Особенности участия в гражданском процессе организаций, управляющих имущественными правами авторов на коллективной основе

Закон Российской Федерации от 9 июля 1993 г. N 5351-I "Об авторском праве и смежных правах" (далее - Закон) предусматривает создание организаций, управляющих имущественными правами владельцев авторских и смежных прав для обеспечения практической реализации этих прав в случаях, когда индивидуальное осуществление их затруднено. В Российской Федерации в настоящее время существуют несколько организаций, управляющих имущественными правами на коллективной основе. К их числу следует отнести такие, как Российское авторское общество (РАО), Российское общество правообладателей в аудиовизуальной сфере (РОПАС), Российское общество по мультимедиа и цифровым сетям (РОМС).

Каким же должен быть процессуальный статус организации, управляющей имущественными правами авторов на коллективной основе, при ее обращении в суд в защиту интересов авторов? Этот вопрос - один из наиболее сложных в судебной практике.

Часть 1 ст.42 ГПК РСФСР устанавливает, что в случаях, предусмотренных законом, организации вправе обратиться в суд с иском в защиту нарушенных или оспариваемых прав, свобод и охраняемых законом интересов других лиц по их просьбе. Для возбуждения дела в защиту прав других лиц необходима особая предпосылка - предоставление законодательством такого права лицу, обращающемуся в суд.

В соответствии с п.6 ст.46 Закона одним из направлений деятельности организаций, управляющих имущественными правами владельцев авторских прав на коллективной основе, является совершение любых юридических действий, необходимых для защиты прав, управлением которыми они занимаются. Таким образом, Закон прямо не предоставляет право на обращение в суд указанным организациям. Вместе с тем, исходя из специально-юридического толкования понятия "юридические действия", можно считать, что предъявление иска представляет собой одно из таких действий.

Поэтому следует признать, что Закон уполномочивает организации предъявлять иски в защиту авторских прав, обладателями которых являются другие лица. Кроме того, в уставах организаций, управляющих имущественными правами авторов на коллективной основе, как правило, закреплена возможность обращения в суд в пользу авторов, интересы которых представляет та или иная организация. Так, в уставе РАО содержится положение о том, что РАО предъявляет без индивидуальных доверенностей судебные иски в пользу авторов, интересы которых представляет, против любых физических и юридических лиц, любых административных или иных органов, ответственных за неправомерное использование произведений*(1).

Субъекты, обращающиеся в суд от своего имени в защиту нарушенных или оспариваемых прав, свобод и охраняемых законом интересов в порядке ч.1 ст.42 ГПК РСФСР, вправе это сделать только в случаях, предусмотренных в законе, а значит, только по определенной категории дел. Указанное общее правило имеет свою специфику при возбуждении дел о защите авторских прав организациями, управляющими имущественными правами авторов на коллективной основе. Это связано с тем, что п.6 ст.46 Закона допускает защиту организацией только тех авторских прав, управлением которых она занимается. Соответственно она вправе обратиться в суд в защиту не любых прав, а лишь строго определенных.

Законодательство об авторском праве, действовавшее до принятия Закона, не предусматривало создания подобных организаций. Это привело к практически монопольному положению РАО в области управления авторскими правами на коллективной основе. Исходя из зарубежного опыта, можно предположить, что в России число подобных организаций несколько возрастет, и первые признаки этого наблюдаются уже в настоящее время. При этом их сфера деятельности обязательно должна быть разграничена либо предметно, либо территориально, соответственно следует разграничить и сферу деятельности по защите прав.

Категории обладателей прав и имущественные права, управлением которых занимается конкретная организация, устанавливаются уставами таких организаций. Так, в уставе РАО закреплено, что оно осуществляет управление имущественными правами авторов или их правопреемников на коллективной основе в случаях, когда их практическое осуществление в индивидуальном порядке затруднительно (публичное исполнение, в том числе на радио и телевидении, воспроизведение произведений путем механической, магнитной и иной записи, репродуцирование, тиражирование произведений изобразительного и декоративно-прикладного искусства в промышленности, воспроизведение аудиовизуальных или звуковых записей произведений в личных целях и др.)*(2). Поэтому в случае предъявления организацией иска от своего имени в защиту прав, управлением которыми на коллективной основе в соответствии со своим уставом она не занимается, ей должно быть отказано в принятии заявления на основании п.1 ст.129 ГПК РСФСР.

