К вопросу о доверительном характере договора поручения

К ВОПРОСУ О ДОВЕРИТЕЛЬНОМ ХАРАКТЕРЕ ДОГОВОРА ПОРУЧЕНИЯ

Д. И. ПАРФЕНОВ

Парфенов Дмитрий Иванович - начальник юридического отдела Самарского отделения Куйбышевской железной дороги - филиала ОАО "Российские железные дороги".

Со студенческой скамьи всем юристам известно, что особенностью договора поручения является возможность его прекращения любой из сторон в одностороннем порядке. Это объясняется лично-доверительным характером отношений по данному договору <1>. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) (под ред. О. Н. Садикова) включен в информационный банк согласно публикации - КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2006 (издание пятое, исправленное и дополненное с использованием судебно-арбитражной практики). ------------------------------------------------------------------ <1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный). Руководитель авторского коллектива и ответственный редактор - доктор юридических наук, профессор О. Н. Садиков. М.: Юридическая фирма "КОНТРАКТ"; Издательская группа ИНФРА-М-НОРМА, 1996. С. 568.

Лично-доверительный (фидуциарный) характер отношений сторон договора поручения отмечают подавляющее число ученых <2>. Так, например, Н. М. Голованов пишет, что договор поручения относится к фидуциарным сделкам, т. е. сделкам, в которых отношения сторон имеют доверительный характер. При утрате доверия любая из сторон может прекратить договор, не ссылаясь на какие-либо иные обстоятельства <3>. Следует особо отметить, что отказ стороны от исполнения договора поручения признается законодателем правомерным действием и не влечет гражданско-правовой ответственности. Более того, п. 2 ст. 977 ГК РФ предусматривает ничтожность соглашения об отказе от права одностороннего прекращения договора поручения. -------------------------------- <2> См., например: Антимонов Б. С., Граве К. А. Договор трудового поручения // Ученые записки: Ученые записки ВИЮН. М.: Госюриздат, 1955. Вып. 2. С. 45; Гордон А. Отношения доверителя и поверенного к предмету доверенности и статья 542 ч. I т. X // Журнал гражданского и торгового права. 1871. СПб.: Тип. И. И. Глазунова, 1871. Март. Кн. 1. С. 743; Рихтер А. О порядке уничтожения доверенностей // Журнал гражданского и торгового права. 1871. СПб.: Тип. И. И. Глазунова, 1871. Март. Кн. 1. С. 220; Торговое право: Конспективный курс лекций по торговому и вексельному праву: Посмертное издание / Н. И. Нерсесов, А. Г. Гусаков. М.: Тип. "Рассвет", 1896. 275 с.; Основные институты гражданского права зарубежных стран. Сравнительно-правовое исследование. Руководитель авторского коллектива - доктор юридических наук В. В. Залесский. М.: Издательство НОРМА, 1999. С. 13; Романец Ю. В. Система договоров в гражданском праве России. М.: Юристъ, 2001. С. 418.; Суханов Е. А. Поручение (гл. 49) // Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель / Под ред. О. М. Козырь, А. Л. Маковского, С. А. Хохлова. С. 507.; Клигман А. В. Договор поручения (с участием граждан). Автореф. канд. дис. М., 1985. С. 11.; Гайдук Э. Г. Договор поручения: права и обязанности доверителя // Современное право. М.: Интел-Синтез, 2002. N 11. С. 13. <3> Голованов Н. М. Гражданско-правовые договоры. СПб.: Питер, 2003. С. 206.

Однако подобный подход к регулированию данного вопроса существовал не всегда. Так, в проекте Гражданского уложения редакции 1814 года, составленном М. М. Сперанским, имелась статья, где предусматривалась возможность установить отсутствие права на одностороннее прекращение договора поручения (по тексту проекта - договор уполномочия) <4>. Также был период, когда дореволюционная судебная практика признавала за сторонами договора поручения право ограничить себя в отзыве доверенности до истечения срока действия договора, а равно установить неустойку за нарушение данного условия <5>. -------------------------------- <4> См.: Проект Гражданского уложения 1814 г. // Архив Государственного совета. Т. 4. Царствование императора Александра I (с 1810 по 25 декабря 1825 г.). Журналы по делам Департамента законов. СПб., 1874. <5> См.: Законы гражданские (Свод законов. Т. X. Ч. 1) по новому официальному изданию 1900 года: С объяснениями по решениям Гражданского кассационного департамента и общих собраний его с Уголовным, I и II департаментами Правительствующего Сената / А. Боровиковский. 11-е изд., перераб. СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1901. С. 757 - 758.

