Залог в системе имущественных прав

(Рыбалов А. О.) ("Арбитражные споры", 2007, N 3) Текст документа

ЗАЛОГ В СИСТЕМЕ ИМУЩЕСТВЕННЫХ ПРАВ

А. О. РЫБАЛОВ

А. О. Рыбалов, преподаватель кафедры гражданского права юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

История дискуссии об отнесении права залога к вещным или обязательственным правам насчитывает не одно десятилетие. При этом порой забывается: а в чем смысл этого спора? Насколько велико практическое значение победы той или иной точки зрения? Признание права вещным означает, прежде всего, что это право "следует за вещью", не прекращаясь при переходе права собственности на эту вещь, и защищается при помощи вещных исков (виндикационного и негаторного). Кроме того, такое решение может повлечь необходимость регистрации права залога. Российский закон между тем прямо указывает на то, что праву залога присущи как свойство следования, так в определенных случаях и возможность защиты вещными исками; подробно установлены и правила регистрации залога. Следовательно, собственно для института залога практическое значение спора незначительно <1>. -------------------------------- <1> Подробнее см.: Рыбалов А. О. Ограниченные вещные права: проблемы определения // Закон. 2007. N 2.

Однако вопрос об отнесении права залога к вещным или обязательственным правам важен по иной причине. Именно залог обычно являлся тем институтом, на котором проверялись предлагавшиеся определения вещного права, именно залог всегда оставался сложнейшим препятствием на пути выработки непротиворечивого критерия разграничения вещных и обязательственных прав. Потому вопрос об отнесении залога к одной из классификационных категорий гражданского права имеет немаловажное значение. Рассмотрим такие свойства права залога, как свойство следования за правом собственности на вещь и способность защищаться вещными исками. Могут ли указанные характеристики выступать аргументом в пользу признания залога вещным правом? Необходимость придания праву залога свойства следования за предметом залога очевидна: иначе залог не будет играть обеспечительную роль. Однако свойство следования присуще отнюдь не только вещным правам. Например, в соответствии с пунктом 7 статьи 1235 ГК РФ переход исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации к новому правообладателю не является основанием для изменения или расторжения лицензионного договора, заключенного предшествующим правообладателем. Более того, оно может быть присуще и правам не абсолютным, а относительным (см., например, статью 960 ГК РФ). Поэтому свойство следования не может служить доказательством отнесения права залога к правам не только вещным, но даже и к правам абсолютным. Если свойство следования применительно к праву залога выглядит совершенно неотделимым от последнего, необходимость его защиты при помощи вещных исков (виндикационного и негаторного) отнюдь не столь очевидна. Вещные иски, в соответствии со статьей 305 ГК РФ, предоставляются несобственнику, лишь если он на законном основании владеет вещью. Таким образом, вещный иск может быть предъявлен залогодержателем не в любом случае, а лишь тогда, когда он владеет вещью, либо и владеет, и пользуется ей. В соответствии со статьей 347 ГК РФ залогодержатель, у которого находилось или должно было находиться заложенное имущество, вправе истребовать его из чужого незаконного владения, в том числе из владения залогодателя (иск залогодержателя к залогодателю о выдаче вещи, которая должна быть ему передана, не является виндикационным. Это обычный обязательственный иск. - Примеч. авт.); в случаях, когда по условиям договора залогодержателю предоставлено право пользоваться переданным ему предметом залога, он может требовать от других лиц, в том числе и от залогодателя, устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения. Таким образом, право залогодержателя в принципе может обладать обоими качествами, указанными в статье 216 ГК (право следования и вещная защита), лишь в том случае, если договор залога предусматривает владение или пользование вещью залогодержателем. (Новицкая Т. Е. пишет по поводу отнесения залога к вещным правам в ГК РСФСР 1922 г.: "Выделению залога в особую главу способствовало исключение из вещного права владения, что ставило залогодержателя в беззащитное состояние против любого покушения на заложенное имущество со стороны третьих лиц и самого собственника". - Примеч. авт. <2>.) Можно отметить, что такое положение дел для современного права залога не очень типично, в большинстве случаев залог предоставляет залогодержателю лишь возможность получить часть средств, вырученных от реализации предмета залога, соответствующую денежной оценке обязательства, исполнение которого залогом и обеспечивается (по выражению А. С. Звоницкого, залог есть право на меновую стоимость предмета залога <3>). -------------------------------- <2> Новицкая Т. Е. Гражданский кодекс 1922 года. М.: Зерцало-М, 2002. С. 82. <3> Звоницкий А. С. О залоге по русскому праву. Киев: Издание книжного магазина Н. Я. Оглобина, 1912. С. 231.

