Проблема применения в российской правовой системе актов, принимаемых комитетами по правам человека

ПРОБЛЕМА ПРИМЕНЕНИЯ В РОССИЙСКОЙ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ АКТОВ, ПРИНИМАЕМЫХ КОМИТЕТАМИ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

М. А. АМИРОВА

В современной российской литературе уже довольно хорошо разработаны различные аспекты применения в российской правовой системе такой части международного права, как международные договоры <*>. Некоторое внимание в литературе уделяется общепризнанным принципам и нормам международного права <**>. Однако в научной разработке нуждаются и другие акты международного права, в которых могут быть зафиксированы обязательства Российской Федерации. -------------------------------- <*> См., например, Лукашук И. И. Международное право в судах государств. СПб., 1993; Зимненко Б. Л. Международные договоры в судебной системе Российской Федерации // Московский журнал международного права. 1999. N 2; Джантаев Х. М. Международные договоры и внутригосударственное (национальное) право: проблемы взаимодействия // Юрист-международник. 2003. N 4; Тиунов О. И. О роли международно-правовых норм в формировании правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, касающейся права каждого на судебную защиту и равенства всех перед законом и судом // Российский ежегодник международного права. 2002. <**> См.: Сандуца Г. И. Применение общепризнанных принципов и норм международного права в правовой системе России // Международное публичное и частное право. 2001. N 3; Талалаев А. Н. Общепризнанные принципы и нормы международного права (конституционное закрепление термина) // Вест. Моск. ун-та. Сер. 11, Право. 1997. N 3. Тиунов О. И. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации в практике Конституционного Суда РФ // Юрист-международник. 2003. N 2.

Одной из неразработанных категорий международно-правовых документов являются решения комитетов, созданных для наблюдения за исполнением важнейших договоров в области прав человека. С середины 60-х годов прошлого века было принято шесть договоров по правам человека, которые продолжают действовать до настоящего времени: - Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965 г.; - Международный пакт о гражданских и политических правах; - Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах; - Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 г.; - Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин; - Конвенция по правам ребенка 1989 г. Для контроля за ходом выполнения этих договоров созданы контрольные механизмы: Комитет по правам человека (в соответствии с Международным пактом о гражданских и политических правах); Комитет по расовой дискриминации; Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин; Комитет по экономическим, социальным и культурным правам; Комитет против пыток; Комитет по правам ребенка. Только Комитет по экономическим, социальным и культурным правам создан по решению Экономического и Социального Совета ООН, формирование остальных предусмотрено текстами договоров. Комитеты образуются из экспертов, предлагаемых государствами и избираемых на конференции государств - участников каждого договора. Функция комитетов обозначена как наблюдение за ходом имплементации договоров. Комитеты действуют с помощью следующих процедур: - заслушивания докладов государств; - рассмотрения жалоб физических лиц на нанесение ущерба этим лицам вследствие нарушения государством обязательств по соответствующему договору; - рассмотрения жалоб государств на неисполнение другим государством-участником обязательств по договору; - проведения расследования <*>. -------------------------------- <*> Более подробно см.: Права человека: Учебник для ВУЗов / Отв. ред. Е. А. Лукашева. М., 2001. С. 495 - 534.

