Международное право: молодое и вечное

(Фархутдинов И. З.)

("Право и политика", 2006, N 7)

Текст документа

МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО: МОЛОДОЕ И ВЕЧНОЕ

(ЛУКАШУК И. И. ТОМ 1. МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО. ОБЩАЯ ЧАСТЬ.

УЧЕБНИК ДЛЯ ВУЗОВ. РАН, ИНСТИТУТ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА,

АКАДЕМИЧЕСКИЙ ПРАВОВОЙ УНИВЕРСИТЕТ

М.: ВОЛТЕРС КЛУВЕР, 2005. 432 С.

ISBN 5-466-00103-1)

(ЛУКАШУК И. И. ТОМ II. МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО. ОСОБЕННАЯ ЧАСТЬ.

УЧЕБНИК ДЛЯ ВУЗОВ.

М.: ВОЛТЕРС КЛУВЕР, 2005.

544 С. ISBN 5-466-00104-X (В ПЕР.))

И. З. ФАРХУТДИНОВ

Фархутдинов Инсур Забирович - кандидат юридических наук, заместитель главного редактора журнала "Право и политика".

Книжная полка юриста-международника пополнилась очередным фундаментальным трудом одного из корифеев отечественной правовой науки - Игоря Ивановича Лукашука. Эту книгу-двухтомник без сомнения можно назвать единственным в своем роде авторизированным учебником по международному публичному праву на русском языке как по своему объему и содержанию, так и концептуальному подходу к проблемам и тенденциям дальнейшего развития российской практики и науки международного права.

Среди факторов исторического развития на первый план выдвигается глобализация. Она определяет новые черты не только мировой системы, но и внутренней жизни государств. Глобализация обусловила единство судеб человечества, так как обеспечить выживание можно лишь совместными усилиями. Она прочно связала людей и народы в единое целое в результате углубления прежних и появления новых связей - политических, экономических, социальных, культурных и др. Глобализация открывает невиданные возможности для процветания человечества и вместе с тем таит в себе колоссальные опасности, считает автор рецензируемой книги.

В международной жизни не допустимо высок уровень стихийности. Глобальный порядок складывается как бы на ощупь, методом проб и ошибок, результаты которых могут оказаться непоправимыми. На первый план, по мнению ученого, выдвигается задача создания эффективного управления мировой системой. Значение этой задачи подчеркивается как ООН, так и правительствами отдельных государств. Большинство специалистов сходится в том, что создание мирового государства, мирового правительства - задача нереальная. Да и в случае их создания они не могли бы быть эффективными. Глобальное управление должно опираться на сотрудничество государств. Этой позиции придерживается международное сообщество. В Докладе Генерального секретаря ООН о работе Организации за 2000 г. говорится: "Необходимо более эффективное мировое управление, под которым я имею в виду совместное ведение мировых дел".

Совершенствование управления на международном уровне потребует, пишет ученый с мировым именем, развития системы международных организаций, расширения их полномочий и повышения эффективности деятельности. Опыт свидетельствует, что международные организации, особенно в сфере экономики, нередко используются сильными державами в собственных интересах. Следует, однако, учитывать, что без международных учреждений "диктат сильных" был бы еще более ощутим, не ограничивался бы соответствующими нормами. Что же касается политических организаций, то они открывают перед средними и малыми государствами дополнительные возможности для участия в решении мировых проблем.

Международное право доказало свою жизнеспособность даже в чрезвычайных исторических условиях. Вспомним, что в сложной обстановке Второй мировой войны с помощью соглашений была сформирована антигитлеровская коалиция и тем самым созданы предпосылки для победы над фашизмом. Можно обратиться и к опыту холодной войны, когда был заключен ряд договоров, сыгравших важную роль в сохранении мира. Относительно Московского договора о запрещении испытаний ядерного оружия в трех средах 1963 г. А. Д. Сахаров сказал: "Я считаю, что Московский договор имеет историческое значение. Он сохранил сотни тысяч, а возможно, миллионы человеческих жизней...".

Участвуя в формировании нового порядка, международное право и само претерпевает существенные изменения в соответствии с новыми требованиями. И. И. Лукашук, исходя из своего почти полувекового опыта, констатирует, что из всех видов права международное право выделяется как наиболее динамичное, демонстрирующее широкую способность адаптироваться к меняющемуся миру.

Изменения затрагивают как социально-политическую природу, так и механизм функционирования международного права. Они являются настолько значимыми, что специалисты и высшие должностные лица международных организаций говорят о "новом международном праве".

