Прецедентный характер судебной практики

ПРЕЦЕДЕНТНЫЙ ХАРАКТЕР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ

А. А. МАЛЮШИН

Малюшин А. А., судья арбитражного суда ЯНАО, кандидат юридических наук.

Практика судебного правоприменения уже давно использует обобщение опыта и выработку Верховным Судом руководящих указаний по пониманию и применению нижестоящими судами отдельных правовых норм. Еще Закон РСФСР от 8 июля 1981 г. "О судоустройстве РСФСР" устанавливал (ст. 56) положение, согласно которому Верховный Суд РСФСР "изучает и обобщает судебную практику, анализирует судебную статистику и дает руководящие разъяснения судам по вопросам применения законодательства РСФСР, возникающим при рассмотрении судебных дел. Руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда РСФСР обязательны для судов, других органов и должностных лиц, применяющих закон, по которому дано разъяснение". В пользу позиции об обязательности для судов разъяснений Пленума Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики уместно привести и такой довод: принятию Пленумами Верховного Суда постановлений с разъяснениями по конкретной категории дел предшествует большая работа по сбору и анализу необходимых материалов, включая и статистические. Сбор необходимых материалов и их анализ связаны с выездом на места судей Верховного Суда РФ. Из верховных судов республик, из краевых, областных и др. судов запрашиваются справки по результатам обобщения судебной практики. Полученные материалы анализируются с привлечением соответствующих специалистов министерств и ведомств, а также ученых-правоведов. Подготовленный проект постановления Пленума рассылается в нижестоящие суды для получения отзывов, и одновременно проект обсуждается в судебных коллегиях Верховного Суда РФ, а также на заседании Научно-консультативного совета при Верховном Суде РФ. С учетом обсуждений и отзывов проект постановления дорабатывается, после чего его окончательный вариант (до того могут существовать несколько вариантов) выносится на Пленум. На заседании Пленума происходит обсуждение каждого пункта проекта с участием практических и научных работников. Дорабатывает проект постановления с учетом высказанных предложений и замечаний образованная Пленумом редакционная комиссия из числа его членов, которая и выносит доработанный проект на Пленум для голосования. Принятию постановления предшествуют выступления министра юстиции РФ, Генерального прокурора РФ и членов Пленума по существу доработанного проекта, после чего постановление принимается путем голосования по каждому пункту. Высказывается мнение, что, хотя отдельные положения постановлений Пленума Верховного Суда РФ имеют характер не разъяснений, а рекомендаций соответствующим судам (например, усилить надзор за правильным применением законодательства нижестоящими судами либо повысить внимание к выявлению и устранению причин правонарушений и условий, способствовавших их совершению, и т. п.), такого рода рекомендации носят обязательный характер для судов, поскольку в соответствии со ст. 126 Конституции РФ на Верховный Суд РФ возложена обязанность по осуществлению судебного надзора за деятельностью судов общей юрисдикции <1>. -------------------------------- <1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 1998. N 3. С. 23 - 24.

Признавая за судами правотворческие функции, С. В. Поленина высказывается за признание прецедента источником права. Она считает необходимым принять закон, закрепляющий возможность существования судебных прецедентов, устанавливающий ограничения (по предмету и органам) возможности их применения. Постановления Конституционного Суда РФ С. В. Поленина склонна рассматривать в качестве судебного прецедента <2>. -------------------------------- <2> Поленина С. В. Законотворчество в Российской Федерации. М., 1996. С. 15 - 16.

Как пишет С. В. Поленина в монографическом исследовании "Законотворчество в Российской Федерации", вопрос о возможности использования судебного прецедента как источника права по-прежнему остается дискуссионным и в теории, и на практике, хотя существенное влияние постановлений Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, оказываемое на правоприменительную практику, а в конечном счете и на законодательство, никогда не ставилось под сомнение. "Очевидно, - пишет она, - что в философско-методологическом плане речь может идти не об отказе от закона как основного источника права в пользу прецедента, а лишь о дополнении первого. Органично дополняя закон, прецедент позволяет правовой системе в целом наиболее полно отразить противоречивые и далеко не однозначные процессы в общественной жизни и чутко реагировать на них. Закон же можно использовать для отражения более глубоких тенденций социального развития, решения кардинальных, стратегических вопросов в жизни общества" <3>. -------------------------------- <3> Поленина С. В. Законотворчество в Российской Федерации. М., 1996. С. 16.

