Справедливость судебного разбирательства как условие свободной оценки доказательств в российском уголовном процессе

СПРАВЕДЛИВОСТЬ СУДЕБНОГО РАЗБИРАТЕЛЬСТВА КАК УСЛОВИЕ СВОБОДНОЙ ОЦЕНКИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ

/"Мировой судья", 2007, N 12/

Е. Д. ГОРЕВОЙ, А. А. КОЗЯВИН

Горевой Е. Д., старший преподаватель кафедры уголовного процесса и криминалистики КурскГТУ, кандидат юридических наук.

Козявин А. А., старший преподаватель кафедры Уголовного процесса и криминалистики КурскГТУ, кандидат юридических наук.

В начале 90-х годов прошлого века Россия вступила на путь сложных социально-политических преобразований, имеющих целью формирование правового демократического государства. Важнейшей составляющей данного процесса явилась судебно-правовая реформа, начавшаяся принятием в 1991 г. Верховным Советом РСФСР Концепции судебной реформы. Логическим продолжением стало введение в июле 2002 г. в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, воплотившего новые, демократические подходы к организации системы отправления правосудия по уголовным делам, выработанные отечественной наукой и почерпнутые в международном праве в целом и праве Совета Европы в частности. Одна из основополагающих норм Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 1 ст. 6) посвящена праву на справедливое судебное разбирательство: "...каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона" <1>. -------------------------------- <1> Конвенция о защите прав человека и основных свобод ETS N 005 (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изм. и доп. от 21 сентября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1 января 1990 г., 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. N 2. Ст. 16.

Смысл термина "справедливое судебное разбирательство", как и правосудия в целом (ибо справедливость имманентна правосудию), существенно зависит от того, какое содержание вкладывается в понятие "справедливость". Термин "справедливость" встречается во многих российских законах: в УК РФ (ст. ст. 6, 43, 60) и УПК РФ (ст. ст. 6, 297, 332, 360, 361, 367, 373, 381); справедливым клянется быть судья, давая присягу (ч. 1 ст. 8 Закона Российской Федерации от 26 июня 1992 г. N 3132-1 "О статусе судей в Российской Федерации" <2>). Именно требованием справедливости нередко обосновывает свои решения Конституционный Суд Российской Федерации, а Пленум Верховного Суда Российской Федерации - свои постановления. -------------------------------- <2> Закон Российской Федерации N 3132-1 от 26 июня 1992 г. "О статусе судей в Российской Федерации" // Российская газета. 1992. 29 июля.

Однако смысл в исследуемое понятие вкладывается в разных ситуациях явно различный. Так, в Постановлении от 02.02.1996 Конституционный Суд Российской Федерации указал: "Ошибочное судебное решение не может рассматриваться как справедливый акт правосудия и должно быть исправлено" <3>, т. е. связал справедливость с правильностью принятого по делу решения. -------------------------------- <3> Постановление Конституционного Суда РФ от 2 февраля 1996 г. N 4-П "По делу о проверке конституционности пункта 5 части второй статьи 371, части третьей статьи 374 и пункта 4 части второй статьи 384 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан К. М. Кульнева, В. С. Лалуева, Ю. В. Лукашова и И. П. Серебренникова" // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 7. Ст. 701.

