Правовое положение коммерческих организаций: проблемы правового регулирования и правоприменения

ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ КОММЕРЧЕСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ: ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ И ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ

А. И. ДИХТЯР

Дихтяр А. И., кандидат юридических наук, доцент, зав. кафедрой "Гражданское право и процесс" Орловского государственного технического университета.

Одним из основных приоритетов государственной политики России является обеспечение высоких и устойчивых темпов экономического роста. Опорой экономического роста является корпоративный сектор, для которого необходима эффективная система корпоративного управления и корпоративного законодательства. Стимулирование предпринимательской активности во всех ее формах и устранение необоснованных барьеров для осуществления предпринимательской деятельности является ключевым условием нормального функционирования экономики. Государство должно создать предпосылки для эффективной деятельности коммерческих организаций, которая зависит от выбираемой собственниками стратегии развития и способов решения управленческих задач. Указанные элементы, в свою очередь, зависят от системы корпоративного законодательства. Российская корпоративная сфера в последние годы характеризуется заметным всплеском корпоративных конфликтов, в основе которых, как правило, лежит перераспределение собственности. Официальная статистика по этой проблеме отсутствует. По оценкам независимых экспертов, с июля 2004 г. по октябрь 2005 г. в России возникло не менее 60 публичных корпоративных конфликтов с общей стоимостью вовлеченных в них активов более 3,9 млрд. долларов. Основным способом недружественного поглощения предприятия или активов в настоящее время является приобретение необходимого количества акций или долей компании-цели <1>. -------------------------------- <1> Ионцев М. Г. Корпоративные захваты: слияния, поглощения, гринмэйл. М.: Ось-89, 2003. (Русский гринмэйл). С. 43.

Особенно опасно использование в корпоративных конфликтах таких приемов, как злоупотребление правом, использование неточностей и противоречий в законодательстве, корпоративный шантаж ("гринмэйл") и т. п. Подобные недобросовестные действия, как отмечается в Концепции развития корпоративного законодательства на период до 2008 г., становятся возможными вследствие неэффективности судебного контроля, отсутствия четких критериев оспоримости корпоративных решений и сделок, совершенных коммерческой организацией, неразработанности механизмов ответственности менеджеров и контролирующих акционеров (участников), недостаточной правовой регламентации требований к учетной системе рынка ценных бумаг и процедуре регистрации юридических лиц. Возможность противоправного передела собственности и захвата бизнеса является препятствием для нормального осуществления коммерческими организациями хозяйственной деятельности. Как свидетельствует практика, объектами корпоративных захватов часто становятся экономически устойчивые и динамично развивающиеся предприятия, для которых важны стабильность и предсказуемость, позволяющие осуществлять деятельность в нормальном режиме. Сложившаяся ситуация повышает рискованность инвестирования в российские компании, создает значительные трансакционные издержки для хозяйствующих субъектов, участвующих в корпоративных отношениях, препятствует развитию фондового рынка как инструмента привлечения финансирования, делает Российскую Федерацию малопривлекательной для инвесторов, в том числе стратегических. Такая ситуация вредна не только для коммерческих организаций, но и для государства. Эффективность корпоративного управления обеспечивает устойчивое увеличение капитализации компаний, рост инвестиций, а значит, способствует устойчивости экономического роста. С другой стороны, она не может быть обеспечена без решения большого количества вопросов, связанных прежде всего с защищенностью прав собственности и совершенствованием корпоративного законодательства. На данном этапе преобладающей формой осуществления предпринимательской деятельности с использованием юридических лиц является общество с ограниченной ответственностью (ООО), что обусловлено значительным сходством этой организационно-правовой формы с акционерными формами, но более мягким, хотя и менее прозрачным, режимом регулирования правового положения ООО. Так, по данным Единого государственного реестра юридических лиц, на 1 октября 2005 г. было зарегистрировано 2681973 юридических лица, из них коммерческих организаций - 2012425, в том числе обществ с ограниченной и дополнительной ответственностью - 1668814, акционерных обществ - 185361, полных товариществ - 522, товариществ на вере - 742, производственных кооперативов - 26177. Вместе с тем, как свидетельствует практика, ООО - наименее устойчивая организационно-правовая форма для ведения предпринимательской деятельности. Определенная доля для подобных обобщений базируется на анализе положений Гражданского кодекса РФ и Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (с последними изменениями от 27.07.2006). Во-первых, незначительна величина минимального размера уставного капитала общества (10 тыс. рублей). Причем к моменту государственной регистрации достаточно оплатить 50% уставного капитала, и это может составлять только 5 тыс. рублей. Вполне понятно, что с таким стартовым капиталом невозможно начать бизнес и практически исключается банковское кредитование. Изначально такая коммерческая организация может попасть в категорию недействующих юридических лиц. Во-вторых, законодательство предусматривает свободный выход участника из общества независимо от согласия других участников и общества и без учета срока существования общества с момента его государственной регистрации. На практике в агропромышленном комплексе имел место случай, когда все участники (в том числе руководитель) ООО одновременно подали заявление о выходе из общества и в силу закона они считались вышедшими из общества, с момента подачи заявления, а их доли перешли к обществу. Подобное возможно, поскольку в законодательстве отсутствует согласованность правовых норм о свободе выхода из общества с нормами, закрепляющими соответственно порядок создания и ликвидации ООО, участия в обществе по общим правилам ГК РФ, Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" и в соответствии со специальными нормами, предусмотренными Федеральным законом от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (с последними изменениями от 18 июля 2006 г.). Это касается и обществ с единственным учредителем, который одновременно является руководителем этого общества. Действующее корпоративное законодательство не запрещает такому участнику воспользоваться правом подачи заявления о выходе из общества. По нашему мнению, в законодательстве относительно руководителя, являющегося единственным учредителем общества, должно быть четко закреплено, что учредитель принимает решение о ликвидации общества или иным законным способом распоряжается своей долей в уставном капитале, если не желает продолжать предпринимательскую деятельность в рамках данного общества. В случаях, предусмотренных ст. 9 Федерального закона от 26 октября 2002 г. "О несостоятельности (банкротстве)", руководитель обязан обратиться с заявлением о признании общества банкротом, в противном случае он привлекается к ответственности. Как свидетельствует практика, очень много обществ, фактически прекративших свою деятельность (недействующие юридические лица), но числящихся в реестрах налогоплательщиков и юридических лиц. В соответствии с Федеральным законом от 8 августа 2001 г. N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" такие общества могут быть исключены из Реестра юридических лиц в административном порядке по решению налогового органа по основаниям и в порядке, предусмотренных этим Законом (ст. 21.1). Кроме положений названного Закона, необходимо учитывать информационное письмо Президиума ВАС РФ "О некоторых особенностях, связанных с применением статьи 21.1 Федерального закона от 17 января 2006 г. N 100 "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" <2>. -------------------------------- <2> Вестник ВАС РФ. 2006. N 4.

В информационном письме Президиум ВАС РФ дал разъяснение арбитражным судам об особенностях применения ст. 21.1, связав несколько оснований, предусмотренных законодательством для исключения юридического лица из Единого государственного реестра юридических лиц. Согласно ст. 21.1 коммерческая организация, которая в течение последних двенадцати месяцев не представляла налоговую отчетность и не осуществляла операций хотя бы по одному банковскому счету, признается фактически прекратившей свою деятельность и может быть исключена из Единого государственного реестра юридических лиц по решению регистрирующего органа (налогового органа). Президиум ВАС РФ дает следующее разъяснение. Для целей определения признаков юридического лица в качестве недействующего следует исходить из того, что в случае наличия у юридического лица нескольких банковских счетов операции не должны производиться ни по одному из них. При рассмотрении вопроса о принятии заявления налогового органа о принудительной ликвидации юридического лица в судебном порядке арбитражным судам необходимо проверить, не является ли юридическое лицо недействующим и проводилась ли процедура исключения его из Реестра юридических лиц по решению регистрирующего органа, т. е. в административном порядке. В соответствии с Федеральным законом от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" налоговые органы вправе обращаться с заявлением в арбитражный суд о признании коммерческой организации (кроме казенного предприятия) банкротом. Президиум ВАС РФ в информационном письме N 100 указал арбитражным судам на необходимость также проверять, не является ли юридическое лицо недействующим, при рассмотрении вопроса о принятии заявления налогового органа о признании должника банкротом. Заявления о признании должника банкротом в отношении юридических лиц, отвечающих признакам недействующего юридического