Часть 1 ст.44 Закона предусматривает возможность управления на коллективной основе только имущественными правами авторов. Следовательно, исходя из буквального толкования нормы п.6 ст.46 Закона, организация вправе предъявлять иски в защиту только имущественных прав авторов, закрепленных в Законе в качестве таковых, и не может обращаться в суд с такой же целью по поводу нарушения или оспаривания личных неимущественных прав авторов. Однако в данном случае более правильным представляется расширительное толкование п.6 ст.46 Закона, в соответствии с которым организации, управляющие имущественными правами на коллективной основе, имеют возможность обращаться в суд от своего имени в защиту личных неимущественных прав тех авторов, управление имущественными правами которых они осуществляют. Как показывают материалы судебной практики, в большинстве случаев нарушение имущественных прав конкретного автора не обходится без ущемления его личных неимущественных прав. Поэтому раздельная защита прав, относящихся к различным категориям, нецелесообразна.

В части 1 ст.42 ГПК РСФСР в редакции Федерального закона от 7 августа 2000 г. N 120-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Гражданский процессуальный кодекс РСФСР" закреплена еще одна особая предпосылка для возбуждения дела в защиту прав других лиц. Установлено, что организации могут предъявлять иски в защиту нарушенных или оспариваемых прав, свобод и охраняемых законом интересов других лиц по их просьбе. Тем самым законодатель достиг расширения принципа диспозитивности. В прежней редакции такого условия не существовало. Лицо, в интересах которого было возбуждено дело, извещалось о начавшемся процессе и участвовало в нем в качестве истца.

В настоящее время процессуалисты - теоретики и практики - еще не договорились об однозначном толковании понятия "просьба", закрепленного в тексте ч.1 ст.42 ГПК РСФСР. В частности, существует мнение о том, что необходимо соответствующее заявление от лица, в интересах которого возбуждается дело, к определенному субъекту, управомоченному законом, с просьбой обратиться в суд. При этом данное заявление должно приобщаться к исковому заявлению*(3). Представляется, что в случае возбуждения дела по заявлению организации, управляющей имущественными правами авторов, нет необходимости подавать отдельное заявление автора с таким поручением. Просьба должна быть объективно выражена, но не обязательно в отдельном заявлении. Она может содержаться в договоре, заключаемом между автором и организацией о передаче последней права осуществлять имущественные права автора на коллективной основе, в частности, в следующей форме: "Во исполнение поручения автора по настоящему договору организация обязуется предъявлять иски от имени автора в случае незаконного использования его произведений" (такое положение содержится, например, в типовых договорах РАО с авторами). Подписав договор с подобным условием, автор совершил волеизъявление относительно возможности предъявления исков, направленных на защиту его авторских прав, управление которыми он передал соответствующей организации.

Иначе должен решаться вопрос при отсутствии договора о передаче полномочий на осуществление имущественных прав, заключенного между автором и организацией, управляющей имущественными правами на коллективной основе. Э.П. Гаврилов считает, что в этом случае у организации также имеется право защищать права, но основанием его возникновения является уже не договор с правообладателем, а "презумпция того, что такие договоры организация заключила со всеми правообладателями определенной категории"*(4). Эта точка зрения небесспорна. На наш взгляд, одной презумпции заключения договора с правообладателем недостаточно для возбуждения дела в защиту прав других лиц в порядке ч.1 ст.42 ГПК РСФСР, поскольку нет объективно выраженного волеизъявления заинтересованного лица.

Отсутствие у организации, управляющей имущественными правами авторов на бездоговорной основе, права обращаться в суд в целях защиты их интересов не лишает самих правообладателей возможности защищать свои права в индивидуальном порядке посредством предъявления исков в суд.

