреты на ее отчуждение. Неслучайно Закон об АО закрепляет лишь преимущественное право других акционеров и общества на приобретение акций, отчуждаемых акционером третьему лицу, тогда как Закон об ООО, предоставляя подобное право и участникам общества при отчуждении одним из них принадлежащей ему доли, одновременно допускает и установление в уставе специальных правил: - о необходимости получения участником общества согласия общества или других участников общества на продажу или уступку иным образом своей доли (части доли) одному или нескольким участникам данного общества; - о запрете продажи или уступки иным образом участником общества своей доли (части доли) третьим лицам; - о необходимости получить согласие общества или остальных участников общества на уступку доли (части доли) участника общества третьим лицам иным образом, чем продажа. В-пятых, поскольку права акционера по отношению к обществу оформлены ценной бумагой, данная конструкция позволяет по общему правилу разорвать отношения между акционером и обществом не иначе как через отчуждение акционером этой бумаги <1>. -------------------------------- <1> Разумеется, отношения между акционером и акционерным обществом могут прекратиться и по иным основаниям (например, в результате ликвидации акционерного общества, признания недействительным выпуска акций и его аннулирования).

Поэтому в акционерном обществе в принципе не только невозможно исключение акционера, но и невозможен его выход из общества. Хотя оба эти института существуют в обществе с ограниченной ответственностью. Таким образом, в значительной степени различия в правовом положении акционерного общества и общества с ограниченной ответственностью изначально проистекают из того, что только обязательства акционерного общества перед его акционерами оформляются посредством такого инструмента, как акция.

Название документа