Проблемы реализации международных стандартов в уголовном правосудии

ПРОБЛЕМЫ РЕАЛИЗАЦИИ МЕЖДУНАРОДНЫХ СТАНДАРТОВ В УГОЛОВНОМ ПРАВОСУДИИ

Р. К. ШАМСУТДИНОВ

Шамсутдинов Р. К., федеральный судья Кировского р-на г. Уфы.

Конституция РФ 1993 г. провозгласила, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы (ч. 4 ст. 15). В ч. 3 ст. 1 УПК РФ 2001 г. эти принципы, нормы и договоры признаны составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство. Однако ни в Конституции, ни в УПК РФ четко не определено их место в правовой системе и уголовно-процессуальном законодательстве. Нет указания о том, что они обладают свойством прямого действия. К тому же понятия "правовая система" и "законодательство" не идентичны. Говоря иначе, редакция ч. 3 ст. 1 УПК РФ не согласуется с текстом ч. 4 ст. 15 Конституции РФ. А согласно ч. 1 этой статьи законы и иные акты в Российской Федерации не должны противоречить Конституции. Более того, УПК РФ не дает ответа на вопрос: какие общепризнанные принципы и нормы международного права из их множества являются составной частью российского законодательства, регулирующего уголовное судопроизводство. Это значит, содержащееся в ч. 3 ст. 1 УПК РФ положение в таком аморфном виде практически неприменимо. К сожалению, проблема осталась по существу нерешенной и в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", поскольку в нем дается лишь разъяснение этих правовых конструкций. В частности, под общепризнанными принципами понимаются основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо. А общепризнанная норма международного права трактуется как правило поведения, принимаемое и признаваемое международным сообществом государств в целом в качестве юридически обязательного. При этом указывается, что содержание общепризнанных принципов и норм может раскрываться в документах Организации Объединенных Наций и ее специализированных учреждений. Причем признается возможность возникновения затруднений при толковании общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ (п. 16) <1>. -------------------------------- <1> См.: Российская юстиция. 2003. N 12. С. 70 - 73.

Как показывает судебная практика по уголовным делам, суды действительно испытывают трудности в использовании типовых законов, разрабатываемых международными фондами. Поэтому, на наш взгляд, прав профессор В. А. Михайлов, считающий, что общепризнанные принципы и нормы международного права автоматически не включаются в качестве составных частей в уголовно-процессуальное законодательство России; такое их качество они могут приобрести лишь после того, как будут инкорпорированы в уголовно-процессуальные законы России. Без этого они не могут признаваться составной частью уголовно-процессуального законодательства и не могут оказывать какое бы то ни было регулятивное воздействие на уголовный процесс России <2>. -------------------------------- <2> См.: Михайлов В. А. Проблема конституционности УПК Российской Федерации // Вестник криминалистики. Вып. 4 (8). М.: Спарк, 2003. С. 4 - 5.

В этой связи мы проанализировали международные акты, касающиеся уголовного правосудия. Выяснилось, что Организацией Объединенных Наций, ее учреждениями и другими международными органами принято большое количество универсальных и региональных международных документов, в которых решаются вопросы осуществления правосудия по уголовным делам. Кроме Всеобщей декларации прав человека, Международного пакта о гражданских и политических правах, Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод можно назвать: Основные принципы независимости судебных органов; Декларацию основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью; Руководящие принципы, касающиеся роли лиц, осуществляющих судебное преследование (приняты Восьмым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями в сентябре 1990 г. в Гаване); Рекомендацию Комитета Министров Совета Европы от 11 сентября 1995 г. "Относительно управления системой уголовного правосудия"; Европейскую хартию о статусе судей (принята в июне 1998 г. в Страсбурге) и многие другие. Все они являются международными правовыми стандартами, служащими моделью для национальной системы уголовного правосудия. В этих документах содержатся весьма ценные положения, подсказывающие, какими должны быть правовые регулятивы уголовного правосудия и как оно должно осуществляться. Сказано, что при организации и отправлении правосудия в каждой стране следует руководствоваться принципами всеобщего уважения прав человека, равенства перед законом, презумпции невиновности, справедливости, гласности судебного разбирательства компетентным, независимым, беспристрастным судом, действующим без каких-либо ограничений, права быть судимым без неоправданной задержки. В Рекомендации Комитета Министров Совета Европы от 13 октября 1994 г. "О независимости, эффективности и роли судей" прямо подчеркивается: "Долг судей состоит в том, чтобы при выполнении своих судейских обязанностей они обеспечивали надлежащее применение закона и справедливое, эффективное и быстрое рассмотрение дел, а для этого они должны иметь соответствующие полномочия" (Принцип V п. 2) <3>. -------------------------------- <3> Российская юстиция. 1997. N 9. С. 4.