Во всех договорах есть положение, в соответствии с которым государства обязаны регулярно представлять комитету доклад о принимаемых ими мерах для исполнения договора и об испытываемых при этом затруднениях. Четырьмя договорами (Международной конвенцией о ликвидации всех форм расовой дискриминации, Международным пактом о гражданских и политических правах, Конвенцией против пыток, Конвенцией о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин) предусмотрена возможность подачи индивидом жалобы против своего государства на то, что он или она являются жертвой нарушения прав, гарантируемых договором. Эти процедуры носят факультативный характер, и жалоба против какого-либо государства может быть подана только в том случае, если это государство признало компетенцию комитета на рассмотрение такой жалобы. Две конвенции (статья 20 Конвенции против пыток и Факультативный протокол к Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин) дают комитетам право проводить процедуру расследования. Это право должно быть признано государствами при ратификации или присоединении к конвенциям. Процедура межгосударственных жалоб пока не использовалась. Данная процедура также факультативна, и для ее использования также необходимо признание. По результатам работы комитеты принимают: - общие комментарии или общие рекомендации, принимаемые комитетами; - заключительные замечания (или заключительные комментарии в случае Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин) по докладам отдельных государств; - мнения или решения комитетов, принимаемые по индивидуальным жалобам; - результаты расследования, принимаемые Комитетом против пыток и Комитетом по ликвидации дискриминации в отношении женщин. Документы, в которых излагаются результаты работы комитетов, мало известны как российской научной общественности, так и судьям. Между тем именно в этих документах детализируется содержание конвенций, которые в целом сформулированы очень широко (когда принимаются общие комментарии или общие рекомендации), показывается применимость отдельных положений конвенций к ситуациям в конкретных странах (заключительные комментарии или замечания, принимаемые по докладам государств) и излагается информация о том, как другие государства-участники выполняют договор. Мнения комитетов относительно отдельных дел важны не только для того лица и той страны, которых рассматриваемый случай непосредственно касается, но поставляют важную информацию и для других стран. Взаимодействие комитетов и государств - участников соответствующих договоров проходит не без трудностей. И. Е. Рубина так характеризует эти отношения в том, что касается осуществления конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин: "Ратифицируя Конвенцию или присоединяясь к ней, государства-участники берут на себя обязательство представлять исчерпывающие доклады, хотя многие из них не выполняют этого обязательства. Несмотря на это, Комитет никогда официально не заявляет, что то или иное государство нарушает Конвенцию. Он обращает внимание на слабые стороны в политике соответствующего государства посредством вопросов и замечаний. Такой подход означает, что Комитет не занимает позицию, позволяющую ему оказывать сильное давление на государства, которые открыто нарушают положения Конвенции, в целях изменения их политики и законодательства" <*>. -------------------------------- <*> Рубина И. Е. Деятельность государств в области ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин // Московский журнал международного права. 2000. N 4. С. 74.

Подобная картина создается и в том, что касается рассмотрения индивидуальных жалоб. Колосов Ю. М. пишет: "Факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах 1966 года <*> предусматривает согласие государств на рассмотрение Комитетом по правам человека сообщений отдельных лиц, утверждающих, что они являются жертвами нарушения их государством какого-либо из прав, изложенных в Международном пакте о гражданских и политических правах. По получении сообщения Комитет доводит его до сведения государства, на которое лицо жалуется, и это государство обязано представить Комитету письменные объяснения. После их рассмотрения Комитет направляет свои соображения заявителю и соответствующему государству. Таким образом, Комитет не выступает в качестве судебного органа и не принимает решений, которые были бы обязательными для государства. Эффект этой процедуры носит морально-политический характер. Вместе с тем такая процедура побуждает органы государства предотвращать случаи невнимательного отношения к законным требованиям граждан, поскольку такие факты могут получить международную огласку и тем самым отрицательно повлиять на кредит доверия к такому государству" <**>. -------------------------------- <*> Из 87 участников Пакта Факультативный протокол приняли 43. СССР присоединился к нему в 1991 году. <**> Колосов Ю. М. Международные стандарты в области прав человека и проблемы советского законодательства // СЖМП. 1991. N 2. С. 76 - 77.

За прошедшие годы количество материала, наработанного комитетами, сильно возросло, и растет частота обращений национальных судов к этому материалу. Внимание судов обращается чаще всего к решениям и мнениям, принимаемым в результате рассмотрения индивидуальных жалоб; при этом выделяется Комитет по правам человека, материалы которого наиболее обширны. Суды также часто ссылаются на общие комментарии или общие рекомендации комитетов <*>. Чаще всего труды комитетов цитируются наряду с другими документами международного права. -------------------------------- <*> Towards the Optional Protocol to the International Covenant on Economic, Social and Cultural Rights, Analytical Paper adopted by the Committee on Economic, Social and Cultural Rights at its seventh session. UN Doc A/CONF.157/PC/62/Add. 5.

В литературе называют ряд факторов, препятствующих применению материалов международных органов в национальных судах. Это недостаточное знание таких материалов судьями и адвокатами; трудность применения этих материалов к решению конкретного дела в силу неконкретности формулировок; соотношение международных и национальных стандартов; общие позиции национальных судов в отношении международного права <*>. -------------------------------- <*> См.: The United Nations and Human Rights (Alston Ph. ed.) Oxford, 1992. P. 427.