Международное право XXI в. формируется как право международного сообщества. Его отличительная черта - выдвижение на первый план задачи обеспечения интересов международного сообщества в целом. Неизбежен рост роли международного права в поддержании мирового порядка, обеспечивающего нормальное функционирование мировой системы.

Международное право - это система юридических принципов и норм, регулирующих межгосударственные отношения в целях обеспечения мира и сотрудничества, - автор тут придерживается традиционной общепринятой концепции.

Известны концепции, ставящие под сомнение и такие основные критерии международного права, как его субъекты и объекты регулирования. Ссылаясь на утверждение в международном праве прав человека, некоторые ученые включают в круг его субъектов физических и юридических лиц, а в его объект - отношения с участием этих субъектов и предлагают в связи с этим заменить международное право "транснациональным правом", "мировым правом", "глобальным правом". Включение в круг субъектов международного права корпораций обосновывается их значительной ролью в мировой экономике и политике.

Международное право, которому посвящен этот двухтомный учебник, является международным публичным правом, поскольку регулирует властные, публичные отношения. Кроме того, существует международное частное право. Классическое определение этого права было дано такими авторитетными учеными, как И. С. Перетерский и Л. А. Лунц: "международное частное право - отрасль права, которая регулирует гражданско-правовые отношения, имеющие международный характер". Этого определения специалисты придерживаются и сегодня.

Международное частное право - часть национальной правовой системы, его нормы создаются государством самостоятельно. Международное частное право, автор здесь поддерживает М. М. Богуславского, по мнению которого, "это составная часть внутренней правовой системы каждого государства". Основная задача международного частного права состоит в регулировании коллизии между частноправовыми нормами права разных стран. Осуществляется эта задача с помощью специфических норм, именуемых коллизионными. Они дают ответ на вопрос о том, право какой страны подлежит применению в случае коллизии. Поэтому другим названием этого права, наиболее распространенным в странах общего права (common law), является коллизионное право.

Необходимым качеством международного права, считает Игорь Иванович, является формальная определенность. Она находит свое выражение в том, что в юридической форме определяются: сфера отношений, регулируемых международным правом; субъекты регулирования, их права и обязанности; формы правотворческого процесса; правомерная и противоправная деятельность; ответственность за правонарушения.

Формальная определенность означает также по возможности наиболее полное и точное воплощение в установленной форме достигнутого соглашения. Определенность достигается с помощью как специфически правовых, так и общих средств формализации. К первым относятся правовые понятия, конструкции, терминология, ко вторым - формулы, символы, знаки и др.

Не приходится сомневаться, что развитие международных отношений ставит в этом плане трудные задачи. Усложнение сотрудничества, распространение на все новые области влечет за собой усложнение и международно-правового регулирования. Остро ощущается потребность в нормах, обеспечивающих конкретное и достаточно точное регулирование. В целом это общая закономерность развития права. Сказанное относится и к законам государства. Они, как и договоры, становятся все более объемными, детализированными и сложными. Этот момент не первый год отмечается как в литературе, так и в практике.

В последние годы получили распространение концепции, авторы которых, ссылаясь на развивающийся процесс глобализации, утверждают, будто происходит упадок роли государства, а некоторые даже констатируют конец национального государства. Пишут о том, что государства вытесняются транснациональными корпорациями, которые способны лучше обеспечить мировой порядок.

Глобализация действительно усложняет, считает ученый, управление международной системой, а также национальным обществом. Государствам приходится совместно решать не только международные проблемы, но и задачи, которые еще вчера были чисто внутренними. Все больший объем общественных отношений выходит за пределы государственных границ, и их регулирование возможно лишь путем взаимодействия государств.

Нет сомнений у И. И. Лукашука в том, что становление в международном праве отрасли, посвященной правам человека, представляет собой революционное событие. Начали создаваться международные органы, включая судебные, с помощью которых человек может защищать свои права даже против собственного государства. Все это имеет большое значение как для международного, так и для внутреннего права государств. Тем не менее говорить о международной правосубъектности человека по крайней мере преждевременно. Для обозначения статуса индивида достаточно обоснованно используется термин "бенефициарий международного права". Нормы о правах человека регулируют сотрудничество государств в этой области. Что же касается человека, то он пользуется плодами такого сотрудничества; осуществляет права в соответствии с внутренним и международным правом, которые закрепили результаты сотрудничества.