Именно это правомочие и представляет собой суть залогового права, право залога "в чистом виде". Возможность реализации права на предмет залога с преимущественным перед другими кредиторами удовлетворением за счет полученных от продажи средств в принципе не может защищаться каким-либо вещным иском. Если закон в качестве следствия признания права вещным указывает на возможность использования виндикационного или негаторного иска, это должно означать, что право, которое в принципе такими исками защищаться не может, не может и признаваться вещным. Иными словами, лишь обеспеченная правом возможность, которая может быть защищена с помощью вещных исков, может признаваться вещным правом. Не таково право залога. Таким образом, право залога, взятое "в чистом виде", вещным правом не является хотя бы потому, что свойства последнего ему не могут быть приданы. Помимо того, что договором залога может быть не установлено право залогодержателя владеть или пользоваться предметом залога, им могут выступать обязательственные права, права на результаты интеллектуальной деятельности, т. е. не только вещи, из чего можно сделать вывод, что институтом вещного права гипотетически может служить не всякое право залога, а лишь залог вещи. Потому даже те системы, которые признают залог вещным правом, подчеркивают его специфичность. Так, книга 3 ("Вотчинное право") проекта Гражданского Уложения Российской Империи в статье 1 указывала: "вотчинные права суть: 1) право собственности, 2) права в чужом имуществе, 3) залог и заклад" <4>. Иными словами, проект ГУ ограниченные вещные права подразделял на 1) права на чужие вещи и 2) залоговые права. Составители проекта специально подчеркивали это обстоятельство: "Хотя в числе вотчинных прав указаны в проекте залог и заклад, которые, служа обеспечением долга, являются в этом смысле также вотчинными правами в чужом имуществе, однако они выделены проектом в самостоятельную группу..." <5>. Л. Кассо также писал: "Залоговое право как право, создающее в пользу залогодержателя исключительное положение по отношению к известной части чужого имущества, может быть отнесено к той категории правомочий, которые романисты называют вещными правами. Но среди последних оно тем не менее занимает обособленное место ввиду того, что оно в отличие от них не имеет целью ни пользование, ни обладание вещью, а только получение известного размера ее стоимости и что, кроме того, с осуществлением этого правомочия залогодержателя связано прекращение самого залогового права" <6>. Это обстоятельство привело Л. Кассо к выводу, что залог необходимо отнести не к вещным правам, а к более общей категории - правам абсолютным. -------------------------------- <4> Гражданское Уложение. Книга третья. Вотчинное право. Проект Высочайше учрежденной Редакционной Комиссии по составлению Гражданского Уложения. Т. 1. С объяснениями. СПб, 1902. С. 1. <5> Там же. С. XII. <6> Кассо Л. Понятие о залоге в современном праве. Юрьев: Типография К. Маттисена, 1898. С. 2.

Но можно ли уверенно говорить о праве залога как абсолютном праве? В более общем плане: является ли право залогодержателя абсолютным либо относительным? Поддается ли право залога подобной классификации? Абсолютные и относительные права, как известно, различаются кругом противостоящих управомоченному обязанных лиц: в относительных правах это определенное лицо (лица), в абсолютных - неопределенный круг лиц. Установление же того либо иного состава обязанных субъектов зависит от типа интереса, который защищается путем придания ему характера субъективного права. Если интерес может быть удовлетворен собственными действиями, он образует абсолютное право, если только посредством действий других лиц - относительное <7>. Если же некая возможность юридически значимого поведения может быть реализована вне зависимости от поведения иных лиц (например, составить завещание или принять наследство), не нуждаясь в установлении корреспондирующей этой возможности субъективной обязанности, такую возможность традиционно называют секундарным правом, споря, является она субъективным правом, проявлением правоспособности или представляет собой самостоятельную категорию. -------------------------------- <7> Гамбаров Ю. С. Гражданское право. М.: Зерцало, 2003. С. 439.

Нельзя не видеть, что секундарные права по своим юридически значимым свойствам отличны как от правоспособности, так и от сущностей, традиционно определяемых как субъективные права. В свое время М. М. Агарков пришел к выводу, что право на одностороннее волеизъявление (секундарное право) есть особый вид правоспособности, которую следует понимать динамически <8>. На наш взгляд, некорректность подобного вывода следует уже из того, что известны не только случаи перехода таких прав в порядке универсального правопреемства, но и случаи отчуждения таких прав - например, улиточная запись: дореволюционное российское законодательство, действовавшее в Полтавской и Черниговской губерниях, допускало возможность уступки права на принятие наследства, которое традиционно считается классическим примером секундарного права <9>. -------------------------------- <8> См.: Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву. М.: Центр ЮрИнфоР, 2002. Т. 1. С. 277. <9> См.: Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Ч. 1: Вотчинные права. М.: Зерцало, 2003.

