Ответственность участников простого товарищества за причинение вреда

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ УЧАСТНИКОВ ПРОСТОГО ТОВАРИЩЕСТВА ЗА ПРИЧИНЕНИЕ ВРЕДА

А. А. РЯБОВ

Рябов Алексей Александрович, кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского и семейного права МГЮА.

Договор простого товарищества - одна из наиболее распространенных юридических форм регулирования отношений по общей деятельности без образования юридического лица. Она хорошо исследована российской цивилистикой. В определенном смысле простое товарищество - это базовая модель для существования и деятельности группы, основанной на договоре, а потому ее значение для уяснения принципиальных закономерностей построения и функционирования договорных групп в гражданском праве, без сомнения, велико. Как и любая группа, простое товарищество основано на двух типах правовых связей: внутренних - между членами товарищества и внешних связях участников товарищества с третьими лицами. Одной из главных характеристик внешних связей простого товарищества является множественность лиц на стороне товарищей по сделкам, совершенным товарищами, а также их общая (долевая или солидарная) ответственность по договорным и солидарная ответственность по внедоговорным обязательствам (ст. 1047 ГК). Солидарный характер ответственности товарищей из деликтов - это важная и существенная характеристика их внешних правовых связей. Но, к сожалению, нормы ГК, посвященные солидарной ответственности, весьма скупы, а основания ее возникновения требуют особого рассмотрения. Упоминая о солидарной ответственности по общим внедоговорным обязательствам товарищей, гл. 55 ГК нигде не раскрывает, в чем заключается эта общность и каковы основания для признания внедоговорных обязательств таковыми. Причинение вреда при осуществлении совместной деятельности само по себе не предполагает возникновения солидарной ответственности участников договора. Ответственность товарищей из деликтов подчинена целиком правилам гл. 55 ГК. Наличие между причинителями вреда договора совместной деятельности, причинение вреда в ходе осуществления ими совместной деятельности не привносит никаких особенностей в принципы ответственности за причиненный вред. Поэтому условия наступления солидарной ответственности из деликта являются общими и универсальными для всех групп. Согласно правилам генерального деликта возникновение солидарной ответственности возможно лишь при условии, что вред причинен совместно, но категория "совместность" в ГК не раскрывается. В недавнем прошлом виды деликтов, в рамках которых вред причинялся совместно, были достаточно просты и, как правило, относились к случаям причинения вреда при совершении преступлений или административных проступков (хулиганство, грабеж, разбой, совершенные группой) в результате взаимодействия источников повышенной опасности. Не случайно, что большинство практических примеров, приводимых для объяснения природы солидарной ответственности, бралось из случаев ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности, или из случаев причинения вреда преступлением. В настоящее время гражданско-правовая наука сталкивается с качественно новыми формами совместного причинения вреда, которые характеризуются сложной системой связей между участниками группы, этапностью и многоступенчатостью процессов, предшествующих причинению вреда, сложностью в установлении противоправности действий причинителей и их вины. Совместная деятельность по приобретению промышленных активов нередко перерастает в рейдерские захваты предприятий с применением силовых методов и коррупционных механизмов. Внутрикорпоративные споры решаются через проведение параллельных собраний акционеров, ведение подложных реестров акционеров и т. п. Таким образом, за "совместностью" может стоять сложная и запутанная система взаимосвязей, в которой участники группы будут занимать каждый свое особое место, играть свою особую роль, в том числе скрывая роль иных участников в планировании и осуществлении действий, причинивших вред. В российской цивилистике сложилось разное отношение к термину "состав гражданского правонарушения", в том числе в связи с разработкой теории ответственности без вины. Содержание этого термина также имеет различные трактовки. По аналогии с составом преступления в составе деликта пробуют выделить субъект, субъективную сторону, объект и объективную сторону <1>. Чаще элементами состава гражданского правонарушения считают вред, противоправность поведения, причинно-следственную связь и вину <2>. -------------------------------- <1> Болдинов В. М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. С. 65. <2> Гражданское право. Часть вторая: Учебник / Отв. ред. В. П. Мозолин. М.: Юрист, 2004. С. 835.