Известный далеко за пределами России ученый категорически утверждает, что признание индивида субъектом международного права потребовало бы изменения самой природы этого права. Кроме того, есть существенные сомнения в том, что такое признание явилось бы лучшим способом обеспечения прав человека. Индивид едва ли смог бы пользоваться своими правами наряду с государствами. Необходимо учитывать специфику правового статуса индивида, находящегося в сфере действия суверенной власти государства, а также его реальные возможности защищать свои права на международном уровне.

Поэтому главной социальной функцией международного права автор рецензируемой книги считает упрочение существующей международной системы, обеспечение ее функционирования. Осуществляется эта функция в значительной мере путем поддержания международного правопорядка. Значение этого положения подчеркивается как в практике, так и в теории. В Консультативном заключении Международного суда ООН о ядерном оружии 1996 г. говорится, что международное право призвано обеспечивать стабильность международного порядка. В одном из древнеегипетских гимнов (1 в. до н. э.) содержалось обращение к "всемогущей Исиде": "Ты подумала обо всем, чтобы дать людям жизнь и мир. Ты установила законы, чтобы царил порядок...".

Развитие функций, по мнению Игоря Ивановича, идет по пути их расширения и усложнения как в социальном, так и в юридическом плане. Международное право было порождено потребностью установить элементарный порядок в межгосударственных отношениях, делающий возможным сосуществование независимых государств. Сегодня поддержание порядка все более тесно связывается с созданием благоприятных условий для развития международных отношений в соответствии с потребностями государств и международного сообщества в целом.

Приоритет в разработке функции содействия социальному прогрессу принадлежит отечественной науке. Сегодня ее назначение все чаще отмечается и зарубежными авторами. Известный алжирский юрист, судья Международного суда М. Беджауи писал: "Международное право, которое традиционно мыслилось как инструмент координации суверенных властей, теперь наделено функцией преобразования международного общества и применяется во имя таких целей, как мир, развитие, человеческое счастье и экологическое сохранение планеты".

Эффективность международного права определяется, на взгляд профессора, тем, насколько оно достигает стоящих перед ним целей, в какой мере реальные отношения соответствуют его нормам. Существует также понятие социальной эффективности, под которой понимается способность международного права решать стоящие перед международным сообществом задачи.

Причина эффективности международного права не в механизме принуждения, утверждает автор, а в его социальной необходимости. Без него система международных отношений не могла бы функционировать. Колоссальный объем многообразных межгосударственных связей повседневно регулируется нормами международного права, которые редко нарушаются. Опирающаяся на право политика встречает меньше препятствий, чем противоправная, и потому более эффективна.

Чаще всего нарушения происходят в сфере "высокой политики", включая проблемы безопасности. Но если сравнить эти нарушения с тем, что происходит внутри государств, то результат окажется не в пользу внутреннего права. Разве редко нарушается конституционное право как исполнительной, так и законодательной властью, не говоря уже о госаппарате? А неконституционные смены власти? Тут действительно крыть нечем тем, кто незаслуженно принижает роль международного права на современном этапе.

Международному праву зачастую бросают упрек в том, что оно не может решить такие проблемы, как защита окружающей среда, права человека, внутренние вооруженные конфликты. Но на самом деле решение этих проблем зависит в первую очередь от внутреннего права.

Человека с детства убеждают в необходимости соблюдать право, он постоянно наблюдает, как наказываются правонарушители. В отношении международного права подобное воспитание отсутствует. Не только большинство населения, но и многие государственные деятели имеют весьма отдаленное представление о международном праве. Тем не менее оно действует и совершенствуется. Разве это не свидетельство его жизненной силы? - взывает автор к здравому смыслу читателя.

Все это и определяет тот факт, что по широкому признанию эффективность международного права выше, чем внутреннего. Международное право доказало свою жизненную силу даже в чрезвычайных исторических условиях. Вспомним, что в сложной обстановке Второй мировой войны с помощью соглашений была сформирована антигитлеровская коалиция и тем самым созданы предпосылки для победы над фашизмом. Можно обратиться и к опыту холодной войны, когда был заключен ряд договоров, сыгравших важную роль в сохранении мира.

И. И. Лукашук с высоты своего видения замечает, что несмотря на растущую глобализацию социальных процессов, ни одно из таких идеологических явлений, как религия и мораль, не обрело глобального характера. Только международное право в значительной мере отвечает требованиям глобальной мировой системы. Соответственно, международно-правовое сознание оказывает влияние на политическое мышление, мораль, религию, стимулируя их интернационализацию. Международному праву принадлежит важная роль в решении одной из коренных проблем - в развитии интернационального сознания как необходимого условия прогресса человеческой цивилизации.