Поэтому нам представляется, что общепризнанный взгляд на характер договора поручения и на проблему его прекращения недостаточно аргументирован. Как можно видеть, право стороны договора поручения на одностороннее прекращение договора объясняется особыми доверительными отношениями сторон договора, а наличие элемента доверия, в свою очередь, обосновывается правом стороны на одностороннее прекращение договора. Представляется, что имеет место логическая ошибка. Так, например, у Б. Д. Завидова можно встретить: "Из норм права о прекращении договора поручения вытекает, что такое прекращение возможно в одностороннем порядке, что объясняется доверительным характером отношений по данному договору" <6>. На этой же странице: "Подобные условия прекращения договора - убедительное свидетельство доверительного характера отношений, обычно складывающихся между поверенным и доверителем" <7>. То есть мы имеем дело с весьма некритичным подходом. Несколько ниже Б. Д. Завидов делает еще одно замечание о том, что возмездный характер договора комиссии исключает лично-доверительный характер этого договора <8>. Однако позже Б. Д. Завидов категорично указывает, что в основе взаимоотношений между представляемым и коммерческим представителем лежат личные, доверительные отношения. Одновременно автор подчеркивает, что договор коммерческого представительства носит возмездный характер <9>. -------------------------------- <6> Завидов Б. Д. Договоры посреднических услуг. М.: ФБК-ПРЕСС, 1997. С. 25. <7> Там же. С. 25. <8> Там же. С. 30. <9> Там же. С. 60.

Подобные обстоятельства свидетельствуют уже о том, что цивилисты не имеют целостного взгляда на проблему доверия в договоре поручения. Положения гл. 49 ГК РФ, регулирующие отношения доверителя с коммерческим представителем, в том числе и порядок прекращения договора, не оставляют сомнений, что мы имеем дело с предельно строгим договорным институтом. Никаких личных, дружеских или доверительных отношений не просматривается; нет и главного основания для признания за ним лично-доверительного характера: одномоментное прекращение договора в одностороннем порядке не предусмотрено. Но глава 49 ГК РФ одновременно регулирует и договор поручения, и договор поручения со специальным субъектом - коммерческим представителем. Следовательно, следует как минимум признать, что договор поручения носит лично-доверительный характер далеко не во всех случаях, с чем вряд ли кто-либо соглашается. Также следует учитывать, что договор поручения может заключаться между гражданами-предпринимателями и юридическими лицами. М. Р. Саркисян пишет: "Фидуциарный характер присущ так называемым бытовым договорам, где личности сторон будут иметь первостепенное значение. В предпринимательских же договорах личные отношения отходят на второй план, так как здесь предпочтение отдается профессиональным качествам предпринимателя" <10>. -------------------------------- <10> Саркисян М. Р. Биржевое посредничество по законодательству Российской Федерации: Дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2000. С. 82.

