Господство права как юридический феномен в системе современного международного права

ГОСПОДСТВО ПРАВА КАК ЮРИДИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН В СИСТЕМЕ СОВРЕМЕННОГО МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА

Р. А. КАЛАМКАРЯН

Р. А. Каламкарян, доктор юрид. наук, профессор.

Вхождение человечества в новое тысячелетие сопряжено с повышением роли международного права в системе межгосударственных взаимоотношений. Важнейшей задачей мирового сообщества является установление господства (верховенства) права в международных делах. Данное направление деятельности ООН было особо подчеркнуто в годовом отчете Генерального секретаря ООН за 2000 г. <*> В порядке констатации указывается на необходимость выполнения взятых государствами международных обязательств исключительно на основе принципа добросовестности, то есть не формально, а с должным учетом буквы и духа международного договора. -------------------------------- <*> См.: Годовой отчет о работе Организации за 2000 г. Нью-Йорк, 2000. С. 99 - 103.

Российская Федерация как Великая держава, постоянный член Совета Безопасности ООН, однозначно подтвердила свою приверженность верховенству права <*>. -------------------------------- <*> Иванов И. С. Верховенство права в международных отношениях // Международная жизнь. 2000. N 12. С. 62 - 67.

В постановочном плане концепция господства права (Rule of Law) (далее - концепция) отнюдь не является недавним достижением. В международное право указанная концепция пришла из внутреннего права Великобритании <*>. В общем плане под ней подразумевались: -------------------------------- <*> See: Diceу А. V. Introduction to the Law of Constitution. London, 1885; Diceу А. V. Study of the Law of Constitution. London, 1900.

- правовая форма образования и деятельности правительств; - беспристрастная, независимая и нацеленная на достижение справедливости судебная система, исключавшая любые проявления произвола, беззакония, авторитарных методов руководства; - естественный характер происхождения конституционных норм; юридическое равенство всех граждан перед законом. Созданная профессором Альбертом Венн Дайм концепция имеет непреходящее значение для современной юриспруденции. При учете направленности основных установочных положений концепции господства права, она вполне применима и в системе международного права. В США эта концепция известна под названием "правительство под законом" ("Government under Law"), во Франции - "принцип законности и верховенство нормы права" ("Le principe de legalite et la Suprematie de la Regle de Droit"), в ФРГ - "правовое государство" ("der Rechtsstaat"). В отечественной литературе по международному праву содержание названной концепции до настоящего момента практически не рассматривалось. Поскольку некоторые зарубежные авторы в связи с ее выдвижением ставили вопрос о пересмотре современного международного права и Устава ООН в направлении создания мирового государства, со стороны отечественных юристов в отношении применения концепции высказывалось много критических замечаний. Объектом критики было и понятие "World law", поскольку наиболее часто называлась та система права, которую определенная, но в целом незначительная часть зарубежных юристов предполагали установить в международных отношениях на основе мирового государства. В настоящее время подавляющее большинство ученых отвергают положение о создании мирового государства, справедливо отмечая, что государства как равноправные суверенные субъекты права в процессе общения между собой должны содействовать неукоснительному соблюдению международного права и уважению к правилам поведения, выработанным и признанным в современном взаимосвязанном и взаимозависимом мире <*>. Причина такого изменения позиции - осознание того, что международное право должно не подчинять, а координировать действия государств, что это межгосударственная структура построения современного миропорядка <**>. -------------------------------- <*> See: Renouf A. Тhе Rulе оf Law in International Affairs // Australian Foreign Affairs Record, 1975, julу, P. 395 - 405; Jackson S. W. The Rulе of Law Among Nations // The Rulе of Law. Dallas. 1961, P. 71 - 86. <**> See: Rousseau Ch. Droit International Public, t. 1, Paris, 1970. P. 28; Ziccardi P. Regles d'0rganisation et Regles de Conduite en Droit International // Recueil des Cours. 1976. IV. T. 152. La Haye, 1980. P. 274; Sur S. Quelques observations sur les normes jurudiques Internationales // Revue Generale de Droit International Public. 1985. N 4. P. 928; Arangio-Ruiz G. The Normative role of the General Assembly of the UN and the Declaration of Principes of Friendly Relations // Recueil des Cours. 1972. III. T. 137. La Haye, 1974. P. 652, 655; Barile G. La Structure de L'Ordre Juridique International // Recueil des Cours. 1978. III. T. 161. La Haye, 1980. P. 26.