Однако нынешний УПК РФ не наделил судей достаточными полномочиями, а, напротив, ограничил их правовые возможности в исследовании обстоятельств уголовного дела. В силу закрепленной в ст. 15 УПК РФ формулы принципа состязательности суд лишь создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. В ст. 29, устанавливающей полномочия суда, также нет норм, нацеливающих суды на проявление активности судей в судебном разбирательстве уголовных дел. Словом, в исследовании обстоятельств дела они в основном зависят от волеизъявления сторон. Требования же законности, обоснованности и справедливости, предъявляемые к судебному приговору (ст. 297), диктуют, что нельзя ставить суд в положение пассивного наблюдателя за поединком сторон. По справедливому утверждению советника Президента России по правовым вопросам В. Ф. Яковлева, неправильно противопоставлять состязательность активной роли суда, поскольку реального равенства сторон нет: у одного - власть, деньги и адвокаты, другой сражается в одиночку. По его словам, "в мире уже поняли это и не рассматривают активное участие судьи в установлении истины как попрание принципа равенства сторон" <4>. -------------------------------- <4> Об этом см.: Ямшанов Б. Судите и судимы будете // Российская газета. 2006. 10 марта.

Думается, ни у кого не вызывает сомнения, что презумпция невиновности и справедливости является общепризнанным принципом международного права. Она относится к высшим общечеловеческим ценностям. В силу ст. 10, 11 Всеобщей декларации прав человека, ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый человек имеет право на справедливое разбирательство его дела, а обвиняемый в уголовном преступлении вправе считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет доказана путем судебного разбирательства <5>. Право обвиняемого считаться невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда, закреплено также в ст. 49 Конституции РФ и ст. 14 УПК РФ. Согласно ст. 17 и 18 Конституции РФ эти права, как и другие права и свободы человека, определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти и обеспечиваются правосудием. -------------------------------- <5> См.: Международные акты о правах человека: Сборник документов. М.: Норма, 2002. С. 39 - 40, 56 - 57, 564.

В связи с этим возникает вопрос: так ли это в реальной действительности применительно к презумпции невиновности и справедливости, способно ли нынешнее российское правосудие обеспечить реализацию указанных международно-правовых положений безупречно, полноценно? Как бы ни было печально, но, по нашему глубокому убеждению, основанному на опыте рассмотрения уголовных дел, правовые возможности судов для этого весьма ограниченны. Давно известно, что гарантом презумпции невиновности и постановления законного, обоснованного и справедливого приговора является всестороннее, полное и объективное исследование материалов дела. Об этом говорилось в Постановлениях Пленума Верховного Суда СССР от 18 марта 1963 г. "О строгом соблюдении законов при рассмотрении судами уголовных дел", от 16 июня 1978 г. "О практике применения судами законов, обеспечивающих обвиняемому право на защиту" <6>, в Постановлениях Пленума Верховного Суда РСФСР от 17 сентября 1975 г. "О соблюдении судами Российской Федерации процессуального законодательства при судебном разбирательстве уголовных дел", от 21 апреля 1987 г. "Об обеспечении всесторонности, полноты и объективности рассмотрения судами уголовных дел" и многих других. -------------------------------- <6> См.: Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам. М.: ТК Велби, 2003. С. 305 - 310, 321 - 322, 326 - 327, 330 - 332, 340 - 344, 382 - 387.

Однако в УПК РФ нет такого принципа, как и требования установления истины в уголовном процессе. А как пишет академик В. Н. Кудрявцев, "не может быть справедливости без установления истины" <7>. -------------------------------- <7> Кудрявцев В. Н. Право и поведение. М.: Юрид. лит., 1978. С. 111.