Практика применения судами государств материалов комитетов показывает, что хотя они не имеют прямой нормативной силы, государственные органы не могут не учитывать их. Речь идет прежде всего о толковании положений договоров о правах человека. Такое толкование не является обязательным по международному праву, однако ответственность перед другими государствами-участниками может быть фактором, принуждающим национальные суды учитывать это толкование в процессе толкования и развития внутреннего права. Это особенно справедливо, если речь идет об обязательстве, в отношении которого в комитет поступила индивидуальная жалоба о его нарушении. Отмечаются определенные различия в обращении судов к материалам комитетов в зависимости от принадлежности национального права государства суда к той или иной правовой семье. Наиболее часто такое обращение отмечается в странах "Common law". Характерно обоснование применения решений комитетов национальными судами, данное Верховным судом Австралии: "Обеспечение возмещения индивиду вследствие участия Австралии в Факультативном протоколе к Международному пакту о гражданских и политических правах привносит в "common law" мощное влияние Пакта и содержащихся в нем международных стандартов. "common law" может не совпадать с международным правом, но международное право оказывает правомерное и важное влияние на развитие "common law", особенно в тех случаях, когда международное право провозглашает существование универсальных прав человека". Можно привести множество конкретных примеров ссылок в решениях национальных судов на решения комитетов, особенно Комитета по правам человека. Дело Quilter v. Attorney-General (Новая Зеландия) касалось оспаривания положений Закона о браке двумя женщинами, желавшими заключить однополый брак. Они утверждали, что гарантия равенства и недискриминации, предусмотренная Биллем о правах, имеет приоритет перед ограничением брака для разнополых пар в Законе о браке. При рассмотрении их иска в Апелляционном суде встал вопрос о том, означает ли это ограничение дискриминацию в смысле статьи 26 Международного пакта о гражданских и политических правах. Суд не нашел нарушения, причем аргументация была построена на Общем замечании 18 (37) и на других материалах, относящихся к статье 26 Комитета по правам человека. Верховный суд Уганды в деле Matia v. Uganda отметил, что суд вправе рассматривать судебные решения других государств, относящихся к странам "common law", или решения международных органов, принимаемых по договорам, в которых Уганда является стороной. Это мнение было подтверждено ссылкой на дело Lubuto v. Zambia, рассматривавшееся в Комитете по правам человека. Конституционный суд Южно-Африканской Республики в решении по делу S. v. Makwanyane and another рассматривал вопрос о том, является ли вынесение смертного приговора жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство обращением, и сослался на обсуждение этого вопроса при рассмотрении ряда жалоб в Комитете по правам человека для обоснования своего вывода: "Из решений Комитета по правам человека ясно, что смертный приговор квалифицируется им как жестокое и бесчеловечное наказание в обычном значении этих слов, и такое суженное значение эти слова получают в силу специальных положений Международного пакта, позволяющих государствам-членам в определенных обстоятельствах выносить приговор, предусматривающий высшую меру наказания". Верховный суд Намибии в решении по делу Muller v. President of the Republic of Namibia установил, что различие в отношении к мужчинам и женщинам, намеревающимся сменить фамилию, не является нарушением гарантий равенства по Конституции Намибии, и сослался на мнение одного из членов Комитета по правам человека, причем не отметил, что это мнение одного члена, а не всего Комитета. Можно привести также примеры из практики судов Ирландии, Белиза, Канады, Гонконга, Нигерии, Великобритании, Замбии и других. В странах иных, чем страны "common law", материалы комитетов применяются чаще там, где международные нормы и международный процесс инкорпорированы во внутреннюю правовую систему. В Финляндии, где Международный пакт о гражданских и политических правах включен в национальное право, два постановления Комитета по правам человека относительно нарушения статьи 9 Пакта стали основанием для серии разбирательств об обязанности государства уплатить компенсацию жертвам нарушения. Первое из этих дел - Vuolanne v. Finland. После установления Комитетом факта нарушения A. Vuolanne обратился в финляндский суд с иском о компенсации. Суд первой инстанции не принял его иск, но Хельсинкский апелляционный суд принял иск к рассмотрению. Истец в другом деле, Torres v. Finland, M. I. Torres пытался получить компенсацию с помощью специальной процедуры для административных споров, и его иск был принят Высшим административным судом. Верховный суд Нидерландов постановил, что тот факт, что только свидетели Иеговы автоматически освобождаются и от воинской обязанности и от альтернативной гражданской службы, противоречит статье 26 Международного пакта о гражданских и политических правах. При этом суд широко цитировал мнение Комитета по правам человека по жалобе Brinkhof v. Netherlands, а также Общие замечания 22 Комитета относительно статьи 18 Пакта о гражданских и политических правах. Дальнейшие примеры можно найти в решениях судов Испании, Чехии, Германии, Норвегии, Латвии. Но и суды тех стран, где международное право не инкорпорировано в правовую систему, также обращаются к решениям комитетов, особенно Комитета по правам человека. В деле Promoting Entrepreneurship and Publishing Ltd v. the National Broadcast Authority Верховный суд Израиля заявил, что в деле, касающемся свободы выражения мнений и свободного выбора занятий, возможно опираться на толкование статьи 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, данное Комитетом по правам человека по жалобе Mclntyre et al v. Canada. Окружной суд Токио (Япония) сослался на мнение Комитета по правам человека по жалобе Gueye v. France, толкуя законодательство о компенсации за страдания, перенесенные во время Второй мировой войны по делу, в котором истец утверждал, что это законодательство является дискриминационным по отношению к иностранцам, служившим в японской армии. В решении по другому делу тот же суд снова вернулся к названному выше мнению Комитета по правам человека и, проанализировав мнение Комитета по жалобе Gueye v. France, нашел его неприменимым в решаемом деле. Данных о применении рассматриваемых актов российскими судами у нас пока нет. Эти акты не упоминаются как в Постановлениях Верховного Суда Российской Федерации, которые перечисляют обязательные к применению источники международного права <*>, так и в Постановлениях Высшего Арбитражного Суда <**>. -------------------------------- <*> См.: Пленум Верховного Суда Российской Федерации. Постановление от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации"; Пленум Верховного Суда Российской Федерации. Постановление от 21 декабря 1993 г. N 10 "О рассмотрении судами жалоб на неправомерные действия, нарушение права и свободы граждан (в ред. Постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 25 октября 1996 г. N 10, от 14 февраля 2000 г. N 9, от 25 мая 2000 г. N 19, от 24 апреля 2002 г. N 8); Пленум Верховного Суда Российской Федерации. Постановление от 31 октября 1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия". <**> Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Постановление от 11 июня 1999 г. N 8 "О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса".