Пересмотр научных взглядов в зарубежной доктрине, а также признание Россией верховенства права как внутри страны, так и вовне создали условия для кардинального изменения позиции в отношении рассматриваемой концепции. Цель концепции - обеспечение торжества права в международных отношениях, содействие неукоснительному соблюдению норм международного права во всех аспектах деятельности государств, поскольку оно отражает согласованные интересы всего мирового сообщества. Концепция предполагает построение международных отношений на основе высокого уровня правосознания, добросовестности, строгого выполнения всех обязательств, возложенных международным правом на государства, и справедливости. Так, свое решение по делу о разграничении континентального шельфа Северного моря Международный Суд обосновал следующим образом: он руководствовался принципом справедливости как не каким-то абстрактным понятием, а осуществил в реалии верховенство (по сути, - господство права "Rule of Law" - Р. К.) норм права, что само по себе означает применение справедливых принципов <*>. -------------------------------- <*> International Court of Justice Reports. N. Y. 1969. P. 47.

Известно, что рассмотрение проблем от противного может дать определенный эффект. Существует такое широко распространенное понятие, противоположное понятию "Rule of Law", как "Rule of Force" (то есть "господство силы"), которое оправдывает применение силы в целях достижения определенных внешнеполитических задач при полном игнорировании существования международного права. Есть ли в науке международного права сторонники концепции "Rule of Force"? Прямых нет. Даже самые правые из зарубежных представителей науки (например, М. Макдугал, Г. Лассвелл, М. Бэркан, Дж. Мур, С. Хофрман) признают реальность международного права. Однако оно рассматривается ими лишь как некий атрибут внешней политики, в качестве юридического обоснования внешнеполитических притязаний своей державы. Таким образом, "Rulе of Force" выступает в виде "Power Politics". В противоположность этому "Rule of Law" твердо и однозначно запрещает использование международного права в качестве камуфляжа внешнеполитических амбиций того или иного государства и исключает любые формы давления и насилия в процессе межгосударственного общения. Сущность международной жизни такова, что интересы отдельных государств могут столкнуться, нередко в результате возникают коллизии (говоря юридическим языком), конфликты интересов. Причем немедленное их прекращение нереально. Самый лучший и желательный, с точки зрения международного права, способ урегулирования всех конфликтов - согласование специальных интересов отдельных государств с общечеловеческими интересами. Предпосылкой тому служит признание всеми странами господства права. В связи с изложенным представляется, что основная задача современной дипломатии должна состоять в том, чтобы разрешать и снимать конфликты между государствами, выработать такую юридическую доктрину в аспекте упомянутой концепции, которая приспосабливалась бы к имеющимся реальным противоречиям в мире и в максимальной степени содействовала упорядочению и разумному изменению мира к лучшему (на началах неукоснительного соблюдения международного права и требований справедливости), созданию нового международного правопорядка, в одинаковой степени приемлемого для всех государств. Первоначальное императивное условие обеспечения господства права в международных отношениях - осознание всеми государствами и их руководством необходимости мирного урегулирования конфликтов интересов на справедливой основе и соизмерение поведения собственного государства с требованиями международного права по неукоснительному соблюдению всех его предписаний. Таким путем должно быть достигнуто всеобщее понимание недопустимости обращения к силе при разрешении конфликтов в любых ее проявлениях и осознание преимуществ разностороннего мирного сотрудничества. Выдвигая задачу совершенствования на упорядоченной основе международного правопорядка, следует задуматься и о том, что международная юридическая система не может оставаться всецело в положении Status Quo. Принцип справедливости и разумный подход должны быть применены, например, в отношении развивающихся государств. Поэтому в процессе усовершенствования международной юридической системы в направлении усиления господства права необходимо принимать во внимание их справедливые требования в области экономики и торговли при условии сохранения общего равновесия сил в мире. Важнейшим фактором удовлетворения интересов таких стран явилось бы использование материальных ресурсов, высвобождаемых в результате разоружения, на оказание им всесторонней помощи. Особенно актуальным, с нашей точки зрения, является создание в рамках ООН специального фонда "Разоружение для развития". В изменяющемся мире концепция "господство права" рассматривается в качестве основы для поддержания стабильности. Однако она не может быть своего рода охранителем мирового порядка, не приемлющего изменений. Она вбирает в себя и подразумевает одновременно стабильность международных отношений и учет происходящих перемен. Каковы же компоненты названной концепции и реальные направления их включения в международные отношения? Достижение господства права зависит в конечном итоге от готовности всех государств принять на себя соответствующие международные обязательства. На уровне правительств рассматриваемая концепция требует мыслить категориями международного сообщества, исходить из принципа справедливости, общечеловеческих интересов, а не ограничиваться собственными. Именно этим следует руководствоваться при выработке политического курса страны и непосредственном претворении его в жизнь. На межгосударственном уровне процесс усовершенствования международного правопорядка предполагает ряд мер, направленных на повышение императивного начала принципа добросовестного поведения государств на правотворческой и правоприменительной стадиях, а также принципа, предписывающего обязательность проведения непосредственных переговоров в целях урегулирования всех возникающих международных проблем на основе взаимоприемлемого соглашения. Причем принцип добросовестного поведения в своем новом качестве призван обеспечить позицию Uberrimae Fidei (высокую степень доверия), которая не только полностью исключает любые злоупотребления правом в ущерб другим государствам, но и предписывает прямую необходимость (обязанность) учитывать взаимные интересы участников международного общения, соизмеряя их с общечеловеческими. Поскольку в силу повышения императивного начала принципа добросовестного поведения государств в условиях примата и господства права доверие приобретает новое качество, то и сотрудничество, которому оно призвано содействовать <*>, выступает в ином аспекте. Это уже не просто сотрудничество на базе принципа Sic utere tuo ut alienum non laedas (используй свою собственность так, чтобы не вредить собственности другого), а реальное обеспечение целенаправленного обустройства современного миропорядка в силу понимания единства земной цивилизации, ее целостности и взаимодополняемости. -------------------------------- <*> На это обстоятельство было особо указано в решении Международного Суда ООН о ядерных испытаниях от 1974 г. (See: С. I.J. Recueil, 1974. P. 263).