Совместно причиненный вред представляет собой единое целое, в котором невозможно выделить части, за которые ответственным может быть признано конкретное лицо. Для наступления солидарной ответственности необходимо наличие причинной связи между действиями сопричинителей и причиненным ими результатом, а также совместное причинение вреда <3>. Однако установление этих обстоятельств наталкивается на сложности и юридического, и фактического характера. Первый вопрос, возникающий при оценке категории "совместность", заключается в том, необходимо ли наличие у участников группы общей цели, общего намерения на причинение вреда либо солидарная ответственность может быть возложена на них и тогда, когда в отсутствие общего намерения, по сути соглашения о причинении вреда, действия каждого из них либо по отдельности, либо объединенные в единую систему по воле только одного из участников привели к негативным последствиям? Предположим, работник организации, осуществляющей деятельность по ведению реестров владельцев именных ценных бумаг, используя недостатки системы защиты и хранения информации, копирует и передает данные реестра одного из эмитентов постороннему лицу. Оно в свою очередь использует их для подделки передаточных распоряжений и незаконного приобретения акций акционерного общества. Очевидно, что без противоправного бездействия со стороны регистратора, не обеспечившего систему защиты данных реестра, хищение ценных бумаг не состоялось бы. Но столь же очевидно, что никакой общей цели и общего намерения у регистратора и лица, совершившего хищение, не было. Должна ли в данном случае наступать солидарная ответственность регистратора и лица, совершившего хищение, либо нет? -------------------------------- <3> Там же. С. 830.

По мнению Е. А. Флейшиц, "для признания вреда причиненным совместными действиями нескольких лиц не требуется, чтобы эти лица причинили вред одновременными действиями, чтобы их действия были объединены целью, на которую эти действия направлены, не требуется даже, чтобы одно из лиц, причиняющих вред совместно с другим или другими лицами, знало о действиях других. Вопрос о наличии или отсутствии совместного причинения вреда есть вопрос причинной связи между противоправными вредоносными действиями нескольких лиц и последовавшим за этими действиями вредом. Если противоправные действия нескольких лиц в совокупности причинно обусловили вред как некое нераздельное целое, то налицо совместное причинение вреда" <4>. Таким образом, совместность трактуется как объединение двух или более действий или бездействия в общей системе причинно-следственных взаимосвязей, где согласованность между действиями (бездействием) не имеет существенного значения. Сама же причинность есть взаимосвязь между действием и оцениваемым результатом, построенная по принципу conditio sine qua non (условие, без которого результат бы не произошел). -------------------------------- <4> Флейшиц Е. А. Обязательства из причинения вреда и неосновательного обогащения. М.: Госюриздат, 1951. С. 154 - 155.

Попытка критики такого подхода предпринималась некоторыми авторами, в частности Ю. М. Гильманом <5>, который на основе анализа руководящих разъяснений пленумов Верховного Суда СССР сделал вывод о невозможности квалифицировать вред как причиненный совместными действиями, если отсутствует субъективная связь (общее намерение), объединяющая противоправные действия причинителей вреда. Однако логика, лежащая в основе привлечения к уголовной ответственности, и логика, лежащая в основе привлечения к гражданско-правовой ответственности, принципиально различны, из-за чего подходы к рассмотрению гражданских исков в уголовных процессах зачастую не учитывают все те возможности, которые заложены в гражданско-правовых моделях. Также принципиально различны функции гражданско-правовой и уголовной ответственности (в частности не знающей такой цели, как компенсация). -------------------------------- <5> Гильман Ю. М. Спорные вопросы солидарной ответственности // Правоведение. 1969. N 6. С. 45 - 54.