Но юриспруденция наших судов быстро развивается, и в скором времени может встать вопрос об обязательности применения решений комитетов в российской правовой системе, то есть можно ли расценивать решения комитетов в качестве источников международного права. Общепризнано, что не существует обязанности государств признавать в качестве обязательных суждения комитетов по представляемым им фактам, касающимся исполнения государствами самих договоров. Позиция Комитета по правам человека выражается в его заключении по делу Sooklal v. Trinidad and Tobago: "Становясь участником Факультативного протокола, государство признает компетенцию Комитета на определение того, имело ли место нарушение Пакта, и того, что в соответствии со статьей 2 Пакта государство-участник обязалось обеспечить всем индивидам в пределах его территории и подпадающим под его юрисдикцию права, предусмотренные Пактом, а также гарантировать эффективное возмещение в случае установленного факта нарушения. Поэтому Комитет считает необходимым получить от государства-участника в течение 90 дней информацию о мерах, принятых для выполнения пожеланий, изложенных в Мнениях Комитета". Как видим, Комитет не заявляет, что на государстве лежит юридическая обязанность исправить отмеченные Комитетом нарушения и доложить о них. Член Комитета по правам человека К. Хендл заявлял: "Пока не ясно, носят ли "мнения" Комитета обязывающий характер. Однако они представляют собой авторитетное изложение права, и каждое государство-участник обязан по общему международному праву и особенно в соответствии с положениями Пакта о гражданских и политических правах устранять нарушения положений, на которые указывает Комитет" <*>. -------------------------------- <*> Voelkerrecht zwishen normativen Anspruch und politischer Realitaet: Festschrift zum 65. Geburtstag. Berlin, 1994. S. 212.