Наиболее часто встречающийся пример: отсутствующий работник выдает доверенность на получение заработной платы и просит передать деньги своему супругу. В данном случае, на первый взгляд, требуется наличие доверия на предмет того, что коллега выполнит поручение в известный срок и передаст всю сумму по назначению. Однако более внимательное рассмотрение данного примера приводит к выводу, что определяющим фактором для обращения с подобной просьбой и принятия ее выполнения на себя является наличие близких и дружественных отношений. Подобные отношения складываются в силу длительного периода постоянного общения, и основанием их служит наличие взаимной симпатии, общность мировоззрения и прочее. В противном случае коллега по работе, к которому будет обращена просьба, не желая обременять себя дополнительными хлопотами, уклонится от принятия на себя выполнения подобного поручения. Представляется, что доверие между указанными субъектами не играет главенствующей роли, а является не более чем побочным следствием таких взаимоотношений, как товарищество или дружба. Более того, на наш взгляд, без дружбы и товарищества такое явление, как доверие, само по себе существовать не может. В таком случае, если настаивать на том, что в основе договора поручения лежит доверие, то одновременно следует признать, что данный договор требует специальных субъектов - друзей. Но это уже близко к абсурду. Это все равно, что говорить, будто в основе брачного контракта лежит любовь. Может быть, так оно и есть, но любовь и дружба не являются юридическими категориями. Таким образом, и в этой узкой сфере применения договора поручения не удается выявить присутствие высокой степени особых доверительных отношений. Становится очевидно, что проблема доверия в гражданских правоотношениях никогда не была предметом научного изучения. Представляется, что данная проблема получила свое разрешение не путем научного поиска и последующего критического обсуждения, а на основе совпадения взглядов ряда ученых, увлекшихся уже готовым и известным решением. Поэтому в литературе отсутствуют развернутые мнения специалистов по данному вопросу, соответственно нет и исследований, авторы которых давали бы иную интерпретацию ситуации и ее законодательному регулированию. Указание на то, что поручение относится к личным обязательствам и, следовательно, прекращение этого обязательства имеет свои особенности, мы можем встретить еще у дореволюционных юристов. Так, Д. И. Мейер писал, что представительство предполагает известную меру доверия доверителя к поверенному. Примечательно, что данное утверждение автор основывал на том, что поверенный обязан лично совершить действия, возложенные на него доверителем, или поручить это другому лицу, но только в том случае, если такое право ему предоставлено <11>. Проблему прекращения договора доверенности Д. И. Мейер рассматривал, но никак не связывал ее с доверительными отношениями между сторонами договора <12>. -------------------------------- <11> Мейер Д. И. Русское гражданское право (в 2 ч.). По исправленному и дополненному 8-му изд., 1902. Изд. 2-е, испр. М.: Статут, 2000. С. 701. <12> Там же. С. 703 - 704.

Позднее А. Гордон отметил, что деятельность, вытекающая из представительства по доверенности, обусловливает собою, с одной стороны, личные соображения и находчивость поверенного - качества в высшей степени индивидуальные, с другой стороны, деятельность эта не может по неуловимому разнообразию своему быть заранее вполне предвидена, безусловно очерчена инструкциями, так что всегда остается немало простора самостоятельным, произвольным действиям со стороны поверенного. Этот характер представительства по доверенности обусловливает в отношениях между доверителем и поверенным, кроме юридической, еще нравственную связь, особое доверие первого к нравственности и уму последнего и делает это юридическое отношение в высшей степени личным, индивидуальным <13>. -------------------------------- <13> Гордон А. Представительство в гражданском праве. СПб., 1879. С. 396.

Не будем критиковать логику и доказательность данного утверждения. Укажем только, что механизм возникновения "нравственной связи" и ее влияние на гражданско-правовые отношения сторон договора остается для нас непонятным. Важно то, что А. Гордон основывает свои взгляды о личном и доверительном отношении сторон по договору поручения на ином основании, нежели Д. И. Мейер. Другой ученый, Г. Ф. Шершеневич, писал по данному вопросу: "Договор доверенности отнесен нашим законодательством к обязательствам личным в особенности. Действительно, такой характер его вытекает из существа отношения, основанного на взаимном доверии, на предположении честности и способности в контрагенте. Поэтому смерть доверителя или доверенного влияет разрушающим образом на силу договора" <14>. -------------------------------- <14> Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. Т. 2. М.: Статут, 2005. С. 184.