лица, должны возвращаться налоговым органам, за исключением случаев, когда решение об исключении недействующего юридического лица не принято ввиду поступления возражений на основании п. 4 ст. 21.1 или решение налогового органа признано недействительным в судебном порядке. В-третьих, определенные трудности возникают у ООО при внесении изменений и дополнений в учредительные документы, к которым законодатель относит учредительный договор, подписываемый всеми участниками, и принимаемый участниками устав. Целесообразно было бы предусмотреть относительно ООО (и ОДО), как и для акционерных обществ, заключение учредителями договора о создании общества и принятие устава общества. Договор о создании общества прекращал бы свое действие с момента регистрации общества в Едином государственном реестре юридических лиц. Это упрощает внесение изменений и дополнений в учредительные документы, и отпадает необходимость выяснения в судебном порядке приоритета положений устава перед положениями учредительного договора. Другая проблема для коммерческих организаций заключается в том, что в настоящее время отношения между юридическим лицом и субъектами, составляющими его органы, практически не урегулированы законодательством. Это касается всех коммерческих организаций. Следствием таких пробелов являются затруднительность эффективного разрешения конфликтов, возникающих между органами юридического лица, и невозможность привлечь к ответственности должностных лиц и членов коллегиальных органов управления юридического лица. Практически очень сложно привлечь руководителя коммерческой организации и учредителей (участников) к имущественной ответственности по нормам корпоративного законодательства, а по нормам трудового законодательства преобладает возможность ограниченной материальной ответственности. Ограниченные возможности привлечения руководителя и учредителей (участников) коммерческой организации к имущественной ответственности предусмотрены и Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" (ст. 9, 10 и др.). Предлагается следующим образом разрешить конкуренцию норм трудового и гражданского законодательства относительно ответственности управляющих менеджеров. Целесообразно конкуренцию разрешить в пользу корпоративного законодательства, предусмотрев положения о том, что нормы Трудового кодекса РФ об ограничении ответственности не применяются в случае предъявления иска о возмещении убытков, причиненных коммерческой организации единоличным исполнительным органом, членом коллегиального исполнительного органа или членом совета директоров (наблюдательного совета). Такие иски следует отнести к экономическим (корпоративным) спорам, которые должны рассматриваться в арбитражных судах. Одним из краеугольных положений рыночной экономики является информационная прозрачность бизнеса. Однако особенностью российского бизнеса в настоящее время является информационная закрытость. Особенно это касается обществ с ограниченной и дополнительной ответственностью, хозяйственных товариществ и унитарных предприятий. Кроме того, и подавляющее большинство открытых акционерных обществ, созданных в процессе приватизации, по существу, не являются публичными компаниями, их ценные бумаги не обращаются на фондовых рынках. С учетом этого можно сделать два вывода. Во-первых, применительно к большинству компаний, приватизированных в форме открытых акционерных обществ, можно говорить о несоответствии правовой формы экономическому содержанию. Во-вторых, наблюдается противоречие между необходимостью прозрачности и опасностью раскрытия информации как фактора, способствующего враждебным поглощениям, усилению административного давления, а также давлению со стороны криминальных сообществ. Следует рассмотреть соотношение таких организационно-правовых форм ведения бизнеса, как ООО (ОДО) и ЗАО. Дело в том, что форма ЗАО в существующем виде фактически дублирует институт обществ с ограниченной ответственностью. Закрытые акционерные общества в России создаются, как правило, без целей последующего выхода на рынок ценных бумаг. Причинами преобразования ЗАО в ОАО является в большинстве случаев не намерение допустить акции к публичному размещению, а превышение установленной законом численности акционеров для закрытых обществ. Достаточно сложная ситуация наблюдается в агропромышленном комплексе. Анализ практики свидетельствует, что существуют ООО и ЗАО, созданные в процессе преобразования колхозов и совхозов, где число участников значительно более 50, а в некоторых случаях наряду с акционерами в ЗАО имеются "вкладчики" (бывшие колхозники и работники совхозов, имущественные паи которых внесены в уставные капиталы, но они не значатся акционерами). Такие общества и их учредительные документы имеют одновременно признаки акционерного общества, общества с ограниченной ответственностью и товарищества на вере. Реорганизация несколько лет назад проводилась с нарушением законодательства и существенным ущемлением прав владельцев имущественных паев и земельных долей. В результате, с одной стороны, проблемы у юридического