Изъятие из УПК РФ названных положений чревато негативными последствиями, порождающими ошибки в судебной практике, а также взгляды, что суд не может устанавливать истину и может принимать решения на основе вероятного знания <8>. По этому поводу И. Л. Петрухин <9> верно подметил: "Утверждать, что суд не способен устанавливать истину, - значит оправдывать осуждение невиновных". Как ни странно, высказано даже предложение "исключить из ст. 297 УПК РФ справедливость как обязательное свойство приговора, постановленного, во всяком случае, в особом производстве" <10>. Такие суждения мы считаем заблуждением соответствующих авторов. Сегодня должна идти речь не о сворачивании или сужении гарантий установления истины и правильного применения норм, устанавливающих принципы презумпции невиновности и справедливости, а, напротив, об их усилении. Такова установка Венской декларации о преступности и правосудии: ответы на вызовы XXI века, принятой в апреле 2000 г. Десятым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями и требующей введения и поддержания в каждом государстве справедливой, ответственной, этичной и эффективной системы уголовного правосудия <11>. -------------------------------- <8> См., например: Францифоров Ю. В. Цена истины в уголовно-процессуальном доказывании // Российский следователь. 2005. N 11. С. 10 - 13. <9> Петрухин И. Л. Теоретические основы реформы уголовного процесса в России. Ч. 1. М.: ТК Велби, 2004. С. 201. <10> Неустроева О. А. К вопросу о справедливости приговора, постановленного без проведения судебного разбирательства // Актуальные проблемы права России и стран СНГ-2005: Матер. межд. конф. 4.2. Челябинск, 2005. С. 433. <11> См.: Десятый Конгресс ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями: Сборник документов. М.: Юрлитинформ, 2001. С. 358.

В программном Послании Президента России В. В. Путина Федеральному Собранию РФ от 25 апреля 2005 г. повышение эффективности правосудия в нашей стране признано одной из ключевых задач современности <12>. Как видно из доклада Совета Федерации "О состоянии законодательства Российской Федерации", рассмотренного 25 января 2006 г. на 168-м его пленарном заседании, касательно уголовного правосудия это предполагает совершенствование уголовно-процессуального законодательства, в том числе устранение имеющихся в нем противоречий, с учетом при этом не только российской практики правоприменения, но и международных актов <13>. В УПК же РФ противоречий и расхождений не только с международными стандартами, но и с Конституцией РФ немало. На его противоречивость и значительную сложность толкования и применения законов, принятых в последнее десятилетие, указывается также в Постановлении VI Всероссийского съезда судей от 2 декабря 2004 г. "О состоянии правосудия в Российской Федерации и перспективах его совершенствования" <14>. -------------------------------- <12> См.: Российская газета. 2005. 26 апреля. <13> См.: доклад Совета Федерации "О состоянии законодательства в Российской Федерации". М., 2006. С. 50 - 54, 282 - 283, 296 - 301. <14> См.: Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2005. N 2. С. 6 - 7.

Чтобы не быть голословными, приведем примеры. Совершенно очевидно, что обеспечение права на защиту - принцип, прописанный как в международных актах, так и в Конституции РФ (ст. 45, 46, 48), УПК РФ (ст. 16). В ст. 16 УПК РФ суд значится в числе субъектов, обязанных обеспечивать подозреваемому и обвиняемому возможности защищаться всеми не запрещенными УПК способами и средствами. Прямой противоположностью данному положению, по нашему мнению, является содержание закрепленного в ст. 15 УПК принципа состязательности, согласно которому функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга, не могут быть возложены на один и тот же орган или на одно и то же лицо, причем суд не выступает на стороне обвинения или защиты. Казалось бы, исходя из международно-правовых положений о праве каждого считаться невиновным в совершении преступления без доказывания в ходе судебного разбирательства <15>, учитывая приоритетность указанных международных правовых положений, недопустимость отклонений от них в национальном законодательстве и судебной практике, а также опираясь на ст. 18 Конституции РФ, суды именно только так должны действовать, рассматривая конкретные уголовные дела. Однако УПК РФ в отступление от этого общепризнанного принципа предусматривает возможность постановления обвинительного приговора без судебного разбирательства при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением (ст. 314 - 317). В свою очередь, данный порядок противоречит установленным в УПК же общим условиям судебного разбирательства, в частности тому, что "приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании" (ч. 3 ст. 240), и тому, что "обвинительный приговор... постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств" <16> (ч. 4 ст. 302). -------------------------------- <15> См.: Международные акты о правах человека. М., 2002. С. 39 - 40, 219. <16> Интернет-сайт. http://www. un. org/russian/conferen/court/ustav. pdf