Ответственность по уголовному праву всегда носит строго индивидуальный характер, и конструкции, аналогичные солидарной ответственности (с механизмом перераспределения бремени ответственности между участниками группы после удовлетворения требований потерпевшего), в уголовном праве не просто отсутствуют, но не могут существовать в принципе. Из-за этого рассмотрение правил солидарной ответственности сквозь призму предварительной квалификации "совместности" с точки зрения Уголовного кодекса оказывается абсолютно бесперспективным. Совместность совершения преступления всегда понимается как совместность действий, между которыми существует субъективная связь и общее намерение. Совместность для уголовного права - это соучастие в той или иной форме. Совместность причинения вреда в гражданском праве может рассматриваться не только с позиции общности действий причинителей, но и с позиции общности последствий деятельности каждого из них, что прекрасно видно на примере ответственности за вред, причиненный несколькими источниками повышенной опасности. Гораздо более сложные проблемы связаны с привлечением к солидарной ответственности участников группы в отсутствие признака совместности (как в смысле соучастия, так и в смысле причинной связи между действиями нескольких лиц и последовавшим за этими действиями вредом). Например когда для достижения общей цели один из участников без предварительного согласия других и без помощи с их стороны совершает деликт. Предположим, в рамках договора простого товарищества, целью которого является скупка промышленных активов, один из участников уполномочен приобрести акции конкретного завода. Не достигнув соглашения с одним из акционеров, этот участник применяет в отношении его угрозы и насилие, уничтожает его имущество, о чем другие товарищи якобы не знают и не могли это предполагать, а внешне сами предприняли все разумно необходимые и общепринятые действия для того, чтобы сделка была совершена на законных основаниях. Совместности причинения вреда с точки зрения субъективной связи (общего намерения) здесь нет. Нет совместности и с точки зрения объединения последствий разных противоправных действий в одном вредоносном результате, так как вреда потерпевшему другие товарищи не причиняли. То, что они не предотвратили совершение деликта, не может рассматриваться как противоправное бездействие, поскольку позитивная обязанность контролировать иных лиц и предотвращать потенциально возможные правонарушения с их стороны устанавливается законом лишь в ограниченном числе случаев (например, это входит в обязанности законных представителей малолетних граждан). Для участников простого товарищества такой обязанности не предусмотрено. Поэтому в данном примере ответственность из деликта ляжет персонально на причинителя вреда. Справедливо ли это с позиции потерпевшего, ведь причинение вреда в данном случае есть эксцесс осуществления деятельности, составляющей цель товарищества и направленной для достижения общих целей, а кредитор, бесспорно, заинтересован в расширении круга ответственных лиц, к тому же ставших выгодоприобретателями от совершенного правонарушения? Это отнюдь не праздный вопрос. Важен он прежде всего потому, что доказывание совместности, выраженной в молчаливом безучастии других товарищей (они предоставили в распоряжение причинителя финансовые ресурсы, определили интересующую их цель, но им были безразличны способы достижения целей), практически невозможно, даже несмотря на существование в гражданском праве презумпции вины. Здесь хотелось бы сделать отступление и рассмотреть проблему солидарной ответственности товарищей в договорных обязательствах. Определение вины как одного из условий ответственности в обязательствах с множественностью лиц на стороне должника наталкивается на сложности, которых нет в обязательствах с одним должником. Устоявшееся понятие вины в российском гражданском праве (хотя оно начинает подвергаться критике, в частности М. И. Брагинским и В. В. Витрянским, критикует его и М. К. Сулейменов <6>) заключается в том, что виной признается психическое отношение субъекта к своему противоправному поведению и его последствиям. Вина одновременно есть то, что противоположно невиновности, последней ГК дает следующее определение: "Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства" (п. 1 ст. 401). -------------------------------- <6> Гражданско-правовая ответственность по законодательству Республики Казахстан // Ответственность в гражданском праве: Материалы международной научно-практической конференции (в рамках ежегодных цивилистических чтений) / Отв. ред. М. К. Сулейменов. Алматы: НИИ частного права КазГЮУ, 2006. С. 24.