В то же время Конституционный и Верховный Суды Российской Федерации указывают на неразрывность справедливости и соразмерности назначенного наказания преступлению <4>. Зачастую справедливость рассматривают как неотъемлемую составляющую либо гарантию правосудия в ее взаимосвязи с беспристрастностью суда, состязательностью и равноправием сторон <5>. -------------------------------- <4> Постановление Конституционного Суда РФ от 17 июля 2002 г. N 13-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 342, 371, 373, 378, 379, 380 и 382 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, статьи 41 Уголовного кодекса РСФСР и статьи 36 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" в связи с запросом Подольского городского суда Московской области и жалобами ряда граждан" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. N 31. Ст. 3160; Постановление Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. N 1 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2004. N 5. С. 2 - 5; Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 августа 1989 г. N 4 "О соблюдении судами Российской Федерации процессуального законодательства при рассмотрении уголовных дел по первой инстанции" // Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М.: Спарк, 1999. С. 427 - 429; Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 5 декабря 1986 г. N 15 "О дальнейшем укреплении законности при осуществлении правосудия" // Там же. С. 263 - 269; Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 июня 1978 г. N 5 "О практике применения судами законов, обеспечивающих обвиняемому право на защиту". Там же. С. 131 - 136 и др. <5> См., напр., Постановление Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. N 5-П "По делу о проверке конституционности статьи 405 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Курганского областного суда, жалобами Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, производственно-технического кооператива "Содействие", общества с ограниченной ответственностью "Карелия" и ряда граждан // Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. N 22. Ст. 2194; Постановление Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 г. N 18-П "По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. N 51. Ст. 5026; Постановление Конституционного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. N 2-П "По делу о проверке конституционности положений частей третьей, четвертой и пятой статьи 377 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан А. Б. Дулова, А. Б. Дубровской, А. Я. Карпинченко, А. И. Меркулова, Р. Р. Мустафина и А. А. Стубайло" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. N 8. Ст. 991; Определение Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2004 г. N 132-О "По жалобе гражданина Горского Анатолия Вадимовича на нарушение его конституционных прав пунктом 6 части второй статьи 231 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2004. N 24. Ст. 2477 и др.

Думается, что все это есть разные стороны такого сложного и многогранного понятия, как справедливость. С семантической точки зрения "справедливость" рассматривается как беспристрастность, истинность, правильность, а "справедливый" - как "осуществляемый на законных и честных основаниях" <6>. Энциклопедическим словарем утверждается, что справедливость есть "категория морально-правового и социально-политического сознания, понятие о должном, связанное с исторически меняющимися представлениями о неотъемлемых правах человека. Содержит требование соответствия между реальной значимостью различных индивидов (социальных групп) и их социальным положением, между их правами и обязанностями, между деянием и воздаянием, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием и т. п. Несоответствие в этих соотношениях оценивается как несправедливость" <7>. Философский словарь уточняет, что "справедливость включает равенство людей по отношению к средствам производства, а также равенство их реальных политических и юридических прав" <8>, т. е. равноправие. -------------------------------- <6> Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Азъ Ltd., 1992. С. 784. <7> Советский энциклопедический словарь. М., 1990. С. 1273. <8> Философский словарь / Под ред. И. Т. Фролова. М.: Политиздат, 1986. С. 455.

Фундаментальный общеправовой принцип справедливости в уголовном судопроизводстве реализуется посредством всей системы процессуальных правоотношений, позволяющей компетентным органам выявлять факты совершения преступления, лиц, виновных в их совершении, реализовывать дискреционные нормы о применении мер пресечения, вынести от имени государства правосудный приговор (приговор законный, обоснованный и справедливый, т. е. определяющий наказание, соразмерное степени и характеру общественной опасности деяния), а также реабилитировать лиц, невиновных в совершении преступления, и, таким образом, защищать конкретную личность от ошибки системы и, соответственно, охранять все общество посредством реализации частной и общей превенции уголовного закона от преступных посягательств. Принцип справедливости, по сути, представляет собой все то же требование справедливости, определяющее построение норм и институтов права, цели и пути реализации законодательных предписаний. Для наглядности исследования выделим в содержании термина "справедливость" два аспекта, основываясь на содержательном различии <9>. Во-первых, справедливость - это равенство возможностей: разных социальных слоев и групп, разных правовых субъектов в схожих правовых ситуациях. Условно назовем этот аспект "справедливость процедуры". -------------------------------- <9> П. А. Лупинская совершенно справедливо и удачно именует эти два аспекта "динамическим" и "статическим". См.: Лупинская П. А. Решения в уголовном судопроизводстве: теория, законодательство и практика. М.: Юрист, 2006. С. 158.

Право на справедливое судебное разбирательство основано прежде всего на понимании справедливости в этом аспекте; последняя, в частности, обусловливает: - право на проведение судебного слушания в соответствии с определенными процессуальными требованиями, такими, например, как возможность допросить свидетелей или представить соответствующие доказательства; - своевременное предъявление обвинения <10>; -------------------------------- <10> См.: решение Европейского суда по правам человека от 13 мая 2004 г. по вопросу приемлемости жалобы N 53203/99, поданной Григорием Аркадьевичем Ваньян (Grigoriy Arkadyevich VANYAN) против Российской Федерации (Первая секция) // Журнал российского права. 2004. N 8. С. 113 - 125.