Необходимо заметить, что действовавшее в то время гражданское законодательство в одном разделе "Об обязательствах личных по договорам в особенности" объединяло две главы, первая была посвящена договору личного найма, а вторая - договору доверенности. Причем в первой главе можно встретить указание на то, что нанявшийся на работу должен быть верным хозяину. В главе о договоре доверенности подобное положение отсутствует <15>. -------------------------------- <15> См.: Законы гражданские (Свод законов. Т. X. Ч. 1) по новому официальному изданию 1900 года: С объяснениями по решениям Гражданского кассационного департамента и общих собраний его с Уголовным, I и II департаментами Правительствующего Сената / А. Боровиковский. 11-е изд., перераб. СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1901. С. 737 - 760.

Одновременно следует признать, что смерть исполнителя по договору о труде, к числу которых относится и договор поручения, обычно влечет прекращение договорных отношений. Поэтому основывать на данном обстоятельстве уникальность договора поручения, а тем более выводить из этого наличие между сторонами особых отношений, "основанных на взаимном доверии, на предположении честности и способности в контрагенте", не следует. Опять же отметим, что Г. Ф. Шершеневич привел собственное обоснование наличия доверительных отношений между сторонами договора поручения, отличное от ранее нами приведенных. Позднее В. И. Синайский со ссылкой на сенатское решение за 1871 год, номер 36, указывал, что поручение (доверенность), основанное на доверии (71/36), дает право верителю во всякое время отменить доверенность, и такая отмена не будет нарушением договора <16>. -------------------------------- <16> Синайский В. И. Русское гражданское право. М.: Статут, 2002. С. 425.

Представляется, что в данном случае В. И. Синайский не провел различия между договором поручения и доверенностью и пришел к ложному выводу. По этому поводу В. А. Рясенцев писал: "Во второй половине девятнадцатого столетия договор поручения (мандат) и доверенность в науке и законодательстве различных стран, как правило, не различались" <17>. -------------------------------- <17> Рясенцев В. А. Представительство и сделки в современном гражданском праве. М.: Статут, 2006. С. 226.

Договор поручения и доверенность нельзя идентифицировать. Эти институты не совпадают по времени. Именно с доверенностью, а конкретнее - с полномочием, которым доверитель наделяет поверенного и реализацию которого он затруднен контролировать, связан такой элемент, как доверие. Таким образом, утрата доверия ведет к лишению полномочия, путем аннулирования акта, которым поверенный был наделен полномочиями, - доверенности. Нам же надлежит видеть, что между доверием и договором поручения нет прямой связи. Следует отметить, что В. И. Синайский в обоснование своего мнения о наличии доверительных отношений между сторонами договора поручения в отличие от иных авторов привел не теоретические выкладки, а дал ссылку на судебное решение. На наш взгляд, наличие такого разброса оснований свидетельствует о том, что авторы находятся в плену интуиции, а не оперируют объективно существующими фактами и не могут утверждать, что в результате получили вывод, основанный на прочном фундаменте. Подтверждением этого может служить категоричное, но не подкрепленное аргументами утверждение А. Рихтера о том, что в основании договора доверенности лежит личное доверие доверителя к поверенному. До тех пор пока такое доверие существует, доверенность имеет свое основание, с потерей со стороны доверителя доверия к своему поверенному основание договора доверенности уничтожается и вследствие этого сама доверенность не должна далее существовать. А так как личное доверие вполне зависит от единоличной воли доверителя, то из этого логически вытекает, что доверенность, безусловно, может быть уничтожаема по единоличному распоряжению доверителя <18>. -------------------------------- <18> Рихтер А. О порядке уничтожения доверенностей // Журнал гражданского и торгового права. 1871. СПб.: Тип. И. И. Глазунова, 1871. Март. Кн. 1. С. 220.

В последующем подобный взгляд, как нам представляется, разделял И. В. Шерешевский. В частности, он утверждал следующее: "Покоясь на доверии препоручителя к исполнителю, поручение может существовать лишь до тех пор, пока существует его основная предпосылка. Ведение чужого дела при отсутствии доверия к поверенному со стороны доверителя представляло бы бессмыслицу" <19>. -------------------------------- <19> Шерешевский И. В. Представительство. Поручение и доверенность. М.: Право и жизнь, 1925. С. 54.