лица, например, с Федеральной службой по финансовым рынкам, а с другой стороны, обманутые бывшие работники совхозов и члены колхозов. Конечно, подобные ситуации влияют на стабильность хозяйственной деятельности коммерческих организаций и прогнозирование возможных неблагоприятных последствий для хозяйствующих субъектов и физических лиц. Полное отсутствие требований к наличию правовой экспертизы документов, представляемых в регистрирующий орган для осуществления государственной регистрации создания и реорганизации коммерческих организаций, создает благоприятную почву для появления коммерческих организаций потенциально "с сомнительным правовым положением", а также возможности для недобросовестных участников гражданского оборота осуществить захват компании или активов. При совершенствовании корпоративного законодательства необходимо предусмотреть систему мер, направленных на осуществление предварительного и последующего контроля за созданием, реорганизацией и деятельностью юридических лиц. В качестве одной из таких мер целесообразно установить проверку достоверности отдельных документов (например, протоколов общих собраний участников), представляемых в регистрирующий орган и в территориальное управление Федеральной регистрационной службы. На практике встречаются случаи, когда при банкротстве коммерческой организации выясняется, что с интервалом через два дня общество проводило несколько внеочередных заседаний общего собрания участников, на которых одобрялись крупные сделки и сделки с заинтересованностью по отчуждению активов общества. Сложность опровержения подобных документов связана, в частности, с отсутствием в законодательстве механизма проверки достоверности отдельных документов коммерческих организаций, что создает благоприятную почву для злоупотреблений. Одна из наиболее опасных для стабильности хозяйственного оборота проблем связана с широко допускаемой возможностью оспаривания реорганизации коммерческой организации, что вызвано неэффективностью законодательства о реорганизации. В частности, на практике нередко применяется смешанная реорганизация, которая законодательством не урегулирована, в связи с чем проведение такой реорганизации может длительное время быть предметом судебных разбирательств. Отсутствие законодательно предоставленной возможности смешанной реорганизации, позволяющей осуществлять концентрацию и диверсификацию бизнеса в различных организационно-правовых формах, не соответствует потребностям бизнеса. Проведение реорганизации хозяйствующего субъекта может сдерживаться или оспариваться его кредиторами, поскольку ст. 60 ГК РФ предусматривает жесткие меры защиты интересов кредиторов. При реорганизации юридического лица присутствует универсальное или сингулярное правопреемство относительно прав и обязанностей в соответствии с передаточным актом или разделительным балансом, поэтому излишне наделение кредиторов правом требовать от реорганизуемой организации досрочного исполнения обязательства перед ними и возмещения убытков. В связи с этим целесообразно исключить часть вторую из ст. 60 Гражданского кодекса РФ. При анализе практики создания дочерних юридических лиц путем выделения филиалов открытого акционерного общества в самостоятельные хозяйствующие субъекты выявлены обстоятельства, которые не согласуются с нормами корпоративного законодательства. Характерен пример одной реорганизации, когда выделение осуществлялось из ОАО, которое создано в 90-х годах прошлого столетия в процессе приватизации имущества государственного предприятия. В соответствии с планом приватизации часть имущества государственного предприятия была внесена в уставный капитал ОАО, а некоторое имущество, не подлежащее приватизации, передано на баланс общества. В 2004 г. общее собрание акционеров ОАО принимает решение о реорганизации. Более 20 филиалов одновременно выделяются в самостоятельные юридические лица. При этом в протоколе общего собрания (которое было единственным) предусматривается, что некоторые создаются в форме ООО, другие в форме ЗАО, а в отношении некоторых не называется их организационно-правовая форма, но они позднее зарегистрированы согласно их учредительным документам как открытые акционерные общества. Устав каждого дочернего общества собранием не утверждался, передача имущества дочерним обществам оформлена передаточными актами и разделительными балансами, которые не утверждались общим собранием основного общества. Отсутствовали документы, подтверждающие оплату уставного капитала, а в уставах указано, что имущество закреплено за дочерним обществом на праве оперативного управления. Фактически правовой режим имущества, переданного дочерним обществам, был различен: некоторое имущество принадлежало основному обществу на праве собственности, а остальное являлось государственной собственностью, но находилось на балансе основного общества в соответствии с планом приватизации. В подобных ситуациях закономерно возникает вопрос о легитимности такой реорганизации и ее последствий. В случае возбуждения в отношении дочернего общества дела о банкротстве