- непредвзятое и беспристрастное отношение суда к сторонам и предоставляемым ими материалам; - незаинтересованность суда в исходе дела, необходимость исследования всех обстоятельств уголовного дела. Указанная гарантия реализуется в нормах ч. 1 ст. 8 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации", ч. 4 ст. 15, ст. ст. 43 - 49, 54, 55, 61 - 72, ч. 3 ст. 86, ч. 6 ст. 234, 380 УПК РФ и др. Но можно ли считать справедливым судебное разбирательство, основанное, например, на неверно примененной норме материального права? Можно ли говорить о справедливом судебном разбирательстве в ситуации, когда назначенное наказание не соответствует тяжести преступления? Сам Европейский суд по правам человека отвечает на эти два вопроса отрицательно: пересмотр предполагаемых ошибок, допущенных национальными судебными властями при применении норм права, не является задачей Европейского суда; "по общему правилу оценка доказательств и применение национального права производится национальными судами. Задачей Европейского суда является установление того, является ли судебное разбирательство справедливым в целом" <11>. Это закономерно, ибо в противном случае ему пришлось бы вторгаться в суверенитет страны, проверять правильность формирования внутреннего судейского убеждения при оценке доказательств, т. е. стать "третьей" инстанцией. -------------------------------- <11> См., напр., решение Европейского суда по правам человека от 23 апреля 2002 г. по вопросу приемлемости жалобы N 48040/99 "Евгений Железов против России" (Четвертая секция) // Журнал российского права. 2003. N 3. С. 102 - 107; Лукайдес Л. Г. Справедливое судебное разбирательство (комментарий к п. 1 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод) // Российская юстиция. 2004. N 2.

В то же время в рамках конкретной правовой системы справедливость должна рассматриваться не только как процесс, но и как результат: приговор, да и любое другое решение тоже может быть несправедливым. Однако невозможно рассмотреть процесс в отрыве от его результата, поэтому считаем, что справедливое судебное разбирательство включает в себя еще и требование о соответствии приговора и иного решения суда справедливости, поскольку справедливость, во-вторых, - это соответствие: деяния - воздаянию, труда - вознаграждению, наказания - преступлению, решения - как правовым, так и нравственным нормам. Этот аспект условно назовем "справедливость решения". Вслед за УК РФ, который рассматривает справедливость исключительно в контексте назначаемого наказания (ст. ст. 6, 42, 60 УК РФ), УПК РФ понимает справедливость как соразмерность наказания содеянному и личности подсудимого (ст. ст. 6, 297, 360, 361, 367, 373, 381, 383 УПК РФ) и называет одним из основных требований к приговору. Применительно к приговору справедливость выражает моральное требование, чтобы этот акт правосудия устанавливал виновность либо невиновность подсудимого в соответствии с тем, что имело место в действительности, чтобы в приговоре было правильно квалифицировано деяние лица и определено наказание в соответствии с тяжестью преступления и личностью виновного <12>. УПК РФ рассматривает как несправедливый приговор, по которому назначено, в частности, наказание, не соответствующее тяжести преступления и личности осужденного, и вследствие этого в качестве одного из оснований для отмены или изменения приговора рассматривается именно несправедливость приговора в целом (ст. 383 УПК РФ). Как несправедливый воспринимается также и приговор, по которому осужден невиновный или оправдан виновный. Как указал Верховный Суд Российской Федерации в Постановлении "О судебном приговоре", "суды не должны назначать виновным наказание, которое по своему размеру является явно несправедливым как вследствие мягкости, так и вследствие суровости" <13>. По результатам обобщения практики, проведенного одним из авторов, по причине несправедливости приговора отменено 12,84% всех изученных приговоров (в т. ч. в связи с суровостью назначенного наказания 0,39%), изменено со снижением наказания 11,28% <14>. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (под ред. В. И. Радченко, В. Т. Томина, М. П. Полякова) включен в информационный банк согласно публикации - Юрайт-Издат, 2006 (издание второе, переработанное и дополненное). ------------------------------------------------------------------ <12> См.: Ботин А. Г., Кузнецов В. В. Как правильно составить судебные документы: приговоры, кассационные определения. М.: Инфра-М, 2003. С. 53 - 58; Ворожцов С. А. Приговор в уголовном процессе. М.: Юрайт-Издат, 2003. С. 77 - 85; Горобец В. Законность, обоснованность и справедливость приговора в условиях состязательности процесса // Российская юстиция. 2003. N 8. С. 37 - 38; Колоколов Н. А. Смертная казнь: проблема социальной справедливости // Колоколов Н. А. Судебная реформа: некоторые проблемы судоустройства, уголовного права и процесса: Сборник статей. Курск, 1999. С. 49 - 50; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под общей ред. В. И. Радченко. М.: Юстицинформ, 2004. С. 365; Мартынчик Е. Г. Кассационное производство в уголовном процессе. Курск, 2003. С. 36 - 39. <13> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. N 1 "О судебном приговоре" // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996. N 7. С. 2 - 8. <14> Исследовано около 4000 кассационных определений Курского областного суда об оставлении без изменения, изменении или отмене приговоров и иных постановлений судов первой инстанции за 2004 - первое полугодие 2005 г.