Относительно права поверенного на прекращение договора он писал: "Это право поверенного имеет свое основание не столько в природе договора поручения, сколько в соображениях целесообразности. Ведение чужого дела требует такого проникновения интересами препоручителя, которое трудно предположить у человека, не желающего продолжать ведение этого дела. Обязание поверенного к продолжению деятельности для доверителя против его личной воли обратилось бы против интересов доверителя" <20>. -------------------------------- <20> Там же. С. 56.

Однако В. И. Синайский высказывал противоположное мнение по данному вопросу: "Гораздо труднее объяснить право поверенного на отказ от доверенности. В римском праве, при безвозмездности поручения, можно еще было найти объяснение этому своеобразному явлению. В современном же законодательстве право поверенного на отказ приходится рассматривать как аномалию" <21>. -------------------------------- <21> Синайский В. И. Русское гражданское право. М., 2002. С. 425.

Интересно отметить, что последующие авторы, безвольно следуя в русле общепризнанного взгляда, продолжали укреплять всеобщее заблуждение. Например, С. Ю. Рябиков писал: "Исследуя проблемы представительства, И. В. Шерешевский очень точно связывал право на односторонний отказ от договора поручения с личным характером договора поручения" <22>. Ни "права на односторонний отказ от договора поручения", ни "личного характера" в работе И. В. Шерешевского не имеется. -------------------------------- <22> Рябиков С. Ю. Агентские соглашения во внешней торговле СССР: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1984. С. 62.

Мы же в принципе не можем согласиться с тем, что доверие является основной предпосылкой договора поручения. Предпосылкой любого договора служит удовлетворение интересов сторон. Одновременно нам видится справедливым утверждение В. В. Кузнецовой, что доверие, как правило, имеет место при совершении любых сделок, однако в большинстве случаев оно не имеет правового значения <23>. -------------------------------- <23> Кузнецова В. В. О понятии доверительного управления // Правовые проблемы обеспечения занятости и развития предпринимательства: Материалы Международной российско-германской научно-практической конференции "Структурно-экономические проблемы занятости и безработицы". 22 - 23 сентября 2003 г. Ч. 2 / Отв. ред. А. Е. Пилецкий. Самара: Изд-во Самар. гос. экон. акад., 2003. С. 53.

Правовое значение для вступления в договорные отношения и их сохранения имеет такой фактор, как воля. Можно согласиться, что психологическое отношение к контрагенту, формирующееся помимо всего прочего с помощью такого элемента, как доверие, оказывает влияние на состояние воли субъекта относительно вступления в договорные отношения либо прекращения этих отношений. Но возводить доверие до уровня основополагающего элемента сделки, то есть воли, и проводить между этими понятиями знак равенства нет никаких оснований. Можно констатировать, что мнения ученых едины в том, что отношения сторон по договору поручения основываются на доверии, а сам договор имеет особый, лично-доверительный характер. Однако обоснования данного феномена у каждого автора всегда разные, что, на наш взгляд, свидетельствует о ложности вывода. Тем не менее, видимо, ввиду подавляющего количества сторонников "теории доверия" и бесконечного повторения в литературе данный взгляд был принят юридической общественностью, и договор поручения получил в дальнейшем характеристику лично-доверительного договора. Позже в качестве синонима также его стали именовать фидуциарным договором, видимо, исходя из того, что согласно общепринятому взгляду непременным и наиболее важным элементом фидуциарной сделки является доверие. Выскажем предположение, что начало применению термина "фидуциарный" относительно договора поручения положили авторы учебника гражданского права 1944 года. В нем говорилось, что в Древнем Риме представительство не имело широкого развития, напротив, значительное развитие получили так называемые фидуциарные сделки, в силу которых права и обязанности, приобретаемые одним лицом от своего имени, передавались затем другому лицу, для которого они, по существу, и предназначались <24>. -------------------------------- <24> Гражданское право: Учебник. Т. 1 / М. М. Агарков, С. Н. Братусь, Д. М. Генкин и др. М., 1944. С. 211.