Обращаясь с иском от своего имени в защиту нарушенных или оспариваемых прав авторов или иных правообладателей, организации, управляющие имущественными правами, должны занимать процессуальное положение в соответствии с целью обращения в суд и наделяться определенными правами и обязанностями. Между тем материалы судебной практики показывают, что иногда они приобретают не отвечающий их процессуальным целям статус субъекта процесса. Приведем пример из судебной практики.

В межмуниципальный суд Москвы обратилось Российское авторское общество с иском о взыскании компенсации за нарушение авторских прав в интересах З., с которой у общества был заключен договор о передаче в управление РАО имущественных прав автора З. В ходе рассмотрения дела РАО отказалось от иска. Суд прекратил производство по делу в связи с отказом истца от иска. Тем самым суд определил процессуальный статус РАО как истца, посчитав, что именно РАО состоит в спорном правоотношении с ответчиком.

Позиция суда в данном деле представляется неверной по следующей причине. В соответствии со ст.16 Закона автору в отношении его произведения принадлежат исключительные права на его использование в любой форме и любым способом. Они могут быть переданы только по авторскому договору (ст.30 Закона). Если же автор этого не сделал и сам является владельцем авторских прав, то при нарушении его прав только он является субъектом права требования и состоит в спорном материальном правоотношении с ответчиком. Как указывается в п.1 ч.2 ст.45 Закона, договор, заключаемый между владельцем авторского права с организацией, управляющей имущественными правами авторов на коллективной основе, не является авторским. Следовательно, по нему авторские права к этой организации не переходят. Правообладателем остается автор, организации же передаются только полномочия на управление авторскими правами. Поэтому лишь у автора, являющегося субъектом спорного права, существует материальная заинтересованность в деле, и именно он должен признаваться истцом. РАО же следует считать лицом, обратившимся в суд от своего имени в защиту прав другого лица - автора произведения.

При определении процессуального статуса организации, управляющей имущественными правами авторов, судами допускаются и другие ошибки.

Так в межмуниципальном суде г. Москвы было возбуждено дело Российским авторским обществом о взыскании компенсации за нарушение авторских прав А. В деле имеется договор, заключенный между А. и РАО о передаче последнему управления имущественными правами автора А. на коллективной основе при записи и воспроизведении произведений. Вместе с тем судом приобщена к делу надлежаще оформленная доверенность от А. к РАО, уполномочивающая общество вести в суде дела по данному иску. В определении о прекращении производства по делу в связи с отказом истца от иска об уполномоченном РАО говорится как о представителе истца, и судом уполномоченному РАО разъяснены последствия отказа от иска как добровольному представителю истца, у которого на основании доверенности имеются полномочия представителя, в том числе право на отказ от исковых требований.

В другом случае в межмуниципальный суд Москвы было подано исковое заявление от РАО в интересах соистцов - наследников автора В. В деле имеются договоры между каждым из трех правообладателей, к которым авторское право перешло по наследству, и РАО о передаче управления имущественными правами автора на коллективной основе. В судебном заседании уполномоченный РАО представил заявление об отказе от исковых требований РАО в интересах трех правообладателей.

От истцов никаких заявлений не поступало. В то же время в определении суда о прекращении производства по делу общество именуется представителем истца, и производство по делу прекращается на основании отказа истца от иска.

Как видим, уполномоченный РАО, предъявившего иск от своего имени в защиту прав других лиц, занимает в процессе положение добровольного представителя истца.

Однако такие процессуальные институты, как добровольное представительство и возбуждение дела различными организациями, которым это право предоставлено законом, от своего имени в защиту интересов других лиц, различны*(5). Их необходимо отличать по следующим признакам: целям участия в процессе, наличию или отсутствию юридической заинтересованности в решении суда. Цель участия в процессе организаций, управляющих имущественными правами авторов, - защита прав этих авторов. А главная цель института судебного представительства состоит в оказании содействия представляемому и суду в реализации задач гражданского судопроизводства.