Приведенную трактовку справедливости приговора обоснованно характеризуют как справедливость в узком смысле, особенно если обратить внимание на то, как сформулировал законодатель соответствующие процессуальные нормы: из положений ст. 383 явствует, что как несправедливый может быть отменен или изменен лишь обвинительный приговор. Поэтому особенно важно подчеркнуть, что любое решение как результат судебного заседания должно быть справедливым еще и в "широком смысле" <15> (при всей условности подобного разграничения), т. е., как указывает Т. Г. Морщакова, должно быть правильным по существу, должно отвечать правовым и "социально-нравственным принципам отношения к человеку и совершенному им деянию" <16>. -------------------------------- <15> См.: Лупинская П. А. Законность и обоснованность решений в уголовном судопроизводстве. М., 1972. С. 44. <16> Уголовно-процессуальное право / Отв. ред. П. А. Лупинская. М.: Юристъ, 2004. С. 519.

Таким образом, сама справедливость может быть рассмотрена в двух аспектах: как справедливость процедуры (т. е. принятие решения при соблюдении требования о равенстве процессуальных возможностей сторон) и справедливость решения (т. е. соответствия принятого решения нормам права, требованиям нравственности, т. е. в широком и узком смыслах). На аналогичных позициях стоит и правоприменительная практика Совета Европы, ибо ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, именуемая "право на справедливое судебное разбирательство", содержит в себе основные демократические характеристики судебной процедуры: презумпцию невиновности, состязательность и равноправие сторон, гласность процесса, разумность продолжительности судопроизводства, право на защиту. При этом "строгое применение различных положений статьи 6, которого требует судебная практика, ясно показывает, что демократическое общество, как его понимает Конвенция, не может пренебрегать основами, на которых оно зиждется..." <17>. -------------------------------- <17> Де Сальвиа М. Прецеденты Европейского суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящиеся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002 г. СПб.: Изд-во "Юридический центр Пресс", 2004. С. 279.

Такой же позиции придерживается и Конституционный Суд Российской Федерации, указавший, что справедливое судебное разбирательство предполагает как минимум: установление на основе исследованных доказательств обстоятельств происшествия, в связи с которым было возбуждено уголовное дело, его правильную правовую оценку, выявление конкретного вреда, причиненного обществу и отдельным лицам, действительной степени вины лица в совершении инкриминируемого ему деяния; возможность обвиняемого и потерпевшего довести до сведения суда свою позицию по существу дела и те доводы, которые они считают необходимыми для ее обоснования <18>. -------------------------------- <18> Постановление Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 г. N 18-П "По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. N 51. Ст. 5026.