Поступательное движение в направлении господства права на национальном уровне. Прежде всего это повышение роли ООН и таких ее главных органов, как Совет Безопасности и Военно-Штабной Комитет, а также усиление значения Международного Суда в разрешении тех споров, которые несут угрозу международному миру и подрывают действенность самой международной системы. Для международных отношений, построенных на господстве права, неприемлемы не только ядерное оружие, но и любые избыточные количества вооружения, выходящие за рамки нужд обороны. Принцип достаточности (достаточности для обороны, недостаточности для нападения) выступает в качестве общего критерия построения мира без войн и насилия. Важнейший путь обеспечения указанного принципа - открытость процесса разоружения. Выработка способов ее достижения может быть поручена Военно-Штабному Комитету ООН. ООН добилась значительных результатов в мирном урегулировании межгосударственных споров. Факты неразрешенности до настоящего момента некоторых из них следует отнести не к недостаткам или несовершенству Устава ООН (далее - Устав), а к невыполнению членами ООН должным образом своих прямых обязанностей по мирному разрешению всех без исключения споров и конфликтов. Государства - члены ООН обязаны использовать для этого все широкие возможности, предоставляемые в их распоряжение Уставом. Согласно п. 3 ст. 2 Устава государства должны разрешать международные споры мирными средствами. Данное обязательство, будучи обязательством erga omnes, распространяется, в соответствии с п. 6 ст. 2 Устава и на государства, которые не являются членами ООН. В статье 33 Устава закреплены конкретные средства урегулирования. Кроме того, постановления гл. VI устанавливают принцип подчинения государств, находящихся в состоянии спора, Совету Безопасности и Генеральной Ассамблее ООН. Таким образом, создан гибкий и подвижный механизм, направленный на удержание международных споров в рамках соответствующих процедур и под контролем институтов, которые помогают направить их в русло мирных переговоров. Согласие государств использовать все возможные процедуры по мирному урегулированию конфликтов и принять пожелания со стороны Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи ООН повышает общий уровень обязательства стран изыскивать в прямых переговорах между собой, при участии или без участия посреднического звена, мирные средства разрешения споров, исключая тем самым случаи обращения к силе или угрозы силой. Важный фактор в деле утверждения господства права - повышение роли Международного Суда как главного судебного органа ООН. С соответствующей инициативой в данном направлении выступил в свое время СССР, заявив о необходимости распространения обязательной юрисдикции Международного Суда на взаимосогласованной основе на всех постоянных членов Совета Безопасности ООН, а также принятия всеми государствами обязательной юрисдикции Суда в отношении толкования и применения соглашений в области прав человека. Позиция России как прямого правопреемника СССР по данному вопросу получила свое должное подтверждение на современном этапе развития. Будучи независимым коллективным органом ООН, Международный Суд призван содействовать урегулированию споров, если все другие мирные средства оказались неэффективными. Выводы Суда не только являются основой разрешения того или иного спора, но и содействуют прогрессивному развитию международного права и его институтов. Сам факт обращения в Международный Суд не должен расцениваться как недружественный акт. Международный правопорядок, при котором споры урегулируются на базе решений независимого международного судебного органа, обретает большую стабильность, поскольку исключается непредсказуемость в действиях государств. В итоге значительно улучшается общий климат в мире, крепнет доверие между странами. Повышение роли Международного Суда в процессе установления господства права в международных отношениях может идти в направлении расширения круга субъектов - потенциальных сторон спора, а также путем привнесения определенных изменений в процедуру судебного разбирательства. Что касается первого момента, то можно предложить предоставить доступ в Суд не только государствам (ст. 34 Статута), но и международным межправительственным и неправительственным организациям, имеющим, согласно ст. 71 Устава ООН консультативный статус. Каждый год Международный Суд отвечает, по крайней мере, по 600 заявкам на принятие дела к производству <*>, и здесь заложены большие перспективы для его деятельности. Увеличение числа дел, рассматриваемых в Суде, даже по внешне незначительным вопросам приведет к тому, что международное сообщество будет более предрасположено к судебной процедуре урегулирования споров. -------------------------------- <*> See: International Court of Justice Yearbook 1975 - 1976. N. Y., 1977. P. 123.