То, что обвинительный приговор может быть постановлен только при условии несомненной доказанности вины подсудимого в суде, говорится в Римском статуте Международного уголовного суда от 17 июля 1998 г. (ст. 66). Примечательно, что в ч. 3 ст. 69 этого документа ООН говорится также об установлении в суде истины. В этой связи укажем, что в Модельном УПК для государств - участников СНГ, принятом 17 февраля 1996 г. на седьмом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств - участников СНГ в виде рекомендательного законодательного акта, в тексте принципа состязательности уголовного судопроизводства содержится правило: "Суд не связан мнением сторон и вправе по собственной инициативе принимать необходимые меры для установления истины по уголовному делу" (ч. 4 ст. 28). Ввиду вступления России в Совет Европы для нее стали обязательными Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, Протоколы к ней, другие акты Совета Европы, а также юрисдикция Европейского суда по правам человека <17>. Как образец для российского уголовного правосудия важна позиция этого Суда относительно необходимости установления истины в уголовном процессе, выраженная в его решениях по ряду дел <18>. Такую же роль, думается, играет Рекомендация Комитета Министров Совета Европы от 19 октября 1992 г. относительно вынесения приговоров. В ней судам предлагается рассматривать дела со всей серьезностью и должным образом доказывать фактическое основание приговора <19>. Тем не менее согласно ч. 8 ст. 316 УПК РФ при особом порядке постановления приговора в его описательно-мотивировочной части анализ доказательств и их оценка судьей не отражаются. Это не согласуется с положением ст. 307 УПК РФ, требующим приведения в обвинительном приговоре доказательств, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого. -------------------------------- <17> Об этом см.: Совет Европы и Россия: Сборник документов. М.: Юрид. лит., 2004; Де Сальвия М. Прецеденты Европейского суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. СПб., 2004; Бессарабов В. Г., Быкова Е. В., Курочкина Л. А. Европейские стандарты обеспечения прав и свобод человека и гражданина в российском уголовном процессе. М.: Юрлитинформ, 2005. С. 3 - 72. <18> См.: Европейский суд по правам человека. Избранные решения. М., 2000. Т. 1. С. 321; Т. 2. С. 330. <19> Интернет-сайт. http:/users. onvol. net/98560/site/legal (92) 17.php (на английском языке).

Все это свидетельствует о том, что суды, по существу, лишены возможности широкого применения международных правовых положений при отправлении уголовного правосудия. Тем самым сужаются гарантии судебной защиты прав, свобод и законных интересов граждан. Стало быть, есть необходимость обновления российского уголовно-процессуального законодательства с учетом норм международного права и прецедентной практики Европейского суда по правам человека. Необходимость такого решения проблемы имеет концептуальную поддержку, которая в Рекомендациях участников Всероссийской научно-практической конференции "Права человека в России и правозащитная деятельность государства" от 12 мая 2003 г. выражена в предложении Федеральному Собранию РФ: "С учетом интеграции России в международное сообщество, активизировать законотворческую деятельность, направленную на приведение российского законодательства, регулирующего уголовное судопроизводство, в соответствие с международно-правовым и стандартами обеспечения прав личности в этой сфере. Особое внимание уделить решениям Европейского суда по правам человека, являющимся одним из важнейших источников международного права в сфере защиты прав граждан" <20>. -------------------------------- <20> Законность. 2003. N 7. С. 61.

То, что мы изложили здесь, - это только часть обстоятельств, которые препятствуют применению судами международно-правовых регулятивов при осуществлении уголовного правосудия. Но они достаточны для обоснования, что в этом деле существуют серьезные проблемы, которые должны быть решены российским законодателем.

Название документа