Очевидно, что это понятие, соответствующее условиям наступления индивидуальной ответственности в договорных обязательствах, применительно к ответственности солидарной требует как минимум уточнений. Солидарная ответственность в договорных обязательствах есть оборотная сторона солидарной, т. е. общей обязанности, но групповой или коллективной вины гражданское законодательство не знает, не знает ее и правовая наука. Ни один из терминов, ни одна из конструкций действующего ГК не могут пониматься как подтверждающие признание групповой вины. Значит ли это, что мы для оценки возможности привлечения содолжников к общей солидарной ответственности должны оценивать виновность в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства каждого из них по отдельности с анализом психического отношения каждого к неисполнению или ненадлежащему исполнению? Очевидно, что нет. Несколько студентов, решив заработать на каникулах, объединив вклады, совместно за вознаграждение своим иждивением строят знакомому баню на даче. И вдруг во время строительства, когда баня почти возведена, один из строителей вступает с другими в конфликт и из мести, неожиданно для остальных, поджигает ее. Баня сгорает, обязательства по договору подряда не выполняются. Поскольку предмет подряда является неделимым, на подрядчиков в соответствии с п. 1 ст. 707 ГК возлагается солидарная ответственность за неисполнение обязательств по договору подряда. Как физические лица, не занимающиеся предпринимательской деятельностью, они будут нести ответственность только при наличии вины. При этом очевидно, что вина как психическое отношение к противоправному поведению и его последствиям может быть признана только за одним - непосредственным виновником неисполнения подрядных обязательств. Действия остальных являются предельно добросовестными, поскольку в их поведении нет никаких пороков, они предприняли все разумно необходимые и общепринятые действия для того, чтобы обязательство было исполнено. Здесь невозможно говорить не только о грубой, но даже простой неосторожности. Однако отсутствие вины одного из обязанных лиц в нарушении солидарной обязанности не должно исключать его из числа солидарно ответственных, даже если ответственность строится по принципу вины. Противное, по сути, разрушило бы основы солидарной ответственности за неисполнение солидарной обязанности, сделало бы ее неприменимой и бессмысленной для большинства случаев нарушения общих обязательств. В содержание правоотношения с множественностью лиц на стороне должника входит не только юридическая обязанность, но и действия по ее исполнению, имеющие конечную цель и результат. Если в системе этих действий появляется элемент порочности, обусловленный волей одного из участников, о порочности можно говорить и в отношении всех действий, направленных на конечную цель. О единстве волеизъявления участников обязательства с множественностью лиц, обособленного и противопоставленного другим лицам, говорилось В. А. Беловым <7>. -------------------------------- <7> Белов В. А. Гражданское право. Общая и Особенная части: Учебник. М., 2003. С. 411 - 412.

Учет характера и степени вины каждого из содолжников может быть обоснован только в случаях, когда ответственность является долевой и доли в силу прямого указания закона рассчитываются исходя из степени вины. При солидарной виновной ответственности вывести в качестве универсального положение о том, что все ответственные лица одновременно являются и виновными, нельзя. Понятно, что участие невиновного лица в солидарной ответственности, возникающей при условии вины причинителя, требует оправданий и с точки зрения права, и с точки зрения справедливости. Лицо, вступающее в договорную группу, должно отчетливо понимать, что оно не способно полностью контролировать действия других участников группы. Участвуя в группе лиц, каждый участник несет риск выбора партнера - риск, связанный с отсутствием возможности полностью контролировать его деятельность. Такие риски, как и любые риски вообще, неизбежно имеют две стороны. С одной - рискующие, достигая положительных результатов рисковой деятельности, получают искомые ими блага, но с другой, когда риск оборачивается негативными последствиями, должны принять такие отрицательные последствия на себя. При этом солидарность общей ответственности есть, по сути, только ее "внешняя" сторона, дающая собой мощное средство защиты интересов кредитора. "Внутренняя" сторона солидарной ответственности, обращенная уже к защите интересов и осуществлению справедливости во взаимоотношениях солидарных должников, позволяет соблюсти принцип соразмерности в итогах распределения бремени возмещения убытков и выплат штрафных санкций между содолжниками через предъявление регрессных исков должником, исполнившим требования кредитора. Теория риска как субъективного основания ответственности без вины активно разрабатывалась советской цивилистикой, в частности, такими ее видными представителями, как М. М. Агарков, В. А. Ойгензихт, С. Н. Братусь. Во многом она опиралась на модель ответственности владельца источника повышенной опасности, которая рассматривалась как наиболее показательный пример безвиновной ответственности. По образному выражению О. А. Красавчикова, "ответственность владельца источника повышенной опасности оказывается тем пробным камнем, на котором проверяется любая теория гражданско-правовой ответственности по советскому гражданскому праву в целом" <8>. -------------------------------- <8> Красавчиков О. А. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. М., 1966. С. 118.

В соответствии с "буржуазной" теорией риска вина не является необходимым условием гражданско-правовой ответственности. Тот, кто занимается той или иной деятельностью, кто получает выгоды, несет и риск убыточных последствий, т. е. основанием ответственности является не вина, а риск <9>. -------------------------------- <9> Кулагин М. И. Избранные труды по акционерному и торговому праву. М.: Статут, 2004. С. 310 - 311.