Потенциальные возможности для повышения роли Международного Суда заложены также в расширении его юрисдикции, то есть круга вопросов, подлежащих разбирательству. Поскольку постановления Статута Суда не допускают каких-либо оговорок в процессе принятия обязательной юрисдикции Международного Суда (за исключением условия взаимности), было бы целесообразно пойти на установление ряда ограничений при формулировании оговорок, исключающих ту или иную область из сферы подсудности. Здесь возможно двоякое решение: во-первых, признание на основе специального постановления Суда того, что данная оговорка не имеет юридической силы (то есть государство, сделавшее оговорку при принятии обязательной юрисдикции, тем самым, согласно п. 2 ст. 36 Статута, полностью связано постановлениями своей декларации); во-вторых, признание Судом того, что соответствующая оговорка непосредственно затрагивает объект и цель декларации и тем самым делает ее юридически недействительной. Равным образом расширению юрисдикции Международного Суда и соответственно повышению его роли в качестве главного судебного органа ООН могло бы способствовать составление специального списка вопросов, которые в перспективе могли бы являться (или, наоборот, не могли бы являться) предметом его разбирательства. Решение этой задачи в значительной степени упростило бы всю процедуру судебного урегулирования. И, наконец, наиболее полно использовать судебную процедуру для разрешения международных споров позволит обеспечение государствам возможности обращения к институту "Forum Proragatum", согласно которому государство может проявить согласие в одном случае на расширение компетенции Суда по уже рассматриваемому делу (при наличии признания со стороны обеих сторон обязательной юрисдикции Суда), а в другом (при отсутствии формального конвенционного обязательства и декларации о принятии обязательной юрисдикции Суда) - на принятие на себя юрисдикции Суда по конкретному делу. В обоих случаях активное поведение государства служит способом упрощения форм требуемых для дачи согласия государства на различных стадиях судебного разбирательства. Привнесению элементов концепции "господства права" в международные отношения содействует политика признания государств и правительств, основанная на началах справедливости и учете законного волеизъявления народов, а также практика поддержания нормальных дружественных отношений. В прошлом нередко признание сопровождалось актами политического произвола, носило открыто дискриминационный оттенок, проявлялось неприятие вновь возникающих субъектов международного права. Концепция господства права, с одной стороны, прямо запрещает использование института признания в качестве акта политического произвола, средства шантажа и насилия, а с другой - предусматривает, что политика признания должна носить правомерный и недискриминационный характер, содействовать осуществлению принципа самоопределения народов и наций, благоприятствовать налаживанию нормальных дружественных отношений. Признаваемый субъект обязан отвечать требованиям международного права. Если это - государство, то оно должно быть независимым и суверенным, иметь правительство, объективно представляющее верховную волю народа, осуществляющее эффективный контроль над территорией и населяющим ее народом. Если это - национально-освободительное движение, то оно должно иметь свой орган или правительство в качестве изъявителя суверенной воли народа, ведущего борьбу за свое самоопределение. Общим критерием в политике признания может служить политика признания, проводимая ООН. Признание - начальный этап установления нормальных отношений между государствами. Следующий логический шаг - установление дипломатических и консульских отношений. В аспекте концепции господства права государства обязаны строго и неукоснительно соблюдать постановления Венской конвенции 1961 г. о дипломатических сношениях и Венской конвенции 1963 г. о консульских сношениях, устанавливавших правовой статус дипломатических и консульских представительств и их персонала. Любое несоблюдение указанных конвенций не способствовало бы процессу становления международного правопорядка. Справедливо констатировать, что та цель, которую ставят перед собой международно-правовые нормы, в общем плане достигается. Эффективность международного права растет - такое мнение доминирует в России, а также за рубежом. Например, американский юрист Л. Сон (один из соавторов книги, содержавшей предложения по пересмотру Устава ООН, вышедшей в 60-е гг. прошлого столетия) в своей работе, опубликованной в 1975 г., приводит такой интересный факт. С 1945 года было подписано 20 тыс. договоров, из которых 19900 точно исполняются <*>. Государства независимо от социально-экономической принадлежности и уровня развития вместе участвуют в выработке и совершенствовании международного права. Важным представляется то обстоятельство, что все страны признают значимость международного права и его обязательную силу. Случаи его нарушения осуждаются на уровне международной организации N 1 в мире - ООН. -------------------------------- <*> See: Sohn L. В. The Effectiveness of International Law // Essays in International Law in Honour of Krishna Rao. Faridabad, 1975. P. 59.