Итак, обобщая вышеизложенное, можно прийти к выводу, что справедливое судебное разбирательство подразумевает: 1) принятие решения в соответствии со всеми требованиями процессуального права (состязательность и равноправие сторон; выявление конкретного вреда, причиненного обществу и отдельным лицам, действительной степени вины лица в совершении инкриминируемого ему деяния; своевременное предъявление обвинения; непредвзятое и беспристрастное отношение суда к сторонам и предоставляемым ими материалам, незаинтересованность суда в исходе дела; возможность каждой стороны донести до суда свою позицию, возможность предоставить свои обоснования и др.); 2) принятие решения, по содержанию соответствующего требованиям справедливости (правильное применение норм права; наказание соответствует тяжести совершенного преступления и личности подсудимого и др.). Свобода оценки доказательств, как и исследованное выше содержание справедливости судебного разбирательства, определяет сущность состязательного типа уголовного процесса. Такое мнение обоснованно разделяемо многими дореволюционными и современными процессуалистами. В связи с этим полагаем, что для формирования, как того требует закон, обоснованного совокупностью доказательств внутреннего судейского убеждения требование Европейской конвенции о справедливом судебном разбирательстве играет важнейшую роль. Свободное от предубеждения внутреннее убеждение как результат оценки доказательств может сформироваться только в случаях, когда все доказательства - и обвинительные, и оправдательные - изучены, когда сторонам предоставлена возможность высказать свои позиции по делу, т. е. когда соблюдены условия справедливого судебного разбирательства. В этом смысле справедливое судебное разбирательство можно с полным правом назвать одним из важнейших условий формирования внутреннего судейского убеждения, обоснованного совокупностью доказательств. Вместе с тем необходимо указать, что не все выведенные нами элементы справедливого судебного разбирательства влияют на формирование внутреннего судейского убеждения при оценке доказательств. Так, правильное применение нормы права (квалификация) и соразмерность назначенного наказания, как мы уже указывали, не охватываются внутренним убеждением. И в этом смысле справедливость решения для внутреннего убеждения как процесса оценки доказательств не столь значима.

/"Мировой судья", 2008, N 1/

Равноправие (или равенство прав) сторон (ст. 244 УПК РФ) как составная часть справедливого судебного разбирательства является его важнейшим условием (ч. 4 ст. 15 УПК РФ). Однако нельзя не отметить то, что стороны обвинения и защиты - даже на стадиях судебного разбирательства - имеют принципиально разный объем прав и обязанностей. Этому вопросу уделялось достаточно внимания в литературе <1>, останавливаться на нем мы не будем. Отметим, что с позиций доказывания равенство прав сторон как частный случай принципа состязательности служит тому, что стороны защиты и обвинения имеют равные возможности по предоставлению суду оснований для формирования внутреннего судейского убеждения судьи. Если одна из сторон лишена такой возможности, то возможно чрезмерное воздействие мнения другой стороны. Совокупность доказательств как основа внутреннего судейского убеждения может сформироваться и в этих условиях, однако оно не учтет те доказательства, которые могла бы привести лишенная такой возможности сторона, а это прямой путь к судебной ошибке. -------------------------------- <1> См.: Бородинова Т. Г., Демидов И. Ф. Обвинение и защита: проблема равных возможностей // Журнал российского права. 2005. N 2; Колбаев Р. О равенстве прав участников уголовного процесса // Законность. 1998. N 10. С. 40 - 42.

Так, Верховный Суд Российской Федерации отменил приговор в отношении Колесника, указав на нарушение равноправия сторон в ходе расследования и судебного заседания: потерпевшая сторона не была ознакомлена с материалами уголовного дела, не извещена о времени и месте судебного заседания, - отметив, что "по всем уголовным делам потерпевший заинтересован в том, чтобы способствовать раскрытию преступления, установлению истины по делу, изобличению преступника и справедливому воздаянию за содеянное. При этом он фактически, с учетом его процессуального положения, выступает в качестве стороны, противостоящей обвиняемому (подсудимому), что позволяет в полной мере обеспечивать состязательные начала и равноправие сторон в судопроизводстве" <2>. Соблюдение требования о равноправии сторон служит, таким образом, необходимым условием формирования обоснованного внутреннего судейского убеждения и в дальнейшем принятия решения, соответствующего фактическим обстоятельствам дела. -------------------------------- <2> Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации по делу Колесника от 11 февраля 2000 N 2-0109/99 "Лишение гарантированных законом прав потерпевшего как участника процесса является существенным нарушением уголовно-процессуального закона" // СПС.