Отсутствие доступа к первоисточникам и работам дореволюционных авторов привело к тому, что следующие поколения ученых легко причислили договор поручения к кругу фидуциарных сделок. Термин "фидуциарный" настолько вошел в обиход, что стал применяться без каких-либо пояснений, и новое поколение юристов воспринимает его уже в значении, далеко не соответствующем первоначально заложенному. Так, Г. Д. Сафиуллина, давая оценку агентским отношениям в праве Англии и проецируя полученный результат на агентский договор в гражданском праве России, пишет дословно следующее: "Поскольку агент обладает "особым" правом изменять юридическое состояние другого лица, его обязанности по отношению к последнему отличаются особенной фидуциарной природой. Не вдаваясь в описание конкретных фидуциарных обязанностей агента и положений и правил о них, достаточно сослаться на общее определение фидуциарности в общем праве. Фидуциарная обязанность означает, что лицо должно действовать в интересах другого лица более <25>, чем в своих собственных" <26>. -------------------------------- <25> Вероятно, имеет место опечатка. Мы полагаем, что следует читать "не менее, чем в своих собственных". Например, в статье 891 ГК РФ предусматривается, что при безвозмездности договора хранитель должен заботиться о принятой на хранение вещи не менее, чем о своих вещах. Как можно требовать от поверенного превзойти себя, остается непонятным. <26> Сафиуллина Г. Д. Предмет агентского договора и основные идеи представительства: сравнительно-правовой аспект // Цивилистические записки: Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 4. М.; Екатеринбург: Институт частного права, 2005. С. 442.

В справочной литературе fiducia определяется как твердая уверенность, упование, самоуверенность и, наконец, в юридическом смысле как акт, основанный на доверии: передача собственности другому лицу под видом продажи с правом обратного требования <27>. -------------------------------- <27> См.: Петрученко О. Латинско-русский словарь. 10-е изд. СПб.: Издательство "Лань", 2001. С. 224.

Fiducia состояла в формальной передаче собственности на вещь (посредством mancipatio или in iure cession) от фидуцианта фидуциарию с целью сохранения (fiducia cum amico, с другом) или в качестве обеспечения предыдущего обязательства (fiducia cum creditore, с кредитором) с условием (pactum fiduciae), что фидуциарий осуществит обратную передачу вещи соответственно по просьбе или после того, как его кредитор будет удовлетворен <28>. -------------------------------- <28> Санфилиппо Чезаре. Курс римского частного права: Учебник / Под ред. Д. В. Доджева. М.: Издательство БЕК, 2002. С. 242.

Первым предложил называть определенные сделки фидуциарными Регельсбергер в 1880 году. Это название стало общеупотребительным как более подходящее и напоминающее о римской fiducia. Несколько ранее Kohler указывал на особенность этих сделок, называя их "прикрытыми" <29>. -------------------------------- <29> См: Дормидонтов Г. Ф. Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения фикций. Ч. 1: Юридические фикции и презумпции. Казань: Типо-лит. Имп. ун-та, 1895. С. 91.

Г. Ф. Дормидонтов указывал, что к фидуциарным сделкам относят те случаи, когда стороны, преследуя известную практическую цель, избирают для ее достижения такую сделку, правовые последствия которой, как им известно, идут далее этой цели, например, для большего обеспечения залогопринимателя передают ему заложенную вещь в собственность или, желая поручить другому лицу взыскание по обязательству, уступают ему обязательственное требование <30>. -------------------------------- <30> Дормидонтов Г. Ф. Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения фикций. Ч. 1: Юридические фикции и презумпции. Казань: Типо-лит. Имп. ун-та, 1895. С. 91 - 92.

Аналогичное мнение по данному вопросу имел и Ю. С. Гамбаров, который писал, что фидуциарные сделки суть такие, которые, сверх объявленных ими последствий, имеют целью произвести еще другие, уклоняющиеся от первых и остающиеся скрытыми для третьих лиц последствия: напр., переносится собственность, когда имеется в виду установление залога, передается обязательство, когда хотят только облегчить взыскание по этому обязательству, продается вещь с правом обратной покупки проданной вещи, когда имеют в виду ссудить эту вещь или отдать взаймы условленный за нее денежный эквивалент, и т. д. <31>. -------------------------------- <31> Гамбаров Ю. С. Гражданское право. Общая часть / Под редакцией и предисловием В. А. Томсинова. М.: Издательство "Зерцало", 2003. С. 748.