Противоречия между суверенитетом и международным правом стали активно обсуждаться в наше время. Одни ссылаются на глобализацию, ведущую к растущей взаимозависимости государств. Другие указывают на преобразующую мир информационную революцию. Выдвигаются и иные причины. На самом деле именно в условиях взаимозависимости возрастает значение взаимодействия суверенитета и международного права, а также роли последнего в обеспечении суверенных прав государства. Упрочение международного правопорядка привело к ощутимому повышению действительности суверенных прав государств, включая малые. Многие специалисты обоснованно подчеркивают значение суверенитета в современной международной жизни.

Весьма распространены как среди ученых, так и политических деятелей взгляды, согласно которым любой договор означает ограничение суверенитета. Эти взгляды нашли отражение и в практике Постоянной палаты международного правосудия. В одном из ее консультативных заключений говорилось, что суверенитет носит относительный характер в зависимости от того, насколько он ограничен правом. Но та же Палата и в том же году высказала несколько иное мнение: "Право вступать в международные соглашения является атрибутом суверенитета государства". Палата отказалась видеть "в заключении любого договора, по которому государство берет на себя обязательство осуществлять или воздерживаться от осуществления определенных действий, отказ от суверенитета". Отмеченные взгляды исходят от понимания суверенитета как ничем не ограниченной свободы действий. Между тем "абсолютный" суверенитет попросту невозможен. Суверенитет одного государства всегда ограничен суверенитетом другого. Суверенитет и вытекающие из него права могут реально существовать лишь при условии взаимного признания их государствами. В соответствии с принципом суверенного равенства все государства обладают равными суверенными правами и соответствующими обязанностями.

Собственно говоря, это положение аналогично тому, считает автор, которое имеет место и внутри государства. Суверенитет осуществляется в рамках закона. Давняя истина гласит: "Solum rex hoc non facere potest, quod non potest in juste agree" (Только одного контроль не может - действовать вопреки закону). Разница в том, что международное право создается совместной волей государств. Международное право, как и национальный закон, ограничивает свободу действий государства, а не его суверенитет. Это принципиальное положение было убедительно обосновано отечественными юристами.

Стиль изложения профессора И. И. Лукашука как всегда прост и ясен, как весенняя капля воды, что лишний раз подтверждает следующее. Обязанность действовать в рамках права представляет собой запрещение произвола и тем самым гарантию суверенных прав, а не их ограничение. Утверждать, будто любой договор ограничивает суверенитет, столь же логично, как и считать, будто договор о перевозке вас самолетом ограничивает вашу свободу, а путешествие пешком - нет. Ограничивая свободу действий государства в одном отношении, договор расширяет ее в другом, открывает перед государством новые возможности реализации своего суверенитета.

Как известно, международное правотворчество представляет собой процесс создания норм международного права его субъектами. Этот процесс отличается значительной сложностью и спецификой в результате отсутствия единого законодательного органа. Достаточно сказать, что субъектами процесса являются около 200 государств. Нет единой конституции, регламентирующей процесс правотворчества. Поэтому сами субъекты по своему желанию определяют методы создания норм права, что облегчает адаптацию этих методов к меняющимся условиям международной жизни. В результате происходит изменение в соотношении практики и opinion juris. Если в прошлом главная роль отводилась первой, то теперь - второму. При формировании норм общего международного права основную роль теперь играет протест. Нет протеста, значит государство согласно с новой обычной нормой, - пишет далее автор рецензируемой книги.

Остро встал вопрос о том, может ли резолюция международного органа выражать opinion juris. Международный суд ООН счел, что opinion juris может быть, хотя и со всеми предосторожностями, выведено из отношения государств к определенным резолюциям Генеральной Ассамблеи ООН. Из обычных норм состоит ядро всей международно-правовой системы - общее международное право, которое распространяет свое действие на всех субъектов, включая международные организации. Международный суд ООН исходит из того, что общее международное право - это обычное право. Это положение постепенно находит признание и в отечественной литературе. Что же касается мировой литературы, то в ней это мнение является доминирующим. Оно находит отражение и в судебной практике государств. Международное обычное право создается и изменяется общими усилиями субъектов, международным сообществом в целом. Это не означает единогласия. Как уже говорилось, необходимо достаточно представительное большинство, представительное не только в количественном отношении. Оно должно представлять основные политические и правовые системы, а также все континенты.