Еще одним условием формирования внутреннего судейского убеждения является объективное и беспристрастное отношение суда ко всем участникам дела. Предвзятое отношение, "пристрастность" суда к одной из сторон неизбежно влечет одностороннюю оценку доказательств и, соответственно, неправильное формирование внутреннего судейского убеждения. То, что отечественные судьи более благосклонны к стороне обвинения, чем к стороне защиты, общеизвестно. Еще Л. Е. Владимиров подметил, что "ревнивое око судьи везде видит зло, преступление... Но самая главная беда от предвзятости мнения состоит в том, что все, обвиняющее подсудимого, кажется предубежденному судье вероятным, все же, оправдывающее, невероятным" <3>. Обвинительный уклон детерминирован, помимо прочего, и отношением общества, которое значительно сильнее боится того, что лицо, совершившее преступление, избежит наказания, нежели того, что основополагающие права и свободы конкретной личности будут необоснованно ограничены государством. В такой ситуации система неизбежно ущемляет права индивида, ставя уровень их защищенности в зависимость от нравственного облика конкретных правоприменителей (следователей, прокуроров, судей), а ошибки соответствуют идеологии "лучше осудить невиновного, чем отпустить виновного". -------------------------------- <3> Владимиров Л. Е. Учение об уголовных доказательствах. СПб.: Издание книжного магазина Законоведение, 1910. С. 290.

Бороться с обвинительным уклоном суда нормативными предписаниями затруднительно, ибо обращаться нужно непосредственно к сознанию, чувству долга судьи, к его совести; необходимо изменять правосознание и нравственные ориентиры общества в целом. Правовыми требованиями мы можем только ориентировать судью на объективность и беспристрастность при оценке доказательств по внутреннему убеждению. В УПК РФ об объективности и беспристрастности говорится применительно к процессу с участием присяжных заседателей, например в ст. 340; подобное требование желательно внести в положения ст. 17 УПК РФ. Сущность беспристрастности в процессе формирования внутреннего судейского убеждения составляет непредвзятое отношение к каждому субъекту уголовного судопроизводства и предоставленным им доказательствам. Объективность, в свою очередь, - такое отношение к рассмотрению дела, которое позволяет выявить как уличающие, так и оправдывающие подсудимого, а также смягчающие и отягчающие его наказание обстоятельства <4>. Эти два явления неразрывно связаны: суд, утративший беспристрастность, не может более оставаться подлинно объективным; необъективность суда, в свою очередь, исключает его беспристрастность, ибо необоснованное предпочтение доводам одной стороны говорит о предвзятом отношении к другой. При этом, как указал Европейский суд по правам человека, "беспристрастность должна определяться исходя из субъективной проверки, то есть на основании личных убеждений конкретного судьи в конкретном деле, а также объективной проверки при оценке обеспечения судьей достаточных гарантий, чтобы в связи с этим исключить любые правомерные сомнения" <5>. -------------------------------- <4> См.: Моисеева Т. В. Обеспечение беспристрастности и объективности судей при рассмотрении уголовных дел // Журнал российского права. 2003. N 6. <5> Постановление Европейского суда по правам человека по делу "Хаушильдт против Дании". Серия А. N 154 (1989); 12 EHRR 266, 46 // СПС.