Акцент на выгодах как одном из оправданий безвиновной ответственности рискующего был отвергнут советскими цивилистами, разрабатывавшими теорию риска (что было вполне закономерно для социалистических представлений об экономике и праве), но риск рассматривался как достаточное субъективное основание для нее. Как отмечает О. С. Иоффе, согласно С. Н. Братусю "основанием ответственности служит нарушение юридического долга; это последнее не может быть допущено иначе как виновно или рискованно. А поскольку психическое отношение к действию и результату заложено и в вине, и в риске, ответственность всегда находит достаточную субъективную мотивацию, какими бы ни были конкретные ее условия" <10>. "Трактовка риска как субъективного основания безвиновной имущественной ответственности, - говорит С. Н. Братусь, - является убедительным объяснением природы этой ответственности для определенной категории случаев, охватываемых правомерной, но могущей причинить неправомерный вред другим лицам деятельностью. Компенсационная функция гражданско-правовой ответственности согласно этой концепции согласовывается с субъективным началом ответственности, общим для правоотношений во всех отраслях права" <11>. -------------------------------- <10> Иоффе О. С. Избранные труды по гражданскому праву: из истории цивилистической мысли. Гражданское правоотношение. Критика теории хозяйственного права. М.: Статут, 2000. С. 474 - 475. <11> Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность. М.: Юридическая литература, 1976. С. 178.

Попытки оправдать существование безвиновной ответственности, как правильно отметил О. С. Иоффе, апеллируют преимущественно к идее справедливости <12>. Не случайно О. А. Красавчиков, формулируя свой взгляд на ответственность без вины и риск как ее субъективное основание, сравнивает возложение гражданско-правовой ответственности на невиновное лицо со страхованием <13>. -------------------------------- <12> Иоффе О. С. Вина и ответственность по советскому праву // Советское государство и право. 1972. N 9. С. 40 - 41. <13> Красавчиков О. А. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. М., 1966. С. 138 - 147.

По нашему мнению, так же как и при ответственности невиновного причинителя, которая связана не с наказанием за его поведение, а с необходимостью справедливого распределения между ним и потерпевшим причиненных потерпевшему убытков, принцип ответственности участников группы за вред, причиненный одним из них при осуществлении деятельности, ведущейся в их общих интересах, может и должен быть скорректирован. Если деликт произошел при осуществлении деятельности, составляющей цель простого товарищества, было бы справедливо возложить ответственность из деликта на всех участников совместной деятельности вне зависимости от наличия признаков совместности причинения вреда. С точки зрения теории риска оправдать это может отвергнутый советской цивилистикой элемент выгоды: "Тот, кто занимается той или иной деятельностью, кто получает выгоды от нее, несет и риск убыточных последствий, возникших в ходе деятельности". То есть риск следует за выгодой, ответственность следует за риском. Особенность солидарной ответственности, воплощающей в себе не только правовую логику, но и социальные функции права, должна предполагать и особые основания для нее. Для ответственности без вины принципиально важным является вопрос, сформулированный И. А. Покровским в его критике подходов, предложенных Гирке: "С точки зрения этого соображения с равным правом можно было бы привлечь к ответственности всякого встречного, ибо всякому на вопрос: "Чем я виноват?" - точно так же можно было бы ответить: "Ты, конечно, не виноват, но еще менее виноват потерпевший" <14>. В случае причинения вреда одним из товарищей третьему лицу при достижении целей, соответствующих экономическим целям простого товарищества, ответ на этот вопрос, а также оправдание солидарной ответственности для лиц, не являющихся причинителями, есть. Товарищи рискуют, выбирая друг друга в партнеры, рискуют, не имея возможности контролировать каждого из участников группы лиц, и так же как выгода, получаемая от действия любого участника группы, будет в конечном итоге выгодой для всех, так и негативные последствия деятельности любого участника должны относиться на всех и каждого. -------------------------------- <14> Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 1998. С. 288.

Противоправное деяние одного из участников простого товарищества, совершенное для достижения экономических последствий, аналогичных тем, которые составляют цель совместной деятельности, есть, как уже отмечалось, эксцесс такого рода деятельности. Выбирая в случаях эксцессов деятельности товарищества между интересами товарищей, не участвовавших в причинении вреда, и интересом потерпевшего в получении причитающегося ему (особенно по обязательству из причинения вреда жизни и здоровью человека), приоритет, без сомнения, должен быть отдан потерпевшему.

Название документа