Таким образом, С. В. Поленина, признавая в судебной практике наличие прецедента как источника права, отводит ему дополнительное, по сравнению с законом, место, оценивает его как второстепенный правовой фактор. Характеризуя природу разъяснительной функции Пленума Верховного Суда, С. С. Алексеев писал: "Общеобязательное же разъяснение юридических норм, т. е. нормативное официальное толкование, не может быть не чем иным, как конкретизирующим нормативным предписанием. Нормативное толкование только и может быть выражено в других, более конкретных (интерпретационных), нормах. Следовательно, результаты толкования, будучи продолжением и выводом из юридических норм, имеют относительно самостоятельное значение. Причем нормативное разъяснение состоит как в общеобязательном толковании оценочных понятий, терминов (дефинитивные нормативные предписания), так и в формулировании более конкретных регулятивных предписаний, являющихся логическим выводом из одной, а чаще из нескольких, связанных между собой, юридических норм" <4>. Относя постановления Пленума Верховного Суда и других центральных юрисдикционных органов к нормативным актам, С. С. Алексеев в двухтомном курсе лекций "Проблемы теории права" относил их, хотя и весьма условно, к источникам права, внешним формам права. "Строго говоря, они представляют собой "чистые" интерпретационные акты, содержащие правила применения юридических норм" <5>. -------------------------------- <4> Алексеев С. С. Проблемы теории права. Т. 2. Свердловск, 1973. С. 97. <5> Алексеев С. С. Общая теория права. Т. 1. М.: Юридическая литература, 1981. С. 355.

Касаясь вопроса о правовой идентификации разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, А. И. Рарберг отказывается относить их к судебным прецедентам, заявляя одновременно, что здесь в известной мере представляется правомерной проблема правотворческой деятельности Пленума Верховного Суда РФ в связи с его правом давать судам разъяснения по вопросам судебной практики, однако это лишь часть более общего вопроса о том, сможет ли быть правоприменитель одновременно и творцом права, вопроса общетеоретического значения, требующего фундаментальных исследований общей теорией права и отраслевыми юридическими науками <6>. -------------------------------- <6> Рарберг А. И. Правовое значение разъяснений Пленума Верховного Суда РФ // Государство и право. 2001. N 2. С. 51.

Конечно, основной целью руководящих указаний Пленума Верховного Суда РФ является правильная и единообразная реализация судами действующего законодательства. Прецедентные нормы права, возникающие на основе обобщения практического правоприменительного опыта судов и получившие авторитет обязательности, не только обогащают и углубляют правовое содержание норм действующего законодательства, но, что не менее важно, ориентируют суды не на механическое исполнение закона, безотносительно к уровню его правового содержания, его правовой эффективности, а именно на их правовое обогащение. Усиление подобных тенденций в правоприменительной деятельности обусловливается, конечно, не самим по себе фактом появления и действия прецедентных норм права, а тем, что эти нормы содержательно только и могли появиться как результат отбора и обобщения правоприменительной практики, максимально приближенной к человеку, его интересам, потребностям и правам. Один из важнейших результатов присоединения Российской Федерации к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод состоит в правовых последствиях воздействия прецедентного права, сформировавшегося в рамках Совета Европы, на российское право и правоприменительную деятельность. Задача инкорпорации прецедентного права Совета Европы стоит сегодня и перед Российской Федерацией. Первым из органов, призванных реализовать эту задачу, стала Межведомственная комиссия РФ по делам Совета Европы (Положение о Межведомственной комиссии утверждено Указом Президента РФ от 28 декабря 1996 г. N 1783). Содействие развитию сотрудничества с Советом Европы и входящими в него государствами в целях совершенствования законодательства Российской Федерации и правоприменительной практики в соответствии со стандартами Совета Европы - таково одно из основных назначений указанной Межведомственной комиссии (п. 2 Положения). С учреждением должности Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека (Указ Президента РФ от 29 марта 1998 г. N 310) в число основных функций Уполномоченного было включено "изучение правовых последствий решений Европейской комиссии по правам человека и Суда для государств - членов Совета Европы и подготовка с учетом прецедентного права Совета Европы рекомендаций по совершенствованию законодательства Российской Федерации и правоприменительной практики" <7>. -------------------------------- <7> Собрание законодательства РФ. 1998. N 14. Ст. 1540.

Как отмечает М. В. Кучин в своей статье "Прецедентное право Совета Европы и правовая система России", сегодня, после присоединения Российской Федерации к Конвенции, "остро встает проблема включения прецедентного права Совета Европы в правовую систему Российской Федерации по аналогии с общепризнанными нормами и принципами международного права. К этому нас обязывают и международные обязательства, зафиксированные в статье 1 Закона от 30 марта 1998 года "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней", согласно которой "Российская Федерация в соответствии со статьей 46 Конвенции признает ipso fakto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней" <8>. -------------------------------- <8> Кучин М. В. Прецедентное право Совета Европы и правовая система Российской Федерации: проблемы взаимодействия // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2001. N 1. С. 51.

Однако и наука, и практика, связанные распространенной в отечественном праве догмой о невозможности признания прецедента в качестве источника международного права, фактически не готовы к разработке такого механизма. Вместе с тем представляется, что данный подход к прецеденту является устаревшим и не отвечающим реальному положению вещей <9>. -------------------------------- <9> Собрание законодательства РФ. 1998. N 14. Ст. 1514.

Название документа