Общее международное право, далее уверенно продолжает он, опирается на презумпцию универсальности действия его норм, поскольку является правом международного сообщества в целом. Поэтому любое государство, в том числе и вновь образованное, обязано уважать это право, что является необходимым условием членства в сообществе. В международном сообществе, как и в любой иной демократической социальной системе, обнаруживается тенденция к усилению роли представительного большинства.

Он указывает на характерную черту современного международного права - рост числа и значения многосторонних договоров, которые за последние десятилетия преобразовали его основное содержание, создали в нем новые отрасли. Только в рамках ООН заключено свыше 200 договоров. Есть основания полагать, что этот процесс получит дальнейшее развитие.

Из сказанного видно, что доктрину ученый не рассматривает как источник международного права. Она, по его мнению, лишь вспомогательное средство для определения норм. Но и это немало. Если доктрина используется на стадии применения права, то тем больше для этого оснований на стадии правотворчества. Необходимость все более широкого использования науки в международном правотворчестве обоснованно подчеркивается Институтом международного права.

Автор особо останавливается на проблемах кодификации международного права. Кодификация - процесс систематизации действующих норм, устраняющий противоречия, восполняющий пробелы, заменяющий устаревшие нормы новыми.

Главной разновидностью неофициальной кодификации является доктринальная кодификация, осуществляемая учеными или их организациями. Такого рода кодификация играла и продолжает играть важную роль. Собственно говоря, сегодня любая кодификация в той или иной мере является доктринальной, поскольку не может осуществляться без участия ученых.

Официальная кодификация началась во второй половине прошлого века и была посвящена законам и обычаям войны. Главную роль сыграли две созванные по инициативе России Гаагские конференции мира (1899 и 1907 гг.). Лига Наций пыталась осуществить ряд кодификационных проектов, была созвана специальная конференция, но успеха эти попытки не имели. Ведущие державы не были готовы ограничить свою свободу действий.

Новый этап в истории кодификации открывается с принятием Устава ООН, в котором говорится, что Генеральная Ассамблея ООН организует исследования и делает рекомендации в целях, в частности, "поощрения прогрессивного развития международного права и его кодификации" (ст. 13). Знаменательно, что прогрессивное развитие поставлено на первое место. В настоящее время общепризнано, что кодификация международного права невозможна без его прогрессивного развития. Во исполнение ст. 13 Устава ООН Генеральная Ассамблея создавала механизм для такой кодификации. Центральное место в нем занимает Комиссия международного права ООН, состоящая теперь из 34 экспертов, избранных в личном качестве. Почти троекратное увеличение числа членов и снижение общего профессионального уровня по сравнению с прошлым сказались на работе Комиссии. Кстати, сам автор долгие годы был членом данной авторитетной Комиссии.

Комиссия обеспечивает квалифицированную подготовку проектов кодификации по запланированной тематике. Проекты обсуждаются Шестым комитетом Генеральной Ассамблеи ООН и передаются правительствам для представления замечаний. После этого Комиссия готовит окончательный проект, который и представляется дипломатической конференцией для подготовки на его основе конвенции. Были случаи, когда Генеральная Ассамблея сама принимала конвенции (конвенцию о специальных миссиях, которая не вызывала особых разногласий).

На базе проектов Комиссии международного права были приняты две конвенции по праву договоров, конвенции по дипломатическому и консульскому праву, четыре конвенции 1958 г. по морскому праву, две конвенции по правопреемству и др. В целом деятельность Комиссии международного права оценивается весьма высоко. Генеральный секретарь ООН К. Аннан заявил, что в течение 50 лет Комиссия "выполняла свою миссию с большим успехом, устанавливая основные нормы в большинстве ключевых областей международного права".

В общем кодификация стала важным элементом правотворческого процесса. Многое уже сделано, но и еще больше предстоит сделать, говорит далее автор. На этом пути немало препятствий. Прежде всего, кодифицирующие конвенции с трудом собирают, а порой так и не собирают то количество ратификаций, которое необходимо для их вступления в силу, не говоря уже об участии в этом процессе большинства государств. Определенный выход видится в том, чтобы рассматривать конвенции как декларативные в отношении существующего обычного права. Международный суд ООН применил положения Венской конвенции о праве международных договоров еще до ее вступления в силу как авторитетное доказательство существования обычных норм, и это несмотря на то, что США и ряд других влиятельных держав до сих пор не участвуют в упомянутой Конвенции.

Материальным системообразующим фактором для международного права служит система международных отношений, которую оно призвано обслуживать. Основными юридическими и морально-политическими системообразующими факторами выступают цели и принципы международного права - тут автор затрагивает тему, которую также разрабатывал долгое время.