Значимость концепции господства права проявляет себя в полной мере и на внутригосударственном уровне. Как пишет профессор права Гарвардской школы права (США) Р. Х. Фаллон в своей специальной работе на эту тему, понятие господства права (Rule of Law) ставит перед собой три цели. Во-первых, концепция господства права призвана обеспечить защиту против анархии или, другими словами, войны всех против всех. Во-вторых, данная концепция призвана создать надлежащие условия для людей по планированию своего будущего с предложением им разумной уверенности в том, что они могут заранее знать о юридических последствиях различных действий. В-третьих, концепция призвана обеспечить гарантии против возможных случаев произвола со стороны официальных властей <*>. -------------------------------- <*> See: Fallon R. N. Op. cit. P. 7 - 8.

На фоне изложенных здесь целей концепция господства права в общепринятом (в научной среде) контексте включает в себя пять элементов. В той мере, в какой все эти пять элементов присутствуют, с точки зрения профессора Р. Х. Фаллона <*>, можно говорить о реализации основополагающих положений рассматриваемой концепции. Первый элемент заключается в способности юридических норм, стандартов или принципов направлять людей в отправлении ими своих дел. Народ должен быть в состоянии понимать право и сообразовывать собственное поведение с действующими нормами права. Вторым элементом названной концепции является эффективность. Право призвано действительно руководить поведением людей, по крайней мере в большей своей части. Другими словами, народ должен быть руководим правом, подчиняться ему. Третий элемент - это стабильность. Право должно в разумной степени быть стабильным для того, чтобы содействовать планированию и координации действий на протяжении определенного периода. Четвертый элемент концепции состоит в верховенстве законной власти. Право должно руководить поведением официальных государственных лиц, включая судей, так же как и рядовых граждан. Пятый элемент включает в себя наличие институтов беспристрастного правосудия. Суды должны обладать возможностями проводить в жизнь закон и должны осуществлять судопроизводство на основе справедливости. -------------------------------- <*> Fallon R. N. "The Rule of Law" as a concept in constitutional discourse // Columbia Law Review. January 1997. Vol. 97. N 2. P. 1 - 56.

Практическая реализация составляющих элементов концепции господства права создает надлежащие гарантии для обеспечения универсально признанных прав человека. В обычном политическом лексиконе о "гарантиях" прав говорят в самом общем (описательном) смысле и без каких-либо уточнений на этот счет. Например, говорят, что определенное право "гарантируется" Конституцией, в то время как оно просто провозглашается в торжественной форме в конституционном тексте. Однако, с точки зрения профессора права Университета Генуи (Италия) Р. Гастини, такая лингвистическая практика, по всей очевидности, не делает различий между предоставлением права и защитой права <*>. Конституционное право может действительно быть провозглашено или предоставлено, но без какой-либо требуемой на данный счет гарантии, а также защиты такого права. Например, конституционное провозглашение "Всякий гражданин может... свободно высказываться, писать, печатать" (Декларация прав человека и гражданина 1789 г., ст. 11) без сомнения предоставляет определенные субъективные права гражданам, но при этом нельзя утверждать, что эти права также защищены. -------------------------------- <*> Guastini R. Reflexons sur les qaranties des droits constitutionnels et la theorie de l'interpretation. // Revue du Droit Public et la Science Poitique en France et a l'etranger. Paris, 1991. N. 4. P. 1079 - 1089.

Гарантия, как подчеркивает Р. Гастини, является именно защитой. Гарантии конституционных прав составляют собой защиту прав граждан против государств: своеобразные "барьеры", которые установлены между государственной властью и свободой граждан <*>. -------------------------------- <*> Guastini R. Op. cit. P. 1081.