Итак, судья обязан предпринять все меры для того, чтобы исключить сомнения в своей пристрастности и необъективности: выслушать всех свидетелей, изучить все предоставленные доказательства, принять обоснованное решение по всем заявленным ходатайствам участников уголовного процесса, максимально полно установить - не нарушая принципа состязательности - обстоятельства уголовного дела, отраженные в совокупности доказательств как основа формирования внутреннего судейского убеждения. Говорить об обоснованном внутреннем судейском убеждении можно только при условии его формирования в условиях объективности и беспристрастности, когда суд непредвзято относится ко всем участникам процесса и исследует как обвинительные, так и оправдательные доказательства. Непосредственность как общее условие судебного разбирательства заключается в том, что суд проводит исследование доказательств путем производства соответствующих судебных действий, судья, решающий дело, должен черпать доказательства из их первоначальных источников, т. е. выслушивать показания от самого свидетеля, обозревать вещественные доказательства. Устность, как частный случай непосредственности <6>, означает, что все фактические доказательства в судебном следствии должны быть оглашены, озвучены и все разбирательство уголовного дела представляет собой судоговорение <7>. Непосредственность и устность устраняют излишних посредников, ограничивают субъективные элементы, стоящие между судьей и исследуемым событием; они позволяют суду, насколько это в принципе возможно, встретиться с преступлением "лицом к лицу", проверить своими чувствами достоинства и недостатки собранных по делу доказательств, прочувствовать подлежащее обсуждению событие преступления во всех его фактических отношениях, предохраняя суд от заблуждений. -------------------------------- <6> Именно в таком соотношении Л. Е. Владимиров рассматривает непосредственность и устность. См.: Владимиров Л. Е. Указ. соч. С. 91. <7> Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. И. Л. Петрухина. М.: ТК Велби, 2003. С. 328.

Чем больше, отмечает Н. А. Терновский, существует субъектов между судьей и судимыми действиями, тем больше существует источников для ошибочного их познания. "Судья в интересах образования в нем внутреннего убеждения должен испытать на себе убеждение, которое производят на него, например, показания свидетеля и объяснения сторон, принимая во внимание все индивидуальные особенности, все мельчайшие подробности дела" <8>. Роль эмоционального фактора в формировании внутреннего убеждения как частично неподвластной самому познающему субъекту сферы сознания крайне велика, на что указывали и сами судьи, отвечая на вопрос о влиянии поведения подсудимого на формирование их внутреннего убеждения. Именно требование непосредственности и устности как составного элемента справедливого судебного разбирательства обеспечивает необходимость личного допроса подсудимых, потерпевших и свидетелей, гарантирует как подсудимому, так и потерпевшему возможность задавать вопросы друг другу и свидетелям; позволяет установить неясности и противоречия и, возможно, устранить их, а также определить, насколько личность каждого из участников процесса заслуживает доверия и, следовательно, решить вопрос о достоверности показаний. -------------------------------- <8> Терновский Н. А. Юридические основания к суждению о силе доказательств и мысли из речей председательствующего по уголовным делам: Пособие для юристов-практиков и присяжных заседателей. Тула: Типография В. Н. Соколова, 1901. С. 2 - 3.

Только когда эти условия - непосредственности и устности - соблюдены, можно говорить об обоснованности сформировавшегося внутреннего судейского убеждения. На это ориентирует Верховный Суд Российской Федерации: в п. 2 Постановления Пленума от 29.04.1996 N 1 "О судебном приговоре", где разъяснено, что приговор может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании. Если эти требования по каким-то причинам нарушены, решение, основанное на внутреннем убеждении судьи, может оказаться основанным на неполно изученных доказательствах, а потому подлежит отмене <9>. -------------------------------- <9> См., напр., Определение Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 30 сентября 1997 г. "В силу ст. 301 УПК РСФСР приговор может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании" // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999. N 6. С. 17; Определение Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 15 января 1998 г. "Нарушение судом требований уголовно-процессуального закона, в том числе принципа непосредственности исследования доказательств, повлекло отмену приговора" // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999. N 9. С. 15 - 16.

Подводя итог всему вышеизложенному, следует отметить, что правосудие и право непременно ассоциируются со справедливостью, от степени достижения которой в рамках судебной процедуры, где главенствует основанная на свободной оценке доказательств по внутреннему убеждению деятельность по доказыванию вины подсудимого в совершении преступления, зависит, в сущности, "лицо" уголовного процесса, его обращенность к личности, ее правам и свободам или к репрессивному могуществу государства. Несмотря на то что сегодня как российская, так и зарубежная наука и практика проявляют существенный интерес к понятию "справедливость", многие важнейшие аспекты и связи этого явления требуют дальнейшей фундаментальной разработки, практического апробирования и, возможно, нормативизации.

Название документа