Можно предположить наличие обязательства государств признавать толкование, даваемое комитетами текстам договоров. Ни один из договоров по правам человека не возлагает на соответствующий комитет полномочия давать договору официальное толкование, и практика, по крайней мере, некоторых государств не показывает признания за ними таких полномочий. В то же время можно признать, что комитеты считают себя вправе толковать договоры, когда это необходимо для выполнения ими своих задач. Комитет по правам человека и Комитет против пыток не раз подчеркивали, особенно в ходе рассмотрения индивидуальных жалоб, что правовые нормы, на основании которых комитеты выносят свои решения, - это обязательства государств, и потому решения комитетов - это нечто большее, чем простые рекомендации, которые можно спокойно игнорировать, если государство-участник не согласно с толкованием, даваемым комитетом, или с применением этого толкования к конкретным фактам. Правительства большей частью стоят на том, что хотя мнения, включая комментарии, общие критерии и рекомендации комитетов, скорее всего, являются суждениями, выносимыми экспертным органом по вопросам, регулируемым соответствующим договором, они сами по себе не являются официальным толкованием договора. Принимая их во внимание, государства не обязаны исполнять их. Например, позиция МИД Норвегии была выражена следующим образом: "Комментарии договорных органов в области толкования отдельных положений не являются юридически обязывающими, но имеют большое значение для толкования конвенций и могут внести вклад в развитие обычного права". Тем не менее государства относятся серьезно к тем решениям комитетов, которые вынесены в их адрес и нередко оспаривают их с точки зрения права или факта. Предположим, что материалы комитетов составляют основу для обычно-правового развития положений договоров о правах человека. В статье 31 Венской конвенции о праве международных договоров общее правило толкования изложено следующим образом: "1. Договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придавать терминам договора в их контексте, а также в свете объекта и целей договора. 2. Для целей толкования договора контекст охватывает, кроме текста, включая преамбулу и приложения: a) любое соглашение, относящееся к договору, которое было достигнуто между всеми участниками в связи с заключением договора; b) любой документ, составленный одним или несколькими участниками в связи с заключением договора и принятый другими участниками в качестве документа, относящегося к договору. 3. Наряду с контекстом учитываются: a) любое последующее соглашение между участниками относительно толкования договора или применения его положений; b) последующая практика применения договора, которая устанавливает соглашение участников относительно его толкования; c) любые соответствующие нормы международного права, применяемые в отношениях между участниками". Можно предположить, что решения комитетов составляют "последующую практику", как это предусмотрено процитированным выше пунктом 3b. Можно предположить также, что эти решения могут приниматься во внимание как дополнительные средства толкования в смысле статьи 32 Венской конвенции, которая гласит: "Возможно обращение к дополнительным средствам толкования, в том числе к подготовительным материалам и к обстоятельствам заключения договора, чтобы подтвердить значение, вытекающее из применения статьи 31, или определить значение, когда толкование в соответствии со статьей 31: a) оставляет значение двусмысленным или неясным, или b) приводит к результатам, которые являются явно абсурдными или неразумными". Если учесть сложный вопрос о толковании договоров по правам человека с точки зрения возможного заявления оговорок, сами решения комитетов не могут квалифицироваться как практика государств. Однако такая практика может создаваться откликами отдельных государств или государств-участников в целом на решения комитетов. Поэтому позитивная реакция государства или группы государств на каждое отдельное решение либо молчаливое признание государствами решений комитетов могут составить "последующую практику". Венская конвенция о праве международных договоров не отражает специфику договоров о правах человека. В частности, как отмечалось в литературе, именно для этих договоров характерно наличие бенефициария-индивида, а также особенный характер процедуры оговорок. Поэтому "последующая практика" не должна ограничиваться только актами государств. Например, общие комментарии и общие рекомендации комитетов направляются всем государствам-участникам обычно в форме годового отчета комитета перед Генеральной Ассамблеей ООН или ЭКОСОС. У государств вследствие этого есть возможность выразить свои мнения по поводу правильности толкования. Такая возможность открывается для них и в их докладах по отдельным договорам, и в ходе обсуждения их докладов в комитетах. Некоторые государства-участники действительно выражали несогласие с общими комментариями, принимавшимися Комитетом по правам человека. В частности, можно назвать Общие комментарии относительно права на жизнь в связи с наличием ядерного оружия, а также Общие комментарии этого Комитета об оговорках. Относительно других документов, принимаемых комитетами, таких реакций государств не отмечено, так что можно утверждать, что имеет место молчаливое признание этих документов со стороны государств-участников и таким образом складывается общее соглашение, предусмотренное пунктом 3b статьи 31 Венской конвенции. Кроме того, государства нередко используют решения комитетов в своей аргументации перед комитетами, а также перед другими международными органами, например перед Международным Судом. Поскольку суды государств являются государственными органами, их решения также составляют "последующую практику". А если суды разных стран постоянно следуют или заявляют о признании того или иного решения комитета, можно констатировать формирование соглашения сторон в духе статьи 31 Венской конвенции. Фраза "соглашение сторон" в пункте 3b статьи 31 также сформулирована не совсем четко. Необходимо ли соглашение всех государств-участников договора? Может ли возражение непосредственно затронутого государства сделать нелегитимным соглашение всех других сторон? Комиссия международного права высказывала мнение о том, что должна приниматься во внимание практика "сторон в целом". Этот принцип широко применяется в процессе констатации признания той или иной нормы в качестве обычно-правовой. Из всех видов реакций государств на решения комитетов следует, по нашему мнению, выделить реакцию на те решения, которые адресованы непосредственно конкретным государствам. Возможно, что если государство хочет продемонстрировать свое согласие с таким решением, ему придется принять меры для нового слушания по делу, признанному комитетом неправосудным. Пока очень немногие государства ввели в свою правовую систему процедуры, предназначенные для исполнения решений комитетов (Колумбия, Чехия, Словакия и некоторые другие). В практике государств уже отмечались случаи, когда то или иное лицо, чья жалоба была признана комитетом обоснованной, пытались получить удовлетворение путем нового рассмотрения его дела национальным судом. Широко известно дело Kavanagh v. Ireland <*>, когда Дж. Кавана после признания Комитетом по правам человека приговора в отношении его нарушением Пакта о гражданских и политических правах пытался добиться нового рассмотрения его дела ирландскими судами, но получил отказ. -------------------------------- <*> Kavanagh v. Ireland, Human Rights Committee, Communication No 819/1998.