Концепция господства права в доктринальном плане сопоставима с концепцией примата права в международных отношениях. Ставя общую задачу - строгое обеспечение взаимосогласованных постановлений международного права - концепции примата права и господства права согласуются между собой и имеют общую конечную цель - прогрессивное переустройство международного правопорядка. Обе концепции в равной степени приемлемы и потому должны быть взяты за основу всеми государствами в своей дипломатической деятельности, что, безусловно, отвечало бы коренным интересам человечества. Концепция господства права указывает возможные пути установления мира, в котором уровень права был бы настолько высок, чтобы у государства не возникало побудительных мотивов совершить противоправный акт. Признание примата международного права и приоритета общечеловеческих интересов, несомненно, окажет положительное влияние на утверждение господства права в международных отношениях. Востребованность права в качестве основополагающего регулятивного элемента мирового порядка представляет собой неотъемлемый атрибут объективного хода цивилизации. Определяющим фактором теоретического построения концепции господства права (Rule of Law) в международных отношениях являются положения ст. 14 Проекта статей о правах и обязанностях государств, выработанного Комиссией международного права на ее первой сессии (в 1949 г.). Конкретно предписывается следующее: "Каждое государство обязано поддерживать свои отношения с другими государствами в соответствии с нормами международного права и в соответствии с тем принципом, что суверенитет каждого государства подчинен верховенству (Supremacy) международного права". По своему сущностному содержанию понятия господства права (Rule of Law) и верховенства международного права (Supremacy of International Law) сопоставимы, как общее к частному. В то время как концепция господства права в качестве предписания общего порядка по должному поведения всех субъектов правоотношений (будь то внутригосударственных или международных), концепция верховенства международного права устанавливает приоритет международного права над внутригосударственным. Ключевое значение для понимания концепции господства права имеет рассмотрение принципов международного права, академическое и практическое значение которых определяется двумя факторами. Первое - это предметное юридическое значение самих принципов в аспекте подтверждения правовой нормы. Так, при обстоятельствах возникновения доктринального разногласия по вопросу правильности подлежащей применению нормы, справедливое решение спора зависит от того конкретного принципа, который лежит в основе такой нормы. Второе - специфика международного права как права координации, осуществляющего регулятивное воздействие по горизонтали в отношении суверенных образований-государств, коренным образом отличается от внутригосударственного права, которое как право иерархическое (властное) действует по отношению своих субъектов - физических и юридических лиц - по вертикали, то есть сверху вниз. И здесь (имеется в виду международное право), где практика далека от единообразия и где могут существовать значительные области для сомнений или разногласий применительно к предметности применения правильной нормы, значение основных принципов весьма существенно. Востребованность научной разработки основных принципов международного права в контексте постановочных критериев господства права (Rule of Law) подтверждается фактами обращения ученых к их рассмотрению. Конкретными примерами доктринального анализа названных принципов служат два фундаментальных курса проф. Дж. Фицмориса и проф. Дж. Шварценбергера, прочитанных ими в Гаагской академии международного права (соответственно в 1957 и 1955 гг.) <*>. -------------------------------- <*> Fitzmaurice G. The General Principles of International Law, considered from the Standpoint of the Rule of Law / RdC. 1957. II. Leyde, 1958. T. 92. P. 1 - 223; Schwarzenberger G. The Fundamental Principles of International Law / RdC. 1955. I. Leyde, 1956. T. 87. P. 191 - 385.