Мотивом, побуждающим стороны прибегать к совершению фидуциарных сделок, обыкновенно служит желание воспользоваться теми большими удобствами, которые предоставляет такая сделка по сравнению с юридическими действиями и сделками, прямо соответствующими намеченной сторонами цели. Иногда прибегать к фидуциарным сделкам заставляет отсутствие соответствующей намерениям сторон юридической формы <32>. -------------------------------- <32> Дормидонтов Г. Ф. Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения фикций. Ч. 1: Юридические фикции и презумпции. Казань: Типо-лит. Имп. ун-та, 1895. С. 92.

Чрезвычайно важен для понимания сути фидуциарных сделок вывод Г. Ф. Дормидонтова о том, что для этих сделок характерно именно то, что ограничение нормальных последствий сделки ставится здесь в зависимость от верности или честности лица, получающего управомочие по сделке <33>. -------------------------------- <33> Там же. С. 96.

Не все условия договора залога предусматривались в римском праве. Например, заложенная вещь переходила в собственность залогоприобретателя. Совершенно не факт, что на предложение получить долг залогоприобретатель вернул бы полученную вещь. Поэтому залогодатель должен был доверять залогоприобретателю относительно его добросовестности <34>. -------------------------------- <34> См.: Пухан Иво, Поленак-Акимовская Мирьяна. Римское право (базовый учебник). Перевод с македонского д. ю.н., проф. В. А. Томсинова и Ю. В. Филиппова / Под ред. проф. В. А. Томсинова. М.: Издательство "Зерцало", 2000. С. 189 - 190.

Вот ключ для понимания категории "доверие". Доверие требуется тогда, когда субъект вовлечен в какие-либо взаимоотношения, но лишен инструментов для защиты своих интересов и может полагаться только на добрую волю другого лица. Учитывая вышеприведенные определения фидуциарных сделок, из которых становится ясна их сущность, следует полагать, что данная ситуация свойственна нелегальным, а следовательно, порицаемым взаимоотношениям. Вероятно, необходимо признать, что подобные отношения между субъектами являются крайне неустойчивыми. Можно однозначно утверждать, что законодатель не только не будет в какой-либо форме санкционировать подобную ситуацию, но и предпримет меры для недопущения подобного. Таким образом, степень доверия между сторонами договора, а лучше сказать степень устойчивости отношений, помимо ряда прочих факторов, зависит от защищенности стороны со стороны государства и от предоставленных контрагентом гарантий. Следует согласиться и со следующим утверждением Г. Ф. Дормидонтова, что фидуциарные сделки представляются вследствие именно разлада между внешним их юридическим содержанием и истинным намерением сторон исключительным явлением. Будучи вызваны известной потребностью, они оказываются несовершенным средством ее удовлетворения, и поэтому фидуциарная сделка или вырождается в мнимую сделку, или же заменяется более совершенной формой для достижения намеченной сторонами цели и практически почти выходит из употребления. Такова судьба формы залога, называемой fiducia <35>. -------------------------------- <35> Там же. С. 97.

В современном договоре поручения доверитель имеет надежную защиту своих прав. При достаточной осмотрительности в момент заключения договора и составления доверенности он может свести до известного минимума возможность злоупотреблений со стороны поверенного. На страже его интересов находятся положения статьи 183 ГК РФ. Ряд положений главы 49 ГК РФ также направлены на охрану интересов сторон договора и идут вразрез с приписываемым этим отношениям лично-доверительным характером. Из всего сказанного следует сделать вывод, что присвоение договору поручения доверительного характера, в частности наделение его эпитетом "фидуциарный", а также признание между сторонами договора наличия особых отношений не имеет под собой никаких оснований. То есть нельзя признать правильной "теорию доверия", с помощью которой длительное время объяснялось наличие в законодательстве особых условий прекращения договора поручения. На наш взгляд, логичной выглядит следующая система взглядов по проблеме одностороннего прекращения договора поручения. Во-первых, следует разграничить три различных института: доверенность, договор поручения и указание поверенному в рамках договора поручения. Все институты имеют различную правовую природу. Поэтому основания и механизмы их прекращения разнятся. Доверенность является односторонней сделкой и уже сама по себе порождает юридический эффект, независимо от принятия представителем волеизъявления представляемого <36>. В данном случае представляется логичным признание у доверителя права в любое время прекратить сделку, которую он единолично и совершил. -------------------------------- <36> Рясенцев В. А. Основания представительства в советском гражданском праве // Ученые записки: Ученые записки ВЮЗИ. М., 1948. С. 50.