Подобные же дела в Испании были пересмотрены благодаря специально предусмотренной в Конституции процедуре пересмотра судебных решений, хотя эта процедура не создана специально для имплементации решений Комитета <*>. -------------------------------- <*> См. дела Hill & Hill v. Spain. Communication No 526/1993, views of April 1997, para 16; Gomez Vazquez v. Spain, Communication No 701/1996, 11 August 2000.

Примечательно положение, введенное в Уголовно-процессуальный кодекс Венгрии: решение международного органа по правам человека должно рассматриваться как "новое свидетельство" и может вести к пересмотру дела. Привести все решения национальных судов, в которых затрагивались решения комитетов, невозможно. Можно лишь сказать, что они весьма многочисленны. В литературе приводятся примеры из практики судов Австралии, Белиза, Великобритании, Венгрии, Германии, Голландии, Гонконга, Зимбабве, Индии, Канады, Латвии, Маврикия, Намибии, Нигерии, Новой Зеландии, Норвегии, Польши, Словакии, США, Танзании, Финляндии, Чехии, Южной Африки, Японии и других стран <*>. -------------------------------- <*> Обзор см.: www. abo/fi/instut/imr/

Отношение национальных судов к материалам комитетов позволяет сделать вывод о том, что суды считают возможным использование в ходе толкования конституционных и законодательных гарантий прав человека. Хотя в общем национальные суды не готовы признать, что они формально связаны толкованием, даваемым комитетами положениям договоров, большинство судов признает, что этим толкованиям следует придавать значительный вес при определении соответствующего права или наличия нарушения - как документам, составляемым экспертами, облеченными доверием государств. При этом можно вывести несколько тенденций: - используются большей частью те решения и тех комитетов, которые касаются индивидуальных жалоб, а также рекомендаций, принимаемых по докладам отдельных государств. Чаще всего в материалах судов фигурирует Комитет по правам человека; - суды прибегают, как правило, к материалам, которые могут быть им полезны при разрешении конкретных споров. Поэтому весьма часто они используют прецеденты, выбирая из них ситуации, аналогичные тем, которые фигурируют в разбираемых делах; - суды чаще используют материалы комитетов, которые существуют в течение длительного времени. Реже всего цитируется Комитет против пыток, который создан относительно недавно; - негативное отношение к решениям комитетов заметно со стороны исполнительных властей государств; суды более склонны учитывать их, но выражают определенно отрицательную позицию в тех случаях, когда позиции комитетов расходятся с их собственными. Итак, проведенный анализ позволяет сделать вывод о том, что в настоящее время пока не существует юридического обязательства для государственных органов Российской Федерации применять решения комитетов по правам человека на тех же основаниях, что и международные договоры Российской Федерации. Однако практика государств, и особенно одной категории государственных органов - судов, позволяет заключить, что происходит становление обычной нормы международного права, дающей комитетам полномочия на толкование договоров по правам человека.

Название документа