В результате проведенного исследования указанных работ известных английских ученых можно констатировать значимость основных (фундаментальных) принципов, тем более в такой сфере современной юриспруденции, как международное право. Свою доктринальную позицию по предмету значимости рассматриваемых принципов (именно в международном праве) оба упомянутые юриста обоснованно подтверждают спецификой международного права (здесь степень "жесткости" права ниже, чем во внутригосударственном праве), где практика далека от единообразия и соответственно могут возникать споры по поводу правильности подлежащей применению нормы права. Практическая нагрузка принципа (в концептуальном срезе) проявляет себя в подтверждении нормы. Профессор Дж. Фицморис объясняет соотношение принципа и нормы в следующей простой по пониманию схеме: в то время как норма отвечает на вопрос "что", принцип в действительности дает ответ на вопрос "почему" <*>. -------------------------------- <*> Fitzmaurice G. Op. cit. P. 7.

Рассматривая проблему выявления количественного состава указанных принципов, профессор Дж. Шварценбергер свел все принципы международного права к семи фундаментальным принципам (суверенитета, признания, согласия, добросовестности, самообороны, международной ответственности, свободы морей) и при этом установил определенную их иерархию, заявив, что из всех семи обозначенных принципов только пять (согласия, добросовестности, международной ответственности, самообороны, свободы морей) образуют собой основу международного права <*>. -------------------------------- <*> Schwarzenberger G. Op. cit. P. 375 - 378.