арбитражный суд, рассматривающий дело, как правило, ставит перед конкурсным управляющим задачу о привлечении основного общества к субсидиарной ответственности, если конкурсной массы недостаточно для удовлетворения требований кредиторов. Привлечь к субсидиарной ответственности основное общество практически очень сложно, судебная практика по этому вопросу незначительна. Основные общества стараются не давать прямых указаний, ограничиваясь рекомендациями и сообщениями о том, что они не возражают относительно совершения конкретных сделок. Арбитражные суды, как правило, поддерживают такую позицию основных обществ. Этому способствует отсутствие четкого правового регулирования оснований привлечения основных обществ (товариществ) к субсидиарной ответственности. Анализ практики реорганизации позволяет сформулировать ряд выводов и предложений по совершенствованию законодательства. Поскольку реорганизация представляет собой сложный юридический состав, который приводит к появлению нового субъекта права, в целях сохранения стабильности хозяйственного оборота более целесообразно сохранение юридического лица, возникшего с нарушением законодательства, нежели признание реорганизации недействительной и аннулирование этого хозяйствующего субъекта. Не исключается при совершенствовании корпоративного законодательства становление института "исцеления" реорганизации (создания) юридического лица, определенные правовые положения которого уже присутствуют в Федеральном законе "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей". Наряду с этим целесообразно и более четко определить основания привлечения к субсидиарной ответственности основных обществ при банкротстве дочерних. Концепция развития корпоративного законодательства на период до 2008 г., анализируя типологию юридических лиц, предполагает исключение из законодательства таких организационно-правовых форм коммерческих организаций, как акционерные общества работников (народные предприятия) и общества с дополнительной ответственностью. Представляется, что законодательство относительно типологии юридических лиц должно быть более стабильным и предсказуемым, в противном случае существенные изменения законодательства в этой области отразятся на стабильности гражданского оборота и хозяйственной деятельности конкретных юридических лиц, которых может ожидать реорганизация или прекращение деятельности, возникновение убытков у реорганизуемого хозяйствующего субъекта и его контрагентов. Анализ судебно-арбитражной практики показал, что на стабильность хозяйственной деятельности коммерческих организаций оказывает влияние ряд недостатков правового регулирования совершения крупных сделок и сделок с заинтересованностью. Проведенный анализ более 600 судебных актов федеральных арбитражных окружных судов по делам, связанным с рассмотрением исков о признании указанных сделок (договоров) недействительными, свидетельствует, что в большинстве случаев споры вызваны неясностью терминов и понятий, неточностями в регулировании самой процедуры одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью. В частности, значительное число споров связано с тем, что в законодательстве отсутствуют критерии отграничения сделок, совершаемых в условиях обычной хозяйственной деятельности, от крупных сделок, для совершения которых установлен особый порядок их совершения. В результате складывается неоднозначная судебная практика по таким спорам. Корпоративное законодательство предусматривает, что, если сумма сделки по отчуждению имущества коммерческой организации превышает 25% балансовой стоимости ее имущества на дату, указанную в законе, применяется особый порядок совершения таких сделок (одобрение сделки общим собранием или советом директоров). В обход данного положения на практике довольно часто вывод активов юридического лица осуществляется руководителем путем совершения ряда сделок, когда сумма каждой из них не превышает 25% балансовой стоимости имущества организации на последнюю отчетную дату. Законодательство предусматривает возможность опровержения в судебном порядке как одной, так и нескольких взаимосвязанных сделок по признаку отнесения их к крупной сделке и требующей соответственно особого порядка ее совершения. Относительно критериев отнесения сделок к взаимосвязанным в законодательстве существует пробел, поэтому сложно оспорить сделки по выводу активов, и практика федеральных окружных судов по таким спорам различна. Представляется, что пока не будут закреплены содержание понятия "взаимосвязанные сделки" на законодательном уровне или критерии определения взаимосвязанности сделок, судам придется в каждом конкретном случае рассматривать совокупность всех обстоятельств (предмет сделки, существенные условия сделок, совершение их с одним и тем же контрагентом, временной промежуток, в течение которого заключались сделки, и т. д.). Таким образом, законодательство, определяющее правовое положение коммерческих организаций и возможность защиты их прав и законных прав и интересов участников (акционеров), нуждается в совершенствовании.

Название документа