Более сложен вопрос о соотношении категорий субъективного права и секундарного права. Разрешить его можно двояко: "Необходимо признать или а) возможность существования субъективных гражданских прав, не обеспечиваемых обязанностями (тогда секундарные права возможно рассматривать как субъективные гражданские права), или б) констатировать невозможность такого положения вещей (тогда секундарные права не являются субъективными гражданскими правами, а представляют собой нечто иное)" <10>. -------------------------------- <10> Бабаев А. Б. Проблема секундарных прав в российской цивилистике. Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 38.

Субъективным правом большинством исследователей признается лишь такая возможность поведения, которая обеспечивается соответствующей корреспондирующей обязанностью. Однако С. Н. Братусь <11>, М. А. Гурвич <12>, В. И. Серебровский <13> и другие ученые высказали мнение, что секундарное право - обыкновенное субъективное право, если понимать последнее как обеспеченную правом возможность на собственные действия. Между тем очевидно, что по сравнению с "традиционными" субъективными правами секундарным присущ ряд особенностей: "прежде всего, это право на одностороннее волеизъявление. Ему не соответствует конкретная обязанность другой стороны правоотношения. Правовые последствия реализации этого права (образование, изменение, прекращение правоотношения) в большинстве случаев наступают автоматически - независимо от действий каких-либо иных лиц. Следовательно, право на одностороннее волеизъявление не может перейти в притязание" <14>. -------------------------------- <11> Братусь С. Н. Субъекты гражданского права. М., 1950. С. 7, 10. <12> Гурвич М. А. К вопросу о предмете науки советского гражданского процесса // Ученые записки ВИЮН. Выпуск IV. М., 1955. С. 46. <13> Серебровский В. И. Очерки советского наследственного права. М., 1953. С. 48 - 50. <14> Исаков В. Б. Фактический состав в механизме правового регулирования. Саратов: Изд-во Сарат. ГУ, 1980. С. 73.

Таким образом, даже признание секундарного права субъективным правом не снимает вопроса о его своеобразии, поскольку оно не обеспечено корреспондирующей ему обязанностью <15>. Это ставит его вне системы субъективных прав, обеспеченных корреспондирующими обязанностями, системы, само существование которой обусловлено бытием субъективных прав в рамках правоотношений. -------------------------------- <15> Там же.

Очевидно, что возможность обратить взыскание на предмет залога (при наступлении определенных условий) может быть реализована залогодержателем самостоятельно (на основании пункта 2 статьи 349 ГК РФ либо путем обращения к суду). Воспрепятствовать этой возможности можно не более, чем способности собственника распорядиться своим правом собственности на вещь: понятно, что право перейдет к покупателю по договору лишь при его вступлении в договор, но возможности волеизъявления в виде оферты воспрепятствовать можно, лишь покушаясь на какие-либо иные защищаемые правом интересы: например, на право собственности на продаваемую вещь, на личность самого продавца. Таким образом, возможность реализации права на чужое имущество лежит вне того массива, в котором могут быть выделены вещные и обязательственные права. Это сближает право залога (вне владения и пользования предметом залога) с преобразовательными правомочиями (секундарными правами). Потому мы склонны полагать возможность залогодержателя обратить взыскание на предмет залога преобразовательным правомочием, но не субъективным правом; во всяком случае, говорить о его вещном или обязательственном характере не приходится. Секундарные права А. Г. Певзнер <16> и С. С. Алексеев <17> подразделяли на две категории: -------------------------------- <16> Певзнер А. Г. Понятие гражданского правоотношения и некоторые вопросы теории субъективных гражданских прав // Ученые записки ВЮЗИ. Выпуск 5. Вопросы гражданского права. М., 1958. С. 19. <17> Алексеев С. С. Односторонние сделки в механизме гражданско-правового регулирования // Антология уральской цивилистики. 1925 - 1989. М.: Статут, 2001. С. 65 - 66.