Учитывая то обстоятельство, что доверенность является односторонней сделкой и не затрагивает имущественные и личные права представителя и, соответственно, не требует акцепта с его стороны, но только позволяет ему действовать в интересах другого лица, отказ поверенного от доверенности не может повлечь ее прекращения. Поверенный может уведомить доверителя о своем нежелании использовать полученные права, что ни в коем случае не влечет прекращения доверенности. Лишить полномочий поверенного может только сам доверитель. Таким образом, можно констатировать, что в нашем гражданском законодательстве (ст. 188 ГК РФ), где установлено, что доверенность прекращается вследствие отказа лица, которому она выдана, имеется неточность. Несомненно, что при полном аннулировании отношений между доверителем и поверенным наряду с отзывом доверенности прекращается и договор поручения. Однако особо подчеркнем, что эти институты нельзя смешивать, эти институты могут существовать самостоятельно, независимо друг от друга. В договорных отношениях присутствует обязательственная составляющая, которая самым непосредственным образом влияет на процедуру прекращения договорных отношений. В нашем случае надлежит различать механизм прекращения обязательств при безвозмездном договоре поручения и при возмездном договоре. При наличии безвозмездного договора поручения на стороне доверителя отсутствуют какие-либо обязательства в пользу поверенного, за исключением возмещения издержек. В подобных обстоятельствах нет препятствий для одностороннего и моментального прекращения договорных отношений путем принятия доверителем решения освободить поверенного от лежащих на нем обязанностей. При возмездном договоре поручения на стороне доверителя уже наличествует обязанность вознаградить поверенного. Следовательно, одностороннее прекращение договора повлечет нарушение интересов поверенного. Однако следует учитывать, что договор поручения принадлежит к договорам на оказание услуг. Представляется, что право доверителя в одностороннем порядке прекратить договорные отношения обусловливается общим для рода договоров правилом, суть которого в том, что заказчик имеет право на односторонний отказ от исполнения договора с выплатой исполнителю только издержек. В случае прекращения договора поручения в связи с отказом поверенного, на наш взгляд, следует делать различие по субъектному составу. В случае если поверенным является юридическое лицо или предприниматель, то прекращение договора должно происходить по правилам для договора возмездного оказания услуг, как если бы от исполнения такого договора пожелал отказаться исполнитель. При наличии на стороне поверенного физического лица есть основания рассматривать данный договор как договор о труде. Следовательно, справедливым видится наделение его правом на выход из договора поручения по правилам, близким тем, что установлены трудовым законодательством. Нам также следует четко различать договор и приобретенное на его основе право отдавать обязательные для исполнения указания. Наличие договора связывает стороны определенными правами и обязанностями, в частности, правом принципала отдавать приказы на выполнение определенных действий и обязанностью поверенного выполнять эти действия. Соответственно имеется право и возможность отменить ранее отданный приказ в любое время либо отдать новое распоряжение, отменяющее или изменяющее предыдущее, но никоим образом не влекущее прекращение договорных отношений, что означало бы отказ от права давать приказы и пользоваться результатами от их исполнения до окончания срока действия договора. Таким образом, основания прекращения договора поручения, закрепленные в пункте 1 статьи 977 ГК РФ, требуют пересмотра ввиду того, что данный институт не имеет исключительного характера, а также доработки с учетом субъектного состава на стороне поверенного и наличия или отсутствия возмездной составляющей.

Название документа