Современное международное право определило основные цели взаимодействия государств, а тем самым и международно-правового регулирования. В результате оно стало определять не только формы, но и содержание взаимодействия государств.

Сложившийся комплекс основных принципов международного права, продолжает автор рецензируемой книги, объединил, организовал и соподчинил ранее разрозненные группы норм. Международное право перестало быть только диспозитивным, появился комплекс императивных норм (jus cogens), т. е. общепризнанных норм, от которых государства не вправе отступать в своих отношениях даже по взаимному согласию. Появился еще один признак системы - иерархия норм, установление их соподчиненности. Иерархия норм дает возможность определить их место и роль в системе международного права, упростить процесс согласования и преодоления коллизий, что необходимо для функционирования системы.

Особого внимания заслуживает то обстоятельство, что в международном праве усиливается регулирование процессов создания и имплементации норм. Постепенно формируется международное процессуальное право, что является признаком зрелости правовой системы.

Первичный элемент системы международного права - норма. Она является моделью определенного международного отношения, система же международного права - нормативная модель системы международных отношений. Эти модели воздействуют на международные отношения в целях максимального приближения их к своему содержанию. Нормы служат как бы кирпичиками, из которых строится здание международного права. Их специфика определяется тем, что они являются элементами особой правовой системы. Получил распространение термин "мягкое право". Анализ доктрины и практики показывает, что этот термин используется для обозначения двух различных явлений. В одном случае речь идет об особом виде международно-правовых норм, в другом - о неправовых международных нормах, в первом случае имеются в виду такие нормы, которые в отличие от "твердого права" не порождают четких прав и обязанностей, а дают лишь общую установку, которой, тем не менее, субъекты обязаны следовать.

Нормы "мягкого права" второго вида, автор уверен, взаимодействуют с нормами международного права, выполняя то, что по тем или иным причинам не могут делать последние. Нередко они обеспечивают предварительное, доправовое регулирование, прокладывая путь праву. Особенно велико значение таких норм "мягкого права" для деятельности международных органов и организаций, которые с их помощью осуществляют большой объем регулирования международных отношений и воздействуют на развитие международного права.

Автор рецензируемой книги обстоятельно рассматривает императивные нормы международного права. Одной из характерных черт современного международного права является наличие в нем комплекса императивных норм (jus cogens - императивное право), обладающих особой юридической силой. Последняя заключается в недопустимости отклонения от норм во взаимоотношениях отдельных государств даже путем их соглашения. Противоречащие им обычай или договор будут недействительны. Вновь возникшая императивная норма делает недействительными и противоречащие ей существующие нормы.

Считается, что императивные нормы - новое явление. Думается, это не совсем так, пишет Игорь Иванович. Без императивного регулирования не могли обойтись и международные отношения в прошлом. Оно императивно определяло порядок создания норм - только соглашением. Императивным был принцип pacta sunt servada (договоры должны соблюдаться), без которого нет международного права. Императивными были запреты пиратства и работорговли, а также некоторые правила ведения войны. Новизна состоит в том, что ныне императивные нормы образуют целый комплекс, определяющий характер международного права, его цели и принципы, основное содержание. Кроме того, императивные нормы получили официальное признание.

Можно было и далее продолжать знакомить читателя с ключевыми положениями, проблемами, тенденциями, наконец, мыслями, выстраданными самим автором в ходе многолетнего служения науке общепризнанного во всем мире специалиста по международному праву. Но, к сожалению, журнальная площадь не позволяет сделать этого. Уверены, что любознательный читатель сам, как говорится, докопается до тех истин, которые в доступной форме изложены в рецензируемой книге.

Через всю книгу красной нитью проходит идея об уникальности и непревзойденности науки международного права, которому автор посвятил всю свою сознательную жизнь.

Действительно, так академически и просто одновременно написать мог только человек неравнодушный, влюбленный в международное право во всем его многообразии и динамичности, сложности и противоречивости.

Безусловно, уникальная книга профессора И. И. Лукашука заинтересует не только его коллег, аспирантов и студентов, но и всех тех, кто по роду своей деятельности сталкивается с практическими проблемами международного права, то есть с так называемым иностранным элементом в любой отрасли российского законодательства. Причем уверены, что этот неподдельный интерес не иссякнет через считанные годы, поскольку взыскательный читатель найдет то, что не потеряет свою актуальность до конца текущего века, хотя, скорее, и в последующие века.

Название документа