1) право на образование нового правоотношения (правообразовательные правомочия) и 2) права на изменение или прекращение правоотношения, входящие в содержание этого правоотношения (собственно секундарные, т. е. вторичные права). Если признать, что право залога можно отнести к секундарным правам, очевидно, что его необходимо причислить ко второй категории. Даже если не соглашаться с тем, что это правомочие входит в содержание правоотношения <18>, секундарное право, направленное на изменение или прекращение субъективного права, имеет дело именно с этим субъективным правом, а не с объектом последнего. В этом еще одно отличие преобразовательного правомочия от субъективного права: секундарное право имеет в качестве своего "объекта" ни что иное, как субъективное право. Юридически обеспеченная возможность по извлечению потребительских свойств объекта права, называемая субъективным правом, и возможность распорядиться самим этим правом (продать, зачесть и т. д.) лежат в разных плоскостях. Последняя имеет своим объектом уже само субъективное право, а не его объект; секундарные права, представляя собой возможность установления, изменения или прекращения субъективного права, должны быть отличны от этого последнего. -------------------------------- <18> См.: Крашенинников Е. А. Правовая природа прощения долга // Очерки по торговому праву: Сборник науч. тр. / Под ред. Е. А. Крашенинникова. Ярославль: Яросл. гос. ун-т, 2001. Вып. 8. С. 48.

Залог как возможность обратить взыскание на предмет залога именно таков. "Правомочие распоряжения" как возможность определять правовой режим имущества не является возможностью совершения каких-либо действий с самим имуществом (понимаемым как объект права); распоряжение может осуществляться только самим правом на этот объект. Так, в случае с правом собственности владение и пользование осуществляется непосредственно объектом этого права (вещью), но распоряжаются субъективным правом, но не объектом этого права. Распоряжение - не правомочие в составе субъективного права, распоряжение - это возможность распорядиться самим правом. Мы склонны согласиться с мнением Бремера <19>, приведенным в работе А. С. Звоницкого "О залоге по русскому праву". Согласно Бремеру, залог есть право распорядиться в целях получения определенной стоимости другим правом, принадлежащим залогодателю. В этом смысле залог прав ничем не отличается от залога вещей: в последнем случае заложенными оказываются не вещи (что следует из обыденной терминологии), а право собственности на эти вещи, ведь именно право собственности переходит в результате обращения взыскания. Поэтому право залога всегда оказывается "правом на право" <20>. -------------------------------- <19> Bremer. Das Pfandrecht und die Pfandobjecte. 1867. S. 51. <20> Звоницкий А. С. О залоге по русскому праву. Киев: Издание книжного магазина Н. Я. Оглобина, 1912. С. 215.

Как известно, в соответствии со статьей 336 ГК РФ предметом залога может быть всякое имущество, в том числе и имущественные права (требования). Залог вещи подразумевает возможность получения меновой стоимости не вещи, а права на эту вещь; как и в случае с куплей-продажей, речь идет об участии в обороте имущественного права - права собственности. При так называемом "отчуждении вещи" речь всегда идет о юридическом механизме передачи права на нее, а не о механическом перемещении вещи в пространстве: "результатом... "гражданско-правового обращения" является не переход материальных благ самих по себе от одного лица к другому, а переход тех имущественных прав, объектом которых эти блага являются" <21>. Пункт 1 статьи 146 и пункт 1 статьи 182 Налогового кодекса РФ признают отчуждение предметов залога реализацией, определение которой дано в пункте 1 статьи 39 НК РФ, т. е. передачей на возмездной основе права на имущество. -------------------------------- <21> Красавчиков О. А. Советский гражданский оборот (понятие и основные элементы) // Вопросы гражданского, трудового права и гражданского процесса. М.: Госюриздат, 1957. Т. 5. С. 26.

В итоге, на наш взгляд, залог в "широком смысле" как отношение, возникающее на основании договора залога либо в предусмотренных законом случаях, представляет собой комплексный институт, сочетающий как субъективные права относительного и абсолютного характера, так и секундарное право. Последним выступает право залога в "узком смысле" как возможность обратить взыскание на предмет залога. Подобный "комплексный" подход М. М. Агарков, например, предлагал применять к праву аренды <22>. Применительно к залогу схожий взгляд имел М. Планиоль: "Заклад является договором, порождающим как обязательственные, так и вещные права" <23>. Предлагаемый вариант понимания залогового права может способствовать его более четкому позиционированию в системе классификации субъективных прав. -------------------------------- <22> См.: Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву. М.: Центр ЮрИнфоР, 2002. Т. 1. С. 31. <23> Планиоль М. Курс французского гражданского права. Часть первая. Теория об обязательствах. Петроков, издание типографии С. Панского, 1911. С. 923.

Название документа