У организаций, которым закон предоставил право защищать чужие права, существует процессуальный интерес к исходу дела. В делах о защите авторских прав он проявляется в виде общественного интереса в законном решении, которым восстанавливается правопорядок в этой области общественных отношений. Этот интерес вытекает из возложенных на них задач по управлению имущественными правами авторов. У судебного представителя вообще нет ни материальной, ни процессуальной заинтересованности в деле.

Наличие процессуальной заинтересованности в решении суда предопределяет действие организаций в процессе от своего имени, наличие прав на совершение процессуальных действий, направленных на возникновение, развитие и окончание процесса. Судебные же представители не имеют самостоятельных процессуальных прав. Они осуществляют права представляемых ими лиц, совершают все процессуальные действия от их имени, а не от своего. Кроме того, им необходимо специальное полномочие для совершения ряда действий, направленных на распоряжение материальными или процессуальными правами.

Таким образом, процессуальное положение судебного представителя и лица, обращающегося в суд от своего имени за защитой прав и интересов других лиц, неодинаково. От правильного определения процессуального статуса зависит объем прав, которым будет наделен тот или иной участник процесса (сможет ли он, например, отказаться от иска самостоятельно как субъект, выступающий в процессе от своего имени в защиту прав других лиц, или для этого ему необходимо специальное полномочие как судебному представителю).

Возвращаясь к приведенным примерам, следует признать неправильной практику определения процессуального положения Российского авторского общества как судебного представителя истца в тех случаях, когда оно на основании п.6 ст.46 Закона предъявляет иск от своего имени в интересах прав авторов, с которыми у него имеется договор о передаче управления имущественными правами на коллективной основе. РАО и другие организации, управляющие имущественными правами авторов на коллективной основе, при подобных обстоятельствах должны признаваться лицами, обращающимися в суд в порядке ч.1 ст.42 ГПК РСФСР.

Им принадлежат процессуальные права в соответствии с этим процессуальным статусом. ГПК РСФСР в редакции Федерального закона от 7 августа 2000 г. устанавливает, что лица, обращающиеся в суд за защитой прав и охраняемых законом интересов других лиц, пользуются в процессе всеми правами истца, кроме права на заключение мирового соглашения.

Вместе с тем в уставе РАО (о котором уже говорилось как об одной из организаций, управляющих имущественными правами авторов) содержится положение, предоставляющее этой организации право участвовать "в гражданских процессах... со всеми правами, какие предоставлены законом истцу, в том числе с правом окончания дела миром..."*(6). Ранее это могло объясняться тем, что до принятия Федерального закона от 7 августа 2000 г. для лиц, выступающих в процессе в защиту прав других лиц, не существовало законодательно закрепленного запрета заключать мировое соглашение. Хотя в действительности отсутствие такого запрета в законе не имеет значения. Отсутствие права заключать мировое соглашение связано с тем обстоятельством, что организации признаются истцами только в процессуальном смысле, так как не являются субъектами спорного правоотношения. В настоящее время указанное ограничение прямо закреплено в ч.2 ст.42 ГПК РСФСР.

Поэтому совершенно недопустимо предоставление уставом РАО обществу права заключать мировое соглашение во всех случаях, когда общество обращается в суд от своего имени в защиту прав авторов, управление которыми оно осуществляет.

Вышестоящим судам необходимо обратить внимание на нарушения, допускаемые судами первой инстанции при определении процессуального положения организаций, управляющих имущественными правами авторов на коллективной основе. Желательно, чтобы Пленум Верховного Суда РФ разъяснил судам, что подобные организации в случае обращения в суд за защитой прав авторов, передавших полномочия по управлению своими правами таким организациям, должны занимать положение, соответствующее их цели обращения в суд, т.е. признаваться организациями, выступающими от своего имени в защиту прав других лиц.

Н.Ф. Дикарева

"Законодательство", N 12, декабрь 2001 г.