Профессор Дж. Фицморис, не ставя перед собой такой цели, выбрал для рассмотрения те принципы, которые, как представляется, имеют наибольшую значимость с точки зрения господства права, но при этом он сгруппировал все основные принципы в четыре раздела. Первый раздел под обозначением автоматичности или необходимости предусматривает автоматическое и необходимое применение международного права ко всем государствам и к отношениям между ними. Второй раздел в рамках верховенства международного права устанавливает приоритет регулятивного воздействия международного права применительно к внутригосударственному и решает в этом аспекте вопросы суверенитета и внутренней юрисдикции. Предмет верховенства частично является проблемой делимитации, которая имеет два аспекта. В соответствии с одним их таких аспектов предписывается, что международное право в порядке осуществления своего верховенства определяет границы сфер компетенции государств в отношениях между собой. Функция делимитации в международной сфере относится к международному праву. Именно международное право устанавливает компетенцию и сферу деятельности государств в данной области. И делает это в четырех основных сферах, а именно: во времени, пространстве, в персональном и судебном плане. Во временной сфере международное право регулирует процессы рождения и возникновения новых государств, а также прекращения их существования, трансформации или правопреемства. В территориальной сфере международное право упорядочивает и регулирует пределы жизненного пространства, предписывает должные методы укрупнения или уменьшения в размерах территории и, наконец, устанавливает пределы правомочий государств в рамках нее. В персональной сфере международное право определяет юридическую связь физических и юридических лиц, судов, самолетов как подпадающих под их национальную принадлежность. В судебной сфере международное право устанавливает природу и предел юрисдикции, которая может осуществляться государством на территориальной или персональной основе в зависимости от конкретного случая. В пределах верховенства международного права, помимо проблемы делимитации сфер компетенции государств в отношениях между собой, подлежит решению задача делимитации регулятивного воздействия между международной и внутренней областями действия права и юрисдикции. И здесь в рамках разногласия с внутренним правом государства не вправе ссылаться на свое внутреннее право как на основание для невыполнения международного права. Здесь в параметрах доктринального разногласия между монистической и дуалистической концепциями действует общее обязательство государства по гармонизации своего внутреннего права с принятыми на себя международными обязательствами. Третий раздел предметного наполнения концепции господства права показывает себя через единство и единообразие. Под этим подразумевается. Первое: существует только одно международное право как законченная по содержанию и целостная по форме нормативная система. И именно оно и ничто другое не регулирует отношения между государствами. Второе: в той мере, в какой международное право применяется к конкретной категории предмета, оно регулирует таким же образом (в режиме единообразия) всю данную категорию материи. Другими словами, не существует отдельно международное право, например, для Тихого океана и для Черного моря. Международное право единообразно регулирует морское пространство согласно Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. То же самое имеет место в отношении сухопутного или воздушного пространства и так далее. Принцип единообразия в применении международного права вместе с тем не исключает возможность заключения государствами специальных соглашений в отношениях между собой. Соответственно, допускаются отдельные исключения применительно к общему принципу единообразия. В то время как принцип единообразия в применении международного права однозначно воспрещает возможность ссылки на соображения внутреннего порядка в качестве основания для невыполнения международно-правовых обязательств, факторы специального порядка могут при определенных обстоятельствах иметь свои юридические последствия. Единство и единообразие международного права (каким образом воспринимается в рамках концепции господства права) имеют свое юридическое значение применительно к общему принципу ex injuria non oritur jus, согласно которому государства не могут получать преимущества как следствие их противоправного деяния или ссылаться на совершенные ими упущения в качестве основания для невыполнения своих международных обязательств. При обстоятельствах единства и единообразия международного права принцип ex injuria non oritur jus в рамках своего регулятивного воздействия вместе с тем не исключает вообще ситуации, когда на определенном этапе развития международного права определенное поведение государств, даже будучи на данном моменте противоправным в какой-либо степени, может через международный обычай стать нормальной, действующей нормой современного международного права. Такие случаи были, есть и будут, поскольку новая норма международного права может рождаться и при обстоятельствах несоответствия старой, уже отжившей международно-правовой нормы со стороны государств - членов мирового сообщества. И тогда новая норма международного права также будет действовать в обозначенном режиме единства и единообразия. Четвертый раздел сущностного содержания концепции господства права включает в себя универсальность международного права. Конкретно универсальность проявляется в нескольких плоскостях. В пространственном плане на земном шаре не существует мест, где международное право не устанавливало бы в должном порядке международно-правовой режим. Функционально международное право в пределах своего регулятивного воздействия делимитирует сферы компетенции между государствами в территориальном, демографическом и судебном порядке и защищает через принцип невмешательства от посягательств на область внутренней компетенции юридическую безопасность того или иного государства - члена мирового сообщества. Построенное профессором Дж. Фицморисом видение основных принципов международного права в свете концепции господства права реально подтверждает выводы и заключения автора настоящей публикации о значении концепции Rule of Law в науке и практике современной международной юриспруденции. Перевод постулатов должного поведения, устанавливаемых согласно требованиям концепции господства права, в сферу международных отношений ориентирует государства на добросовестное выполнение всего комплекса международных обязательств независимо от источника их возникновения. А это, в свою очередь, содействует созданию высокого уровня доверия между государствами и обеспечивает в надлежащем порядке их юридическую безопасность.

Название документа